Ра, отвернитесь.



ДОПОТОПНАЯ ИСТОРИЯ.

Эта история об одном древнем короле. Нет, царе. Та древность была глубокой, а в глубокой древности все как-то больше царей было.
Так вот, царь был замечательный: молодой, умный, сильный, смелый, и даже относительно справедливый. Относительно, потому что понятие справедливости в глубокой древности было весьма относительным.
Имя царя история не сохранила, только прозвище. Конкэрор.
Царство у царя тоже было замечательным. Достаточно обширным, там было много полей, лесов и рек. Были высокие горы и глубокие озера. Вполне прогрессивным (для глубокой древности): многочисленные поля орошались системой искусственных каналов, на тучных пастбищах паслись отары овец и коз, в горах были золото и серебро, добывали также первое железо (редкость для тех времен, в основном обходились бронзой). Были даже кимберлитовые трубки, где находили алмазы.
Была армия, небольшая, но тоже вполне прогрессивная, недавно реорганизованная царем. Пехота сменила вооружение и получила железные шлемы и железные мечи. Колесничье войско царь заменил более мобильной конницей. Луки стали делать больше и их поражающая мощь увеличилась.
Рабов в царстве было мало. На пастбищах, полях работали свободные крестьяне, в шахтах и мастерских ремесленники. Рабов покупали для экзотики: танцовщицы там всякие, певцы и актеры.
Уже существовала письменность. При храмах были школы для всех детей. Их учили читать и писать. А религия была, что-то вроде зороастризма. Верили в животворящую силу Солнца и Огня. В царстве было много выходов природного газа и нефти, и временами эти выходы самовозгорались. Повсюду горели неугасимые факелы, предмет поклонения.
А еще у царя была жена. Черноокая красавица Мариам. Жена была одна, никаких любовниц, наложниц, вторых и третьих жен и так далее. Царь был вполне моногамен. Он любил Мариам, и ему никто другой не был нужен.
Мариам тоже любила своего царя, и они были счастливы. Детей у них пока не было, но они были молоды и по этому поводу не волновались. Все еще впереди.
Да, все было впереди, но совсем не то, что предполагали царь с царицей.
Однажды царица заболела, болела недолго и через несколько дней умерла. Царь был в отъезде. Он что-то почувствовал, бросил все дела и загнал коня спеша домой. Но опоздал. Мариам лежала в цветах на погребальном ложе. Царь подумал было про отравление, он провел расследование. Пошел в храм, вошел в медитацию, вышел в астрал и получил информацию, что никто не травил его царицу. Она умерла от скоротечной легочной инфекции, от чего-то вроде гриппа.
Царь поднял на ноги всех жрецов, попытался вернуть душу Мариам назад, но у него не получилось.
Царь, естественно оказался безутешен. Проклял богов, чуть не наложил на себя руки. Неделю пил, неделю курил траву, неделю опиум, неделю ел грибы. Потом неделю спал. Но душу Мариам на просторах астрала он все-таки нашел. Выяснил, что через три года она воплотится дочерью царя какого-то далекого царства у моря. Повезло, что не через тридцать три и не через сто тридцать три.
Царь немного успокоился и начал готовиться. Он приказал вдвое увеличить добычу золота и алмазов. И разослал наблюдателей во все известные царства имевшие выход к морям, чтобы знать у какого именно царя родится через три года дочь. Позже он продублировал количество агентов. Мало ли что.
И действительно, ровно через три года пришло известие, сначала голубиной почтой, а потом прискакал и сам наблюдатель. У царя такого-го тридевятого царства родилась дочь. Причем родилась в день смерти возлюбленной царицы Мариам. И, кажется, даже в то же самое время.
Царь возликовал. Вышел в астрал и получил подтверждение, что душа та самая, его девочки.
Царь собрал сокровища, нагрузил верблюдов и отправил караван с посольством, свататься.
Через полгода посольство вернулось. С благодарностью за оказанную честь, но с отказом в руке царевны. Ее де уже обещали принцу соседнего королевства, с которым традиционно заключались династические браки. Объяснив, что брак с соседним принцем важнее, чем с царем далекого царства на краю света, о котором до сегодняшнего дня никто даже и не слышал.
Царь ударил кулаком по столу, поскрипел зубами, собрал команду головорезов и отправился к морю, как частное лицо. В ближайшем порту купил корабль и поплыл за три моря красть девчонку.
Однако в астрал выходил не только он. Корабль встретили горящими стрелами, сожгли и потопили. Царь еле унес ноги.
Вернувшись, он заперся с жрецами и стал прорабатывать варианты похищения царевны. В слоях астрала, где, словно в интернете, хранится куча полезной информации, был найден чертеж воздушного шара.
Спустя тысячелетия братья Монгольфье строили свой воздушный шар, используя, по-видимому, тот же источник.
Из тонкой кожи была сделана оболочка, Для нагревания воздуха пришлось изобрести подобие примуса. Бронзовый сосуд через клапан был соединен с кузнечными мехами. В сосуд наливался продукт примитивной перегонки нефти, что-то вроде смеси бензина и керосина. При работе мехов в сосуде поднималось давление и бензин поступал в горелку.
Полгода испытаний, несколько падений, и царь вполне освоил воздухоплавание. Выяснилось, что на разной высоте горизонтальные устойчивые воздушные потоки дуют в разных направлениях. Поэтому, меняя высоту, можно лететь куда хочешь. Высота полета определялась степенью нагревания воздуха.
Было изготовлено три шара, и царь уже собирался отправиться в экспедицию.
Однако, во время последнего тренировочного полета погода испортилась, поднялась буря. Шары разметало, один упал, и экипаж погиб, другой утащило на высоту, и шар исчез в неизвестном направлении. Благополучно приземлился только сам царь.
После катастрофы он решил не вверять изменчивой воздушной стихии судьбу и жизнь своей будущей возлюбленной и отказался от похищения царевны с помощью воздушного шара.
- Я возьму ее на конце меча, - сказал он вернувшись во дворец.
Тем ни менее производство шаров не прекратилось, и работы по их совершенствованию продолжились.
Царь, приказав максимально увеличить добычу железа, стал готовиться к войне. Он провел полную милитаризацию экономики.
Все кузнецы и ремесленники царства ковали мечи и шлемы, делали доспехи, заготовляли стрелы.
Он построил лагеря, куда собрал всех мальчиков от пятнадцати до семнадцати лет. Времена были древние, естественный отбор – естественным. Ребята были крепкими. До пятнадцати лет, как правило, хилые и болезненные просто не доживали. Из мальчишек стали готовить воинов. За обучением и тренировками царь наблюдал лично.
Сам же он принялся изучать язык, на котором говорили в том далеком царстве-государстве.
Через три года царь говорил на языке практически свободно, и у него была самая многочисленная, хорошо обученная и дисциплинированная армия в том древнем мире.
Царевне исполнилось четыре, когда он двинул свои войска на соседнее княжество.
Увидев армию под своими стенами, тамошний князь оказался в полном недоумении. Их соседство с царем всегда было мирным. Пожав плечами, он открыл ворота, легко принял вассальную присягу и без всякого сопротивления пропустил войска через свою территорию.
Царь следующего государства встретил вражеские войска на своей границе. Фаланга по центру, колесницы по флангам, боевые слоны и тьма лучников и пращников в передовых отрядах.
