Глава двенадцатая. Заступник.

Ночью зазвонил телефон. Павел снял трубку и помрачнел. Звонил отец. Он рас-сказал, как пьяный Гриша заявился к ним и хотел взять Дарью в какой-то клуб, но так как был явно неадекватен (похоже, не только спиртное, но и наркотики), Даша с ним не пошла. Тогда он потащил ее силой. Но Дашка не из тех, кто позволяет так с собой обращаться. Короче, все кончилось дракой, вернее, избиением Даши, которая сейчас в травмпункте...
- Твою сестру избили! Ты должен отомстить! – взволнованно сказал Бигсбор. Конечно, он слышал все, о чем думал Паша.
Павел покачал головой:
- К ментам уже обращались. Бесполезно. У него там лапа есть, или знакомые...
- Разве ты не хочешь отомстить? Накажи его, сломай ему ребра!
- Я пробовал с ним говорить. Не вышло. Больше я ничего сделать не могу. Пусть обходит его стороной. Я ей сто раз говорил!
- Нет, ты сделай так, чтобы он обходил ее стороной! Или ты не мужчина?
Паша вздохнул:
- Он сильнее меня, понимаешь? И ему ничего не объяснить.
- Все, что нужно, объяснят твои кулаки! Иди - и пусть он умоется кровью!
- Бигсбор, я никуда не пойду.
- Небо не видело такого позорного труса, как ты!
- Я же тебе говорю: я пробовал его побить, но он сильнее. Он двоих, таких как я, уделает. Он боксер.
- Но твоя сестра плачет.
- Поплачет и перестанет.
- Я начинаю презирать тебя, Павел.
- А мне насрать! – на всю комнату крикнул Паша. - Что ты от меня хочешь? Чтобы Гриша еще раз мне навалял? Это тебя успокоит?
- Нет, меня успокоит, когда ты пересчитаешь ему ребра.
Павел нервно хохотнул:
- Это нереально. Он на голову выше и занимался боксом.
- Что это?
- Искусство бить лицо.
- Он умеет бить лицо, а я - все тело, - презрительно проговорил Бигсбор. – Слушай, Павел, если не можешь защитить сестру, дай мне сделать это! Дай мне тело, всего лишь на час!
- Нет!
- Дай - и я научу Гришу, как следует обращаться с Дарией, раз и навсегда.
- Нет, - Павел демонстративно уселся на диван, включил телевизор и скрестил на груди руки.
- Почему? – не унимался сотник.
- Если ты его убьешь, в тюрьме мне сидеть - вот почему! Тело-то мое, пойми это!
- Не беспокойся. Не убью. Бигсбор никогда не нарушает слова. Ведь я не обманул тебя тогда, не обману и сейчас. Ты не хочешь помочь мне - помоги хотя бы сестре. Я даю слово чести, что никого не убью!
- А ты слово чести давал, когда в мое тело вселялся? Ты у меня позволения спрашивал?
- У меня не было выбора. Очень скоро я стал бы так слаб, что не смог бы вселиться даже в кошку.
- А мне какое дело? Почему я должен решать твои проблемы, у меня своих хватает!
- Я помогу тебе, Павел, сделаю все, что захочешь. А ты поможешь мне, - терпеливо предложил Бигсбор.
- Убивать людей? Нет уж, ищи себе другое тело, какого-нибудь идиота! А с Гришей разберемся без тебя. Даша в травму пошла, там справку дадут, в полицию отнесем – посмотрим, как на этот раз отмажется! За это статья!
Бигсбор умолк, но Павел не мог успокоиться. Говорящие головы что-то обсуждали в телеящике, а Паша сидел и думал, что Гришин отец опять замнет дело. Не взять его законом. В нашей цивилизованной стране.
Загудел мобильник. Дашка!
- Даша, ты где?
- В травме. Паша, слушай, приезжай, кажется, Гриша уже здесь! Я боюсь отсюда выходить, - голос сестры звенел от напряжения и страха. Павел почувствовал гнев:
- И не выходи! Оставайся там, я сейчас буду! В окно смотри. Как я появлюсь, так и выходи. Отцу звонила?
- Нет. Я не хочу их пугать. Гриша здесь не один. Ты один не приходи, позови своих ребят и приезжай.
Наверно, правильно. Хотя, лучше держать их в курсе. В такой ситуации, чем больше свидетелей – тем лучше. Но ребят звать поздно. Нет, надо ехать самому.
- Еду, жди! – Паша повесил трубку и стал одеваться. За курткой в коридоре на гвозде висели нунчаки. Павел сам их сделал, когда по молодости увлекался единоборствами. Когда-то крутил неплохо, даже друзья завидовали. Но бить ими человека не приходилось. Он протянул руку и снял оружие с гвоздя. Последний аргумент. В конце концов, Гриша – боксер...
- Что это? – спросил Бигсбор.
- Нунчаки.
- Хочешь драться этим палочками? Лучше уж кулаками.
- Лишними не будут, - Павел заткнул оружие сзади за пояс.
- Тебе не нужно драться. Ты боишься его, и ты проиграешь. Одолжи тело, я сам все сделаю! – попросил призрак.
- Ага. А потом за моим телом приедет полиция, - чертов призрак видел его насквозь, и Павел стыдился своего страха. Но скрыть его не мог. От волнения дрожали пальцы – но отступить он не мог.
- Приедет кто?
- Стражники, по-вашему. И посадят меня - и тебя в том числе - в тюрьму лет на десять. И как ты тогда достанешь своих демонов?
- Клянусь, я сделаю, как надо. Никакие стражи не придут. И без твоих палок. Посуди сам: кто из нас сильнее?
Павел застыл в коридоре. «Разве мне не хотелось начистить Грише рыло за все, что он сделал с Дашей, за все ее слезы, да просто поставить урода на место? Хотелось, и еще как! Но ведь я не смогу – и сам это понимаю. Пусть Бигсбор сделает! Кто узнает, и - какая разница? Гришу отметелят мои кулаки, если, конечно, отметелят... Надо признать, что Бигсбор справится с этим лучше, чем я, - подумал Павел. – Однозначно, лучше. А мне лучше посидеть в запасе. В решающей игре на поле выпускают сильнейших».
- Не сомневайся, Павел. Я владею любым оружием, а уж кулаками проучу кого угодно, не будь я Бигсбор из Стэнхорна!
- На один час? – Павел решился.
- На один час. Или раньше, как захочешь.

Павел остановил «восьмерку» за углом – не хотелось светиться раньше времени. Хотя Гриша, кажется, не знает, какая у него машина. Павел откинулся на сиденье и расслабился, хоть и было непросто.
- Действуй, Бигсбор...
Неприятно чувствовать, как что-то чужеродное завладевает тобой, немеют и отказывают руки и ноги, и вот – ты уже вне тела, чуть выше, бесплотен и невесом, и смотришь на себя со стороны.
Бигсбор вышел из «восьмерки» и направился к травмпункту. Он находился в небольшом кирпичном здании, обрамленным чередой деревьев на узкой полоске газона. С другой стороны был магазин и круглосуточная аптека. Среди припаркованных машин Павел заметил Гришин «мерс». Блин, он еще и пьяный ездит...
Гриша стоял возле машины и ждал. В пальцах тлела сигарета.
- С богом, Бигсбор, - прошептал Павел. – Давай!
Сотник решительно шел к нему.
- Эй, Грийша, - проговорил, приближаясь, сотник. – Иди сюда...
- Ты кто? Тебе чего надо? - всматриваясь в него, удивленно спросил Гриша. Не узнал, что ли, изумленно подумал Паша.
- Тебя, - ответил Бигсбор, делая шаг вперед. Его кулак вспорол воздух с гудением выпущенного из баллисты камня. Раздался глухой шлепок, и Гриша повалился навзничь.
- Ах, ты... Ну, п... тебе! - поднявшись на ноги, Гриша рванулся вперед и, нарвавшись на точный встречный удар, и снова прилег на то же место.
Павел с удовольствием наблюдал, как из Гриши делают грушу.
Когда Дашкин жених в третий раз полетел на асфальт, встать он уже не пытался. Или не мог. «Вот тебе и боксер!» - подумалось Паше. Бигсбор наступил поверженному на грудь:
- Слушай меня, кусок конского дерьма! Если еще раз увижу тебя рядом с госпожой Дарией, переломаю все кости, а из зубов сделаю ожерелье. Ты понял?
- А-о-а, - разбитым в кровь ртом ошеломленно промычал Гриша. Павел крикнул:
- Браво, Бигсбор! Бис!
- Теперь убирайся! - велел призрак, убирая ногу. - И помни, что я сказал. Дария - моя!
- Ты... Что? Что ты сказал, Бигсбор? – Паша не сразу сообразил, что произнес сотник.
- Я сказал ему, что Дария - моя женщина, - мысленно отозвался сотник.
- С какой это стати? – возразил Павел. – Ты думай, что говоришь!
- Я сказал то, что думаю. Это правда. Дария лучшая из женщин, и я скорей умру, чем позволю кому-то обидеть ее.
- Это... хорошо, но... – пролепетал сбитый с толку Павел. «Что, черт возьми, происходит? И что теперь с этим всем делать? Бигсбор, похоже, втюрился в Дашу. Конечно, вариант получше Гришки, будь он живым, но он же – призрак!»
- Паша! – по ступенькам сбежала Дарья. – Ой... А что... А кто вы?
Бигсбор поклонился.
- Здравствуй, - с непередаваемым акцентом произнес он. – Дария... Я друг Павла.
«Кажется, она меня не узнает!»
Открытие ошеломило, и Павел потерял дар речи. «Если Даша меня не узнает, значит... Что значит? То, что Бигсбор обрел плоть. Отдубасив Гришу, сотник стал реальностью, воином из прошлого, спасителем... да еще и подкатывает к моей сестре!»
Между тем Бигсбор галантно вел Дарью за руку к машине. Павел смотрел на удивленное лицо сестры и не понимал, как она его не узнает? Да, отражение в зеркале все же различалось с физиономией Павла, но ему казалось, что не настолько...
- А вы – его новый друг? – допытывалась сестра. – Я догадалась. Он говорил мне. А сам он где? В кустах отсиживается?
Павла передернуло. Вот, значит, что она думает! Хороша сестричка!
- Он... не смог, - проговорил призрак. – Я пришел.
«Не такая уж плохая отмазка, - подумал Павел, - лучше, чем ничего.» И тут сообразил, что сотник говорит на своем наречии! Она ж ничего не понимает!
Даша с улыбкой слушала спасителя.
«А ведь ей неважно, что он говорит, - вдруг понял Павел, глядя на радостное лицо сестры. - Друг брата, из загадочной Венесуэлы, суровый парень с голубыми глазами и крепкими кулаками, спаситель и прочая, и прочая... Понятно».
Они сели в машину.
- А вести ты сам будешь? – мстительно произнес Павел.
- Помоги мне, - просто ответил призрак. – Я ведь тебе помог.
Паша вздохнул. Ладно. Все равно ничего другого не остается. Не признаваться же, что они – два в одном...
Впрочем, пару раз дернувшись, тронуться с места Бигсбор так и не сумел. «Восьмерка» дергалась и глохла. Научить сотника правильно отпускать сцепление не получалось.
- Говорила же Паше: купи нормальную машину, - улыбнулась Даша. – Пойдем пешком, погуляем. Так даже лучше. Я только домой позвоню...
Пожалуй, это лучший вариант. «А ну, как менты остановят? - подумалось Павлу. - Документы есть, а вот говорить по-русски Павел Арсеньев не может, что подозрительно... Что-то я всего боюсь? Зачем ментам их останавливать? Ладно, пусть идут. Не так уж далеко. Жаль, за машиной ехать потом придется... А вообще, не к добру знакомство с призраком, не к добру»...
- Павел сказал: вы из Венесуэлы? – спросила сестра, старательно выговаривая слова.
- Да, - односложно отвечал сотник.
- А вы знаете, вы с ним похожи. Даже очень. И ростом и фигурой. Он мне говорил, но я даже не ожидала... Но вы все-таки другой... немножко другой. А как вас зовут?
«Я ведь говорил, - подумал Павел, - забыла».
- Бигсбор.
- Интересное имя, - произнесла сестра. – Никогда не слышала.
«Еще бы, - подумал Павел. Он парил рядом, замечая, как вспыхивает эмоциями аура Дарьи. Астрал позволял видеть все, любую эмоцию. Неудивительно, что Бигсбор так хорошо предугадывал его настроение и чувствовал, когда стоит что-то говорить. Вот жучара! «А Бигсбор ей нравится, - подумал он, - очень нравится. Тоже мне, рыцарь нашелся»... Ему снова подумалось, что, если бы он не струсил и побил Гришу сам, благодарность Даши досталась бы ему, а Бигсбор молча курил бы в сторонке. Но вышло так, как вышло.
- Павел сказал: вы плохо говорите по-русски, - Даша с любопытством заглядывала в лицо Бигсбора, а воин шел прямо и твердо, как на параде. К романтическим прогулкам с девушками он не был приучен.
- Да. Но понимаю.
- Это ее дом. Проводи ее до дверей и уходи! – сказал Павел.
- Хорошо, - мысленно согласился призрак.
Они подходили к дому родителей. «Давненько я тут не был, - думал, осматриваясь, Павел. – А с того света и вовсе не заглядывал»... Эта мысль развеселила его. Повинуясь внезапному желанию, Павел опередил сестру, взлетел повыше и проник сквозь стены, оказавшись в комнате родителей. Отец смотрел телевизор, мама гладила. Все, как всегда.
Ему захотелось пошалить, хлопнуть дверцей шкафа или дернуть занавеску – как-то обратить внимание, но шкаф не открывался, а занавеска не колыхнулась. Да, разочаровался Павел, вспоминая фильм «Привидение», тренироваться надо...
Он слетел вниз. И вовремя.
- А вот и мой дом, - сказала Дарья. – Хотите, можно зайти. Познакомлю вас с родителями.
- Нет! – заорал Павел.
- Нет, - вежливо ответил сотник по-русски. – Я обещал. Идти.
- Хорошо, - разочарованно сказала Даша. – А вы дорогу найдете?
Бигсбор кивнул:
- Да, Дария, - и внезапно, прежде чем Павел успел что-либо сказать, привлек девушку к себе и поцеловал. Даша вспыхнула, аура засветилась серебром. Бигсбор отпустил ее и поклонился.
- Прощай, - сказал он на своем наречии, - мы увидимся еще.
- Конечно, - без слов поняла его Даша. – До свидания.
Сотник развернулся и быстро зашагал прочь. Павел видел, как сестра смотрит ему вслед и думал о том, что будет дальше. Очевидно, что ничего хорошего...

