Дежурство.
Утро.
Солнце, маленькая белая точк. медленно поднималось над горизонтом. Его лучи падали на безжизненную поверхность длинной равнины, переливаясь на бледно-красном песке. С востока дул легкий ветерок, неся редкие белесые облака. Царила полная тишина. Пейзаж завораживал своей красотой и умиротворенностью. Но одна вещь, стоявшая посреди равнины, нарушала гармонию – она явно не вписывалась в окружающую картину. Конструкция длиной около четырех метров и высотой около двух, в основании которой было три пары ног на массивных колесах. На ней было множество различных приборов и датчиков, соединенные сотнями проводов, а увенчивало все это некое подобие квадратной железной головы, которая, на самом деле, была камерой высокого разрешения. Марсоход последнего поколения под названием ”Кьюриосити-3” или, как ласково называли его в центре управления полетами НАСА, ”Кью-три” или просто ”Кью”, пробуждался от ночного ”сна”. Один за другим включались модули, и проводилась самодиагностика. На несколько мгновений, ярким красным светом зажегся и погас датчик аварийного состояния. Кью проверил аккумуляторы, которые заряжались всю ночь – всего сорок два процента. Дела были плохи.
С самого первого дня, с момента посадки на Марсе, все шло хорошо. Но затем случилось непредвиденное – радиоизотопный термоэлектрический генератор, от которого каждую ночь заряжались аккумуляторы, как и модуль связи, вышли из строя. Они были повреждены во время метеоритного дождя. Теперь после каждой ночи количество заряда в аккумуляторах неумолимо сокращалось. По расчетам Кью, у него оставалось всего пару дней до того, как главный процессор перестанет функционировать из-за нехватки питания, превратив его в груду металлолома и навсегда оставив на поверхности этой чужой планеты. Ждать помощи было неоткуда, и так как связь отсутствовала, Кью решил положиться на собственные силы. Он отличался от своих предшественников тем, что в него было заложено подобие искусственного интеллекта – ему не требовалось прямое вмешательство человека-оператора, все ключевые решения марсоход мог принимать сам, эта особенность давала ему шанс.
Дабы сэкономить энергию, Кью отключил все ненужные модули, оставив лишь те, что были необходимы для выживания. Он еще раз проверил точность координат, загруженных в модуль навигации, и медленно тронулся с места. По его оценкам, до цели оставалось около пяти километров – это значило, что к вечеру он уже должен был достигнуть места назначения.
Двигаясь по долине, время от времени преодолевая дюны и попутно сканируя местность, Кью рассуждал, насколько высоки его шансы на успех. Что, если его данные окажутся неточными и он не обнаружит то, что ищет? Гнетущие мысли довлели над ним. Время от времени он жалел, что вообще может думать и испытывать эмоции, подобные человеческим. С одной стороны – именно эмоции и способность к самообучению делали его уникальным, не похожим на другие марсоходы, с другой – иногда ему казалось, что эта особенность делала его слабым. Всего инженерами в него было заложено две базовые эмоции – радость и грусть, но со временем появлялись и новые. Кью научился замечать прекрасное – он мог часами любоваться восходами и закатами, научился скучать – ему очень не хватало дома. Он научился шутить – да так, что у всего центра управления слезы текли от смеха, он мог иронизировать и говорить с сарказмом, но все это могло остаться в прошлом, если его план не сработает. Колеса продолжали вращаться, преодолевая очередную марсианскую дюну.
День.
На горизонте виднелось огромное облако – песчаная буря невиданных размеров заполнила все обозримое пространство и медленно двигалась навстречу Кью. В общем, песчаные бури на Марсе – достаточно частое явление, и в обычных условиях никакого ущерба нанести марсоходу они не могли. Но так как он функционировал в аварийном режиме, существовала угроза того, что мощности для прохождения через неё может не хватить. Кью остановился в раздумьях. Обходной дороги не было. Пережидать бурю стоя на месте – тоже не вариант, так как энергия была на исходе. Единственный выход – двигаться прямо, сквозь бурю. Если бы Кью верил в Бога, он бы сейчас молился, чтобы тот помог ему, но он не верил, поэтому приходилось полагаться только на собственные силы и инженерный талант создателей. Он двинулся навстречу облаку.
По человеческим меркам бури на Марсе были очень сильными. Из-за низкого давления в атмосфере ветер достигал скорости до тридцати метров в секунду, что для тяжелого марсохода, да еще и с разряженными аккумуляторами, было серьезным испытанием. Приближаясь к границе песчаного облака, Кью полностью переключился на навигационный модуль – в буре от камеры, которая приходилась ему вместо глаз, толку было мало. Мелкие крупицы песка, поднятые марсианским ветром, ударили по обшивке марсохода, Солнце скрылось за непроглядной дымкой песчаной тучи, день превратился в ночь.
Кью продолжал движение по заданным координатам, скорость пришлось существенно снизить, так как двигался он практически вслепую. Проехав в таком темпе около сорока минут, он почти было приспособился, но впереди его ждала еще одна неожиданность. Внезапно из-под левой гусеницы ушла земля. Марсоход качнуло в бок и он медленно заскользил вниз с дюны, рискуя в любой момент перевернуться и навсегда застрять в марсианских песках, лежа на боку. Такая эмоция, как паника, еще не была знакома Кью, поэтому его процессор работал на полную мощность, рассчитывая траекторию движения и корректируя её с помощью движения колес, но аппарат стал практически неуправляемым, и с каждой секундой набирал все большую скорость. Докатившись до подножья дюны, Кью с силой ударило об огромный валун.
