Страшная тайна
"Случайными бывают только браки, - говорила мне бабушка.
- А в любовники нужно брать человека надежного"
Очень хорошая знакомая
- А в любовники нужно брать человека надежного"
Очень хорошая знакомая
Один опытный марсианский шпион работал в московском банке экономистом. Имел он подлинные документы на имя Надежды Кузьминичны Рукопоповой (тридцать лет, высшее образование, квартира в ближнем Подмосковье, не замужем) и, как положено серьезно законспирированному агенту, внешне и отчасти даже внутренне всем документам соответствовал. Агентурная должность Надежды Кузьминичны была самой рядовой. Ничего он выведывал, никого не вербовал, а просто по заявкам ликвидировал и, надо сказать, работу свою любил.
В банке он по большей части занимался вычислением и сверкой установленных ЦБ обязательных нормативов. Если кто не знает, то нормативов этих – количество. В маленьком кредитном учреждении любой финансовый чих, заставляет эти самые нормативы вздрагивать, а «Державный Депозит», где служил Надежда Кузьминична, был невелик.
Так вот, в банке Надежду Кузьминичну не очень ценили и держали, в основном, за маленький оклад и мягкую, обширную попу. Кто именно за что держал, оставалось для коллег тайной, но, по факту, держали. Всякий раз, когда выплывала очередная ошибка в расчетах, из закутка начальника отдела или из кабинета Директора департамента, смотря по тому, какие последствия ошибка имела, доносился печальный крик. Однако же, помимо криков ничего не происходило.
На самом деле, Надежда Кузьминична еще в одном месте подрабатывал. По деньгам там выходило больше, чем в банке, но об этом – чуть позднее. И вот еще что: в дальнейшем повествовании, мы будем обозначать Надежду Кузьминичну двумя буквами – НК, но не для того чтобы подчеркнуть его инопланетно-шпионский статус, а просто для краткости.
И была у НК марсианская мечта, причем тайная, в установленном порядке не регистрированная. Конечно, на Родине он бы себе такого не позволил. На Марсе ни один дурак без спросу мечтать не станет… если только о государственном перевороте, да и то недолго – пока не поймают или очередной раз не перевернутся. Но, во-первых, НК работал вдали от Родины и, соответственно, от чутких щупалец Марсианской Небелковой Нравственности, а во-вторых, мечтал он вполне безнадежно, не напрягаясь, просто от скуки и в любой момент мог бросить. По крайней мере, он так думал.
Каждый будний день по пути с экономической службы на другое место работы, НК непременно на полчасика заходил в маленькое уютное кафе в Кривоголеностопном переулке, пил какао с марципаном, смотрел в окно и цинично нарушал Нравственность. То есть, саму кафешку он посещал по шпионской надобности. Именно здесь появлялся связной с реквизитами очередной цели, но появлялся-то не каждый раз, а мечтал НК практически ежедневно.
И вот однажды за столик, где наш герой в одиночестве предавался пороку, подсела девушка.
- Я влюбилась, - сказала она музыкальным голосом, - а твой кофе совсем остыл.
- Это – какао, - на всякий случай уточнил НК.
- Жаль, - вздохнула девушка, вынимая из сумочки пистолет, - ненавижу какао.
НК не отличался сообразительностью, но обладал хорошей реакцией. Отравленный шип, мгновенно выросший из его кулака, пробил девичью грудь и столь же молниеносно исчез.
- Ах, - воскликнула девушка, - как ты тороплив!
- Э-э, - ответил НК и, после некоторого размышления, добавил, - э-э…
- Я – фея, - представилась девушка, направляя пистолет в лоб НК, - исполняю желания возлюбленных.
Шип стремительной очередью прошил девушку в четырех местах. Контрольный удар в переносицу результатов тоже не дал. С тем же успехом можно было дырявить голограмму, и НК затосковал. Как небелковый Дважды-мужчина, он играл второстепенную роль в деле продолжения рода. Тем не менее, умирать ему не хотелось.
- Перестань, - посоветовала фея.
НК и сам уже решил без толку шип не гонять. Вместо этого, он пригляделся к феиному пистолету.
- Дула нет, - сообщил он.
- Так гораздо удобнее, чем тупая палочка, - надула губки фея, убирая бездульный пистолет назад в сумочку, - и в ладони хорошо лежит, и наводить проще, но все пугаются. У тебя очень странная мечта.
Тут НК решил, что непосредственная угроза жизни миновала и призадумался. Умственный взор его бродил в трех соснах. Одна сосна называлась: «Срочная эвакуация», другая: «Что же это??», третья: «Я где-то ее видел». Следуя маршруту мысли, он то порывался вскочить, то обшаривал взглядом, стилизованный под старинную гостиную, интерьер кафе, то подозрительно щурился на фею.
- Нет, - вздохнула фея, - слишком сложно. Любимый мой, но человек ли ты?
Она наблюдательна, - догадался НК, после чего опять принялся мыслить.
Тут следует уточнить, что Чистая Марсианская Мысль невыразима ни человеческими словами, ни образами. Любые попытки ее перевода заведомо обречены. Другое дело, что жители Марса достигают нужной духовной чистоты лишь воспарив к высшим государственно-идеологических должностям, откуда и мыслят регулярно на головы менее высокопоставленных сограждан. При этом, рядовые марсиане ухитряются как-то уворачиваться. Вместо Чистой Марсианской Мысли, их ум занимает всякая ерунда: чего бы поесть, с кем переспать или, к примеру, как не попасть под раздачу у начальства, что, к счастью, легко переводится на земные языки. Что касается НК, то его размышления в переводе и не нуждаются.
- Однажды, я уже влюблялась в оборотня, - фея распахнула свои огромные бирюзовые глазищи так, что они стали еще раза в два больше. – Он тоже очень странно мечтал.
- Фей не бывает, - угрюмо заявил НК. – Нигде.
- Но, он человеком родился, - как бы не слыша, продолжала фея, - узбеком в Узбекистане, а в Москву случайно приехал, за деньгами. Он умел в большого лиса перекидываться и в маленького пони, а хотел в крокодила...
НК завертел головой в поисках официанта. Из трех сосен он выбрал «Срочную эвакуацию», однако, уходить не расплатившись казалось ему ошибочным решением.
ПрС