Припозднившийся текст. Ругайте как хотите - отвечать и редактировать не собираюсь!!!

Парита – улица;. Этник – городок;. Турик – место проживания;. Пар – стул;. Кет – час;. Нима – минута;. Годак – бизнес;. Мынка – грызун;. Гим – миг.

Для него посиделки были обычным делом. После своей работы, уставший от криков сотрудников, он приходил в эту забегаловку, и садился за столик. Его расположение было такое, что просматривались две маленькие улочки, которые соединялись как раз на маленькой площади. Вид отсюда всегда был великолепным. Потому что за ними открывался великолепный пейзаж на горы. И хоть их было всего лишь две, но их сказочно белые шапки притягивали всегда взгляды прохожих. Со склонов снег спускался белыми воротниками, и при сходе лавин казалось, будто шарфики выпадают из-за воротничков. Когда-то, говорят, это были горы мусора, вывозимого со всех уголков планеты в одну точку. Перерабатывающие заводы тут стояли один на другом. И это он помнил. Помнил, как они сортировали весь этот мусор по контейнерам. Потом они расходились каждый по своему адресу. К этому времени ресурсы планеты подходили к концу, и каждый кусочек, каждая щепочка использовались, если не на 100, то хотя бы на 95%. Поэтому на паритах этого небольшого этника всегда было чисто как у себя в турике.
Он сидел на своём паре уже пол кета, когда к нему подкатил биокат. Он был оборудован так, чтобы на своих колёсах мог спокойно общаться с клиентами его заведения без зазрения совести. То есть глаза в глаза.
- Вам как всегда? – ласково обратился к посетителю биокат.
- А? – отвлёкся от созерцания картины тот – Да… Конечно… - и опять он ушёл с головой в свои воспоминания.
Вот он перелистывает электронный журнал с картинками, найденный его сослуживцем в одной из куч. А здесь ему не повезло – робот-регулировщик остановил его в двух шагах от его турика. И теперь надо будет составлять объяснение, почему его остановили. Это кажется таким пустяком, задержаться на парите на парочку ним, провожая взглядом одну пару, прогуливающуюся рядом. Но… Делать нечего… За ошибки молодости приходится расплачиваться. И эта история ушла в небытиё.
Тут принесли напиток, и он поблагодарил биоката за почтительность прежде чем тот поехал прочь от столика торопливо выполнять другие заказы. Справа от горы выкатило из-за горизонта светило и, глянув своим первым лучом на гору, осветило её. Эта гора на его глазах превращалась из мусорной кучи сначала в ровную поверхность. Потом её пытались засеять окультуренной растительностью. Но планы рухнули из-за нехватки чего-то там, и с тех самых пор эта часть суши стояла не использованной. А недавно этноначальство с центра прогуливалось по местности, и решало, чем можно ещё воспользоваться с пустующей стороной этника. Тогда их сильно тряхануло, и они поспешили убраться обратно к себе в центр. От туда в испуге стали отдавать команды на срочную эвакуацию народа с близлежащих этнов. Да не успели. На следующий день на пустыре прямо посередине начал подниматься сначала один холм, за ним другой. Они росли не по дням, а по кетам. Росли, пока не заняли всю площадь бывшей помойки. А как только подошли к паритам этнов, так и встали. Тут же нашлись смельчаки, первыми взошли на вершины этих уже не мусорных гор. С их вершин повеяло прохладой, и на их поверхности оседал белый осадок. А когда его стало слишком много, туда пригоняли технику и загребущими ковшами собирали и спускали вниз для дальнейшей переработки его во что-нибудь ценное.
- Ещё чего-нибудь желаете? – обратился подъехавший биокат.
- А? – отвлёкся от своих воспоминаний он, и посмотрев на свой пустой стакан сказал – налей-ка мне «дурга».
И опять воспоминания накатили новой волной. Вот он уже ассистент на «химии». Занимается воспроизведением вкусовых качеств напитков. Перед ним стоят стаканы с разноцветными жидкостями, и он каждую в отдельности пробует. Ох, сколько раз тогда его увозили в неотложке на операцию по промыванию. А он после каждого раза вновь приходил и просил, умолял, чтобы взяли. А когда стал не нужен, ему выдали его пособие и отправили восвояси. Но он не унывал. За свою жизнь перепробовал всё что смог. Был и уборщиком парит, и начальником над командой. Ох! Чего они тогда ни натворили у себя в этнике. Весь их маленький этник тогда стоял на ушах. Веселье не кончалось никогда. И к ним для развлечений прилетали из других, более крупных этнов. Тогда он сумел сколотить своё состояние и перейти в другой угол годака. Приобрёл опыта, набил шишек, и боле менее освоился в годаке гостиниц и забегаловок. Крутился как мынка в колесе. С поставками, да с разгрузками, договора разные… Всё это уже позади.