Надеюсь до инцеста не дойдёт :-)))

Как знать, как знать... Любовь - она непредсказуема...

Не не не, никаких таких поворотов не надо.
Руссо туристо - облико морале.

Оставлять Гришу просто побитым - маловато.
Бигсбор как минимум должен был ему руки переломать.
В идеале его надо было бы засунуть в багажник его же мерседеса.

Сцена с попыткой Бигсбора водить машину - притянута за уши.
Он мог бы просто сказать что заглох.

Я так понял, что душа Бигсбора таки начала влиять на тело в моменты "одержимости", так что формально инцеста, пожалуй, не будет.

Да, есть такое. Любовь будет - а вот считать ли это инцестом... я лично не считаю. Впрочем, читайте, и сами сделаете выводы.

Меня всегда упрекали в излишнем морализаторстве. Хватит с меня. Будем шалить.
А с Гришей разборки еще не закончились...

Воин из параллельного мира в теле брата трахает сестру. Это инцест, особенно если дух Павла будет рядом летать и комментировать, так вообще угар будет.

То что с Гришей не закончили - это хорошо. Такое мурло должно пострадать.
Неужели его папаша один из демонов?

Можно поспорить. Грех, если верить канонам, есть не только то, что сделал, а даже и то, что подумал. А если даже и не думал, но кто-то другой в твоем теле... далее не буду продолжать, додумаете. Где же тут инцест? Здесь нет ни добровольного желания, ни насилия, ничего такого.
Впрочем, не буду забегать вперед.

Нет, я не столь циничен.

Демонов будет много... Но нет, его папа не из этих... хотя вы, думаю, понимаете, что в нас и своих демонов предостаточно. И без пришлых.

На следующий день Павел заступил на смену. Отработал спокойно. Был выходной, начальство отсутствовало, это позволяло расслабиться и поваляться на мешках с книжкой. Вот только Бигсбор покоя не давал:
- Я слышу, что ты читаешь, но многое не могу понять. Скажи: если ты ученый, почему работаешь в таком месте? В нашей столице ученые богаты, у них холеные руки и толстые животы... А ты работаешь, как обычный батрак.
Павел усмехнулся:
- Читать у нас умеет каждый. Я умею читать, но далеко не ученый.
- О чем эта книга? – спросил призрак.
- Хм, как бы тебе объяснить, - Павел повертел в руках томик Кинга. – Эта книга о... скажем так... демоне, который хотел уничтожить всех добрых людей. Он ходил по земле со своими слугами, убивал и мучил...
Павел чувствовал, что Бигсбор внимательно слушает. Вот черт, не пересказывать же ему всю книгу...
- В общем, идет война добра со злом.
- Там написана истинная правда, - сказал воин. – Должно быть, эту книгу писал пророк.
- Как бы тебе сказать... Это выдумки. Но...
- Это не выдумки! – возразил сотник.
- Ты не понимаешь...
- Нет, это ты не понимаешь, брат, - Бигсбор заговорил размеренно и твердо. – Зло остается злом везде, в любом мире, в любом городе, и не побеждает только потому, что есть воины Неба. Они могут быть разными, мужчинами и женщинами, смуглыми и белокожими, они могут быть воинами или пахарями, но никто из них никогда не отступит и не склонится перед злом. Никто и никогда.
Павел молчал, удивленный пафосным красноречием призрака. Суровый воин нечасто говорил столь пространно и ярко.
- У тебя в доме много книг. Столько я не видел нигде в своей жизни! – продолжил Бигсбор. - У одного храмовника в столице я видел десятки книг – но не столько!.. И ты все их читал?
- Ну, не все, - улыбнулся Павел. Ему было приятно. – Но многие. Еще и перечитывал.
- И что в них написано?
- О нашем мире, - запнулся Павел. – Людях. Добре и зле. О многом.
- Ты многому научился от книг?
Серьезный вопрос. Павел много читал, но как-то не думал над этим. Чему он научился от книг? Мудрости, наверно. Пониманию людей, их мотивов, желаний, страстей... Многому. Но только не тому, как драться или занять теплое место в этом мире...
- Храмовники говорят: в них большая сила, - будто не замечая размышлений Павла, продолжил сотник. - Читая молитвенник, они изгоняли демонов из одержимых – я сам это видел. Ты это можешь?
- Нет.
- Очень жаль.

Вернувшись с работы, Павел припарковал машину и на лифте поднялся на свой этаж. И в дверях столкнулся с сестрой.
- Чего это ты здесь? – спросил он, хотя уже все понял. Она ждала Бигсбора.
- Навестить тебя пришла... Паша, а где Бигсбор?
- Где кто? – поддразнил ее Павел.
- Твой друг из Венесуэлы! Ты в курсе, что он избил Гришу и... он был очень любезен. И плохо говорил по-русски. Где он, Паша?
- Я здесь, прекраснейшая из женщин! - радостно завопил Бигсбор, и Павел замер, глядя в глаза сестры.
- Он гуляет. Осматривает достопримечательности.
- А когда придет?
- Может, очень поздно. А почему ты решила, что это он Гришу избил? Думаю, он не мог это сделать. Это не в его стиле, понимаешь, - Павел снял куртку. – Он не такой.
- Лгун! - прогремел в ухо Бигсбор.
- Он мирный парень, никаких конфликтов, - разуваясь, с удовольствием сказал Паша. - Чтобы он кого-то избил... Не представляю. Тем более, Гришу. Ну, и как Гришаня? Сидит и плачет в уголке?
- Не ерничай. Все серьезней. А Гриша меня больше не интересует.
- Да что ты! Это радует, - искренне улыбнулся Павел. – Вот если бы ты меня раньше слушала, до драки бы не дошло.
- Где твой друг? – повторила сестра.
- А зачем он тебе? Или Гриша задумал месть, бессмысленную и беспощадную, а ты пришла предупредить? Хотя, откуда Грише знать, кто его отмудохал? Мало ли иностранцев в Питере?
- Ты знаешь, где он, - склонив голову, произнесла Даша. - По глазам твоим вижу. Знаешь.
- Без комментариев, - Паша отвернулся и пошел в комнату.
- Паша, мне надо с ним встретиться! - сестра ходила следом, как привязанная.
- Да с чего ты взяла, что это он был? Мало ли какой иностранец...
- Ага! Похожий на тебя, в твоей одежде, и пришел точно в то место, куда я про-сила прийти тебя! А сам-то что? Струсил?
Павел хлопнул дверцей шкафа.
- Уйди, мне надо в ванную.
Сестра стояла на пути.
- Скажи мне, что хочешь, я ему передам, - буркнул Павел, протискиваясь мимо нее в коридор.
- Обойдешься.
- Как знаешь, - он закрылся в ванной и включил воду. – Пошла ты...
- Буду ждать, пока он не придет! – через дверь крикнула Даша.
- Щас! Он не придет. Иди домой.
Дарья не ответила, и Павел понял, что выдворить ее будет непросто. Хорошо, что завтра выходной.
- Ты не хочешь, чтобы она со мной встречалась? – спросил Бигсбор.
- Я не хочу, чтобы она встречалась с призраком! – пояснил Павел. Он встал под душ и намылился. – Будь ты моим другом, я был бы не против, но ты – призрак!
- Да, друг, так и есть, - голос воина был столь печален, что Пашина злоба, как пена, стекла с водой в сливное отверстие.
- Бигсбор, вот только этого не надо!
- Думаешь, мне легко? Ты любил когда-нибудь, Павел? А я ее люблю!
Вопрос застал врасплох. Нет, Павел знал, что никогда не любил по-настоящему, но признаваться в этом не хотелось.
- Но это невозможно, Бигсбор! Ты призрак, дух!
- Значит, и духи могут любить.
Павел покрутил головой. Вся эта история с демонами - безумие, но любовь - безумие в квадрате!
- Ладно, люби, - согласился Павел, - но меня в это не втягивай.
- Дай нам встретиться, Павел.
- Нет!
- Пожалуйста, - проникновенно сказал сотник. – Ты же мой друг. Помоги.
- Нет! – яростно растираясь полотенцем, ответил Павел.
- Я ведь спас тебе жизнь, - напомнил Бигсбор.
- Ты... - едва не заорал Павел, переходя на злобный шепот, - сломал мне жизнь! Сломал - а не спас! Втянул в какую-то бойню, а теперь еще... Ты меня достал, Бигсбор из задницы, чтоб тебе пропасть!
- Ты что здесь мычишь? – через дверь спросила Дарья. Подслушивает, что ли?
- Зуб болит.
- Так выпей что-нибудь. Анальгин у тебя есть?
- Не надо. Так пройдет, - он натянул штаны, открыл дверь и вышел.
- Ты какой-то странный, Паша.
- Слушай, Даша, тебе лучше уйти, - он снова прошел в комнату и включил компьютер.
- Что?
- Уходи, Даша, прошу. Не надо никого ждать, - теряя терпение, проговорил Павел. Ему хотелось что-нибудь разбить.
- Вирусная база данных успешно обновлена! – доложил компьютер.
- А это я сама решу, - сказала сестра.
- Это моя квартира, убирайся! - завопил Павел. - Кому сказано!
- Ну, ты и козел! - Даша собралась и вышла. Рассерженно хлопнула дверь.
- Что ты сделал, Павел... Почему не дал с ней поговорить?
- Заткнись, или Богом клянусь: я из окна выпрыгну! Достали вы все! Оставьте меня в покое!
Бигсбор умолк, и Павел понял: он чувствует и понимает его. Потому что в астрале можно видеть и чувствовать намного глубже. Ему стало стыдно за то, что выгнал Дашку – но что еще оставалось?

Как-то притянуто за уши немного.
Паша тормозит. Мог бы сказать, что тело для романтических встреч с сестрой не предоставляет.
Про Гришу не ясно ничего. Где он, что замышляет?

Паша мог бы и поговорить с сестрой серьёзно. Чать не глупая, может и поверила бы.

Вы бы поверили? Всему свое время.

Ох, замышляет...
Терпение.

Поверил бы, если мне нормально рассказать без истерик.
Эти старые штампы про неверие родственников и знакомых очень раздражают.
В наше время мы уже привыкли ко всему.
Так что если нормально рассказать, то поверить можно

Сложно как доказать, так и оспорить. Мне кажется, сейчас народ прагматичен, никто не верит в чудеса.

Прагматиченые люди не верят, но зато они могут допускать различные версии и гипотезы.
А вот от этих попыток скрыть правду сильно веет мексиканским сериалом, где Рамона никак не может признаться что Хуанито её сын

А он может уступить свое тело в ее присутствии, и тогда ей ничего не останется, кроме как поверить: только что был брат, а тут хоп - и друг из Венесуэлы. Раз уж по вашим условиям она совсем по-другому воспринимает гостя в его теле, хотя видит большое сходство. Для гарантии, к примеру, можно показать пару каких-нибудь воинских приемов, которые ее брат знать не может (где бы он им научился и когда).
Другое дело, когда доказательств никаких нет и быть не может - тогда немудрено и в психушку угодить. Здесь же - другая ситуация.

Вы просто вперед забегаете. Так все и произойдет. Неужели я так затянул с интригой?

Дальше вам можно не читать. Шучу. Буду рад, если прочтете и что-то откомментируете. Сегодня будет продолжение.
Поле битвы со злом перемещается в наш мир...

Дык тут интрига-то не особая. Выход с доказательствами для читателя очевиден, другое дело, что главгерой пока может не желать посвящать сестру в эти свои секреты. Тогда надо получше прописать мотивацию: не хочу в это ее втягивать, или как-то еще. А не то, что не поверит. Как же не поверит, если тело (или восприятие) на глазах меняется?
И еще главгерой что-то уж больно долго мусолит тему "Ололо, как же это - убивать каких-то демонов, что же будет, не хочу, проклятый призрак, сам справляйся". Тема не получает развития, топчется на одном месте. Он бы давно уже либо смирился с мыслью и пошел на уступки (раз надо - то что поделать, ведь он же верит Бигсбору), либо бы категорически его послал и начал думать над противодействием. А так он, извините, сопли жует уже которую главу.
Я сам ни разу не фанат "рыцарей"-дебилов без страха и упрека, каковыми является абсолютное большинство быдлопопаданцев. Мол, что бы ни случилось, какая бы фантастика с ними ни происходила - воспринимают как должное, вообще не заморачиваются и смело идут приключаться и нагибать. Но здесь другая крайность. Слишком много рефлексии, причем совершенно статичной - тогда как обстоятельства меняются, он больше знакомится со "вселенцем", понимает, что убийцу могут и не опознать, если в его теле будет в это время Бигсбор, и так далее.

Славно.

Ну, до этого же пока не дошло. Когда дойдет - крыть нечем будет, придется поверить.
А вообще, я думал, что понятно, что Павел не хочет втягивать в это сестру. Тем более не хочет ее знакомства с призраком, смутно понимая, чем это может обернуться для них всех. Ведь Бигсбор пришел на войну...

Этого-то я подсознательно и боялся. Знаете, хотелось показать контраст между человеком рефлексирующим ( Павел ) и человеком действия ( Бигсбор ). Видимо, я переусердствовал. Впрочем, это можно поправить, перенеся дальнейшее действие чуть ближе к началу. Раз уж вы скучаете.
Но это затишье перед бурей. Дальше сюжет рванет и закрутится!

Да не то что бы, просто раздражать начинает его постоянное пережевывание одной и той же мысли. Плюс эмоции у него тоже какие-то истерические временами, тоже как-то странно.

Я так и понял, но действительно перебор с этим. Он у вас каким-то клиническим нытиком получается, а по сюжету вроде вполне нормальный человек.

Учтём...

Это... бабу ему надо! Без женщин мы не мужчины, так, питекантропы.

Не то, чтобы нытик, но сомневающийся во всем и неуверенный в себе человек, без стержня. Которого я к концу книги хочу сделать Человеком.
Это плохо, такое восприятие, не думал, что так выйдет. Хотелось, как я сказал выше, контраста... а могу получить отвращение к главному герою. Это нехорошо-с. Мда. Ну, для того я и выставил, чтобы собрать мнения и откорректировать.

Вы, может, не понимаете: тело-то у них одно. Милиция заметет - это еще цветочки. А если в драке Бигсбор погибнет? Ведь ему противостоят не обычные люди - а Обращенные! Поэтому нежелание Павла вмешиваться в разборки с демонами - простое человеческое самосохранение. Оно вполне оправдано. Он боится за свою жизнь. Как бы ни был воин крут - всякое может случиться.

