Начала новую фентезятину. Хочу понять стоит ли продолжать историю дальше.



Дождь смывал кровь с рук, свежую, еще не въевшуюся в поры. Убийца подставил голову ливню, жадно вдыхая ртом холодный воздух. Он улыбался. Скрежещите зубами, бессильные враги, в эту ночь небо на его стороне. Створки дверей, распахнувшиеся от удара ноги, прижались к стенам как испуганные слуги гневливого властелина. В уютное тепло часовни радостно ворвался ураган, бушевавший снаружи, погасив почти все свечи перед алтарем, а те, что остались гореть, затрепетали, отбрасывая беспорядочные красные сполохи. Вот он, драгоценный символ мира. На бронзовой подставке, в ложбине устланной бархатом, лежал посох. Легенды утверждают, пока посох в надежных руках, войны стихают, уступая место благоденствию и процветанию.

С преувеличенным почтением он взял посох и повертел, рассматривая. Сложный узор платиновых завитков, вкрапления хрусталя - работа гениального мастера. Покрепче перехватив древко, убийца с размаху приложил реликвию об угол дверного проема. Ярость и безумие утраивали силы: посох с хрустом переломился пополам, отбросив на пол несколько острых кусочков древесины.

— Щепки! Такие же как от куска полена! Таков и ваш фальшивый мир. Дураки.

Остатки святыни он бросил в мешок, золотое навершие надтреснуто звякнуло, столкнувшись с металлом на дне. Работа окончена. Победный вопль заглушил раскат грома.



****



Среди друзей Томас слыл везунчиком. К двадцати семи годам он дослужился до помощника шерифа, а спустя три года, когда паралич приковал старика Неда к постели, был назначен на его место королевской жалованной грамотой. В первую же неделю на новой должности Томас освободил захваченных разбойниками детей состоятельного олдермена – в благодарность тот обещал устроить брак со своей младшей дочерью. В приданое полагалась суконная лавка и большой дом в городе.

Теперь удача повернулась к нему спиной. Жизнь, словно в насмешку, выставила счет за прежние подачки: дочь скорняка, скрасившая несколько одиноких вечеров, икая от слез, рассказала, что беременна и хочет замуж. В тот же день пришло письмо от родителей, где сообщалось, что половодье вымыло кусок почвы под фундаментом, дом опасно повис над речкой, а денег на починку нет. Денег и у Томаса не было – за белоснежного жеребца, о котором мечтал с детства, он выложил все до последнего райола.

Срочный приказ короля не оставил времени для личных дел – пришлось оставить все и отправится на поиски пропавшей святыни. Двадцать лет назад окончилась последняя война с эльфами, символом шаткого перемирия стал посох Лода, одинаково чтимый обеими расами. С величайшими почестями его разместили в часовне, что на границе двух государств, приставили охрану. Годы шли, никто не смел приблизится к нему, чтобы осквернить прикосновением, паломникам дозволялось смотреть на святыню только издали. Но случилось то, чего давно не ждали. Утром солдаты, заступившие на дежурство, обнаружили, что стражи растерзаны, замок на дверях часовни взломан, а бронзовая подставка пуста...

Вот почему вместо того, чтобы ночевать в уютной постели, наслаждаться мясными пирогами и горячим супом заправленным сметаной, Томас, устававший и грязный, третьи сутки почти без сна месил землю на размокшей от дождя дороге. Ничего хорошего впереди его не ожидало. Не доверяя друг другу, главы двух рас договорились, что расследование будут проводить человек и …эльф. Одна эта мысль приводила его в бешенство: с длинноухими он предпочитал дел не иметь.

В дне пути от места происшествия конь повредил колено - пришлось вести его в поводу. Новые сапоги жали так, что на пятке кожу растерло до крови.

На место Томас прибыл к полудню и с неудовольствием отметил, что плут эльф опередил: возле коновязи щипала траву его лошадь. Тут уж не ошибешься, эльфийская: цацки вплетены в хвост, цацки блестят на гриве, цацки на седле и уздечке. А лошадка хороша, стоит, наверное, не меньше пятнадцати райолов. Знакомство пока не состоялось, а будущего напарника уже хотелось удавить. Поигрывая жевалками на скулах, Томас рванул на себя дверь, вошел и осмотрелся. Вот и напарничек, собственной персоной! Длинный парень, патлы как у девки заплетены в косичку сзади. Он тщательно рассматривал стены, показалось, что даже принюхивается. Мерзкий тип.

― Нашел что? ― спросил Томас, громко прокашлявшись.

― Для начала, здравствуй, ― вежливо поприветствовал его эльф. ― Пока рано делать выводы, но кое-что для меня прояснилось.

― Слушай, как там тебя, мы здесь теряем время. Это точно гоблины сделали. Я тут невдалеке видел их помет. И потом, стражников загрызли, мебель вся перевернута, окна разбиты – точно их работа. Банда Раху, зуб даю. Я знаю, где они сейчас прячутся, если поспешим – как раз успеем схватить!

Новость не произвела на эльфа никакого впечатления. Он внимательно выслушал человека и ничего не ответил.

Для пущей убедительности Томас повысил голос:

― Решайся быстрее, что ли. По уговору наших королей я не могу идти один!

Но эльф не сдвинулся с места.

― Сомневаюсь, что твой план приведет к успеху, ― медленно проговорил он, словно в тысячный раз объяснял ребенку очевидную истину, затем добавил, высокомерно процедив сквозь зубы: ― Осторожно, ты топчешь улики.

― Какие еще к бесу улики! Тут все смотрено-пересмотрено столько раз и описано в рапорте!

― Держи себя в руках. ― Снизойдя до ответа эльф, вернулся к прежнему занятию.

― Дерьмо! Дерьмо!! Дерьмо!!! Какого сраного орка я тут делаю на краю мира с этим напыщенным женоподобным мудаком?!

И без того узкие губы эльфа сжались в прямую черту, глаза блеснули затаенной яростью.

― Все, мне до одного места твое мнение и это расследование, я ухожу - сделаю все сам. Здесь я больше не останусь. ― Томас крутанулся на пятках и решительно шагнул в сторону выхода.

― Тебе придется остаться если не хочешь новой войны, ― невозмутимо напомнил эльф.

― Да кем ты себя возомнил?! Приказы тут вздумал раздавать?!

Томас вернулся, схватил эльфа за ворот камзола, и пару раз сильно встряхнул.

― Послушай…

Но тут же почувствовал нож, упершийся в ребра.

― Нет, послушай меня ты. Наши народы на грани войны, одна искра и появятся новые вдовы и осиротевшие дети. Тебе мало крови, человек?

Нож шерифа не испугал, но взгляд эльфа вблизи показался ему жутковатым, словно в гиблое болото посмотрелся. Томас разжал кулаки. Эльф отступил на шаг назад, поправил перекошенный воротничок, застегнулся на все пуговицы.

― Вот так, уже лучше. Теперь, когда ты в состоянии рассуждать, я изложу свою версию. Первое - беспорядок в комнате выглядит неубедительно.