Потребовались серьезные дипломатические усилия, посредничество вассального князя, обильные дары и длительные пиры в шатрах на границе. Но мирный договор был подписан, беспрепятственный проход армии обеспечен, и отряд боевых слонов влился в войско царя.
Следующее царство уговорам не поддалось, оказало сопротивление и его пришлось «брать на копье». Разбитое на равнине войско укрылось за городскими стенами. Царь построил штурмовые башни. Обработанные асбестом они не загорелись от зажигательных стрел защитников города. Город был взят, и царь получил свое прозвище «Конкэрор».
Царь город не сжег и даже сильно не разграбил. Но он казнил всех взятых в плен воинов и дорогу до границы следующего государства украсил их отрубленными головами, установленными на высоких шестах. За одну ночь все головы превратились в сухие черепа. Причем черепа такие, что казалось, будто они провели в могиле не один год.
- Я взял не только их жизнь, но и их силу, - объявил царь и двинул войско дальше.
Следующие три царства, лежавшие на его пути, объединили свои силы, и царя встретили правильные квадраты полков, занявшие выгодное положение на возвышающихся холмах.
- Это хорошо, - сказал царь, - А то получается какой-то дурацкий длинный, узкий коридор. А теперь мы расширим наши завоевания.
В воздухе появилась флотилия воздушных шаров. Каждые четыре шара за четыре угла несли огромную сеть. В веревки сетей были вплетены металлические нити, что существенно повышало их прочность.
Пока вражеские солдаты, раскрыв рты, глазели на небо, шары достигли воинских порядков и отцепили сети.
Понятно, что не все сети точно упали на построенные войска, но общий эффект был достигнут. Конница Конкэрора перешла в наступление, и с объединенным войском трех государств было покончено в какие-то полчаса.
Понятно, что кому-то удалось бежать, кто-то смог вырваться из сети и оказать сопротивление, но большая часть воинов была взята в плен.
Конкэрор разделил войска, и все три столицы были обложены осадой. И каждый город был окружен частоколом шестов с насаженными на них головами. На следующее утро со всех шестов на осажденных провалами глазниц смотрели только пустые черепа.
Конкэрор обещал жизнь всем добровольно сдавшимся. Два города открыли ворота, третий пришлось брать штурмом. Царь был доволен. После штурма отрубленных голов хватило на аллею до границы следующего государства.
Голов было так много, что царь организовал специальные похоронные команды, занимавшиеся массовыми казнями и размещением отрубленных голов на шестах. Когда головы превращались в черепа, царь приказал через три дня черепа снимать и хоронить, тем самым демонстрируя определенное уважение к завоеванным народам. Похоронами занимались те же команды. Местных к захоронениям царь почему-то не подпускал.
Оставив гарнизоны в захваченных городах, Конкэрор пошел дальше. И что странно, несмотря на оставленные гарнизоны, его войско только увеличилось.
По всей Эйкумене поползли страшные слухи. Воздушные шары превратились в огнедышащих драконов, послушных царю, слоны стали многорукими великанами, разрушающими городские стены. А сам Конкэрор – чудовищем пожирающим младенцев и колдовством превращающим людей в ходячие скелеты.
А потом Конкэрор применил страшное оружие: тупые стрелы. Стрелы с тупым наконечником, которые не убивали, а лишь «пятнали» противника. В месте удара стрелы образовывалось небольшое пятнышко, вроде обычного синяка. Но «запятнанный» воин терял свою волю, способность сопротивляться, превращался в зомби и начинал добровольно служить Конкэрору.
Правда, пятнающие стрелы поражали не всех. Какая-то часть людей оказывалась невосприимчивой к их колдовскому действию. Но общий залп тупых стрел с негорящих асбестовых штурмовых башен просто сметал защитников со стен, и город можно было брать голыми руками.
Про завоеванные Конкэрором страны рассказывали страшные вещи, что города лежат в развалинах, что по дорогам бродят живые мертвецы, а оставшиеся люди платят завоевателю страшную дань живыми младенцами. Купцы, осмелившиеся посещать эти разоренные страны, подтверждали слухи, дополняли их новыми ужасающими подробностями, однако приводили богатые караваны, и на следующий год с удовольствием отправлялись туда снова, везя живым мертвецам фарфор и шелк, ювелирку и пряности.

Уже два года длился завоевательный поход. Половина обитаемого мира была под властью Конкэрора. Оставшаяся половина дрожала от одного упоминания его имени. Матери пугали им детей, а властители пытались договорится между собой об организации сопротивления или искали места где можно укрыться от его непобедимой армии.
И вот, наконец, несметное войско Конкэрора подступило к стенам тридевятого царства, когда-то отказавшего ему в руке родившейся здесь царевны. Со дня смерти царицы Мариам прошло девять лет. Царевне исполнилось шесть.
Переговоров не было. Десант гвардии Конкэрора, высаженный с воздушных шаров, сжег корабли в гавани, приготовленные для бегства, и захватил дворец.
Армия еще штурмовала стены, а Конкэрор уже входил в тронную залу, где находился царь с царицей и царевичем. Личная охрана царя была обезоружена и жалась к стенам под мечами гвардейцев, прижатыми к их шеям.
Конкэрор был без доспеха. На нем были узкие черные кожаные штаны и белая шелковая рубашка. Единственным его оружием был прицепленный к поясу кинжал.
- Ваше Величество, Миледи, - Конкэрор слегка наклонил голову, на принца он не обратил никакого внимания, - Не волнуйтесь, вашей жизни ничего не угрожает. Как здоровье царевны? Надеюсь, малышка не слишком напугана? Пожалуйста, приведите ее сюда.
Ответом ему было напряженное молчание. И без того бледная царица побледнела еще сильней, царь лишь поудобнее перехватил меч. Царевич презрительно поджал губы.
- Где царевна? – грубо спросил Конкэрор, - Быстро, найдите и приведите, - приказал он своим людям. Несколько гвардейцев поспешно вышли из залы.
- Ты хочешь ее съесть, чудовище? – выкрикнул царевич. Царица сдавленно вскрикнула.
- Нет, - засмеялся Конкэрор, - Я хочу на ней женится.
- Но она же ребенок, ей всего шесть лет! – всплеснула руками царица.
- Ну, - улыбнулся Конкэрор, - Ей не всегда будет шесть. К сожалению, мы все стареем. Я… - хотел продолжить он, но тут двери распахнулись, и в зал вбежал офицер гвардии. Воин опустился на одно колено перед Конкэрором. – Повелитель, город взят, - объявил он.
- Хорошо, - ответил ему Конкэрор, - Вели солдатам собраться на площади перед дворцом.
- Моя дочь обручена, - заговорил царь, - Обряд проведен по всем правилам и освящен богами. Его невозможно нарушить, не разгневав их. И гнев богов падет на голову нечестивца!
- Не волнуйтесь, Ваше Величество, с богами я договорюсь. У меня с ними хорошие отношения. А вот ваш меч вполне можно уже убрать. Он вам теперь нескоро понадобится.
Тут двери снова открылись, и вошла служанка с царевной на руках в сопровождении группы солдат. Конкэрор резко повернулся.
