- С. АЛЕКСАНДРОВ
- Самородок
-
- Полковники бывают разные. Может
попасться "эй, полковник", или
"полковник", или "товарищ полковник". А
есть еще один вид. Это полковник Федяев.
- Сначала, конечно, он был
подполковником. Служил подполковник Федяев в
штабе заместителем начальника отдела. И работал
два месяца в году. Когда начальник был в отпуске.
А в остальные месяцы он распределял поровну
тридцать нарядов между пятнадцатью офицерами и
ездил с проверками в подчиненные части, где пил
водку. Когда ему стукнуло сорок пять, он забросил
все дела и стал шарахаться по штабу в ожидании
приказа на дембель. Вот тут его и заметили
высокие начальники. А им позарез нужен был
командир полка. Только от полка все отказывались.
Хотя это и не полк был вовсе, а так, полчок: шесть
рот и сорок машин, из которых ездили три. Но это по
размерам полчок был как игрушечный. А по задачам
и залетам - как настоящий. И никто не хотел им
покомандовать. Вот тут и появился в коридоре
подполковник Федяев.
- Ну что, Федяев, хочешь командиром полка стать? -
спросил его высокий начальник.
- А полковника дадите? - забестолковил Федяев.
- Ну вот и отлично! - обрадовался высокий
начальник.
-
- В тот день у полковника Федяева
был юбилей. Точнее, юбилей-то у него был накануне.
А в этот день он проводил в полку уже сто первое
совещание. Он надел очки, оглядел присутствующих
и бросил в массы:
- А где, говорит, Тавно?
- Я, - ответил, поднявшись, пропагандист полка.
- А-а, вот оно. Ну тогда, говорит, товарищи офицеры,
прапорщики, - заметив одного сержанта, он добавил,
- И прочая шелупонь. Начнем как обычно. Начальник
штаба, говорит, что у нас по дежурной службе?
- Дежурный по полку докладывает, что вчера в
парке, в аккумуляторной, были обнаружены пьяные:
пять водителей и гэсээмщик. Употребляли бражку.
Настаивали ее прямо на месте.
- На каком, говорит, месте?
- В аккумуляторной.
- Ни хрена себе, говорит. Я так и знал. Вы, говорит,
товарищ Швыдько, ротой не командуете. Вы ходите
целыми днями с бычком в зубах. И в парке у вас
бычки, говорит, и в глазах бычки, а дежурный по
парку, говорит, там с пистолетом бражку охраняет.
Гэсээмщик ваш уже второй раз за неделю, говорит,
попадается. И все потому, говорит, что в прошлый
раз его пьяного спать положили. А пьяный
гэсээмщик - это тоже солдат. Его, говорит, надо
было тут же в строй поставить, выдать ему
противогаз, научить, говорит, окопы копать. Так
что, товарищ старший лейтенант - ты, говорит,
сержант, заткни уши - объявляю тебе выговор. Не
слышу, говорит?
- Товарищ полковник, за что? Опять из-за шести
дураков ЕДВ* не получать? Я ж им в рот не заливал.
- А ты, говорит, учись. Солдаты в армии для того и
служат, чтоб остальные премии не получали. И,
говорит, к обеду мне доложишь, как ты замполита
наказал.
- А его за что, товарищ полковник?
- Вот ведь я и говорю, Швыдько, что у тебя в голове
все на табуреты поставлено. Твой зам, говорит,
должен уметь залезть человеку в душу, посмотреть,
кто там нагадил, самому, говорит, нагадить и
вылезти чистым.
- Товарищ полковник, ну напились вчера вечером, а
сегодня утром уже наказываете. Суток не прошло.
- Ты, говорит, вытащи бычки из ушей. Начали когда? В
воскресенье. А наказываю, говорит, во вторник. Не
слышу?
- Есть "выговор".
- Вот и молодец. Все, начальник штаба? Ну, тогда я
продолжу. У нас впереди три события. Завтра в
полку работает замкомдива. Послезавтра, говорит,
посещает командующий. А потом, говорит, у нас день
части. Командующего встречаем, этого встречаем.