Главное - что он рефлексирует, повторю, очень однообразно. Из-за этого и создается впечатление нытья.

Тем не менее, именно этим вопросом он заморочился поначалу.

Вот конкретно этого в тексте вообще не видно. Ну, по крайней мере, я не увидел. Мне казалось, что он сведения о демонах в нашем мире вообще особенно всерьез не воспринял. Точнее, уловил и поверил, но как-то абстрагированно. И что как раз вопросы борьбы с ними его не сильно озадачивают, гораздо больше - что кого-то убивать надо, а вдруг это просто человек, что найдут и посадят, что привычная жизнь идет куда-то под откос и так далее.

Ну, это до первой встречи с Обращенными. А она вот-вот случится.

Ну, правильно, так и есть. Особо не верит. Но - раз уж есть призрак - то почему не быть и Обращенным? Понемногу он приходит к такому выводу, и это его пугает. И вмешиваться в эту войну Павел не хочет. Ну его нафиг, еще посадят... Как минимум. Даже если исключить риск узнавания и поимки, ведь Бигсбор немного изменяет его лицо - остается риск умереть в схватке с демонами. А это нашего компьютерного героя не устраивает.

Глава тринадцатая. Первый демон.

На работе все было, как обычно. Павел получил дневное задание и запустил барабанные установки, а пока они крутились, вышел подышать на воздух.
Солнце сияло так, как может сиять только весной. Веселые воробьи скакали по лужам, чирикая и хорохорясь, даже ветер стал другим – теплым и ласковым. Вот это уже весна! Наконец-то!
- Павел! – в голове тревожно зазвучал голос Бигсбора. – Смотри: вот один из них! Демон!
- Что? Кто? - завертел головой Паша.
- Тот человек. У большой черной машины.
Павел посмотрел и замер. Директор, Валерий Аркадьевич. Неужели он... Павел вспомнил: как раз сегодня в раздевалке он слышал о странных вспышках ярости директора, увольнениях фактически ни за что. Бывает, люди психуют, бывает даже с директорами. Не будь Бигсбора, он бы подумал, что так и есть.
- А ты не путаешь? – следя за директором взглядом, спросил Павел.
- Будь ты на моем месте, ты бы не спрашивал. Зови его сюда!
- Ты что, с ума сошел? Никого я звать не буду! Он и так уже нескольких на ровном месте уволил.
- Павел, демона нельзя упускать! Нам повезло, что он рядом! Павел, как друга прошу: позови!
- И не подумаю. Парни говорят: сейчас ему лучше на глаза не показываться.
- Павел, я вижу демонов, но и они видят меня! Если он заметит меня первым - будет очень плохо. Ведь ты не можешь сражаться, как я. Ты не сможешь убить демона, а он тебя – запросто. Погибнешь ты – погибну и я.
Павел задумался. А ведь верно. Что, если демон первым нападет? Если все это правда, а дух не безумен...
- Ладно, я позову. Только не убей его, Бигсбор!
- Я все сделаю, как надо. Убью демона, человек останется жив. Я вижу: он обращен совсем недавно. Скорее, Павел!
- Эх-х! – Павел отчаянно сжал кулаки.
- Верь мне, Павел!
Сердце забилось сильней. Была, не была! Павел распахнул дверь и стал на пороге.
- Валерий Аркадьевич, срочно подойдите сюда! Здесь такое случилось! - крикнул, размахивая руками, Павел. Голос его сорвался. - Скорее!
Директор удивленно повернулся, помедлил, потом, не торопясь, направился к складу. Павел отступил в помещение.
- А теперь что?
- Похоже, он учуял меня! - сказал Бигсбор. – Теперь дай тело.
- Не могу, - прошептал Павел, чувствуя нарастающий страх. - Мне страшно, мне почему-то...
- Это демон. Спрячься в угол и дай мне войти. Или он убьет нас.
Павел рухнул куда-то за вешалку. Сердце заходилось от ужаса, но Павел чувствовал, что страх рождался не внутри - он шел извне, расходясь удушающими кругами от того, кто сейчас приближается к складу. Значит, Бигсбор прав!
Он позволил воину войти, расслабляя сознание и волю. Чужая сила вытеснила его в астрал, и уже оттуда Павел увидел, как дверь открылась.
Бигсбор не обманул. В оболочке Валерия Аркадьевича плескалась жуткая тварь, сгусток тьмы, завладевший человеком. Павел замер от ужаса. «Значит, все это правда? И демоны существуют? И живут среди нас?»
Едва Бигсбор пошевелился, демон зашипел - и его шипение было слышно даже в призрачном мире.
Валерий Аркадьевич протянул руку за спину и, не глядя, задвинул дверную защелку. Павел понял, что наружу выйдет кто-то один.
Бигсбор вышел из укрытия.
- Ты – охотник, и пришел за нами? - спросил демон. Он говорил голосом Валерия Аркадьевича, но на чуждом Павлу языке и странно, точно выдавливая фразы. Но Павел его понимал.
- Да, - просто ответил Бигсбор. - И убью вас всех.
Валерий Аркадьевич рассмеялся:
- Ты думаешь, я не справлюсь с тобой, человечек? Молись своему Небу.
В его руках явились два ярко-красных клинка, и один ударил Бигсбора наотмашь.
Павел вскрикнул.
Бигсбор не успел поставить блок, но успел уклониться, и красное лезвие взрезало воздух в пяти сантиметрах от горла.
- Иди сюда, - позвал сотник, и в его руке задымился Выпивающий Души.
Павел видел, как клинки противников скрестились, видел гнев и ненависть, клокотавшие внутри демона, словно темный, бурлящий смолой, котел.
Это походило на сон или фильм со странными спецэффектами. Павел видел себя со стороны: он прыгал и отбивался мечом, а Валерий Аркадьевич, солидный и толстый, резво гонялся за ним, размахивая ярко-красными клинками. Склад ходил ходуном, противники топтались на мешках с кольцами, превращая их в лом. Отступая, Бигсбор уронил на директора стоявшую у стены стремянку, и тот едва не растянулся на бетонном полу. В ответ Валерий Аркадьевич метнул в сотника ломик. Бигсбор кинулся на пол. С гудением пролетев над ним, железная палка ударилась о стену. Пробегая мимо стеллажей, директор схватился за них и дернул, пытаясь накрыть сотника. Привинченные к полу стеллажи не упали, но опасно накренились, с них на пол посыпались банки с краской и коробки с парафином.
- Ты умрешь! – пообещал директор.
- Не сегодня, - сказал Бигсбор.
Павел видел, как сотник пятится, держа демона на расстоянии удара. Никогда еще он не болел за кого-то более страстно.
- Давай, Бигсбор, давай же!
Огненные клинки пытались пробить защиту, но сотник и впрямь был отличным фехтовальщиком – выпады демона всякий раз наталкивались на глухую защиту.
Вдруг что-то случилось. Павел увидел, что демон слабеет. Или Бигсбор ранил его, или рыхлое тело директора не выдерживало столь быстрый темп. Валерий Аркадьевич пошатнулся. Сотник тотчас атаковал, выбил один из клинков, парировал второй и скользящим ударом полоснул директора по горлу. Демон завизжал. Директор взмахнул руками и завалился на пол. Бигсбор, не торопясь, подошел и поднял меч. Выпивающий Души вошел в грудь Валерия Аркадьевича, и онемевший от ужаса Павел увидел, как останки демона быстро впитались в клинок. Бигсбор вытащил меч.
Павел в ужасе взирал на тело. Что теперь? Что будет?
- Кажется, он жив, - склоняясь над директором, сказал Бигсбор. – Его счастье.
- Почему? – спросил, приходя в себя, Павел. Схватка поразила настолько, что он забыл, что надо бы вернуться...
- Бывает, что демоны срастаются с душой. Становится, как одно целое. И тогда...
Договорить ему не дали.
- Это что такое? - Валерий Аркадьевич сидел на полу, обводя мутным взглядом исковерканные в пылу боя стеллажи и развороченные мешки с кольцами, добрая часть которых рассыпалась по бетону.
Павел не знал, что ответить. Бигсбор тоже, и потому промолчал. Директор поднялся с пола, с изумлением глядя на вывалянные в пыли пиджак и брюки.
- Что здесь... случилось?
- Вы вошли и упали в обморок, - придумал Павел. И только сейчас понял, что выворачиваться придется Бигсбору, а не ему.
По лицу Валерия Аркадьевича было видно, что он в ярости.
- Ты во что склад превратил? Что здесь за бардак!
С каждой секундой голос директора крепчал.
- Ты что, о...л тут, что ли? Ты чем тут занимаешься, б...? – он и раньше не стеснялся в выражениях, а теперь его просто несло. Хоть бы спасибо сказал, что жив...
- Это не я, - механически ответил Паша. - Бигсбор, скажи ему, что это не я!
- Ето не йа, - послушно проговорил Бигсбор. Он спокойно стоял в центре склада, равнодушно разглядывая разгром.
- А кто, б...! - заорал окончательно пришедший в себя директор.
"С демоном внутри он был вежливей, - подумалось Павлу, - но вот же я попал! Он ничегошеньки не помнит!"
- Вы что, ничего не помните? - спросил он. - Бигсбор, скажи ему!
- Ви нечего не помните? - с жутким акцентом произнес воин, и Павел мысленно сжался. Лучше бы он промолчал.
- А что это ты так странно говоришь? - подозрительно спросил директор. - Ты что, пьян?
- Нэт! – вслед за Павлом твердо ответил Бигсбор.
- А по-моему, да! Ты знаешь, сколько эти кольца стоят! Ты знаешь, что их из Италии поставляют? Ты век не расплатишься, пьянь! Как фамилия?
- Бигсбор, только не трогай его, - чувствуя нарастающий гнев пришельца, сказал Павел. Все. Попал. Репрессий не избежать. Это конец. Увольнение. Жопа.
- Никак не привыкну, что ты слуга, - мысленно ответил воин. – Но, изволь.
- Я ему не слуга! – возмутился Павел.
- Тогда чего бояться! - Бигсбор протянул руку, схватив Валерия Аркадьевича за галстук. Директор опешил и, хоть и был вдвое массивней, в драку не полез, а отчаянно пытался вырваться:
- Ты что делаешь! А ну, отпустил!
- Бигсбор, отпусти его! - взмолился Павел. Еще этого не хватало!
- А я бы его проучил, - сказал воин, отпуская захват.
- Ты уволен! – отступая к дверям, пообещал директор. - За пьянство, бардак и халатное отношение к имуществу!
- Знаете что! - вспылил Павел. - Сами все разворотили - сами с себя премию и снимайте! Я-то тут причем?
- Павел, я это повторить не смогу, - честно признался Бигсбор. Паша мысленно сжал кулаки. Уволен! И ничего не объяснить. Влезть в свое тело он сейчас не мог. Не хватало еще грохнуться в обморок на глазах начальства. Хотя какая теперь разница?
- Вали! - проявил знание русского языка Бигсбор, и директор затряс губами:
- Что?! Ну, ты...! Вылетишь отсюда, как пробка! По статье пойдешь, понял!
Бигсбор схватил директора за шею, развернул и, наградив прощальным пинком, выкинул из склада.
«Пипец», - подумал Павел. Размеренная, привычная жизнь рушилась, но самое страшное заключалось в том, что Паша чувствовал – это только начало...
- Не позволяй унижать себя, Павел! - сказал Бигсбор. - Это всего лишь зажрав-шийся торгаш.
Глядя вослед директору, Павел не выдержал и нервно расхохотался: тот нервно садился в джип, не замечая фингала, и лопнувшего на спине пиджака с пыльным следом от Пашиного ботинка.
- Хоть бы спасибо сказал, - отсмеявшись, вздохнул Павел. - Вот и делай людям добро, изгоняй демонов. Хреновый из меня экзорцист...

Через полчаса пришел Михеев. К тому времени Павел вернулся в тело и в прострации сидел на мешках, понимая, что работает свой последний день. Странно, но по-чему-то он не злился на воина. Быть может, потому, что призрак сделал то, о чем говорили, но никто сделать не решался. Несмотря на хорошие зарплаты, обстановка на производстве была не идеальной: начальники тряслись за свои места, подсиживая друг друга, поощрялись доносы и кляузы, ведь штрафы директор клал в свой карман...
- Собирайся, Арсеньев, ты уволен, - произнес он не без удивления. - Слушай, а что у тебя здесь случилось? Что за бардак?
Мастер вошел на склад, оглядывая покосившиеся стеллажи и распоротые мешки с кольцами.
- Да вот, - не без удовольствия произнес Павел. - Валерий Аркадьевич ворвался на склад, разгромил все, а потом меня же за это уволил. А я его остановить пытался. Только и всего.
Михеев молчал.
- Не веришь? - сказал, протискиваясь мимо него на улицу, Паша. - А зря. Давай, не болей.
Через полчаса, переодевшись и собрав вещи, Павел отдал заявление по собственному желанию кадровику и пошел к машине.
- Паша! - к нему спешил Юрик. - Что случилось-то? Говорят, тебя выгнали!
- Ну да, - уже спокойно констатировал Павел.
- Что было-то? - не унимался Юрик.
- С директором подрался, - сказал, открывая машину, Паша. - Видел фингал у не-го?
- Да ладно! - Юрик не верил. – Гонишь! За что подрались?
- За правду, Юрик. - Павел захлопнул дверь и завел двигатель. Хотелось скорее уехать.
- Ну, ты монстр! – изумленно произнес вослед Юрик. – Безбашенный.
Павел вырулил с площадки, махнул охране пропуском, выехал за территорию и нажал на газ.
- Бигсбор! - крикнул он.
- Что?
- Конь в пальто! Что: сделал, как надо? Я работу из-за тебя потерял!
- Это был демон. Ты знаешь. Спасибо тебе.
- К черту твое спасибо. Лучше бы я этого не знал, - вцепившись в руль, процедил Павел. - Вот что мне теперь делать?
Бигсбор молчал.
- Ты мне жизнь решил испортить? Мало того, что чуть не убили, еще и с работы выгнали. Спасибо тебе большое.
- Прости. Но ты должен быть тверже. Наши миры разные, но люди в них одни и те же. Я вижу их души так же ясно, как дрожащие пальцы на твоих руках. Поэтому за-помни: хочешь, чтобы тебя уважали – будь тверд и не отступай. И ты забудешь страх. Бояться будут они.

Ну и хорошо.
Директору фингал наставили - отвели душу.