- Поставьте девочку, - приказал он служанке. Та послушно спустила царевну с рук. Конкэрор подошел и опустился перед царевной на корточки, долго смотрел ей в лицо, потом провел пальцами по ее щеке. Царевна дернула головой.
- Мэри, - улыбнулся Конкэрор, - зачем ты сменила масть? Впрочем, так мне тоже очень нравится.
Принцесса была светловолосой и с голубыми глазами.
- Меня зовут Ленор! - вызывающе ответила девочка.
- Хорошо, - согласился он, - Пусть будет Ленор. Главное, что это ты.
Естественно, Конкэрор узнал свою царицу. Естественно, она его нет.
Конкэрор достал кинжал и наклонившись к царевне разрезал сверху вниз подол ее длинного узкого платья. Увидев кинжал у своего живота, девочка испугалась, закричала и от страха описалась. Царица тоже испуганно закричала. Царь с царевичем молча замерли. Конкэрор поморщился, бросил кинжал на пол и, подхватив царевну на руки, посадил ее верхом себе на плечи.
- Не бойся, - сказал он, одной рукой придерживая ее у себя на шее. Это самое безлопастное для тебя место на свете.
С царевной на плечах Конкэрор вышел на балкон. Внизу площадь заполнялась его войсками.
- Радуйтесь! – крикнул он, - Смотрите! Вот ваша царица!
Воины разразились приветственными криками. Так сказать, раздались бурные и продолжительные аплодисменты.
Тут царевич, вывернувшись из рук, державшего его гвардейца кинулся к валявшемуся на полу кинжалу, схватил его и метнул в спину Конкэрору. Попал, между прочим.
Конкэрор шагнул назад в залу. Сбоку из его спины торчала рукоятка кинжала, на белом шелке рубашки медленно растекалось красное пятно.
- Ты, идиот, - сказал он повернувшись к сбитому с ног и прижатому гвардейцами к полу царевичу, - А если бы попал в сестренку? Отпустите его, - приказал Конкэрор. Он поднял руку и снял царевну со своих плеч, кинжал упал, звякнув об пол. Оказалось, что Конкэрор просто поймал брошенный кинжал подмышкой. С царевной на руках Конкэрор подошел к царице,
- Ваше Величество, - сказал он передавая ей девочку, - Пожалуйста, унесите царевну, пока я разберусь с ее братцем. Нечего ей на это смотреть. Да и вам тоже, - добавил он.
Царица прижимая дочь к груди, в слезах выбежала из залы, за ней вышли и несколько гвардейцев вместе со служанкой.
- Далеко не уходите, - крикнул он им в след, - Я скоро позову вас назад.
Конкэрор подошел к царевичу и взял его за плечо.
- Он у вас в шахматы играет? – спросил он царя. Царь молча стоял опустив меч. Он тряхнул головой, не сразу поняв смысл вопроса. Посмотрел на Конкэрора, на принца, и кивнул, - Да, играет.
- Наверняка, плохо, - сказал Конкэрор.
- Да, не особенно хорошо, - согласился царь.
- Именно. Двух ходов просчитать не может. Пошли, - сказал он царевичу и за плечо вывел его на балкон.
- Смотри! – указал он на город, - Город пал, но он не горит. И его даже не грабят. Прислушайся. Криков нет. Ни одна женщина не изнасилована. Посмотри вниз.
В это время внизу на площади аккуратно складывали убитых защитников города. Их было немного, не больше двух десятков.
- Я старался нанести минимальные потери. Как ты думаешь, легко взять город, никого не убив?
Царевич удивленно молчал.
- И что было бы, если бы ты кинул кинжал удачнее? Кто бы их сдержал? – кивнул на воинов Конкэрор. Пошли назад, - и Конкэрор с царевичем вернулись в залу.
- А теперь скажи мне, какого наказания заслуживает твой поступок, - спросил он у царевича.
- Смерти, - опустив глаза, тихо ответил тот.
- Правильно, смерти, - согласился Конкэрор, - А какой смерти? Смерть может быть очень разной.
Принц молча пожал плечами.
- Ну вот, тебе на выбор, - предложил Конкэрор, - Содрать с живого кожу, сварить в кипятке. Но это банальщина, можно придумать поизобретательнее, например, намотать кишки на ворот, или еще что-нибудь. Или наоборот, простенько, но унизительно – утопить в нечистотах. Как тебе вариант? Выбор широкий.
Царевич побледнел. Царь уронил свой меч и упал на колени перед Конкэрором,
- Ваше Величество! Будьте милосердны! Отрубите мальчику голову! Пожалейте!
- Пожалеть? Понять и простить? Конечно, конечно, встаньте Ваше Величество. Это мне надо стоять перед вами на коленях и просить благословения. Ведь вы отец моей будущей жены. Правильно? И вообще, присядьте, Ваше Величество. Вон трон еще свободен. Помогите царю сесть, - приказал он гвардейцам. Те быстро подняли и усадили царя.
- Итак, Ваше Высочество, - обратился Конкэрор к царевичу, - Ваш отец предложил обезглавливание. Вы согласны на такой вариант?
- Да, - кивнул белый как смерть царевич.
- О’кей, черт. Хорошо, - согласился Конкэрор и продолжил. – Вот только я очень не люблю убивать безоружных людей. И поэтому я хочу дать тебе шанс. Шанс убить меня в честном поединке. При свидетелях, моих офицерах гвардии. Благороднейших людях между прочим. Заметь, ваша охрана все еще жива. Шанс, конечно, не велик, но в любом случае, лучше умереть в бою, в поединке, чем быть утопленным в бочке с дерьмом. Не так ли? И потом, если, вдруг, ты меня убьешь, то обещаю, репрессий не будет, армия уйдет, и ваше царство останется за вами. Согласен?
- Да! – сверкнул глазами царевич.
- Отлично! – воскликнул Конкэрор, - Вон подними папин меч. Нечего благородному оружию на полу валяться. Или он для тебя тяжеловат? Можешь взять свой.
- Ничего, нормально, - ответил царевич, поднимая царский меч.
- Меч мне, - протянул руку Конкэрор. Ближайший гвардеец вложил ему в руку меч.
Принц бросился в атаку, Конкэрор легко отбил выпад и царапнул по доспеху принца.
- Хорошо, - сказал он, - Только меч держи мягче, это не топор, и ты не дрова рубишь. Еще раз.
Царевич атаковал снова.
- Лучше, - одобрил Конкэрор, - Я выше и сильнее, что ты можешь мне противопоставить?
Царевич попытался зайти слева. Конкэрор отбил,
- Правильно, - сказал он, - Маневренность и скорость. Нападай!
Царевич провел серию ударов, Конкэрор все отбил.
- Хорошо, - крикнул он, - Только что ты все время слева, справа, слева, справа, как заводной. Рви ритм. Два раза справа, раз слева. И кружи, старайся зайти мне за спину. Быстрее, быстрее. Выпад, еще выпад. Хорошо! Финт! Туше! Коли! Не руби, коли, я без доспеха. Еще! Руку сводит? Нет времени для замаха? Плевать! Атака! Еще! По ногам! Бей по ногам! Никогда не смотри, куда хочешь ударить. Я прослежу взгляд и буду предупрежден. Отскочи и переведи дыхание.
Царевич тяжело дыша остановился.
- Все, больше отдыхать нельзя, атакуй, - крикнул Конкэрор. Царевич поднял меч.
