ВИРУС БЕССМЕРТИЯ
...
Первая аттрактивная часть
...
«По всей вероятности, гравюра — не что иное, как “новодел” какого-нибудь чересчур умного студента. Может, группы старшекурсников, сбившихся в стайку и пожелавших смутить их “лечащего” профессора», — думал Вадим Романович, не отрывая взгляд от обыкновенной металлической пластины пятнадцать на сорок сантиметров с незнакомыми символами, глубоко, но аккуратно выгравированными на матовой поверхности.
Символов было восемнадцать. Они равномерно располагались на пластине в три ряда по шесть в каждом. Все «миниатюры», как их любовно окрестил профессор, только на первый взгляд напоминали смесь ранних шумерских пиктограмм с современными урбанистическими, а на самом деле были оригинальными знаками. Ни в одном электронном каталоге данные надписи-руны не значились, и это обстоятельство внушало Вадиму Романовичу некоторое недоумение.
С одной стороны, ему было радостно за обучаемых оболтусов, придумавших нечто своеобразное. С другой, он робел, рисуя невиданные картины обстоятельств явления на свет данного изделия из лёгкого, но прочного металла, толщиной в десяток миллиметров. Изделия, которое не поддавалось никаким механическим воздействиям.
Точнее, молотку и отвёртке, без дела валявшимся в лаборатории, соседствующей с профессорским кабинетом. Ни вмятины, ни царапины не получилось ими нанести, хотя Вадим Романович не меньше пяти минут старательно занимался непривычной слесарной физкультурой. Пока не вспотел. Пока не вспомнил о третьем по счёту кардиостимуляторе, «усыновлённом» полгода назад.
«М-да. Поверхность состарена, скорее всего, искусственно. Но каким образом, если она такая прочная? Первое, что приходит на ум, её обрабатывали кислотой. Или же аккуратно засовывали под мелкозернистый пескоструй. Но в университетских закромах данного аппарата нет, значит, с помощью химии. Сколько же времени и сил потратили ради шутки?
Доподлинные оригиналы. Доподлинные! Нужно попытать ассистента, где он раздобыл диковинную криптограмму. Если этот субчик признается, конечно. Ну, да, поживём — ума наживём. Остановлюсь на “новоделе” и точка. Даже хвалить за оригинальность не буду. Но картиночки так и приковывают взгляд. Так и гипнотизируют.
Окаянные!.. И картинки, и студенты!» — разнервничался Вадим Романович, что ему было категорически запрещено докторами, увы, медицинских наук, а не коллегами по университету.

А почему не указано, что он им преподаёт?

И что? Если уж выкладываете отрывки, выкладывайте логически завершенные, а не то, что здесь. Потоков сознания в инете хватает и без вас.

Аккуратно положив пластину на край стола, профессор Триярус откинулся на спинку кресла и зажмурился. Необходимо было успокоиться и отдышаться, но перед глазами продолжилась пляска миниатюрных издевательств, вкупе претендующих на разумное шифрованное послание.

— К вам можно, Романыч? — пробился сквозь дрёму к профессорскому разуму голос ассистента.
— Н... нужно! Заходите, голубчик. Чем обязан? — как можно вежливей ответствовал Вадим Романович, вернувшись из неконтролируемых грёз о шумерских царях и их бесчисленных наложницах.
— Так вот же она! Это я из-за неё к вам ввалился. Из-за скрижали, — обрадовался будущий учёный Куликов, и смело шагнул в профессорский кабинет.
— Вы из-за шумерской... Кхм! Извините. Из-за фальшивой чешуйки дракона? Вынужден вас разочаровать... — начал, было, умничать Вадим Романович, но поперхнулся, увидев, как у собеседника округлились глаза.
— Я эту... чешуйку... с... случайно оставил в лаборатории. Не для ваш... Не для розыгрыша, — чуть не побожился ассистент и потянулся за новоделом, всё ещё отдыхавшим на профессорском столе.
— Отчего вы такой бледный, милейший? У вас здоровье в порядке? Никаких интоксикаций алкогольного происхождения? — заподозрил неладное профессор, хорошенько рассмотрев бледное и осунувшееся лицо аспиранта, ассистента и лаборанта в одном физматовском флаконе.
— Нет-нет! Никаких контактов с... Только в физике соль! Всё остальное...
— Да, признайтесь, наконец, что это за металлолом с иероглифами! Отчего ваши руки напоминают о дедушке Альцгеймере, а лицо о бабушке... Зависимости. Присядьте и выложите начистоту. Присядьте, я говорю!
Умолять не умоляю, но... требую объяснений. Чья идея? Какова технология изготовления? Металл или сплав? Кто автор миниатюр? Сами студенты додумались? Наши или гуманитарии? Ну, же! — профессор с новой силой разгорячился и перестал контролировать эмоции, отчего его лоб увлажнился, а губы пересохли. — Решили меня до инфаркта... проводить? — выдохнул он напоследок и глубоко задышал, но красноречивого взгляда от возмутителя спокойствия не отвёл.
— Как вы правы!.. Правы и не правы одновременно, — пролепетал кандидат в кандидаты наук Куликов и занял стул для профессорских допросов. — Извините, но никакого розыгрыша не было. Это... артефакт. Настоящий и... В общем, я над ним уже пару месяцев... Голова вот-вот лопнет. Оказалось, он...
— Живой! — рассмеялся Вадим Романович, взяв себя в руки и перестав сердиться. — Принесли его домой, оказался он... головоломкой?
— Именно! Именно живой и... головоломный. Ещё какой головоломный! Когда расскажу о своих экспериментах... А сами вы себя как чувствуете? — спохватился аспирант, окончательно придя в себя и перестав трястись над потерянным сокровищем, которое теперь любовно прижал к груди, словно Ромео письмо Джульетты.

...
Вообще-то, везде просят "шинковать" на мелкие кусочки, чтобы удобнее "вычитать". Но, да ничего. Проект в работе. Я тоже. Правда, разобраться с логически завершёнными частями сам не могу.
Сразу извинюсь за возможное и долгое отсутствие. Путешествую по параллелям в прямом смысле. Только что вернулся с 61-й, а завтра в поход на 25-ю. Сейчас на широте Владивостока.
С уважением ко всем вашим замечаниям, но... пытаюсь учиться интриговать.

Вселенная Dead Space. Обелиск. Тоже вроде бы живой, тоже покрыт письменами и тоже непонятно из чего.

...
Обещаю объяснить из чего мой "умирающий зайчик", которого принесли домой. Но история не о нём. Пока, по крайней мере. Не имею морального права спойлить сюжет, поэтому извините. Надеюсь на оригинальность, но время рассудит.

— Сомневаетесь? Если продолжите держать в неведении, обещаю распоясаться и... оседлать карету скорой! — отшутился Триярус.
— Нет-нет! Никаких тайн. Просто... процесс определения происхождения данного... предмета затянулся. Я бы давно его представил, но зная вашу нелюбовь к фальшивым сенсациям... Прикажете поведать историю его обретения или сразу перейти к тестам и экспериментам?
— Только о последнем из них. Судя по состоянию, в котором пребываете, именно он вас потряс, — кивнул Вадим Романович и удобней расположился в кресле, собравшись обстоятельно анализировать очередные псевдонаучные потуги подающего надежды ученика.
— О последнем, — отчего-то поморщился новоявленный докладчик, но взял себя в руки и начал рассказ: — Последним был гипноз. Пять добровольцев. Стандартный договор. Согласие, медсправка, так далее. Юротдел оформил. Я оплатил специалиста...
— Что-о?! — с новой силой взорвался профессор. — Вы оплатили?! И какую сумму? Что ещё за специалист? Надеюсь, нашли его не на сайте добрых услуг? Вы и волонтерам готовы платить, лишь бы добиться... не знаю, чего. Почему не посоветовались?!
— Ну, не грант же мне клянчить, в конце концов. И потом, оригинальность происхождения я так и не доказал. Точных способов определения возраста сплавов не существует, а остальные тесты показывают одно и то же. Металл — железо. Но такого быть совершенно не может. Даже по объёму...
Пришлось идти на крайние меры. То есть, допустить, что артефакт настоящий, и начать его расшифровку.
— Никуда не годится! Никуда! Это мальчишество! Детский каприз! А вы уже достаточно взрослый. Ну, да, переходите к ошеломляющим успехам. Пришёл гипнотизёр и, что дальше? — Вадим Романович в очередной раз потушил гнев и сосредоточился.
— Провёл пять раздельных сеансов. Каждого волонтёра... Каждому добровольцу показывалось увеличенное изображение одного из символов, после чего тот вводился в краткосрочный транс и отвечал на вопрос о его предполагаемом значении. Ответ записывался на видео. Весь эксперимент записан и... И вы можете прочитать мой отчёт.
Поначалу ничего интересного не происходило. Добровольцы исправно отвечали на вопросы и покидали лабораторию. Но потом... специалист предложил показать одному... мне...
— Значит, тоже были в числе подопытных морских свинок? Хороший же вы исследователь. Ничего не скажешь, — боле менее спокойно отреагировал профессор на очередную «сенсацию», приберегая силы для атаки на результат эксперимента.
— Извините. Один из участников не...
— Явился на алхимический шабаш?
— Оказался стойким и гипнозу не поддалась. Не поддался, — поспешил ассистент исправить оговорку и покраснел.
— Вы и мадам «Углерод» привлекли?! Ничего святого не осталось! — с пафосом, но фальшиво простонал Вадим Романович и схватился за голову.
— Она помогала стенограф... записывать на видео. Может, перейдём к тому, что предложил гипнотизёр?

Сегодня что-то похожее показывали в "Секретных материалах".

...
Не виновен по всем предъявленным обвинениям! Зомби-ящик не смотрю лет пять. Книжки читаю только свои в целях их совершенствования. С дармовым вайфаюшкой контактирую исключительно в Южной Корее. Допускаю, что найдутся параллели, неизвестные мне из-за недостатка образования и ущербного кругозора. Что ж, каждый имеет право пострелять из электронно-лучевой пушки по воробьям. И не у всех они "angry birds".

— Я уже понял, что корыстолюбивый шарлатан предложил и вам подвергнуться гипнозу, чтобы избежать потери одной пятой оговоренной суммы. Покайтесь, что было дальше, и покончим с устроенными вами «транс-мутациями» разума.
— Каюсь. Но... корыстолюбивый шарлатан всерьёз заинтересовался экспериментом, и остальные сеансы провёл бесплатно. При всём вашем скепсисе, скажу, что о происхождении картинок с символами он осведомлён не был.
Изначально не был. После я соврал о новой компьютерной игре для детей с отставанием в развитии. О попытке разбудить подсознание, подстегнуть интуицию, и так далее.
— Ну, и что вы увидели в состоянии транса? Что поняли? Ваши толкования кардинально отличались или частично?
— Мои толкования... резюмировали. Я не читал символы поодиночке. Толковал послание... целиком.
— Поднимите мне веки, человеки! Я, аки Вий, желаю зрить глаза грешника, осмелившегося на неслыханное кощунство! — в шутку возопил Вадим Романович, никак не желая положительно воспринимать содеянное подчинённым.
Вместо какой-либо реакции на очередной демарш профессора Сергей достал из нагрудного кармана листок бумаги и прочитал:
— «Послание шагающего в радость: “Цивилизация Пленников Вечности благодарит живую планету за обретение смерти. Пусть Внешний Разум встретит своих детей у входа в загадку!”» Подпись: «Тодех-Хедот». Ну, как один из вариантов.
Пока профессор усиленно моргал глазками и проветривал металлокерамическую улыбку, его помощник сделал вид, что не заметил шока корифея и продолжил:
— «Внешний разум» — это один символ. «Своих детей» — тоже. Слова «пусть» на скрижали нет. Пребывая в... транс-мутации, добавил для красного словца. «Послание» вставлено вместо предполагаемого имени.
Если всё откорректировать, получится: «От Тодеха-Хедота, шагающего в радость: “Цивилизация Пленников Вечности благодарит живую планету за обретение смерти. Разум встретит детей у входа в загадку”».
— Наповал! — выдохнул Вадим Романович и рухнул на спинку кресла. — Наповал, кроме имени. Каким образом озвучили?.. Ах, да. Гипноз. Окаянный гипноз!
— Это только начало. Я об озарении. Точнее, о результатах опытов с гипнозом. Далее мы... с мадам «Бриллиант» долго сверяли ответы четырёх добровольцев, но разночтений не выявили.
В той или иной степени, почти все символы толковались одинаково. Пленники — рабы. Вечность — бесконечность или небытие. Живая — живчик, шустрик, озорник. Планета — мир, земля, пристанище. В таком ключе. Но пара, так называемых, промахов всё-таки имеется.
— И первый из них — Бриллиант. Вы что, уже огранили этого мустанга женского рода? Может, поместили в золотую... Нет, в платиновую клетку? Золото и алмазы не сочетаются, извините. А о промахах... вернее, о разночтениях скажу, что они неизбежны. Если, конечно, они не результат сговора.
Наоборот! Если гипнотизёр и все ваши добровольцы настоящие, значит, разночтения обязаны иметь место. Обязаны, — вымолвил профессор бесстрастным тоном, которым иногда читал лекции.
Было заметно, что Вадим Романович серьёзно воспринял слова докладчика, потому и сосредоточился на них, а шутил по инерции.
— Куда уж мне! Я о клетке. Об оправе. В промахах, кстати, тоже много интересного. Символ, истолкованный мной, как загадка, другие обозвали раем, наградой, рождением и ответом. Радость получила в родственники свет, океан, удачу и основу. Если не придираться... любые из этих интерпретаций не портят впечатление о разумности послания.
— Но и не облегчают нашу работу. Не облегчают. Что вполне предсказуемо, — вздохнул профессор и встал с любимого кресла. — Оставили что-нибудь на десерт? Не думаю, что цвет лица вы потеряли только из-за разночтений. Загрузите мой процессор под завязку, да я удалюсь переваривать ваш гуголь-муголь.
— И снова в яблочко! Как, всё-таки, вы правы!.. — неизвестно чему, изумился Сергей.
— Решили не отпускать меня подобру-поздорову? — насторожился Вадим Романович, нутром почуяв, что вечер сюрпризов, устроенный любознательным подчинённым, хорошо не закончится.
— Я сформулировал четыре варианта предполагаемого послания и прогнал их через сетевые поисковики. «Google» в том числе. В одном из них всплыло кое-что интересное. Обыкновенная критическая статья. Скорее, рецензия на серию рассказов, написанных на конкурс несколькими начинающими фантастами. Название журнала, в котором они публиковались, мне ни о чём не сказало. Да, и самой статье около тридцати лет...
— Рожайте уже! Кто написал?! Что?! Какое это имеет отношение к вашей находке?! — шёпотом взмолился четырежды доктор наук и кандидат ещё полудюжины. — Не то-ми-те...

