Я здесь впервые, хотелось бы поделиться своим мирком.
Повесть небольшая, текст, надеюсь, читается легко. Зараннее благодарю за отведенное время на прочтение.
1.
Эта история началась одной очень холодной зимней ночью. Снег еще не выпал, и замерзшая земля покрылась инеем. Заледеневшая трава хрустела под ногами, когда двое в спешке шли через лес. На них были длинные серые мантии, на ногах обувь из мягкой кожи, а за спиной луки со стрелами. Любой человек, заметивший их, сразу бы подумал, что это охотники в поисках места для ночлега, только для обычных людей они были слишком высокими, с длинными ногами и руками, а при свете луны можно было разглядеть их, зеленые, точно трава, блестящие копны волос. Черты лица тоже не соответствовали тому, что мы привыкли видеть. На свете было много чудес, но что вы скажете об огромных глазах как у кошек, поблескивающих в темноте, длинных и тонких носах, выступающих скулах и выразительных губах? Всякий бы испугался.
Те двое являлись сильвруидами, лесным народом, о котором мало кто еще знал. Одного звали Венустус, а второго - Престанс. Они были еще молоды, всего на всего около девяноста лет, ведь в среднем сильвруиды жили до трех столетий. Оба говорили на человеческом языке, любили посмеяться, поспорить, а еще больше всего на свете им нравилось обсуждать людей. Ведь интереснее и изобретательнее человека нигде не сыскать.
- А я все никак не могу понять нашего старика, - ворчал Престанс, дрожа от холода. - Зачем было посылать именно нас? Он ведь всегда говорил, что мы остолопы и видеть даже нас не желал. А когда есть дело, так сразу: "Престанс и Венустус пойдут через жуткий холодный лес, между враждующими территориями людей, чтобы спрятать какие-то странные тяжелые предметы в...".
Не успел он закончить свою тираду, как второй сильвруид одернул его за капюшон.
- Тихо! А вдруг мы наткнемся на людей? - с тревогой зашикал на него Венустус.
- Ничего они не смогут нам сделать. Только не здесь. Мы между Мирдором и Тэроносом, и магов здесь не должно быть.
- Откуда ты можешь знать? У людей всегда так, ничего невозможно предугадать. Они говорят, что их маги не совершают преступлений, а на другой день нападают на наш город. Ты хоть знал, что некий принц сможет превратиться в сумасшедшего?
- Ты про Церебриса что ли? - усмехнулся Престанс, потирая свой покрасневший кончик носа. - Его не стоит так бояться. Подумаешь, родился магом, кто сейчас не рождается магом среди людей? У него только смазливое лицо и много спеси, но так всегда у принцев.
- Если честно, я верю нашему старику. Он никогда не ошибается на счет будущего. Раз он говорит, что Церебрис принесет тьму, так оно и случится.
- Так то, что он предвещал нам полную неудачу, тоже правда?! - воскликнул расстроенно Престанс.
- Тихо! Мы идем в такой холод, ночью, продрогшие, голодные, рядом люди - это уже неудача, - пожаловался Венустус.
Он был прав. Вдали можно было разглядеть огни города или же деревень. Они не знали, жили ли там люди из королевства Тэронос или Мирдора, но попадаться им на глаза совершенно не хотелось.
- Я еще никогда так далеко не уходил из дому! - Престанс сердито кинул в сторону камешек, и внезапно оттуда взлетела с уханьем сова. - Проклятье! Она меня напугала!
- Ты можешь кричать тише, в конце концов?! - рассердился на него Венустус.
- Не будь таким трусом!
- Сам ты трус! И это, кстати, из-за тебя нас наказали!
- Это ведь ты разбуди Сильфов, из-за тебя начался ураган! - накинулся на него Престанс.
- А кто сказал: "Давай напугаем духов, будет весело!", теперь-то тебе весело?!
- Ты позоришь всех сильвруидов в мире! Откуда ты такой уродился?
- У нас общая мать, дурак!
- Ей повезло только со мной!
Престанс и Венустус дружно накинулись друг на друга с кулаками. Они покатились по траве с пыхтением. Слышались глухие удары, смех от щекотки, взлетали кулаки. Еще долго они ссорились и даже не заметили того, как, из плохо залатанной дырки сумки, покатились бесшумно два золотых шара.
- Ай! Кажется, стрела врезалась мне в спину! - все еще шепотом завопил Венустус, лежа на земле.
Престанс перестал драться и помог встать брату.
- Нет там ничего. Зачем тебе вообще нужен лук? Слепой бы стрелял метче, чем ты.
- Знаешь что, не иди за мной! - Венустус решительно направился дальше, отряхиваясь раздраженно на ходу.
- Ну, уж нет, мы связаны одной задачей! Если я вернусь без тебя, старик мне голову свернет.
- Чудесно, может так твоя голова встанет на место! А ты вообще знаешь куда дальше идти? Мы с пути не сбились?
Так они скрылись среди деревьев, тревожа сов и других ночных обитателей. В наступившей тишине посвистывал ледяной ветер. Облака расступились, и земля вновь осветилась бледной луной. На траве, возле засохших кустов, блестели потерянные маленькие шары. Вокруг них растаял иней и на золотых поверхностях выступил легкий пар.
2.
Те самые огни принадлежали городу Диардония. Он входил в королевство Тэронос и граничил с соседней страной Мирдор. Сильвруиды не ошибались, считая людей опасными. В Диардонии уж очень не любили чужаков, особенно если они были из соседнего города Аватон.
- В Аватоне живут мирдорцы, а они нам не друзья, - утверждал их правитель, подписывая один за другим новые законы. - Нарушивший территорию будет наказан самым суровым способом.
Наверно, с ним были многие согласны, но только не местные дети. Они иногда виделись с аватонскими ребятами и играли вместе во всевозможные игры. Особенно им нравилось переодеваться в разных волшебных зверей и магов, о которых говорилось в сказках, и драться на деревянных мечах.
Среди них был мальчик по имени Эгонхайд. Ему было двенадцать, и он часто бегал в лес с друзьями. Даже холод и снег не мешали ему играть в мяч на поле, вдали от оживленного города.
- Кидай сюда, Эгон! - кричал ему друг, запыхаясь от ветра.
Эгонхайд разбежался и изо всех сил пнул кожаный мяч, который взлетел высоко в небо. Начался снегопад и его темные волосы покрылись снежинками, но ему было жарко от бега и веселья. Ребята начали кидаться снегом в противников, Эгонхайд же погнался за мячом, который покатился в сторону деревьев.
Птицы шумно выпорхнули, заметив детей. В лесу стояла приятное умиротворение. Эгонхайд нагнулся в поисках мяча, но никак не мог ее найти. Его друг Родри прибежал на помощь, ругая тех, кто закинул его так далеко.
- Меня брат убьет, если не найдем, - проворчал он, раздвигая кусты.
- Найдется, он не мог пересечь границы, - успокоил его Эгонхайд, чувствуя подступающий холод.
Вдруг что-то зашевелилось в трех шагах от них. Около деревьев показалась девочка в темно-синей накидке с меховым воротником, примерно их возраста. Она держала в руках мяч.
- Эй, отдай! Это наше! - заявил громко Родри, подойдя к ней.
- Я нашла его у ручья, - сказала девочка спокойно. - Он закатился как раз, когда я проходила мимо.
- Ну, спасибо тогда, - Родри отнял мяч и пошел обратно в сторону поля. - Эгон, ты идешь?
Эгонхайд вовсю разглядывал девочку. Она немного отличалась от тех детей, которых он знал. В ее манере говорить и даже в одежде таилось нечто странное и, в то же время, прелестное. Волосы ее были рыжеватые и прямые, серые умные глаза смотрели с интересом.
- Я Эгонхайд, а это Родри, - улыбнулся он ей, махнув рукой в сторону друга. - Если хочешь, можешь поиграть с нами.