- Атакуй, не бойся. Тебе больше нечего бояться. Ты по любому покойник. Это твой последний шанс. Если ты меня не убьешь, тебе отрубят голову. Обменяйся. Пропусти мой удар и ударь сам. Давай, снизу в горло. Хорошо, только медленно. Смелее! Вперед! Я не нападаю, только обороняюсь. Ну!
Царевич снова отступил.
- Все, - сказал Конкэрор, - Вижу, устал, выдохся. Ладно, хватит, - он шагнул вперед и сделал молниеносное движение, меч царевича покатился по полу.
- Поставьте его на колени, - приказал он гвардейцам. Царевича согнули перед Конкэрором. Он тяжело дышал.
- На одно колено. Мы же благородные люди. И принесите мой меч, - сказал Конкэрор, возвращая меч гвардейцу, - Для этого нужен мой меч, - улыбнулся он царю.
- Может быть, меня казните, а мальчика оставите? – попытался тот поторговаться.
- Нет, - ответил Конкэрор, - Если я отрублю вам голову, он же меня никогда не простит. Будет всю жизнь ненавидеть. Зачем мне змея на груди? Проблему надо решать радикально.
Принесли меч. Конкэрор вынул его из ножен, поцеловал лезвие. Спектакль, - подмигнул он царю. Тот судорожно вздохнул. Царевич опустил голову и закрыл глаза.
- Так, отошли от мальчишки, - сказал Конкэрор солдатам, - Голову подними и глаза открой.
Царевич устало посмотрел на Конкэрора.
- Как тебя зовут?
- Азрум.
- Боишься, Азрум?
- Нет, - покачал головой царевич.
- Это хорошо,- кивнул Конкэрор. Он плашмя легко ударил царевича коником меча по плечу.
- Наследный царевич тридевятого царства Азрум нарекается герцогом Босейским, принимает на себя обязательства по управлению и защите герцогства и принимается на службу… Э… - протянул Конкэрор, - Ну, ко мне на службу. Принимает на себя вассальные обязательства в полном объеме касательно вышеупомянутого герцогства и в объеме своей ответственности касательно тридевятого царства. Все, - закончил Конкэрор, - Можешь встать, - сказал он ничего не понимающему царевичу.
- Вставай, вставай, - повторил он, - Или ты предпочитаешь обезглавливание?
- Видишь ли, - сказал Конкэрор подходя к принцу и поднимая его на ноги, - Недавно умер Босейский герцог, наследников не оставил. Мне нужен кандидат благородного происхождения. Ты подходишь.
Царевич оглянулся на отца. Тот вытирал пот со лба.
- Нет, ты, конечно, можешь отказаться, - продолжил Конкэрор, - Но тогда точно придется отрубить тебе голову. Я уже высказал свою волю и отдал тебе герцогство, а нарушать мою волю безнаказанно нельзя. Ладно, шучу, - засмеялся он, - Отдыхай, потом разберемся. По крайней мере, башку тебе рубить никто не собирается. И пригласите царицу, - крикнул он гвардейцам, - Да, и отпустите ребят. Чего вы их на мечах держите. Только оружие пока не возвращайте. Чтобы глупостей не наделали.
Вошла царица с дочкой на руках. Обвила глазами залу, увидела, что царевич жив, и что все остальные тоже. Она поставила царевну и бросилась к сыну.
- Азрум! – крикнула она.
Конкэрор толкнул царевича, - Иди к маме, она же переживала.
- Господи, живой! Я уж думала, все, убьет он тебя, изверг, - подбежавшая царица обнимала и гладила царевича по лицу.
Конкэрор подошел к царевне и наклонился к ней.
- Я исполню любое твое желание, - улыбнулся он ей.
- Я хочу, чтобы ты умер, - сказала царевна глядя прямо ему в глаза. Конкэрор выпрямился и засмеялся:
- Рано или поздно твое желание исполнится само собой. Я обязательно когда-нибудь умру.
- Я хочу, чтобы ты умер сейчас, - громко сказала царевна.
- Давай, так, - предложил Конкэрор, - Сейчас ты маленькая, испуганная девочка, описавшаяся от страха. И мало отвечаешь за свои слова, – Глаза царевны потемнели, и из голубых сделались темно синими, - Но, - продолжил он, - Если через десять лет, когда тебе исполнится шестнадцать, ты повторишь свою просьбу, обещаю, она исполнится.
В зале повисла мертвая тишина. Все молча смотрели на Конкэрора.
- А сейчас я хочу сделать тебе подарок, - нарушил он молчание, - Здесь есть зверинец? – спросил он у царя.
- Есть, - ответил тот.
- Очень хорошо, - сказал Конкэрор, - Приведите сюда молодого, недавно пойманного, хищного зверя, - приказал он одному из своих офицеров, - Возьмите с собой кого-нибудь из охраны царя, чтобы показал дорогу.
- Так, Ваше Величество, - обратился он к царю, - Я снова прошу руки вашей дочери.
Царь посмотрел на царевну и молча кивнул.
- Не смей! – крикнула царица, - Не смей отдавать ему нашу девочку! Она ребенок! Ей шесть лет! Подумай, что он с ней сделает!
- Я не хочу! Я не буду! – закричала царевна.
- Конечно, не хочешь, - улыбнулся Конкэрор, - И если через десять лет, когда тебе исполнится шестнадцать, ты не захочешь взойти со мной на ложе, то никто тебя туда насильно не потащит.
Снова повисла тишина.
- Я не понял, - через минуту спросил царь, - Если она откажется, то вы, что, не возьмете ее, что ли?
- Ну, да, - ответил Конкэрор, - если не захочет – не женюсь.
- Так, что? Она что ли будет решать? – удивлению царя не было предела.
- А кто же? Не мы же с вами. Это же ее жизнь.
- А сейчас? – спросила царица, - Что будет сейчас?
- А сейчас я останусь здесь. Война закончена. Впереди мирная жизнь.
- А почему вы думаете, что через десять лет она согласится? – удивилась царица.
- Потому что я буду жить здесь. И…
Но тут открылись двери, и воины внесли запутанного в сети леопарда.
- Отлично, - воскликнул Конкэрор, - и подошел к рычавшему зверю, - Замечательно, - он положил руку на голову леопарду. Зверь забился в сети.
- Дайте мне кинжал, - приказал Конкэрор. Кто-то из гвардейцев подобрал многострадальный кинжал. Конкэрор аккуратно разрезал сеть, высвобождая голову леопарда. Зверь попытался укусить. Но Конкэрор крепко ухватил голову и стал не мигая смотреть ему в глаза. Леопард сначала пытался вырвать голову и рычал, потом стал скулить, потом затих. А потом Конкэрор вдруг резко ударил лбом в лоб леопарду. Тот взвизгнул и перестал двигаться.
- Принесите ошейник и снимите сеть, - вставая приказал Конкэрор.
Воины освободили неподвижного леопарда от сети, и Конкэрор надел на него ошейник с цепью. Потом он потрепал зверя по затылку. Тот медленно открыл глаза, мяукнул и неуверенно поднялся на лапы.
Конкэрор потянул леопарда за ошейник, тот покорно пошел за ним. Когда он подвел зверя к царевне. Та испуганно отпрянула.