― Интересно, как должен выглядеть убедительный беспорядок?

― Вначале мне тоже показалось, что здесь буйствовали гоблины, ― продолжил эльф, оставив без внимания злую иронию, ― но более тщательная проверка этого не подтвердила. В том, как лежат упавшие предметы есть упорядоченность, словно тот, кому несвойственно подобное поведение, пытался выдать себя за низшую расу. На стенах и мебели нет следов когтей, а на полу – грязи. Гоблины не настолько аккуратны. Второе - охранники мертвы, их шеи будто разорваны клыками, но на ранах почти нет растекшейся крови, а на телах отсутствуют следы борьбы. Значит, повреждения были причинены уже после смерти. От чего они могли погибнуть на самом деле? Я могу только предполагать. У основания двери сторожевого пункта тщательно выпилен уголок. Возможно через это отверстие запустили яд. К примеру, дым от листьев лаолемы - в закрытом пространстве даже в небольших количествах он способен вызвать удушье и смерть. В день, когда свершилось преступление, шел сильный дождь, стража укрылась в помещении, притворив двери наглухо, чем поспособствовала замыслу похитителя. Кроме того, лошадей в конюшне не тронули, на животных нет следов укусов. Совсем нетипично для гоблинов.

― Хм, действительно. Молодец, хорошо поработал. Посмотри еще снаружи, а я пока пойду раздобуду себе новые сапоги.

― Ты… не будешь… мной…. командовать, ― четко произнес эльф, казалось, он давится каждой фразой.

Томас устало отмахнулся и, прихрамывая, вышел из часовни. Дорожка, выложенная гладкими шлифованными камнями, вывела его прямиком к посту охраны. На приземистом каменном здании с плоской крышей располагался наблюдательный пункт – хрупкое строение без стен. Здесь охранники по очереди несли вахту. В ту ночь наверху никого не было - все прятались от непогоды. Должно быть преступник, прежде чем решиться напасть, следил за стражами, изучал их привычки.

В здание вела одна дверь, но помещение внутри делилось надвое перегородкой. По обстановке сразу можно было догадаться где жили эльфы, а где люди. Но вонь от изуродованных разлагавшихся тел стояла одинаковая, смерть стерла различия. Сперва Томас, не без затаенного злорадства, навестил эльфов.

― Что съели, подонки? ― тихо пробормотал он и показал павшим солдатам неприличный жест. Мальчишество, конечно. Хорошо, что никто не видел.

Томас пригляделся к ногам эльфов. Эльфийские сапоги куда лучше тех, что шили портные из людей. Жаль не по размеру: в узкие голенища едва пролезут его руки, а уж ноги ни за что не поместятся. Пришлось заглянуть и к людям. Тела действительно лежали так, будто их убивали спящими. Ничто не указывало, на борьбу. Лица спокойны, глаза закрыты. Бедняги. Жаль, их семьи могут не получить денежной помощи – охрана нарушила устав. Томасу не хотелось тревожить покой мертвых, но продолжить путь в своей обуви он не мог. Приметив подходящие сапоги, он стянул их с трупа и примерил. Старье. Зато разношенные и нигде не давит.

Томас обернулся – у двери стоял эльф и глядел на него, сверху вниз, не скрывая презрения.

― Чего уставился? Я поменял новые сапоги на старые. Отправится в Харан щеголем.

― Человек… ― Слово прозвучало как ругательство.

― Лучше скажи, ты следы снаружи нашел?

― Нашел.

― Отлично. Веди.

выписка из милицейского протокола


наукообразно


здесь, скорее, обувке...

Да. Смахивает на полицейский детектив в "эльфо-фэнтазийной" оболчке.)) Такое встречается, но не часто.

Спасибки, что заглянули на камелек.



Фенетези сейчас не в почете, но этот жанр я пока еще не переросла.

Название такое... новаторское

А что? Очень смертельное оружие - уже было!

Не, я кино с Гибсоном вспомнил.
Его 4 части, кажется? Пусть будет "Смертельное оружие - V".

Это рабочее название, потом изменю Я специально такое выбрала. В том кино, с Гибсоном, тоже идет речь о двух непохожих друг на друга напарниках.

Эльф напомнил Шерлока. Начало показалось каким-то слишком спонтанным. Предложения будто недосказанные. "Скрежещите" я бы вообще убрал. Слово трудно читается, некрасиво звучит и сбивает. Зачем преувеличенное почтение, если герой и так собирался разломать посох?

Не стоит уничижать направление в котором вы пишите. Мало ли у кого оно не в почёте. Это литературный термин, классификация. Пусть себе завидуют чужой популярности. Фэнтези, так фэнтези. Самооправдания ни к чему. Мне это направление понравилось.
Вы довольно легко используете проверенный сюжет, когда двое непохожих героев находят общий язык. Некоторые скажут, что это предсказуемо, но это не значит, что становится неинтересно. Наоборот. Внутренний конфликт есть. Героев правда стоит описать на равных, а то один рвётся на первый план, а второй его еле догоняет. Буду ждать продолжения.

Подумаю, чем бы заменить.



Поглумиться над чуждыми ему ценностями.



В каком смысле? Кто первый, кто догоняет? Первая глава ведется от лица одного персонажа - человека, отсюда и стилистика.



Спасибо, вы меня приободрили.

Да не, я не против
Помнится, написал свою первую книшку под названием "Стена", потом залез на Либрусек, и обнаружил штук пятнадцать этих самых "Стен")))).
А сам текст не читал пока, ещё посмотрю. Чёрт с ним, с названием))))

Прочел. Думаю, предисловие надо убрать - иначе вся таинственность теряется. Мы с самого начала знаем, что украли реликвию не гоблины, а герои час ходят с умным видом и рассуждают: гоблины украли или не гоблины? Так и хочется им крикнуть: да не гоблины это, идиоты!
Я понял, почему "Смертельное оружие"... Потому что в фильме герои тоже так собачились поначалу... Ну а потом дружба навеки.

Хорошая мысль, спасибо! Попытаюсь дальше крутануть сюжет, чтобы посеять сомнения в том, что не гоблины.

диалоги хорошие. а в описаниях... мне кажется, было бы лучше в настоящем времени. некоторые предложения очень нравятся, а некоторые сильно коробит. "С преувеличенным почтением он взял посох и повертел, рассматривая." - вот это и подобные лучше редактировать. очень обрывистые, слишком простые для данного сюжета.

Хм. А в чем простота? в слове "повертел"?



Какие еще? Со стороны виднее.

нет, дело не столько в слове повертел, сколько в обрывистости. знаете, перечитала, наверное слово "взял" коробит... и обрывистость после "рассматривая". может было бы лучше, если "рассматривая узоры", например.