- Хочу, - обрадовалась она. - Меня зовут Верония.
Верония последовала за ними, с любопытством изучая новых знакомых. Эгонхайд поправил свою шерстяную куртку и убрал волосы со лба. Мальчишки начали заново игру, а Верония решила понаблюдать за ними в сторонке. Эгонхайд старался изо всех сил показать на что способен, да и остальные, при виде девочки, тут же воспряли духом.
Вскоре Эгонхайд заметил, что Верония заскучала. Он подошел к ней, делая вид, будто ему все равно на эту детскую игру. К тому же, его команда побеждала. Он был доволен собой.
- Ты живешь недалеко? - спросил Эгонхайд у нее.
- За лесом, - ответила Верония. - в Аватоне.
- Значит ты из Мирдора! - удивился он, поняв теперь, почему она отличалась от них. - Здорово!
Но Верония совсем не разделяла его восторга. Она посмотрела на него так, будто говорила: "Подумаешь! Что с того?".
- Мне было скучно дома, и Деметри все время дразнит... А у вас здесь так здорово! - улыбнулась она.
Эгонхайд рассказал, что они часто играют здесь с детьми из Аватона, но многие перестали уже приходить. Ребята чуть постарше называли таких предателями.
- Потому что нам не разрешают сюда ходить, - объяснила Верония. - Они вовсе не предатели.
- Я не считаю их такими, - поспешно сказал Эгонхайд. - Если можно уговорить родителей, пускай они сюда приходят.
- Я им скажу, - Верония задумалась. - А что если ты сам передашь им? Меня они обычно не слушаются.
- Нам ведь запрещено пересекать границы. Это невозможно.
- Жаль, я хотела бы посмотреть на Диардонию.
- А я на Аватон! - вздохнул Эгонхайд.
Он посмотрел понимающе на Веронию. Значит, дети в Аватоне тоже сгорали от любопытства своими глазами увидеть запретный город. Еще никому этого не удавалось, и тут к Эгонхайду пришла блестящая мысль.
- Хочешь увидеть мой город? Это можно устроить, легко! - воскликнул он.
Верония удивленно подняла на него глаза, не понимая о чем он.
- Меня сразу поймают, - покачала она головой.
- Нет, я принесу тебе нашу школьную мантию, и никто не догадается, что ты из Аватона, - объяснил Эгонхайд взволнованно.
- Это идея! - Верония вдруг вся оживилась. - Давай я тоже принесу тебе что-нибудь из одежды.
- Здорово! Так никто не догадается.
- Встретимся завтра?
- Завтра в это же время. Только смотри, не забудь.
Она от радости начала смешно прыгать и хлопать ладошами, что остальные ребята, заметив это, начали смеяться над ними.
- Тили-тили тесто! - кричали они.
Щеки Эгонхайда начали пылать так сильно, что снежинки мгновенно таяли. Он даже забыл попрощаться с Веронией, кинувшись на хохочущих ребят.
3.
Когда на следующий день наступило время встретиться, Эгонхайд не был уверен, что Верония придет. Он ждал ее на том же месте, с украденной или, как он говорил себе, одолженной на время школьной мантией. Сегодня он покажет ей свой город, а завтра он, наконец, увидит Аватон, и тогда все его друзья обзавидуются. Так он размышлял, вглядываясь в чащу леса.
Послышался шорох, и вскоре показалась Верония. На ней была длинный зеленый плащ с широкими рукавами и шляпа. Такая одежда вызвала у Эгонхайда приступ смеха:
- Престранно же вы одеваетесь в Аватоне! Надеюсь, ты не принесешь мне такую же шляпу, - он потрогал перья на полях ее бархатной шляпки.
- Нет, конечно, она ведь женская! - засмеялась Верония, поправляя ее. - Покажи мне форму.
Он достал из сумки, в которой обычно собирали грибы, коричневую мантию с капюшоном. Верония сморщила носик.
- Это ваша форма? Вы как наши монахи, - заявила она.
- Монахи у нас носят серые мантии, между прочим.
- Давай спрячемся, чтобы нас никто не увидел.
Они вошли в лес, прислушиваясь к звукам. Никто не должен был знать, что в городе находится чужеземец. Верония надела поверх своего платья мантию, которая была слегка большего размера. Теперь она ничем не отличалась от ученицы Диардонии.
- У тебя волосы очень яркие, - заметил Эгонхайд, призадумавшись.
- Я прикроюсь капюшоном, - сказала она.
Эгонхайд хотел помочь ей, но что-то ослепило его, будто солнечный луч упал на его лицо. Он зажмурился и пригляделся к месту, откуда исходило сияние.
- Ты кого-то увидел? - испуганно спросила Верония, пригнувшись.
- Там что-то есть, - Эгонхайд подбежал к кустам и присел. - Посмотри на это!
На земле лежали два золотых шара, похожие на куриные яйца, только большие как яблоки. Эгонхайд дотронулся до них и почувствовал тепло в ладонях. Верония тронула пальцем, что они слегка двинулись.
- Что это? - спросила она осторожно.
- Я не знаю, - Эгонхайд постучал легонько по ним.
- Они золотые?
- Кажется да. Очень твердые.
- И теплые, - добавила Верония. - Они живые. Папа как-то рассказывал про драконьи яйца. Может это они?
- Драконов не существует, - не согласился он, хотя, как все дети, в душе очень надеялся на обратное. - Давай возьмем их, здесь ведь холодно. Они тут погибнут.
Верония в сомнении молчала. Ей, по-видимому, очень хотелось забрать эти чудесные золотые яйца, но что-то ее останавливало. Эгонхайд не мог понять почему.
- Хорошо, давай я тогда возьму, - вздохнул он.
- Нет, давай одно - ты, а второе возьму я, - решилась Верония.
Эгонхайд не стал возражать. Они были так увлечены находкой, что совсем забыли о своих невероятных планах. Так бы просидели до захода солнца на корточках, внимательно рассматривая золотые яйца. Только, когда воздух стал тяжелее, подул ветер, будто предупреждая друзей, Эгонхайд первым встал и поторопил Веронию. Положив яйца в сумку, они побежали по тропинке в сторону Диардонии.
Так весело Эгонхайд еще никогда не проводил время. Он показал самые интересные места в городе: парки, сады, школу, церкви и даже дворец их правителя. Верония была поражена домом, где жил Эгонхайд.
- У вас везде каменные дома! - ахнула она изумленно. Верония разглядывала двор, где свободно разгуливали куры и гуси. - Где ты будешь прятать драконье яйцо?
- Оно не драконье, - устало повторил Эгонхайд. - У меня есть одно место, идем.
Он показал ей старое помещение, в котором хранились корзины и заржавевшие инструменты для сада. Было темно и пыльно, но довольно просторно.
- Никто сюда не заходит, - сказал Эгонхайд.
- Здесь очень грязно, давай уберемся, - предложила Верония.
Эгонхайду это показалось лишним, к тому же ему было лень убираться, но она стояла на своем. Верония положила в корзину сено и одно золотое яйцо. Им не терпелось посмотреть, кто же вылупится из него. Нечто загадочное и волшебное таилось в них, и, кажется, сама судьба выбрала Эгонхайда и Веронию на то, чтобы они нашли их.
- Я знаю, - вдруг сказала Верония, глядя ясными глазами на Эгонхайда, - Поклянемся, что будем присматривать за ними и заботиться.
- Идея хорошая, - согласился он, думая скорее о том, что сможет чаще быть в Аватоне. - Но только никому об этом нельзя рассказывать, иначе у нас будут проблемы. Мне нельзя ходить в Аватон.
- А мне в Диардонию. Вас считают врагами, - заявила она.
- Ну и пускай!
- Да, пускай думают, как хотят, а мы будем дружить.
