Добрый день. Представляю вашему вниманию завязку к новому роману. Прошу сильно не пинать.

Пролог

Несмотря на позднюю ночь, все огни во дворце горели. Молочный мрамор колонн и начищенных полов сегодня казался волшебно прекрасным. Даже бело-багровый королевский герб, который граф видел тысячи и тысячи раз, обрел особенное обреченное величие.
Граф шёл как во сне, поднимаясь по широким лестницам среди суетливого хаоса этой ночи.
Граф шёл и чувствовал на себе лихорадочные взгляды гвардейцев короля, чувствовал осязаемый ужас дворцовых слуг, видел молящие лица плачущих женщин.
Сегодня королевский погреб открыли в последний раз - для заключительного, прощального пира. И все они: женщины, гвардейцы и слуги пили вино, точнее пытались залить им собственный страх, залить тягучую жуть ожидания неминуемого конца.
Граф шёл, отрешенно чувствуя несвойственную дворцу суету. Шёл, пытаясь сохранить на лице холод непоколебимого бесстрашия, но страх, всей громадой своего скользкого туловища, мерно перекатывался чуть ниже желудка.
Как же так? Как мы проглядели? Как мы дошли до такого?
Граф шёл, не замечая, как его окликают другие аристократы, как приветствуют бледные привратники бесчисленных дверей.
Граф шёл к королю.
Багряные шторы закрывали огромные окна, расползаясь по белым стенам, в этом последнем коридоре на пути в королевскую спальню.
Граф шёл, чувствуя непривычно быстрые удары собственного сердца.
Мне всего лишь двадцать шесть лет. Двадцать шесть. Двадцать шесть. Двадцать шесть.
Королевский камердинер только слабо кивнул ему, перед тем как открыть дубовые двери, покрытые искусной золоченой резьбой.
Король сидел в одиночестве, на мягкой перине широкой кровати и зачарованно глядел на огромное полотно, занимавшее целую стену спальни. На картине была изображена королевская семья. Статная королева, одетая в неброское, но изящное белое платье. Сам король, строгий и величественный, облаченный в багровую мантию, подбитую горностаевым мехом, с перекинутой через грудь белой лентой и опоясанный широким мечом. Ещё совсем крохотный принц Шандский, на чьем лице играла еле уловимая улыбка и две принцессы. Одна чуть старше, похожая на королеву, с тяжелым, едва ли не надменным взглядом больших черных глаз, украшающих простое, но правильное лицо. И вторая, юная цветущая девочка с куда более светлыми волосами, нежели у сестры и чуть смущенным, игривым выражением лица, будто желающая сию секунду отвернуться от взгляда зрителя.
Она ещё такая юная, но уже красавица. Сколько лет назад её написали? Восемь? Двенадцать?
Граф невольно присоединился к созерцанию великолепного полотна, не решаясь потревожить короля.
Ещё не покажется заря, когда эту картину порвут и изуродуют. Конечно, смеясь и, конечно, злорадствуя.
Наконец, король отвел взгляд от изображения своей семьи и повернул голову к своему гостю. Лицо монарха выражало грусть, под внимательными глазами залегли тяжелые тени. Почти седая борода потеряла свою привычную аккуратность.
- Граф. – Король слабо улыбнулся.
- Ваше величество.
- Сколько их?
Вся столица, все предместья, все гадкие норы.
- Не меньше ста тысяч, ваше величество. Улицы всё ещё заполняются.
- Наши армии?
- 2-я регулярная механизированная армия и 4-я смешанная под началом герцога де Бадияра движутся с юга. На границе остался только воздушный флот. Но герцог войдёт в столицу, в лучшем случае, через сутки. 1-я регулярная армия не ответила. Западные сеньоры так же не ответили на наш призыв собирать знамёна.
- Они ждут исхода. А исход предрешен. – Король тяжело вздохнул.
- Нам не хватило всего суток, ваше величество.
- Боюсь, что нам не хватило десяти лет.
- Ваше величество?
- Меня короновали в семнадцать лет. В девятнадцать я принимал последний рыцарский турнир. Сейчас мне пятьдесят девять. За эти сорок два года мир изменился до неузнаваемости. Наверное, мы слишком торопились. Все эти мгновенно выросшие заводы, новые и новые виды техники, беспощадный, стремительный прогресс. Постоянно умножающаяся армия, разорившееся ремесленничество, растерявшееся крестьянство… Крестьянство, да. Мы сами дали им образование. – Монарх горько усмехнулся. – Если бы у меня было ещё десять лет, я смог бы дать им всем работу и еду. Смог бы договориться с теми, кто оказался способен разбогатеть и приспособиться к этому новому миру, в отличие от нас. Но что об этом говорить? – Король бросил многозначительный взгляд в сторону зашторенного окна.
- Но вы объединили двенадцать народов, мы овладели проливом Титанов, наши берега омывают три моря и один океан. Нет более великой страны.
- И чем это величие заканчивается? Мои гвардейцы, даже вместе с вами, граф, не смогут удержать дворец. Мы сегодня погибнем. – Монарх пронзительно посмотрел в глаза своего гостя.
- Я погибну, но вы, ваше величество, нет. Если толпа не до конца озверела, то она понимает, что все их жизни зависят от вашей. Завтра, когда в город войдут южные армии, только вы сможете остановить резню… Если же они вас убьют, то месть герцога будет страшна.
- Вы говорите про армии на четыре пятых состоящие из таких же отпрысков крестьянских семей. Вы уверены, граф, что они готовы убивать соотечественников? Вы уверены, что они вообще подчиняются де Бадияру?
Нет, не уверен. Я ни в чём не уверен. Но они все хотя бы давали присягу.
- Не могу знать, ваше величество. Последний раз я связывался с ним два дня назад, когда толпа ещё не оборвала провода и не взяла дворец в осаду.
- Вот именно. Возможно, и нашей армии больше не нужна монархия.
- У вашего величества есть наследник. Поэтому, ваша смерть ничего не изменит.
- Одиннадцатилетний юноша с матерью и двумя сестрами? Пока он годится только как знамя. Но он хотя бы в безопасности, благодаря вам, граф.
- Благодаря Маркизу де Сательяцу, он глава Ордена, ваше величество.
- Однако, вы убедили его покинуть столицу с королевской семьей до обострения этого кризиса.
Только не ради принца Шандского.
За окнами послышался иступленный рёв толпы, она что-то скандировала, кричала и этот почти животный вопль, всё больше наполнялся отчетливой угрозой. Граф, не спрашивая разрешения, подошел к окну и выглянул на улицу. Вся дворцовая площадь сияла тысячами и тысячами факелов, по морю человеческих фигур проходили трепетные волны, толпа выла и смотрела голодными глазами на белый мрамор величественного дворца.
Скоро.
- Ваше величество. – Граф отвернулся от окна. – Я не смогу быть рядом с вами, когда они ворвутся во дворец. Я буду за вашей дверью. Мне будет легче сдерживать их в коридоре. Я не должен давать вам советов, но когда они войдут в вашу спальню, вы должны быть спокойны. Пусть они видят, что вы не представляете для них угрозы. Тогда ваша жизнь будет в большей безопасности.
- На что она мне, граф? Добровольно отдать себя в руки чумазой толпы не приняв даже боя? Как же моя честь? – Король вгляделся в лицо своего подданного.
- Ваша жизнь, жизнь отца державы, сейчас важнее всего остального. Только в ваших силах сохранить страну единой и неделимой. – Граф сделал паузу. - Ваше величество. – Он поклонился и, не дождавшись ответа, вышел из спальни.
Толпа на улице всё больше неистовствовала. От этого согласного рёва, начали дребезжать стёкла огромных дворцовых окон.
Граф шёл, стараясь подавить вновь проснувшийся страх. Повсюду бегали гвардейцы, занимая свои позиции и проверяя винтовки. Женщины и юные пажи исчезли в недрах дворца.
Граф шёл, слушая ритмичный визг и скрежет: приглушенные удары металла о металл.
- Они повалили уличный фонарь, выбивают им внешние ворота! – Крикнул какой-то молодой гвардеец, осторожно заглядывая за штору.
Граф шёл в свою комнату.