— Ничего конкретного. Самих рассказов я не нашёл, а в статье только скептические нападки на стиль изложения, сюжеты, пунктуацию и прочее. Половина авторов прямо названа графоманами и с лихвой осыпана обидными эпитетами.
Именно критику в адрес одного из них отыскал поисковик, — перевёл дух молодой человек и снова развернул волшебный листок с предполагаемым текстом скрижали, после чего сделал траурное лицо и продолжил: — Вот, что интернет выудил из далёкого прошлого: «Додуматься до такого мог только гениальный сумасшедший! Инопланетяне прилетают на нашу планету затем, чтобы умереть?! Ещё и благодарят за избавление от рабства бессмертия и вечности? Нонсенс! Абсурд! Вывернутая наизнанку “Война миров” Уэллса! Стало быть, разновидность плагиата.
Вся современная наука только и делает, что ищет панацею от болезней и старости, а значит, это самое бессмертие. А у автора они с радостью шагают в Храм Света, то есть, умирают, чтобы попасть к Великому Разуму в гости!»
— Наповал! В этот раз без оговорок, — бодро вымолвил Вадим Романович и пошатнулся. — Экий вы с... с...
— Садист? — удивился аспирант.
— Ск... — еле выдохнул профессор и закатил глаза.
— Сказочник? Скоморох? — зациклился Сергей на оскорблениях, не понимая, что именитый наставник приготовился потерять сознание. — Скотина?!..
— Скорую... пожалуйста.

Спустя неделю после госпитализации профессора на сотовый аспиранта пришла серия престранных СМС. Первое из них гласило: «Идите в графомань. Впе=чат=айте: TROY SEEK D.WALKER’S SUCCESSORS!»
Пока Сергей ломал голову над смыслом послания и принадлежностью незнакомого номера, отправившего его, глазам явилось второе.
«Подозревает 30-летнюю “4”. Сказка становится былью!» — прочитал кандидат в учёные и понял, что ему срочно нужна помощь в расшифровке не только скрижали-артефакта, но и обыкновенных СМС, зачастивших в его «Samsung G3000». Причём каждое следующее сообщение присылалось новым абонентом.
Когда, наконец, Сергей решился попросить совет и начал набирать номер однокурсницы Ядвиги, телефон звякнул в третий раз. «Отзывайтесь мамой: “Дядя срочно заболел. Хочет медаль!”» — выдал на гора сотовый и ненадолго успокоился.
— Кто-то ради шутки засветил мой номер на шпионском сайте? Или это «гипнотизёры» мстят за неведение, в котором держу их? Не терпится узнать, что такого напророчествовали, пребывая в трансе? — вслух выразил сомнения ассистент всемирно признанного гения физики и прочих наук.
Но на догадку ему времени не дали. Телефон снова дёрнулся, пискнул дежурное оповещение о прибытии «телеграммы», и всё прояснилось.
Нет, загадочные шпионские фразы не кончились. Просто, последняя СМС была намного проще для понимания. «Досмотрю мульт и строчно жду с лепестками! Профи», — прочитал Куликов и почувствовал облегчение.
— Ах, вот вы какой! Ай да, профессор от слова «профи». А «мульт» у нас... анимация. Анимация — реанимация. Там, где вас и держат, надеюсь, в связанном состоянии. Жаль, не бывает реанимаций для буйных учёных. Но, да, что же вы затеяли, Вадим Романыч? — не стесняясь, разговорился аспирант с отсутствующим наставником и передумал звонить подруге суровых студенческих будней.
«Обожду. Пока сам покумекаю. Иначе “Профи” снова поднимет на смех. А смеяться ему запрещено. Злиться, кричать, кулачком стучать, ножками сучить, чтоб неучей учить. Всё запрещено, но... “строчно” уже не кажется опечаткой. Если эти “строчки” на листках-лепестках.
Медсестёр пленил красноречием, товарищ профессор? Может, прикинулся болящим — СМС просящим? Последнюю волю...
Явно не сам строчил. Наверняка, диктовал. Но, знаки “равно” посреди слова?» — рассуждал Сергей, вспоминая собственные бесчисленные звонки в кардиологическую хирургию, куда увезли доктора наук Трияруса.
— Вас же в искусственную кому «погрузили», дабы не дерзили. Не волновались. Значит, не только посещения, но и телефонная связь под запретом. К чему тогда оные срочные телеграммы? Не только срочные, но и головоломные.
Дяденька профессор, что же вам... открылось перед тем, как... Или после того, как?..
Ужаснулся аспирант, представив, как душа неугомонного профессора ненадолго вошла в Храм Света и перебросилась парой фраз с Внешним Разумом.
«Кыш, гиены! Старый лев хоть и плох, но ещё не издох!» — переиначил Сергей присказку Вадима Романовича, заменив «опарыши» на «гиены».
Собравшись с мыслями, вечный студент наплевал на должностные обязанности физматовского лаборанта и погрузился в расшифровку профессорских СМС. Для наглядности даже решил их написать мелом на грифельной доске учебной лаборатории, после чего усесться в кресло «хозяина».
— «Идите в графомань», — задумался он над первым же предложением-приказом, не успев его дописать. — «Впе=чат=айте». Очевидно, нужно найти сайт графоманов с форумом, а лучше с чатом. Там и тисну это англо-русское: «Трой ищет наследников Джонни Уолкера. Подозревает 30-летнюю “4”. Сказка становится былью!»
А четвёрка на языке любителей НЛО означает «четвёртый вид». То есть, похищение инопланетянами. Ого, куда прицелились, профессор!
Рассказу тридцать лет, поэтому заподозрили, что его автор в этом смысле бывалый. Иначе, откуда такая уверенность...
Что там, уверенность! Сногсшибательное совпадение с моей трактовкой! Значит, поверили, что скрижаль не розыгрыш!..
Ошалев от очередного прозрения, аспирант потянулся к злосчастному вестнику СМС новостей и настрочил три слова: «Дуй ко мне!» И послание через десяток секунд высветилось на планшетнике мадам Углерод.

Ядвига Карбон распахнула дверь лаборатории, когда её однокурсник уже закончил издеваться над грифельной доской, висевшей на левом фланге преподавательского стола, исполнявшего роль кафедры и бруствера.
— Не дождался?! — наморщила она лобик и в шутку погрозила пальчиком. — А ещё слово давал. Выкладывай, Раб Лампы!
— Отдышись. Надеюсь, не бегом на третий этаж? — участливо поинтересовался завтрашний учёный.
— Я же на крыльях лю... бознательности, — отшутилась Ядвига и чмокнула ассистента в небритую щёку. — И когда уже признаешься своему «отчиму»?
— После эпопеи со скрижалью. Обещаю...
— Надеюсь. Не на обещание, а на эпопею. Что она не от слова «попа». Так зачем «дуть» к тебе, о, достойнейший? Что, опять... абракадабра? — перестала умничать мадам и устремила взгляд на каракули мужа-аспиранта.
— С абракадаброй почти разобрался, а вот с отчимом никак. Прислал срочные криптограммы-телеграммы. СМС на мой сотовый. Прямо из реанимации. Уже вывели из комы, так что в очередной раз и сам радуется жизни, и других радует.
— Надеюсь, не в девятый. Не последний в его кошачьей жизни... — пробубнила Ядвига, не отрывая глаз от грифельной доски. — Графоманов уже нашёл? На кой они профессору? Четвёрка о тридцати лет? Слава Богу, я моложе, а то... Дядя ищет... орден? Иезуитов?!
— Стоп-стоп! Сначала я беру слово. Домыслы вредны для женского... обаяния. Студентка Карбон! Я к вам обращаюсь или к вашей э... попее? — взмолился Сергей, не в силах привлечь внимание премудрой жёнушки.
— Берёшь слово или забираешь?.. Извини. Сначала сама навыдумываю, а потом сверим наши догадки, — отмахнулась старшая программистка из ближайшего по кампусу НИИ «НАНОТЕХ». — Графоманские сайты нашёл? Регистрировался? Иногда днями приходится ждать, чтобы получить куда-нибудь допуск.
— Есть пара форумов. С чатами которые. Как думаешь, где настрочить о Трое, желающем найти наследников шотландского магната? — в свой черёд сумничал лаборант.
— С чего вдруг Шотландия? Может, он хочет найти потомков какого-нибудь доктора Волкера?
— Конечно! Доктора инопланетных наук! Всё, что профессор затеял, связано со скрижалью. Одного не пойму: почему тайнопись? Шифры? За нами что, наблюдают? Или за искомыми нами потомками?.. А о четвёрке, что думаешь? О тридцатилетней? — подстегнул нетерпеливый муж «укрощённого» мустанга женского рода.
— У троюродной сестры муж балуется самиздатом. Что-то пишет, что-то печатает. Она его сказочником дразнит и подозревает в неверности. Жаловалась, мол, чатится с малолетними графоманками. Сейчас наведу справки. Может, что посоветует, — проигнорировала мадам Бриллиант укротительское понукание и аккуратным маникюром вцепилась в планшетник.
Через пять минут драгоценная половина вернулась из сотового космоса на грешную землю. Не с пустыми руками, разумеется. Искателям приключений по первому требованию предоставили целый список форумов троюродного мужа со всеми его потрохами. То есть, с никами, логинами и паролями. Видно подозреваемый ловелас попал под неусыпный контроль органов семейной компьютерной разведки.
— «Лорен»? Это ник или сексуальная ориентация? Точно её муж... мужчина? Она ему бантики в косички не заплетает? — обиженным голосом провещал Сергей, позавидовав женской оперативности и вредной солидарности в противостоянии мужьям-балбесам.
— Заходи на форум, умник! — скомандовала Ядвига и протянула супругу планшетник.
— С твоего? Ну, и ладно. Не гордый. Я, просто, джинн. Просто, раб лампы. Ло-рен. Ник с логином одинаковые? Умно. Чтоб не путаться. Пароль... Welcome, Loren!.. Нет-нет! Запоминать новый IP-адрес не нужно. Мы к вам ненадолго. Ну, что, дражайшая, с Богом? Кадрим наследников Red Label & Black Label?
— Мы, между прочим, почтальоны. Телеграмма от некого Троя. Не забыл его впечатать, Лорен Куликов? — перекидывались колкостями молодожёны и давние друзья-товарищи по учёбе и «околоуниверситетским» приключениям.
Через долгих два часа на одном из чатов в адрес Лорена пришло короткое послание от неведомого «Dimetillin». Ответ тоже был странной тарабарщиной в стиле профессорских шифровок. «Фокстрот-Шахразада, лает на румбу за рубли — Strange», — гласила криптограмма.
— Получили по ушам? Что за... «чужой»? И почему подпись через тире? — озадачился кандидат в учёные.
— Балда. Это адрес. «Мыло». Но он, как я понимаю, чужой. То есть, не этого Диметиллина. Ну, и ники! Строчи ему прямо здесь. В чате. Что-нибудь из твоего или моего репертуара. Только птичий язык употреби! — разгорячилась бриллиантовая женщина-мустанг. — Э-э... Пиши: «Смотреть на чужих ящерок — дурной тон! Предложение предлагается. COOL’S слушает генно модифицированных коммерсантов». Это, как ты понял, твой gmail.com.
— Ящерки-ящики... Кул-с. «Слушает» значит «ухо». «Ухо» значит «собака». Ловко. Ничего не скажешь, — бурчал Сергей, печатая в личку откликнувшемуся субъекту.
«Решаю не я! Настаиваю на востоке и сказках!» — моментально и ультимативно ответил наследник Д. Уолкера.
— Не клюнул. Что делаем? — для порядка проронил аспирант, а сам вовсю взял инициативу за рога и настрочил перевод предложенного адреса.
— Foxtrot1001@rambler.ru? Хм. Чей, интересно, ящик? Человек так и не узнает, что через него связались две мафии. Сетевой орден Иезуитов и чрезмерно любознательные учёные, — пошла Ядвига на уступки и доверила интернет-переговоры мужу.
— «Сообщение от мамы», — это я тисну в тему. «Дядя срочно заболел. Ищет медаль!» — в послание. Ждём ответ или домой? Вдруг их Вадим Романович живёт где-нибудь в Америке? Не к спеху же? — обернулся Сергей к жёнушке и сделал виноватое лицо.
— Прощён! — моментально среагировала Углерод. — Заметаем следы, убираем ваш военно-физический полигон и домой. Насколько помню, наша... моя однокомнатная «клетка» не страдает отсутствием интернета, — не удержалась она и напомнила мужу, кто в семье главный.