Так что, начальник штаба, вы дежурному скажите,
пусть он ворота у столовой закроет. И все,
говорит, пусть через КПП ездят. А то, говорит,
выползают полковники изо всех щелей, и не знаешь,
кому представляться. И посыльных пусть
проинструктирует. Пусть они этого замкомдива
остановят, если он будет по полку гулять, и
скажут: "А вы, говорит, кто такой? Почему без
строя шляетесь? Не знаем, говорит, такого
замкомдива. Нам вас не представляли. Сейчас
командира полка нет, этого нет. Вот, говорит, и
пройдемте. Посидите пока в камере. А завтра,
говорит, командир полка, может быть, приедет и вас
нам представит". И все, говорит, работаем. А то я
проверил вчера порядок в роте. Бардак, говорит,
ужасный.
Командир неожиданно замолчал. Пауза
затягивалась.
- В какой роте? - спросил комбат-два.
- В угловой. А вы, говорит, кого представляете?
- Я командир второго батальона.
- А, говорит, понятно. А то я смотрю и думаю:
знакомое лицо. Ну да, и все работаем. Вы,
командиры, дайте в рыло прапорщикам. Пускай они
мыло из дома на три дня назад в казарму привезут и
в тумбочки выложат. И где, говорит, у нас начмед?
Вот, теперь вижу. Ты, говорит, Шарипов, посмотри,
какие там у тебя уколы колют. Наверняка красные. А
они, говорит, приказом министра еще в шестьдесят
втором году отменены, и все уже тридцать лет
зелеными колются. И Коробкину больше не ставь,
когда комиссия. Ты, говорит, Лобанову ставь. Она,
говорит, когда комиссия, все правильно делает:
сразу начинает языком по стенам, по солдатам, по
офицерам. И проверь, говорит, что у тебя в аптеке
осталось. А то получится, как в соседней части.
Приехала ревизия, а в аптеке только синька. И
почему, говорит? Потому что у них там солдат,
офицер и случайный прохожий - все в сговоре, и
таблетка еще только катится, а они ее уже делят. И
вот начвещ еще…
- Лейтенат Колбин.
- Во, говорит, Гоблин. Отъел щеки, так что по
погонам трутся, а солдаты уже две недели в бане не
мылись.
- Никак нет, товарищ полковник…
- Так точно, говорит.
- Никак нет.
- Ты, говорит, со мной спорить будешь? Я говорю, что
не мылись.
- Как не мылись? Моются они.
- Что, говорит, давай поспорим?
- Ну давайте…
- Только если ты, говорит, проспоришь, я тебя
накажу. Так что не повезло тебе. У твоей бани,
говорит, две недели назад буква "б" отлетела.
И наши солдаты теперь в аню ходят. Тут
командующий приезжает, а в полку бани нет. Вот я
тебя, говорит - сержант, закрой уши - половины ЕДВ
и лишаю. А в два часа, говорит, мне доложишь, что
баня есть.
- Есть, товарищ полковник.
- А что ты, говорит, не спрашиваешь, для чего я тебе
вторую половину ЕДВ оставил?
- Ну, чтобы рублем не бить сильно…
- Ни хрена, говорит. Чтобы было чего еще лишить,
когда ты в два часа мне не доложишь.
- Товарищ полковник, но ведь это только буква…
- Товарищ лейтенант, вы не училище тыла
заканчивали? А, ну тогда, говорит, вас надо было
через два месяца после выпуска лишать звания и
сажать. Я ему говорю, что в полку бани нет, а он мне
про какую-то букву. Зампотыл, вы, говорит,
постройте его в колонну по восемь. А то он у вас
только бегает со стаканом и ждет, когда ему,
говорит, начальник автослужбы в аккумуляторной
нальет бражки. А все машины, как обычно, стоят, и
даже за продуктами из парка не выходят. Только я и
езжу в УАЗике, как дурак. Ну ладно. Теперь,
говорит, главное. Командующего надо встречать на
уровне. Начальник штаба, вы, говорит, дежурного
проинструктируйте, пускай послезавтра спрячется
у столовой и там у ворот ждет. А я, говорит, на КПП
выйду. Приедет этот генерал-полковник, говорит,
бестолковенький, и станет на перекрестке думать,
куда поворачивать. Тут я, говорит, из ворот выйду
и скажу: "Здравия желаю, товарищ командующий. Я,
говорит, командир полчка. Но у нас неинтересно. А
вон за той помойкой, говорит, есть настоящая
боевая часть". Ну там, конечно, строевой смотр
может быть и все такое. Командиры, вы посмотрите,
чтоб ваши люди не были сонными, как мухи. И не
забывайте, говорит: команду "Равняйсь!" надо
выполнять так, чтобы сопли кучно летели на грудь
четвертого человека*. А вы, комбаты,
повытаскивайте у лейтенантов все из штанов. Эти
недоросли совсем ногу не поднимают. Начальник
штаба, я ничего не упустил?
