Секаса оченема не хватает, начальника(С)

Ну а если серьезно, хотите секса читайте порнуху.

секс и непошло - это квадратура круга:)

Я вот умею. И хорошо умею.

Чего писать-то там надо? Как не скатиться в пошлятину?

— Ладно, в тот день, когда ты туда переедешь, мы как следует отпразднуем новоселье, — пообещала она.

И выполнила обещание. Во второй раз она лежала в моих объятиях — теперь при свете дня, щедро льющемся через широкое окно в потолке, откуда голуби созерцали нас, голых, крепко обнявшихся на матрасе без простыни — с него только что сняли пластиковый чехол, доставив на грузовике из «Самаритен». От стен пахло свежей краской.
Тело ее было таким же хрупким, таким же красивым и стройным, каким я его запомнил: узкую талию я мог бы, казалось, обхватить двумя ладонями. На треугольнике внизу живота, под не слишком густыми волосами, кожа была чуть светлее, чем на упругом животе и бедрах, отливающих оливковым. От тела исходил тонкий аромат, который делался более густым в мягких впадинах голых подмышек, а также за ушами и рядом с маленькой влажной вульвой. Я любовался ногами с высоким подъемом, где сквозь кожу проступали голубые жилки, и с нежностью воображал, как спокойно течет по ним кровь. Она позволяла себя ласкать, но, как и в прошлый раз, оставалась совершенно безучастной и молча слушала, то изображая жадное внимание, то делая вид, будто поглощена какими-то своими мыслями, мои горячие, торопливые слова, которые я нашептывал ей на ухо или выдыхал в губы, пытаясь их разжать.

— Только сделай так, чтобы я кончила первой, — прошептала она, и в тоне ее прозвучал приказ. — Ртом. Тогда потом тебе будет легче. А сам не спеши. Мне нравится чувствовать, как в меня изливается семя.

Она говорила совершенно спокойным тоном и была похожа не на девушку, лежащую с любовником в постели, а на врача, который безучастно дает технические инструкции. Но мне не было до этого дела, впервые за последние годы меня посетило настоящее счастье, а пожалуй, и впервые в жизни. «Я никогда не смогу сполна отблагодарить тебя за это, скверная девчонка». Я долго не отрывал губ от ее напряженной вульвы, и волосы на лобке щекотали мне нос, я работал языком неутомимо, нежно, пока не почувствовал, как она содрогнулась, — потом трепет пробежал по животу и по ногам.

— Теперь ты, — прошептала она все тем же властным тоном.

И на сей раз мне было нелегко — слишком тесно. Она извивалась, сопротивлялась, стонала, пока я добивался своего. Я чувствовал, как мой член словно переламывается у нее внутри — в узком пульсирующем пространстве, которое его заглотило. Но это была восхитительная боль, помрачение рассудка и лихорадочное, мерцающее погружение в бездну. И я почти мгновенно изверг семя.

— Слишком быстро, — упрекнула мадам Арну, взъерошив мне волосы. — Ты должен научиться действовать медленнее, если хочешь доставить мне удовольствие.

— Я научусь всему, чему ты хочешь, партизанка, только теперь замолчи и поцелуй меня.

А я не умею(
Ну типа, когда сам, то не до литературы, а когда другие, то тоже не до литературы - а почему не сам?!
Требую публичных практических занятий! Для начала ограничимся вариантом гетеро.

Не первый раз это вопрос поднимается. Я так вам скажу: писатель должен уметь описывать все. Даже секс. Если не умеет - какой он, к чертям, писатель?
Я вот умею. И хорошо умею. И не считаю это чем-то выдающимся.
Как это описать? Очень просто. В зависимости от тематики текста. Если это фэнтези, то можно приукрасить, романтизировать, завуалировать. Если жизнь, как она есть - то и описывать надо так же. Прямо, честно, без сюсюканья и заигрывания с читателем. Правда, потом категорию 18+ ставить придется , но это уже другой вопрос...

Это Льоса, "Приключения скверной девчонки"

Какой ужас. Это прямо вот так все напечатано? Это знаменитый писатель?

это лауреат Нобелевской премии по литературе)))
и это далеко не ужас, пишут и не такое.)))

И мне хочется увидеть как это делается. И так ли это необходимо.

Очень полезный совет, Манул. Я подумаю над этим.
Если вам нечего сказать по теме, покогтите валик дивана.
...

