Наталия Антонова. Рождественские гадания Или суп из любимого. Глава 1-2

ГЛАВА 1

Стояла ясная морозная ночь. Полная луна неподвижно покоилась в тёмном зеркале полуночного неба.
И звёзды были такими яркими и крупными, точно неведомый художник мягкой кистью стряхнул с мерцающих светил слом пыли накопленные за все прошедшие века. И разверзнутый зев бесконечного космоса поглотил взметнувшийся прах.
Белые тропинки разбегались между сугробов.
Чистый воздух был пронизан серебряными лучами луны, точно натянутыми струнами неведомого инструмента. И лёгкие снежинки, падая с неба, задевали ажурными краями за тончайшие струны и струны пели серебряными голосами нежными и сладкими.
И почему-то пахло клубникой… И наст потрескивал, как сахар.
Эльвира возвращалась с дискотеки в приподнятом настроении.
Она жадно вдыхала морозный воздух, наслаждаясь его свежестью и чистотой.
И радовалась эху музыки, ещё кружившемуся в её голове, отблескам растаявшего огня, обрывкам смеха и голосов, всему тому, что было, есть и будет.
Эльвира радовалась самой себе – красивой, умной, неунывающей.
И несколько бокалов выпитых коктейлей вообще-то не играли никакой роли.
Она сорвала с руки перчатку и подставила ладонь падающим медленно снежинкам.
- Одна, две, три… - считала Эльвира вслух снежинки, опускающиеся на её ладонь, - четыре, пять, шесть…
Снежинки не выдерживая, жара её руки, таяли и превращались в прозрачные капли. Эльвира стряхнула их на землю и, смеясь, поспешила дальше.
Сегодня она возвращалась домой одна без провожатых.
Поклонники настолько утомили Эльвиру, что у неё было такое ощущение, словно она объелась ванильного мороженого приторного до мути…
Нестерпимо страстно е захотелось сегодня одной мчаться по белым тропинкам заснеженного города, кружиться под луной и ловить на лету снежинки, как звёзды. Что она и сделала.
Очертанье домов и деревьев выплывали ей навстречу из лунного мерцания полутьмы.
Сладко ныло сердце. В голове восторженно гудели то ли колокола, то ли огромные шмели, то ли орган…
Эльвира сошла с тропинки и побежала по снегу глубокому и пышному.
Добежала до высокой чёрной ели и уткнулась лбом в холодную шершавую кору.
Вдохнула смолистый запах. Обвила ствол руками.
И ощутила непонятную силу. Точно что-то древнее, могучее, ненасытное влилось в её плоть.
- Ты колдунья? – хрипло спросила Эльвира и засмеялась.
От её неосторожного движения ветки ели зашевелились, и с них посыпался снег.
Эльвира зажмурилась, и ей показалось, что это не снег летит с ели, а её величество цивилизация сбрасывает с себя одеяния… одно за другим.
Перед глазами Эльвиры невольно предстал обжигающий танец Саломеи – вздохи жемчужной ткани слетающей с пылающего тела.
- И чью же голову ты попросишь в награду? – сорвалось невольно с губ зачарованной девушки.
Но тут с самой макушки ели хлынул поток накопившегося снега.
Он обсыпал Эльвиру с ног до головы. И она выбралась из снежного завала промокшая и абсолютно трезвая.
- Чёртовы коктейли! – выругалась она, пытаясь избавиться от снега насыпавшегося за шарф, проникшего в перчатки.
Отряхнувшись, Эльвира решительным шагом направилась домой.
Нельзя сказать, что Эльвира была девушкой романтически настроенной, скорее, наоборот, она была особой трезво смотрящей на жизнь.
Всё произошедшее с ней она приписала исключительно слоистым коктейлям.
Эльвира добралась до своего дома – серой кирпичной девятиэтажки, похожей издали на оплывшую свечку из-за, мягко говоря, странного вкуса архитектора создавшего его и из-за налипшего на стены мокрого снега.
В подъезде было темно. Лифт не работал.
Эльвира помянула в сердцах недобрым словом городское начальство и потопала вверх по ступеням.
Вдруг что-то извилось у неё под ногами, заорало благим матом и ослепило во тьме двумя зелёными огнями.
Эльвира отшатнулась и почувствовала, как сердце заколотилось возле самого горла. Но уже минуту спустя, она пришла в себя, догадавшись, что это один из шестнадцати котов тёти Маши – кошатницы с четвёртого этажа.
Тётя Маша таким манером выпускала своих котов на улицу, но они все как один почему-то гадили в подъезде.
На тётю Машу не действовали ни ругань, ни угрозы, ни жалобы жильцов участковому.
Тот вообще сообщил жильцам, что у него до котов руки не доходят, но на последок проникся их бедами и посоветовал потихонечку утопить котов одного за другим в ближайшей проруби.
Совет, конечно, дельный. Но ни у кого из жильцов рука не поднялась.
Таким образом, коты, избежавшие казни, продолжали творить на лестничных площадках своё мокрое дело и верещать по ночам под окнами.
Эльвира забралась на свой девятый этаж и полезла в сумочку за ключом.
Её родители, брат с женой и младшая сестра отправились встречать Рождество к бабушке в деревню. И на это время Эльвира осталась одна в 4-х комнатной квартире.
Почему Эльвира вместе со всеми не поехала к бабушке?
Действительно, почему не поехала?..
Не поехала, потому, что не поехала. Эльвира всегда делала только то, что ей хотелось делать.
И спорить с ней было себе дороже. По крайней мере, родители давно отказались от мысли как-либо повлиять на характер своей дочери.
Тем более, что особых хлопот Эльвира им никогда и не доставляла – не капризничала, не болела, училась хорошо, после школы поступила в институт.
А то, что жила по своему разумению, так что ж…
Эльвира достала ключ и уже собралась вставить его в замочную скважину, хотя в темноте это не слишком легко.
И вдруг что-то вздохнуло у ног Эльвиры, потом оно позевнуло и зашевелилось что-то огромное и страшное.
По телу Эльвиры пробежали мурашки, она сжала в руках сумочку так, чтобы по возможности, отражая нападение неведомого существа, ударить его острым углом.
- Кто здесь? – переведя дыхание, спросила Эльвира.
- Я… - жалобно ответил знакомый голосок.
- Кто я? – машинально проговорили Эля.
- Нюся. Кто же ещё? Я тебя уже третий час жду. Села на скамейку и нечаянно заснула, а тут слышу шаги, догадалась, что ты ключ ищешь.
- Фу, ты! Как ты меня напугала! Зачем я тебе на ночь, глядя, понадобилась?
Эльвира открыла дверь, щёлкнула выключателем и впустила соседку.
Заспанная Нюся была закутана в серый бабушкин пуховый платок.
- Ну, чего тебе? Выкладывай! – сердито проговорила Эльвира, стаскивая с себя верхнюю одежду и сапоги.
- Эля! Ты, что забыла какой сегодня день?! – всплеснула руками Нюся.