— Яша, вставай! Нашёлся американский Романыч! — шёпотом будил Сергей отключившуюся от земных забот Ядвигу, но та не реагировала.
— Что, опять «рубашку стирать»? — пробормотала мадам и зарылась под одеяло, напоследок обозвав мужа кроликом.
— Какую ещё рубашку?!.. Как хочешь. Я и сам с ним... справлюсь.
Не успел аспирант с ноутбуком в обнимку устроиться на кухне, дабы предаться общению с потомком Д. Уолкера, как туда впорхнула завёрнутая в одеяло Ядвига.
— Обыкновенную. Какую! Это твой профессор приставал ко мне с год назад: «Какие у вас планы, милочка? Я насчёт нашего недоросля». Недоросль — это ты, кстати. Я ему, мол, пока никаких. Вот тогда он и выдал свою отповедь.
Что-то... «По всей видимости, вы ещё не нашли ту рубашку, которую вам захочется постирать», — так по-моему. С тех пор интимные отношения я только так и называю. Ну, «стирать рубашку», — разоткровенничалась молодая жена, заглядывая через плечо кролика-недоросля.
— Ты что, про наши... подружкам треплешься?! Ну, Углерод, не думал о тебе... в таком ключе, — хотел, было, Сергей пожурить болтливую половину, но перед глазами высветилось шифрованное послание искомого профессором наследника-шпиона.
«Гд см Трй? Кт в?» — пришло аспиранту в три часа ночи на почтовый ящик gmail совсем не от foxtrot1001.
— Сумасшедший, — отстранённо проронила мадам Мустанг и, отбросив одеяло на кухонный диван, устроилась на коленях мужа. — Я так про чужие. Про... секс... или иврит?
—Тьфу на тебя, — так же заворожено ответствовал Сергей, не отрываясь от ноутбука. — Потом твой... мой... «Где сам Трой? Кто вы?» И всё?! Хочет узнать, с кем имеет дело. Умно. С недорослями и сексуально озабоченными девчонками, вот, с кем!
— И мы будем коверкать? Или нормально ответим? — для порядка спросила Ядвига, когда муж уже начал печатать.
«Мы — дети Земли. По совместительству ученики Троя. Его аспирант и поклонница. “Сам” в больнице. Получил шок от догадки о тридцатилетней четвёрке», — настрочил Сергей правой рукой и нажал «отправить».
— О, повелитель! Вы настолько гениальны и... самостоятельны! — пропела притворная наложница султана Куликова. — И всё это одной ручкой? А что ещё вы умеете...
— Цыц, Яша! Я в прямом эфире, — окоротил жену главный шпионский переговорщик и «вскрыл» мигом прилетевшее ответное послание. — Решила, если в пеньюаре... думать не обязательно?.. А вот, получи по мозгам!
«Нфркт? Чм тгд бзн вм? Чт-т свзнн с пхщнм в 90-х? Кт бл жртвй? Трй? Чт всплл в пмт?» — прислал человек, спрятавшийся за ником «D.Vader».
— А что с нашим Романычем на самом деле? Внеочередная «подзарядка» стимулятора или этот «нфркт»? — спросила дама в ночном мини-платье, окончательно проснувшись, толи от возмущения самостоятельностью мужа, толи от скрежета собственных извилин, задумавшихся над текстом шифрограммы.
— Как и всегда. Очередной аппендицит. Он же никогда не признаётся, а врачи ссылаются на тайну... Дай я сначала отвечу, а тобой займусь...
Что пишем-то? Скрижаль «светим»? Врать нас профессор не уполномочивал, да мне и самому неохота, — побеседовал Сергей с собой и, нажав клавишу «caps lock», приступил к сочинению, а не к диктанту.
— Скоро совсем от рук отобьёшься. Мужиком станешь. Самцом. Жеребцом! — подбодрила мужа Ядвига и удалилась, захватив одеяло.
«МЫ ПО ЗАДАНИЮ ТРОЯ. ЕГО НИКТО НЕ ПОХИЩАЛ. НАШЛОСЬ СОВПАДЕНИЕ ПЕРЕВОДА “НАСКАЛЬНЫХ РИСУНКОВ” С ТЕКСТОМ РЕЦЕНЗИИ НА РАССКАЗ, НАПЕЧАТАННЫЙ ГДЕ-ТО В 90-Х В ЖУРНАЛЕ “ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ”. НУЖЕН КРИТИКУЕМЫЙ ОРИГИНАЛ. ТРОЙ ПРОСИТ ПОМОЩИ. МОЖЕМ ПРИСЛАТЬ ФРАГМЕНТ СТАТЬИ», — телеграфировал аспирант и, откинувшись на спинку стула, вспомнил о красавице-жене.
— Где мы? Суженые, в пеньюары ряженные? Спим или готовим «стиральную машину» к интимной... стрижке? И-и-го-го-го! Раб от слова «rabbit» умер! Да здравствует Жеребец — семейства отец! — окончательно распоясался Сергей, но... вполголоса.

Ранним субботним утром Ядвига нашла родного двадцатитрёхлетнего мужа мирно спавшим на кухне. Разрядившийся ноутбук не выказывал признаков жизни, а сам самец-жеребец, наоборот, громко сопел и всхрапывал, сидя за столом и уронив голову на правый локоть.
— Сначала этого надо вынянчить... — что-то для себя решила мадам, а потом улыбнулась и многозначительно проронила: — Семейства отец.

Продолжение следует...
1. Сочинить обязательно!
2. Продолжать или выкинуть — на усмотрение автора.
3. Абортировать и немедленно!
(нужное подчеркнуть)

Хмммммммммм. Кхе. *умывается* *чешет капибару*.

Не.

А кроме разговоров что-нибудь будет? Вы посмотрите на архитектонику вашей пьесы: пришел - поговорили, вошла какая-то Ядвига - поговорили. Это что сюжет, план сцен: герой поболтает здесь, потом там и все получится?
Фродо никуда не идет с кольцом. Он поговорил с эльфами, поговорил с орками, поговорил с гоблинами, с гномами, с волшебниками Земноморья, поговорил сам с собой, потом с белочкой, которая явилась ему с перепоя... Все, Фродо не может говорить. Осип. Автор в замешательстве чешет в затылке - о чем писать, если эта безответственная нелюдь молчит?

...
Увы и ах! В этот раз виновен. Второй план мне не давался никогда, что является одним из признаков махрового графоманства. Но я не боюсь в этом признаться.
В этой, извиняюсь, "нетленке" я намеренно поместил героев в вакуум. Дабы не "обидеть" читателей. (Уже получал по ушам за то, что неправильно пишу о провинции и провинциалах). Все они есть, но они "нигде" и "никогда". Ну, разве что "чуть-чуть" в будущем.
Ваше "будет?" мне очень нравится. Оно выражает надежду. Принимаю его за голос в пользу продолжения.

Вторая, кое-что объясняющая часть
...
— Как наш выздоравливающий? — поздоровался дежурный врач на утреннем обходе с именитым завсегдатаем отделения.
— А что с ним сделается, милейший? Отходит от хирургических вторжений и сопутствующих лизергиновых деликатесов, — отшутился профессор и вгляделся в озабоченное лицо незнакомого кардиолога.
Пошли вторые сутки с момента выхода из «лабиринта снов», в котором он побывал уже не единожды.
Находясь в одноместной палате, нашпигованной давно знакомыми приборами контроля над его бесценной персоной, Вадим Романович за один день успел надоесть капризами не только медсёстрам, но и врачам.
— Привыкнуть не успеете, обещаю. Всё для вашего удовольствия, — неохотно подыграл ему убелённый сединами медработник с военной выправкой.
— Скажите, доктор, сколько мне осталось... до «крайнего» рейса? — двусмысленно и нарочито жалобно выговорил Вадим Романович, продолжая изучать мимику спасителя. — Снова вызывали тяжёлую столичную артиллерию? Или обошлось? Когда уже махнёте на меня невооружённой скальпелем рукой?
— Артиллерия сама прилетает, как только врач скорой отсканирует ваш идентификационный чип, и его информация попадёт в нашу медицинскую сеть, — бесстрастно и чуть ли не по слогам выговорил доктор и углубился в изучение анализов болтливого пациента.
«Значит, всё повторяется», — сделал неутешительный вывод неугомонный учёный.
О том, из-за чего с ним время от времени случаются приступы, ему никогда не рассказывали, ссылаясь на тайну договора, сгоряча подписанного Вадимом Романовичем после скандала со старшим сыном и дочерью, потребовавших «застраховать бесценное достояние». И не в какой-нибудь страховой компании, а в секретной экспериментальной организации толи от медицины, толи от службы планетарной безопасности.
Тайны профессору никогда не нравились, если они не были связаны с физикой или, в крайнем случае, с криптозоологией, которой он увлёкся после знакомства с искателями чупакабр и прочих «динозавро-бигфутовских» приключений.
— Ну-ну. Имел неосмотрительность подписать кое-какие бумаги на экспериментальную посмертную утилизацию, а получил прижизненную сборку-разборку. Слава Богу, не патологоанатомами, а кардио-хулиганами с лазерами в десницах.
Но, да, не серчайте на старика. Премного благодарен за недельную кому и предшествующее ей оперативное вмешательство, — попытался профессор усыпить бдительность собеседника в светло-салатном халате.
— Для вас... всё, что угодно. Но как только придёте в себя, выгоню взашей. Будете проситься обратно — дам адрес настоящего патологоанатома. Ну, или апостола Павла. Кто на небе встречает таких беспокойных и страдающих подозрительностью?
— Не был, не участвовал, не имел чести. Выходит, вы тоже не признаетесь? Что было на этот раз? Опять «села батарейка»? Или кровь недостаточно «газированная»? Из ваших уст и такое прозвучит по-детски правдиво. Ей-ей! Но вы и я уже большие мальчики. Другое дело, если не можете сказать. Стало быть, подкуплю медсестёр. Обещаю.
Кстати, когда разрешите свидания, гражданин начальник? Или вы военврач первого ранга? Причём, весьма титулованный. Не мне, теоретику чета.
Доктор высоко приподнял брови, делая вид, что удивлён, но от чтения не оторвался.
— Навели справки? Это вам не поможет. Выздоравливайте и... с чистой совестью на работу. А медсестёр можете пытать, сколько душе угодно. Ни одна из них в ваших сборках-разборках не участвовала. Только проверенные люди. Ну, и столичная публика из «анатомического театра», куда вы изволили завещать своё... будущее, — ответствовал дежурный врач, после чего выразительно покосился на Вадима Романовича, давая понять, что разговора по душам не будет.
— Упс! Достаточно. Я уже сделал нужные выводы. Вы ни при чём. Всему виной родные детишечки-мальчишечки и ребёночки-девчоночки. Подозреваю, это их плюшевые ушки торчат из моего внеочередного именинного торта.
Окаянные! Сделали из папки... Франкенштейна и рады. Сбежал от них за тридевять земель, всё равно достают заботливыми щупальцами. Ну, погодите! Выпишусь и...
Уже уходите? Желаю вам великих кардио-успехов, милейший Владимир Михайлович. Отдельное спасибо за... бесплатные наркотики.
После безуспешных попыток разговорить военврача, пациент Триярус около получаса занимался анализом болевых ощущений в который раз истерзанной хирургами груди и копался в пугающих подозрениях о своём статусе кибернетически усовершенствованного организма.
Уже в третий раз он угодил в центральный военный госпиталь целого дальневосточного региона, но так и не догадался, почему. Что такого с ним сделали прогрессивные доктора в родной столице «ещё при жизни», талантливый физик не знал, а на самостоятельное расследование у него не было ни времени, ни желания. Точнее, это была его официальная отговорка для собственной совести.
На самом же деле, он до дрожи в коленцах боялся сложить один плюс один и получить не сумму, а следствие, которое, возможно, убьёт его быстрее приставленного к виску огнестрельного оружия.
Первой единичкой было завещание тела в «тайное общество» для научных экспериментов с последующей кремацией. Второй — бесцеремонное вторжение этих экспериментов в стариковскую жизнь, что косвенно доказывало его «загробный» статус.
Профессор пугался признаться себе, что собственная официальная смерть по всем законам однажды была зарегистрирована, и только после этого он попал в руки гениев от медицины. Возможно, не только медицины и не только гениев.
Откинувшись на подушку, Вадим Романович кое-как успокоился и окунулся в милые сердцу воспоминания о былых временах, когда будучи уже состоявшимся физиком-теоретиком, консультировал любознательных писателей-фантазёров. Именно фантазёров, а не фантастов или графоманов.
Его забавляло, что некоторые из них выказывали готовность «на скорую руку» освоить ядерную физику, дабы как можно правдоподобнее и точнее описывать невиданные науке процессы холодного синтеза, режимов работы межпланетных двигателей и, конечно же, сопутствующие теме заумные разговоры худлитовских героев.
«Окаянные фантазёры! — в шутку ругался тридцатилетний Вадим Романович. — Ради красного словца готовы придти в гости к официальной физике и, не стесняясь, заглянуть на тысячелетия вперёд. И всё ради того, чтобы придумать нечто дельное и интересное для литературы. А мы, профессионалы, затурканные теориями, законами и прочими научными шорами, не можем заглянуть в завтрашний день!»
В непринуждённом общении с этими не от мира сего людьми, он уже тогда черпал вдохновение и отделял зёрна от плевел. Искал и находил в фантазиях разумное и потенциально вероятное даже среди хаоса из абсурда и откровенной ереси, забиравшихся в горячие головы молодых и немолодых писателей девяностых. За эти учёные «коварства» профессор и получил прозвище «Трой», а не только за ассоциацию с редкой в России фамилией.
Троянец Триярус, однажды приглашённый в узкий круг адептов научной и «космо-оперной» фантастики, так и остался резидентом от официальной науки, а заодно охотником на идеи. Причём, преуспевшим. Некоторый «литературный бред» наводил-таки Вадима Романовича на разумные и продуктивные идеи.
После «пришествия» интернета, доктор наук не раз связывался с сообществами писателей, которые сам же и создал. То есть, разбил единый и бесформенный организм генераторов идей на «тёмных», «светлых» и «серых».
Часть писателей-фантазёров «притушила свет звёзд», то есть, свято верила в полную самостоятельность человека от Бога, Высшего разума, соглядатаев-инопланетян. «Перешедшие на тёмную сторону» даже собственные фантазии считали гениальными и уникальными.
«Светлые» наоборот верили, что всем и вся руководит Бог, Высший разум, пришельцы. Кто угодно, но не человек, от которого никогда ничего не зависело и не зависит. А, следовательно, всё, приходящее в головы «разумных», не от них самих.
В категорию «серых» попадали не только не определившиеся с ориентацией фантазёры, но и так называемые «кардиналы». Кардиналами могли стать и официально признанные фантасты, и законодатели моды на новые крайности «художки», и никчемные «генераторы потоков сознания», заполонившие просторы интернета.
Сначала никакого противостояния или враждебности между писателями не было, но потом онлайн прения превратились в трения, и, в конце концов, переросли в холодную «войну поисков истины».
В войне профессор не участвовал, утверждая: «Истина всегда между! Она, как паста в тюбике бытия. Чтобы явить её миру, нужны разные взгляды, разные силы и разные направления, а не ваши ультиматумы и догмы!»
Для поисков этой самой истины и послал Вадим Романович верного аспиранта в гущу воинствующих кланов, понадеявшись, что в одном из них «завалялась» не только критическая статья с упоминанием о горе-графомане, но и его пророческий рассказ.
Оставалось дождаться разрешения посещений или, хотя бы, допуск к телефонной связи. Об интернете профессор не мечтал, с самого начала решив действовать только через доверенного «возмутителя спокойствия».
«Вдруг, тряхнёт так, что не только песок высыплется, но и душа? Пусть молодёжь сама расхлёбывает инопланетные страдания. Так будет правильно», — думал профессор, проваливаясь в наркотическое забытьё на госпитальном ложе для беспокойных выздоравливающих... кандидатов в киборги.