например "Новость не произвела на эльфа никакого впечатления. Он внимательно выслушал человека и ничего не ответил". тоже немного обрывисто, может приукрасить равнодушие эльфа? чтобы не просто как факт, а чтобы проникнуться, что ему действительно пофиг) вот как-то у вас такие простые фразы сочетаются с очень успешными, от которых буквально восторг) именно в отрывистости дело, т.е. некоторые предложения можно совместить и они будут читаться мелодичнее. мне так кажется)

Спасибо за совет, подумаю.

У меня при прочтении возник вопрос, почему на поиски такой великой святыни, символа перемирия двух рас, снарядили всего одного человека, довольно заурядного грубияна-простачка, судя по описанию и речи. Может быть у вас это потом будет объяснено? но сейчас это кажется каким-то неправильным.

Для королей нужен был повод развязать войну. Но это я забегаю наперед.

Вот оно что! Поэтому герои такие разные, чтобы провоцировали друг друга? но может следует это как-то более тонко преподать. Имхо конечно.

Как, например?

Не знаю, правда. Возможно ГГ сам должен задасться таким вопросом, мол почему я? Ну если он не задуман как деревенщина, растущий умом по мере развития сюжета. Или дать по мере его размышлений (когда он три дня месит грязь идет) какой-то полуответ, первоначальную приманку-объяснение.

Сам по молодости и величине самомнения может не догадаться, а вот если кто намекнет. Спасибо за идею

Можно сделать все гораздо проще. Пусть ищут все: пожарные и милиция. А найдет ваш герой, недотепа и простак. Утрет нос конкурентам. Не без помощи эльфа-следопыта, разумеется. Эльф - его козырь. Но нужна сильная мотивация для того, чтобы они были вместе.

Ему в финале другая ключевая роль отведена.
И, потом, чтобы найти затерявшиеся следы много сыщиков не нужно - все запутают, затопчут.



Тогда будет предсказуемо, без загадок. Разве не за это ты ругаешь начинающих авторов?

Нет, не за это. Загадки это хорошо, но не столь важно. Есть другие, более важные моменты. Никакой рояль в кустах не вытащит произведение с неинтересными героями, плоским миром и дутой интригой. Это я в общем и целом говорю.

Как тебе эти герои? Когда писала, вспоминала твой рассказ

Следующий кусочек на проверку


Глава 2





Впервые за несколько дней тучи разошлись и солнце, наверстывая упущенное, впилось в землю жаркими лучами. От остывшей размокшей почвы повалил пар. Выйдя последним, Томас претворил за собой двери, чтобы тепло не ускорило гниение.

По брусчатке зацокали копыта - с дороги во двор сворачивали телеги, присланные за телами. Родственники погибших хотели похоронить своих сыновей поближе к дому. Не было причин препятствовать им: осмотр места преступления завершился.

Через сто шагов от сторожевого поста, поросший лесом холм резко уходил под откос.

― Будь осторожен, спускаясь. Ступай точно по моим следам, чтобы не стереть отпечатков, ― предупредил эльф, с легкостью переместился вниз по склону и застыл, поджидая напарника.

Томас, едва ступив на край, поскользнулся на мокрых листьях, плюхнулся на зад и проехался, оставив за собой широкую полосу вмятых в грязь стеблей лопуха.

― Проклятые подошвы из кожи! То ли дело деревянные, да с крепким каблуком!

Сделав вид, что не заметил неловкости напарника, эльф пустился в объяснения.

― Обрати внимание, с этого места следить за охранниками удобнее всего: ветви склоняются к земле, прикрывая наблюдателя. А вот и ложбина, где он прятался. Трещин на траве много, и все они коричневые, значит, преступник находился здесь долгое время.

― А это что такое?

На кончике листа повис размокший катышек шерсти. Томас подобрал его и поднес к самым глазам эльфа.

― Не надо так близко, я хорошо вижу.

― Тогда пораскинь мозгами. Гоблиновская волосня на том месте, откуда убийца следил за сторожкой, тебе ни о чем не говорит?

― Убивал не гоблин.

― Но выслеживал-то он самый.

― Не думаю. Посмотри на эту вмятину - она оставлена ногой обутой в сапог.

― У тебя на все есть готовый ответ. ― Томас поднял указательный палец вверх и учительским тоном проговорил: ― Гоблин может превратиться в человека, но три вещи сохраняются за ним неизменно: длинные уши, когти и кошачьи глаза. Похоже, мы имеем дело с перевертышем.

― Нет, гоблины не способны на это. Все перечисленное тобой им приписывает невежественная молва. Отложим спор о расовой принадлежности. Прежде всего, нужно узнать каким путем преступник ушел.

Эльф выудил из кармана небольшую, сложенную в несколько раз карту, развернул и положил на землю.

― Часовня находится здесь. Вот проходит граница между королевствами. Дорога вблизи удобная, но сомнительно, что он выберет это направление: все рубежи тщательно охраняются с обеих сторон патрулями и просматриваются с высоких сигнальных вышек. В земли эльфов беглец тоже не пойдет. Населенные области отделены обширной пустошью, следуя по ней, он станет удобной мишенью. На его месте, я бы выбрал ближайший город людей Скипторн – только треть его расположена за крепостными стенами, остальная часть представляет собой кварталы ремесленников, рынки…

― Можешь не продолжать, я бывал там.

― Тогда ты знаешь, что рядом проходит широкая река, запруженная судами. Спрятавшись в одном из них, проще преодолеть большое расстояние, чем по суше. Опасаюсь, что преступник уже там, он значительно опережает нас во времени. У тебя есть грамота от короля с приказом о содействии его подданных в поимке вора?

― Конечно.

― Замечательно, у меня такая же. Тогда тебе стоит послать гонца, чтобы тот предупредил людей, контролирующих заставы на реке. Пусть объяснит, что им нужно искать в поклаже путников.

― Уже послал, ― соврал Томас. ― Думаешь, ты один такой умный?

― Стражи у ворот городов и замков, вблизи часовни, надеюсь, тоже предупреждены?

― А как же.

― Тогда – в путь?

― Да. Есть одно небольшое дело, я быстро. Мой конь вывихнул колено, поручу его кому-нибудь, а сам воспользуюсь чужим.

Обмотав лица до половины платками, чтобы защититься от нестерпимой вони, эльфы выносили трупы, укутанные в белый саван, и бережно складывали в крытую повозку. Рядом громко стучал молотком немолодых лет коннетабль. Из-под седых усов его выглядывало несколько длинных гвоздей, зажатых во рту для удобства, одной рукой он придерживал дощечку, другой – прибивал ее к ставням часовни.

― Отец, чего это ты делаешь? ― обратился к нему Томас. Имени его шериф не помнил, видел только мельком, но знал, что до старости тот просидел в низком звании, хотя и служил честно.

― Приказано заколотить окна и двери.

― Кем? Что за... бардак. ― Ладно, потом разберусь. Позаботься о моем коне – прихрамывать начал, скотина. Хорошо бы припарок из отрубей к суставу приложить. Ну, ты сам знаешь, как лучше. Что поиздержишь на него – возмещу вдвое. Лады?