Прон одним предложением:
- Ночью к нему опять приходила критская рабыня. - евнух понизил голос. - Говорят, она надевает на бедра кожаные ремни и…

Али-баба, опять-таки, вы блестящи. Но что же размениваетесь на мелочи? Бахните уж хотя бы на пару страниц что-нибудь. Одного преданного читателя я вам гарантирую. Себя.

Учитесь!
…Вера Александровна в сладостном исступлении сжала бедра Герасима и страстно, жарко зашептала: «Еще, еще!» Но уже через пару мгновений, выгнувшись всем своим пышным, любвеобильным телом и вытолкнув самый последний, сладкий крик, с протяжным стоном откинулась на пенные простыни и замерла. Боже, как хорошо! Как чудесен и сладостен этот миг, как он прекрасен!
Вера Александровна лежала на взбитой пене бело-розовых простыней, отдыхая после упоительной, но весьма приятной любви и мечтательно смотрела в потолок, где плавали в кучерявых облаках пухленькие, жопастенькие Купидончики (натуральная флорентийская роспись, между прочим, прихоть покойного Пеншина). Вот так бы – и всю жизнь, чтобы ни о чем не думать, ни о чем не беспокоиться, а просто упиваться своим простым женским счастьем…
(повесть "Герасим").

Хотите узнать как правильно писать о сексе читайте Чака Паланика, после него все писатели, описывающие секс покажутся закомплексованными подростками В одной его новелле даже слово член не было произнесено ни разу, но написано все так! откровенно... И при всем при этом, он пишет совершенно о другом.

а вообще почитайте "Мой дядюшка Освальд"
безумно смешная книжка про секс
Роальд Даль

Прон одним предложением:
- Ночью к нему опять приходила критская рабыня. - евнух понизил голос. - Говорят, она надевает на бедра кожаные ремни и…

Интересны описания, сделанные мужчинами для фантастики и описания, сделанные женщинами для фэнтези.

Писать про секс это как про всё остальное - не сыпать клише и анатомией, а попытаться охватить суть того что происходит.
Вот, например:
Это Льоса, "Приключения скверной девчонки"

Странное какое-то разделение.
Мужчины для фантастики, а женщины для фэнтези. А наоборот не катит?
Я не умею писать эротику, секс. У меня получается очень штампованно.

Учитесь!
…Вера Александровна в сладостном исступлении сжала бедра Герасима и страстно, жарко зашептала: «Еще, еще!» Но уже через пару мгновений, выгнувшись всем своим пышным, любвеобильным телом и вытолкнув самый последний, сладкий крик, с протяжным стоном откинулась на пенные простыни и замерла. Боже, как хорошо! Как чудесен и сладостен этот миг, как он прекрасен!
Вера Александровна лежала на взбитой пене бело-розовых простыней, отдыхая после упоительной, но весьма приятной любви и мечтательно смотрела в потолок, где плавали в кучерявых облаках пухленькие, жопастенькие Купидончики (натуральная флорентийская роспись, между прочим, прихоть покойного Пеншина). Вот так бы – и всю жизнь, чтобы ни о чем не думать, ни о чем не беспокоиться, а просто упиваться своим простым женским счастьем…
(повесть "Герасим").

Вера Александровна в сладостном исступлении сжала бедра Герасима

Чем она их сжала и зачем? И в какой позе это происходило, если она сжала бедра мужчине?

Она челюстями сжала.

Вставными? На ядерном топливе, как у профессора Фантсфорта (см. Футурама).

