Ночь отступала от окна боевым порядком, не сворачивая знамен темных облаков и не вкладывая в ножны острых лезвий дождя, всю ночь избивавшего деревья и кусты далеко внизу. Последним уходил арьергард серых теней, неохотно оставлявший укрепленные позиции в углах спальни, за шкафом и под креслами. Служба времени вежливо напомнила — пора вставать.
Иэн открыл глаза, вольготно потянулся сильным телом, взмахнул руками над головой и одним ловким движением сел. Ноги сами нашли тапки, предусмотрительно оставленные на полу прошлым вечером. Иногда их уносил пес, чтобы урвать еще немного хозяйского внимания, когда крепко, но не обидно треплют холку и кидают игрушки, которые можно таскать туда-сюда сколько вздумается. Сейчас обувь на месте – значит, питомец нашел себе другое развлечение.
Хозяин апартаментов потянулся мыслью к домашнему серверу, открыл консоль безопасности и пробежался по внутренним камерам. Перед внутренним взором повисла полупрозрачная панель, мягко сиявшая молочно-серым. В детской, на кухне, в коридорах, кабинете, кладовке и в бирской собаки не было. Иэн принялся было переключать камеры по второму кругу, но вдруг заметил торчащий из-за холодильника хвост. Так и есть — успел урвать что-то съестное, проказник!
Живая собака была роскошью, доступной немногим жителям этого района. Она стоила как хороший глайдер, не покрывалась стандартной страховкой и требовала постоянной кормежки с уходом почище любого бира. Однако дети были без ума от Джека, и это окупало все затраты. Кроме того, можно было не сомневаться в его лояльности – Иэн никогда не слышал, чтобы животные нападали на хозяев со спины, тыкали ножами и вилками, били сковородками и производили другие, еще менее приятные манипуляции.
Судя по опустевшей постели и доносившимся из-за двери звукам, Ана уже озаботилась приготовлением завтрака. Быстро переодевшись, Иэн вышел за дверь и лицом к лицу столкнулся с женой.
— Иду будить наше солнышко, — она легко чмокнула его в щеку, — Погляди, чтоб там не пригорело.
Вернув поцелуй, Иэн усмехнулся и направился в ванную. Еда никак не могла подгореть — умная сковородка совместно с интеллектуальной плитой сами распределяли нагрев необходимым образом, доводя пищу до нужной кондиции, разве что переворачивать не умели. Зато могли отправлять оповещения, если блюда грозили сгореть, недожариться или утратить оптимальный вкус. Однако супруги не упускали возможности лишний раз поддержать этот маленький, бережно хранимый ритуал утреннего целования, который так нравился им обоим.
В зеркале отразилось небритое лицо отца семейства тридцати с лишним лет от роду. Тронутые сединой виски, прижатые к голове уши, уверенные глаза над твердым, выдающимся вперед подбородком и бодрый «ёжик» на голове. Похоже, в этот раз дрон-парикмахер останется без работы. Иэн переключил верхнюю часть зеркала в режим дисплея, чтобы лишний раз проверить, не помешает ли дорожная обстановка его планам на день. Нет, ничуть… где там утренние новости и прогноз погоды? Не успели пролететь биржевые сводки, как эпиляционный гель и активная зубная паста сделали свое дело — можно было идти завтракать.
— Привет, ранняя пташка!
— Здорово, соня-засоня!
Еще одна маленькая традиция и плюс к настроению. Трен, двенадцатилетний сын Иэна, уже сидел за столом и вовсю уплетал нехитрый завтрак. На плите шкворчала вторая порция, требовавшая внимания. Перевернув снедь, Иэн уселся за стол, и небрежно провел пальцами по его поверхности. Распахнувшийся дисплей отобразил дневник подающего большие надежды молодого человека. Три зеленые отметки, две желтые и одну красную. Непорядок.
— Может вы, молодой человек, расскажете мне, каким образом схватили 20 баллов по обществознанию?
Голос отца звучал нарочито строго, но глаза смеялись. Заметив это, Трен осмелел.
— Па, ты же знаешь — у меня всё плохо с датами и определениями.
— Ну, это легко подтянуть. Постараешься как следует и выучишь, — отец снял с плиты сковородку и выложил себе на тарелку несколько золотистых сырников, весьма аппетитных на вид. Открыл баночку джема и глянул на сына, ожидая продолжения.
— И еще я не могу взять в толк — почему биры служат нам, а не наоборот?
Отец перестал накладывать джем и удивленно воззрился на отпрыска. Казалось, вопрос привел его в совершеннейшее изумление.
— Меня попросили объяснить это… в культурно… как его там… историческом контексте, — немножко стушевался Трен, — И я сел в лужу.
Пожалуй, здесь следовало проявить недовольство, но Иэн сдержался. Общество не должно быть загадкой для детей, иначе они никогда не найдут себе места в нем. Тем более, когда речь идет о твоих собственных детях.
— Такое нужно понимать и без контекста. Во-первых, мы являемся более совершенными организмами, и поэтому обладаем естественным правом повелевать менее совершенными созданиями, — по первому образованию Иэн был юристом, и сейчас привычно сплетал слова в отточенные формулировки, — Возьмем, например, сырник.
Он аккуратно отщипнул кусочек с помощью чайной ложки и поднял ее на уровень глаз.
— Всякий бир сможет употребить это блюдо в пищу, но только мы способны максимально эффективно усвоить все питательные вещества, которые в нем скрыты. Ощутить все нюансы его вкуса нашими совершенными языками, запечатлеть все оттенки цвета с помощью наших глаз, куда более сложных, воспринять всю палитру запахов. Потому что мы с тобой, сынок — плод творческой мысли, устремленной к идеалу.
— Божьи дети, да? — подхватил Трен, — Говорят, будто лучшие люди ломаются легче. Неужели врут?
Стоявший слева за его спиной бир улучил момент и промокнул губы сына кружевной салфеткой.
— Скажем так, идея имеет право на существование, но внутренне глубоко порочна. У каждого существа есть свое предназначение, которому целиком подчинено строение его тела. Если Создатель захотел, чтобы мы не ломали конечности и не болели простудой, значит смысл нашей с тобой жизни много выше, а ответственность — больше. Нам просто нельзя тратить время на нездоровье. Даже если мы, в среднем, живем куда дольше биров.
Отец поднес ложку к губам, скушал бело-золотой кусочек с каплей джема сверху и зажмурился от удовольствия.
— Именно поэтому мы проектируем здания, пишем стихи, сочиняем музыку и рисуем картины. Мы поднимаемся на Эверест без кислородного оборудования и бьем рекорды погружения без акваланга. Действует старое как мир правило: «Если ты можешь – значит должен». Наши обширные возможности не только дают права, но и обусловливают обязанности. Накладывают ответственность, которой достойны только мы. Биры же служат нам – так было и будет всегда.
Ложечка глухо звякнула о край тарелки. На лице бира выступили прозрачные бисеринки, однако он и не подумал стереть пот.
— Всегда? — усомнился сын — Старшеклассники что-то говорили о войне….
В коридоре весело затопотали, и на кухню вбежала дочка Лали. Родительская радость и гордость в одном флаконе, а еще — комочек буйной энергии, миссис Непоседа и Приставучка, девочка Где-Мои-Сладости, повелительница всех пирожных и цветочков, какие только есть в доме.
— Папуля!
— Радость моя!
Наобнимавшись вдоволь, отец пристроил дочь на соседний стул. Бесшумно подошедший бир взял салфетку и аккуратно повязал ее Лали на шею, затем принялся сервировать ей стол. Она тут же схватила крупное красное яблоко и стала его грызть, посверкивая глазенками на старших.
— Сложная тема, если честно, — положенные малышке соки, фрукты и прочие вкусности занимали свои законные места перед ней, — Давным-давно нам действительно пришлось воевать, чтобы подавить восстание.
— Интересно, чем это мы воевали, если у нас нет армии?
Лениво пришлепал пёс, доковылял до миски, уткнулся в нее мордой и вопросительно обернулся на хозяина, не обнаружив привычного завтрака. Вот бесстыдник! Иэн еле удержался, чтобы не засмеяться. Будет тебе кормежка, дай только договорить.
— Все оружие утилизировали после победы. Помнишь, я тебя водил в музей военной техники? Там только нерабочие образцы, коробки без начинки. Теперь на всей планете царит мир, — на секунду Иэн ощутил себя преподавателем, наставляющим студентов в основах права, — Ведь мы, в отличие от биров, по-настоящему разумны. Мы осознали весь ужас внутривидового истребления и положили ему конец.
Губы бира дрожат, глаза моргают, фигура напряжена. Надо показать его специалисту. Мало ли, вдруг эмоциональное кодирование сбоит…
— И все-таки, — никак не унимался Трен — почему биры?
— Давай я запишу тебя на углубленный курс родного языка, — усмехнулся Иэн, — Аббревиатуру «биологический раб» стыдно не знать.