- Ваш дург. – твёрдо прозвучал голос биоката.
- Ага. Спасибо. – ответил он, взяв с подноса стакан с синеватой жидкостью.
Рядом пробежал мальчуган с игрушкой, в виде одного колеса на палочке. Какой-то военный в форме звёздного десанта прошёл мимо его толика и присел за соседним, с ходу заказав себе ледяной грэн. Мамаша с малышом на няньке-биокате прошелестела мимо, подняв при этом пыль с тротуара. А солнышко грело всё сильнее и сильнее, нагревая не только камни домов, но и вершины гор. А когда они нагревались, то облака скрывали их верхушки. И тогда можно было наблюдать, как в них начинали сверкать молний, и через пол-нимы по паритам этника раскатывались низкие, пугающие звуки грома. А потом с гор скатывалась белая пелена, растаявшая под лучами полуденного солнца и с грохотом не менее пугающим, чем раскаты грома плыла по направлению к этнику. Но это никак не пугало никого из жителей, а даже наоборот, с восторгом все смотрели на это местное чудо. И никто никуда не спешил. А когда волна белой пелены с воем и грохотом подкатывала всё ближе и ближе к этнику, у всех на гим перехватывало дыхание. И даже военный, сидевший за соседним толиком, и видавший виды, чуть привстав со своего пара, открыв рот, смотрел, не отрываясь и не моргая. Такая ужасающая, и восхитительная была картина. А когда эта белая волна обрушилась своей мощью на всех жителей маленького этника, то срабатывал зондовый экран, который защищал всю округу от этого явления природы. От этого вся белая пелена рассыпалась вокруг этника.
- О! Это пугающе красиво! – выкрикнул под впечатлением военный – Это действительно восхитительное зрелище! – он принялся рассказывать старику кто ему присоветовал посидеть именно в этой забегаловке, и именно в это время – О! Это чудесно! – продолжал восхищаться солдат.
А старику это уже начало поднадоедать, и он предложил выпить по стаканчику и за одно поспрашивать у вояки, где бывал, да что видал. Тот после пятой только, повеселевший решился на разговор. Они болтали до заката светила. За это время много историй поведал ему солдат. Да и хозяин забегаловки не остался в долгу. И он знал, чем удивить своих посетителей. После заката они попрощались. Солдат пообещал рассказать своим друзьям всё что увидел, встал с места, и быстрым шагом зашагал по парите к своему турику. Для старика прошёл ещё один день. Ещё одного солдата он увидел, и смог побеседовать. Но наступала полночь, и он должен был идти на свою работу. Всё таки Годак! И этим всё сказано. Он тихо шёл по парите, изредка поглядывая на верхушки двух гор, одиноко стоящих среди огней этников, лежащих у их подножья, и думал. Ах, как же хорошо наверно оказаться на другой планете! С другими горами, другими домоседами, и другими мыслями. Всё таки мало он повидал за свою жизнь. Вот повезло же этому вояке! Завтра его уже здесь не будет. Его корабль посылают разобраться с конфликтом на какой-то далёкой планете. Он увидит новые миры, он прилетит героем!
- А я… А что я… Я так и останусь здесь жить. – сетовал про себя старик – И… Умру, так ничего и не повидав. Ни гигантских черепах на дне планеты покрытой только водой. Ни уродливых туземцев, воюющих между собой за право быть ближе к своим богам.
И даже не увидеть ему нежилой планеты, где выживают только микробы, и, по словам очевидцев, они за один кет не оставляют ничего от оказавшегося рядом любого предмета.
Вот с такими едкими мыслями он до брёл до своего турика. Времени у него оставалось чобы только передохнуть маленько, и пойти опять в свой офис с назойливыми сотрудниками. Но на этот раз у него был с собой рассказ солдата, которым он поделится со своими сослуживцами.

Хм... /пожимает плечами/ Если вы не собираетесь отвечать, то я не собираюсь и комментировать.

А я - читать.

Не совсем понятно тогда, с какой целью выкладывается текст.

А просто так! Надоело быть идиотом, когда твоё творение используют в качестве плацдарма для нападок друг на друга. Вроде бы нормальный текст читаю, а ниже, в коментах такую чушь порой печатают (именно печатают, а не пишут). И думаешь они меня ругают за плохой текст, или меж собой разборки наводят. Был опыт с одним рассказом, который мало того опоносили, дак ещё и умудрились втоптать в грязь друг друга. Мне его пришлось убрать. Поэтому печатать буду, а ошибки пусть будут на моей совести.

Да и пожалуйста! Не комментируйте! Я жду от комментов не работу над ошибками, а работу над самим собой! Поясню: Это - хороший текст, который будет читаем, и обучаем. А учиться никогда не рано, и не поздно. В своё время я пытался довести до умов читателей кусочек правды, да её не понял никто. Только обгадили не только текст, но и самих себя. пришлось убрать! Вот так-то!