- Какой день? Обычный, - проворчала Эльвира, - 6 января.
- Да сегодня же сочельник!!! – воскликнула соседка, обдав Эльвиру ярким сиянием голубых глаз.
- Ну, и что с того, что сочельник? Ладно, иди на кухню, поставь чайник. А я переоденусь.
Нюся послушно выполнила её распоряжение.
Минут через двадцать они уже пили чай с бисквитами.
- Эленька, солнышко! – Нюся умоляюще посмотрела в глаза Эльвиры, - давай погадаем.
Эльвира чуть чаем не подавилась. Нюся вскочила и быстро-быстро застукала маленьким кулачком по спине Эльвиры.
Эльвира прокашлялась и спросила, - ты, что с ума сошла?
- Ну, почему же сразу с ума? – Нюся обиженно потёрла ладошкой свой маленький носик, который каждую весну расцветал прелестными веснушками, - Элечка! Пожалуйста! Сейчас все гадают. Разве тебе самой не интересно, когда ты замуж выйдешь и за кого?!
- Представь себе, - ответила Эльвира, - я этими глупостями себе голову не забиваю. Когда захочу, тогда и выйду и за кого захочу тоже мне решать. А все эти гадания глупость несусветная. Опиум для народа, короче, - отрезала Эльвира.
- Ничего ни опиум, - обиделась Нюся, - хорошо тебе, у тебя поклонников целый табун. А что делать таким бедным девушкам, как я?
- Тоже мне бедная, - усмехнулась Эльвира, - а чего дома не гадаешь?
- Дома у меня народу полно. Уединиться негде. А гадать нужно так, чтобы никто не мешал.
Эльвира вздохнула.
- Элечка, ну, пожалуйста, - Нюся устремила на соседку глаза полные мольбы.
- Ладно, гадай, - сказала Эльвира, - только я тебе в этих суевериях не помощница. Можешь делать, что хочешь. А я ложусь спать.
- Ой, спасибо тебе, Эленька! – Нюся чуть не запрыгала на месте от радости.
- Я всё, что нужно с собой принесла. Только можно мне взять твои зеркала?
- Бери! – махнула рукой Эльвира, - только, когда будешь уходить, меня не буди.
- А как же дверь? – спросила Нюся.
- Захлопни. Никто меня не украдёт.
- Как скажешь…
Эльвира ушла в свою комнату, разделась, легла в постель и тотчас уснула.
А Нюся тем временем, взяв Эльвирины зеркала, отправилась в большую комнату, которая была для семьи Эльвиры и гостиной и столовой одновременно.
Девушка прикрыла за собой дверь. Поставила одно зеркало на стол, с обеих его сторон по зажжённой свече в маленьких подсвечниках, за спиной напротив этого зеркала установила второе. Опустила в стакан с водой бабушкино обручальное кольцо.
В комнате нависла тяжёлым пологом тишина.
Кажется, даже часы перестали тикать, и время остановилось…
Нюся немигающим взглядом уставилась в зеркальный коридор.
Суженый появляться, не спешил… то ли с приятелями веселился, то ли замешкался спросонья, то ли вовсе не расположен был посреди ночи тащиться на свиданье к будущей жене в зеркальный коридор.

Нюся смотрела долго и упорно, но незаметно для себя, уронила голову на стол и… заснула.
Когда она проснулась, свечи уже не горели. Было темно, хоть глаз выколи.
Нюся хотела было зажечь верхний свет, да передумала, выбралась потихоньку из гостиной, добралась до прихожей, и помня, что Эльвира запретила её будить, открыла входную дверь, переступила через порог и захлопнула её за собой.
***
За окном между увязших в снегу деревьев бродили тени.
Луна точно рукавом прикрыла лик набежавшей тучей.
Ветер раскачивал фонари, и тусклые мазки света падали на зыбкую стену тьмы.
Позвякивали неведомые колокольчики, то ли окликая кого-то, то ли постанывая и сокрушаясь…
Эльвира спала неспокойно. Она ворочалась и вздыхала.
Её мучила жажда, но она не находила в себе сил проснуться и дотянуться до стакана с водой, стоявшего на прикроватной тумбочке.
Какой-то странный шорох вспархивал и бился совсем близко.
Эльвира застонала и силилась проснуться.
И тут ей показалось, что кто-то огромный, закутавшись в чёрный плащ балдахин, стоит между ней и её обычными весёлыми цветными снами.
Её сны – маленькие жизнерадостные гномики в разноцветных одеждах изо всех сил стараются пробиться к ней – толкают и дёргают исполинскую фигуру в чёрном, но ничего не могут поделать – их сил явно недостаточно, чтобы справиться с гигантом.
И вдруг фигура в плаще взмахнула руками, как крыльями и весёлые человечки попадали наземь и обратились в разноцветные камешки, какие обычно выбрасывает пенное море горстями из своих глубин.
- Что ты делаешь?! – закричала Эльвира, - чучело окаянное!
Она уже хотела в гневе наброситься на него и задать ему трёпку за обиженных человечков, но тут она увидела его лицо!!!
Всё вокруг засияло и запело от его неземной красоты!
Крик замер на губах Эльвиры. Её глаза расширились и стали бархатными. А сердце затрепетало и забилось, как птица, рвущаяся на свободу.
- Кто ты? – выдохнула она в изумлении.
- Твой суженый… - дивный голос его не поддавался сравнению по звучанию ни с одним музыкальным инструментом.
- Суженый?.. – переспросила удивлённая Эльвира.
- Разве ты не хочешь, чтоб я был твоим? – ответил он вопросом на вопрос.
- Жажду! – закричала Эльвира неожиданно для себя. Она слетела с постели и вихрем понеслась к нему.
Но, он, избежав её объятий, покачал головой.
- Не теперь… - прошептали его губы.
- Но почему? – разочарованно спросила Эльвира.
- Ты должна расколдовать меня.
- Расколдовать? – её правая бровь поднялась к виску.
- Да, любимая, - выдохнул он.
- Что за чушь! – произнесла она недовольно, - я в такие игры не играю.
Его фигура замерла в скорбной позе у окна.
Свет луны тончайшим серебром обтекал его дивный профиль.
Эльвира чувствовала, как кровь стучит у неё в висках.
- А нельзя ли без глупостей? – тихо спросила она, - ты назвал меня любимой…
Он кивнул, оставаясь безмолвным.
- Так стань моим и не морочь мне голову.
- Это невозможно, - ответил он печально.
И хрустальное эхо, подхватив его голос, застонало на тысячу ладов и оттенков, проникая в сердце девушки и томя его.
- Ты хочешь, чтоб я расколдовала тебя? – спросила Эльвира.
Он снова кивнул.
- Но мы живём не в средние века. Может быть, ты отбросишь в сторону свои глупые розыгрыши. Она шагнула к нему и протянула навстречу руки.
- Я не шучу, и совсем не разыгрываю тебя. Почему ты не веришь мне?! - на этот раз в его голосе прозвучала невыносимая мука. Он медленно опустился перед ней на колени и склонил голову.
