Заранее приношу извинения за выложенные 20000 знаков у всех критиков, пуще прочего ценящих своё время.
Логика проста - если читатель не осилит с удовольствием первые 5% романа, значит, автор что-то делает не так
Ранее баловался только техническими текстами, что, боюсь, повлияло на стиль.
Жанр - футуристический детектив. Или вялый боевик. Сюжет не претендует на оригинальность.
Слово "эльф" употребляется по тексту дважды, и лишь в третьей главе, волшебники отсутствуют напрочь
Собственно, буду признателен за любую конструктивную критику.
=====
Пролог
Я стоял перед той же дверью. Снова. Сны – забавная штука. Они подбирают детали прошлого, перемешивают их с твоими страхами и надеждами, а иногда заставляют раз за разом переживать то, о чем ты предпочел бы забыть. Сегодня светило солнце, было почти нестерпимо жарко, но, как всегда, меня била сильная дрожь. Глаза заливал едкий пот, и я уже четвертый раз пытался вытереть о штаны мокрые трясущиеся руки. Бывало, шел проливной дождь, а однажды я даже попал в метель, которую не видел с детства. Одежда, правда, оставалась неизменной. Как и дрожь в руках. Как и то, что мне предстояло сделать. Открыть дверь.
«СКИП Т287 – открыть», - я думал, система не распознает мой охрипший голос, но современные технологии были на высоте. Тяжелая дверь неспеша отползла в сторону, и я сделал первый шаг навстречу открывшемуся проему. «Стоп», - скомандовал человек во сне, фиксируя дверь таким образом, что она перекрывала видимость внешней камере, которая могла бы зафиксировать происходящее в помещении склада. Я знал, что внутри камер не будет. И еще знал, что ожидание не принесет мне ничего, кроме нарастающей паники. Я увидел их, как только вошел внутрь. Склад был огромен, хотя в данный момент практически полностью пуст. Они стояли примерно в 150 метрах от входной двери полукругом. Казалось, что вход их не интересует, и они смотрят друг на друга, но я понимал, что сейчас ни одно мое движение не может укрыться от них.
Я не видел оружия, но был уверен, что оно надежно спрятано где-то под одинаковыми толстыми куртками из грубого синтетического волокна. Их лица ничего не выражали – они были на работе, и работа только что сама вошла в дверь.
Что именно было спрятано под одеждой этих троих, было несущественно – каждый из них мог попасть в зверька размером с белку из любого ручного оружия с расстояния в сотню метров. Тесты на взросление в других мирах иногда бывают очень забавными. Им было некуда спешить. Они ничего не предприняли и тогда, когда я пересек границу прицельной стрельбы, приближаясь к ним прогулочным шагом случайно оказавшегося по соседству зеваки.
Назовите себя и объясните, что вы здесь делаете, - я еще ни разу не смог произнести этого с нейтрально-ленивой интонацией, как собирался. Ни тогда, ни сейчас. Срывающийся голос, усиленный коммуникатором, гулко разнесся по пустому помещению. Они просто молчали, не имея причин торопиться – я сам шел к ним, а они привыкли делать свою работу основательно. 130 метров. 120 метров. 100 метров. 95 метров. Коммуникатор, отсчитывающий расстояние, услужливо пискнул в ухе: «Вы в зоне прицельного поражения стандартного ручного оружия». Я понял, что не смогу. Я не мог идти дальше. Вязкий ужас свел мышцы живота, руки и ноги ослабли и стали ватными, паника сперла дыхание. Но я должен был сделать все правильно. «Сигнал», - просипел незнакомый голос, и озорно поблескивавшая до сих пор на груди бляха со встроенным динамиком начала воспроизводить стандартную запись: «Немедленно …».