Наступали сумерки. Небо похолодело, стало цвета индиго, и засиял лунный серп. Верония поторопилась домой. Эгонхайд проводил ее до самого леса, откуда ей было уже близко. Запах дыма и огоньки домов вдали не давали им заблудиться.
- Эгонхайд, - сказала Верония напоследок, прижимая золотое яйцо к груди, она прямо посмотрела на него, - храним все в тайне?
- В тайне, - кивнул он, глядя ей вслед.
4.
Их тайна не раскрывалась многие месяцы и годы. Тем временем Эгонхайд и Верония выросли, а вместе с ними золотые яйца. Они со временем потеряли свое золото, став похожими на крупные камни. Величиной с арбузы, они весили так же много, и совсем не собирались вылупляться.
Эгонхайд и Верония выполнили обещание. Они навещали друг друга, скрываясь под чужой одеждой. Верония каждый раз боялась за них обеих, беспокоясь, что кто-нибудь прознает их секретнейший секрет. Она иногда становилась грустна, и Эгонхайд все не мог понять причину. Может, бывало, он нарушал правила, но никогда не переходил грань. Верония уж слишком волновалась за него и тайных встреч, которые могли закончиться очень плачевно, если они не будут осторожны.
Все дети, с которыми они прежде играли, уже выросли и осознали вражду между территориями. Никто уже не вспоминал то время, когда они играли вместе возле мирного леса. Законы коснулись их, но обошли стороной Эгонхайда и Веронию. Они привязались друг к другу и уже не могли долгое время находиться врозь.
Друзья выросли и подтянулись заметно, став еще красивее. Темная шевелюра Эгонхайда стала еще чернее, а волосы Веронии отливали золотом, потеряв рыжий оттенок. Ему исполнилось пятнадцать, а ей четырнадцать. Он был задорен и энергичен, она - легкая и милая, похожая на лесную фею. Они вызывали улыбку у жителей обеих городов, которые не подозревали об их разных происхождениях.
Однажды Верония примчалась к нему, вся запыхавшись и забыв второпях спрятать свои необычайные, для жителей Диардонии, волосы.
- Эй, златовласка! - шутливо приветствовал Эгонхайд ее, с крыши дома.
- Ой! - Верония в панике накинула капюшон, затем подняла на него глаза. - Что ты там делаешь?
- Чиню крышу, - ответил он, покрутив в руках молоток.
- Спускайся, у меня такие новости! - торопливо сказала она.
Эгонхайд заметил, что она выглядела очень взбудораженной, будто вот-вот лопнет, если он не спустится к ней.
- Ну, опять увидела верблюда? - спросил он с насмешкой, подходя к ней.
Он знал, что в Мирдоре не обитало верблюдов, и Верония каждый раз восхищалась при виде этих неторопливых животных.
- Ты не поверишь, ты просто не поверишь! - привычной скороговоркой пролепетала она. - Я позавтракала и, как всегда, пошла посмотреть, не изменилось ли чего. Мама все спрашивает, почему я провожу много времени у реки, но я ей сказала, что занимаюсь в тишине, чтобы никто не мешал...
- Верония, к чему ты ведешь? - поторопил ее Эгонхайд.
- Ну, так вот, - она посмотрела на него с восторгом, - оно потрескалось! Яйцо треснуло и лежало на другом месте. Я уверена, оно скоро вылупится!
Эгонхайд был так взволнован, что сердце готово было выскочить. Он тут же побежал в свой сарай, но, к разочарованию, не нашел ни единой трещины в посеревшем шаре.
- Значит, мое яйцо старше, - подытожила Верония с сочувствием.
- Ты принесла одежду для меня? - спросил Эгонхайд, повернувшись к ней. - Я должен посмотреть на это.
- Я едва нашла что-то подходящее в шкафу отца. Ты так быстро растешь! - пожаловалась она.
Он гордо улыбнулся. Эгонхайд намного превосходил ее ростом. Стоя на цыпочках, Верония оставалась на голову ниже. Раньше она всегда смеялась над его маленьких ростом, но тогда они были совсем детьми.
- Кто это там, Эгонхайд? - раздался голос матери из дома, когда они уже уходили.
Она вышла во двор и с прищуром взглянула на гостью. Это была красивая женщина с темными кудрями и благородными чертами. Верония каждый раз смущалась при виде нее, что очень забавляло Эгонхайда.
- А, это ты Верония, - улыбнулась она приветливо. - Давно ты к нам не заходила. Эгонхайд такой негостеприимный! Может, зайдешь к нам?
- Это необязательно, - замахала та энергично руками, задев случайно колокольчики у ограды. - Ой, простите...
- Мы уходим, буду скоро, - Эгонхайд потянул поспешно за собой Веронию к выходу.
- Ты починил крышу? - строго спросила мама.
- Почти, я закончу, как приду, обещаю.
- Ты единственный мужчина в доме, не забывай выполнять поручения.
- Не забуду, пока!
- До свидания, госпожа Элифа, - попрощалась с ней Верония.
Эгонхайд почувствовал облегчение, когда они оказались на другой улице. Мама всегда спрашивала его о Веронии, хотя он старался приводить ее, когда дома никого не было. Он не хотел, чтобы она догадалась, что Верония из Аватона. Она никогда не примет человека из королевства Мирдор после смерти мужа, отца Эгонхайда.
Было больно осознавать то, что он не помнил отца. Лишь по рассказам матери перед глазами стояла картина смелого человека, умеющего всем сердцем любить и сражаться за семью. Войны между королевствами Мирдор и Тэронос приносили жертвы, и он, к великому сожалению Эгонхайда, был одним из них.
- У тебя такая добрая мама! - восхищалась Верония по пути в лес. - Она такая красивая, что я иногда теряюсь...
- Иногда?! Это происходит каждый раз, - смеялся над ней Эгонхайд. - В прошлый раз, при виде нее, ты наступила на лапу утке, затем шумно убегала от нее.
- Спасибо, что напомнил, - мрачно сказала она.
Переодевания в лесу стало для них чем-то вроде традицией. Эгонхайд терпеть не мог моду Мирдора. Они носили очень много лишних деталей: отдельные воротники, камзолы с множеством пуговиц, галстуки, поверх еще обязательно мантия без рукавов. Вероние будто нравилось переодевать его, она считала это красивым, а он чувствовал себя каждый раз куклой. Эгонхайд предпочитал простой наряд, чтобы было легче двигаться.
В Аватоне был свой уклад жизни, здесь люди все делали по расписанию. Спокойствие и порядок были главными атрибутами. Эгонхайду нравились деревянные дома и тишина в этих местах, не то, что в Диардонии.
Дом Веронии находился возле леса, где проходила река. Эгонхайду любовался умиротворением и живописным видом, открывающимся перед взором. Для него это было непривычно, ведь он жил в людном районе с шумными соседями.
Родителям Веронии принадлежали лодки и старенький домик на берегу. Там она прятала свою находку в подвале. Эгонхайд прошел внутрь и увидел сильно потрескавшееся яйцо на деревянном столе. Оно слабо двигалось из стороны в сторону. Верония в страхе схватила Эгонхайда за локоть.
- Оно шевелится, - прошептала она.
- Да, и, скорее всего, вылупится сегодня, - заметил он, стараясь, чтобы голос его звучал тверже.
Эгонхайд смело подошел к яйцу и коснулся его поверхности. Оно было очень горячим, что из трещин шел легкий пар. Он приблизил лицо, и вдруг оно издало громкий треск. Эгонхайд вздрогнул и выпрямился. Клубы белого дыма заполнили помещение.
- Эгонхайд! - позвала его с беспокойством Верония. - Ты в порядке?
Когда дым испарился, каменного яйца нигде не было, зато на его месте оказалось странное существо. Эгонхайд нагнулся к нему. Существо лежало на столе, у него были лапы, уши и небольшой хвост. Белая шерсть была взъерошена, а когда оно подняло голову, то Эгонхайду стало все ясно.
