ЖитЕйскИе
ХохМы
- Два парня под кроватью - 2
-
Быль
Во времена моей ранней молодости был у
меня друг Серега и была девушка Лена. Лена жила в
одной из зеленоградских девятиэтажек, в
однокомнатной квартире, вместе с мамой - отец с
ними не жил, развелся.
И вот как-то зимой решили мы с Серегой
зайти к моей подруге - время было часов пять, но на
дворе уже стояла темнота, декабрь все-таки. Не
помню уже кем работала мама Ленки, но
возвращалась она с работы поздно, часто после
девяти. Так что времени было предостаточно, чтобы
заняться всем, чем захочешь... Купили мы бутылку
портвейна и в гости. Пришли, сели на кухне, выпили,
поболтали, потом пошло продолжение
“культурной” программы - я и Ленка скрылись в
комнате, для проявления нежных чувств, а Серега
остался на кухне, смотреть маленький переносной
телевизор, по которому шло какое-то кино.
И вдруг - звонок! Ленка метнулась в
прихожую - кто?! Из-за двери послышался трубный
глас - густой баритон с отеческой заботой
потребовал, чтобы ему открыли.
Ленка в панике бросилась к нам - сам
папочка пожаловал, а у нее дома два парня, причем
явно “косых”. Да мы и сами струхнули - нам еще не
было и шестнадцати, так что уважение к взрослым
еще не успело окончательно рассеяться.
“Лезьте под софу!” - потребовала Ленка, а
сама побежала открывать. Делать было нечего - я
нырнул под лежак первым, а Серега за мной.
Из-под софы была видна часть коридора,
так что когда папочка вошел, мы жутко
обрадовались, что скрылись там. У папочки был
последний размер обуви и толстые ноги , как у
слона. Позже я видел отца Ленки один раз издалека
- это был огромный высокий мужчина, настоящий
кабан. Ленка унаследовала эту стать - она была
девушкой крупной, с мясистыми формами и для
девятого класса выглядела более чем зрело.
К счастью, отец Ленки не стал проходить в
комнату. Оставшись стоять в коридоре, он завел с
ней нудный и долгий разговор о том, как она учится
в школе, какие у нее новости и тому подобный
вздор. Оказывается, один раз в месяц он навещал
свою дочь, в отсутствие матери и задавал ей одни и
те же вопросы, проявляя таким образом участие в
ее воспитании.
Беседа длилась около часа и все это время
мы провели лежа под софой. Лежать было скучно, к
тому же выяснилось, что Ленка не принадлежала к
усердным хозяйкам - слой пыли на полу был чуть ли
не в палец толщиной. Нащупав ногой в углу что
мягкое и пушистое, я решил навести комфорт.
Исхитрившись взять это пушистое своей рукой, я
вытер неизвестным предметом всю пыль, которая
окружала нас, при полном Серегином одобрении.
Потом папа ушел. Мы вылезли из-под софы и
тряхнув свитера от длинных клочьев пыли, с
довольно подпорченным настроением стали
собираться домой.
Наши куртки Ленка успела спрятать в шкаф.
Моя вязаная шапочка была в рукаве, а вот
Серегиной меховой шапки нигде не было. Шапка
лежала на тумбочке в прихожей - оказалось, что
Ленка одним движением руки метнула ее под софу...
И именно Серегиной шапкой была произведена
генеральная уборка!
Надо было видеть Серегино лицо, когда мы
ее оттуда доставали. На меня напал истеричный
смех, и он продолжался довольно долго - чтобы
почистить шапку пришлось включать пылесос, но
даже пылесос не смог вернуть шапке товарный вид...
Прошел месяц.
За это время случай успел позабыться и
многое успело произойти - идя по гололеду Серега
поскользнулся, упал и сломал руку. Теперь он
ходил в гипсе, бережно прижимая сломанную руку,
висевшую на марлевой повязке, к себе.
И вот как-то вечером мы снова зашли к
Ленке. На этот раз не было никакой выпивки и все
было вполне пристойно. И надо же было так
случиться, что снова пожаловал папа. Сами не зная
чего испугавшись, мы метнулись в разные углы - я,
по привычке, под софу, а Серега со свое сломанной
рукой под стол, накрытой длинной скатертью. Рука
в гипсе мешала ему последовать за мной.
На этот раз папа также не пошел дальше
прихожей, но пробыл дольше обычного. Он нудил и
нудил, болтая о разной ерунде и выяснял,
обращаясь к Ленке, какие-то свои запутанные
отношения с ее матерью.
Когда он ушел я с облегчением вылез на
свет, однако Серега не показывался. Когда мы
заглянули под стол, оказалось что он почти в
полуобморочном состоянии. Согнувшись в три
погибели, он больше часа просидел на корточках,
застыв в какой-то нелепой позе. Он даже не мог
повернуться, так как боялся, что его гипсовая
рука заденет обо что-то и произведет шум. Когда
вместе с Ленкой мы вытаскивали его из-под стола,
его ноги настолько затекли, что уже его не
держали. Ему пришлось почти полчаса лежать на
софе, пока по его икрам проходили волны сильной
дрожи...
Не знаю, может это было не хорошо, но
когда я глядел на его страдальческое лицо, я
снова начинал выть от истеричного хохота.
С тех пор, когда я предлагал ему зайти вместе со
мной к Ленке, он всегда под благовидным предлогом
отказывался.
И.М.Р.
|
ЖитЕйскИе
ХохМы
|