Они не стали ждать, пока компьютер предложит им встать на колени с заложенными за головой руками …
Глава 1. Кандидат
Встреча началась ровно по истечении 120 минут с момента, когда улыбающаяся девушка в элегантном комбинезоне нежно-голубого цвета пригласила меня пройти в комнату ожидания. Я мог только подивиться цинизму устроителей мероприятия, явно пытавшихся подчеркнуть, что эти два часа ожидания были именно испытанием, и ничем иным. На этот раз любезного приглашения от молодой нимфы не последовало. Впрочем, и сама она осталась по другую сторону фильтрационной камеры. Когда секундная стрелка закончила свой бег на 120-й минуте, дверь, противоположная той, в которую я вошел, с тихим шелестом отползла в сторону, открывая путь в ярко освещенный зал, где меня уже ждали.
Понятия не имею, зачем им было нужно столь огромное помещение. Хотя, возможно, помимо проведения интервью (или допросов), у него имелись и другие предназначения. Например, оно очень неплохо подошло бы для футбола.
- Какого черта, - думал я, неспеша приближаясь к столу, расположенному у гигантского окна, - если у них было желание поразить меня масштабами, могли бы пригласить в одиночестве в Экзаменационный зал. Хотя у Зала, где ежегодно собирались 15000 претендентов на 100 вакансий Оперативного факультета Академии, был, по меньшей мере, один существенный недостаток – остальную часть года он выполнял функцию бомбоубежища, и был расположен на глубине более 300 метров под землей. Конечно, на время экзаменов там врубали сенсорные стены, на которых ошеломляюще красивые пейзажи дальнего космоса перемежались с шелестом океана и журчанием водопадов, чтобы через пару минут внезапно смениться дикими сексуальными оргиями, или обрывочными видеозаписями с неопознаваемых планет, где страшные твари весьма натуралистично рвали на части каких бедняг-колонистов. Предполагалось, что будущий оперативник должен уметь сосредоточиться в любой обстановке.
Вид из окна этого зала был натурален, и от того еще более впечатляющ. Безбрежный океан и золотистая полоска пляжа справа резко контрастировали с урбанистическим пейзажем комплекса Спейс-тауна (полагаю, автора этого выдающегося названия отыскать уже невозможно), за которым, отделенная рукотворным каналом, километров на двести к северу простиралась Новая Столица. Окно занимало всё пространство от пола до потолка – не менее пяти метров в высоту, и добрых сорок метров в длину. Длинный стол из красного дерева был расположен не далее чем в двух метрах от края, и любой, сидевший за ним, не вставая с места мог бросить взгляд в бездну у своих ног.
Один из участников встречи как раз и предавался этому увлекательному занятию, повернувшись спиной к входу, и слегка склонившись в своём кресле. Второй демонстративно пялился в расположенный над столом экран, периодически задавая какие-то параметры легкими прикосновениями пальцев. Видимо, у меня должно было создаться впечатление, что он проводит время за изучением сверхсекретного досье, содержащего сведения обо всех моих самых страшных тайнах, начиная с рождения. Впрочем, исходя из моего опыта участия в подобных процедурах, я бы скорее предположил, что он занят раскладыванием пасьянса.
Лишь третий из импровизированного трибунала не стал подчеркнуто игнорировать присутствие гостя, и, сложив руки на довольно объёмистом животе, доброжелательно следил за моим приближением.
Я остановился в метре от стола, и всё же бросил взгляд в окно. Как всегда, увиденное заставило сердце подпрыгнуть, а кожу покрыться испариной. Черт. Я быстро отвел взгляд и сконцентрировался на табличках на столе, представлявших каждого из присутствующих. Таблички, как и стол, были из красного дерева, причем явно внеземного происхождения. Нанесенные золотой краской буквы местами потемнели, а кое-где полустерлись, что, видимо, должно было подчеркнуть подлинность сложенных из них имен. Или то, что этими именами достаточно часто пользовались. Но у меня не было оснований жаловаться – исходя из характера заведения, сидевшие передо мной джентльмены вполне могли попросить именовать их Х, Y и Z, так что любые человеческие имена были скорее знаком положительным.