Шёл второй месяц карантина, когда Сергей-Йегрес, пребывая в изолированном герметичном медотсеке, вспоминал родную планету. Прилететь на обратную сторону луны в жизнеобеспечивающей капсуле дрона не стоило никаких усилий, а вот добиться аудиенции у официальных представителей базы никак не получалось.
Толи действительно гости солнечной системы боялись неизвестного земного заболевания, косившего их инопланетные ряды, а потому заперли молодого аспиранта в однокомнатном модуле-боксе с искусственной гравитацией. Толи дерзость землянина, сумевшего вызвать пришельцев на контакт, намертво застряла в головах руководителей далёкой цивилизации, пославшей разведчиков в Рукав Ориона, отчего те не могли решить, что же им делать дальше. Продолжать игнорировать «неразумных букашек» или пора начинать с ними полноценные переговоры и прочие дипломатические интриги.
Задремав на неудобной кушетке инопланетной темницы, в которую неизвестно как угодил, Йегрес почувствовал до боли знакомое щекочущее благоухание свежеприготовленного молотого кофе и тяжело вздохнул. Как далеко он от родной планеты! Как долго ждёт переговоров с «зелёными человечками», так и не явившими своих большеглазых пугающих лиц! Но как свежи воспоминания о красавице-супруге и её незатейливой стряпне.
— «Вики», это снова ароматерапия? — спросил он у бортового компьютера, в беседах с которым коротал бесконечность изоляции. — Тогда добавьте... Уже и омлет «состряпали»?! Очень мило.
— Всё для вашего наслаждения, о, достойнейший! — скопировала лунная ЭВМ голос Ядвиги.
— До балтийской принцессы вам никогда не дотянуться, милая Вики! У моей дамы сердца в придачу к нежному голосу имеется осиная талия и обещающие плодородие... бёдра. Ах, какие крутые изгибы!..
— Сейчас я тебя водичкой остужу! Мигом очнёшься! — бесцеремонно заявила Вики и... вышла из медотсека.
«Уж больно правдоподобно», — промелькнуло в сознании Сергея, после чего он пулей выпрыгнул из кровати под ноги вернувшейся из кухни жены со стаканом воды наготове.


Накормив мужа поздним завтраком, Ядвига собралась выведать, чем, собственно, закончилась его ночная переписка с Д. Вейдером. В ноутбуке Сергея она никогда не «рылась», а потому всё, что благоверный получил на электронную почту и всё, что послал в ответ, оставалось для неё загадкой.
Доверив бесценную молодость угловатому ботанику, мадам Бриллиант только вчерашним вечером разглядела в легкомысленном аспиранте настоящего бойца от науки и будущего отца своих детей. Сделав это открытие, она беспричинно погрустнела, но подшучивать над отцом-жеребцом не перестала.
— Прежде чем возьмёшься за «субботние» диссертации, ответь на один вопрос. Ты готов ко всему такому-сякому? — спросила Карбон, имея в виду бессонные ночи и прочие потери драгоценного времени на поиски посланий инопланетян, сумасшедших графоманов-контактёров и свихнувшихся интернет-мафиози.
— Любимая женщина забеременела?.. — обомлел Сергей, но в испуганного кролика не превратился. — Готов хоть к «такому-сякому», хоть к «такой сякой»! Кто у нас будет? Мальчик? Девочка?.. Неужели двойня?!
— Дурачок! Я о другом. О твоих заскоках, забегах и заплывах в антинаучную фантастику. Сегодня чтобы весь день занимался делом! Диссертациями! Взялся за две, так напиши хотя бы одну! Профессорская «Природа прозрачности твёрдых тел» мне больше нравится, чем твоя «Альтернативная энергия моря»!.. Но, да...
Детей он захотел! Сам сначала вырасти! Всё! Ухожу в судьбоносный продуктовый шопинг! Размагничусь и вернусь. Ноутбук заряжен. Есть захочешь — кефир с колбасой в холодильнике.
С этими словами балтийская принцесса собралась и в мгновение ока крейсером выплыла из квартиры на лестничную площадку.
— Ножку! Ножку тяни-и!.. — услышала она вдогонку от бывшего ботаника и расцвела счастливейшей женской улыбкой.

Никакими диссертациями Сергей, конечно же, не занялся. Перво-наперво он проверил почтовые ящики на предмет новых писем, потом ещё раз перечитал послания Д. Вейдера, оказавшегося Дарком Вейдером, а не Дартом. Ну, а после зашёл и проведал графоманские чаты.
«Если что-то нашли или хотите найти, рекомендую ЦДЛ. Спросить Green Ray», — пришло на имя Лорена в 22:30 московского на одном из форумов.
— Э-хе-хе. О-хо-хо. Что ещё за «ЦДЛ» пожаловал? А зелёный луч — нечто пиратское. Или, просто, морское? Поищем в сети Центр Донжуанов-Ловеласов или... Центральный Дом Литератора?! Мать честная! Снова литературная мафия, — по привычке комментировал собственные деяния и сетевые манипуляции аспирант-ассистент.
«Ищущий и Нашедший, Алчущий и Обретший взывает к Зелёному Лучу в тёмном царстве госпожи Литературы! С уважением, Йегрес», — настрочил будущий учёный и отправил на официальный адрес ЦДЛ прямо со своего gmail.
— Откуда в башке этот Йегрес? Приснился, что ли? В Москве ещё все спят, так что... пока столица не проснулась, поковыряюсь в черновиках об «окаянной» прозрачности.

«Ркпсь рсскз н нйдн. Взмжн, пндбтс кнткт с смьй. См рсскзчк счз 10 лт нзд. Крдн в чрднй рз, лб хрш спртлс», — пришло на gmail Сергея от Д. Вейдера поздним субботним вечером.
— Надоела уже «негласная» тайнопись! Солнышко, ты не хочешь присоединиться? Чёрные плащи, кинжалы, клятвы на графоманской крови? — как можно ласковее обратился молодой муж к домработнице, в которую по субботам превращалась Ядвига.
Стирка, готовка, уборка, поход в супермаркет и прочие бытовые женские «радости», добровольно взваленные на крепкие плечи балтийской принцессы, казалось, приносили мадам Углерод только удовольствие. После которых она, приняв горячую ванну, обессилено рухнула на семейное ложе и вприглядку изучала содержимое планшетника.
— Зовёшь в инопланетную песочницу?.. Ну, её! Утром обо всём расскажешь. Я сегодня... мороженого объелась. Перенервничала слегка, — умиротворённо провещала Бриллиант.
— Без тебя плохо получается. Я только с третьей попытки перевёл «кэ-рэ-дэ-нэ» не как «Карден» или «кардан», а «украден». Представляешь, автора рассказа во второй раз похитили! — в шутку поплакался Сергей, пытаясь отвлечь супругу от хандры.
— А если самого «кэ-рэ-дэ-тэ»? Или добровольно умчишься к суррогатной, нашпигованной силиконовыми чипами, Вики? Нет уж. Сам справляйся. Я в меланхолии побуду. В печальных раздумьях о неожиданно повзрослевшем муже. О своей мимолётной молодости... красоте... обещающих плодородие бюсте и бёдрах.
Дуй ко мне, Кролик! Пока я тебя не «кэ-рэ-децнула» об... лоб!..

Утром воскресенья мадам Бриллиант обнаружила мужа мирно спавшим на супружеском ложе, а на её прикроватной тумбочке красовалась отпечатанная на семейном принтере открытка. «Если ещё захочешь “ударить об лоб” или “постирать рубашку” — сначала разбуди! Bugs Bunny».
— Несносный мальчишка! — прошипела Ядвига змеёй и, чтобы не рассмеяться в голос, выскочила на кухню.
Но и там её поджидал сюрприз. «Отчёт о ночных секретных переговорах», — прочитала она на титульном листе формата А-4 и взяла с кухонного столика прошитую стиплером двухстраничную «диссертацию».
— Сам заварил, а расхлёбывать маме? — для порядка поворчала принцесса, но отложила утренние процедуры и углубилась в чтение, благо отчёт не был рукописным деянием «воспитанника».
«Содержание:
1. С адреса собаки “darkvaderoff” — 1стр.
2. С адреса собаки “greenray62” — 1стр.
3. С адреса собаки “lafee_zanozass” — 1 стр.
Это с первым абонентом, балующимся шифром.
Dark Vader: “Рукопись рассказа не найдена. Возможно, понадобится контакт с семьёй. Сам рассказчик исчез 10 лет назад. Украден в очередной раз, либо хорошо спрятался”.
Cool’s: “Где семья героя? Случайно не на дальнем востоке?”
Dark Vader: “В краснодарском крае. Наш доверенный человек скоро доложит всё, что узнает. Самих ваша проблема заинтересовала. Для подтверждения добрых намерений, пришлите изображения наскальных рисунков”.
Cool’s: “Ждём краснодарский результат с нетерпением. Сканы криптограмм в вашем распоряжении. Приложенная интерпретация истолкована, как послание умирающего пришельца”. (Прикрепил файлы с расшифровкой и сканами картинок, но саму скрижаль не светил.)
Dark Vader: “Спасибо за доверительное отношение. Ждите воскресных новостей”.
Нижеследующее с другим Доном Карлеоне.
Green Ray: “Премного благодарен за контакт. Мы светлые, а потому не совсем наследники Дарка Уолкера. Что навело на мысль о 30-летней четвёрке? Сказка, ставшая былью? Если тёмные начали водить за нос, на многое не рассчитывайте. У нас тоже имеются связи. В случае необходимости комплексных мер, можем принять участие в расследовании происшествия.
Привет Трою. Надеюсь, резидент РАН жив и здоров. С уважением, Ray”.
Cool’s: “Трой в госпитале. Что-то с сердцем. Просил разыскать графоманов, чтобы разобраться с совпадением. Найденные наскальные рисунки заставили задуматься о многом, в том числе о похищении инопланетянами. Если подобный бред не смущает, можете присоединиться.
P.S. На связь вышел Dark Vader. Ведёт себя корректно. Обещает содействие”.
Green Ray: “Если сам Dark Vader, тогда ваша проблема действительно заинтересовала дарков. Ничего плохого о нём не скажу. Он не законченный фанатик тёмной силы, потому адекватен, а как следствие — хороший лидер и собеседник (переговорщик).
Никакой бред не осуждается. Расследуем даже басни Зелёного Змия и такой же Феи. Если можете рассказать о находке, подумаем о ней всем спектром. Помните, любое искусство (в том числе наскальное) принадлежит народу. Если откроете тайну золотого ключика, ответим взаимностью насчёт здоровья Троя”.
Cool’s: “Трой в надёжных руках центрального госпиталя. Посылаю сканы рисунков-пиктограмм. Их толкование совпало с темой рассказа некоего Сероглазого. С помощью Google нашли только ссылку на критическую статью опубликованную в 93 году в журнале ЧЕРЕЗ ТЕРНИИ. Ищем оригинал или автора, скрывшегося за серыми глазами”. (Тоже прикрепил файлы с расшифровкой и сканами картинок, но без скрижали.)
И последнее от неизвестной русско-французской Феи-занозы.
La Fee: (в теме) НЕ СПАМ! ЧИТАТЬ ОБЯЗАТЕЛЬНО! “Ускорьте следствие! У Серого Кардинала кончается терпение (время). Или получите по извилинам беспощадными сюрпризами!”»
Дочитав отчёт мужа о ночных интернет-забавах, Ядвига так и рухнула на кухонный стул. Что её напугало в непринуждённом «мыльном» общении, она сразу не поняла, а потому снова и снова пробегала глазами по строчкам, пока не нашла, что искала.
«Не успел Зелёный Луч заикнуться о Зелёной Фее, как та явилась собственной персоной? Значит, gmail муженька взломан!..
Но к чему ультиматум об ускорении следствия? И это “по извилинам”. Явно же дали понять, что... наблюдают. Если не подслушивают.
Кто такой Кардинал? Кто такие светлые, тёмные... Спектр? Но чего? Графоманства или... многоцветных гостей Земли?!» — заискрило в голове Ядвиги, отодвинув субботнюю хандру и беспричинную ревность за горизонт текущих событий.
На полном несознательном автоматизме мадам Углерод схватила в охапку сохнувшее на балконе бельё и засунула его в стиральную машину. Когда до неё дошло, что стирка кардинально отличается от утюжки, бытовой прибор уже вовсю замачивал простыни, наволочки и полотенца, наплевав на отсутствие порошка или жидкого мыла.
— Стоп, девочки! Сегодня хулиганим по-крупному, — скомандовала вчерашняя унылая домработница и взяла себя в руки.

Начал читать. по-моему, забавно))))

Красиво написано, за исключением нескольких тяжелых предложений. Жду продолжения)

...
Хотелось бы ссылок. Постараюсь всё тяжёлое исправить. К сожалению альфаридеры заняты, а сам вычитать и редактировать родное... рука не поднимается.
Всем спасибо за добрые слова. Скоро подберусь к сути проблемы.