- Это лев! - воскликнул он, не веря своим глазам.
- Разве львы рождаются так? - Верония нахмурила брови, стараясь найти объяснение всему.
- Наверно, это необычный лев, как-то связанный с магией.
- В Аватоне есть маги, но мы не можем спросить у них, ведь так?
- Ни в коем случае! Иначе они узнают, что мы пересекаем границу, - сказал Эгонхайд, изучая львенка, который начал бродить по столу и принюхиваться к ним.
- Он милый, - заметила Верония, погладив его.
Львенок хрипло мяукнул и встряхнулся. Он стал, кажется, еще больше. Стол, будто, становился меньше под ним. Эгонхайд никогда не видел белоснежных львов в этих краях.
- Ух ты! Он так быстро растет!
- Я думаю, они должны видеться, - сказала Верония. - Я про то другое яйцо. Они ведь были вместе, когда мы их нашли. Мы не должны их разлучать.
- Конечно, не должны, - согласился Эгонхайд, посмотрев на нее. - Львам необходимо расти вместе. В лесу есть одно место, и люди туда редко ходят, особенно зимой. Мы можем видеться там.
Верония гладила львенка, глядя на него с обожанием. Эгонхайд хотел предложить ей идти в город, но решил, что ее уже теперь ничего вокруг не интересовало. Они так долго ждали этого часа, что даже не верилось в произошедшее. Белый лев стал первым важным событием для них в Аватоне, но их ждало еще другое существо.
Эгонхайд впервые ощутил присутствие магии в своей жизни. Это было ни с чем несравнимое ощущение, приятное и волнующее.
5.
Эгонхайд был уверен, что в его сарае появится копия белого льва Веронии, которого она решила назвать Леоном. Произошло это в точности, как пару недель назад в хижине Аватона, только пар был красным, ослепляющий алый свет поразил Эгонхайда. Он был один в этот знаменательный момент, так как Веронию тогда не пустили родители. Он испугался, что сделал, возможно, что-то не то, и лев погиб. Но увиденное глубоко потрясло его.
В корзине лежала змея.
Красная, длинная, с красивыми узорами змея, извивающаяся словно в танце. Она смотрела прямо на Эгонхайда, будто понимая все его чувства. Он был расстроен, но все же осмелился дотронуться до нее, чтобы поприветствовать. Змея лизнула его палец и бесшумно выползла из корзины. Она становилась больше и ярче с каждой минутой.
- Что ж, извини, я ожидал более лохматое существо, - сказал ей Эгонхайд, вздохнув. - Но ты кажешься не менее красивой.
Ему показалось, что змея кивнула согласно.
- Твой друг Леон в Аватоне, но нам туда запрещено находиться. Будем видеться в лесу. Но я, пожалуй, один пойду, а ты пока оставайся здесь.
Он знал, как странно выглядит, разговаривая со змеей, но, казалось, будто она все понимала, тихо глядя на него своими умными глазами-бисерками.
- Думаешь, странное имя дали твоему другу? - улыбнулся Эгонхайд. - Может тебе пойдет имя Серпантина, ведь ты змея.
Он надел аватонскую одежду и синюю накидку. Шапку с пером он просто взял в руки, хоть в Аватоне все носили такие, ему такой наряд казался до сих пор причудливым. Ему не терпелось рассказать о змее Вероние.
Лето незаметно прошло, и на смену пришла осень. Эгонхайд только заметил пожелтевшую листву в лесу. Тихо ворковали птицы, шуршали грызуны, готовясь к наступающей зиме. Он вдруг понял, что из-за всей этой суматохи, многое упускал из жизни в Диардонии: чем занимались его друзья, какие заботы были у матери, что происходило между Мирдором и Тэроносом.
Спустившись с холма, Эгонхайд поприветствовал прохожих. Те улыбнулись, не раскусив в нем чужака. Людные улицы города сменились каменной тропинкой, ведущей к особняку, где жила Верония. С волнением Эгонхайд переступил порог ее дома. Его встретила женщина в фартуке, сказав, что хозяева не могут принять гостей.
- Я хотел встретиться с Веронией, - уточнил он.
Служанка с подозрением взглянула на него.
- Она отсутствует.
Эгонхайд хотел было уйти, но внезапно дверь одной из комнат открылась, и показалась девушка в красном длинном платье. Черные волосы ее были распущены, бледное лицо с холодными голубыми глазами показалось ему неприветливым. Она посмотрела на него с интересом.
- Это вы спрашиваете о Веронии? - серебристый звук голоса ее был приятным.
Она подошла к нему легким быстрым шагом, кинув при этом властный взгляд на служанку:
- Вы можете идти.
Эгонхайд и Верония договорились не знакомиться ни с кем в чужих землях, поэтому девушка застала его врасплох. Было бы странно просто так уйти, но он все же скрылся за дверьми. Внезапно она остановила его, схватившись за рукав.
- Постой, - произнесла она, глаза ее пристально уставились на него, - кто ты такой?
- Я друг Веронии, - ответил Эгонхайд как можно небрежнее.
Девушка изучала его с усмешкой. Вблизи лицо ее было еще красивее, с темными бровями, взлетающими к вискам, и тонкими, но выразительными губами.
- А, - протянула она со смехом, - значит друг? Меня зовут Алекто, а тебя?
- Эгонхайд, - ответил он, повернувшись к ней. - Ты сестра Веронии?
- Нет, мы подруги. Наши родители близкие друзья, - быстро проговорила Алекто, затем посмотрела на него с улыбкой. - Хочешь прогуляться со мной? Это ненадолго.
Он согласился сразу, чувствуя странный холодок в спине. Они спустились к реке, и Алекто захотела покататься на лодке. Дул свежий ветер, и ее волосы красиво развевались.
- Ты не похож ни на одного из друзей Веронии, - сказала она, вновь заглядывая ему в глаза. - Сколько тебе лет?
- Пятнадцать, - ответил он.
- Значит, я старше - мне семнадцать, - улыбнулась она. - Хочешь знать, почему я решила уйти с тобой? Ко мне пришел один навязчивый поклонник. Я попросила подождать его.
- Значит, он до сих пор там и ждет тебя? - Эгонхайд не знал, как реагировать на ее откровения.
- Надеюсь, что уже ушел. Ты спас меня от его нудной болтовни.
Поднялся сильный ветер, и лодка началась немного раскачиваться. Алекто ухватилась за руку Эгонхайда, чтобы не упасть.
- Алекто! - раздался вдруг голос из берега.
Эгонхайд увидел фигуру молодого человека. На нем была шляпа с перьями, и это почему-то позабавило его. Алекта тоже засмеялась при виде своего воздыхателя.
- Это он, смотри, какой злой.
- Еще бы, ты его бросила ради меня, - сказал Эгонхайд.
- О, ради тебя значит! - изумилась она, посмотрев на него томно.
Ее поклонник стиснул зубы, что-то проговорил про себя и удалился. Эгонхайду стало жаль несчастного, но в то же время странное приятно чувство растекалось по всему его телу.
Они недолго пробыли вместе. Алекто поспешила вернуться, но Эгонхайду было жаль расставаться.
- До встречи, Эгонхайд. Я уверена, мы еще встретимся, - сказала она на прощание, и вдруг обняла его.
Алекто смотрела на него с той же хитрой улыбкой и поправляла развевающиеся волосы. Ветер не унимался, и ее красное платье колыхалось как пламя. Эгонхайда переполняло странное чувство, будто он совершил некое открытие. Задумчивый, он шел домой в Диардонию.
6.
С того дня началась его тайная любовь. Эгонхайд не знал покоя несколько дней и ждал долго Веронию на опушке леса. Он все хотел встретиться с Алектой. Первым делом, он начал расспрашивать о ней Веронию. Та была удивлена, что они знакомы.
- Ты нарушил правило! - недовольно заявила она, поглаживая шерстку Леона, который стал с размером взрослого пса.