Агентство стратегического развития представляло собой нечто большее, нежели просто крупнейшую разведслужбу, созданную за время существования человечества. Оно было больше, нежели крупнейший аналитический центр в занятой людской расой части Вселенной. Некоторые полагали, что оно было структурой куда более весомой, нежели Всемирное Правительство, которому формально подчинялось.
Весело и откровенно пялящийся на меня господин звался Эдвин Честерфилд. Имя и цвет кожи, лишь слегка покрытый ровным африканским загаром, выдавали чистокровного европеоида. Слегка за 60 лет и немногим за 100 килограмм, среднего роста, с деланно добродушным лицом, украшенным усами и небольшой бородкой, мой новый знакомый явно являлся любителем ретро-новшеств, наверняка включая и стилизованный под старину стол, за которым восседал.
Во всяком случае, его спутников заподозрить в склонности к ретро-стилю было сложно. Сидевший в центре высокий латино, претендовавший на имя Мануэль Рамирес, с суровым непроницаемым лицом продолжал молотить пальцами по экрану, то ли в поисках подходящей карты, то ли решая в это время судьбу какого-нибудь маленького колониального мира, возможно, пока еще даже не вошедшего в каталоги.
Невысокий азиат, в этой комнате откликавшийся на имя Пон Так, поняв, что я остановился, нехотя отвлекся от зрелища внизу башни, и плавно развернул свое кресло ко мне. Взгляд его я скорее расценил бы как скучающий. Было непохоже, что беседа с посетителем входила в список его приоритетов на сегодня.
- Боитесь? - Пон Так не стал тратить время на приветствие, лишь слегка дернув головой в сторону окна и бездонной пропасти за ним.
- Да, - у меня не было никакого желания развивать эту тему. Высотобоязнь отняла у меня немало очков при испытаниях, и я не сомневался, что сидевшие передо мной люди имели на сей счет исчерпывающую информацию.
- Мне кажется немного странным, что человек с высотобоязнью с такой настойчивостью стремится попасть в Оперативную службу. Подумать только – четыре попытки за четыре года, - голос Рамиреса звучал неожиданно мягко на контрасте с его суровой внешностью, но распределение ролей теперь не оставляло сомнений. Джентльмен индо-тайского происхождения будет задавать в лоб неприятные вопросы, его коллега в центре – сыпать фактами из моего досье, а господин Честерфилд играть Доброго Дядюшку, который, вмешавшись в нужный момент, разом расположит меня к себе. Тактика была старой, но работала неплохо. Впрочем, их целей она никак не проясняла.
Никто не предложил мне сесть, но табурет перед столом имелся, и я, не спрашивая разрешения, подвинул его себе. Как и ожидалось, сиденье оказалось крайне неудобным – очередной инструмент допроса. Но я уже лишил себя возможности провести беседу стоя, так что роптать смысла не имело.
- Высотобоязнь поддается коррекции на базе Академии, - спокойно возразил я, - иначе меня вообще не допустили бы к экзаменам, не так ли?
Рамирес с упреком посмотрел на меня, но голос его звучал по-прежнему мягко: Вы прекрасно поняли, о чём речь, Старгарт. Вам наверняка известно, что в Оперативную службу до сих пор не было принято ни одно лицо с любыми фобиями, которые могут негативно повлиять на выполнение своих обязанностей.
- Согласно правил, - со злостью отчеканил я, - это не является препятствием для поступления на службу.