Эльвира переступила с ноги на ногу.
Она думала о том – послать ли его к чёрту или попытаться поймать и прижаться к соблазнительным сочным губам.
Выбрав второе, она устремилась к прекрасному незнакомцу.
Но он стремительно поднялся и молниеносно отскочил к противоположной стене.
- Неужели ты хочешь погубить меня? – воскликнул он горестно.
- Тебе не надоело валять дурака? – спросила Эльвира.
- Эля… - прошептал он, потупив свои чудные глаза, - выполни мою просьбу, и я навсегда стану твоим.
Эльвира не любила слово «навсегда». Что значит «навсегда»? Она хочет его сегодня. И совсем неизвестно будет ли она желать его так же страстно через месяц, год, два…
Но неожиданно для себя, она произнесла, - хорошо…
Он облегчённо вздохнул.
- Но прежде, чем я выполню твою просьбу, сбрось свой плащ. Может быть, у тебя только лицо прекрасное. А сам ты либо хромой, либо горбатый. Не могу же я кота в мешке покупать. Мучайся потом с тобой всю жизнь.
Он ослепил её своей улыбкой и сбросил плащ.
Его фигура была верхом совершенства!
Эльвира хотела попросить его сбросить ещё несколько предметов мужского туалета… но решила, что ещё успеет это сделать.
Он нравился ей всё больше и больше. И она решила принять правила его игры.
- Ну, ладно, суженый, - сказала она, - ты уже знаешь, что меня зовут Эльвирой, а тебя? Ну, что очи потупил, свет очей моих? – на губах Эльвиры дрожала улыбка.
- Ты хочешь знать моё имя?
- Всенепременно!
- Зови меня Елисей.
- Королевич что ли? – весело рассмеялась Эльвира.
-Нет, я князь! – из его чёрных очей неожиданно вырвались снопы ослепительного света! – но ты можешь называть меня королевичем.
Эльвира даже зажмурилась от неожиданности. Когда же она открыла глаза и смахнула с ресниц невольные слезинки, глаза его были хотя и светлы, но спокойны.
- Послушай, королевич Елисей, уж не ангел ли ты случайно? – недовольно спросила Эльвира.
Ангел, - ответил он искренне.
- Только этого мне не хватало! – воскликнула Эльвира.
- Но ведь ты обещала, - прошептали его губы еле слышно.
- Ладно, ладно, - взмахнула она рукой, точно отгоняя свой гнев, - что же я должна сделать, чтобы помочь тебе?
- Расколдовать меня, - поправил он.
- Ближе к делу, - проговорила Эльвира.
- Ты должна испытать на прочность сердца семерых юношей.
- И каким же образом я должна проделать эту операцию? – усмехнулась Эльвира.
- Очень просто. У тебя есть поклонники?
- Допустим…
- Сколько?
- Андрей – раз, Борис –два, Виталий – три, Геннадий – четыре, Евгений – пять, Леонид – шесть, Дмитрий – семь, - сосчитала своих воздыхателей Эльвира.
- Ну, вот, видишь, вздохнул он облегчённо, - их как раз семь.
- Пока семь, - согласилась Эльвира.
- Пусть они докажут тебе свою любовь.
- Каким образом? – улыбнулась она лукаво.
- Только не тем, о котором ты подумало, - рассердился он.
- Да?..
Пусть во имя тебя совершат какой-либо героический поступок! Что-нибудь из ряда вон выходящее! Безумное!
- Ладно, я подумаю, - согласилась она весьма неохотно.
- Знаешь ли ты, какие раньше были девушки?! – вздохнул он сокрушённо.
- Ну и какие же? - заинтересовалась она.
- Они теряли голову от любви, они бросались в любовь, как в омут с головой! Любовь была для них всем! Понимаешь, всем! Они жертвовали собой! Вся их жизнь была в любви! Любовь была дороже чести!
- Надо же, как тебя занесло, - удивилась Эльвира. Она сладко Позевнула и потянулась всем телом, - ну, во-первых, - сказала она, - терять голову от любви – это думать не головой, а тем местом, что под юбкой.
Он хотел ей возразить, но она жестом заставила его замолчать, - я ещё не всё сказала. Во-вторых, раньше барышням делать больше было нечего, как только грезить о любви, и мечтать о замужестве. Теперь же есть удовольствия покруче. И современную женщину будущая карьера волнует гораздо больше, чем какой-то там принц на белом коне с его охами и ахами при луне, и всякими там хрустальными башмачками. Ну, и, в-третьих, я абсолютно не поняла, о какой чести ты там воздыхал? Если о постели, то я не против получить удовольствие с таким экзотическим мальчиком. Такого, как ты я ещё не пробовала.
Она посмотрела на него, - у тебя есть с собой презерватив?
- Что?! – растерялся Елисей
- Нет, значит, - сказала она, - но, по-моему, у меня в сумочке есть парочка.
- Подожди! – остановил он её.
Эльвира обернулась.
- Ты хотела бы повелевать миром? – воскликнул он жарко.
- Миром? Нет, конечно, - Эльвира передёрнула плечами, - только этого мне не хватало. У меня и своих дел достаточно.
- Тогда чего бы тебе хотелось больше всего? – растерянно спросил он.
- Просто жить, - ответила Эльвира, - окончить институт, найти интересную работу, не растерять друзей по пути на свой Олимп.
- А замуж ты собираешься?! – не выдержал он.
- Собираюсь, но не теперь.
- Когда же?!
- Когда встану на ноги. Заработаю деньги на квартиру, машину, вообще на приличную жизнь.
- А ты хотела бы получить деньги прямо сейчас?
- Нет.
- Почему?! – искренне изумился он.
- Потому, что просто так ничего с неба не сваливается.
- А если ты выйдешь замуж за богатого?
Эльвира искренне расхохоталась.
- Чему ты смеёшься?
- Я не идиотка, чтобы лезть в мышеловку.
- Не понимаю.
- - Чего ж тут непонятного?! Зависеть от денег мужчины, значит зависеть от его капризов. Мне такого счастья задаром не надо.
У Елисея опустились руки, - ну, хорошо, - проговорил он, - ты хотя бы хочешь меня поцеловать?
- Очень! – загорелась Эльвира, - тебе расхотелось бегать от меня по комнате?
- Расхотелось… - он подошёл к ней и заглянул в девичьи глаза.
Эльвира смотрела на него, не мигая, и зрачки её становились всё шире. Невидимое пламя разгоралось в её душе. Она положила одну руку ему на плечо, а другой коснулась лба, пробежала пальцами по щеке и остановилась на подбородке.
Эльвира была высокой и их губы находились почти на одном уровне.
- Елисей, - произнесла она его имя.
- Что?
- Ничего…
Губы Эльвиры прильнули к его губам. Она почувствовала, как какое-то странное пламя охватило всё её тело. Грудь Эльвиры высоко поднялась. И она почувствовала, как что-то острое вонзилось в её сердце. Боль была настолько острой, что она едва не закричала.