― Хорошо. У моего брата ферма неподалеку, туда и отведу. Больную ногу лучше не трудить дальней дорогой.

― Спасибо, я в должниках долго не хожу.

Мимо них два эльфа невозмутимо пронесли последнего покойника. Укладывая свою ношу в повозку, один из эльфов украдкой взглянул на беседующих людей.

― Ты видал, как зыркнул на нас? ― Пробормотал старик. ― Как голодный волчонок. Ох, чувствую, жахнет. Посох едва пропал, а слухи, что эльфы сами его украли, чтобы получить повод напасть, уже вовсю гуляют по народу. Я помню последнюю войну. С ними сражаться непросто. Смотришь – вроде невидный из себя, а снует быстро, не разобрать. Замахнешься мечом - а он, бац, уже с другой стороны вынырнул. Мы их в последней битве только числом и задавили.

― Не все так безнадежно. Мой батя тоже воевал, еще как! Он этих остроухих штук пятьдесят за одно сражение порешил. Принес домой эльфийский череп. Я, когда мальцом был, камешки речные в нем хранил, а вечером поджигал внутри свечной огарок. Из глазниц на стену свет так чудно падал. ― Собеседник смущенно прокашлялся, но Томас, ведомый воспоминаниями детства, продолжал:

― Потом, когда вырос, сменял черепушку на кольчужные перчатки.

Старик красноречиво кивнул головой, указывая Томасу куда-то за спину. Оглянувшись, тот увидел напарника полностью собранного в дорогу. Как ни пытался эльф сохранить самообладание, было заметно, что рассказ о черепе его взбесил.

― Да что ты все время ко мне подкрадываешься?! ― возмутился Томас.

― Время. Не ждет, ― сухо обронил он в ответ.

― Сейчас, бегу за лошадью, ― заверил Томас и уже на ходу ободряюще крикнул: ― Не боись, отец. Мы найдем посох! Войны не будет!

Старик недоверчиво покачал головой и тихо добавил.

― Ох, чую, жахнет.

Телеги за телами


Лишняя запятая


"Послал" на...)))))


Книжное слово - чего-нибудь бы попроще...

Спасибо за правки. Fotka, что бы я без вас делала... Серьезно

Не за что
И еще:

1. "Послал" можно просто убрать: Томас отвечает "уже" ( в разговорной речи часто не договаривают - и так понятно из контекста)
2. "Небольшое дело" - "дельце", "воспользоваться чужим" - "подберу себе другую лошадку"
3. И еще, мне кажется, Томас здесь начинает на эльфа злится: тот по сути им командует - приходится врать, выкручиваться, что-то объяснять, поэтому про эльфийский череп Томас и рассказывает с большим удовольствием)))

Хм, как-то оставлять одно "уже" не хочется. Остальное исправила.