Мой выпад троица просто проигнорировала. Рамирес несколько раз ткнул в панель, и сбоку от стола возникла трехмерная проекция. Следующий тычок извлек на свет божий многостраничный документ, увенчанный фото в правом верхнем углу. Мрачноватый крепко сбитый тип с ярко-голубыми глазами и коротко подстриженными светлыми волосами враждебно уставился на расположившихся за столом бюрократов. Не лучшая моя фотография. Подумать только, мне демонстрировали мое собственное досье, заботливо подготовленное сотрудниками Академии. В следующий миг взгляд переместился в левый угол, где под аббревиатурой АСР отчетливо мерцали золотом маркеры OPS и K1. Это не было стандартным досье абитуриента. Файл был рожден в недрах Оперативной службы, наиболее закрытого для публики и элитного подразделения АСР, а классификация К1 указывала на высшую степень секретности. Это могло означать только одно – сидевшие передо мной люди потрудились на совесть. Предполагалось, что Оперативная служба действует за пределами Земли, и если их не удовлетворили отчеты службы персонала Академии или досье, которое за пару часов могла собрать Аналитическая служба, имеющая доступ ко всем возможным информационным ресурсам, дело было хуже, чем я мог предположить. Использование ОС подразумевало слежку, внедрение в окружение, прослушку коммуникаций, ментальное сканирование и прочие радости, которым меня, очевидно, подвергали какое-то время. Даты заведения видимая мне часть досье не содержала.
Рамирес в полной мере насладился моим замешательством и, увеличив шрифт проекции, нудным голосом стал зачитывать информацию с первой страницы: Эрик Александр Старгарт, дата рождения – 7 апреля 120 года Реформации, уроженец Стокгольма, Земля. Европеоид. Рост 180 сантиметров, средний вес 90 килограмм. Уровень интеллекта по универсальной шкале – 118. Уровень тревожности 77 пунктов, страховой порог 39 пунктов. Аналитические способности – 125. Уровень реакции – 109. Порог стресс-устойчивости – 102. Боевые навыки – 111. Меткость – 115.
Пон Так пренебрежительно скривился, демонстрируя свое отношение к показателям, которые сложно было признать выдающимися. Честерфилд, похоже, хотел что-то сказать, но в итоге просто махнул рукой, и поудобней устроился в кресле.
Рамирес определенно не любил недосказанностей, и охотно подытожил, чуть повысив голос, – общий результат – посредственно. Достаточно, чтобы устроиться на работу в правоохранительные органы, но не более того. Вам ведь известно, Старгарт, что все ваши показатели минимум на 15-20% ниже, чем средние по поступившим абитуриентам?
- Мне казалось, что досье Оперативной службы должно содержать более занятные данные, нежели результаты стандартных тестов, - поскольку политкорректность в повестке дня явно не значилась, я не видел смысла играть в одностороннюю любезность, - потом, вам не кажется, что прием зачитывания объекту его досье в принципе несколько избит? Или из тестов напрашивается вывод о том, что я полный идиот?
- Вы не полный идиот, - примирительный тон Честерфилда подтверждал мои мысли об отведенной ему роли, - вам ведь даже предлагали работу в Службе внутренней безопасности. Но вы ведь зациклены на Оперативной службе, не так ли?
Я пожал плечами, не видя необходимости в ответе. Рамирес продолжил тихим монотонным голосом: Отец – Ульрих Кристиан Кристиансен, репортер Континентальных новостей. Мать – Анна Петровна Кристиансен, урожденная Кузнецова, аналитик Галактического обозрения. Оба 90-го года рождения. Оба погибли в катастрофе шаттла при возвращении с Луны 17 мая 135 года. Катастрофа признана несчастным случаем. Сын Эрик в возрасте 15 лет, согласно личному волеизъявлению, был определен в Полицейскую Академию Юго-Восточного региона. При поступлении по желанию кадета его личные данные согласно «Акту о защите слуг закона» от 27 октября 3-го года Реформации были засекречены, а фамилия изменена на Старгарт. В 140-м году закончил учебу в возрасте 20 лет с присвоением звания офицера 3 класса. Оценки по окончании академии – средние. Был назначен на работу в полицию административного района Сингапура. Зарекомендовал себя положительно благодаря ответственному отношению к службе. Быстро продвигался по служебной лестнице – через год повышен до офицера 2 класса, еще через год – до офицера 1 класса. В 143 году произведен в сержанты. В 145 году назначен на должность детектива в отдел по борьбе с насильственными преступлениями против личности. В ходе работы в качестве детектива также зарекомендовал себя положительно, и в 148 году был произведен в лейтенанты, назначен руководителем группы по расследованию смертей от неестественных причин. Однако, уже в 149 году в отделе были произведены сокращения. Одним из сокращенных стал лейтенант Старгарт. По имеющейся информации основной причиной сокращения явилась переквалификация как минимум 3 случаев смертей из несчастных случаев в насильственные преступления, что негативно повлияло на статистику и крайне не понравилось полицейскому начальству. Через несколько месяцев после сокращения, благодаря стараниям профсоюза полицейских, получил должность агента Службы контроля инопланетного присутствия, и переехал в Опенгейт, Особый район.