Сергей проснулся от звука надрывавшегося пылесоса. Поначалу он долго соображал, в который день недели угодил, если субботняя «эпоха» стирки-уборки была вчера.
— Дежавю ты моя, Дежавю! Вчера была большая, а сегодня что, генеральная?! — попытался он перекричать заигравшуюся в хорошую хозяйку принцессу.
— Спокойствие! Только спокойствие! — загадочно и почти безумно провещала Бриллиант и продолжила ковыряться раструбом пылесоса внутри кухонного гарнитура.
Решив, что на квартиру напали тараканы, молодой муж разогнал тревожные мысли о вменяемости супруги и собрался принять ванну.
— Стоять! Я там ещё не проверяла, — преградила Ядвига путь к санузлу.
Потеряв дар речи, будущий учёный заморгал глазками и зачесался, пытаясь сообразить, в каком измерении оказался. За какие провинности у него отняли высокоинтеллектуальную красавицу-жену и подсунули нечто только внешне похожее на мадам Углерод, а по «начинке» полного троглодита в косынке и пещерном халате.
— Яша, у... нас всё хорошо? — дрогнувшим голосом спросил Сергей поселившегося в квартире монстра.
— А что, терзают смутные сомнения? Правильно терзают, — чуть не прорычала дражайшая дама и затащила пылесос в ванную. — Пять минут потерпишь! — провещала она из-за двери и включила электрическую метлу на полную мощность.
«Это на неё так ночная открытка подействовала? Надо же было... пошутить. Или что-то с её геологической мамой случилось? Сейчас сезон экспедиций и она, как всегда верхом на курильских вулканах. Ищет толи нового мужа, толи многомиллионные залежи рения, германия и прочих драгметаллов», — решил вечный студент, что догадался о причинах воскресного нездоровья Мойдодырки Премудрой.
Дождаться допуска в совмещённый санузел Сергею не удалось. Родной сотовый сумел «перекричать» туалетный дебош и доложил о прибытии срочной телеграммы.
«В честь воскресения (в квадрате) главврач разрешил обменяться СМС. Как у вас с чёрно-белыми братьями по разуму?» — пришло с телефона профессора.
— Слава Богу! Первая за утро хорошая весть, — с облегчением выдохнул аспирант и постучался в дверь ванной. — Яшка, немедленно открывай! Профессор на связи!
Но, куда там! Мадам Бриллиант так увлеклась игрой в «Смерш», что никто и ничто не могло её остановить от поисков микроскопических подслушивающих и подглядывающих устройств.
Потеряв надежду на скорое «выздоровление» супруги-уборщицы, Сергей вернулся в кровать и уже лёжа настрочил ответное послание. А на случай госпитальной амнезии Вадима Романовича, сдобрил его бессчётными знаками препинания.
— Надеюсь, поймёте. Точка — пропущенная буква. Двоеточие — пропущенная буква и конец предложения, — приговаривал матёрый тайный агент и продолжал издёвки над телефоном.
«Пр.ц.сс п.ш.л, 2 ш.хм.тн.х к.р.л. в д.л: Вс. х.т.т п.м.чь Тр..нц: С.ть з.к.н.т. в ст.р.н. гр.ф. С.р.гл.з:», — отправилось в сотовый космос, дабы предстать пред очами главкома, вышедшего из комы.
«Можно в открытую. Понял всё до п.сл.дн.г. дв..т.ч.: Но бабушка не главная. Красная Шапка — вот, кто будет мешать жить», — мигом прилетело всё из того же неизвестного измерения, где и проснулся господин Куликов.
— Теперь с профессором... — не успел договорить ничего не соображающий оболтус, в которого превратился бывший ботаник физмат-факультета, как его зависший процессор остудила вернувшаяся из ванной супруга.
— Дай сюда! — скомандовала поумневшая половина и, вырвав из рук муженька телефон, в полминуты настрочила ответную шифровку.
«Кумекаем над сказкой. Ришелье уже гвоздём в сапоге. Венценосцы за пат. Обещают широкие рукава с баграми», — перечитал аспирант уже отправленное послание и похолодел.
— Яша, у... нас всё хорошо? — повторил он дежурную утреннюю фразу и уставился на жену требующим объяснение взором.
— Всё под контролем, милый. Я тебя не брошу. В беде не брошу, а в жизни... не знаю. Наверное, тоже не брошу, а вот ты меня... Улетишь к звёздам, а о принцессе Карбон забудешь, — чуть не прослезилась мадам мустанг, чем подлила керосин в разгоравшийся пожар невменяемости благоверного.
— Я вчера что-то не то... сделал?.. Выпил?.. Сказал о твоей маме?.. — провалился он в бесконечную кроличью норку «виноватых» предположений.
— Не дури! — отмахнулась Ядвига и снова отобрала пикнувший телефон. — Соберись! Профи уже отбил подачу. Так-так. Тоже с юмором. «Удачной рыбалки. Восклицательный знак. Когда растолстею — потребую двойной ухи. Точка. Салют фантазёрам. Восклицательный знак». Значит, Романыч всё понял. А ты когда понимать начнёшь, горе луковое?! — прикрикнула жёнушка на размякшего во всех смыслах спутника жизни.
— Что понимать? Воскресную... внеочередную приборку или сказку о Красной Шапочке, мешающей жить Серому волк... кардиналу... Стоп! Сейчас соображу. «Не спам» от зелёной феи абсента вас... тебя довёл до первобытного... А профессор такое состояние... Ришелье предвидел. Восклицательный знак, — вслух нагородил околесицы будущий кандидат наук, но в его одарённом и пытливом уме всё стало на свои места.
Не успела Ядвига в очередной раз всплеснуть руками и посетовать на жизнь и бестолкового мужа, как пред её очами явился тот самый «будущий» мужчина мечты, которого она только вчера рассмотрела.
— Начинаем мозговой штурм, юная леди! Отчёт о ночных переговорах, пожалуйста, — скомандовал султан Куликов, и девушка-троглодит, обрадованная сообразительностью повелителя, в одну секунду рванула на кухню за его двухстраничным шедевром.

Третья, идейно-истолковывающая, собственно, вирусная часть
...
Всё воскресное утро Вадим Романович пребывал в хорошем настроении. Неожиданная учтивость главврача госпиталя, любезно разрешившего воспользоваться телефоном, вселила профессору надежду на лучшее будущее. Не только на выздоровление от незнакомой гражданской науке «сердечной» болезни, но и на скорое прояснение с инопланетным недоразумением под кодовым названием «скрижаль».
В чудеса и случайности доктор наук не верил, а потому направил «силы разума» на решение загадки с зашифрованным посланием от неизвестных лиц, которых не спешил персонифицировать, как пришельцев.
Даже подозрения собственного организма в кибернетических грехах, теперь мало досаждали Вадиму Романовичу, после того, как он твёрдо решил истребовать от родных детей полный отчёт об организации, которой доверил свои «останки».
«Без этих всезнаек смерть констатировать никак не могли. Именно они дали добро на отключение жизнеобеспечивающих приборов. Что же им такое предъявили? Никак не меньше обширного инфаркта. Или ещё что похлеще. А я-то, глупец, повёлся на ”АВБ второй степени” и решивший проблему кардиостимулятор последнего поколения. Вроде бы удобоваримая аббревиатура, а спрятали за ней, не пойми что. Антриовентрикулярную блокаду собственной рогатой персоной.
А какие испуганные лица у них были, когда разрешили посещения! Только сейчас понимаю, отчего детки таращились на меня, как на привидение. Только сейчас. Но, да, лучше поздно, чем никогда.
В крайнем случае, после выписки рвану... да хоть в Северную Корею. Там на мед-чип никто внимания не обратит, и за деньги в любой больнице сделают воспрещенный рентген грудной клетки.
Вот только, что они сделают, если увидят на плёнке или мониторе ядерный мини-реактор с искусственным ”мотором”? Как минимум вырежут.
Да, придётся ещё покумекать. Или попугать сиим необдуманным деянием неведомого главвоенврача ВМФ.
При случае сболтну. Надеюсь, за крамольные речи в медицинский карцер не посадят. Ха-ха-ха!» — развеселил себя Вадим Романович и окончательно успокоился, будто проблема с растерзанной грудью уже разрешилась.
«Чапай в седле! Ждёт свиданий. Явите виноватые лица! С любовью к жизни, папка», — настрочил профессор заключительное воскресное СМС старшему сыну и сдал медсестре сотовый.
— Огромное спасибо, уважаемая Валерия Леонидовна. Доложите флагману, что военно-морской пациент Триярус премного благодарен за оказанное одолжение, — вежливо молвил Вадим Романович дежурной сестре милосердия и погрузился в созерцание футуристических картин первого официального контакта с внеземным разумом.

Вот, например:
... так и просится добавить: "...которое на самом-то деле..." и ввернуть еще пару сложноподчиненных.
Из нового:

Такие обороты всегда напрягают, хотя сама ими грешу. Может быть, "перекричать принцессу, заигравшуюся в хорошую хозяйку"?
Стиль повествования такой легкий, юморной, хочется меньше длинных предложений. Чтобы вникать сразу в смысл происходящего, а не в особенности грамматических конструкций

Через четверть часа напряженного анализа ситуации и сопутствующих процессу междометий ободрительно-успокоительного характера, молодожёны пришли к мнению, что с «мыльной» почтой не всё чисто.
— Как я ночью этого не увидел?! Гремучая Фея объявилась. Витал незнамо в каких заоблачных «ББ» фантазиях, — сокрушался Сергей из-за невнимательности и несерьезности.
— Что ещё за «ББ»? Или «Ба-Ба»? — опешила Ядвига, заподозрив мужа не только в оригинальном озарении.
— Шутка такая. Только что придумал. Наши с тобой ББО. Бюсто-бёдровые близкие отношения. Можно «Три Бэ О». Извини за банальность.
Мадам Бриллиант сначала хохотнула, а потом отвесила любимому недорослю шуточный подзатыльник.
— Давай по теме! Пока не сообразим, откуда и куда растут косички у феи-сестрички, никаких десертов! — всё ещё в шутку вразумила принцесса «достойнейшего».
— На форуме... в чате мой gmail мы не светили. Только в личке. Кстати, с твоей задорной подачи. «Генно модифицированные коммерсанты», насколько помню. Они что, в личные сообщения могут вломиться?! Взломать?! — возмутился аспирант неслыханной шпионской беспардонности.
— Идеалист! Причём, наивный и доверчивый. Вспомни-ка первый ответ Диметиллина. Почтовый ящик — «Strange». Что им форумские лички? Небось, ещё те хакеры. Или супер модераторы.
А если Фея и Луч просто-напросто в сговоре? Или La Fee...
Да, не о том думаем! «По извилинам» — вот, что меня больше всего испугало. Только мы с тобой так выражаемся. Ну, пара человек из универа. С нашего «фака». Значит, действительно, что-то нечисто. Скорее всего, нас «слушают». И Профи твой о серых предупредил. Чтобы держали ухо востро.
Запугав себя и мужа, Ядвига вспомнила о незаконченной уборке и объявила таймаут безмолвия. На скорую руку супруги «дообследовали» квартиру на предмет сокрытых электронных устройств, после чего вместе закончили воскресный аврал.
Когда немота молодожёнам надоела, Сергей взял слово и нарочито трагично возопил:
— А пошло оно всё в шопинг! Сдирать обои и ламинат, думаю, не стоит. Сегодня такие технологии, что можно из космоса измерять температуру океана. Так что подслушивать нас может любая дверца шкафа или оконное стекло. Причём, без мини-лазеров из соседской высотки. Что же нам теперь, переехать в квартиру твоей мамы?
Ядвига недопоняла, о чём таком заумном провещал муж-конспиратор и команду «в шопинг» восприняла буквально.
— И я за шопинг!