Но вот я тут подумал и родился вопросец.
Глава Ордена Неба отправляет Бигсбора на штурм как раз в то время когда демону нужен Бигсбор.
Не странно ли это?

Да, законный вопрос. Осквернитель говорил, что приметил Бигсбора давно, как рьяного противника, и сделал так, чтобы именно он пришел к замку... чтобы послать туда, куда хотел. Как он этого добился, вопрос интересный. Но не такой уж странный, как кажется. Командор послал туда лучшего воина, все логично. На первый взгляд.
Помните классику: "кто нам мешает - тот нам и поможет!" (с)

Глава четырнадцатая. Стрелка по-пацански.

- Даша сказала, чтобы ты все это забрал.
Павел стоял перед Гришей. Он долго ждал его у входа в фитнесс-центр, волновался, стараясь выглядеть уверенно и сурово. Бигсбор помалкивал, и Паша чувствовал: призрак хочет, чтобы он действовал сам. Что ж, я и сам этого хочу.
Гриша вышел, уставший и сумрачный, со спортивной сумкой на плече. К счастью, один, без дружков.
Паша вытянул руку с золотой цепочкой и кольцами, что дала ему Дарья:
- Забирай. Она не хочет тебя больше видеть, - решительно и не без удовольствия произнес он.
- Вот пусть она сама об этом и скажет, понял? - хмуро ответил Гриша и отвернулся, давая понять, что разговор закончен. Он подошел к машине. Открыл двери. Павел остановился рядом:
- Не возьмешь, я сейчас все это тебе под колеса брошу. Мне плевать на это золото. Ей тоже.
Гриша ухмыльнулся:
- Что, смелый стал? - он сделал угрожающую паузу, бросил сумку на сиденье и повернулся, уставившись на Пашу. Тот молча стоял и ждал. - Слушай, Паша, а как твой друг поживает? Ну, ты понял, кто, да?
«Тот, кто тебе рожу начистил, - ехидно подумал Павел. - Конечно, я понял, о ком ты говоришь. Бигсбор, это он тобой интересуется».
- Так вот. Есть предложение встретиться и поговорить. По-пацански, - сказал Гриша.
- А вы разве не поговорили там, у травмпункта? – деланно удивился Паша. Гриша поиграл желваками:
- Еще нет. Не до конца. Осталось кое-что обсудить, врубаешься?
- И что?
- Передай дружку своему, что сегодня в двенадцать я буду его ждать. Для разговора. Там за травмпунктом площадка есть, с другой стороны. Понял?
- Отлично, - сказал Бигсбор. – Вызов принят.
- А если он не захочет? - пробормотал Павел.
- А если не захочет - я сам его найду. Но тогда будет еще хуже.
- Хуже чего? - спросил Павел.
- Хуже всего. Вали, давай.
Павел перевернул ладонь, припечатав золотые цепочки и кольца к капоту, повернулся и пошел.
- Ты все слышал? - спросил Павел.
- Да, - ответил сотник. - Хорошо. Мы встретимся.
- А у меня спросить не надо? - вслух, зло произнес Павел. - А, Бигсбор?
- Я думаю...
- Нет, это я буду думать! - перебил Павел. - Это мое тело и моя жизнь. А ты - призрак, кто ты такой, чтобы решать что-то в моей жизни?
- Тогда решай сам, - кротко ответствовал Бигсбор.
- Вот именно, - не столь уверенно сказал Павел. Он думал о том, что Гриша хочет взять реванш. А чтобы сладкая месть удалась, наверняка прихватит парочку дружков. А не придешь - найдет в самый неподходящий момент. Нет, лучше идти, когда зовут. Кто предупрежден - тот вооружен, говорили римляне. Но страшно. Но надо.
- Бигсбор.
Призрак молчал.
- Бигсбор!
Молчание.
- Ну, и черт с тобой! – выругался Павел.
Вернувшись домой, Павел сел за компьютер. Хотелось отвлечься от всего, забыться, и он включил игру. Давненько он в нее не заходил... Так, за кого б зайти: за стрелка или монаха? А может, новый персонаж создать: воина, например... Нет, играть было решительно невозможно. Какие, к чертям, игры, когда впереди стрелка с Гришей! Этот отморозок на все способен – сколько раз от ментов отмазывался...
Но вдруг Павла осенило. «Какие стрелки, какой Гриша, почему я? Если мы с Бигсбором выглядим по-разному, то пусть Гриша и ищет его, где хочет! Нет такого человека: Бигсбора из Торнсхэвна, он появляется лишь тогда, когда я этого хочу. Так что – асталависта, бэби! Ищите Бигсбора - и флаг вам в руки!»
- Значит, ты не пойдешь? – спросил призрак, словно сидел и подслушивал. Впрочем, Павел уже привык.
- Я - нет. Тебе надо – ты и иди. А я дома посижу. Мне это нафиг не нужно, - настроение приподнялось настолько, что Павел вновь вошел в игру. Посмеиваясь, он стал создавать нового игрока, воина, причем похожего на сотника. Настройки позволяли создать практически любой облик, и Паша, как следует, постарался. Новый персонаж был здорово похож: сине-стальные глаза, твердый подбородок, упрямые скулы. Похож! И назовем, как в жизни: Бигсбор! Оп-па, имя занято... Интересно, кому такое в голову могло прийти? Ладно, назовем...
- Позволь пойти мне, Павел!
- Нет, - персонаж вошел в игру, оказавшись у моба с начальными квестами.
- Почему?
- Потому что это не нужно никому. Пусть ищет тебя, где хочет, - Павел эти квесты уже проходил не раз, поэтому новоиспеченный воин уверенной поступью направился в ближайший лесок валить зверьков, похожих на сурков в доспехах.
- Если я не приду, он сочтет меня трусом - а Бигсбор из Торнсхэвна никогда не уходил от брошенного вызова.
- Я верю, успокойся. Но мне какое дело? И ты забыл, что драться с ним будет мое тело. Мое, а не твое! Что, если он мне голову проломит? Он отморозок, понимаешь, он в прошлом году мента избил с дружком! Дружка посадили – а Грише хоть бы что!
Воин яростно рубил мелких тварей. Смачные звуки ударов и жалкие крики побежденных доносились из динамиков.
- Не понимаю. Что значит: отморозок?
Павел вздохнул:
- Неважно. Потому что ты с ним встречаться не будешь...

Мне с трудом удалось убедить Павла, ссылаясь на долг и честь воина. На самом деле я желал одного: отвадить поганца от Дарьи, раз и навсегда. Если для этого потребуется убить Гришу, я это сделаю. Хотя, я поклялся Павлу Небом. Ладно, только немножко покалечу...
Опасения Павла сбылись. Видно, он хорошо знал этого человека. Гриша был не один. В его машине с ярко горящими фонарями сидели двое. Широкие плечи, ломаные носы. Не пьяная шваль, крепко сбитые парни. Бойцы. Что ж, поглядим, каковы они в деле.
- Только не мешай, - сказал я Павлу. - Но вокруг поглядывай.
Одно тело на двоих неудобно, зато лишние глаза на затылке в драке не помешают, и уже помогали нам.
- Пришел? - Гриша вышел из машины. Похоже, он не слишком меня боялся, а может, полагался на приятелей?
- Ну, что, продолжим, - Гриша подошел вплотную, и я мог разглядеть его получше. Он оказался на полголовы выше меня, вернее, Павла, и пошире в плечах. Твердая челюсть, широкие скулы. Будь мы там, откуда я родом, я признал бы в нем уроженца Гваршена. Они рослые и такие же невоздержанные на язык.
- Ты вообще понимаешь меня, гнида?
Я понимал. Только ответить не мог. Ничего, ответят мои кулаки.
- Сейчас ты извинишься и...
Хочешь победить - наноси удар первым. А я пришел не разговаривать.
На этот раз ему удалось отшатнуться, мой удар пришелся вскользь. Первая встреча кое-чему его научила. Гриша поднял руки к голове и странной прыгающей по-ходкой подступил ближе. Внезапно его рука выстрелила вперед, да так, что я едва увернулся. Значит, это и есть тот самый бокс?
- Они выходят из машины! - крикнул Павел. В его голосе был страх. Похоже, парни решили помочь вожаку. – У них биты!
Это еще что?
Я лавировал между машин, держа дистанцию. Парни старательно загоняли меня в угол, не понимая, что в тесноте они будут только друг другу мешать...
Боец размахнулся дубинкой, я отшагнул. Промах. Он бросился вперед, и я тоже. Старый действенный прием. Нарвавшись на встречный удар, он поплыл, я ударил еще, и вырвал дубинку. Здесь их называют битами. Наверно, от слова бить. Его я выучил одним из первых.
Второй бежал с битой наперевес. Я ждал. Он размахнулся, как лесоруб. Ни баланса, ни правильной стойки... Я легко парировал и, прежде чем он опомнился, сломал ему руку. Было бы странно, если бы лучший мечник Стэнхорна и всей округи не справился с каким-то горожанином. Мало ли я таких убивал... Парню повезло, что я дал Павлу слово - лежал бы с пробитым черепом и без мозгов.
Изрыгая ругательства, парень побрел прочь, держась за плечо. Слабак. В битве под Левенборгом я дрался со сломанной ногой!
Ну, что ж, пришло время Гриши. Поигрывая дубинкой, я двинулся к нему. Похоже, наш боксер расстроился. Еще бы. Проиграть два раза подряд одному и тому же - это как в одну и ту же яму упасть. Трезвому. Глупо и паршиво. Но что поделаешь? Отвечать-то надо.
- Брось биту! - крикнул он мне. - Без нее разберемся!
Ну, вот еще. С какой стати? Дубинка всегда поможет в споре. Не я ее принес...
Не выдержав моего взгляда, Гриша прыгнул в машину и закрыл дверь. Я размахнулся. Странное стекло - не бьется, а сминается... Машина рванулась вперед, но я успел оставить вмятину на ее задней части. Посыпались какие-то осколки.
Как я и думал. Трус, который бьет женщин, но сбегает от того, кто даст ему отпор. Напрасно Павел его боялся. Это не воин. Из моего отряда его любой заставил бы чистить себе сапоги. Даже малыш Виллиан.
- Ну, что, ты доволен?
- Да, Бигсбор, все прошло отлично, - отозвался Павел. Я чувствовал, как он волнуется. Так переживать из-за мелкой потасовки... Пожалуй, я льстил, говоря, что из него выйдет воин.
- Я заслуживаю награду?
- Ну... Конечно. А что ты хочешь?
- Одна встреча с Дарией.
Я почувствовал его гнев. Что ж, я понимаю. Я до сих пор мщу обращенным за Сомвилла. Иногда кажется: мой меч разит их не для Неба, а за брата. И в то же время я чуял восторг Павла. Восторг от победы над тем, кого он бил разве что в мечтах.
- Хорошо, Бигсбор, - сказал он. – Когда мы это сделаем?

Поразмыслив, Павел решил, что Бигсбору нужна одежда. И так сестра едва не перепутала их, впредь надо исключить такую схожесть. Пусть он и против их встреч, но раз пообещал, то надо, чтобы она ничего не заподозрила. Ни она, ни Гриша, ни кто бы то ни было еще. Не может человек жить и не оставлять следов. Ни одежды у него, ничего нет, как у призрака. А легенду о госте из Венесуэлы надо поддерживать. Павел усмехнулся. Будем материализовываться. В конце концов, шмотки мои будут.
Павел оделся и вышел из квартиры.
- Куда ты идешь? – спросил воин.
- В магазин, покупать тебе одежду, - Паша уже научился мысленно разговаривать с Бигсбором, не корча рож и не шевеля губами.
- Зачем мне одежда? - удивился призрак.
- Нас теперь как бы двое. Тебя в моем теле не узнают, и это хорошо. Теперь я куплю тебе шмотки, чтобы ты выглядел, как мой друг из Венесуэлы...
Павел ухмыльнулся. А ведь и Дашка поверила! Знала бы, из какой он Венесуэлы!
Вещевой рынок находился неподалеку, в этом же микрорайоне, занимая большую площадь между гаражами и огромным пустырем. Павел прошелся между палаток, разглядывая товар. Да, придется разориться. Пусть здесь и дешевле, зато брать надо много чего. Сейчас зима, и Бигсбора надо одеть нормально. Брюки, свитер, куртка, обувь. И неброско. Лишние взгляды нам ни к чему.
- Ну, что там у вас в Венесуэле носят? - шутливо спросил Павел.
- Делай, как знаешь, - смиренно ответил воин. Паша решил последовать совету, но вдруг понял, что гость из-за бугра не может носить шмотки с местного рынка. Дашка мигом раскусит, она наблюдательная и рынок здешний вдоль и поперек исходила. Нет, это не годится.
Он приуныл. Финансы не позволяли шиковать, тем более при потерянной работе, но рынок однозначно не годится. А в бутиках заломят цены. И тут Павла осенило. Конечно. Секонд-хэнд! Он знал одно место, где одно время работал хороший знакомый. Говорил, что товар качественный и недорогой, из Финляндии. В общем, рекомендовал, но Павел там так и не побывал. Туда и отправимся!
Павел вышел с рынка и сел в маршрутку. Теплый автобус с запотевшими стеклами довез до метро, Паша спрыгнул с подножки и пошел пешком.
В душе царил переполох. Последние события встряхнули жизнь так, что Павел чувствовал, как из-под ног уходит земля, как рушится знакомый мир, словно кто-то грубо сдирает с него привычную глазу обертку, обнажая скрытое под ней. То, что лучше никогда не видеть. Думая об этом, Павел добрался до магазина, поднялся на второй этаж и оказался в уютном зале, заставленном вешалкам с товаром.
Потолкавшись по рядам, Павел нашел неброские, не стесняющие движений джинсы, примерил. Увидел в зеркале свое странное, наполовину чужое лицо и... представил себя гостем из Венесуэлы. И его понесло.
В отличие от сестры, Павел всегда относился к одежде равнодушно, не следовал моде, носил, что удобно и меньше пачкается. Но сейчас азартно примерял розовые и красные рубашки, нашейные платки и модные куртки, ведь он из Венесуэлы, владелец ранчо ( а есть ли там ранчо? ) или магазина, короче, не бедный и знающий себе цену человек. Да, и прошедший войну - в любой стране когда-то была война. Сильный и смелый мужчина. Уверенный в себе. Нравящийся женщинам. Настоящий брутал и мачо.
Преображение так увлекло, что Паша забыл о времени и, примеривая очередной кожаный пиджак, вдруг заметил, что на него пялится весь немногочисленный персонал.
- Может быть, вам чем-то помочь? - с любопытством глядя на него, спросила молоденькая продавщица.
- Но. Буэнас грациас, - ответил Паша. Это был весь его запас испанского. Девушка смущенно улыбнулась и отошла. Павел усмехнулся и посмотрел в зеркало: ну, красава!
- Эй, Бигсбор, тебе нравится? - спросил Павел, осматривая себя в кабинке с зеркалом.
- Тебе виднее, друг. По мне, так нет ничего лучше того, что я носил дома. А здесь мне все равно.
- Зато мне не все равно. Я сказал Даше, что ты из Венесуэлы, так что надо поддерживать имидж.
- Поддерживать что?
- Образ крутого парня.
- Я, кажется, понимаю. Твой мир странный, в нем много обмана. Потому, что каждый хочет кем-то казаться. Крутым, как ты говоришь. Или сильным. Или богатым. Здесь многие хотят казаться кем-то. Зачем?
- Чтобы хорошо жить, наверно.
- Чтобы хорошо жилось, надо быть собой. Тем, кто ты есть.
- Ну, Бигсбор, сложный это вопрос. Потом как-нибудь обсудим. Короче, ты не против? Девушка, я беру вот это все!