- Не бойся. Теперь в нем часть моей души. Он будет тебе служить, и умрет, защищая тебя. Возьми цепь.
Царевна неуверенно взяла в руки конец цепи. Леопард лег перед царевной и лизнул ее ноги.
- Молодец, - сказал Конкэрор, - А теперь дай ему имя и сними ошейник.
Царевна изумленно взглянула на Конкэрора.
- Он должен быть свободным. Любовь всегда может быть только свободной. И никогда его не бойся, это просто глупо. Ну, назови его, - Конкэрор подбодрил царевну.
- Дже… Джеф… Джер… - неуверенно перебирала имена царевна.
- Джоффри? Джейме? – помог ей Конкэрор.
- Джерри, - наконец выбрала царевна.
- Хорошо. Джерри, - согласился Конкэрор, - А теперь сними ошейник.
Царевна оглянулась на родителей. Те замерли в молчании. Царевна наклонилась над леопардом и стала расстегивать ошейник. Потом выпрямилась и сунула палец в рот.
- Очень тугой, я ноготь сломала, - пожаловалась она.
- Снимай, снимай, - сказал Конкэрор, - Это можешь сделать только ты.
Царевна снова наклонилась. Наконец ей удалось справиться с ошейником. Гремя цепью тот упал на пол. Леопард поднялся, коротко рыкнул и сел рядом с царевной, оглядывая зал и людей.
- Можешь его погладить, он не укусит, - улыбнулся Конкэрор.
- Джерри, - сказала царевна и робко коснулась спины леопарда. Леопард повернул голову и лизнул царевну в лицо. Царевна засмеялась и вытерлась рукавом.
- Черт, - тихо сказала царица, - Девчонке кажется повезло, - и она посмотрела на царя.
- А дальше, что? Что будет с городом, с моими людьми? - спросил царь.
- Ну, как обычно, вы же знаете программу, ее по всем странам, на всех перекрестках кричат. Город сжечь, пленных казнить, головы на пики, женщин и детей в рабство, оставшихся – в живых зомби, - очень буднично описал судьбу завоеванного царства Конкэрор. - Да, вот же – типовой мирный договор, там все прописано, осталось внести конкретику: размер контрибуции, места изгнания семьи бывшего правителя, в случае моей особой милости, ну и еще мелочевку. Вам надо только подписать, а моя подпись и печать уже стоят. Где у нас договоры? - Конкэрор посмотрел на кого-то из своих офицеров. Тот наклонил голову, - Я уже распорядился. Сейчас принесут.
- Чудовищно, - еле выдавил из себя царь. У царицы перехватило дыхание.
- Как же так? – чуть не плача спросил царевич, - Вы же сказали, что город цел, что никого не убьют, и герцогство?
- В самом деле? Обещал? – спросил Конкэрор, - Ну тогда, другое дело. Тогда типовой договор форма номер два. У нас незаполненная вторая форма еще осталась? – снова спросил Конкэрор офицера. Тот не успел ответить, как в зал вошел писарь, еще несколько человек, за ними солдаты внесли сундучок с документами.
- Так, - Конкэрор обратился к писарю, - Давай вторую форму.
Писарь порылся в сундучке, достал оттуда два свитка и протянул с поклоном. Конкэрор развернул один из них, пробежал глазами,
- Хорошо, - сказал он, - Договор на двух языках, условия стандартные. Внесешь пункт о Босейском герцогстве для царевича. Его зовут Азрум. Остальные имена и полный титул узнаешь в дипслужбе царства. Экземпляр дай Его Величеству, пусть почитает пока, - возвращая свитки писарю, распорядился Конкэрор. – И из канцелярии здесь есть кто-нибудь?
Вперед выступил немолодой полнеющий мужчина в богатых одеждах. Увидев его Конкэрор чуть поморщился.
- Сначала, что у нас с потерями? – спросил Конкэрор.
- Восемнадцать убитыми, порядка шестисот раненых, еще по предварительным подсчетам около пяти тысяч запятнанных, этим нужна помощь психологов. С ними уже начали работать.
- Остальные?
- Остальные, как обычно. Дезориентация, подавленное состояние, страх за свою жизнь и жизнь близких.
- Хорошо, - сказал Конкэрор, - Всем по фляжке вина. Накормить, напоить. Госпиталь развернут?
- Да, Повелитель. Раненых много. Три госпиталя.
- Хорошо. Теперь, наши потери?
- Двое убитых, около трехсот ранеными.
- Однако! – Конкэрор оглянулся на царя, - Ваши воины просто львы. Три сотни раненых. И принесите сюда какие-нибудь стулья или лавки, - вдруг приказал он, - А то тронный зал – один трон только. Ваше Величество, это вы специально? Только вы сидите, а всем остальным стоять?
И не дождавшись ответа, Конкэрор продолжил распоряжаться:
- Мне рубашку – переодеться и лекаря. Пусть глянет царапину на спине. Мою походную ванну – искупать царевну. Ей чистую одежду, - Конкэрор посмотрел на царицу. - Убраться здесь, - он оглядел залу, - Хотя вроде чисто. Мы не особо намусорили. Все равно, убраться, столы и стулья. И легкий пир – отметить подписание мирного договора.
Ваше Величество, вы текст посмотрели? – Конкэрор обратился к царю.
- Да, - ответил тот с трона, - Вот только пункт…
- Все вопросы к писарю, - перебил его Конкэрор, - Он вам все объяснит. Если захотите внести какие-то дополнения, согласуйте с ним. Он в проблеме ориентирован хорошо.
Теперь по убитым, - продолжил отдавать приказания Конкэрор, - Погребальный костер на площади со всеми воинскими почестями. Семьям погибших по сто золотых компенсации, если единственный кормилец – то двести. Наших, как обычно, забальзамировать в меду и с караваном на родину. И чтобы все выплаты в полном объеме, я прослежу. Ну, вроде с самым срочным – все, – закончил Конкэрор. - И еще вам лично, - сказал он в спину, отвернувшегося было сановника. Тот поспешно повернулся назад. – Два месяца лагерей. Под контролем лекаря, конечно, - добавил Конкерор, увидев, как тот изменился в лице, - Я понимаю - возраст. Но все равно, жирок растрясти придется. Да и еще, чуть не забыл. Подготовьте приказ. Нашему новоиспеченному герцогу под начало две тысячи конницы и пять пехоты. Курсы командного состава и хорошего учителя фехтования. Мальчишка небезнадежен. Вот вы с ним вместе в лагерях и покувыркаетесь, - засмеялся Конкэрор, - заодно и поучите уму разуму. В общем, царевич на вас. Все. Теперь можете идти.
Тут пришел лекарь, принесли рубашки и втащили ванну для принцессы. Пока лекарь осматривал и обрабатывал рану Конкэрора, тот приказал ширмой огородить ванну.
- Я не хочу мыться, - довольно категорично заявила царевна.
- Не любит мыться? - спросил царицу Конкэрор.
- Не любит, всегда со скандалом, - покачала она головой.
- Хорошо, - кивнул завоеватель, - Прикажите пока принести ее одежду.
Он присел перед царевной, - А мы будем не мыться, а купаться, - объяснил он ей.
- А какая разница? – удивилась та.