Рамирес прервался, чтобы отпить ярко-зеленой жидкости из стоявшего перед ним стакана. А заодно, чтобы подчеркнуть драматизм следующей части повествования. Если допросы потенциальных инопланетных агентов они проводили по той же методике, Земля была в страшной опасности. Пон Так откровенно скучал, а Честерфилд смотрел на меня строгим, но понимающим взглядом. Возможно, он просто спал с открытыми глазами, пользуясь огромным опытом участия в подобных мероприятиях.
- Почему вы пошли в полицию, Старгарт? – Рамирес решил внести разнообразие в беседу. Вполне вероятно, чтобы не утратить внимания аудитории, для которой нудное перечисление фактов моей биографии вряд ли бы новостью, - работа не слишком приятная, уровень популярности низкий, желающих не так уж много. Насколько я знаю, друзья родителей предлагали вам карьеру в журналистике, а среди них были весьма серьезные люди.
Ну, началось. Вообще-то совсем неплохо. Со мной на эту тему говорили 3 человека, одного из которых уже не было в живых. И разговоры эти имели место быть пятнадцать лет назад, когда я вряд ли мог стать объектом наблюдения АСР. А ведь я о них никому не рассказывал. В полицейской академии это было неуместно, а со временем они просто забылись. Еще я как-то упоминал об этом Даниэль. Но она была мертва.
- Хотелось заниматься чем-то реальным, и видеть результат своих действий, - полагаю, в этот раз мне удалось скрыть замешательство, - делать мир лучше, добывая и рассказывая новости – очень уж абстрактно для меня. Изолированный преступник – гораздо наглядней. Потом, вы сами сказали, что работа полицейского не очень популярна. На Юго-Востоке они с трудом закрывали набор, мне были рады даже с посредственными школьными оценками. А редакция межпланетных новостей – 40 человек на место. Даже при наличии связей.
- Не любите сложностей? – живо поинтересовался Честерфилд, - это не совсем соответствует некоторым другим фактам из вашей биографии.
- Как я уже сказал, это не было основной причиной, - у меня не было желания развивать эту тему, - вероятно, я слишком увлекался дореформаторской историей. На рубеже 20-21 веков старого времени массовая культура активно поддерживала положительный образ полицейского. Это потом корпоративная власть и Темное время испортили имидж защитника правопорядка, превратив его в инструмент угнетения.
- Точно, - согласился Пон Так, - а ведь сейчас социальный статус полицейского лишь немного выше статуса мусорщика или стряпчего, не так ли? То ли дело статус агента АСР …
- Очевидно, АСР не склонно считать меня достойным занять место в его рядах, - спокойно ответил я, - у вас каждый год полно прекрасных кандидатов.
- Да, хороших кандидатов очень много, - Пон Так энергично закивал головой, и мягко продолжил, - но ведь не всем из них случалось убивать кого-то, не так ли? А тем более троих.
Сочинитель! Перенесите своё сообщение в "Рассмешило". 
Серьезно? Хоть по каким? 
А должна была влететь в окно?