Нагулявшись по магазинам и кафе центра города, мадам Бриллиант и её повелитель только затемно вернулись в окрестности кампуса. Поселившись на острове Русский год назад, они были несказанно счастливы собственной однокомнатной квартире.
Новая, в пятьдесят восемь квадратных метров жилплощадь всегда была их надёжной крепостью и альковом. Пара скоростных лифтов без труда доставляли супругов на семнадцатый этаж «двадцать пятки». А широкая лоджия с видом на залив служила им не только сушилкой белья и спортзалом, но и местом культурного отдыха.
Даже молодёжные застолья без труда умещались на семейной «смотровой площадке», благо, что на тёплое время года стеклопластиковые оконные панели легко убирались в специальные боковые ниши.
Вот в это семейное гнёздышко, разорённое шпионскими подозрениями, и возвратились отдохнувшие супруги. Не только морально размагнитившиеся, но и на сто процентов готовые к сюрпризам и прочим козням неведомых кардиналов двадцать первого компьютерного века.
Сговорившись перевести «мыльные» интернет-переговоры с боссами графоманов в русло Скайпа, они, не откладывая, разослали «приглашения». Даже причины такого решения внятно не объяснили. Только намекнули Лучу и Вейдеру о том, что Трой завещал провести конференцию со всеми заинтересованными сторонами.
«Потребовал двойной ухи», — дословно и по шпионски процитировал Сергей доктора наук Трияруса, а заодно передал по назначению госпитальный привет профессора.
— Думаю, у нас всё получится. Уж этого им не осилить, — высказала Ядвига надежду на невозможность вторжения серых в прямой эфир общения с писателями-помощниками.
— Это в случае отсутствия прослушки! — громогласно гаркнул возможным соглядатаям переговорщик Куликов, и довольные собой супруги принялись за ужин.
Коротая время беседами о диссертациях, Ядвига и Сергей ожидали условленного времени начала конференции. Понадеявшись на пунктуальность столичных фантазёров и их обещанное содействие, чета всезнаек не сомкнула глаз до часа ночи по приморскому времени.
— Вовремя. Девятнадцать ноль-ноль московского, — взбодрился будущий кандидат наук, услышав сигнал вызова, и привычно щёлкнул клавиатурой ноутбука.
На появившихся окошках, вместо человеческих лиц Луча и Вейдера, возникли их несуразные аватары. Оба собеседника оказались готовыми к откровенным разговорам, но не склонными к демонстрации собственных персон.
— Всем «Гюльчатаям» здрасти! — не растерялся Сергей и первым взял слово. — Что-то у вас, господа сочинители, с резкостью автопортретов не очень. Но, да ничего. А мы начинающая шпионская семья. Так что, простите за натуральные физиономии султана Серёжи и его музы Ядвиги.
— Скоро и вы наберётесь опыта и перестанете «торговать лицом», — угрюмо провещал Дарк Вейдер. — Привет присутствующим.
— Здравствуйте, коллеги. Извиняюсь за анонимность, — откашлялся Зелёный Луч и продолжил: — Я на всякий «тёмный» случай. Мы с моим оппонентом всегда общаемся только картинками. Сила привычки. Надеюсь, он не против моего участия.
— Не против, — коротко согласился Вейдер.
— Что-нибудь с автором рассказа выяснили... выяснилось? — перешёл Сергей к главной теме собрания. Или мне вам давать слово по-очереди? Тогда начнём с... Дарка Вейдера. Краснодар чем-нибудь порадовал?
Не успел представитель тёмных открыть сокрытый от чужих глаз рот, как случилось нечто непостижимое разумам с высшими университетскими образованиями. На экране ноутбука самовольно, без каких бы то ни было предупреждений и разрешений, появилось ещё одно окошко.
— Твою ж перепёло-курочку! — вырвалось у Сергея, когда перед глазами молодожёнов предстал сам Darth Vader собственной звёздно-войновской персоной. — У вас тоже... вторжение киборгов? — спросил он у партнёров по Skype.
— Тоже, — доложил однофамилец космического налётчика.
— Докатились. Теперь нигде не скрыться, — безнадёжно и трагично выговорил Луч.
— Hi! It’s me. And I am back, — тяжело дыша, молвила киношная маска серого кардинала. — Объявляю видеоконференцию открытой! — бесцеремонно перешёл он на русский и начал «рулить» переговорами.
— Чем обязаны? Вы случаем не родственник Феи? Это она нас спугнула и заставила свернуть переписку, — признался вузовский аспирант на правах бывшего хозяина саммита.
— Разрешите представить присутствующих, — вместо ответа «продышал» главный герой Star Wars, и аватары Луча и Вейдера в одно мгновение сменились их подлинными фотографиями явно паспортного происхождения.
— Сволочь! — коротко выдохнул Дарк-писатель.
— А я не против. Сверкайте на здоровье моими истинными добродетелями! — чему-то обрадовался Грин Рей.
— А можно сначала узнать о причине вашего... внимания к землянам? — по-женски, но совсем не наивно поинтересовалась единственная дама-переговорщик.
— С вами, Карбонайте, побеседуем после уроков! — окоротил принцессу монстр с нечеловеческой одышкой.
— Но-но! Вежливее, пожалуйста. Сначала о себе пару слов, а потом о моих соплеменниках, — вступился Сергей за жену, зная, как она ненавидела свою фамилию, с которой рассталась, будучи ещё четырнадцатилетней школьницей.
— Я наблюдатель. Рождён на Земле. Думаю, этого пока хватит. Здесь не за тем чтобы пугать своим тёмным могуществом. Продолжим?
Если вы, Сергей, не хотите узнать о московских коллегах, можете перейти к рассказу. К его автору. Знаю, грешите поисками изъятого нами опуса. Ещё печатного. Предполагаете, виновник торжества содержится в краснодарской психушке. Что же. Тогда вам слово, Дарк, — бесцеремонно заявил незваный гость, и его окошко исчезло с экрана.
Через минуту всеобщего недоумения Сергей спросил у оставшихся документальными фотографий собеседников:
— Если вас тоже покинули, предлагаю, либо продолжить переговоры, либо свернуть их. После чего обязательно обменяться письмами. Всё равно все наши секреты оказываются на ладони господина в маске.
— Я за живое общение, но... нужно прийти в себя. Извините. Лучше перенести встречу на завтра. Время... удобное для Владивостока. Могу в пятнадцать московского. Тёмного брата такое предложение устроит? — вежливо выговорил Луч.
— Устроит, — угрюмо согласился Вейдер.
— Только письма отправьте, пожалуйста. Плевать на Ришелье. Сообщите всё, что узнали. Всем спокойного времени суток, — закрыл так и не начавшуюся конференцию Сергей и захлопнул ноутбук.
— Милый, ты не посчитаешь меня... уличной девкой, если предложу тебе стирку рубашек? Назло всяким... Давай, покажем им наше необузданное... красноречие!.. Как ты его окоротил, о, достойнейший! — не дожидаясь согласия изумлённого мужа, Ядвига взяла власть в свои руки и буквально затолкала супруга на бывшее шпионское ложе.

Утром понедельника молодая семья спешила на работу, но Сергей выкроил время и просмотрел почту. Точнее, проверил наличие писем от вчерашних переговорщиков. Сами послания аспирант не читал, а только убедился в их получении.
— От каждого корреспондента по сообщению. Вечером прочитаем? Всё равно уже ничего не изменится, — напустив безразличие, высказал он прихорашивавшейся супруге.
— Можно подумать, вытерпишь! — не поверила Ядвига спутнику жизни и скомандовала: — Читай сейчас. Знаю я твою силу воли и тягу к знаниям. А по дороге на работу обсудим столичные сплетни.
— Чтобы потом целый день места не находить? У меня, между прочим, экзамены. Кое-кто всё ещё учится и заканчивает семестры и курсы. И пусть профессор вне игры, так его легко заменят. Хороших физиков в универе, слава Богу, хватает. Гениальных вот только...
— Ладно. Я готова. Мы философствуем или идём на работу? — прекратила мадам прения, и молодые люди вышли из квартиры.
Спустившись на лифте на первый этаж, Сергей мимоходом проверил почтовый ящик и выудил из него пару рекламных брошюр и один конверт. Адресат на конверте отсутствовал, а потому аспирант не задумываясь вскрыл безымянное послание, резонно предположив, что это массовая рассылка управляющей жильём компании.
— Опять что-нибудь отключат на лето? Ох уж эти «Жил-Хоз-Дэзы»! — причитал глава семьи, догоняя Ядвигу, бодро ударявшую каблучками по тротуару.
Но никакого уведомления от коммунальных служб в конверте не оказалось. Вместо привычных счетов, опросных листов и предупреждений об отключении воды или света, в руках господина Куликова оказался безымянный листок с аккуратно напечатанным посланием.
«Продолжайте валять дурака. О нашем сотрудничестве никто не должен догадываться. Обязательно изучите графские отчёты.
Завтра или послезавтра чужой бандеролью прибудет подарок. Вскройте и заберите, а почтовое отправление доставьте по назначению.
Напечатайте на 3D столько копий “ключей”, сколько посчитаете нужным. Оригинал понадобится для изучения и опытов.
Извините, но времени всё меньше, поэтому события форсируются.
С уважением, La Fee», — прочитал Сергей и обмер.
— Красавица-жена! Как ты и предсказывала, любопытство погубило кошку, — пролепетал бывший шпион и прикусил язык.
«О нашем сотрудничестве НИКТО не должен догадываться», — встало у него перед глазами, после чего окружающий мир погрузился во мрак.

Всё утро «тяжёлого дня» Сергей трудился не покладая извилин. Как мог, отвлекал себя от отравлявших душу мыслей, что по чьей-то прихоти стал марионеткой. Не только сам попал в цепкие пальцы Карабасов-кукловодов, но и жену вовлёк в приключения неведомого жанра и сценария.
С какой целью его «травили» и когда начали, он никак не мог разобраться. Признаваться, что горизонт замутился с появлением загадочного артефакта, он не хотел, а собраться с душевными силами и просчитать ситуацию у него не хватало выдержки. Хладнокровия, спокойствия, взгляда со стороны или с изнанки.
Понимая это, будущий учёный никак не решался принять вызов. Подобрать брошенную в лицо перчатку и заявить: «Господа, кто бы вы ни были! Возможно, я похож на неразумного Буратино, но не думайте, что у вас получится мною манипулировать. А, главное, не надейтесь, что буду спокойно смотреть, как примеряетесь липкими путами к женщине моей мечты!»
За себя и своё адекватное психическое состояние Сергей не беспокоился, а вот за блондинку «Мальвину» переживал. Карбон в последнее время не только стала рассеянной, но и вбила себе в голову, что за её сексуальной жизнью непрестанно наблюдают.
Всё бы ничего, но всю последнюю ночь мадам «играла на камеру». Она позволяла себе такое, что никаким куртизанкам не снилось! Издавала то громкие стоны, то разжигающие страсть бормотания, и муженьку поневоле приходилось быть неутомимым Донжуаном её Бриллиантового величества.
«Если и дальше так пойдёт, добра не жди. Но всё-таки лучше страхов или слезливых причитаний.
Так сказать, ударим стиркой рубашек по бездорожью и разгильдяйству! По Барабасам и маракасам! Ха-ха. Не очень-то смешно.
Попросить Яшку памперсы прикупить?.. И в первую очередь мужского размера! Ха-ха-ха! Вот это уже оптимистично. Мол, будем вести поиски истины или те же переговоры в полной боевой готовности. Либо от страха намочим бельишко, либо от смеха!» — беспричинно повеселел господин Куликов и остаток рабочего дня полноценно и с огоньком трудился на физматовской ниве высшего образования.

Ничего примечательного за день не случилось, если не считать пары СМС, которыми благоверные обменялись во время обеденного перерыва.
«Жив? Сургуч на графоманских письмах, случаем, не рассохся?» — пришло Сергею от любвеобильной принцессы.
«Никак нет! Он покраснел и расплавился от стыда и негодования. А я хладнокровен и мудр, как никогда!» — ответил молодой муж и чуть не поперхнулся, сдерживая смех над своими утренними страхами.
«Ну-ну. Посмотрим, как запоёшь при следующем вторжении клонов. Например, сегодня в 21:00», — не поверила Ядвига в бравурные марши «воспитанника».
«Яша, если что, я в папиной тельняшке! Ещё и кортик его к ползункам пристегнул!» — отбил провокационную подачу аспирант-оптимист.
«Уморил, о, достойнейший! Так держать, Captain Brave!» — оттаяла душой Мальвина-половина.
— Рассказывайте, ваше величество! — улыбкой встретила Ядвига мужа у центрального выхода НИИ «НАНОТЕХ».
— О чём это? Об утренней размолвке насчёт воздержания?.. Я о письмах, а вы? О моей новой... горячей наложнице, подменившей вас прошлой ночью? — вступил Сергей в шуточную семейную перепалку.
— Ну, хватит тебе! Больше этого не повторится! И не мечтай, — застеснялась Карбон её «минутных слабостей», продлившихся до трёх часов утра.
— То есть, больше подмен не допустите и будете... отдуваться самостоятельно? Извини, Углерод, но ты была такая... страстная и необузданная, что я снова в тебя влюбился, — не оставил колкости мальчишка в папиной тельняшке.
Вместо ответа мадам огрела суженого увесистой косметичкой, после чего взяла курс на студенческий супермаркет. Пришлось Сергею исподтишка любоваться доставшимся сокровищем, а заодно готовиться к вечернему экзамену на зрелость и смелость.