- Прости, она возникла так внезапно, - оправдывался он, хотя был рад этой встрече. - Ну, так, где она живет?
- Далеко.
- А точнее?
- Очень далеко.
- Верония!
- Ты нарушил правило! - повторила сердито она. - Ты всегда нарушаешь, когда тебе хочется. В прошлый раз ты тоже красовался перед моими подругами.
- Я просто играл на лютне, это ведь не так страшно, - не понимал ее Эгонхайд.
Но Верония насупилась и не глядела на него, срывая траву с земли.
- Она что-нибудь говорила обо мне? - с надеждой спросил он.
- Нет, у нее и без тебя много кавалеров.
Эгонхайд так и знал, эффект произнесенных ею слов был словно ударом в сердце.
- Хотя они все дураки, - добавила Верония, заметив его отчаяние. - Она сказала, что ты отличаешься от них.
- Она, правда, так сказала? - недоверчиво спросил он.
- Ты что, из-за нее лишился своей самоуверенности? Только смотри не проболтайся о нашей тайне.
- Конечно, нет!
Он поглядел на змею, которая нежилась, словно кошка, в лучах солнца. Эгонхайд дал ей имя Серпантина, и она охотно отзывалась на нее. Вопреки его догадкам, Леон и Серпантина не могли находиться друг без друга долгое время. Они были вместе уже давно, еще до того, как познакомились Эгонхайд с Веронией, и общались на незнакомом для них языке.
С каждым днем Леон и Серпантина становились больше, и их было сложнее скрывать. Мама Эгонхайда уже с подозрением спрашивала его о сарае, где жила Серпантина. Верония приходилось тоже нелегко. Они думали держать их в лесу, но повстречав однажды охотников, решили не рисковать.
Тем временем отношения между двумя королевствами накалялись. Все жестче становились законы. Люди могли бы жить в мире, но были настолько опутаны ложью, что не признавали правды. И лишь где-то вдали от столицы Эгонхайд и Верония были связаны такой дружбой, которой неподвластен никакой обман.
Позже Верония сдалась и сделала исключение для Эгонхайда, но только по отношению к Алекте. Она перестала на него обижаться, сменив хмурый тон на насмешливость.
- Алекто мне призналась, что хочет увидеться с тобой, - сказала она ему однажды.
- Ты не смеешься надо мной? - счастье так и переполняло Эгонхайда, что он готов был всегда носить жуткую одежду мирдорцев.
- Только учти, у нее очень сложный характер, да ты и не видишь уже ничего, от того, что влюблен по уши, как дурак, - проворчала Верония, закатывая глаза.
- Тебе бы тоже открыть кому-нибудь свое сердце, - усмехнулся он. - Только сложно представить тебя влюбленной.
- Это почему же?! - возмущенно спросила она.
- Ты красивая, только очень неуверенная в себе.
- Знаешь что, ты выглядел жалко, пока я не сказала тебе про Алекто! Хватит задирать передо мной нос, иначе я по нему так стукну, что он окажется у тебя на затылке!
- Вот поэтому тоже, - засмеялся Эгонхайд.
Верония исполнила бы угрозу, но тут внезапно поднялся сильный ветер, от которого волосы взлетели и закачались деревья. Эгонхайду показалось, что он тоже может взлететь, если не ухватится за какой-нибудь куст. Они поспешно попрощались. Леон и Серпантина последовали за своими хозяевами, не дожидаясь каких-либо знаков.
7.
Эгонхайд виделся с Алектой под видом школьного друга Веронии. Их встречи проходили не так часто, как ему хотелось бы. Алекто была старше, поэтому любила дразнить его, будто ребенка. Она становилась с ним то мила, то холодна. Иногда он думал, что вовсе не нравится ей, скорее всего так и было. Эгонхайд сердился, выражал недовольство, уходил, но все равно возвращался. Он был влюблен, и ничего не мог с этим поделать.
Встречи с Веронией в лесу становились реже. Она сначала обижалась, но постепенно приняла тот факт, что Эгонхайд был страстно увлечен Алекто и ничего вокруг себя не замечал.
Так проходили дни, полные забот из-за сердечных терзаний и хаоса. Однажды зимой начался сильный снегопад, и Эгонхайд хотел обустроить жилище Серпантины, но нигде не мог ее найти. В панике до самого вечера он бегал по городу, по всем закоулкам в поисках змеи. Она была заметной, благодаря алым как кровь чешуйкам. К тому же размером она не уступала взрослому удаву.
Эгонхайд уже почувствовал отчаяние, как вдруг начались пожары. Горели дома, и жители начали твердить о злых духах. Правитель Диардонии заявил, что это все дело рук жителей Аватона. Но Эгонхайд сразу подумал о Серпантине. Он нашел ее в своем сарае. Она лежала, свернувшись в кольца и источая запах дыма. Эгонхайд чуть не обжегся, когда дотронулся до нее. В последнее время она становилась опасной и своевольной, а сила ее начала распространятся теперь по всей местности.
Эгонхайд рассказал обо всем Веронии. Она была в последнее время очень тихая и задумчивая. Укутавшись в меховой воротник, она глядела, как Леон резвился в снегу.
- Мне приснился сон, что я говорила с Леоном, - сказала она. - Он был в два раза больше, чем сейчас. Я спросила его, лев ли он. Он ответил, что является духом жизни, а Серпантина - смерти. Думаешь, так оно и есть?
- Это просто сон, - ответил Эгонхайд. - Возможно, это правда, что они обладают магической силой. Может, это дело рук какого-нибудь темного мага. Их предостаточно в Астридории, благодаря принцу Церебрису.
- Не упоминай это имя, - попросила мрачно Верония. - Он отвратителен. Не говори о темной магии.
- Тогда расскажи еще о своих снах.
- Леон связан с Серпантиной, друг без друга они несут беду людям. Он сказал, что был раньше человеком и знает, что это такое...
Эгонхайд посмотрел на нее с иронией. Верония вдруг тяжело вздохнула и отвернулась от него.
- Что с тобой? В последнее время ты сама не своя. Ты не заболела? - спросил он.
- Нет, просто, ты должен быть осторожен. Мне снилось, что ты...
- Почему? Странная ты, - усмехнулся Эгонхайд, не дав ей закончить, и бросил в нее снег.
Верония не отреагировала, лишь смахнула с себя снежинки.
- Я совершенно серьезно! Что, если Серпантина и вправду дух смерти? Леон говорил со мной, будто это было наяву, прямо как сейчас ты говоришь со мной... - она запнулась. - И у него был твой голос.
- Ну и фантазии у тебя, Верония! - усмехнулся Эгонхайд, удивляясь тому, что она во все это верила. - Не принимай все так серьезно. Лучше позаботься о том, чтобы про это не узнала Алекто. Интересно, примет ли она меня, когда узнает, что я из Диардонии?
- Ты только дурака валяешь, и не понимаешь, что это за ответственность! - вспылила Верония.
- Мы вместе их приютили, и пока ничего ужасного не случилось, хватит уже об этом.
- А как же пожары, и этот снегопад? Ты даже не слушаешь, что я говорю тебе об ураганах! Тебе хочется говорить только об Алекто, а она, между прочим, совсем не добрая! - выпалила она, вскочив.
- Я не понимаю, что ты от меня хочешь, - буркнул Эгонхайд раздраженно.
- Вот именно, ты не понимаешь, ты даже забыл, что мне на той неделе исполнилось пятнадцать лет!
- О чем ты? Мы ведь отметили этот день вместе!
Верония покраснела, кажется, досадуя, что так рассердилась на друга. Она посмотрела на него виновато, и хотела что-то сказать, но тут вдруг позвала Леона и ушла в сторону Аватона.
- Да брось! Верония! - позвал ее Эгонхайд, чувствуя подступивший неприятный ком в горле. - Отлично, раз не хочешь говорить со мной, то я тоже!