Остаток вечера прошел за перещелкиванием каналов. Бигсбор смотрел все подряд, то и дело спрашивая, правда это или ложь, так что Павел сам стал путаться.
Более всего сотника поразило многообразие мира, он не мог поверить, что существует столько городов и стран, миллионы людей, настолько разных.
- Теперь я понимаю, почему демоны выбрали ваш мир, - сказал он.
- Почему? – спросил Паша.
- В нем легко затеряться. И это очень плохо. Для нас.
- Ты снова о своей миссии? – недовольно перебил Павел.
- Да, друг. Все тела они захватили здесь, значит, скорее всего, живут в твоем городе. Демоны не могут сразу подчинить душу. Поэтому обращенные сначала будут жить своей жизнью, как прежде, а демоны будут пробуждаться, и с каждым днем все чаще. Осквернитель сказал, что я ступлю прямо в их след.
- Я уже говорил, что не хочу об этом слышать!
- Я помог тебе не раз, помоги и ты мне, Павел. Эти демоны опасны, а со временем они могут взять такую власть, что уничтожить их будет невозможно. Пока мы ждем, они растут, набираются сил, оскверняют твой мир. У нас обращенные истребляли целые деревни. Надо действовать, пока не стало слишком поздно. Если бы не Орден, обращенные погубили бы мой мир, и погубят твой! И это будет моя вина. И твоя тоже.
Павел не стал отвечать. Проповеди призрака порядком надоели. Да, он кое-чем обязан воину – но не жизнью же! Хотя, если вспомнить случай на дороге... И все равно: никого убивать он не будет, и Бигсбору не даст. Точка.
- Это кто? – спросил воин, глядя на возникшего на экране человека в фуражке.
- Наш новый главнокомандующий, - глядя на бегущую строку, пояснил Паша.
- Вашей армии? - уточнил Бигсбор.
- Ну, да, - пожал плечами Павел. – Всей армии.
- Я бы такому не доверял.
- Почему это? – заинтересовался Павел.
- Посмотри на него и спроси себя: сможет ли эта рожа встать впереди войска с мечом и повести воинов за собой? Пойдут ли за ним воины?
- Думаю, нет, - улыбнулся Павел.
- Эта ссыкливая баба побежит, едва увидит кровь, - с презрением молвил Бигсбор. - Нашего Командора Рохана боятся все! Многие даже ненавидят. Но никто не усомнится в его праве быть Командором! Никто даже помыслить об этом не посмеет. Такое у него лицо. И такие глаза. Такая воля.
- И стальные яйца, - понимающе усмехнулся Павел. - Так у нас говорят.
- Стальные - это у меня, - ответил Бигсбор, - а у него - каменные.
Сотник неожиданно вздохнул:
- Я предал своего Командора. Предал веру и дело Неба. Меня ждет смерть.
Павел вздрогнул. Он не мог привыкнуть к пугающей простоте Бигсбора, к тону, которым произносились его слова, в том числе слова о собственной смерти. В книгах и фильмах в такие моменты герои говорят о высоком, обязательно с трагизмом и пафосом, с намеком на вечную память. Бигсбор сказал о предательстве и предстоящей смерти, как о походе в магазин: просто и со знанием дела. Я предал, и меня убьют. Все. Хотя – как можно убить призрака? Бигсбор рассчитывает выполнить дело и вернуться домой, в тело сотника, командира наемников и убийц. У него есть цель. Есть то, ради чего он живет. Даже будучи бесплотным. "А я, - подумал Павел, - ради чего я живу? Ради кого? Что сделал для других, пожертвовал хоть чем-то?"
Ответить было нечего. Раньше он даже не задумывался об этом, жизнь была проста и понятна: учеба, потом работа, жизнь ради себя без проблем и обязательств. Как легко. И как стыдно, что к тридцати годам не сделал ничего для других, не смог даже Дашу защитить. Да мало ли такого было... Вот смог бы он, как Бигсбор, начальнику пинка дать? Не смог бы. Хотя был рад, когда за него это сделал призрак...
И разве он всегда был трусом? Ведь нет. В армии случалось драться, правда, без-успешно, но ведь дрался и давал сдачи! И после армии было. Было чувство обостренной справедливости, хотелось быть рыцарем, биться за правду, иметь свое мнение, отстаивать его...
«Куда все это делось? Кто украл? Жизнь, - мысленно пожал плечами Павел. – Жизнь научила не лезть на рожон, обходить острые углы - как бы чего не вышло! - искать компромиссы, уступать и быть толерантным к подонкам и мрази. Там уступил, там проглотил насмешку, там испугался и решил не связываться – и вот... И вот он я. Кто я и что я? Помру – и сказать на могиле нечего. Рос тихо и незаметно, как гриб. Как премудрый пескарь, сидел в норе и не высовывался. Пока не помер».

Глава пятнадцатая. Засада.

На следующий день Павел поехал на работу, чтобы получить обходной и узнать, когда будет расчет. Смена оказалась другая, поэтому ни Юрика, ни Симпсона на работе не было. Андрюхи, само собой, тоже, хотя он, бывало, прихватывал лишние смены, что-бы заработать.
Павел походил по кабинетам, но внятных ответов не получил. Все ссылались на директора, а тот был в Москве, так что... Да будь он здесь, Павел сомневался, что тот захочет с ним общаться. Кстати, взаимно.
Он уже собрался уходить, как вдруг столкнулся с Сергуней. Странно, но мастер был не в курсе произошедшего. Или притворялся.
- Что-то я тебя не вижу на работе, - вместо приветствия сказал он. – В отпуске, что ли?
- Увольняюсь.
- Да ты что? Не будь дураком! Слушай, чего тебе не работалось? Такие условия, бесплатный обед. Начальство золотое...»
«Ты издеваешься? Условия, начальство... Ты бы краской и растворителями, как я, полную смену подышал, посмотрим, что сказал бы об условиях... Твою бы зарплату – да на всех раскинуть. Так было бы честно. А вообще, вмазать бы тебе по наглой харе, за то, что ребят подсиживал, и честно заработанные деньги отнимал!»
- Если хочешь ударить – бей! – сказал Бигсбор.
- Ты о чем? – спросил сотника Павел.
- Ты знаешь. Ты лучше меня знаешь, что он за человек. Укажи ему его место.
- У нас так не делается, Бигсбор. У нас цивилизация, - усмехнулся Павел.
- Что за цивилизация, если нельзя бить того, кто этого заслуживает?
- Меня ведь он не трогает, - ответил Павел, чувствуя, как что-то внутри заныло от стыда. Как там говорил Ницше: мы считаем себя добрыми, на самом деле мы просто трусы и слабаки... как-то так.
- А твоих друзей? Я слышу все твои мысли. Я не рассказывал тебе одну историю. Однажды я был в плену и меня отправили в шахту... там выживали немногие. А такие, как этот, ходили и били плетьми, хотя мы и так едва на ногах стояли. А потом пришел Командор Рохан, и нас освободили. Знаешь, что я сделал с этим надсмотрщиком?
Павел догадывался.
- Ладно, Бигсбор, у нас и так проблем хватает. Незачем его бить.
- У вас хватает проблем, потому что вы не делаете того, что надо делать.
- Если бы все так просто было... – вздохнул Павел. Он вдруг позавидовал сотнику: в его мире все намного проще и яснее. Конечно, там тоже есть законы, но есть и свобода. Свобода от страха быть не как все. Свобода делать то, что велит сердце. Лад-но, бред это все. Будто у них нет неприкасаемых негодяев...
Он вернулся к машине и выехал с предприятия. Через час был дома, сходил за покупками, вернулся и пообедал. Неожиданный отпуск радовал и вгонял в растерянность. Надо искать работу. А надо ли?
Он включил телевизор и стал смотреть новости. Призрак помалкивал, и вдруг разродился:
- Ты смотришь на мир по этому ящику со стеклянной стеной... Разве ты не видишь, как много здесь зла?
- Ну... может быть...
- Ты что, слепой?
- Не слепой – ну и что? – вскинулся Павел. - Ты мне, что: бороться со вселенским злом предлагаешь? Как? С кем?
- Для начала, с тем, кого можешь победить, - молвил воин. – С собой. Со своим страхом.
Павел усмехнулся:
- Тебя что-то не устраивает?
- Да.
- Тогда иди, ищи другое тело и ему втыкай! Философ...
Запиликал мобильный. Кто это еще?
- Паша, надо встретиться, - голос Андрюхи-Терминатора был каким-то странным. Хотя, он давно его не слышал, может, показалось. - Это срочно.
- По поводу работы? - спросил Павел.
- Да.
- А по телефону нельзя?
- Нельзя, - ответил Андрей. - Встречаемся в десять, возле стройки. Где пиво пили. Ты знаешь.
- Но...
В трубке раздались гудки.
Павел знал это место: огромный пустырь с лесополосой, минут десять от дома. Летом их компания собиралась там на шашлыки. Диким парком пользовались жители окрестных домов, так что летом место довольно людное. Но почему именно там и почему так поздно? И что такого секретного, что по мобиле не сказать?
Бигсбор не спрашивал, куда он идет. Иногда сотник будто куда-то пропадал - может, спал - если призраки вообще спят. И Павлу казалось, что все, что случилось - странный и страшный сон... И призрак сон. «Но с работы меня выгнали по-настоящему», - думал Паша, подходя к условленному месту.
Тропинка была еле заметна и полностью занесена снегом, но Павел ориентировался по знакомым деревьям и столбам электропередач, разрезавшими лесополосу на-двое.
Вот и назначенное место. Никого нет, нет и следов. Что это, шутка была, что ли? Павел без конца оглядывался, но вокруг было безлюдно, лишь вдалеке протрусил со-бачник с овчаркой на поводке. Мерзли руки, и Павел держал их в карманах, пытаясь отогреть. «Подожду пять минут и свалю», - подумал он, замерзшими пальцами вытаски-вая мобилу. Андрей на звонки не отвечал.
Вообще, странно. Это похоже на Юрика, но Терминатор так не шутит. Не в его стиле. А может, Юрик его и попросил? Вот сейчас и узнаем.
- Але, Юрик, ты?
- Я, привет.
- Слушай, ты не в курсе, где Андрюха? Телефон не отвечает, а он встретиться обещал. Стою тут, жду его.
- Да я не знаю, - ответил Юрик вполне искренне. - А куда вы собрались?
- В общем, никуда. Так. Ладно, давай, пока.
Значит, Юрик не в курсах. Похоже на то. Будь это шуткой, он бы уже ржал в голос.
И где же Терминатор?
В очередной раз оглядевшись, Павел заметил знакомую плечистую фигуру. Терминатор шел со стороны улицы, но почему-то не подошел к Павлу, а остановился и махнул рукой.
- И зачем я сюда тащился! - раздраженно шагая по снегу, пробормотал Павел. Он почти вышел на дорогу, как Андрей повернулся и пошел прочь.
- Андрюха, ты куда? - крикнул он, но приятель будто не слышал. Терминатор подошел к тянувшемуся вдоль лесополосы, ограждавшему давно законсервированную стройку, забору и, протиснувшись в какую-то дыру, исчез.
Павел озадаченно смотрел вослед. «Что он, блин, делает? А не пошел бы он лесом со своими шутками, - раздраженно подумал Павел, - пойду-ка я домой!»
И в тот же момент из дыры в ограде высунулась фигура Терминатора:
- Иди сюда! - крикнул он.
Павел приблизился к забору и увидел проход. Ограда представляла собой окрашенные синим листы жести, прибитые к деревянным столбам, в этом месте железный лист был вырван и загнут наружу.
- Андрюха, ты где? - осторожно позвал Павел, протискиваясь на территорию стройки.
- Сюда иди, - сказал, появляясь на миг, Терминатор. И скрылся за дверью.
Павлу стало не по себе. Он знал Андрюху давно, это был достаточно серьезный парень, да, с хулиганским прошлым, из-за чего и потерял глаз, но вполне добрый и адекватный. Что ему здесь-то понадобилось, и зачем меня сюда тащить? А если тут охрана? Павлу казалось, он смотрит дешевый ужастик: пустынная стройка, занесенные снегом сваи, зияющий чернотой котлован...
- Бигсбор, - неуверенно позвал Павел. Призрак не отвечал. Будь что-то не так, он бы предупредил, - подумал Паша, открывая дверь.
Длинный коридор освещала единственная тусклая лампа. Тень Павла упала на пыльный бетонный пол, протянула руку, нервно почесывая нос. Он сразу увидел Андрея, сидевшего на стуле посреди коридора. Странно он как-то сидел. Словно аршин проглотил. А ведь всегда сутулился.
- Ну, и зачем ты меня сюда притащил? - спросил Павел.
Андрей, не торопясь, поднялся со стула.
- Молись, воин Неба, сейчас ты умрешь.