Думайте

Глава 3

Елозя копытами по скользкой дороге, лошади взобрались на очередной холм. По мере приближения к горной цепи земля дыбилась взгорками все чаще и выше. Парило. Томас давно снял кафтан, закатал рукава рубахи до самых локтей, развязал тесемки на воротнике. И все равно пот тек по спине, заливал глаза. Утерев липкий лоб, шериф с завистью глянул на остроухого и подумал, что тому жара нипочем: застегнут на все пуговки, приосанился, будто древко от алебарды проглотил. Нелюдь поганый...
На вершине ветер свежим порывом развеял духоту, дышать стало легче. В прореху между низких туч проглянуло солнце. Эльф с восхищением впился глазами в открывшийся простор.
― Удивительно, ― задумался он вслух. ― Горы на востоке словно тронуло золотым пламенем. ― Но, принюхавшись, неожиданно добавил: ― Запах прогоркшего масла! Никогда не понимал, почему в центре самых прекрасных уголков мира – у водопада или в цветущей долине – люди обязательно ставят свои уродливые, дурно пахнущие харчевни?
Пропустив мимо ушей болтовню эльфа, Томас решил уточнить:
― Как там, говоришь, тебя звать?
― Агнор. Остальную часть моего имени тебе все равно не вымолвить.
― Так вот, Агнор, скоро мы поравняемся с замечательной харчевней «Сытый старец». Не знаю как ты, а я когда голодный - очень злой. Скажу честно, раздражаешь ты меня очень. Надеюсь, хороший обед сделает меня добрее. Иначе, чую, быть драке.
― Что ж. Я и сам намеревался посетить это заведение. Нужно расспросить хозяина и служащих, ― вежливо подтвердил эльф, и - что особенно задело Томаса - оставив без внимания явную угрозу.
Окна таверны из-за духоты были распахнуты. Здесь останавливались только люди, пожелавшие совершить паломничество к святыне, эльфы обходили забегаловку стороной. Пригнувшись перед низким дверным проемом, путники зашли вовнутрь. Агнор настороженно осматривался – он здесь еще ни разу не был. Закопченный потолок, шаткие немытые столы, люди в грязных рваных одеждах, с раскрасневшимися обветренными лицами, его не воодушевили. Сев за первый попавшийся столик, Томас развалился на стуле, жестом пригласил эльфа последовать его примеру и внимательно оглядел зал.
― А, вот она, ― сообщил Томас и жестом подозвал к себе девушку. ― Дочь трактирщика, ― пояснил он, ― девочка что надо.
К ним приблизилась миловидная блондинка, с большими голубыми глазами и пухлыми губками в форме сердечка.
― Как дела, Лика?
― Пока не жалуемся. Почему так редко заходишь? ― упрекнула она Томаса, но переведя взгляд на эльфа, тут же кокетливо прощебетала: ― Ой, какой у тебя друг красивый!
Эльф принял комплимент с благосклонной улыбкой.
― Шлюха, ― пробормотал Томас.
― Что?
― Спешу тебя огорчить, подруга, он женщинами не интересуется. Вот что.
― Правда? ― огорчилась девушка. Но тут же, многозначительно подмигивая, добавила. ― В таком случае, что ты делаешь в его компании?
― Твою ж… ― Томас ругнулся досадливо хмурясь. ― Лика! Ты такая милашка, пока рта не раскроешь. В общем, чего я хотел сказать, быстренько собери пожрать и позови сюда Кнута: есть серьезный разговор. Да, еще овса лошадкам распорядись подкинуть.
Равнодушно проводив глазами дочь трактирщика, эльф с недоумением заметил:
― Не понимаю, зачем ты это сейчас сказал?
― Это шутка такая. Что, не нравится?
― Нет. Юмор, который мне по нраву, для тебя слишком сложен.
― Полегче, дружок. Будешь задирать передо мной нос – сломаю.
Агнор пристально посмотрел на Томаса, будто увидел в первый раз.
― Странно… Почему для этого важного дела выбрали именно тебя?
― Потому что я лучший.
Вместо ответа Агнор лишь покачал головой, но до объяснения не снизошел.
― Больше не угрожай мне. Я не боюсь.
Томас нахмурился, быстро соображая, как ему поступить. Такие слова нельзя было оставить без ответа. Самое время исполнить угрозу, но что-то его остановило. Может, вспомнилось обещание старому солдату. Кто знает. Из кухни маняще пахло жареной свининой со специями, сосед за ближайшим столом с аппетитом уминал печеную форель под соусом из чеснока и петрушки, похрустывал золотистыми гренками из белого хлеба, жадно запивал съеденное пивом. Есть хотелось ужасно. Томас решил сперва пообедать ― разобраться с обнаглевшим эльфом он еще успеет.
Лика, подоспевшая с подносом изрядно отяжеленным кушаньями, избавила от необходимости что-то отвечать. Выставляя блюда на стол, она трещала без умолку.
― Лучше чем у нас этот пирог с рубленной свининой мало кто делает! ― хвастала девушка. ― Все дело в тонком слое теста.
Томас подтвердил ее слова кивком головы, так как рот был занят. По подбородку потек бульон, спрятанный до времени под хрустящей корочкой. Макая уголок пирога в яичницу на добром сале, Томас чувствовал, что силы и приятное расположение духа к нему возвращаются.
Агнор наблюдал за напарником с ухмылкой, полной снисхождения к ничтожеству рода людского. Сам он удовлетворился одним яблоком, непонятно как оказавшимся на подносе, уставленном жирной снедью.
Хозяин заведения, трактирщик Кнут, шел к ним, не глядя огибая столы и обнажив зубы в заискивающей улыбке. Вытерев пот с большой выпуклой лысины полотенцем, висящим на плече, он присел на край стула, словно сам был в гостях.
― Господин шериф! Как хорошо, что вы приехали! Одни говорят одно, другие – другое. Мы тут все в тревоге: не знаем, что и думать. Скажите, про часовню правду толкуют? Посох – того? ― Сделав видимое усилие, он добавил еще одно слово: ― Пропал?
― Посох ненадолго одолжили, ― авторитетно сообщил Томас. ― Скоро вернется на свое место, будь уверен.
― Можешь ли припомнить события семидневной давности? Чем ты занимался в тот день, что видел? ― встрял в разговор эльф.
― Много чего, все не припомню, ― уклончиво ответил Кнут. ― День раньше – день позже, я за временем не слежу, зарубок на косяках не делаю.
― Тогда еще дождь сильный шел, ― помог ему Томас.
― Проклятый дождь, от него суставы ноют, спасу нет. Как же, помню, был один странный случай. На рассвете гоблин пытался украсть лошадь из конюшни. О, это страшная история. ― Таинственно завел трактирщик. ― До сих пор вздрагиваю коленями, вспоминая то утро.
― А! Что я тебе говорил! ― возглас Томаса предназначался эльфу. ― Тот самый день. И гоблин! Это не совпадение!
― Хотелось бы услышать подробности, ― невозмутимо вымолвил Агнор.
― А было так. Той ночью все постояльцы дрыхли у себя в комнатах. А у меня ломота в ногах началась такая, хоть караул кричи. Потом я вспомнил, как жена моя, пока еще жива была, делала для меня отвар измельченной соломы овса. Вроде помогало. Так вот, спустился я в конюшню с фонарем: овсяной, значит, соломы поискать. Глядь, а там – гоблин. Мохнатый весь такой, морда черная – надевает уздечку на Беляша. Я как заору: "Что ж, ты, тварь поганая, делаешь!" А он как увидел – бросил в меня нож. Это я уже потом понял, сразу не разобрал. Но по чудесному совпадению я вступил в свежее конское яблоко и упал на клетку с поросятами, предназначенными для убоя на следующий день… Нож пролетел и воткнулся в стену. Прутья клетки совсем были сухие, лопнули. Поросята спросонья как завизжат, стали метаться, все переворачивать! Я закричал ― лошади начали ржать! На шум прибежала Лика, за ней Одо. Одо парень здоровый, что твой кабан, но неглупый, сразу смекнул что делать. Схватил дрын и давай ко входу двигать, чтобы перекрыть зверине отступление. Я, пень старый, тоже былое вспомнил: взял палку, ту, которой двери обычно подпираю, и давай подкрадываться сзади, пока Одо его отвлекает спереди. Замахнулся я, но он, стервец, обернулся, палку перехватил и врезал мне по голени. Я упал, корчусь, мне много не нужно. Одо с ним тоже не совладал. Хорошо, что Лика по номерам пробежалась с криком «конокрады!». В конюшню высыпали постояльцы кто в чем, но с ножами. Наверное, гоблин испугался. Шмыгнул в дверь ― и поминай как звали…
― Можно взглянуть на синяк? ― уточнил Агнор.
― А чего ж нет? Конечно, гляди, если интересно.
Кнут закатал штанину до колена и с гордостью продемонстрировал боевое ранение. Агнору пришлось встать со своего стула и склонится над трактирщиком, чтобы рассмотреть ушиб повнимательнее.
― Тут еще шишка была, уже почти рассосалась, ― Кнут явно наслаждался, что оказался в центре внимания важных господ.
Любопытная Лика, под предлогом забрать грязную посуду, подошла к столу, послушать, о чем ведутся разговоры. Томас, пользуясь моментом, приобнял ее за талию и, чтобы сбить спеси с напарника, выдал очередную остроту:
― Запомни, девочка, этот момент – нечасто увидишь, как эльфийский сыскарь кланяется трактирщику.
Лика звонко расхохоталась. Агнор медленно выпрямился, положил ладонь на рукоятку меча, но, поколебавшись, снова повернулся к Кнуту и непринужденно спросил:
― Какого роста был нападающий?
― А вот, примерно, как вы, только ниже на пол-локтя.
― Еще что-нибудь особенное в его внешности удалось приметить?
― Темновато там было. Все что запомнил, я рассказал… Хотя… В мешке за плечами у него что-то звякало. А больше ничего не помню. Мне, это, комнату готовить? На ночь здесь останетесь?
― Нет времени, заночуем на перевале, ― отрезал Томас. ― Надо догонять гоблина.
Встав из-за стола, Томас подтянулся, хрустнув костями, выложил из кармана горсть медных монет.
― Пойдем мы, наверное. Бывай, Кнут.
― Последний вопрос, ― медленно выговорил Агнор, не двинувшись с места. ― Нож, брошенный в тебя, сохранился?
― Нож? Конечно. Лика, сбегай в чулан – под корзиной с яблоками лежит сверток, перевязанный ниткой. Принеси сюда.
Качнув юбками, девушка резво скрылась в подсобном помещении и вскорости возвратилась, неся оружие ночного грабителя завернутое в пеструю засаленную тряпочку.
Эльф быстро освободил нож от нехитрого чехла и с надеждой принялся его разглядывать.
― Обычный корд, с односторонней заточкой, рукоятка простая. Такой можно купить на любом рынке, ― не смог скрыть своего разочарования Агнор.
― Нож мы возьмем с собой, ― распорядился Томас.
Наскоро попрощавшись с Кнутом и его дочкой напарники двинулись в путь, рассчитывая оказаться у перевала до того как солнце сядет.