Он почувствовал холод. Морозный ветер пробрался к нему под мантию, и Эгонхайд съежился. Серпантине, казалось, не был страшен холод. Она смотрела на него своим обычным умным взглядом.
- Кажется, ты понимаешь больше меня, что произошло, - обратился к ней Эгонхайд. - Мы можем и без них обойтись, ведь так?
Но, как выяснилось, все оказалось иначе. Проходили дни, и тогда Эгонхайд словно начал словно пробуждаться от волшебной дремы. На уроках он больше не спал, а слушал наставника, который говорил о враждебно настроенных жителях Аватона. Маги королевства Мирдор наслали на них вьюгу и холод. Снег шел теперь по всему Тэроносу, принося много жертв.
Эгонхайд читал листы на деревянных досках, стоявшие во всех площадях, с объявлением о том, что грозит новая война. На трон Астридории вступил король Миней, который был против вражды между королевствами. Он хотел вмешаться в конфликт, но вражду между городами Диардония и Аватон было уже не остановить.
Аватон вдруг обвинил магов Диардонии, что те насылают огонь и пожары на их дома. Это весть ошеломила Эгонхайда. Он боялся подумать о Серпантине. Чем сильнее враждовали города, тем мощнее становились морозы, и больше колыхали огни.
Эгонхайд еще ни разу так долго не расставался с Веронией. Он тайно ходил к Алекто, но не чувствовал прежней радости, будто что-то в нем отняли. Весь Аватон словно переменился. Он больше не казался ему спокойным местом. Люди ходили на площадь, чтобы выразить свое недовольство. Кто-то просил помощи могущественного короля Минея разрешить конфликт, другие взывали Церебриса и его алых магов, чтобы уничтожить Диардонию.
- Я бы хотела, чтобы Церебрис навел здесь порядок, - сказала холодно Алекто.
- Ты знаешь, что алые маги - убийцы? - холодно спросил ее Эгонхайд.
- Ну и что, в Диардонии тоже. Они насылают нам пожары, так что достойны смерти, - ответила безжалостно она.
- Ты веришь всему, что говорит правитель.
- А ты защищаешь врагов?
Эгонхайд вспомнил слова Веронии, что Алекто не была доброй, какой она поначалу казалась. Лицо ее утратило прежние очаровательные краски. Она оказалась жестокой, глупой и надменной. Ее поцелуи больше не волновали Эгонхайда.
- Ты в последнее время такой скучный, - пожаловалась как-то она. - Рассказать кое-что забавное? Верония никогда не была мне подругой. Она к тому же набросилась на меня с обвинениями, будто бы я дурачу тебя. Такая глупая и надоедливая. Но ты не знаешь, самое смешное в этой истории.
- Что же? - спросил сухо Эгонхайд.
Ему хотелось немедленно уйти. Он не мог больше терпеть бесчувственность Алекты.
- Я узнала большой секрет Веронии, - ответила она с торжеством.
- Узнала?! - воскликнул он невольно с тревогой.
- Она влюблена в тебя, - заявила с издевкой Алекто.
Эгонхайд ожидал услышать другое, о Леоне и об их тайных встречах. Верония любила его как друга и не более. В этом он был уверен. Но теперь, почему-то сердце его забилось в сильном волнении. Верония не хотела общаться с ним, она не появлялась в лесу, хотя он ходил каждый день туда с Серпантиной.
Алекто разочарованно наблюдала за Эгонхайдом. Он не смеялся вместе с ней, наоборот, смотрел на нее без эмоций.
- Это все неправда, - произнес он с грустью, которая удивила его самого.
- Верония мне сама призналась, когда я ее разозлила. Она не умеет лгать, - снисходительно заметила она.
- Да, она никогда не солжет ради корысти. В этом вы отличаетесь. Прости, Алекто, ты рассчитывала, что я посмеюсь над чувствами Веронии, но это не так. Она - мой лучший друг... - Эгонхайда в этот миг вдруг озарило. - Наверно, она мне больше чем друг. Да, ты раскрыла мне глаза! У меня нет прежних чувств к тебе, их не должно было быть.
Алекто ошеломленно смотрела на него, не зная , что сказать. Она будто не могла поверить в услышанное. Все шло не по ее плану.
- И ты пойдешь к ней? - спросила она спокойно.
- Если она примет меня, - Эгонхайд вспомнил их последнюю встречу.
- Я не злюсь на тебя, можешь не волноваться, - Алекто слабо улыбнулась. - Только запомни, что я теперь не на твоей стороне.
- Ты обижена, хоть и пытаешься это скрыть, я ведь вижу. Но лучше я уйду, чтобы не раздражать тебя.
Когда он вышел их дома Алекты, небо было окрашено в пурпурный цвет. Запах свежего снега и дыма смешался. На улицах было пусто, и Эгонхайду страстно захотелось увидеться с Веронией. Она меня любит? Разве это возможно? Вопросы непрестанно сыпались на него. Он сойдет с ума, если не встретиться с ней сию же секунду.
Подходя к дверям ее дома, Эгонхайд почувствовал внезапный страх. Вдруг она была к нему равнодушна? А он как глупый мальчишка будет стоять и мямлить: "Но ведь Алекто сказала...". Он вспомнил, как в последнее время не обращал на нее внимания, и ему стало ужасно стыдно перед ней.
Вдруг двери отворились, и вышли двое мужчин. Решительность Эгонхайда куда-то испарилась. Это был отец Веронии с неизвестным юношей с белокурыми волосами. Они не заметили его, и то, как он ушел. И в этот момент ему стало ясно, что никогда он не будет принят в Аватоне
8.
Эгонхайд не спал. Он смотрел через окно своей комнаты в прозрачное ночное небо. Звезд не было видно, только время от времени из облаков проглядывала луна, похожая на девичье лицо. Эгонхайду чудилось, что это Верония смотрит на него с прежней ласковой улыбкой. Он сел на кровать и тяжело вздохнул.
Когда рассвело, Эгонхайд тихо вошел в сарай, где мирно лежала Серпантина. Заметив его, она подняла голову. Он дотронулся до нее, приветствуя.
- Ты тоже скучаешь по своему другу, - понял он, поджав губы. - Знаю, ты гневалась и вызывала пламя из-за того, что не могла быть рядом с Леоном. Он тоже делает все, чтобы быть с тобой. Но прошу, больше не устраивай пожары. Дав волю эмоциям, невозможно их остановить вовремя... Я опять болтаю с тобой. Хотел бы я, чтобы ты была человеком и могла говорить со мной.
Эгонхайд надеялся, что она понимала его, ведь это было необычное существо. В ответ Серпантина лишь глядела на него, сверкая глазами. Он вспомнил, как Верония сказала, что змея является духом смерти, и ему стало не по себе.
- Эгонхайд! - позвала его вдруг Элифа. - Ты уже проснулся? Так рано!
Он показался ей, закрыв за собой двери сарая.
- Доброе утро, - улыбнулся он, заходя в дом.
- Ты будто совсем не спал, - заметила она, поцеловав его в лоб. - Ты не заболел?
- Нет, все в порядке, - Эгонхайд отвернулся и взглянул в окно. - Сегодня нет вьюги.
- Да, сегодня тихо, но, вряд ли это надолго.
- Ты думаешь, это дело рук Аватона?
- Я не знаю.
- Может, это вовсе не они, - произнес Эгонхайд, садясь за стол. - Это вражда бессмысленна, она только выгодна правителям, ведь так сказал даже король Миней. Если бы мы прислушивались больше к себе, отбросив все лишние, навязанные мнения, то рассуждали бы здраво, тогда не было бы такой злости у людей.
Элифа удивленно посмотрела на сына.
- Ты рассуждаешь, как твой отец. Но так он лишился жизни, стараясь образумить людей. Постарайся не думать об этом. Если начнется война, они тебя у меня не отнимут. О, я надеюсь, ничего такого не случится.