Павел похолодел. Это шутка? Но откуда Андрюхе знать о воинах Неба? Неужели... Бигсбор!!
Паша шагнул назад и услышал, как хлопнула дверь. Он резко повернулся. За спиной стоял незнакомый мужик, бритый, в хорошем кожаном пиджаке и порванных на бедре брюках.
«Охрана? - мелькнула мысль. - Не похож. Слишком хорошо одет. Тогда кто?»
Незнакомец улыбнулся:
- Охотник попал в ловушку?
Павел понял, что ему конец. Эти твари вырвут душу Бигсбора, а для верности прикончат и его.
Времени для перехода не было.
Терминатор стоял неподвижно. Жертве некуда бежать – читалось на его лице.
- Андрюха, ты что? – крикнул Павел. – Это же я! Проснись!
Вряд ли Андрей его слышал. Сзади, ухмыляясь, наступал демон в пиджаке.
Павел не видел астрального оружия, но по характерно сжатым ладоням понял, что оно у них есть. «Против меня их мечи не подействуют, значит, они меня просто убьют, - понял Павел. - Так надежнее».
- Что, не мог найти тело получше, охотник? - оскалился Андрюха.
- Отправляйся к тому, кто тебя послал, и передай, что очень скоро мы сами придем за ним! – отозвался второй.
Они засмеялись.
- Бигсбор!! – мысленно завопил Павел.
- Падай! - ответил Бигсбор, и в следующий миг Паша понял. Было страшно, но он, вытянув руки вдоль тела, как столб, повалился навзничь. Тело напряглось, съеживаясь в момент удара оземь, но Павел не приподнял затылок. Удар, боль и тьма.
Демон в пиджаке взмахнул оружием, но Бигсбор подставил меч и кувырком назад восстановил дистанцию.
- Ловкий, - уважительно сказал "пиджак". Он взглянул на Терминатора - тот деловито перегородил коридор, но пока не приближался.
- Убей его, - сказал Терминатор. - Что тянешь?
Павел не мог поверить, что Андрей так говорит...
- А я его знаю, - проговорил демон. - Это ведь это ты, сотник, был тогда на мельнице у Каменного Плеча?
- Я, - коротко ответил Бигсбор. - Я знал, что кто-то ушел, когда мои парни сожгли мельницу вместе со всей твоей семейкой. Ведь вы все были обращены.
- Да, это я тогда ушел, сотник. Теперь я с тобой поквитаюсь!
- Тогда начинай.
Павел видел, как Бигсбор схватился с демоном. Это походило на немое кино - лезвия призрачных мечей сталкивались абсолютно бесшумно, противники бились молча и яростно. Душа Павла в ужасе сжималась, когда, казалось, клинок демона уже настигал сотника, но всякий раз Бигсбор был на высоте, уклоняясь или парируя. Он был классным мечником!
- Что ты там возишься? - лениво спросил Терминатор. Он нехотя оторвался от стены и двинулся на помощь демону.
Павел с ужасом смотрел на друга. Как вышло, что демон завладел им? Да разве это важно сейчас? Но жутко видеть, как товарищ, которого знаешь не один год, наступает на тебя с мечом, а в глазах ничего человеческого нет. И ясно: он сделает все, что прикажет демон.
- Бигсбор, берегись!
- Вижу, - процедил воин. Он сделал выпад, и призрачная сталь прочертила борозду в цементе. «Нет, кажется, показалось»... – подумал Паша. "Пиджак" уклонился. Его меч ударил снизу вверх, наискось. Коварный удар. Павел никогда бы не подумал, что в фехтовании есть такие приемы, но Бигсбор был в курсе и успел отступить, потом, неожиданно для Павла, атаковал и...
Пиджак лопнул наискосок. Человек пошатнулся, замотал головой, будто оглушенный, ноги его подогнулись, и он рухнул на бетонный пол.
Черная тварь агонизировала. Выпивающий Души рассек ее пополам и впитал все, что осталось от демона.
- Убил! - облегченно выдохнул Павел. Но оставался еще Андрюха.
Бигсбор моментально развернулся - и вовремя. Терминатор бежал на него, занося огромный обоюдоострый топор.
Павел уже понял: оружие демонов не причиняет видимого вреда, и все ж содрогнулся. Секира демона выглядела жутко: длинная деревянная рукоять заканчивалась изогнутым шипастым лезвием, и Павел видел пятна крови и клочки душ убитых стальным монстром. Жутко представить, что может стать с человеком, попавшим под такой топор. Да и душе было бы не легче.
Секира описала круг, и Бигсбор, вжавшись в стену, едва парировал удар. Ведь бились не только призраки - бились тела, а Терминатор был выше на полголовы и кило на двадцать тяжелее, да и силой не был обижен.
Павел видел Андрея, его душу, запертую в клубах багрово-черного дыма. Сейчас друг не видел и не чувствовал ничего, демон владел его телом и мыслями, и будет владеть, пока тело не умрет или демона не изгонят. Экзорцистов поблизости не наблюдалось, но с этой ролью должен справиться Бигсбор.
Путь к выходу был свободен, но сотник не собирался бежать. Павел понял, что тот будет биться до конца. До смерти. Его или демона.
И сделать уже ничего не мог, сознавая: запаникуй он, войди в свое тело - и шансы выжить будут равны нулю. Бигсбор был воином и знал, что делать. Пусть бьются сильнейшие. Ему остается наблюдать.
Короткие мощные взмахи секиры теснили сотника, тот отступал, выжидая момент для точного удара. А может, ждал, когда Андрюха выдохнется?
Коридор был тесноват, размахнуться было трудно, но демон был бывалым бой-цом, действуя секирой умело и ловко. Бигсбор получил удар локтем и упал, секира взметнулась над его головой, но сотник подставил меч, одновременно лягнув Термина-тора ногами ниже пояса. Андрей согнулся, но демон контролировал тело, на боль ему было плевать. Судя по нечеловеческой ухмылке, она его только радовала. Привстав на колено, Бигсбор рубанул Андрея по ногам, но демон отпрыгнул.
Тяжело дыша, противники замерли.
- Мы все равно достанем тебя, Бигсбор, - жутко скалясь, проговорил обращенный. – Теперь мы знаем, что ты здесь. Тебе недолго осталось...
- Тебе – еще меньше! – процедил воин. Он бросился вперед. Выпивающий Души столкнулся с секирой, ловкий захват – и демон остался без оружия. Павел не успел обрадоваться, как Андрей перехватил руку сотника и сильным ударом в лицо свалил наземь. Одной рукой Терминатор схватил Бигсбора за горло, другую прижал к полу, не давая пустить в ход меч. Призрак отчаянно боролся, осыпая Терминатора короткими точными ударами, но демон не реагировал на боль.
Он душил Павла, и тот видел, как сила демона черными потоками струится в его руки, сжимая смертельный захват.
- Бигсбор! - отчаянно крикнул Павел. Он чувствовал слабость. Его тело поддавалось, силы были неравны. Неужели все? Нет, не может быть! Павел собрался и бросился на демона. Он не знал, сможет ли что-то сделать врагу в астрале, даже не думал, а просто вцепился в тело демона, как волк в добычу, и рвал, пытаясь добраться до порабощенной души.
Демон вздрогнул. Хватка ослабла. Бигсбор ударил противника под локоть, сбивая захват, выдернул руку с мечом и, прежде чем Терминатор опомнился, всадил Зорм ему в грудь.
Демон завыл так, что Павел содрогнулся. То, что исторг человеческий рот, было жалким отголоском астрального крика. Павел невольно отскочил, глядя, как черное тело демона исчезает в лезвии Выпивающего Души.
- Кончено, - проговорил, поднимаясь, Бигсбор. - Осталось шестеро.
- Да... ты... - Павел не мог найти слова. - Ладно, потом поговорим. Валим отсюда, скорее! Нет, подожди! Посмотри, он жив?
Бигсбор склонился над телом Андрея. Терминатор был без сознания и выглядел вполне обычным человеком. Неужели он только что меня душил?
- Вроде бы, жив.
Павел увидел, что приятель приходит в себя: сжатая, угнетенная, тускло светившаяся душа медленно распрямлялась и светлела. Скоро он очнется.
- Пошли отсюда, Бигсбор. Лучше мне с ним не видеться. Объясняйся потом...
Павел не представлял, что подумает Андрюха, очнувшись на какой-то стройке, ночью, вдали от дома, на грязном бетонном полу... «Но это уже не моя проблема», - думал Павел. Судьба незнакомца в кожаном пиджаке его не интересовала вообще. Я жив - это главное!
Он не беспокоил Бигсбора, лишь направлял воина к дому. Когда дверь квартиры захлопнулась за спиной, Павел сказал:
- Выходи из моего тела!
Не говоря ни слова, сотник лег на диван. Павел вернулся в себя и почувствовал, что ему переломали все кости, а мышцы завязали узлами. Кряхтя и охая, Павел отправился в ванну и, едва набрав воды, плюхнулся и замер в блаженстве.
И вдруг, в какой-то момент, все понял. Бигсбор знал, что демоны готовят ловушку - ведь он видит их в астрале издалека - и молчал, потому что хотел боя! Хотел убить их, зная, что Павел на согласится на такой риск!
- Бигсбор!! - крик был таким, что Паша сам схватился за уши - в ванной комнате вопль прозвучал оглушительно.
- Что?
- Конь в пальто! Ты знал, гад, что они шли за мной! Ведь знал?
- Знал.
- Почему не сказал? – рука Павла, поднимая брызги, плеснула по воде.
- Ты знаешь, почему.
- Я ненавижу тебя, Бигсбор, - пробормотал Павел, понимая, что ничего уже не изменишь. К черту всех: демонов, добро и зло, призраков! Надо отдохнуть. А потом уже думать над тем, о чем вспоминать не хотелось.

Глава шестнадцатая. Четвертый демон.

Мне повезло, что один из обращенных был достаточно близко от дома Павла. Я обнаружил его, когда путешествовал в мире призраков и теней, и с тех пор чуял смрад из его пасти, зловонное дыхание чудовища, лишь притворявшегося человеком. Теперь я многое мог чувствовать, и эти чувства пугали меня, хоть я и привык к своему новому существованию. В мире духов я видел и слышал многое, и мне казалось: я вижу людей насквозь. Не по-настоящему, конечно, а так, как видит умудренный опытом и жизнью старик. Безошибочно. Я и раньше не был глупцом, мало кто мог обмануть сотника Бигсбора, но теперь я не думал и не предполагал – я видел! Видел сияние тел и душ – Па-вел называет их аурами – и то, как они чернеют от зла, и светлеют от добрых поступков... Глядя на это, я стал думать о себе и своей жизни. Кем я был, так ли жил, то ли делал?
То, чему учили монахи, я видел воочию: как скверна заползает в души, исподволь, исподтишка поселяясь в нас, протягивая лживые, черные отростки в наше тело и разум, меняя наши решения, извращая желания, порождая зло...
Теперь я понимал, как обращенные ищут жертвы, и почему так быстро находят. Они, как и я сейчас, видят гниль внутри нас, им не надо колдовать или угрожать. Люди сами приходят на их сторону. Темный рыцарь был прав. Он знал. Он видел.
Но кто же я такой? Кто? Слуга Неба или Тьмы? Архидемон дал мне жизнь, дал оружие против обращенных, но я не продал ему душу, не обещал обращать или убивать невинных.
И все же я осквернен!
Как можно служить и Небу и осквернителям?! Это путь лжи и предательства. Не мой путь. Я был честным воином. Но почему был? Не потому ли, что настоящий Бигсбор из Стэнхорна мертв, а я - лишь его оскверненная тень? Потерянная душа. Но разве я могу выбирать? И пусть я проклят, я знаю одно: пока могу делать добро и мстить демонам, я буду это делать!

Я вышел на лестницу и захлопнул дверь. Павел сказал: замок закроется сам, ключи потребуются лишь тогда, когда нужно будет войти. Они лежали в одном из мно-гочисленных карманов моей новой одежды.
Удивительная одежда. Карманов столько, что забудешь, что и куда положил. Это удобно, особенно от воров. Павел был так добр, что одел меня с ног до головы. Это хорошо. Я благодарен ему, зная, что это обошлось недешево – а ведь из-за меня он потерял работу. Я виноват, но у меня не было иного выбора. Демон должен быть убит. Хорошо, что все прошло гладко, и никого не пришлось убивать...
Здесь очень холодно, зима, хотя Павел уверяет, что весна наступила. Странная у них здесь весна... Я в теплой куртке, что дал Павел, она застегивается длинным странным шнурком от полы до горла одним движением. Очень удобно. Теплые ботинки и странная шапка не дают замерзнуть голове и ногам. И кому понадобилось строить такой огромный город на севере? Страшно представить, сколько леса уходит на растопку...
Огромный и странный дом. На каждом этаже – по четыре двери, не больше и не меньше. Двери разные. Одни деревянные, другие обтянуты странной вонючей кожей, а есть целиком из железа, с хитрыми замками. Не сразу разберешься, как вставить ключ.
Я спускаюсь по лестнице. Павел показал, как пользоваться подъемником - он искусно спрятан в стене – не так просто найти, но я решил, что надо рассмотреть все, как следует, и узнать как можно больше. Это придает уверенности. И пошел пешком.
Окна в доме огромные и необычайно прозрачные. За ними виден двор и соседние дома-крепости. Благодаря окнам, лестница хорошо освещена, ступени одинаково ровные и можно спускаться быстро, не рискуя сломать шею, не то что в наших крепостях.
Спустился вниз. Слушая подсказку Павла, нажал светящуюся кнопку и толкнул дверь. Что-то пискнуло. Получилось! Я снаружи.
Осмотрелся. Все уже знакомо: и дорога, и двор. Да, здесь легко заблудиться чужаку, в лесу тебе подскажет путь мох, ветки деревьев и солнце. Здесь пасмурно и солнца нет, дома одинаковые, даже их цвет один и тот же. Как только люди не путаются?