Объяснять надо, или сами поймёте?

А по моему ничего, вполне читабельно. И завязка интересная =)

Так и по-моему ничего. Да, вполне читабельно, через строчки не прыгал. Немного поправить и будет вполне себе неплохо.

И к чему этот пафосный рефрен? Что вы хотели им показать?
Начало провальное. Ненужные повторы, штампы, нелепые метафоры. К середине понемногу становится интересно, потому что обозначается завязка, хотя толком неясно, какая именно опасность грозит всем.

*** А можно еще раз тоже самое, только написанное нормальным русским языком?
Без коряво построенных фраз? Без "молящих лиц плачущих женщин". Блин, когда женщина плачет - она просто плачет. И умолять в этот момент может
только словами, переходящими во всхлипывания и рыдания.
Пытайтесь зрительно представить себе то, о чем пишете. И тогда результат будет лучше)

Взрослые словно дети.
Ведутся на детские шарады и Карлсоновские вбросы.



Одному мне это показалось "как бы таинственно-намекающим"?

Переведёте?

Фу, как пафосно и штамповано. А у графа имя есть? А то до жути раздражало это постоянное "граф". А король дожил до 59, а сыну всего 11... Странно все это... Мне не понравилось, читать дальше не возникло никакого желания.

Упражнение в стилистике, не подкреплённое необходимостью.