После традиционного «салатного» ужина сдобренного двусмысленными комментариями о селёдочно-картофельной совместимости, молодая чета посерьёзнела и принялась за графоманский «десерт».
— Думаю, начать нужно с Вейдера. Он хвастался краснодарской агентурой. Хотя, если верить его громко дышащему близнецу, поиски Грааля вряд ли чем-нибудь увенчаются, — предположил Сергей и не стал торопиться с проверкой негативных прогнозов.
— Если это так, к чему тогда нас преследовать? Подслушивать и подглядывать? Может, они боятся, что мы вот-вот что-нибудь найдём? — не согласилась с ним Бриллиант.
— Или поймём, что роемся не в той песочнице.
— В каком смысле? Ты что-то узнал? Или заподозрил? Ну-ка, птенчик, признавайся, что такого склевал, пока мама мыла раму! — моментально среагировала старшая программистка, доказав свою заинтересованность делом.
— Извини. Сокрыл от тебя кое-что неприятное. Но ты и так уверена, что за нами подглядывают, так что одним доказательством больше, одним меньше...
В общем, пришло по почте, если так можно выразиться. Конверт по имени Безымянность подброшен в наш ящик. Так что злоумышленники... или друзья семейки шпионов в нашем подъезде точно были, — нехотя выложил муженёк и протянул супруге злополучное послание.
— Wow! Продолжайте... сотрудничестве... графские отчёты, — погрузилась Ядвига в изучение подброшенной анонимки. — Завтра... бандеролью... вскройте и заберите? А потом «по назначению»? Что ещё за «ключ»? Скрижаль, что ли? Бла-бла-бла... для изучения и опытов. Ух, ты! Опытов над ключом или с ключом?.. Времени всё меньше... форсируются... La Fee. Хм!
— Я тоже решил, что ключ — это скрижаль. Вот только от чего... Стоп! Грин Рей обещал открыть тайну золотого ключика. Но не помню, в каком контексте, — ненадолго задумался Сергей над очередной загадкой. — Ладно, Карбон. Я просмотрю Вейдеровское послание, а ты пока кумекай над подмётным письмом. Если что интересное прочитаю, обсудим. Не против?
— Валяй. В смысле, дурака. «Валять дурака», — это как? Прикидываться, что ты... мы всё поняли? Сделаем постные лица, обезображенные заоблачным интеллектом, и что? Подыграем? А кому? Врагам или доброжелателям? — заскрипели извилины в фарфоровой голове принцессы.
— Вот-вот. И я о том же, — вздохнул господин Куликов и взялся за дело, начав, как и собирался с Вейдера-писателя.
«Приветствую коллег по несчастью, — не очень оптимистично началось письмо Дарка. — По этическим соображениям присланную мне аудиозапись разговора с Сероглазым Анатолием Владимировичем 1967 года рождения не посылаю, а предлагаю нечто аналогичное конспекту.
Оговорюсь, что он давний пациент Краснодарской Краевой Психиатрической Больницы номер 754169, что в станице Удобной Отрадненского района. Регулярно пребывает в ней с 1996 года. То есть, с двадцати девяти лет от роду, когда и был поставлен диагноз.
Со слов моего человека, он имеет свободу передвижений по территории больницы и её станичным окрестностям. То есть, не опасен и не агрессивен. Кстати, Анатолий не выглядит на свои шестьдесят с хвостиком. Не более сорока пяти, как сказал резидент. Ни одного седого волоса! Идеальное здоровье (разумеется, кроме головы).
Если бы не его соответствующий диагнозу взгляд и постоянные повторения фраз, можно было подумать, что он паразитирует на довольствии медучреждения.
Вопрос: ”Вы что-нибудь об инопланетянах писали?”
Ответ: ”Только правду. Я же Шекспир”.
Вопрос: ”Они вам подсказывали? Может, вас водили на экскурсию в их корабль?”
Ответ: ”Не! Зачем мне это. Я загадка. Головоломка. Ребус. Но ещё я Шекспир!”
Вопрос: ”Шекспир потому, что родились в Англии? Или потому, что вам диктовал Бэкон?”
Ответ: ”Какой бекон? Говорю же, я Шекспир. Меня нужно накормить, и я напишу Откровение. А если накормить катюшу, она стрельнет. И скрипка заиграет, если ей дать вашего бекона. Загадка, да? Ребус? Сам голову ломаю. Я же головоломка”.
Вопрос: ”Вам кто-нибудь помогал быть Шекспиром?”
Ответ: ”Музыка. Четыре... Нет. Восемь нот. Она играла, а я слушал, впитывал и становился умным. Шекспир должен быть умным. И я был умным”.
Вопрос: ”А люди вам помогали? Может, кто-нибудь рассказал вам о Шекспире? О том, как его похищали враги?”
Ответ: ”У Шекспира нет врагов. Зачем его похищать? Или вы враг Шекспира?! Тогда я вам ничего не скажу!”
Вопрос: ”Не скажете о чём?”
Ответ: ”О музыке и ежевике”.
Вопрос: ”А в космосе вы были? На луне? Ваши медсёстры рассказывали, что вы подолгу смотрите на небо. Ночное небо. Шекспир ждёт вестей из космоса?”
Ответ: ”Шекспир умный. Он знает, что в космосе ничего нет. На луне есть, а в космосе только зло. Но если зло накормить, оно станет добром. Как и катюша. Только стрелять не будет. Будет играть восемь нот. Та-та-та-та, ту-ту-ту-ту, ти-ти-ти-ти...”
Вопрос: ”Но вы поёте только четыре. Или вы повторяете одну ноту четыре раза, а всего их нужно петь восемь?”
Ответ: ”Я готовлюсь, поэтому пою четыре. Когда всё приготовлю, буду петь восемь. А потом накормлю скрипку, и она заиграет”.
В таком ключе разговор длился сорок минут. Надеюсь, вы что-то их этого поймёте. Постоянные повторения ”я Шекспир” мне ни о чём не намекнули, кроме правильности диагноза.
Так что вам решать, мог ли этот человек написать что-нибудь путное.
С уважением, Dark Vader».

— С автором рассказа осечка. Диагноз подтвердился, — расстроился Сергей, дочитав первое донесение. — Наш Фантомаско в чёрной маске был прав. Не туда копаем. Не туда...
— Они что, запросто вошли в... учреждение и взяли у больного человека интервью? — изумилась мадам, позабыв о могуществе графоманского братства хакеров и шпионов.
— Девушка-кристалл, перезагрузи мульти-ядерный процессор! Сникерсни, в крайнем случае. Сама с утра до вечера поёшь об окружившей нас мафии серых и при этом удивляешься ответной беспардонности наших чёрно-белых помощников? — попытался глава семьи привести жену в чувства и переключить её на результат злодействий, а не на благородность способов его получения.
— Дай-ка мне прочитать сначала, а потом аспирин прописывай! — огрызнулась Карбон и экспроприировала супружеский ноутбук.
— Но-но, узурпатор в юбочке из плюша! Сантименты и комплименты на полку! Вместе взялись за узды, значит, вместе шагаем вдоль борозды! — почти обиделся на мадам её достойнейший, резонно считая себя главным по шпионским «летающим» тарелочкам.
Но Ядвига никак не отреагировала на крамольные речи мечтающего о памперсах недоросля и с дотошностью программиста начала изучать массивы строк шрифта, упрощённого почтовым ресурсом. Уж кто-кто, а она всегда могла найти опечатку или ошибку в современных языках программирования, после чего любая, даже самая сложная «прога» оживала и принималась за работу.
Вот и сейчас она раз за разом скользила намётанным взглядом по ответам автора рассказа и складывала в память его безумные «кормления музыки» и «головоломные катюши».
— Это сумасшедшее послание не для Вейдера, а для нас с тобой. Вернее, для меня, как программиста. Чередование знаков «четыре-четыре» и «восемь-восемь» очень знакомое, но не могу вспомнить, откуда.
Другой вопрос, кто больного человека надоумил или заставил передать нам загадки о катюшах и скрипках, о добре и зле. Явно неспроста. Явно, — загипнотизировала себя принцесса, стараясь проникнуться толи сочувствием к незнакомому графоману, толи к своим кошмарным преследователям, надеясь на их благородные цели, а не простое пари проигравшихся в карты папарацци. — Что у нас следующее, идальго? Господин Рей? Благородный и зелёный, как Змий-искуситель?
— О чём вы, бабушка Яга?! Сумасшедший он и есть сумасшедший. Зло, добро, четыре плюс восемь! Скорее всего, он обычный Зицпредседатель Фунт, только официально ненормальный, — поморщился Сергей от невкусных прогнозов старшей программо-мучительницы, как за глаза дразнили даму сердца её коллеги.
— Только не ревнуй! Никто здесь в царя горы не играет. Вспомни строчку из журнальной рецензии. «Гениальный сумасшедший» мог додуматься до чего-то там. Получи и распишись! Сумасшедший и, возможно, гениальный. Не спеши его сбрасывать со счетов. Чувствую... фибрами. А ты о чём подумал? Шамбала ты моя, Шамбала. Шалопая ты моя, шалопая! Но шибко умная, однако, — вернулась на землю озорная девчонка Карбон и всучила ноутбук суженому-обиженному.
Напустив важность, Сергей громко засопел и перешёл ко второму посланию.
«Приветствую союзников спектра!
Проанализировав сложившуюся ситуацию, я пришёл к выводу, что не всё так плохо, как кажется на первый взгляд, — жизнерадостно вострубил командир зелёной эскадрильи. — Если с нами вступили в диалог, значит, мы чего-то да стоим! А если мы чего-то стоим, значит, дышащая маска снова наведается в гости с гортанными хрипами навроде “я же вас предупреждал”.
Для чего это нужно кардиналам? Фик знает! Но есть надежда на неофициальный контакт с братьями по разуму. Именно к нему нас подталкивают носами, припудренными глупостью и спесью.
Мы светлые. А как вы знаете, светлые более лояльны к возможному земному присутствию пасхальных кроликов и Санта Клаусов.
Есть ещё кое-что в пасьянсе, но я пока приберегу дорогих моему сердцу джокеров.
Теперь об авторе и его нетленке, собравшей нас за круглым рыцарским столом.
Имя и год рождения вам подскажет (подсказал) Дарк, а я только добавлю ненужные подробности. Пока ненужные, а там посмотрим.
Господин Сероглазый, а издавался он под своей фамилией, написал всего один рассказ, который тут же стал предметом споров и нападок.
Но были девяностые прошлого века. Время лихое и безбожное. Поэтому все напечатанные экземпляры журнала “Через Тернии” исчезли. Мало того, и сам журнал приказал долго жить, будто и не было его никогда. Любопытно? А то!
Кто на такое способен, и что его испугало, если были приняты беспрецедентные меры? Что такого можно было якобы придумать, отчего всемогущие кардиналы закатали в асфальт не только плоды творчества, но и самих творцов?
Намекаю на принудительное лечение в психушке, после которого и нормальные люди становились овощами. Не утверждаю, что это случилось с нашим автором, но не исключаю. В случае успехов поиска, сверим дату издания рассказа с датой помутнения рассудка г-на Сероглазого.
Перехожу к следующим чудесам.
Жена героя, родившая ему двух дочерей, регулярно приезжала в Удобную. Благо жила она недалеко от больницы. В городе Майкопе. Также регулярно она получала не только пенсию недееспособного кормильца, но и гонорары за изданные произведения мужа. Разумеется, литературные. И ещё раз “разумеется”, которых никто не видел и не читал.
До самого совершеннолетия младшей дочери на семейный счёт приходили небольшие суммы, помогавшие свести концы с концами.
Чем всё закончилось? Странной смертью супруги, очень похожей на исчезновение или суицид. И неразговорчивостью дочек. Старшая замужем в Ставрополе. Младшая в разводе в Минеральных Водах.
Всё, что могу, господа Куликовы. Всё, что пока могу.
С уважением,
Зелёный Луч Светы в тёмном царстве Литературы. (Света — жена, и спасибо за подаренную шутку).
P.S. Извините, не удержался.
Господин Триярус В.Р. был одним из первых негласных кандидатов на получение отечественного аналога мотора Carmat. И, кажется, он его получил, после чего потерял любимую работу и уехал в ваши края.
Только слухи, господа. Только непроверенные, неподтверждённые слухи (от людей, имеющих информацию, но не имеющих право на её огласку)».

Прочитав «зелёное» электронное письмо, Сергей молча передал ноутбук мадам Углерод. После этого углубился, было, в созерцание осколков информации, метелью закружившихся в голове, но огромный обломок с надписью «мотор Carmat» разметал более мелких конкурентов и изнутри возился в череп между глазницами.
Аспирант заморгал, пытаясь прогнать наваждение, а потом метнулся на кухню к планшетнику дражайшей и в мгновение ока взвёл курок универсального устройства.
— Сейчас так пальнёт, что мозг вынесет!.. Ой, пальнёт! — приговаривал он, печатая в поисковик нужные слова.
«Продукция французской кампании Carmat представляет собой биомеханический аналог живого человеческого сердца, то есть, био-протез, и призвана максимально полноценно заменять этот орган достаточно долгое время»,— прочитал Сергей и чуть не уронил планшетник на кафельный пол.
— Ёжики-ужики! Ещё и Романыч оказался «бессердечным»?! Сегодня по-настоящему тяжёлый день. А нам ещё переговоры предстоят, — выдохнул он в изнеможении и вернулся к принцессе-жене.
Балтийская красавица оказалась более стойкой и к негативу начала недели, и к скоропалительным выводам мужа. С бессердечностью Профи она категорически не согласилась.
— Чушь! Кто после такого улетит от родных детей за тысячи километров? Только сумасшедший. А вдруг что не так?.. Нет, от столичных медиков профессор бы не сбежал, — резонно предположила Углерод и вернула мужа к злободневной теме. — Ты лучше подумай о добрых кардиналах. С одной стороны они камня на камне не оставили и спрятали рассказ, а с другой долгие годы выплачивали за него гонорары. Не сходится. Очередная загадка или... «серый» парадокс.
— Они и сейчас с нами играют, как с котятами, — согласился с женой аспирант, но тему био-протеза не оставил. — Здесь ещё кое-что о разработчиках.
«Создатель искусственного сердца, кардиохирург Ален Карпентье построил компанию Carmat, как дочернее предприятие Европейского Аэрокосмического и Оборонного Концерна ”Astrium”, что дало ему и его коллегам доступ к космическим технологиям.
Рассчитано сердце Carmat на двести тридцать миллионов сокращений и не менее пяти лет! бесперебойной службы, позволяющей пациенту вести нормальный образ жизни». Сокращений! Подумай. Не каких-то там литров или оборотов насоса.
Если учесть, что статье о французах почти десять лет, а от неё и сейчас волосы дыбом, тогда напрашивается вопрос, а что такого за эти годы замутили наши «аэрокосмические и оборонные концерны»? Улавливаешь? Оборона — Центральный госпиталь ВМФ. Аэрокосмический концерн — контакт с космическими братьями по разуму.
Всё, что в последнее время происходит, завязывается в один Гордиев узел.
А серые они потому и серые, а не светлые или тёмные. Не злые, не добрые. Нормальные, если так можно выразиться.
Молодой муж и дальше бы рассуждал, но наступило время переговоров со столицей русскоязычных графоманов.
Ноутбук издал звуковое оповещение о первом желающем войти в прямой web-камерный эфир, и Ядвига охотно откликнулась, завидев реквизиты Зелёного Луча.
— Давно не виделись! — чуть не всплеснула руками мадам Бриллиант, увидев человеческое воплощение Рея, а не его фотографию или аватар.
— И вам не хворать, — подыграл принцессе вежливый интеллигентный мужчина в строгом деловом костюме, лет этак «слегка» за пятьдесят. — Ну, как вы, ребятушки? Переварили мой оптимистический реферат?
Ядвига взглянула на мужа, и Сергей энергично закивал, передавая Карбон права и обязанности главного заговорщика и переговорщика.
— Ну, если муж не против временного матриархата, тогда я... хочу спросить о контакте с братьями по разуму. Откуда столько оптимизма в этом безнадёжном деле? И потом, почему мы? То есть, вы и мы? Не именитые учёные, не правительство и прочие государственные институты, имеющие для этого средства и полномочия? — удивила проницательностью блондинка Карбон, причём, не только Рея, но и родного мужа.
— Сроки, господа. Сроки. Они наступают на горло не только нам, но и нашим «друзьям». Подходит время, — заинтриговал молодожёнов Зелёный Луч.
— Извините, о каких сроках идёт речь? — вступил в беседу профессорский ассистент, приободрившись темой, далёкой от био-протезов компании Carmat.
— Тридцать лет и три года... Как в русских сказках. Три периода солнечной активности прошло с момента последнего контакта. Разумеется, неофициального.
Не подумайте плохо о господине Сероглазом. Он не из тех, кто... возможно, участвовал в общении с гуманоидами. Конечно, «человеку подобные» звучит высокомерно. Но и слово «пришельцы» тоже неуместно.
По одной из ТЭ... теории эволюции, мы тоже пришельцы. Несоответствие человеческого скелета и гравитации планеты, и прочее, прочее.
Но всё это — следы на обочине. Нам с вами нужно готовиться...
Не успел Рей договорить заумную реплику, как вдруг на экранах переговорщиков снова без спроса появилось окошко а-ля «Чёрный квадрат», вот только не кисти Малевича, и даже не руки вчерашнего Дарта Вейдера. Наши мечтатели увидели мультяшного инопланетянина собственной большеглазой персоной.
— ...Готовиться к чему-нибудь подобному, — нашёл в себе мужество Луч и закончил начатое предложение.
— Здравствуйте, земляне! — самым хамским образом заговорил очередной вторженец на чистом русском, но детским голосом.
— И вам не хворать, — не растерялась Ядвига и повторила приветствие господина Рея. — Какими судьбами в Рукаве Ориона?
— Хм. Вы хотели сказать в Лопасти Сатриртаса? А мы живём здесь... неподалёку. Соседи, значит, — заявил инопланетный шутник и почесал лысый затылок. — А вы что, меня не узнали? Я же вчерась захаживал. В образе Вейдера.
Где, кстати, мой фанат? Сдулся? Не хочет участвовать по «тёмным» религиозным соображениям? Дабы не замать веру братьев в полную и безоговорочную самостоятельность Хомо?
Никто из «землян» не захотел вступать в диалог с мастером сетевых интриг, зачастившим на огонёк Скайпа, и серый кардинал продолжил:
— Запомните, ивави-образные! Ха-ха! Мы в сам деле за вами наблюдаем. И довольно давно.
— Вчера вы заявляли, что рождены на Земле, и по вашему сленгу это, увы, заметно, — вступил в разговор Грин Рей. — Сегодня сменили имидж, помолодели и стали соседом-инопланетянином. Не прослеживается алгоритма. Хотите что-то донести, так доносите, мы — полное внимание. А нет, так не мешайтесь под галактическими сапогами прогресса!
Рано или поздно и вы сдуетесь, как наш тёмный брат. У него хоть какие-то принципы есть, а у вас что? Шуточки с виртуальным переодеванием и бессовестные подглядывания за жизнью нормальных людей! Нас вы унижаете, разоблачаете, а когда разоблачите себя? Покажите свое серое, изъеденное язвами зависти лицо?!
— И вовсе я не... такой. И мои старшие сотоварищи не изъедены завистью... То есть, изъедены, но...
Вы правы. Они вам чрезвычайно завидуют. Но, как говорится, по другому поводу.
Понял, что планируете встречу на высшем уровне. С «человеку подобными» тварями. Ха-ха! Приготовились к вспышкам фотокамер, интервью, аплодисментам. Ан напрасно. На-пра-сно! Высшего уровня в ближайшую сотню лет не будет. Подрастите малость, поумнейте, а там посмотрим. Не только мы посмотрим, но и... вы.
Так что... До скорой встречи, друзья! Не упадите в обморок, когда подмигну вам лиловым глазом. Ха-ха-ха!..
Кх-х-х... Извините. Кх-хелий кончился...
Последние слова кардинал «продышал» на манер Дарта Вейдера и исчез с монитора, оставив о себе очередное неприятное впечатление.
После пары минут неловкого молчания Рей глубоко вздохнул и задумчиво произнёс:
— Как я и прогнозировал. Нужно готовиться. Каким образом и к чему, не знаю, но... но и серые понимают, что время пришло. Так что, не вешаем носы!
— Само собой! — браво изрёк Сергей и попрощался. — Не грустите там, в Москве. А мы во Владике будем готовиться!