Сзади стукнула дверь. Я повернулся и увидел собаку. Она стояла и скалилась на меня. Следом за ней из дома вышел мужчина. Он потащил ее в сторону, сдерживая готовую броситься псину. Пусть только попробует...
- Не боишься? – спросил Павел.
- Нет. С чего бы это?
- Ты ее пасть видел? Укусит – мало не покажется!
- Укусит – шею ей сверну.
Человек проследовал во двор, едва удостоив меня взглядом.
- Охранник? – спросил я.
- Просто жилец, - ответил Павел. – Только житья от него нет. Достал всех своей псиной. По двору ходить страшно. Таким собакам законом намордники положены, а ему плевать. Теперь я вижу, почему. Нравится чувствовать себя сильнее.
- А ты не чувствуй себя слабее.
- Осторожно, Бигсбор!
Я повернулся и вовремя отскочил: блестящая повозка с горящими, как у демона, глазами, проехала мимо. Из-за закрытых дверей доносилось ритмичное уханье. Местная музыка, никак не могу привыкнуть. Сидящий внутри машины человек что-то говорил и размахивал руками. Раньше мне казалось, что вокруг одни сумасшедшие. Потом Павел объяснил, что многие разговаривают друг с другом на расстоянии. У них такая магия.
- Смотри по сторонам! – предупредил Павел. – Лучше бы я сам пошел...
- Нет, Павел, мне надо осваиваться, - ответил я. – Все будет хорошо. Я справлюсь.
Дороги у них отличные, твердые, не грязные глубокие колеи, как у нас. Хотя Па-вел ими недоволен. Что ж, у нас его машина не проехала бы и ста шагов – увязла бы в каком-нибудь болоте. Странно, что дороги здесь для тех, у кого эти самые машины есть – остальным приходится идти по занесенным снегом и льдом узким тропкам. По широким дорогам тут лучше не ходить - проклятые повозки снуют туда-сюда со скоростью выпущенной стрелы. Не увернешься – и ты труп. Ладно, пойду там, где пешие ходят.
Как много снега! И холодно. И это весна. Какому дураку захотелось построить здесь город, на этой холодной сырой земле? Может, в ней много сокровищ: золотая руда или драгоценные камни?
Дом Павла я запомнил, и все же повернулся, еще раз окинув его взглядом. Вот странный черный знак на стене рядом с дверью. Отлично. Дерево. Маленькое, с воткнутой в землю и привязанной к нему палочкой. Здесь - длинный забор из проволоки, запертая калитка. Странные столбы из железа с перекладиной. Для виселицы слишком низкие... Ладно. Пора идти.
- Он там? – спросил я Павла.
- Да, он там.
Охота началась. Павел вел меня к цели. Впрочем, я и сам знал, куда идти, но в мире теней многое искажено, расстояния и размеры не кажутся истинными, и люди не совсем не те, как мы думаем...
Я удалялся от дома Павла, оглядываясь и запоминая дорогу. Я знал, что Павел подскажет, но привык доверять только себе. Так надежнее. Мало ли что.
Пошел мелкий сырой снег. Магические свечи горели на высоких столбах, грязная тропинка вела вдоль череды домов, и я обрадовался, увидав впереди деревья. Деревья нравились мне, напоминая мой мир, здесь они были такими же, разве что без листвы... Это был не лес, а небольшая роща, и широкая дорога преграждала мне путь.
Надо перейти дорогу, но гудящие повозки мчались так, что я не смог бы увернуться, налети одна из них на меня. Что делать?
- Там переход, - подсказал Павел. – Иди прямо.
Я огляделся и увидел людей, переходящих дорогу. Почему-то машины останавливались перед ними. Должно быть, местные начальники, подумал я, бегом припуская за ними. И не успел. Проклятые повозки тронулись, едва я добежал до этого места. Слава Небу, они быстро уехали.
- Машины далеко, беги! – подсказал Павел, и я перебежал дорогу.
Здесь было тихое место. Дорога – Павел называл ее странным слово «шоссе» - проходила вдоль рощи, за которой виднелись какие-то строения. Я вспомнил это место: больница, как называл его Павел, место, где лечат людей. Нам туда.
В лужах от таявшего снега дорожка вела к угловатому зданию из серого камня, обнесенного прочной оградой. Демон был там, в этом доме. Знал ли он о нашем приближении, неясно, но следовало быть настороже.
- Ты видишь его, Павел?
- Да, - ответил он. – Вижу. Какой же он мерзкий, Бигсбор...
- Мне перелезть через забор?
- Да, наверно, так лучше. Только не здесь, за углом, там никто не увидит.
- Как скажешь.
Мне все равно, где перелезть. Я подпрыгнул, ухватился за край ограды и вытянул тело наверх. Огляделся. Глухой двор с огромными воняющими отбросами ящиками, несколько смирно стоящих машин и тусклый свет над единственной дверью. Я спрыгнул внутрь двора. Охраны нет. Хорошо.
- Где он? – спросил я.
- Внутри дома.
- Надо выманить его наружу, - сказал я.
- Что-что? Думай, а не говори, я тебя не понимаю.
Я повторил это мысленно.
- Ладно, попробую что-то придумать, - пообещал Павел. Я притаился в тени и стал ждать.

Чуточку однообразно. Бои с демонами не вставляют.
Опять же почему два демона не атаковали сразу, а поодиночке. Что за Голливудщина?

Павел слишком долго тормозит. Уже и ежу ясно, что ему придётся драться.
К тому же по закону жанра он должен был уже немного начинать борзеть.
Поэтому сцена с Сергуней получилась вялая.
Опять же такая сволочь как Сергуня просто обязан знать все слухи на фирме. Так что не верю я в то что он не знал про драку директора с Павлом.

Гораздо реальней был бы диалог с Павлом, где Сергуня бы ехидничал, ну а Павел бы ему напомнил, что он уже директора отмутузил, а ему и подавно все кости пересчитает.

Верховный главнокомандующий - трус? Вы это про кого? Я так понимаю что это 2013-й год - затяжная зима.
А верховный в 2013-м - сами знаете кто.
У вас же походу Павел говорит про Сердюкова, так он и не верховный, он министр обороны.
Сильно сомневаюсь, что хоть один россиянин не знает кто верховный главнокомандующий.

Ну и напоследок
У вас все демоны в мужских телах.
Надеюсь что хоть одна женщина-демон появится. Надеюсь что это будет какая-нибудь супермодель.
Так чтобы сексуальненько было.

Коридор.

Учту.

Подумаю.

Похоже на то.

Разумеется. Было бы нелогично, если бы демоны не заняли хотя бы одно женское тело.

Вооот! Именно!
Демоны устроили ловушку там где им трудно было бы нападать вдвоём.
Не логично.

Там есть упоминание о личных счетах демона к Бигсбору. Поэтому он хотел убить воина сам. Так что все объяснимо. Эмоции всегда противоречат здравому смыслу.

Демоны реально туповаты.
Ну что сложного принести с собой пистолет или двухстволку?
И без лишних слов бах и готово.

Вот именно об этом я и говорил. Затяжная рефлексия без какого-либо развития, хотя рефлексия в меняющихся обстоятельствах тоже динамична.

Дык да, еще в школе на обществознании проходят.

И с этом тоже согласенъ, это Бигсбор тормозит в силу менталитета (хотя и он бы уже о чем-то таком задумался, другое дело, что он помнит просьбу Павла не убивать носителей). А уж демоны-то - по определению подлые сущности, они бы нападали скопом (памятуя о ваших описаниях атак обращенных) и стремились использовать любое новое преимущество.
А они у вас прямо честные и благородные няшечки. Одно что заманили, так даже никакую ловушку на случай "плана Б" не приготовили.
Мне кажется, не вписывается. Они в том мире что только ни творили, а тут вдруг такие амбиции в ущерб делу.

Наверно, я тогда болел.

Откуда? Вы, видимо, не до конца поняли механику вселения. Демоны не захватывают тело моментально, это зависит от склонности носителя ко злу , сначала они проявляются изредка, потом чаще, потом захватывают человека, быстрее или медленнее, в зависимости от его склонности ко злу... И главное - обычного человека. Откуда у него двустволка и тем более пистолет? К тому же у демонов есть привычное им и их миру оружие - топоры, мечи и тд, только призрачные, но смертельные для такого духа, как Бигсбор. Логично, что они им и пользуются. Убить носителя тоже можно, об этом я писал.

Видите ли, демоны не вселились во взвод солдат - они разбрелись по городу в поисках тел, отчасти потеряв связь друг с другом. Ведь занять они могли только ослабленное тело, без сознания... Захват - не такая простая вещь. И потом, они не такие уж коллективные существа, скорее, наоборот, была даже мысль столкнуть их лбами в борьбе за власть в этом мире...

С чего это такие выводы?

Оружия в нашем мире полно.
Травматическое можно купить - это как минимум преимущество.
Демоны уже захватили тела и контролируют их довольно неплохо.
Но похоже что подлости у них на порядок меньше чем у среднестатистического человека.

Ловушки, растяжки, капканы, самострелы, всё это есть и далеко ходить не надо.
Демоны походу самонадеянны. Прокалываются на простой физике.
Это единственное объяснение их тупости.

И ещё
Павел совершенно не интерисуется миром Бигсбора.
Странно. Он же любитель РПГ.
Ему это должно быть до жути интересно.

Так Бигсбор же ему все рассказывает сам... Все повествования от первого лица - его рассказы. Ну, в принципе, можно было задать какие-то вопросы. Но это, кажется, было. Или уж точно будет. Об этом я, разумеется, думал.

Вы забыли, что и в мире Бигсбора демоны практически обходятся без оружия. Обратите внимание на сцены битв. Так что здесь они еще продвинутые...

Потому что они не устроили никакую ловушку на случай подстраховки (имеется в виду хотя бы тот же замаскированный капкан или тонкая натянутая леска посреди коридора - да что угодно, хоть рассыпанный "чеснок" из гвоздей, вбитые под углом в пол заточенные отрезки арматуры или силки на ногу) и потому что не напали вдвоем одновременно с разных сторон.

Чувствую, чтобы удовлетворить критиков, потребуется ввести еще одну сюжетную линию - самих демонов - и объяснять их мотивацию и поступки...

Кстати да. А то они какие-то безликие и почему-то априори плохие.
Плохие они или нет, лучше оставить на суд читателя.
Может по сравнению с нашими уродами они вообще няшки и дети малые.

Все могло быть хуже. Намного хуже. Все-таки добрые люди есть всюду, жаль, что в моем мире мне на них не везло. Павел еще не понимает, во что он ввязался. Вернее, я его ввязал. Демоны сильны, коварны и мстительны. Кто они в этом мире, я не знаю, возможно, славные воины, а может быть, даже короли. Этот, как сказал Павел - лекарь. Странное занятие для демона, а впрочем, демоны, как и я, не выбирали, а взяли то тело, какое смогли. И все же они способны на многое. Но и я теперь - не просто воин, сотник по имени Бигсбор. У меня Выпивающий Души – меч, о котором ходят легенды!
Демон сказал: новый мир будет удивителен для меня. И страшен. Так и случилось. Я был готов, но все же такого не ожидал. Чудеса. Чудеса повсюду. Но для этого мира они обычны. Я должен привыкнуть и не выдать себя.
Я до сих пор не знаю, правильно ли сделал. Верить демону глупо, людям и то не всегда верю... Но что оставалось? Сдохнуть со всеми - или получить шанс спасти парней и себя? А убить десяток обращенных и вовсе дело, угодное Небу...
- Бигсбор!
- Слушаю, Павел.
- Подойди вон к той машине. Вот этой. Стукни по колесу.
Машина взвизгнула и мигнула огнями. Я отшатнулся.
- Все нормально. Бей еще. Бей, и он выйдет. Это его машина.
Я от души зарядил ногой в дверь. Машина заголосила так, что я прикрыл ладонями уши.
- Прячься, - сказал Павел.
Я присел за соседней машиной.
Дверь во двор открылась. Человек в белом халате показался в проеме, вышел и остановился, оглядывая двор.
Это он, - шепнул Павел. – Только осторожней, Бигсбор...
Я не ответил, выжидая момент для удара. Обращенные имеют преимущество. Демоны способны мгновенно захватывать тело, не так, как мы с Павлом, поэтому... Машина замолчала. Стало тихо, очень тихо.
Лекарь подошел к машине, осмотрел, пригнулся.
Я поднялся и вышел из засады. Теперь ему не уйти.
Услыхав шаги, человек в халате развернулся, и я понял: он знает, кто пришел за ним.
- Воин Неба! - прошипел он, присел и съежился, но не от страха, а как готовящийся к прыжку зверь.

Павел видел у обращенного две души. Одна, сильная, мощная, пылающая багровым, захватившая тело и разум, была демоном. Другая, маленькая, едва заметная - человека, чье тело контролировала вселившаяся потусторонняя тварь.
Бигсбор выхватил меч - блестевший мертвенно-синим светом клинок со стекающими с лезвия струйками черного дыма, и шагнул вперед, преграждая врагу путь.
Обращенный не думал бежать. В руках демона явилась коса на длинном костяном древке, с подернутым языками пламени лезвием. Похожие Павел видел в компьютерных играх – но здесь была не игра! Противники сошлись и сшиблись, не выжидая, не разве-дывая. Это была схватка насмерть, и Павел замер, понимая, что на кону не только по-беда Бигсбора, но и его, Пашина, жизнь.
Павел заметался, ему хотелось бежать - только бы не видеть древние, горящие нечеловеческой злобой, глаза демона. Он видел Павла сквозь астрал и, казалось, пылающие алым глаза говорили: встретимся в аду!
«Зачем я согласился на это?!!»
- Бигсбор! - взвизгнул он, когда огненная коса прошла в сантиметре от шеи. Его шеи!
- Не мешай! - сурово бросил воин. Его меч мелькал, вычерчивая размытые дуги. Демон отшатнулся. Клинок Бигсбора ударил по контейнеру, распоров, как гнилой мешок. «Нет, все же показалось», подумал Павел.
Коса упала сверху, Бигсбор парировал и ударил в шею. Человек замер, упал на колени и рухнул ничком.
Павел смотрел, не ощущая, что все уже кончилось. И в четвертый раз увидел, как меч Бигсбора втягивал в себя агонизирующего демона. Окутавшие тело врача зловещие багрово-черные метастазы всасывались в призрачный клинок, и Павел в который раз ощутил его зловещую силу.
- Дело сделано. Идем.
Бигсбор быстро пошел прочь, следуя за ним, Павел оглядывался на лежащего ничком человека. Белый халат на черном мокром асфальте. Кажется, он пошевелился...
- А что будет с ним?
- Мне все равно. Если демон слишком силен, человек умрет или потеряет разум. Кто знает?
- Нельзя его так оставлять! - возмутился Павел.
- Нас могут заметить стражи или еще кто-нибудь, - не сбавляя шаг, ответил сотник. - Ты ведь хотел сделать дело тихо.
- Но я думал: мы будем убивать демонов - а не людей!
- В каждом из нас сидят маленькие демоны, - перелезая через забор, сказал Бигсбор, - демоны страха, гордыни, зависти, злобы и предательства. Ты сам это знаешь, потому что видишь то, что вижу я. Иногда они вырастают, завладевая человеком настолько, что лучше бы ему умереть.
- Ты не можешь решать, кому жить, а кому...
- Почему?
- Потому, что ты не бог!
Бигсбор засмеялся. Павел слышал чужой смех, раздающийся из своего рта.
- Ты думаешь, боги решают что-то? Или Небо? Нет. И я не богохульствую. Решаем ты и я. А Небо решает, правильно ли решили мы.
Павел не знал, что ответить. Для философских изысканий здесь было не место и не время. Сотник быстро шел через парк.
- Небо сделало нас свободными, - чувствуя непонимание, продолжил воин. - Мы сами решаем, верить в него или идти за обращенными. Следовать свету или тьме. По-нимаешь? Мы вольны делать то, что хотим. Но знаем, что придется отвечать за свой выбор.
- Откуда ты это знаешь?
- Отсюда, - сотник коснулся груди. - Все это знают. И ты всегда знал.
- Дай мне вернуться в тело, - потребовал Павел. – Сейчас же!
- Изволь, - ответил воин. - Но мне лучше сесть или лечь. А здесь повсюду грязь.
- Ладно, пошли домой...
- Знаешь, почему мы так легко справились? – через минуту спросил сотник.
«Легко? – подумал Павел. – Он сказал, что это было легко!?»
- Почему?
- Потому, что он владеет телом вопреки человеку. Когда демон находит того, кто хочет его принять - рождаются рыцари смерти. А их убить уже непросто.