- Мама, что если бы отец был жив, ты бы смогла принять дружбу с жителями Аватона? - спросил Эгонхайд.
- Возможно, - сухо ответила она. - Не спрашивай меня о таких вещах, Эгонхайд.
- Но если бы я подружился...
- Оставим эту тему, - перебила она его. - Я не желаю ничего слышать об Аватоне и о его жителях, кто бы это ни был. Не смей думать о дружбе с этим народом ради своего отца. И вообще к чему такие разговоры с утра?
Он больше не стал поднимать эту тему. Позже он испугался своих чувств, потому что ему было все равно, что думали в Диардонии, что думала мать и все остальные на этом свете. Эгонхайд не мог больше терпеть долгую разлуку с Веронией, будто с каждым часом он слабел.
Вечером, после занятий, его нагнал Родри. Он так же сильно подрос и стал походить на своих старших братьев, такой же кучерявый с большими на выкате глазами, ясными и живыми.
- Ты идешь сегодня на собрание на счет Аватона? - спросил его Родри.
- Что еще за собрание? - поинтересовался Эгонхайд для вида.
- Я ведь тебе говорил, еще на той неделе, - нахмурился Родри. - Мы должны решить, как ответить нашим врагам.
- Ах, ты про это! - протянул без интереса Эгонхайд. - Я не приду.
- Почему это? Ты ведь знаешь, что потом о тебе станут говорить как о предателе. Они итак недоверчиво стали относиться к тебе, знаешь?
- Ну и пусть, мне все равно, что про меня болтают. Я не хочу в этом участвовать.
- Эгон, ты что? - раздраженно окликнул его Родри. - Ты все время куда-то уходишь один и непонятно где витаешь. Расскажешь?
- Я просто занят другими делами.
- И что же это за дела такие? - Родри с подозрением взглянул на него. - Я ведь твой друг! Что, забыл?
- Не забыл, но если ты мой друг, то не допрашивай меня.
- Я беспокоюсь о тебе. Бушует ураган, а ты идешь один в лес. Ты что, решил там погибнуть?
- Пускай погибну, - задумчиво решил Эгонхайд, думая о Веронии. - Все равно это случиться, если наступит война.
- Об этом не волнуйся, мы объявим войну, если они не перестанут насылать на нас беды.
- Знаешь что, буря и пожары могут утихнуть, если мы заключим мир между королевствами.
- Ты как всегда наивен, - недовольно заметил Родри. - Мирдорцы никогда не заключат мир, а мы будем бороться с ними до конца. Ты должен прийти на собрание.
- Я не враг, - сказал Эгонхайд, остановившись.
- Не враг противнику? Это что-то новое.
- Никому не враг.
- Получается, ты - жертва, - подытожил Родри.
- Может и так, - усмехнулся Эгонхайд.
- Очень невыгодное положение. Аватон разрушает наш город, а ты принял позицию отступника.
- Помнишь, как мы в детстве играли в лесу с аватонскими ребятами? Разве тогда ты думал о них как о врагах? Что изменилось?
- Это было давно, мы были слишком маленькими, чтобы понимать, кто они на самом деле. Посмотри сейчас, разве они все еще такие? Нет, вместо прежних игр, они стараются уничтожить наши дома и захватить земли.
- Родри, никто не собирается этого делать в Аватоне!
- Откуда ты знаешь? - рассерженно спросил он.
Эгонхайд не мог сказать, что проводил время в Аватоне. Он сделал вид, будто не расслышал вопроса. Родри не стал преследовать его. Он лишь недовольно попрощался с ним, сказав, что придумает для него отговорку. Эгонхайду было все равно, пускай его все считают предателем.
Переодевшись, он спустился по знакомой тропинке к вражескому городу и направился к дому Веронии. Он так волновался, что едва дышал и переводил дух. Было жарко, хотя синело зимнее небо. Подойдя к воротам, он решил не показываться обитателям. Ловко и незаметно пробравшись, Эгонхайд вскарабкался к балкону комнаты Веронии. Окна были открыты, но ее там не было. Он решил остаться и ждать. Лишь только когда небо стемнело, раздались голоса.
- Я устала, поэтому не выйду к ужину. Скажите маме, что я легла спать, - ясный милый голос Веронии заставил Эгонхайда вскочить с места.
- Ну, а как вам Деметри? Правда, он милый?
- Да, пожалуй, так и есть...
Служанка ушла, оставив Веронии одну. Тогда Эгонхайд постучался, напугав ее. Она вздрогнула, но тут же подбежала к нему.
9.
- Эгонхайд! - радостно воскликнула она, затем испуганно прикрыла рот руками.
Ее глаза, на фоне бледного лица, казались огромными. Волосы ее спадали вдоль щек волнами, золотисто-рыжие и блестящие, что Эгонхайду хотелось провести по ним руками. Изумрудное платье струилось по полу, когда она подбежала к нему. Он смотрел на нее заворожено, так, будто бы видел впервые. Верония, заметив это, схватилась за лицо:
- Что ты так смотришь, я выгляжу странно? - спросила она смущенно.
- Нет, - произнес он. - Просто мне кажется, я не видел тебя годы.
Верония закрыла окна.
- Ты не должен сюда приходить, Эгонхайд. Здесь такое творится, ты не представляешь! Вас обвиняют в страшных преступлениях. Ты разве не слышал?
- Я не мог думать об этом...
- В Аватоне находятся алые маги, неужели ты не знал? - удивилась Верония, глядя на него внимательно.
- Значит, ты поэтому не приходила на наше место? - спросил Эгонхайд.
- Да, маги могут найти Леона, я должна прятать его. А как Серпантина?
- Она спокойна, но вдали от Леона огонь не утихнет, - с тревогой сказал он.
- Если мы все расскажем, то это будет конец, а как же тогда ты и Алекто? - с горькой улыбкой спросила она.
- Я и Алекто? Нет такого, это было не наяву, лишь глупость и помутнение. И оно отступило. Есть только я и ты, - с волнением начал Эгонхайд, подняв на нее глаза. - Сегодня я понял, что никогда не испытывал к ней искренних чувств. Это был будто сон, и я, наконец, пробудился.
Верония удивленно нахмурила брови и в волнении задышала.
- Я все это время и всегда любил только тебя, - признался он, слыша стук своего сердца.
Эгонхайд отошел назад, в сторону теней, где цвели белые цветки, он боялся посмотреть на нее, боялся даже подойти ближе к ней. Если она его отвернет, то он спрыгнет вниз, с этой высоты.
- Я думал, ты все еще зла на меня, после последней встречи, - продолжил он, переводя дух. - Есть ли хоть какая-то надежда, что мои чувства взаимны? - Он осмелился поднять на нее глаза. - Верония, скажи, что ты тоже любишь меня!
Она ошеломленно смотрела на него.
- Я не могу поверить, - пролепетала она слабо, опуская глаза.
- Я искренен! - заверил Эгонхайд. - Если ты не можешь ответить на мои чувства, так и скажи. Я все пойму... Но не сразу, не говори прямо сейчас...
Боль от этой мысли сковала его, он весь дрожал от напряжения, но Верония вдруг ринулась к нему, и Эгонхайд подхватил ее в объятия, не веря тому, что произошло. Она обняла его, и он все понял. Вот что значило настоящее счастье, ничем несравнимое и безмерное. Он будто летел высоко над землей, прижав к себе самое дорогое в жизни. Голова кружилась, все тело приятно покалывало от эмоций.
- Каждое мгновение, каждую секунду, - произнесла Верония у самого уха, от чего пробежали по шее мурашки.
И он поцеловал ее губы, держа ее руки у своей груди. Боже, он и в мечтах не мог представить такое блаженство! Верония прервала поцелуй и посмотрела на него с невероятной нежностью. Она улыбнулась ему, как и он ей. Эгонхайд вновь обнял ее крепко, затем снова и снова поцелуй, круживший им голову.