- О, огромная. Ты просто не разбираешься. Мыться, конечно, неинтересно. Ну, что тут? Помылся и все. А вот купаться – совсем другое дело. Когда купаешься, то можно плавать, нырять, ванна большая, вполне можно плавать. А еще можно брызгаться. Ты умеешь брызгаться?
- Умею, - уверенно ответила она.
- А хорошо умеешь? До потолка брызги долетят?
Царевна задрала голову и посмотрела на украшенный фреской потолок тронного зала.
- Не знаю, надо попробовать.
- Попробуем, - согласился Конкэрор, - А еще можно запускать подводную лодку.
- А что это?
- Это такая лодка, которая может плавать под водой.
- Таких не бывает, - заявила царевна, - Лодки под водой не плавают, они плавают по поверхности. Под водой они тонут.
- Конечно, такие не у всех есть. Вон, у меня есть лодки, которые по небу летают. Ты видела. Есть и подводные.
- Ну, да? – царевна заинтересовалась.
- Правда есть.
- А в нее можно забраться? – спросила царевна.
- Нет, в ту, которую можно запускать в ванне, забраться нельзя. Но вот мышку посадить – это запросто. И еще. Купаться можно прямо в одежде.
- Как в одежде? – удивилась царевна.
- Ну, потом ее надо будет снять, конечно, но залезть можно в платье, только без туфелек.
- Правда?
- Правда. Ну как? Будешь купаться? – спросил Конкэрор.
- Буду, - закричала царевна.
- Ну, беги, вон, воду уже налили. Давай, беги, пока не остыла.
Царевна бросилась бегом к ванне, леопард сорвался следом. Конкэрор тоже поднялся и взял из рук служанки стопку одежды приготовленной для царевны.
- Я сам, - остановил он служанку. И подхватив по дороге уже принесенный стул, пошел к ванне. Царевна, скинув туфли, и подняв тучу брызг, в одежде плюхнулась в воду. Леопард зарычал и попытался ее вытащить. Конкэрор подошел к ванне, поставил стул, сложил на него одежду и задвинул за собой ширму.
- Так не бывает, так не бывает, - царица щипала себя за руку.
Из-за ширмы доносились визг и смех царевны, рев леопарда, шлепки по воде, спокойный голос Конкэрора, и летели брызги. Почти до потолка.


Вдруг царевна вскрикнула, и затем раздался ее плач. Царица вскочила и сделала шаг к ширме. Все опять замолчали. В наступившей тишине было хорошо слышно, как Конкэрор негромко выругался, а потом сказал:
- Ну, солнышко, я же говорил, закрывай глазки, мыло попадет – щипать будет. Не три, не три, подними личико, я промою, сейчас все пройдет.
Царица выдохнула. Всхлипы царевны стали реже, и через минуту опять послышался ее смех. Царица тряхнула головой и села на место.
Когда Конкэрор, наконец, вышел из-за ширмы с царевной на руках и, перенеся ее через натекшую лужу, поставил на пол, к пиру все уже было готово. Столы накрыты, и гости заняли свои места. Высшее командование армии и все руководство завоеванного царства были рассажены вперемешку.
В середине стола сидели царь с царицей, слева от царя сидел царевич, справа от царицы стоял специальный, высокий стул для царевны. Место для самого Конкэрора было приготовлено напротив.
Уронив с волос полотенце, царевна побежала к маме. Забравшись к ней на колени, объявила:
- Мы купались. Мне понравилось, - и, схватив с блюда гроздь винограда, добавила, - Он сказал, что купаться надо каждый день. Я буду.
Царица взглянула на мокрого с головы до ног Конкэрора,
- Ваше Величество, вы тоже изволили купаться в одежде?
- Нет, - засмеялся он, снимая рубашку и вытираясь брошенным царевной полотенцем, - просто Ленор отлично умеет брызгаться.
- Да, умею, - подтвердила царевна жуя виноград.
Когда следом, брезгливо тряся мокрыми лапами, вышел леопард, все гости напряглись, а когда он, разбрасывая брызги по всему залу, отряхнулся, все еще и прищурились.
- Джерри тоже умеет, - кивнула царевна.
Отряхнувшись, леопард подошел к, сидевшей на коленях у мамы, царевне и втиснулся между ними и стулом. Царица побледнела, выпрямилась и замерла. Царь потянулся за ножом.
- Тесно, Джерри, - царевна пихнула леопарда ногой, - Подвинься.
Леопард подвинулся, стул с грохотом упал.
- Ваше Величество, а как вас можно называть? – переведя дух, спросила все еще бледная от соседства с леопардом царица, - А то «Ваше Величество» как-то уж очень официально.
- Да, - ответил переодевшийся в сухую рубашку Конкэрор. Непромокаемые кожаные джинсы, нет - брюки, нет – штаны, да - штаны он просто вытер, - Я тоже не люблю все эти титулы. Зовите меня просто – «Повелитель».
Царица хмыкнула, царь кашлянул.
- Он сказал, что его можно звать «Конкри» или просто «Ри», - сказала с набитым виноградом ртом царевна.
- Да, - кивнул Конкэрор, подходя и жестом приказывая прислуге заменить упавший стул на обычный, - Царевне можно. Давай, Джерри, под стол, не мешай, - толкнул он леопарда, садясь рядом с царицей. Леопард с недовольным рыком скрылся под столом и, высунув оттуда наполовину прикрытую скатертью голову, уткнулся в колени царевны.
Сев, Конкэрор протянул к девочке руки, - Ко мне пойдешь? – спросил он.
- Пойду, - ответила та и, сунув леопарду в пасть недоеденный виноград, перелезла с одних колен на другие.
- Никогда не видела, чтобы леопарды ели виноград, - удивленно сказала царица, глядя на прищурившуюся, жующую морду зверя.
- А куда ему деваться, - усмехнулся Конкэрор, - Хозяйка дала.
- Он не страшный, - сказала царевна, поудобнее устраиваясь на коленях, - Я думаю, он просто притворяется. Чтобы все боялись, - пояснила она.
- Ну, да, - проворчал под нос царевич, - А головы на пиках по всему миру, это просто шутка такая.
- Молодой человек, - Конкэрор чуть наклонился вперед, отнял у царевны кубок с вином, велев заменить соком, - Будете критиковать своего повелителя, отберу герцогство, сошлю в деревню, в глушь, в Сара… ну, не важно, будете там принцем – «первым в деревне». Головы мои не нравятся, - пробурчал он, - А подать сюда головы! – вдруг воскликнул Конкэрор. - Уберете ванну, - приказал он слугам, – Бегите в похоронную команду, тащите сюда эти щучьи головы, скажете, я приказал. Я думаю, одной корзины хватит. Не бойся, - шепнул он на ухо сразу же сжавшейся в комочек царевне, - Они ненастоящие. Давай, вот финики с миндалем в меду – это очень вкусно. И еще кусочки ананаса в шоколаде. И вон, мороженое. Вряд ли у вас в такой жаре его умеют готовить.
- Ваше Величество, - начала царица. Конкэрор повернулся к ней и поднял бровь. Царица кашлянула, - Повелитель, - продолжила она, - Позвольте, я уведу царевну. Не следует ребенку смотреть на корзину отрубленных голов, да еще и есть при этом. И вообще, что она у вас одно только сладкое ест…
- А что же ей есть? – перебил царицу Конкэрор, - Кашу? Манну небесную? Мы не в пустыне, слава богу. И потом у нас не завтрак какой-нибудь, а пир. Все-таки не каждый день бывает. А что до голов, то будущей царице очень даже пристало смотреть на головы поверженных врагов. Пусть привыкает, – и он снова шепнул царевне, - Они из воска, просто целая корзина кукольных голов. Не бойся.