предплечия, думаю, лишние


Кто? Пот или Томас))))


Лучше "между"


не хватает второго тире

Cпасибо, подправлю.

Глава 4

― Полагаю, нам необходимо разделится, ― неожиданно заключил Агнор, когда за сосновым лесом показалась подошва горы Хитворт. Теперь от перевала их отделял лишь пустынный скалистый подъем. За перевалом пролегало ущелье, с тонкой речушкой на дне. Вдоль русла тянулась хорошо утрамбованная дорога, достаточно широкая, чтобы в ряд там могли проехать две телеги.

― С чего бы это? ― подозрительно поинтересовался Томас.

― Дорога, выходящая из ущелья, удобна для всадника, но ведет в Скрипторн окольными путями. Идя пешком, путник потеряет на ней много времени. Есть и прямой путь – тропа на гребне меж вершинами. Грабителю не удалось раздобыть лошадь, поэтому, он мог избрать именно этот участок – опасный, но короткий. Неразумно отказываться от возможности исследовать путь, пролегающий по высокогорью.

― Мне король лично приказал приглядывать за тобой, чтобы ты не выкинул какой-нить неожиданный фортель. Вот сейчас ты смоешься, натворишь дел, а я буду за все отвечать?

― Исключено. Сейчас мы пойдем разными дорогами, а в Скрипторне снова объединимся.

Поиски могут завести далеко в земли людей, поэтому твое содействие делу неоценимо. Чтобы исключить всякое сомнение, я отдам тебе в залог свою лошадь. Она мне очень дорога: я выкормил ее своими руками после смерти неудачно ожеребившейся кобылицы. Очень преданная.

Животное под эльфом, словно в подтверждение слов хозяина, два раза кивнуло головой и фыркнуло. Агнор ласково погладил лошадь по шелковистой гриве.

― Давай завтра утром все обсудим на свежую голову, ― уклончиво ответил Томас. ― А сейчас, пока не вышли из лесу, нужно набрать дров для костра. ― Не дожидаясь возражений, он быстро спешился и нырнул в густую поросль можжевельника. Скоро послышался громкий треск сухой древесины.

― Потеря времени. Я могу идти ночью, ― крикнул ему вдогонку Агнор.

― Я сказал – завтра, ― отчеканил Томас, выглянув из кустов.

Эльф закрыл глаза и глубоко вдохнул, пытаясь сохранить спокойствие. Поразмыслив, он кивнул головой и тихо проговорил:

― Пусть…

Тропа круто поднималась в гору. Спешившись, они повели лошадей под уздцы. Огромная охапка веток, привязанная к седлу, сильно кренилась вбок. Томас не поправлял – идти недолго. Вскорости лесные дебри остались далеко внизу, скрытые клочьями облаков, вдоль тропы ютились только чахлые хвойные кусты. Зато сюда не наведывались тучи мелких жалящих мошек, обгладывавших до кровавого мяса тех, кто опрометчиво решил остаться после захода солнца в лесу. Для ночевки выбрали относительно ровную площадку у самого перевала.

Агнор расседлал лошадь и накрыл шерстяной попоной – высоко в горах холодает быстро. Жители долины наверняка изнывают сейчас от духоты, здесь же от стылого ветра не было спасения даже под плотным плащом. Закончив свою долю дел по обустройству ночлега, он демонстративно сел поодаль от Томаса и долго рассматривал алые блики садящегося солнца, словно силился отыскать в них что-то жизненно важное. Затем, достал из внутреннего кармана миниатюрный портрет, задумчиво провел пальцем по изображению и печально вздохнул.

― Что у тебя там? ― Спросил Томас, заглянув через плечо попутчика. ― Скучаешь по хорошенькому эльфийскому мальчишке?

Рука Агнора потянулась за отстегнутыми ножнами, лежащими рядом в траве. Медленно, словно сомневаясь, он вытянул меч. «Припугивает. Вряд ли нападет», ― уверенно подумал шериф. Но на всякий случай меч тоже достал. Как бы Томас ни готовился, атака приизошла совершенно неожиданно для него: только что эльф сидел у обрыва, потом приблизился так быстро, что отельных движений глаз даже не различил. Спасибо отцу, что не поскупился в свое время на хорошего учителя фехтования.

― Это Латиэль… прекраснейшая из женщин… моя невеста, ― жестко выкрикивал эльф между ударами клинков. ― Низкородный чурбан…готовься… к смерти. ― Взгляд выдавал, что эльф не шутит, он готов убить.

Агнор продолжал наступать, нанося быстрые удары. С такой бешеной скоростью Томасу еще не доводилось сражаться: он отбивал выпады, не успевая подумать. «Черт, черт, черт» ― мелькало лишь в его голове, ― «Сейчас он меня прикончит».

Но, ослепленный яростью, Агнор допустил ошибку: скрестив клинки у рукоятей, он вышел на прямое противостояние, забыв, что противник тяжелее и превосходит его физической мощью. Томас резко оттолкнул его локтем, отбросив назад. Не потеряв равновесия после от толчка, эльф приземлился на ноги, но пропустил атакующий выпад. Закрученным движением Томас выдернул меч из рук эльфа и приставил острие клинка к его шее, ощутимо вдавив в кожу. Агнор отступил на шаг, но уперся в нагромождение камней сзади. Теперь он оказался в ловушке.

― Лады, я согласен, шутка получилась неудачная, ― великодушно признал Томас, затем убрал меч и, пятясь, отошел, на безопасное расстояние. Эльф так и остался стоять, долго и бессмысленно глядя перед собой, затем медленно сполз на землю.

― Сегодня утром должна была состояться наша с Латиэнь свадьба. ― Зачем-то разоткровенничался он. ― Но четыре дня назад она ушла в лес за цветами для венка и пропала. А я, вместо того чтобы искать ее ― обязан находиться здесь. Что если ее украли люди? Может ее изнасиловали. Или даже убили...

Он как будто не обратил внимания на свое поражение. Все, что его занимало в данный момент – навязчивая мысль о судьбе своей женщины. Эльфийки нередко становились мишенью работорговцев. На черном рынке за них охотно платили огромные деньги, хотя к неволе гордячки приспосабливались плохо, быстро чахли и раньше срока умирали.

― Подбери сопли. Найдешь себе другую бабу, ― неуклюже посочувствовал Томас. Было странно видеть всезнайку Агнора в растерянности, разом утратившего всю надменность.

― Другую… У вас, людей, все иначе, эльфы любят только раз в жизни.

Поколебавшись, Томас отстегнул от пояса флягу и протянул ее напарнику.

― На, возьми. Пара глотков вставит мозги на место.

― Что это?

― Ячменная водка.

Агнор взял флягу, отпил немного. Первый глоток заставил его скривиться, но, затем, запрокинув голову, он разом осушил весь сосуд.

Томас принял обратно флягу, потряс оставшиеся на дне капли, вздохнул и отправился разводить костер.