Маловато они сражаются.
Философия как-то не к месту.
Павел кстати может видеть умер человек или нет. Так что нафига ему просить Бигсбора проверить?
Ну и напоследок не ясно как они вообще выследели четвёртого демона и кем он был и что плохого успел натворить

Где вы ее нашли?
Это я обдумаю.

Намек был, но подумаю и изложу точнее.

Глава семнадцатая. Светлана.

- Демон здесь неподалеку, - сказал я.
- Ладно, - ответил мне Павел. - Пошли.
Мне нравилась его решимость. Всего несколько дней, и Павел стал походить на мужчину, даже лицо изменилось. А ведь был... Трудно сказать, кем он когда-то был. Другое время, другие люди.
Да, не каждый может стать воином, но Павел сможет. Это нужно мне, и нужно ему. Демоны хитры, я не всегда нахожусь в теле, и это наше слабое место, прореха в доспехах. И враг может вонзить туда свой меч. Я бы так и сделал. Поэтому я должен воспитать в нем воина. Или мы не справимся.
Павел спросил, как я нахожу демонов. Наверно, мой ответ показался ему грубым, но я, правда, не знал, как объяснить. В мире призраков все иначе. Здесь я многое чувствую и вижу так, как не видит ни один человек. Когда я оказываюсь в теле Павла, мне кажется, что я ослеп и оглох. Мир словно теряет что-то, меркнет, как закрытое тучами небо.
Странно, но сам Павел говорит, что не может найти обращенных, как я, хорошо видит их только вблизи. Я не знаю, почему так. Может быть, потому что я - охотник, и всю жизнь охочусь на них, а быть может, это дар Осквернителя, демона, что послал меня сюда.
Так это или нет, мне все равно. Главное: я их вижу. Издалека, крошечными точками в этом призрачном мире - но вижу. И скорее всего, они тоже видят меня. И лучше нам добраться до них первыми...

Мы долго ехали под землей. Это место называется метро, а если проще - это длинные тоннели, прорубленные глубоко под городом. Когда я был в Саманских копях, я спускался вниз, туда, где работали каторжники. Надо сказать, в метро намного про-сторней, светлей и не так страшно. Мне жутко представить, сколько каторжных нашли здесь свою смерть. Построить такой подземный дворец непросто. Должно быть, рабов сгоняли сюда тысячами. А может, все сделала здешняя магия?
В Саманских копях люди умирали быстро. Глубинная болезнь, голод и побои надсмотрщиков сводили в могилу быстрее, чем это бы сделала чума. Что поделать, еретики знали, на что идут.
Но и тут не все было чисто. Я видел призраков, нашедших свою смерть здесь, под землей. Но решил не говорить о них Павлу. Доведется – увидит сам. А не доведется...
Дело сделано больше, чем наполовину. Их осталось пятеро. Если действовать быстро, мы успеем убить всех, пока они не натворили бед. Павел не понимает, на что они способны, он странный человек. Здесь многие такие. Боятся того, что не боюсь я, и не боятся того, что следовало бы. Павел напоминает мне Виллиана. Такой же наивный, простой парень, не знающий, что такое долг и честь. Виллиан был молод, а Павлу тридцать лет – я немногим старше, а считался почти стариком. Здесь люди живут дольше и, наверно, счастливей. У них есть все: красивые дома, лавки, полные всякого добра, нет болезней, нет Скверны. Я не видел здесь голодных плачущих детей, вереницы нищих, пепелища, трупы на виселицах... Повсюду огни, повозки без лошадей и множество чудес. Прекрасный мир нравился мне все больше. И в нем была Дария – та, что дороже всяких чудес.

Когда мы выбрались наружу, я почувствовал, что демон рядом. Без Павла я бы долго до него добирался. Обращенный был где-то здесь. Далеко же его занесло!
Я никак не мог привыкнуть к этому городу. Если взять города и селения Ордена и сгрести в одну кучу - вряд ли будет что-либо подобное тому, что я увидел здесь. Дома-башни с сотнями сияющих во тьме окон, бегущие огни и тысячи людей, даже ночью. И никто не боится, хотя стражей не видно. Странно, Павел говорил, что разбойников здесь хватает.
Я видел женщин, красивых, высоких, с белыми зубами и нежной кожей. Некоторые одевались так, как одеваются танцовщицы, выставляя ноги напоказ. Впрочем, были и старухи: однажды старая ведьма даже погрозила мне своею клюкой... Посмела бы она сделать такое в Стэнхорне!
Мы пересекли улицу. Я уже понял, как переходят дороги с несущимися, как ветер, машинами: надо найти место, где на дороге нарисованы белые полосы и ждать, когда загорится зеленый свет на столбе. Забавное устройство. И все его слушаются. В столице я бы разогнал сброд плетью, если бы спешил. У нас каждый знает, кому уступать дорогу...
Как же я скучаю по столице, ее башням и тавернам, где можно пропустить кружку крепкого душистого пива и съесть кусок сочного прожаренного мяса! А мой родной Стэнхорн, его крошечные лавочки и мастерские, пристань с десятками рыбачьих лодок, заросший холм со старой сторожевой башней. Как давно я не пробовал жареных угрей и рыбу из залива, сладкую и нежную на вкус...
Но я дух, призрак, я не могу чувствовать вкус, хотя... Надо попросить Павла уступить тело и попробовать местной стряпни. Любопытно, как здесь готовят оленину или баранину, какое варят пиво?
- Куда дальше? - спросил меня Павел.
- Туда, к тем деревьям, - указал я. Мы направились в сторону парка – так здесь называют небольшой лесок, зачем-то оставленный в городе. У нас его бы мигом вырубили на дрова, но тут дровами не топят... Где-то там, совсем близко от нас, находился обращенный. Что он мог делать здесь ночью, я не знал, да мне все равно и хорошо: Па-вел требует, чтобы наши поединки никто не видел. Постараюсь. До сих пор все проходило гладко. Из тех, чьи души мы избавили от демонов, никто не умер. Думаю, потому, что обращенные не смогли договориться с душой, демон может подчинить душу, а может породниться с ней, и вот тогда появляется настоящее исчадие тьмы.
Павел радуется, что не умер ни один человек из тех, с кем мы разобрались. А мне все равно, умрут они или нет. Демоны должны умереть - или мне нет возврата...
В этих краях темнеет поздно, но парк не освещен, можно сказать, это и был лес со множеством пересекающихся тропок, оврагов и горок, которые уже съедала ночная тьма. Сделать в таком месте засаду проще простого, и я посоветовал Павлу отдать тело мне. Как бы не стало поздно. Демон был один - других я не видел, и это успокаивало.
- Шеф, покурить есть?
Какой-то человек вышел из кустов, направляясь к Павлу. Я почувствовал, как мой названый брат напрягся, он опасался чужака и не зря - в зарослях скрывались еще двое. Павел их видеть не мог, зато видел я. Темные, грязные душонки. Разбойники, скорее всего. Вот некстати.
- Я не курю, - ответил Павел, пытаясь пройти дальше, но незнакомец ловко преградил путь. За спиной Павла из-за кустов вышли остальные. У одного нож, у второго - гладкая дубинка. Я не стал говорить Павлу. Пусть проявит мужество.
- А жаль. Денег не дашь на сигареты? Не хватает, - продолжил бессмысленный разговор первый. Давно бы напал и ударил. Ну, это нам на руку.
- По яйцам бей! - крикнул я. - Быстрее.
Павел засуетился, оглянулся - и все испортил. Увидав еще двоих, струсил вконец. Эх, чтоб тебя, «воин»!
- Делай, как говорю! - рявкнул я. - Бейся, если сдохнуть не хочешь!
Троица, не торопясь, смыкала круг. Похоже, парни не промах, такие убьют и не поморщатся. Тогда и вы пощады не ждите.
- Иди на того, кто с дубинкой!
Павел неуверенно шагнул вперед.
- Когда замахнется, шагни вперед, понял? На него - и бей по... Ты понял. Не беги - они всадят нож тебе в спину!
Я чувствовал страх Павла, перераставший в панику. Так бывает, если не смотрел смерти в глаза. Если смотрел - второй раз взглянуть уже легче. Знаешь, что можно одержать верх. А потом вообще не думаешь, просто бьешь.
Так или иначе, но нас с Павлом теперь многое связывало. И наши цели, такие разные, теперь слились в одну: выжить!
- Бей! - крикнул я, чувствуя, что дубинка вот-вот пойдет в ход. Павел ударил. Не так, как это сделал бы я, но достаточно сильно. Разбойник вскинул оружие, но не успел. Он согнулся от удара ниже пояса и, следуя моим мыслям, Павел добавил ему кулаком по загривку. Дубина упала на траву. Ее бы подхватить, но не дали. Парень справа отчаянно замахал ногами, пытаясь попасть Павлу по голове - странные у них тут разбойники - но безуспешно. Павел отпрыгнул от него. И то ладно. Я ощущал, что мой дух влияет на Павла, и первый успех прибавил уверенности.
- Стой. Шагни к нему и перехватил ногу.
Павел все сделал четко. Не ожидавший, что жертва перестанет пятиться и пойдет вперед, грабитель занес ногу, и Павел ее перехватил, толчком отправив противника на землю.
- Не останавливайся! Подними дубинку!
Легко сказать, когда на тебя идет верзила с ножом. Похоже, они не грабители, а убийцы. Я читал в их душах четко, как монахи в своих книжках - они хотели убить Павла. А говорил: у меня нет врагов!
- Снимай куртку!
Павел сдернул куртку и намотал на руку. Коль нет щита, сойдет и это.
Убийца с ножом не торопился. Понятно: его длинноногий товарищ уже поднимался с земли. Да и третий, похоже, почти очухался. С таким трудом завоеванный баланс вновь был потерян.
- Бегом к дубине! - крикнул я.
Я не успел ничего больше сказать - Павел сделал все, как надо: швырнул куртку в лицо парня с ножом, выиграл мгновенье и подхватил дубинку. Отлично. Теперь по-воюем.
Несмотря на оружие, Павел еще боялся. Правильно, бояться надо. Но только не тогда, когда бьешь...
Странная дубинка: гладкая, отполированная, с рисунком. Словно не для разбоя, а... даже не знаю, для чего. Но, хвала Небу, череп проломить ей можно. Эх, будь я на месте Павла!
Я смотрел, как брат по телу отмахивается от разбойников. Потеряв главное оружие, они не слишком рьяно лезли вперед. О, Небо, я забыл о демоне! Они тянули время. Они знали!?
Обращенный был близко, и я мог разглядеть его как следует.
Это была девушка. Худенькая, высокая, с длинными светлыми волнистыми волосами, одетая в узкие, обтягивающие длинные ноги, штаны и странную коротенькую куртку с меховым воротником.
Она неспешно приближалась. Луна светила ей в спину, и я не мог разглядеть лицо, но это и неважно. Обращенные могут быть молодыми и старыми, красивыми и уродливыми, объединяет их одно: жажда крови и умение убивать. Хорошо, что в этом мире они не могут изменять свое тело - я не знаю, почему - и это облегчает работу. Но они так же сильны.
Надо что-то предпринять. И скорее.
- Не спи! Бей их, Павел! Быстрее, демон близко!
Павел заорал и бросился вперед. Медленно окружавшие его парни отскочили, один замешкался, и дубина врезалась ему в плечо.
- Добивай!
Нельзя мешкать в такие моменты. Противник скорчился от боли, один удар по за-тылку - и он уже не поднимется. Но Павел остановился. Он не мог добить врага. Да что за слизняк!
- Убей его! - крикнул я.
Павел все же ударил. Но не по голове, а по спине. Разбойник вскрикнул и распластался на траве. Ладно, и так сойдет. Одним меньше.
Девчонка приближалась.
- Не можете справиться, идиоты? - презрительно процедила она. Один из парней указал на Павла и хотел что-то сказать, но девка отмахнулась, да так, что наемник кубарем покатился с тропы. Последний разбойник изумленно воззрился на нее. Он был растерян и зол.
- Ты чо творишь? - крикнул он, но демон не обратил внимания. Он шел к нам.
- Павел, бей!
Павел замер.
- Это демон, Павел, обращенный! Он убьет тебя, бей!
Девушка улыбнулась, остановившись в двух шагах.
- И это - воин Неба? - насмешливо произнесла она. - Что ж, покажи, что ты можешь.
- Бей! - орал я на Павла, но тот не слышал. Я не мог понять, что с ним. Он не хотел бить демона. Не мог. Что за люди в этом мире?!
Обращенная шагнула и вцепилась в дубинку, одним рывком обезоружив Павла. Великое Небо, мы мертвы! К счастью, она отшвырнула оружие в сторону - да и зачем ей оно: я видел, что из пальцев девчонки растут длинные призрачные когти, ничем не хуже мечей, которыми бились демоны.
И это было ее ошибкой. Она думала: в теле - я, и когти напрасно полоснули по одежде. Павлу они не могли навредить. Оружие призраков действует только на нас. Живому от них никакого вреда. А я расчетливо держался в стороне.
Павел замер, не понимая, что происходит.
- Бей ее! - крикнул я, но демон соображал быстрее. Пальцы девки вцепились Павлу в горло, и лишь тогда он опомнился, перехватил ее кисти и, изогнувшись, надавил локтем, выворачивая ей плечо. Хороший прием, надо запомнить. Но Павел забыл, что борется с демоном - а им боль не страшна.
Я чувствовал, что парню не хватает воздуха - пальцы девчонки сомкнулись, как клещи, оторвать их было сложно. Я бы свернул девчонке шею, но Павел этого не хотел: я знал это по мыслям, метавшимся в его голове.
Помощь пришла, откуда не ждали.