- Нет, - сказала царица, - Я не могу позволить издеваться над ребенком. Пойдем, Ленор, - она протянула руки к дочери.
- Хочу головы, - сказала царевна, отстраняясь и прижимаясь к Конкэрору.
- Вот видите, девочка проявляет настоящий царский характер, - усмехнулся он.
- Вы чудовище все-таки! – царица встала, - Позвольте мне уйти.
- Я чудо. Белое и пушистое, - улыбнулся Конкэрор, - Конечно, Миледи, - продолжил он, -Вы свободны и можете идти. Только тогда пропустите интригу. И потом, вы совершенно напрасно думаете, будто я способен сделать, что-то, что могло бы травмировать психику царевны. Зачем? Мне совсем не нужна нервическая жена, постоянно бегающая к психоаналитику из-за пережитого в детстве стресса. Прошу вас, останьтесь. Вы сможете увидеть меня с неожиданной стороны.
- Садись, - потянул ее за руку царь, - Что, ты, головы отрубленной не видела? Посмотрим, что он придумал. По крайней мере, действительно, мы все живы и даже Азрум.
- Спасибо, Ваше Величество, что поддержали, - …начал было Конкэрор, но тут в дверях послышался шум, вошел офицер с ним группа солдат, и они втолкнули и бросили на пол воина в форме вооруженных сил тридевятого царства.
Офицер склонился на одно колено,
- Повелитель! Этот человек убил нашего солдата, ножом, в спину. После прекращения боевых действий и амнистии всем сопротивляющимся!
- Партизан, блин, - недовольно прошептал Конкэрор. – У нас тут пир, лейтенант, между прочим. Не могли потом его притащить, - сказал он вставая и передавая царевну на руки царице. Леопард тут же выбрался из-под стола и сел рядом.
- Не могли, Повелитель. Ребята его сразу порвать хотели, еле отбили. Я сказал, что пусть Повелитель по справедливости решит. Судом.
- Ну, хорошо. Прервемся ненадолго, - и Конкэрор поднял руку, - Вершится верховный суд скорый и справедливый. Так, поднимите дурака.
Солдаты грубо схватили и поставили убийцу на ноги. С молодого, полудетского еще лица на Конкэрора с вызовом глянули полые ненависти глаза.
- Кого он убил? – спросил Конкэрор.
- Такого же мальчишку, - недовольно ответил офицер.
- Звание, чин, сколько лет служил, откуда родом?
- Первогодок, четвертая штурмовая колонна, вспомогательный отряд, подносчик стрел. Родом из Медины. Единственный сын у матери, отец умер, я это уже выяснил, - отрапортовал лейтенант.
- Земля будет гореть у тебя под ногами, Ублюдок! Мы будем убивать оккупантов. Всех! По одному! Всегда! Пока последний, поганый сапог завоевателя не покинет нашу родную землю! Мы отомстим за смерть батюшки царя, царицы и малолетней царевны! – запальчиво выкрикнул и плюнул в лицо Конкэрора партизан. Не попал, между прочим.
- Как звали парня? – спросил Конкэрор, не обратив внимания на протестные заявления.
- Амбуссадоргалапередорменглет, - с трудом выговорил лейтенант.
- Однако! – удивился Конкэрор, - У них у всех в Медине так сложно?
- Не знаю, - пожал плечами лейтенант, - Сам еле выучил. Чем меньше страна, тем сложнее в ней имена, - добавил он.
- Ваше Величество, - обратился к царю Конкэрор, - Что мне делать с этим, вашим защитничком? Посоветуйте.
- Даже не знаю, Повелитель, - развел тот руками, - На вашем месте, я бы добавил его голову в корзину. А вот, как вы с ним поступите, мне самому очень интересно.
- Ах, предатель! – закричал арестованный, увидев за столом своего царя, - Ты разломил хлеб с поработителем. Пируешь с оккупантами, когда твой народ стенает под пятой захватчиков!
- Тебе сколько лет, народный мститель? – прервал поток возмущения Конкэрор.
- Семнадцать! – выкрикнул тот.
- Совершеннолетний, - задумчиво произнес Конкэрор и чуть погодя добавил, – Значит так, слушай приговор. Тебя не казнят. Я придумал кое-что похуже. Вижу, ты парень честный, хоть и дурак, конечно. Я дам тебе есть шанс поумнеть и понять, что же ты сделал.
Читать умеешь? – вдруг спросил он.
- Умею.
- Хорошо, - продолжил Конкэрор, - Имя мальчишки, которого ты убил, вытатуируют тебе на руке. Лейтенант, назовите имя, - кивнул он лейтенанту.
- Амбуссадоргалапередорменглет, - произнес тот.
- Спасибо. И ты будешь постоянно его читать, пока не выучишь. Потому что теперь это будет твое имя.
Подсудимый попятился.
- А свое прежнее имя забудь. Я его у тебя отнял. Я это могу.
Парень побледнел.
- Слушай дальше. Ты наденешь форму убитого тобой, прямо с трупа, с кровью. Если окажется не по размеру, портные в мастерских подгонят. И ты станешь им, этим… ну, лейтенант, повторите.
- Амбуссадоргалапередорменглет.
- Да, спасибо. Дальше ты пойдешь к казначею и получишь жалование убитого за год плюс страховку и плюс похоронные. Лейтенант, проследите. А потом с караваном пойдешь в Медину. И не думай сбежать. Воздушные шары видел? Так вот, я всегда буду знать, где ты находишься, - объяснил Конкэрор и продолжил, - Придешь в Медину, найдешь его мать, отдашь ей деньги, расскажешь, кто ты и войдешь в дом.
- Я буду рабом? – спросил парень.
- Нет, ты будешь ей сыном вместо того, кого ты убил.
- Это невозможно! Меня там просто убьют – воскликнул убийца.
- Тебя никто и пальцем не тронет. Я прикажу. Но вот, все их горе и всю ненависть тебе придется взять в свою душу. И превратить в любовь. Ты должен будешь заменить ей сына, так, чтобы она приняла тебя и полюбила. И когда она тебя простит, ты будешь волен делать, что хочешь.
- А альтернатива? – спросил обескураженный подсудимый.
- Перерезать себе горло или броситься с обрыва. Или что придумаешь. Но в этом тебе никто не поможет. Ни сама мать убитого, ни ее родственники. Все придется делать самому. Ну, а что происходит с самоубийцами после смерти, тебе в храме, наверное, рассказывали? Другой альтернативы нет.
- А если бы я убил в бою? – спросил притихший убийца.
- Ничего не было бы. Бой есть бой. На город напали, ты защищаешь. Вопросов нет. А то, что сделал ты – убийство первой степени с очень слабыми смягчающими обстоятельствами. Все, - закончил Конкэрор, - Приговор окончательный, обжалованию не подлежит. Лейтенант, можете увести подсудимого. Я думаю, максимально справедливо?
- Да, - лейтенант поклонился, - Спасибо, Повелитель. Это хуже смерти, ребята будут довольны.