Сдержав крик, Эльвира с изумлением посмотрела на Елисея. Ей казалось, что в глазах юноши танцует ритуальное пламя.
- Что с тобой? – спросил он нежно, когда она отпрянула от его губ.
- Ничего…
- Правда?
Эльвира кивнула и снова прильнула к его губам.
Теперь она ощутила, как стрела, вонзившаяся в её сердце, расправила свои лопасти. И снова боль стала нестерпимой. Она отняла губы и стала жадно хватать воздух.
- Что с тобой? – снова спросил он.
- Ничего!
И в третий раз Эльвира не прикоснулась, не прильнула, а впилась в его губы неистовым беспощадным поцелуем.
Её рука ухватилась за скользкий шёлк его одежды и рванула его со всей силы. Она хотела разорвать ненавистную ткань, и ощутить живое тело Елисея.
Но, увы, с его пораненных губ сорвался хриплый вскрик, он вырвался из её рук и исчез. Буквально растворился в воздухе, оставив в её руке клочок сверкающего шёлка.
- Дьявол! – выругалась Эльвира, и бросила кусок ткани на пол.
Она не помнила, когда заснула. Тяжёлый сон сковал её, как броня.
… Помнила только, что бродила по каким-то затерянным тропам. А потом скакала на диком коне. Белая пена хлопьями падала со спины и с боков жеребца.
- Елисей! Елисей! – кричала она. И даже эхо не отзывалось на её тоскующий голос, - Елисей! Елисей!
Дорога провалилась под копытами коня, и они оказались в холодном беснующемся потоке. Эльвира отчаянно боролась за свою жизнь и крепко держалась за гриву коня. Они выбрались на берег. Эльвира упала вниз лицом на мокрую траву и долго лежала, тяжело дыша. А когда поднялась, то конь рассмеялся ей в лицо, и из его ноздрей вырвалось пламя.
- Тьфу, на тебя! – сказала Эльвира и… проснулась.
ГЛАВА 2
Эльвира села на постели. Тряхнула головой и сбросила с себя оцепенение.
- Что за глупый сон мне привиделся, - произнесла она вслух, - приснится же такое… после коктейля.
Эльвира взяла с тумбочки стакан с водой и жадно осушила его.
Потом отправилась в душ, где и смыла остатки ночного кошмара.
Причесалась, позавтракала и только после этого вошла в гостиную.
Её рассерженному взгляду предстали наведённые друг на друга зеркала, восковые лужицы, оставшиеся от сгоревших свечей и лежащий на боку стакан, вода из которого вылилась на пол.
- Ну, Аннушка! – Эльвира вспомнила курносое лицо соседки Нюси и погрозила ей кулаком, - насвинячила и скрылась. Вот, погоди у меня!
Эльвира навела в гостиной порядок и водрузила зеркала на их законные места, даже не заглянув в их призывную глубину. Пожалуй, давно она не была так сердита.
Днём Эльвира собралась на каток. Проходя мимо двери Нюси, она резко надавила на кнопку звонка. А когда на пороге появилась соседка со смиренным видом великомученицы, высказала ей всё, что думала.
Нюся терпеливо снесла все нелицеприятные эпитеты, которыми её наградила Эльвира, и виновато вздохнула, - Элечка, прости, я не думала, что всё так выйдет. Ждала, ждала, а потом уснула.
- Почему же ты не убрала за собой, когда проснулась? – спросила Эльвира, чувствуя, что остывает и больше не злится на соседку.
- Сама не знаю, - вздохнула Нюся, - какая-то заспанная была и плохо соображала.
- Ладно, уж сжиматься, как заяц под клыками леопарда. - Так и быть на этот раз я тебя прощаю.
- Значит, ты больше не сердишься, Элечка, - радостно воскликнула Нюся и повисла на шеи у соседки.
- Не сержусь, - сказала Эльвира. Разжала Нюсины руки и отправилась на каток.
… На катке Эльвира встретила друзей. Время пролетело незаметно.
Потом всей компанией отправились в кафе, где она ограничилась только безалкогольными напитками.
А потом до темноты гуляли в заснеженном парке. Воздух благоухал свежестью. Мир казался первозданным. Вокруг стояли притихшие деревья. Розовые отсветы вечерней зари упали и тотчас утонули в пышных сугробах.
Компания разбилась на парочки. Снег заскрипел под удаляющимися в разные стороны ногами…
Луна осеребрила снег и углубила тени. Парк за одно мгновенье превратился в заколдованный лес, точно луна набросила на него серебряную сеть.
Теперь любой шорох, треск, порыв ветра представлялись проявлением чего-то таинственного.
- Хочешь, я достану с неба для тебя вон ту яркую звезду? – спросил Андрей и заглянул в Элины глаза.
- Болтун, - рассмеялась она.
- Значит, ты мне не веришь? – горячился он.
- Нет, конечно, не верю. Да и не хочу я звезду. Лучше сорви мне рябину. Обернись, дерево позади тебя стоит.
Андрей подошёл к рябине, подпрыгнул, чуть наклонил ветку и сорвал кисть, засыпанную снегом.
- Держи! – он протянул её Эли.
- Спасибо. Эльвира откусывала одну ягодку за другой и, наслаждаясь лёгким горьковатым вкусом, съела всю кисть.
Они незаметно добрели до Эльвириного дома.
- Спасибо, что проводил, - сказала она, - пока.
- Подожди. Не уходи так быстро, - попросил он, - давай ещё походим.
- Нет, - Эльвира покачала головой, - на сегодня хватит.
- Хватит, так хватит, - вздохнул он, - а завтра встретимся?
- До завтра ещё дожить нужно…
- Ну, пожалуйста, Эля.
- Позвони завтра утром, - она натянула шапку ему на глаза и скрылась в подъезде.
- Эля! – окликнул он.
Но дверь уже захлопнулась за её спиной.
Андрей потоптался немного возле крыльца и вздохнув, отправился домой.
… Войдя в квартиру, Эльвира заварила чай, сделала себе бутерброды, включила в спальне маленький телевизор и уже собралась поудобнее устроиться на постели, как взгляд её упал на что-то блестящее, похожее на кусочек змеиной кожи. Эльвира присела на корточки и подняла это нечто.
- Ткань… шёлк… - проговорила она, - странно, откуда ему тут взялся?
Повертев несколько секунд кусочек шёлка в руках, Эльвира вышла из комнаты, чтобы выбросить его в мусорное ведро.
О своём вчерашнем сне она и думать забыла.
Разделавшись с бутербродами и допив чай, Эльвира выключила телевизор, взяла учебник по физике и уткнулась в его страницы.
Девушка обладала счастливым даром – она получала наслаждение от самого процесса познания. А физика была её любимым предметом.
Через пару часов Эльвира заснула. Учебник выскользнул из её рук, захлопнулся и мирно задремал возле её изголовья.