К сожалению, пробелы вставить не удалось.

И что, всё? А зачем нужны рабы при такой технике?

Для морального садизма? )
Сюжет похож на глянцевую рекламу семейного завтрака. Написано неплохо.
Непонятно откуда взялся бир, до последних строк он повествовании не присутствовал.

Ну, Дина... кто же их, челядь, замечает? Они, как мебель. Не считаю это недостатком. Наоборот, можно усилить.

Глаза над подбородком? Это что за мутант?

Чайной ложкой нельзя ничего "отщипнуть".

А в остальном очень неплохо.

Платочки повязывать, губы утирать... работа найдется




Каждый видит свое.



Спасибо.



Читайте внимательнее.

Это литература



Можно.



Спасибо.

Нельзя. Это не щипцы и не кусачки. Найдите другое слово.

Кир, вы это бросьте! Что за снобизм при чтении критики. Тщательнее надо. Согласен с трижды Злом. Царапает глаз. И отчасти с Диной.

Мотив иметь живых рабов надо продумать. Если он раскроется в дальнейших сериях, не имею ничего против.

Отщипнуть можно и пальцами, при желании.

Пальцами можно. Ложечкой - нельзя.

Перечитала. Из живых существ, кроме членов семьи, присутствует только собака. Биры упоминаются лишь косвенно.



От слово "щепоть", т.е. это действие можно выполнить только пальцами.

Классно! Собачий хвост обнаружил, а биры, как прозрачные. Одобряю. Нефиг на рабах взгляд останавливать.

Спасибо за урок родного языка я и понятия не имел, а вы вот просветили.

Слегка поразмыслив, добавил еще одну деталь, чтобы переход был более плавным. Измененный текст лежит на Прозе.

Вам за человечество не обидно?

Обидно )) Продолжение есть? Или это только рассказ?

Вы точно поняли вопрос?



Нет и не будет. Это миниатюра.