Ежики-ужики!

...
Спасибо за подсказку. В таком варианте мой Word ещё сильнее краснеет и... греет душу.

Во вторник перед самым обеденным перерывом планшетник принцессы заиграл начало Пятой симфонии Бетховена, а это означало, что боги Олимпа не забыли земную женщину и решили нарушить обет молчания.
— Кто это, Зевс или Аполлон? — сыграла Ядвига на публику, и пара соседок-программисток прыснула от смеха. — Почему тогда в рабочее время и без предупреждения? Без СМС?
Но вместо дежурных шуточных раскатов грома, означавших, что мужчина мечты ужасно соскучился, или ему не терпится поделиться сногсшибательной новостью, планшетник издал нечленораздельное бормотание.
Сердце бриллиантовой дамы дрогнуло, и она пулей вылетела с рабочего места в коридор.
— Яша... — услышала она испуганный голос избранника и замерла.
— Говори, родной. Что у тебя? Профессор?.. — предположила Карбон самое страшное и непоправимое, что могло произойти у аспиранта-лаборанта.
— Яша... — шёпотом повторил Сергей, явно пребывая в шоке от случившейся с ним трагедии, а через долгие десять секунд добавил: — Это бомба.
Кодовое слово «бомба» на языке физмат-фака значило «из ряда вон происшествие». «Техногенная катастрофа в порту», «неудачный опыт с радиоактивным веществом в лаборатории универа», и прочие события, равные форс-мажору, из-за которых занятия сворачивались на неопределённое время.
Это могло быть цунами, птичий или свиной грипп с их карантином, приезд вновь избранного президента. Да, что угодно, дающее повод прогулять лекции или те же экзамены.
«Отпроситься!» — молнией ударило в голове, и Ядвига вспомнила недавнюю шутку о Зевсе.
— Через десять минут буду, — твёрдым голосом пообещала она мужу и отключила планшетник.

Буквально выпорхнув из лифта на нужный этаж родного учебного заведения, балтийская принцесса крейсером проследовала в физическую лабораторию.
— Где ты, птенчик? — громко спросила она, не найдя Сергея на рабочем месте.
— В подсобке, — донёсся приглушённый голос супруга, и Бриллиант снова вышла на глиссер.
Распахнув дверь в склад инструментов, приборов, макетов и прочего учебного хлама, принцесса, наконец, увидела своего господина за огромной катушкой Николы Тесла.
— Током шарахнуло? — спокойно поинтересовалась она, не найдя глазами других «убийственных» причин для беспокойства.
— Шарахнуло, но не «Дядей Колей». Не его резонансным «трансом», а вот этим, — боле менее членораздельно выговорил аспирант и вручил жене потрёпанный экземпляр журнала «Через Тернии». — Двадцать четвёртая страница. Рассказ нашего Сероглазого. Распишись...

Когда это случилось, никто их живущих не помнит. Официальной версии не существовало и не существует, потому что она никому не нужна. Никому, кроме «выздоравливающих». Кроме тех, кто собрался войти в Храм Света.
Возможно, наша наука сама достигла таких высот, что сумела изобрести бессмертие биологического организма. Возможно, это сделали галактические путешественники по Ойкумене.
Конечно, ничего такого они не изобретали, а просто где-нибудь заразились проклятым вирусом, не дававшим и не дающим жертвам умирать. Заботливым вирусом. Настолько заботливым, что прежняя жизнь Цивилизации Патриархов, как мы себя мнили, закончилась в течение месяца с момента «ноль».
Что мы приобрели? Бессмертие и только. Что мы потеряли? ВСЁ.
Сначала заболевшие стали сонными и вялыми. Не просто апатия всех захлестнула, а полное нежелание что-нибудь делать. Делать, думать, ходить на работу, есть, пить и так далее. Никто ничего не хотел.
Промышленность встала, электроэнергия кончилась, но всем было наплевать. Даже в магазины никто не заходил.
Что там магазины, никто не возвращался домой! К семьям, к детям, к родителям... Никто. И это было только начало.
Спустя годы, мы начали меняться. Разумеется, наше бессмертие в лице микроскопических бактерий, поселившихся в плоти, приступило к усовершенствованию патриархов. То есть, своих обителей, берлог, ходячих двуногих квартир. Как ни называй, но речи о каком-нибудь сотрудничестве между нами и вирусом не шло.
Да, он разумный. Да, он знает, чего хочет. Что ему нужно для размножения и распространения. Но все наши чувства, желания, стремления канули в омут безвременья, в которое мы погрузились.
Многоэтажные города разрушились. Метро утонуло в нечистотах и грунтовых водах. Техника на улицах и дорогах заржавела и заросла сорняками.
Но мы жили и продолжаем жить. Зачем? Как? Никто не задавался такими вопросами. Просто, жили. Менялись, теряя лица, забывая имена, не беспокоясь о пище, крове, одежде. Ничего такого нам не было нужно. Ничего такого не было нужно вирусу.
Болеть другими недугами мы не могли. Питались толи грибком, толи водорослями, поселившимися в наших лёгких или желудках, что, возможно, стало одним и тем же. Жажду утоляли погружениями в нечистоты и впитывали влагу кожей с помощью всё тех же бактерий-монстров.
Мы перестали размножаться. Это было ни к чему. Толи из-за рисков при вынашивании и рождении детей, толи из-за возможного соперничества мужских особей, толи ещё по какой причине, но сексуальные отношения закончились раз и навсегда. Половые признаки стали рудиментами, атрофировались и почти исчезли.
Температура тел патриархов понизилась на двадцать с лишним процентов. Волосяной покров исчез. Кожа стала серо-зелёной, холодной и скользкой.
Спустя пару тысячелетий мы стали такими, какими вы нас знаете. Худыми, бесформенными, с лысыми черепами и вечно слезящимися огромными глазами.
Это вирус поработал над нашим внешним видом. Не только над патриархами, конечно. Ещё четыре цивилизации пали жертвами вечного заболевания.
Спросите, каким образом мы, ввергнутые болезнью в первобытное состояние, смогли продолжить поиски «пищи» для своего хозяина? То есть, себе подобных.
Как это ни странно, но наши межзвёздные путешествия не прекращались. Тот минимум индустрии, потребный для производства «мидий» и их топлива, не останавливался ни на минуту.
Планетарная защита от астероидов и непрошеных гостей со временем усилилась. Мидии нового поколения совершенствовались и вооружались по последнему слову науки, продолжавшей трудиться над безопасностью вируса.
Как флегматичные, ничего не желающие бесполые субъекты смогли продолжить работу над изобретениями и технологиями, было и остаётся загадкой.
К счастью или несчастью, но никакие сталелитейные и прочие производства нам уже были ни к чему. Мы давным-давно достигли технических и компьютерных высот. Так что не только тощими телами исправно служили вирусу, но и робототехникой, её программами, написанными задолго до времени «ноль».
Но и сами мы не прочь прокатиться на мидиях. Анабиоз или криокамеры, как вы понимаете, нам без надобности. Рециркуляция воды в межзвёздных кораблях поддерживается, стало быть, жизнь вечного заболевания и его носителей вне опасности. Ничто не мешало и не мешает нам в галактических поисках смерти.
Нет-нет, убивать себя мы не хотим. Точнее, наш поработитель не хочет. Мыслей о суициде в наших головах не возникало и не возникает. Но в космосе случается всякое. И глубоко запрятанная надежда на техническую катастрофу продолжает теплиться в наших остывших душах. Надежда на смерть.
Ещё я хочу рассказать о культуре и религии патриархов. Разумеется, они умерли в момент всеобщего заражения.
Основных культур было две. Их названия вам ни о чём не скажут, но их наличие объяснит наши странные имена. Одна культура учила читать и писать справа налево, другая наоборот. Со временем, уважая обе традиции, мы перешли на двойные имена, а фамилии рода обозначать иероглифами.
Отсюда у меня смешное для землян имя. Почти что Федот Серый Глаз. Тодех-Хедот Езд-Си.
Если бы я когда-нибудь стал знатью, крупным военным или научным деятелем, меня бы окрестили Тодехедот Езд-Си-Ива. То есть, двойное имя стало бы единым. И это было бы очень почётно.
По всем существовавшим религиям, патриархи были язычниками. То есть, не молились одному Богу. Но о существовании Внешнего Разума мы знали с молодых ногтей. Просто, дробили его на некоторые фракции, ответственные за многообразие окружавшего нас мира.
Наличие собственного интеллекта нами никогда не ставилось в противовес Внешнему. Наоборот. Собственные мозги мы наделяли способностью к контакту с бесконечным информационным полем. Разумеется, не обидели схожими талантами и братьев меньших.
Другими словами, ушли от инстинктов, которыми вы объясняете разумное поведение животных, птиц, насекомых и более мелких тварей. Мы просто-напросто «наделили» их антеннами, с помощью которых они исправно получают информацию или команду к действию. Мозгами-антеннами.
Ты блоха? Мигом ищи себе теплокровное животное, покрытое шерстью! А когда найдёшь, впивайся жалом в нежную и вкусную плоть! Не смешно? И ладно.
А ещё мы верили и продолжаем верить в существование бессмертной души. Нет-нет, ад и рай мы не изобретали. Зато всегда надеялись и надеемся на перерождение. На то, что души, носители индивидуальной информации, востребованы Внешним Разумом, и после смерти снова и снова рождаются, чтобы преумножить новыми открытиями священный и бесконечный Вселенский Ум.
Храм Света — так мы называли нечто, окружавшее и заботящееся о патриархах при жизни и после неё. Никогда мы не боялись смерти, но никогда не отваживались совершать преступление перед лицом Великого Внешнего Разума и убивать себя.
Врагов мы, конечно, убивали. Но кто такие враги — это уже вопрос из области политики или философии. Я не политик и не философ, а потому прошу разрешения закончить рассказ.
Благодарю дикую, необузданную планету Земля за избавление от рабства бессмертия. За окончание скитаний и безнадёжных поисков границ бесконечности.
Только этот, казалось бы, кровожадный и безумный мир сумел одержать верх над непобедимым и беспощадным вирусом. Только силы и энергия вашей маленькой вселенной остановили мои душевные страдания. Её простейшие одноклеточные, с начала времён живущие бок обок с людьми, оказались могучим оружием Внешнего Разума.
С радостью в сердце шагаю в Храм Света!
Ваш инопланетный друг Федот Серый Глаз.