- Ну и хорошо, - сказал Конкэрор, - А вот и головы, - воскликнул он, увидев солдат похоронной команды втащивших в зал тяжелую корзину, - Несите сюда, - приказал он. Конкэрор взял одну из голов, подошел к царевичу и плюхнул ее на тарелку перед ним. – Приятного аппетита, Азрум!
Царевич отшатнулся. С блюда ему улыбалась грубо раскрашенная восковая голова с черной паклей вместо волос.
- Черт, - сказал он, поняв, что голова ненастоящая и удивленно спросил, - И, что, все головы такие?
- Все, - ответил Конкэрор, - Теперь понятно, почему их всегда приходилось к утру снимать? На солнце они бы просто растаяли.
- А черепа? – спросил царь, - Черепа тоже ненастоящие?
- Нет, черепа настоящие. Мне пришлось раскопать все кладбища в царстве, чтобы набрать необходимое количество.
- Но это же святотатство! – ужаснулась царица.
- Ну-у, как сказать, - протянул Конкэрор, - Конечно, есть немного. Но я подумал, что, почему бы предкам не помочь своим далеким потомкам. И потом это все лучше, чем настоящие головы рубить.
- А стрелы? – вдруг догадался царь, - Ваши знаменитые «тупые стрелы»? Это просто тупые стрелы?
Конкэрор кивнул, - Только тс-с, - прижал он палец к губам, - Никому не говорите. А то они перестанут действовать. Всегда ведь действует только то, во что люди верят. Ну, за исключением, разумеется, арбалетного болта, он действует всегда.
- Ваше Величество. Повелитель. Вы завоевали половину Мира, стараясь никого не убить? А как же живые мертвецы, дань младенцами? Или это все тоже неправда? Это выдумка? – царь был поражен своей догадкой.
- Да, Ваше Величество, вы правы. Война носила в основном информационный характер. Главным моим оружием были агенты распускавшие на рынках, в храмах, постоялых домах и тавернах слухи о моей жестокости и непобедимости. Купцы за таможенную скидку также с удовольствием рассказывали об ужасах, творящихся в завоеванных мною странах. Конечно, это требовало значительных денежных затрат, но все же стоило много дешевле сожженных городов и истребленных народов.
- И все это было затеяно ради Ленор? Ради одной девчонки? – снова догадался царь.
- Ну, что делать, если весь мир для меня воплотился в одной девчонке, - улыбнулся Конкэрор.
- А теперь, - не переставал приставать к нему царь, - Теперь, когда, как вы говорите, война закончилась, вы не боитесь, что завоеванные вами народы поднимутся на освободительную борьбу?
- Это вряд ли. Я везде оставил местную администрацию, и никакой дискриминации по поводу языка, местных обычаев и верований. Толерантность и государственная поддержка межнациональных браков – основа моей внутренней политики. Ротация военных гарнизонов делает всех заложниками друг друга. Кроме того концентрация ресурсов в одних руках – моих, позволяет рациональнее распределять их, особенно в каких-то экстренных случаях. Да, и еще мне удается контролировать коррупцию. Ну, частично, конечно, - снова улыбнулся Конкэрор, - И самое главное, никакой междоусобицы, набегов, кровавых переворотов, религиозных и династических войн. Нет, я не думаю, что кто-то серьезно захочет выйти из-под моей руки.
- А после вашей смерти? – спросил царь, - Вы думаете, вашим наследникам удастся сохранить империю?
- Тонкий момент, - чуть грустно сказал Конкэрор, - Все будет зависеть от них или от него. Многое ведь держится на моей личной харизме. А будут ли они обладать подобной, кто же это может знать. Хотя, конечно, я думаю, что, скорее всего, все развалится. Если только не удастся увлечь людей и объединить их какой-нибудь бессмысленной идеей, типа строительства башни до неба, - засмеялся он. – Но не будем о грустном, давайте продолжим наш пир. И вообще, после нас хоть потоп.

И пир продолжился, и царевна снова сидела на коленях у Конкэрора. И пиров потом было много, и не было в тех пирах обделенных. И еще Конкэрор катал царевну на воздушном шаре, и на подводной лодке, и на слоне. И они путешествовали по всей империи, И Конкэрор показывал царевне много интересных и чудесных мест в разных странах.
И когда царевна подросла, то, конечно, она влюбилась в Конкэрора. То ли вспомнила, как была царицей Мариам, то ли просто влюбилась. И она забралась к нему в постель не дождавшись положенных шестнадцати лет.
Но свадьбу сыграли все-таки, когда царевне исполнилось шестнадцать. Конкэрор не стал нарушать традицию. И свадьба была на всю империю. И никто не вспомнил о глупом желании царевны, чтобы он умер.
И когда это все-таки произошло. И Конкэрор умер, то царица Ленор сама взошла на погребальный костер, сложенный из обильно политых ароматным маслом сандаловых поленьев. И ей было уже далеко не шестнадцать лет.
И когда она, держа в руке зажженный факел, склонилась над смертным ложем Конкэрора, чтобы подарить ему последний, прощальный поцелуй, то он совершенно неожиданно вдруг открыл глаза и, перехватив руку царицы, далеко отшвырнул от костра горящий факел. Потом он привлек царицу к себе и сказал:
- Я так и знал, что глупостей захочешь наделать. Поэтому и устроил эти фальшивые похороны. Иди ко мне.
Костер был высок, и никому из собравшихся на погребальную церемонию не было видно, что же там происходило наверху. Все стояли молча и ждали. И в тишине догорал потрескивая сброшенный вниз факел. И только старый, полуслепой леопард рычал и метался вокруг костра.
А потом сложенный из скользких поленьев костер вдруг почему-то начал разваливаться, и смертное ложе съехало по бревнам вниз и опрокинулось. И из него смеясь вывалились голые, едва прикрытые погребальными пеленами, но вполне живые и счастливые Конкэрор и его царица.
И они прожили еще много лет и, говорят, дожили до самого потопа.

Волшебство какое, почему так не бывает? Девушка писала?
Сюжет интересный)

Ну слащаво ведь! Ну нарочито чрезмерно. Что ж так отчаянно хохмить, как инженер запавший на юную студентку. Во все тяжкие.

Ох, уж эти сказки, ох, уж эти сказочники...

Ну нет, хорошо написано)

Прототип-"«Самый бедный президент»[править | править вики-текст]
Важным для продвижения революции Тома Санкара, считавшийся харизматичным лидером, считал личный пример. Президент жил на жалование армейского капитана, составлявшее $450 в месяц, а президентский оклад в $2000 перечислял в сиротский фонд (после свержения и убийства Санкары оказалось, что его личное имущество состояло из старого автомобиля «Пежо», купленного ещё до прихода к власти, холодильника со сломанным морозильником, трёх гитар и четырёх велосипедов). Одним из первых нововведений его правительства стало обнародование доходов и счётов всех госчиновников...."

Было смешно.
А почему не в юмористической и сказочной фантастике?

Не кокетничайте, Ра. Неплохо написали. По крайней мере, я улыбался, когда читал. А, что до излишней слащавости, то соглашусь, из вашего стиля выбивается. Но это говорит лишь о разнообразии и широте Вашего таланта. И про студентку угадали.