А мне на экзамене по философии права попался вопрос "Позитивистский нормативизм Кельзена".
До сих пор помню этот вопрос. Вот где пивдец так пивдец. Муть невероятная, там смысл слов понять трудно, не то что запомнить.
Кое-кое как я выдавил из памяти эту заумь.
А дополнительный вопрос вообще отдельная история. И тоже чистая правда.
Зашёл спор с преподом о фатализме. Он мне приводит пример с Печориным, а именно сцену, когда какой-то офицер стрелял себе в голову, пистолет дал осечку. Потом он выстрелил в стену и выстрел получился. Пистолеты ещё не были револьверного типа, если кто не помнит. Он дважды взводил и спускал курок.
А я ему другой эпизод, когда Печорин ворвался в помещение, чтобы обезоружить пьяного казака, где тот заперся. Это уже в финале.
Прикол в том, что препод абсолютно не помнил этого эпизода и обвинил меня этак свысока, дескать, что вы тут мне плетёте, идите, читайте классику.
А я со школы помню этот эпизод. И так мне обидно стало на эту заносчивость, что я с ним поцапался. В итоге схватил неуд.
Пересдавал другому преподу, этому не хотел пересдавать принципиально. В деканате мне сначала не разрешили. Когда я рассказал предмет спора, то вызвали препода. Он, оказывается, к тому времени посмотрел произведение Лермонтова и сказал, что берёт свои слова назад.
После этого мне разрешили пересдачу у другого препода, поскольку я категорически отказывался пересдавать первому. В итоге получил трояк.

Такая вот история.
К слову, коллеги, тогда я тоже пересмотрел произведение, поскольку обида была сильная. И знаете, оно мне очень даже глянулось, скажем так, с более взрослой позиции. Лишний раз убедился, что в школе классиков читать рано, не для школьников они писали.