За окном сквозь тихоструйное дрожание снежной пыли светила полная луна.
Одно из зеркал, которыми вчера пользовалась неразумная Нюся, в оправе из чёрного дерева висело на стене Эльвириной комнаты.
Оно перешло семье по наследству от прапрабабушки Эльвиры – красивой экзальтированной особы, которая сбежала из-под венца не то с гусаром, не то с грузинским князем. Но, вскоре разочаровалась в своём возлюбленном, и вернулась к прежнему жениху – богатому московскому купцу, который, несмотря на условности девятнадцатого века, принял невесту, женился на ней и любил её до конца своих дней.
И, как говорит семейное предание, прапрабабушка тоже полюбила своего супруга со всей пылкостью, свойственной её неуёмному сердцу.
Родив трёх сыновей, она взяла воспитанницу – девушку – дальнюю родственницу из семьи разорившихся дворян.
Но упорные слухи утверждали, что это была никакая ни дальняя родственница, а собственная дочь прапрабабушки – плод её страсти к этому не то гусару, не то грузинскому князю.
Как бы то ни было, но зеркало в старинной оправе прапрабабушка передала именно ей.
Воспитанница оказалась не менее сумасбродной, чем прапрабабушка – она отвергла руку и сердце одного из князей, находившихся в родстве с самим государем императором, и… бросилась в революционное движение.
Стала комиссаром. Сражалась на фронтах гражданской войны.
А потом, вдруг, охладела к прежним идеалам. Вышла замуж за учителя французского языка и стала преподавать… сольфеджио…
Она-то и была прабабушкой Эльвиры.
У неё родилась дочь, которая стала историком и ярой антикоммунисткой. Её судьба была похожа на горный хребет Кавказа. Однако, эта почтенная старушка жива и по сей день.
Мать Эльвиры была её поздним и любимым ребёнком.
Наверное, природа решила отдохнуть на ней, так как девочка с детства была спокойной и ласковой. За всю свою последующую жизнь она не совершила ничего необдуманного или шокирующего.
И бабушка, несмотря на то, что нежно любила свою дочь, зеркало – семейную реликвию подарила на восемнадцатилетие Эльвире – своей старшей внучке.
Эльвира отнеслась к подарку без благоговения, но благосклонно – неплохое зеркало в хорошей оправе, временем незамутнённое, вообще, вполне годится для того, чтобы перед ним расчёсываться и накладывать макияж.
…За окном поднялся ветер, он подхватил летящий снег, закружился на месте, а потом швырнул его в окно Эльвиры.
Жалобно и тихо звякнуло оконное стекло.
Быстро-быстро заморгала луна от набегающих и уносящихся прочь облаков.
В спальне Эльвиры зашевелились не до конца закрытые шторы, словно кто-то невидимый пробежал по складкам рассеянным движением руки.
Заскрипели половицы, заохал старый шкаф туго набитый книгами.
Поверхность старого зеркала подёрнулась туманом, словно кто-то дохнул на неё… а потом посветлела, взволновалась. И по серебряной поверхности побежали яркие блики и чёрные тени.
Стакан, стоявший на прикроватной тумбочке, сорвался и упал на пол.
Брызги стекла и воды остались лежать на ковре.
Смутное ощущение чего-то непостижимого прокралось в сон Эльвиры и заронило в душу неприятный холодок.
Ворс ковра неожиданно впитал в себя светлое пятно от луны, и в комнате стало совсем темно.
Эльвира заворочалась и застонала.
Ей казалось, что кто-то стоит у её изголовья и смотрит ей прямо в лицо.
Она силилась проснуться и не могла. Её беспокойство нарастало.
- Кто здесь? – прошептали её губы.
Эльвира ощутила на своей щеке осторожное дыхание… и чьи-то длинные ресницы коснулись её кожи.
Луна, справившись с дерзким посягательством ковра на свой отсвет, утёрла нос жалкому половику, и лунное пятно снова возлежало на поверхности длинных ворсинок.
А её лунное величество царственно взирало с высоты своего положения на распластанный в спальне ковёр.
- Эльвира, проснись!.. – прозвучал тихий голос, Эльвира, любимая, я здесь.
Она, наконец, пробудилась, приподнялась на локте, протёрла глаза и с ужасом уставилась в лицо незнакомца.
- Ты кто?! – вымолвила она потрясённо.
- Твой Елисей. Разве ты забыла?.. – в его голосе прозрачным родником забилась грусть.
- Какой ещё к дьяволу, Елисей!? - воскликнула она, сбрасывая одеяло и вскакивая с постели.
- Эльвира!..
- Как ты сюда пробрался? Негодяй! – закричала она, и схватив тяжёлый подсвечник, сжала его в руках, - а ну, выворачивай карманы! Что успел стащить?!
- Эльвира!- вымолвил он, я не грабитель.
- Кто же ещё может шляться ночью по чужим квартирам?! – негодовала она.
- Эльвира! Я твой суженый. Ты забыла прошлую ночь?..
- Прошлую ночь? – переспросила она.
- Я приходил к тебе, и ты поцеловала меня.
- Да… - она с недоверием посмотрела на него, - кажется, мне снилась какая-то чертовщина.
- Это был я, Эльвира, твой Елисей. Вспомни, пожалуйста, - его голос был полон мольбы.
- Ты утверждаешь, что я тебя поцеловала? – спросила она, окидывая его взглядом с головы до ног и с ног до головы.
Он молча кивнул.
- Да, пожалуй, ты ничего, – заключила она и, не выпуская подсвечника из рук, приказала, - подойди.
Он, молча повиновался.
- Какой у тебя странный плащ, - сказала Эльвира. Она посмотрела ему в глаза и потянулась к его полным чувственным губам.
Едва она дотронулась до них, как подсвечник выпал из её рук.
- О, да, - прошептала она, - мне знаком этот вкус.
Он ответил на её поцелуй нежным волнующим прикосновением.
Эльвира чувствовала себя свечой, зажжённой с двух сторон.
- Я вспомнила… - выдохнула она.
- Я счастлив, - донеслось в ответ.
- Но, кажется вчера, нам что-то помешало насладиться друг другом, - руки Эльвиры потянули вниз его плащ.
- Не торопись, любимая…
- Чего же ждать? – она заглянула в его глаза, - вдруг, ты только сон… и я упущу такую возможность… воплощения эротического сна.
Руки Эльвиры справились с его плащом, принялись за пуговицы его шёлковой рубашки.
- Нет, нет, - прошептал он, поймал её руки и покрыл нежнейшими поцелуями, - я не сон… Твоё желание исполнится, но позже, Эльвира, пожалуйста. Ты же не хочешь всё испортить.
- Нет, не хочу, - неожиданно для себя согласилась Эльвира.
- Ты обещала меня расколдовать.
- Да, любимый! – она точно зачарованная, смотрела в его глаза.
- Эльвира! Что ты чувствуешь? – спросил он.
- Любовь! – ответила она странным голосом, голосом, который словно и не принадлежал ей, - безграничную любовь!