Стемнело. Небо заволокло облаками, скрыв звезды. Томас разогрел над огнем кусочки вяленого мяса и поужинал в одиночестве. После доброй порции водки эльф затих у каменной насыпи и почти не проявлял признаков жизни…

Томасу не спалось. Вспомнились родители - молодыми, сильными и веселыми; дом, в котором он вырос. Сейчас они, как никогда, нуждаются в своем сыне, а он торчит здесь и ничем не может помочь. Он ярко представил, как ночью, когда все мирно спят, дом проседает и падает в реку. Вода подхватывает обломки и несет быстрым течением к порогам. Мать же совсем не умеет плавать, в потоке ей не выжить, а отец слишком слаб, чтобы ее спасти! Томас яростно встряхнул головой. Да нет же. Скорее всего, родители перебрались в соседнее селение, к племяшкам, пока не укрепят берег. Но, даже если так, старикам жить в чужом доме тяжко. Решить их проблемы он сможет не раньше, чем закончится катавасия с посохом. А если не закончится? Тогда его мобилизуют, и на несколько лет про это вообще придется забыть. А если он погибнет – родители умрут в нищете без опоры на старости, потому что других детей не нажили. Ух, надо подумать о чем-то другом, так можно и умом поехать.

После драки Томас если не зауважал напарника, то хотя бы стал меньше ненавидеть. Наверное, потому что из поединка сам вышел победителем, хотя противник и превосходил его мастерством. Прежде напарник не реагировал на подколки, чем как бы показывал свое превосходство. Ха, теперь он поймет, кто здесь крут. В любом случае, как бы ни пошли дела в будущем, мысль о том, он смог навалять эльфу, а не наоборот, Томаса всегда будет согревать. А то, что тот расхныкался, то вполне понятно и простительно: бабы еще никого до добра не доводили. Интересно, какая из себя его невеста? Наверное, такая же, как и все эльфийки – смазливая мордашка и непривлекательное худосочное тельце. То ли дело Тина, дочь скорняка. Груди у нее как две тыквы, круглые и упругие на ощупь. Ласковая. Вот это действительно завидная невеста. Да… Жаль, приданое невелико.

Оно, конечно, хорошо бы сторожить по очереди. Хотя, зачем?.. Места здесь отродясь тихие. В кустах самозабвенно выводил брачную песенку одинокий сверчок. Ветер шелестел листьями кривых низкорослых кустов. Томас ощутил, что проваливается в сон.

Из тяжелого сна его вырвал резкий окрик:

― Вставай! Нападение!

Томас резко сел и протер лицо ладонями: никак не мог отличить явь от тени. Догоравший костер выхватывал из тьмы мельтешащие части огромных тел, но главное происходило где-то дальше, вне приделов угасающего света. Что-то, влажно чавкнув, шлепнулось на землю, в лицо Томасу брызнуло теплым. Кровь? Хорошо, что ножны на ночь не отстегивал. Едва он успел расчехлить меч, как перед самым своим лицом увидел оскаленную ненавистью морду гоблина - тварь тянулась к шее… Получай! Столкнув с себя здоровую тушу трепыхавшегося в агонии врага, шериф вскочил и быстро подкинул дров в костер. Огонь с гудением взвился к небу, ярко осветив место сражения. Гоблины, вооруженные кто секирой, кто дубиной тесно сгрудились вокруг кого-то, и напористо пытались достать, но тот, судя по всему, успешно уворачивался от ударов. Скорее всего, в центре Агнор. Томас наскочил на гоблинов с тыла, успев проткнуть мечом двоих, пока уродцы не смекнули, что к чему. Когда смекнули – стало не до шуток. Шериф махался мечом почти вслепую, красноватых бликов едва хватало, чтобы разглядеть в последний момент и отбить лапищу, занесенную для удара.

Не желая рисковать понапрасну, гоблины прибегли к хитрости.

― Эй, они сцут в мой костер! Я же теперь ни хрена не увижу! ― завопил Томас.

Раскаленные дрова яростно зашипели, в воздух поднялось облако вонючего дыма. Тьма сгустилась, но только для Томаса. Вертясь на одном месте с выставленным вперед мечом, он чувствовал себя слепой лисицей, которую охотники травят собаками.

― Я вижу! Бьемся спиной к спине! ― Из темноты вдруг вынырнул эльф и стал рядом.

Вдали испуганно ржали лошади. Помочь им не было возможности – самим бы не сгинуть. Томасу однажды приходилось иметь дело с гоблинами, но эти по свирепости превосходили тех в разы. Скоро Томас приловчился угадывать колебания воздуха: несколько раз он удачно увернулся от чего-то тяжелого, мощно рассекшего воздух вблизи. Ткнув наугад клинком, он глубоко проколол жилистый торс нападающего. Раненый гоблин зашелся громким злобным рычанием. Последнее, что успел ощутить шериф – скала обрушилась на его голову и придавила к земле.

чё-то не по-русски это как-то...


шлепнуться может на землю, а удариться о землю - нарушено управление


лучше "завопил"

есть пунктуационные ошибки

Не могу придумать как еще можно описать это движение

Здесь на 1.32 пример http://www.youtube.com/watch?v=xpkG9O5zzHM

Вытрясти последние капли, выколотить)))

А если не вытряхивать, перевернув горлышко, просто проверить много ли осталось на дне?

Ну, нет в русском языке слова "поколотАл"- есть только "поколотИл". Но тогда уж "постучал" по дну


Можно и заглянуть)))

Мне понравилось, очень порадовало, серьезно, но ровно до того момента пока не начался диалог. Тут мои восторги поуменьшились...
Ну вот смотрите (выделил по тексту):

1. В данной ситуации высокомерно цедить не к месту. Скорее бы подошел снисходительный вздох.
2. "К бесу..." Я понимаю стремление фентезистов пытаться не чертыхаться классически, но как-то не к месту это ругательство звучит и, например, у меня сразу возник о религиозной системе внутри мира книги.
3. Штамп. Напыщенный, женоподобный... штамп. Я бы заменил эту фразу.
4. Глаза не блестят затаенной яростью. Ярость вообще обычно очень явственно читается на лице живого существа, не важно эльф, человек или там, гоблин какой. Не просто так говорят "перекосило от злости".

И по самому сюжету. Я понимаю желание развязать войну между расами, но рекомендую обратить внимание на причины, когда, например, США внезапно берется спасать парочку своих соотечественников из рук очень злобных колумбийских террористов. Никакие убийства какого-либо стражника на границе (я фигурально) никогда не было причиной для развязывания войны. Пресловутая хрустальная ночь в Германии вовсе не послужила причиной для начала второй мировой войны, как бы кому не хотелось доказать обратное. Убийства рядовых крестьян, стражников, кухарок и прочих прачек никогда не было основанием для войны, будь она хоть между трижды мифическими расами (причина первой мировой войны - убийство эрцгерцога (государя) Франца-Фердинанда Габсбургского; основание для хрустальной ночи - убийство дипломата Эрнста фон Рата) - рядовая чернь никого никогда не волновала.

