Цитата(Хрустальный Феникс @ 7.12.2011, 14:14)

Я так понимаю, что героем можно назвать только человека, как-то пострадавшего, выполняя некое "благое деяние".
не правильно понимаете, сужаете. Герой не обязательно страдает физически, ему приносит муку страдание других людей или возможность того, что они пострадают. И мука эта настолько безжалостна, что он вынужден что-то совершить для этих людей.
- Может быть, где-нибудь зарыт под землей платиновый эталон добра? Что такое добро? Что такое зло? Дайте сначала дефиницию!
- Мы с вами сейчас будем спорить, а Учитель выставит нам отметку, - сказал высоченный Борис Николаевич, с плутоватым и добрым, длинным, как у борзой, лицом При этом он радостно кивал, здороваясь с Федором Ивановичем, ловя его руку. Он снял свою инженерскую фуражку с кокардой и бережно положил ее на полку с книгами. - Пока мы шли, Федор Иванович, я вспомнил ваше историческое доказательство и уложил его на лопатки. Вот этого. Только ему мало оказалось. Видать, ничего не понял. Давай ему дефиницию. Вот ответьте, Стефан Игнатьевич, нужно спасать тонущего?
- Нужно. Ну и что? - старенький Вонлярлярский со вздохом облегчения упал на стул. Уселся и дядик Борик, перекинул ногу через колено, и Федору Ивановичу показалось, что одна нога инженера дважды, как тряпка, сплелась вокруг другой.
- А может быть, не нужно? - дядик Борик обнажил беззубые десны.
- Ближе к делу! Ну и что?
- А почему нужно?
- Не знаю.
- Вот когда вы мне дадите дефиницию, почему нужно спасать, я вам дам вашу дефиницию - что такое добро.
- Почему, можно и раньше дать, - спокойно сказал Федор Иванович. - Только нужно - как яблоню выкапывают - подходить к стволу, начиная с самых тонких корешков. Вот скажите - вы признаете, что страдание абсолютно?
- С этим, пожалуй, согласиться можно, - Вонлярлярский наклонил голову, будто пробуя что-то на вкус. - Да, я согласен.
- Можно мне? - капризничая, вмешалась Туманова - Феденька, а если мне нравится, чтоб болело?
- Тогда это не будет страдание! Это будет наслаждение! Ты не путай - причины страдания - да, могут быть разными. Но само страдание есть страдание. Оно не может правиться.
- Я с вами согласен. И даже чувствую, куда вы хотите нас привести.
- Чувствуете, но не то, Стефан Игнатьевич. Вот на вас падает кирпич и причиняет страдание. Что это?
- Зло...
- Вот и неверно. Разве камень может быть злым? Разве в Библии не сказано - не обижайся на камень, о который ты споткнулся? Камень, гвоздь в ботинке - это безразличные обстоятельства, причиняющие вам страдание. И только. А вот если я желаю причинить вам муку и бросаю в вас камень. Как суд назовет этот поступок? Зло-на-меренным! Значит, зло - это качество моего намерения, если я хочу причинить вам страдание. Вот вам дефиниция.
- А если я, намереваясь причинить страдание, хочу через это страдание излечить человека? - спросила Туманова.
- Ну, хитра! Все зависит именно от того, чего ты на самом деле хочешь: излечить или причинить страдание. Чего ты действительно хочешь, таково и твое намерение. Может, ты злая и хочешь, чтоб я страдал, а разговоры о лечении - маскировка.
- Феденька, я все поняла.
Борис Николаевич, как ученик, поднял руку.
- А если я хочу вам, Стефан Игнатьевич, доставить приятность - понимаете? То качество такого моего намерения - добро. - Тут он слегка поклонился сначала Тумановой, а потом, подчеркнуто, - Вонлярлярскому. - Та же самая дефиниция, но со знаком плюс.
- Дядик Борик у нас отличник. Ему - пять с плюсом, - положил Федор Иванович резолюцию. - Но я, товарищи, не устаю удивляться, откуда эти разговоры об относительности? Ведь доброта и злоба иногда потребляются в чистом виде! Когда мне говорят доброе слово, не дающее ничего полезного для моего кошелька, я ничего не получаю! Ничего, кроме ощущения счастья! То же и со злом. Поймаешь взгляд, адресованный тебе, полный ненависти, и страдаешь. И так было три тысячи лет назад...