- Ты согласна выполнить то, о чём я прошу тебя?
- Да, я согласна сделать всё, что угодно, лишь бы обладать тобой, мой желанный! – она страстно обвила его стан и руками и ногами.
- Эльвира! Ты страшная женщина! – сорвалось с его губ.
- Почему?! – изумилась она.
- Не знаю. Я чувствую страх…
- Ты?! Страх?! – рассмеялась она.
- Действительно, - согласился он, - я сказал глупость.
Он пошевелился в её объятиях, и она каждой клеточкой своего тела ощутила его стальные мускулы, налитые, казалось, нечеловеческой силой.
- Какой ты сильный! – сказала Эльвира и прижалась к нему ещё крепче, - Елисей, я не хочу, чтоб ты меня боялся, я хочу, чтоб ты меня любил.
- Я люблю…
Эльвира отыскала его спелые сладкие губы и жадно прильнула к ним.
- Эльвира!.. – задыхаясь, промолвил он.
- Да?..
- Хочешь, я покажу тебе, где я живу
- Хочу.
- Закрой глаза.
- Зачем?
- Так надо.
- Пожалуйста.
Эльвире показалось, что едва она закрыла глаза. На неё обрушилась тьма, и в ушах зашумел ветер. Она непроизвольно взмахнула руками, но Елисей обнял её и укрыл плащом. Стало спокойно и уютно. Захотелось спать.
И ту она услышала его голос, - можешь открыть глаза.
Эльвира уже собралась посмеяться над своим возлюбленным, как, вдруг увидела, что находится вовсе не в своей тёплой спальне, а невесть где…
- Что за чертовщина! – воскликнула она, и протёрла глаза, но это не помогло, - ну и шуточки у тебя, любимый, - проворчала она, - и что дальше?
Они стояли, обнявшись в чистом поле. Он в чёрном плаще, она в белой прозрачной сорочке. Вокруг бушевал ветер и дымился снег.
Эльвира сорвала с Елисея плащ, и закуталась в мягкую ткань.
- Тебе не нравится мой сюрприз? – весело спросил он.
- За такой сюрприз тебя мало прибить, - ответила Эльвира, и глаза её угрожающе сверкнули.
- Но ведь ты сама согласилась на это путешествие, - не унимался он.
- Я?!
- Конечно, любимая.
Эльвира насупила брови, и Елисей быстро отскочил он неё, - ладно, ладно, я пошутил. Не нужно распускать руки. Пожалуйста!
Снег тотчас прекратился, ветер утих. Воздух, став прозрачным, наполнился светом, теплом и нежными благоуханиями.
Пред глазами Эльвиры раскинулся зелёный луг, расшитый полевыми цветами.
- Кажется, мы попали в сказку о двенадцати месяцах. Сначала зима, теперь весна. И что дальше? – пробормотала Эльвира.
- Дальше мы пойдём в мой замок, - объявил он торжественно.
-Ладно, почапали, - согласилась Эльвира, - показывай дорогу.
-В девушках 21 века не осталось ни капли романтики, - сокрушённо подумал Елисей, - ни краснеть, ни бледнеть, ни восторгаться не умеют; ни удивить их, ни смутить, не испугать. Ах, какие были девушки в 17. 18, 19 веке!.. В обморок падали, трепетали, слезами обливались и от радости и от печали. А эта! Ей замок обещают показать, а она – «почапали».
- О чём ты так крепко задумался? – спросила Эльвира.
- О тебе, дорогая, - не солгал он.
- Что-то вид у тебя какой-то отрешённый. Не подхватил ли ты грипп со своими шуточками на таком ветру? – сказала она озабоченно.
- Гриб? – переспросил он изумлённо, - какой гриб?
- Ты, что только на свет родился? Обыкновенный вирусный грипп.
- А… - вздохнул он почему-то облегчённо, - инфлюэнцею…
Эльвира наклонилась и сорвала цветок один, другой, третий. Она прижимала их к губам и вдыхала сладкий опьяняющий аромат.
- Славно, - подумал он, - хотя бы цветы её трогают.
- Ты любишь цветы? – спросил Елисей вслух.
- Обожаю! У бабушки на даче их целая плантация.
- И что она с ними делает?
- Ничего. Любуется. Дарит друзьям и родным.
- Славная у тебя бабушка.
Эльвира согласно кивнула.
- А чем она занималась раньше? – невинно поинтересовался он.
- Боролась.
- Как это боролась?! – удивился Елисей.
- Очень просто, - пожала плечами Эльвира.
- И с кем же она боролась?
- С режимом, естественно. Не с драконом же! – воскликнула Эльвира.
- А прабабушка? – почему-то спросил он.
- Тоже боролась.
- И тоже с режимом?
- Да, но только с другим.
- Как это? – не понял Елисей.
- Господи! Ну, очень просто! Прабабушка боролась с одним режимом, а бабушка с этим за который прабабушка. Слушай! Оставь моих предков в покое!
- Хорошо, хорошо, - согласился он, запутавшись в её бабушках и прабабушках.
- Далеко ещё до твоего замка? – спросила Эльвира.
- Нет. Глянь-ка туда, - он взмахнул рукой.
В воздухе уже начала разливаться лиловая акварель сумерек.
Эльвира проследила за взглядом Елисея, и в её топазовых глазах вспыхнул свет! – там, на фоне неба, насыщенного яркими красками чётко вырисовывался силуэт замка. Великолепные готические башни упирались в облака. Сверкали разноцветные стёкла, маня, ослепляя, вселяя в душу восторг.
Отблески заката скользили по горизонту ежесекундно изменяя интенсивность освещения, то, ослабляя, то усиливая непрерывную игру света и тени, точно они танцевали колдовское танго… для двоих…
И вдруг, живая картина замедлила движенье и точно отступила вглубь…
Высоко в небе вспыхнул огромный шар. Он был сквозным и невесомым, точно кто-то всемогущий вырезал его ажурные узоры из алмазной глыбы, изъяв изнутри всю тяжесть и оставив только тончайшие стенки.
- Что это? – спросила Эльвира.
- Шаровое скопление звёзд, - ответил он невозмутимо. Семнадцать звёзд этого скопления обладает планетами, населёнными людьми…
- Шутишь?!.
- Ни чуть.
- А где луна?
- Здесь нет луны.
-Ну, нет, так нет.
Они подошли к подножию холма, на котором и стоял замок. Верх вела лестница из зелёного мрамора, Эльвира молча стала подниматься по ступеням.
Залитый отражённым светом, замок, казалось, горел изнутри.
- Там кто-нибудь есть? – Эльвира кивнула на замок.
- И да, и нет, - ответил он.
Когда они подошли поближе, Эльвира увидела, что замок воздвигнут из чёрного, белого и красного мрамора. Его остростремительность усиливали остроконечные башни с пирамидальными шлемами, а лёгкость придавали летящие арки, изящные колонны и почти кружевные балконы.