"Подожди, подожди! Не торопись. В это раз все будет совсем по-другому"
"Конечно по-другому! Мы впервые будем это делать на трезвую голову"
(Смешок в темноте.)
"Не в этом смысле. Все будет совсем по-другому!"
Она сидит на мне, и я чувствую, как она охватывает меня внутри. Медленно поднимаясь и опускаясь.
Я чувствую ее прикосновения, привыкшие к темноте глаза различают ее челку, закрывшую лицо, и обнаженные груди с темнеющими сосками. Я пытаюсь привстать, но она толкает меня обратно на кровать. Я вижу в ее руках узкие ленты.
"Ух ты!. Я такое только в кино видел!"
"Подожди, это ритуал!"
Она протягивает ленты мне.
"Если хочешь, ты будешь первый".
"Что значит "первый"?"
(Снова смех.)
"Это значит, что если мне не понравится, если ты не угадаешь, как мне хочется, то лучше тебе быть вторым".
"А если ты не угадаешь?"
(Она смеется.)
"А что там угадывать – мужчины крайне примитивные существа".
Я задумываюсь, потом беру ленты и завязываю их на ее запястьях. Она замирает, ожидая, что же я сделаю дальше. Но я не меняю позы и, растянув ленты на всю длину, привязываю их к изголовью кровати.
Она поняла.
Она начинает свой танец на мне, то наклоняясь вперед, и тогда я целую ее лицо, и стискиваю в объятиях, то отклоняясь назад, и тогда я беру ее за бедра, толкаю на себя, проникая глубоко-глубоко.
Вот ее дыхание участилось, и я дышу ей в такт. Вот ей становится неудобно, она хочет что-то изменить, сжимает бедра, и я изгибаюсь на кровати, не давая нам разъединится. Еще и еще, она охватывает меня изнутри, вот, вот уже ближе! Из моей груди вырывается стон и сливается с ее стоном, - это начинается ее оргазм. Она пытается соскочить с меня, но я не даю, и чем слабее становятся ее движения, тем сильнее я держу ее за бедра, раз за разом заставляя кричать. А потом я глажу ее нежно, не позволяя себе ни выйти из нее, ни закончить, чувствуя, как все внутри нее сокращается.
Она успокаивается, успокаиваюсь и я, так и не кончив.
Она лежит на мне еще несколько минут. Мы остываем. Потом протягивает руки, чтобы я ее развязал, и говорит:
"Ну что ж, теперь моя очередь".
Она заставляет меня встать, подойти к стене. Там, вероятно приготовленные заранее, темнеют вбитые в стену штыри. Она привязывает меня к ним. Плотно, сильно. Так, что у меня практически нет возможности шевелиться.
Она стоит передо мной и гладит себя. Смотрит прямо в глаза, потом поворачивается ко мне спиной, и прикасается всем телом. Я чувствую, как она близка, хочу войти в нее – и не могу. Она позволяет войти в себя чуть-чуть, но сразу отстраняется, когда я пытаюсь выгнуться и войти дальше. Снова и снова. И я томлюсь, и мне больно от желания. И, вот, когда я вот-вот разозлюсь, она поворачивается ко мне, развязывает мне руки и опускается передо мной на колени.

"Ну что? Я все правильно сделала?"

Надо чтобы Алексач пришел. У него, говорят, много секса.

Он не испытывал никакого вожделения, никакой похоти, будто похоронил их вместе с прежним телом. Но кожа этой женщины на ощупь тихо шептала, как луговые травы в полдень на ветру. Поэтому он чуть-чуть изменил свое тело и был с ней в эту ночь.

Она челюстями сжала.

На Литкреативе все тащились от вот этой сцены.
Я не фига не просекла фишку, что здесь эротичного. К сожалению автор, который очень любит писать подобные сцены, забанен на фантастах. А так он просто зациклен на этой теме. Она у него везде практически.

Не-не-не, пышными своими ножками. В сладостном исступлении. Монголы, например, ценят женщин по крепкости ног - чем сильнее сжимает мужчину во время секса, тем лучше. Плотнее контакт и все такое... Тут - то же самое.
И при этом она часто повторяла: "Еще, еще!" Скажите, не бывает?

Можете поболеть за меня в дуэли.

Она нас провоцирует, нет? Если мы начнем сейчас наперебой сочинять эротические сценки - а к тому все идет, то наверняка вызовем подозрение у своих близких. "Чем ты занимаешься вместо уроков, маленький негодяй!" - закричала Фрекен Бок. И нажала на роутере ресет.
Побелевший от ярости Малыш встал из-за стола, и дрожащим от гнева голосом сказал:
- Я тебе этого никогда не прощу!
И сорвал с нее одежду.

Там можно и групповушку с Карлсоном организовать. Учитывая его технические возможности будет разнообразно.

Это Льоса, "Приключения скверной девчонки"

Дайте пожалуйста пример вашего, самого лучшего.

Хотите узнать как правильно писать о сексе читайте Чака Паланика

Вот только не надо педофилии! Малышу же 7 лет!

Я не описываю, поскольку для того, чтобы вышло красиво, чувственно и не пошло, не как порнуха в пересказе школьника, надо обладать совершенно особым талантом. Я так считаю.
Да и вообще, у меня тексты не о том обычно.

Не-не-не, пышными своими ножками. В сладостном исступлении. Монголы, например, ценят женщин по крепкости ног - чем сильнее сжимает мужчину во время секса, тем лучше. Плотнее контакт и все такое... Тут - то же самое.
И при этом она часто повторяла: "Еще, еще!" Скажите, не бывает?