- Товарищ полковник, еще к нам солдата привели.
Переводят от соседей по приказу комдива.
- Шарипов, ты сегодня солдата не принимай. Пускай
он поприседает. А когда он через три часа сдохнет,
ты ему скажи, что он нездоров. И пусть его назад
ведут, говорит, и в своей санчасти синькой лечат.
И последнее, говорит. В пятницу День части.
Поэтому собираемся, говорит, в клубе. Там столы
будут накрыты, но чтоб у каждого с собой было.
Начальник автослужбы, ты, говорит, автобус
приготовь, чтобы домой попасть. И, говорит, все
начальники пусть по чердакам погуляют, в унитазы
заглянут и найдут там водку. Солдаты, говорит,
свое вчера уже выпили. А начфиз пусть полазает в
турнике, если он пустотелый. Начальник штаба, я,
говорит, ничего не забыл?
- Праздничный приказ у вас на столе.
- Я его еще не читал. Но ты, говорит, его переделай.
- Зачем, товарищ полковник?
- Вот, говорит, у нас в полку есть ветераны,
которые в этой части лет пятнадцать служат?
- Так точно. Командир первого батальона.
- Надо, говорит, с него взыскания снять.
- У него нет взысканий.
- Это, говорит, ничего. У нас есть еще два дня.
Больше я ничего не забыл?
- Внутренний порядок…
- Да, говорит, посмотрите. И обязанности чтоб все
знали. Ты, Шарипов, дневальному по медпункту тоже
дай букварь. А то его спросят, говорит, сколько
ему газеты положено, когда он по большой нужде
идет, а он и не знает.
- Да это и не определено нигде…
- Вот я и говорю, Шарипов, что тебя тоже учить надо.
Все определено. Ему положена одна восьмая
"Красной Звезды", понял? А вот, говорит, сам
мне скажи, чем дизентерия отличается от
тропической лихорадки?
- Ну, они вообще разные по…
- Совсем ты у меня без понятия. Объясняю, говорит:
если дизентерией старше сорока лет вообще не
болеют, а все, что моложе, сразу погибает, то
лихорадкой болеют все. Начальник штаба, я все
сказал?
- Все, товарищ полковник.
- Вопросы, товарищи офицеры?
- Товарищ полковник, разрешите, я вам через час
про баню доложу?
- Гоблин, вы почему, говорит, не встаете? Ничего я
вам не разрешаю. Вы про баню мне не доложите в два
часа. А прежде чем, говорит, вопросы задавать мне
такие, дорастите хотя бы до уровня пьяного
прапорщика. Распустил же я вас. Все, говорит,
свободны.
Полк старался как никогда. И все-таки гарнизон
командующему не понравился. У первых же ворот ему
подвернулся какой-то полковник, который полк
называл полчком, а мусоросборник - помойкой. И еще
кто-то ему все время что-то говорил. После приезда
командующего полковнику Федяеву стали искать
замену. Нашлась она через год.
И служит полковник Федяев опять в штабе
заместителем начальника отдела. Бумажками он
теперь не занимается, а пьет водку, гуляет по
коридорам и никак не может убить в себе
командира. Когда ему попадается кто-нибудь, он
спрашивает: "А вы кто? Вы в нашем штабе служите?
А где тогда ваша папка с документами"? Задачу
ему не очень-то поставишь. Он ничего уже не умеет,
разве что командовать. Даже старшим машины его не
пошлешь. Потому что не солидно. И никто не знает,
что с ним делать. По возрасту еще рано, про
сокращение пока молчат, а по несоответствию или
дискредитации кто ж полковника уволит? На службу
он ходит. Служить - хочет.
-
- * ЕДВ - единовременное
денежное вознаграждение, выплачивается по
итогам года.
-
-
-
-
- Опубликовано 22.03.03
-