Окна верхних этажей разбиты надвое лёгкими парными колоннетками и увенчаны каменным трилистником.
Внутри замка было прохладно и тихо. Порой проносился какой-то странный шорох, точно по длинным коридорам пробегал сквозняк.
Множество пышно обставленных комнат. На стенах старинные гобелены и бесчисленные зеркала, скрещивающие холодные взгляды, точно шпаги.
На полу деревянный мозаичный паркет или толстые ковры. Напольные вазы с экзотическими цветами. С потолка свешивались хрустальные люстры на серебряных и бронзовых цепях. Звенели невидимые колокольчики.
Тяжело вздыхали портьеры, шуршали пенными волнами ажурные занавески.
В сводчатых залах мерцали позолоченные кресла, прятались в драпировках изящные светильники. На овальных столах прохаживались фарфоровые статуэтки, дремали забытые книги, благоухали в вазах свежие розы и лилии.
Поражали коллекции холодного и огнестрельного оружия всех веков и народов.
- Здесь только танка не хватает, - пробормотала Эльвира.
Впрочем, к античной бронзе она отнеслась весьма благосклонно.
В одном из залов бил фонтан и алмазные брызги падали на зелёный бархат на первый взгляд неотличимый от живого мха.
- В этом доме есть часы? – спросила Эльвира.
Елисей молча покачал головой.
Она бросила на него укоризненный взгляд, подошла к окну и стала рассматривать витраж, цветной ковёр которого состоял из мозаики маленьких кусочков ярко-окрашенного стекла, отделённых друг от друга тёмной рамкой из свинца. Теперь Эльвира поняла, почему замок казался ей пылающим изнутри – лучи легко проходили сквозь стекло, зажигали его и воздух комнат ослепительной разноцветной радугой, заставляя его трепетать от множащихся отражений.
Елисей взял девушку за руку и повёл вверх по винтовой лестнице.
Они прошли ещё один этаж – анфилада комнат перетекающих одна в другую.
В одной из них Эльвира увидела камин, в котором бушевало оранжевое пламя.
Недолго думая она пододвинула к нему кресло, обитое бархатом, и удобно в нём расположилась, вытянув свои длинные стройные ноги.
- Я устала, - сказала она и хочу есть.
Тотчас невесть откуда появился столик из вишнёвого дерева. На нём лёгкие закуски и вино. Эльвира сразу же принялась за еду.
Осушив третий бокал лёгкого виноградного вина, она подняла глаза на Елисея.
- Твой замок можно продать, - сказала она.
- Зачем?! – изумился он. Его прекрасные глаза стали абсолютно круглыми.
- Чтобы купить дом за городом.
- Тебе не понравился мой замок? – продолжал удивляться он.
- Понравился… но…
- Что но?!
- В нём невозможно жить.
- Это ещё почему?! – возмутился он.
- Потому, что это не дом, а музей. В нём нет тепла, уюта. И вообще тоска зелёная! В твоём замке хорошо с ума сходить.
- Мне казалось, что девушки мечтают о замках…
- У тебя устаревшие сведения, - перебила его Эльвира.
- Слушай, а у тебя хотя бы кровать есть? – спросила она.
- Да, он взял её за руку и привёл в комнату, красиво задрапированную шёлковой тканью нежно розового цвета. Комнату освещали канделябры с мерцающим светом высоких белых свечей. На трюмо стояла ваза с жасмином.
Тихий ветерок раскачивал свешивающиеся с потолка серебряные цепочки, унизанные сладкозвучными колокольчиками.
Под балдахином стояла кровать из тёмного дерева с умопомрачительной инкрустацией из жемчуга.
- Великолепно! – сказала Эльвира и захлопала в ладоши.
- Значит, можно считать, что замок тебе понравился?
- Нет, мне понравилась кровать, - засмеялась Эльвира, - и я не прочь на ней отдохнуть.
- Не теперь, - сказал он.
- Почему?!!
- Нам пора возвращаться.
- Ты уверен? – Эльвира потянулась к его губам.
- Увы, - он коснулся пальцем края её губ и нежно очертил их контур.
- Жаль… - прошептала она разочарованно.
Елисей попросил Эльвиру закрыть глаза, и через миг они оказались в её комнате.
Эльвира посмотрела в окно. На небе светила полная луна.
- Бедный ты мой бедный, - сказала она Елисею
- Почему? – удивился он.
- У тебя даже луны нет…
Он заглянул в её глаза и не понял шутит она или говорит всерьез.
- Неужели я разучился читать в женских душах?.. – печально подумал Елисей.
Но тут Эльвира задала вопрос, который обрадовал его.
- Когда мы увидимся снова? – спросила она.
- Не знаю, - ответил он.
- Не знаешь?
- Это зависит ни от меня.
- А от кого же? – удивилась Эльвира.
- От тебя.
- Не понимаю…
- У тебя так много поклонников, - загадочно улыбнулся Елисей.
- Ну и что? – Эльвира невольно вспомнила всех тех, кто добивался её расположения. Их образы один за другим проплывали перед её внутренним взором. Эльвире показалось, что все они словно выцвели, как ситец от частой стирки.
- Я люблю только тебя! – сказала она и невольно удивилась жару, который разлился в её груди.
- Если бы это было правдой, - с надеждой в голосе проговорил он, - но я боюсь, что ты обманываешь меня. От тебя исходит опасность. Эльвира! Я должен остерегаться тебя.
- Опять эта чушь! – рассердилась она.
- Вот, видишь, ты сердишься…
- Конечно, сержусь! Я люблю тебя! – она обвила руками его шею и поцеловала в губы долгим хмельным поцелуем, от которого у обоих закружилась голова.
- Помнишь наш уговор? – спросил он.
- Да, смутно…
- Как только семь юношей совершат ради тебя безумный поступок, так я навсегда стану твоим.
- А без этого?
- Невозможно.
- Ну, хорошо, я попытаюсь.
В посеревшем небе за окном проступили зеленоватые прожилки приближающегося рассвета.
- Мне пора, - сказал Елисей.
- До завтра, - вздохнула Эльвира.
- Нет. Я появлюсь только тогда, когда рискнёт ради тебя первый их твоих поклонников.
Эльвира хотела удержать любимого, но он растаял в её объятиях.
Девушка задёрнула штору. Легла на постель и уснула.
***
Проснулась она поздно с больной головой и ломотой во всём теле.
За чашкой чая Эльвира долго думала, было ли ночное происшествие сном или явью.
Так ничего и, не решив, Эльвира засела за учебники.
Через три часа она решила, что ей всё-таки следует освежить голову, и отправилась на прогулку.
Эля долго бродила по городу, не замечая ничего вокруг. Она чутко прислушивалась к себе самой.
С ней происходило что-то непонятное. Она не узнавала саму себя.
Ноги сами привели её в сквер. Летом он был полон зелени и щебетанья птиц.
В центре был пруд, в котором плавали водяные лилии и белые лебеди.