Марсоход лежал на боку, упираясь в камень. Трое колес правого борта висели в воздухе, на высоте полуметра от земли. Прогнав диагностику ходовой, Кью также понял, что одно из левых колес, на которое пришелся удар, вышло из строя. Он попытался высвободиться с помощью двух оставшихся неповрежденных колес – но все было без толку, он застрял намертво. В нейронном мозгу Кью пронеслась мысль, что ему повезло, ведь склон мог бы быть куда более крутым, но от этого его положение не становилось легче. Пока он пытался найти выход из сложившегося положения, которое с каждой секундой казалось ему все более отчаянным, датчик аварийного состояния замерцал – в аккумуляторах осталось всего восемнадцать процентов заряда. Буря над ним все усиливалась.
Кью раз за разом анализировал данные, пытаясь найти выход из этого положения, но никаких рациональных путей он, как ни старался, найти не мог. Казалось бы, что это конец, что вот так нелепо он и погибнет, лежа на боку, на другой планете, в миллионах километров от Земли. Внезапно, из глубин его нейронной памяти всплыло воспоминание – слова одного из его создателей во время тренировок на Земле. Слова о том, что даже в самой сложной ситуации, а особенно, если на кону его жизнь – человек способен импровизировать.
– А ты, Кью, почти как человек – говорил он. – То, что отличает тебя от глупой консервной банки под названием компьютер – это способность к импровизации, не забывай об этом.
И Кью не забыл, у него появилась идея.
Начиная ещё с прародителя ”Кью-три” - ”Кьюриосити”, на марсоходах устанавливалось небольшое количество взрывчатки, которое используется в так называемых пироболтах – механических соединениях, требующих автоматической отстыковки. Если заложить имеющиеся заряды со стороны левого борта таким образом, что бы получился направленный взрыв, Кью сможет высвободиться, по крайней мере, его расчеты говорили о том, что у него имеются небольшие шансы на успех. А это в его ситуации было лучше, чем ничего. С помощью руки-манипулятора Кью снял и установил заряды, после чего, отдавая дань традициям, начал обратный отсчет.
Раздался взрыв. Кью отбросило от валуна с такой силой, что тот чуть не завалился на правый бок, но ему все же удалось удержать равновесие – он был освобожден. Как же он был рад – план сработал, у него все получилось! Убедившись в том, что поврежденное колесо не подлежит ремонту, Кью снял его и продолжил движение на оставшихся пяти.
Вечер.
Песчаная буря осталась позади, а место назначения было все ближе. Солнце уже начинало двигаться к горизонту, на Марсе начинался закат. Из-за прошедшей бури в атмосфере висели красные частицы – самые легкие песчинки на Марсе. Именно они предавали красный оттенок песку, поэтому и закат получался кроваво-красным. Действие было воистину завораживающим, еще ни одному человеческому глазу не удавалось лицезреть этот пейзаж, но у Кью не было времени на любование – взгляд его камеры неотрывно глядел в сторону металлического предмета, которому среди марсианской равнины делать было нечего. Это была посадочная система ”Воздушный кран”, подобие железного парашюта, снабженного ракетными двигателями. На подобных системах на Марс были доставлены все марсоходы линейки ”Кьюриосити”. Кью-три наконец-то достиг цели.
”Кьюриосити-два” валялся на боку, покрытый толстым слоем марсианской пыли. Вокруг на небольшом диаметре были разбросаны многие его части, которые оторвало при падении. Спуск марсохода закончился провалом – ”Кью-два” разбился при посадке. Кью медленно приблизился к своему старшему собрату, который не подавал никаких признаков жизни. С огромным волнением он снял предохранители и отсоединил защитные экраны. Его надежды сбылись – генератор был не поврежден. Но стоило поторопиться – в аккумуляторах осталось всего три процента заряда. Кью приготовился к замене.
Когда Кью закончил, последние лучи Солнца уже скрылись за горизонтом. Генератор, судя по показаниям системы, работал отлично – один такой агрегат мог питать марсоход больше десяти лет. Кью радовался настолько сильно, что чуть не забыл заменить неработающий модуль связи. Очень осторожно, чтобы не повредить антенны, он установил передатчик на пустующее место – старый ему пришлось сбросить после повреждения. Также он заменил колесо и снял несколько важных модулей, которые можно было использовать как запчасти в случае будущих поломок. Когда с делом было покончено, Кью включил песню ”Goodbye, blue sky” группы ”Pink Floyd”, в честь своего упокоенного брата. Мелодия тихо разносилась по равнине…
… Перед тем, как отправиться ко сну, Кью нацелил антенну передатчика на спутник ”Марсианская Одиссея 2001”, который как раз появился на небе на недолгие восемь минут. В послании он говорил о том, что он жив и в порядке. Что ему удалось сымпровизировать, как его учили создатели, и вкратце пересказывал свою невероятную историю. Еще он говорил о том, что он рад, что трудности остались позади, и теперь сможет продолжить нести свое дежурство на поверхности Марса, во имя науки выполняя свое предназначение.
Кью еще не понимал, что его послание ретранслировалось в пустоту. На том месте, где должна была бы быть Земля, та Земля, по которой он так скучал, был лишь огромный пояс астероидов. Он не знал, что его радостное послание никто не услышит, и никто не восхитится его захватывающей истории. Не знал, что он обречен на долгие годы одиночества, на выполнение ежедневной рутины, которая теперь была никому не нужна. Все, что он испытывал в данный момент – это смесь радости и надежды.
Ночь.
Генератор заряжал аккумуляторы, практически все модули и системы были отключены. Кью спал, и ему снился сон, приятный сон о родном доме – о Земле.