Но в целом, мне нравится. Буду следить.

Cпасибо за дельные советы, серьезно
Поводом к войне молгла бы стать пропажа посоха, за который который обе расы сражались, но так и не смогли поделить. Поэтому приняли решение владеть им сообща, что нашло отражение в мирном договоре. Штуковина пропала -начинаются взаимные подозрения, припоминаются старые обиды.
Насчет штампа про "напыщенного и женоподобного", то первоначально хотела вообще употребить там слово "педик", но меня отговорили.

Пропажа артефакта - не основание для войны, если только оба государства не теистического типа, но в таком случае непонятно почему столь драгоценную реликвию не охраняет минимум рота, если не полк солдат и на место хранения не наложены чары, которые никакой вор никогда снять не сможет. А то получается - сражались, сражались и... ни до чего не досражались, плюнули, поговорили, поставили по солдатику и ушли. Несерьезно как-то, согласитесь, когда речь идет о предмете, ставшим причиной глобального вооруженного конфликта?

Насчет женоподобного - это жуткий штамп, восходящий из Толкиеновской Легосасовщины. Даже фентезюшные эльфы могут быть более чем коренастые и жилистые - они ниже ростом, но почему женственные-то?. Это, типичная ошибка авторов литературы меча и магии - ваш эльф думает как человек, говорит как человек, ведет себя как человек... понимаете, к чему я клоню? Внечеловеческие расы не должны вести себя по-людски, а у вас получается диалог деревенского управленца и и столичного лэндлорда, причем этот самый лэндлорд еще и разъясняет что-то дружиннику. Ненатурально и неестественно получается.

Наверное, мне не получилось передать мысль, что эту реликвию все настолько уважали, что обойтись с ней столь вероломно никому бы не пришло в голову. Охрана была символической еще и потому, что правители обеих сторон не так уж желали мира. В развязке планирую описать, что кража посоха - интрига одного из королей, а работа сыщиков лишь для отвода глаз. Когда посох будет найден от них захотят избавится.



Решила сделать аналогию с реальным миром. Заметила, что общественным мнением любой мужчина будет заклеймен как гомик если он красив, хорошо одевается, ведет себя культурено, носит длинные патлы. Меня всегда интересовал механизм возникновения подобных эмоций



Раса может и внечеловеческая, но так как с людьми их обьединяют основные физилологические и эмоциональные потребности, то все различия сводятся к жизненному опыту, культуре, словарному запасу. Я так щитаю.
А разьяснять гг эльфу приходится, потому что приказом короля он поставлен в зависимость от сотрудничества с этим человеком.
Как бы вы придали естественности?

Это вообще не нереалистично даже для какого-нибудь Драгонленса. Реликвии, важные для народа во все времена оберегались как зеница ока, хотя бы от варваров и банальных вандалов (не важно, будь то некультурные северяне или местная пьяная молодежь. А вдруг восстание? что тогда?). Более того, на расследование действительно важных дел (речь о великой реликвии, так?) народного масштаба, никогда не отправят деревенского забулдыгу - у него просто нет необходимых навыков для сыскной работы. Из фентези - что у Глена Кука, что у Саймона Грина все дела ведут хорошо обученные сыщики, не кто бы то ни был с улицы.



Это не аналогия с реальным миром, а современная масс-культура, которой и 25 лет нет.
Волосы стали стричь у мужчин в конце 19 века (христианское пострижение - это отдельная тема), про крестьян просто молчу (отдельные части армий у ряда народов, например, были бритоголовые, но это исключение, подтверждавшее правило; в период той же первой мировой есть масса фото где, например, артеллеристы с длинными волосами и необъятными бородами). Светская мода екатерининской эпохи предусматривала довольно экстравагантные наряды, а зачем был выдуман гюльфик догадаетесь сами))... Духи придумали чтобы отбивать запах от месяцами немытых тел, а в прическах светских дам порой жили мыши.
Также, то что мы сейчас понимаем под гуманизмом, возникло после 2й мировой войны, до этого никого не интересовало сколько там у помещика детей в крестьянских семьях померло, т.е. все было на уровне: "дорогая, а у графа Н-ского опять 140 человек от мора погибло, ужас какой, какие убытки! Пойдем попьем еще чаю с пирожными, у нас такие замечательные трюфели."
Не оценивайте средневековый, пусть и фентезюшный, мир с позиции привычной вам современности. Все эти эмоции по отношению к "гейству" - продукт современного общества, равно как и неприкосновенность малолеток (фанаты Сапковского могут сколько угодно плеваться, но в реальном мире при предложенным автором обстоятельствам Цири бы лишилась девственности в первом же случае лет в 12-13).



Это опять же очеловечивание эльфов. С чего вы взяли что у них одинаковые потребности? По тому что так принято считать?
у внечеловеческих рас иная точка зрения на само существование живых существ. Например, Саймон Грин нарисовал эльфов как одаренных людоедов с золотой кровью, для которых жизнь человека значит столько же сколько для нас жизнь муравья на кухне. Они древнее, они старше, они не люди.
Придать естественность можно по разному. Если у вас высокомерный эльф которого поставили в зависимость от человека (хотя очень натянуто, т.к. если эльфы питают неприязнь к людям вряд ли эльфийский монарх отдал бы такой приказ), то отношение было бы крайне презрительное, если вообще эльф бы замечал человека, и считал бы его за живое существо.
Я процитирую себя, но в одном из фрагментов дочь королевских кровей заставляет сына графа съесть разбитую по его вине фарфоровую чашку - просто со злости. Неуравновешенность и раздражение - спутники высокомерия.

Потому и отправили, чтобы провалил задание. Да и не такой уж он и забулдыга.



Хорошо, по аналогии с современной культурой. Это фентезийный суррогат, у меня нет цели в точности придерживаться мифов и первоисточников, хотя я конечно стараюсь в мелочах воспроизвести быт средневековья. Насчет 25 лет я бы выразила сомнение. Римляне, в период становления своей империи называли греков женщинами потому что те брили бороду, завивали волосы и т.д. Над светскими модниками екатерининской эпохи простолюдины тоже втихаря посмеивались.




Возьмем для примера этот народец из мифов. Наверное, именно них Толкиен использовал для прообраза своих эльфов. http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%BB%...%B0%D0%BD%D1%83
Они едят пьют, сражаются погибают. От людей их отличает немногое.



Это всего лишь вымысел Грина. Мне больше нравятся как описаны эти персонажи у других авторов.



Пришлось отдать такой приказ, несмотря на неприязнь, потому что люди - реальная сила с которой приходится считаться. Они меньше живут поэтому быстрее достигают зрелости, быстрее плодятся, их намного больше.



Не спорю.

Героев представляю себе примерно так:

Человек


Эльф

Вспомнились драгоценные реликвии и золотая утварь в средневековых монастырях. Их, собственно, тоже не охраняли толпы солдат. Но покушались на эти святыни только язычники-норманы.