Но сейчас всё было покрыто снегом и только солнечные блики радужными каплями скользили с ветки на ветку, с одного заснеженного стебелька на другой.
Кроме Эльвиры в сквере не было ни одного человека, и тишина стояла какая-то завороженная, словно зима собралась разлить по хрустальным бокалам звенящий воздух, а он взял и замёрз, не выдержав её ледяного дыханья.
И вдруг Эльвира остановилась, как вкопанная! Она увидела лебедей. Белоснежные царственные птицы с длинными изогнутыми шеями плыли ей навстречу. Ослепительно сверкала ледяная поверхность озера.
Эльвира подбежала к птицам, опустилась на колени, и жадно вдыхая морозный воздух, протянула руку. О, великий обман великого художника! Лебеди были твореньем рук человеческих, а материалом послужил лёд.
Но в их приоткрытых коралловых клювах и бусинка глаз было столько жизни! Столько тепла!..
Налетевший на поверхность пруда снег покрыл нежнейшим пухом их крылья. И снежное оперенье сверкало и переливалось на солнце.
«Тьмы низких истин мне дороже // Нас возвышающий обман» - пророчески обронил классик.
Эльвира поднялась с колен и, не оборачиваясь на грациозных лебедей, покинула сквер.
- Всё! Хватит иллюзий! – сказала она сама себе.
- Хоть бы скорее уже мои приехали, - подумала Эльвира о своей семье, отдыхающей у бабушки. – И зачем только я с ними не поехала? И что на меня нашло?
Вернувшись, домой, она принялась за генеральную уборку в квартире и закончила её только к вечеру.
- Вот и великолепно, - подумала Эльвира, - сегодня и нагулялась, и наработалась. Буду спать, как убитая. Без всяких глупых снов.
После позднего вечернего чая, Эльвира выключила свет.
Во сне она долго и упорно бродила по гулким зеркальным коридорам, в которых не было ни души.
Эля слышала только своё собственное дыхание, свои вздохи и стоны.
Её сердце было переполнено неизъяснимой тоской.
- Елисей! – позвала она. Но никто, никто не отозвался.
Она снова переходила из одного коридора в другой. Одинокая, печальная, с разбитым сердцем. Со всех сторон на неё смотрело её собственное отражение.
Эльвира сняла с ноги туфель и ударила каблуком по стеклу. Раздался страшный грохот. Зеркальные брызги взвились к самому потолку и попадали вниз, заполнив всё пространство острыми осколками. Идти дальше было бессмысленно и опасно.
… Эльвира проснулась оттого, что луна, заглядывая в окно, не сводила с неё пристального взгляда.
Она вскочила с постели, задёрнула шторы и включила свет.
Но лунный свет умудрялся литься и сквозь шторы, он медленно растекался, заполняя всё вокруг тихим звучанием серебряной виолончели.
- Так можно сойти с ума, - подумала Эльвира и прижала пальцы к вискам.
- Я хочу видеть его! – вырвалось у неё против воли, - я безумно хочу его видеть.
Лунный свет продолжал обволакивать всё вокруг своей колдовской музыкой, сменяя одну фантазию другой.
Эльвире казалось, что она слышит звук шагов, шелест плаща Елисея, видит очертания его фигуры. Одной линией очерчен профиль. Вот он поворачивается. В его чёрных глазах колышется свет, полные губы освещает улыбка, мягко струятся волосы… И голос, его упоительный голос чарует её. Взмах руки!..
И, вдруг, образ, сотканный из света и воображения, исчез.
Вибрация воздуха прекратилась. Сияние луны растаяло в пространстве, оставив Эльвиру в полном одиночестве.
- Этому должно быть какое-то рациональное объяснение, - прошептали губы девушки.
И оно нашлось. Она влюблена! В мечту? В фантазию? В сон?
- Что со мной происходит? – подумала Эльвира, - я начинаю верить в то, чего нет, и не может быть никогда!
- А вдруг…. – прошептал тихий голос.
- Что, значит, вдруг? Бред какой-то! – Эльвира не замечала, что спорит сама с собой.
- Я люблю, - констатировала она, - люблю!
- Но он не реален, - пронеслось в мыслях.
- И всё-таки, - возразил вкрадчивый голос.
- Я ещё никого и никогда так сильно не любила! – Воскликнула Эльвира.
- Мне больно, - она прислушалась к своему сердцу, я буквально умираю от любви! Я хочу его! Немедленно! Сейчас!
- Но он всего лишь сон, - напомнил голос разума.
- Ну и пусть! – закричало сердце.
- Что, значит, пусть? – изумился разум.
- Мне всё равно, кто он, я хочу, чтобы он принадлежал мне!
Разуму надоело спорить, и он махнул рукой.
Неведомая сила повлекла Эльвиру к старинному зеркалу.
Она дотронулась рукой до чёрного выпуклого узора обрамления. Ей казалось, что вырезанные из дерева цветы благоухают, а виноград можно оторвать от кисти и попробовать на вкус.
Взгляд Эльвиры погрузился в зеркальную глубину. И там к своему удивлению она обнаружила луну, которая исчезла с неба. И свет этой луны переливался всеми оттенками старого серебра.
Теряясь в догадках, Эльвира ещё пристальнее вгляделась в зеркало.
Но кроме луны и своего бледного отражения, она больше ничего не увидела.
Девушка прижалась лбом к холодному стеклу. Минуту или две она стояла не шевелясь. Напряжённые нервы успокоились и перестали трепетать.
- В конце концов, я легко могу разрешить все свои сомнения, - неожиданно хладнокровно подумала она. – Что там просил сделать Елисей? Ах, да, испытать чувства поклонников. Он обещал явиться сразу же после первого испытания. Ну, вот, и прекрасно. Утро вечера мудренее.
Эльвира отвернулась от зеркала и не заметила, как всколыхнулась его гладь. Луна удалилась вглубь. А серебряная поверхность покрылась зеленоватыми искрами.
Эльвира легла в постель и тотчас заснула.

Комментарии (0)

Добавление комментария Ваше имя: E-mail (не обязательно): Текст: Код:

Алексей Герасимов. Безымянные будни и заметка

Каково это жить по соседству с постоянными ветрами и дождями? В целом - неплохо, но и это со временем начнёт утомлять всё больше и больше… Хочу сразу осведомить читателя. Эта «история» предназначена для тех, кто хочет расслабиться, разбавить...

Александр Рогачев. Серый день

День стоял серый и пасмурный. Капли дождя стекали по стеклу. Солнца не было видно, все заволокли серые, непроглядные тучи. Граф Петр сидел на кожаном кресле, пододвинутом к камину. Яркие языки пламени плясали на поленьях и громко потрескивали. Был уже час дня и Петр...

Дмитрий Львов. Ночное такси

Случай, произошедший в 1979 году   Далеко за полночь, завершилась наша студенческая вечеринка. Валерка с «Барсиком», - так величали мы, еще со школьной скамьи Андрюху Амплеева, и несколько его однокурсников, с которыми он учился в московском...