- Неужели всегда? - спросил потом изумленно он.
- Да, с самой первой встречи, - засмеялась Верония, краснея.
- А я так поздно это понял! - воскликнул с досадой Эгонхайд.
- И ты любил меня всегда? - спросила она с надеждой.
- Да, конечно! - горячо ответил он, целуя ее. - Всегда, всегда...
Эгонхайд обнимал ее так, будто боялся, что если отпустит, то потеряет ее. Они стояли так какое-то время, забыв о внешнем мире. Ничто больше не пугало его. Любые проблемы казались ему зернышком в сравнении с громадным счастьем и теплом, обрушившимся на него так внезапно.
- Я ведь думала, что для тебя я лишь подруга, - смеялась Верония. - А когда появилась Алекто, я была так разбита, что накричала на тебя. Я не хотела, правда.
- Я знаю, - улыбнулся Эгонхайд. - Я был так глуп, и неужели теперь заслужил тебя? Но теперь нас ничто не разлучит!
- Да, - лицо ее стало задумчивым, - только, Эгонхайд, приходи ко мне завтра...
- Ты произносишь мое имя по-другому, - заметил радостно он.
- Эгонхайд, - повторила она нежно с улыбкой, но тут же вновь мило нахмурилась. - Но, подожди, завтра же, непременно!
- Я приду, я готов ночевать рядом с твоим домом.
- Не говори глупости! - засмеялась Верония.
- Так что же завтра? Особенный день? - усмехнулся Эгонхайд, поправляя ее волосы.
- Да, завтра все решится.
- И ты не можешь мне рассказать сейчас?
- Нет, не спрашивай, иначе все может пойти не так.
Эгонхайд был нетерпелив, он хотел узнать, в чем же дело, но в этот момент в дверь ее комнаты постучались. Верония испуганно отстранилась от него.
- Тебя не должны видеть, - прошептала она в страхе.
- До завтра, - шепнул он, спускаясь вниз.
Свежий влажный воздух бил ему в лицо, и Эгонхайд со всей полнотой ощущал радость, так сладко и мирно было на душе, будто он был совсем ребенком.
- Верония, с кем это ты там разговариваешь? - спросил мужской голос.
- Ни с кем, папа. Размышляла вслух.
Эгонхайд замер, прижавшись к стене. Он чувствовал, что отец Веронии смотрит вниз с балкона.
- Почему ты не спустилась к ужину? Мне сказали, что ты легла спать.
- Я просто не голодна. Не ждите меня.
- Ты ведь сегодня виделась с Деметри, может пошло что-то не так? Он тебе не понравился? Вы ведь так давно не виделись, он изменился.
- Он хороший, но я не уверена, что готова стать его женой.
Эгонхайд едва не свалился от потрясения, но вовремя удержался за куст.
- Тебе уже пятнадцать, тебя готовили к этому браку, поэтому капризы совсем неуместны.
- Это не каприз! - вспыхнула Верония. - Я уже нашла себе жениха.
- Вот как! Интересно, - снисходительно засмеялся ее отец, - ну расскажи мне о нем.
- У него прекрасное доброе сердце, - с увлечением начала она. - Он любит меня и готов на все ради меня. Он красив и даже не знает об этом. В нем нет высокомерия, только самоуверенность, но это я люблю в нем. Он особенный, папа, будто я была рождена для него, а он для меня. Я люблю в нем все недостатки.
- И ты намерена отказать Деметри? Твоя мама придет в ярость.
- Но ты ведь на моей стороне, вместе мы уговорим маму.
- Мне нравится Деметри, ты должна выйти за него, иначе вражды между семействами не миновать. Подумай хорошенько.
- Я не стану думать. Ты ведь даже не знаешь Эгонхайда! Я вас познакомлю завтра, и вы сами поймете, какой он чудесный.
- Решать тебе. Главное, чтобы ты была счастлива...
Голоса отдалились. Они ушли, и Эгонхайд спрыгнул на землю. Весть о том, что у Веронии был жених, сводила его с ума. Она могла принадлежать другому, от одной этой мысли, ему становилось невыносимо больно. Эгонхайду вспомнились теперь ее слова, что ей уже исполнилось пятнадцать. Так вот, что она имела в виду!
Ему хотелось знать, кто этот мерзавец. Ревность безжалостно съедала его сердце.
Завтра, завтра! Эгонхайд хотел, чтобы завтра поскорее настало. Темный лес будто ожил из-за ветра и будто подгонял его к действиям. Их жизнь изменится уже завтра. Эгонхайд переоделся быстро, как вдруг услышал голоса или же шепот за спиной, от чего пробежали мурашки по спине:
- Это не маг! Ай!
- Тсс, Венустус!
Он замер, прислушиваясь в наступившую тишину. Никого. Значит лишь вой ветра, и ему показалось. Эгонхайд подобрал одежду и побежал в город.
10.
Ветер все не унимался, становясь сильнее и яростнее. Стоны за окном и скрежеты предвещали бурю. Эгонхайд не спал, прислушиваясь к реву ветра. Как только он погрузился сон, ему показалось, что в комнату взобралась Серпантина. Она парализовала его тело, обвившись вокруг него. Эгонхайду стало трудно дышать, затем он открыл глаза и увидел прямо перед собой горящие змеиные глаза. Она словно изучала его, и, как бы он не старался вырваться, не мог даже шевельнуть пальцем. Вдруг Серпантина воспламенилась, в комнате стало светло, и Эгонхайд заметил, что тень ее была человеческой.
Он проснулся весь в поту, тяжело дыша и зовя на помощь. Эгонхайд все еще ощущал боль во всем теле. Одеваясь, он заметил покрасневшие следы на коже, которые саднили. Он боялся подумать, о том, что Серпантина действительно причинила ему вред. Как тень, она то появлялась, то исчезала, оставляя за собой огненный след. Едкий запах дыма и страха парил над Эгонхайдом, куда бы он не пошел.
А тем временем в Диардонии объявили войну.
Весь город готовился к тому, чтобы вступить в битву с соседним королевством. Несмотря на то, что к ним пришел призыв короля Минея прекратить раздор, люди были в ярости.
Эгонхайд увидел на трибуне правителя Диардонии. Он был стар, вокруг него собрались маги и советчики. Голос его гремел на всю площадь, призывая уничтожить Аватон.
- Мирдор должен отплатить за вторжение! - заявил он. - Они убили наших людей и наслали на нас бурю. Алые маги нападают на нас! Это нужно остановить!
То же самое Эгонхайд слышал от правителя Аватона. Он не мог понять, зачем им нужна была эта война, зачем было настраивать людей друг против друга.
Горько было видеть, как народ поддерживал человека, который действовал лишь ради собственной выгоды. Они слепо верили каждому ему слову, пробуждая в себе злобу на соседей.
Эгонхайд решил воспользоваться тем, что его друзья отвлеклись речью правителя, и поспешил покинуть город. Аватонская одежда была уже изношена, но ему было все равно. С волнением он оказался на охваченный пожарами город. Прямо в центре, на его глазах, горела церковь. Эгонхайд испытал горечь от того, что Серпантина могла совершить такое, хоть и не по своей воле. Чувство вины вдруг проникло в него и жгло изнутри. Он хотел уйти, чтобы не видеть перепуганные и рассерженные лица людей. Но Эгонхайд не мог нарушить данное слово. Он обещал прийти, поэтому решительно направился к дому Веронии.
Когда ворота за ними закрылись, Эгонхайд заметил Веронию, стоящую на балконе. Волосы ее были распущенны, глаза горели странным блесков, и вся она был бледна и так не похожа на себя. Она нервно терла свои руки, затем, увидев, наконец, его, вдруг покачала головой.
- Верония, спускайся, - Эгонхайд хотел обнять ее и вновь запечатлеть свой поцелуй.
При одном ее виде, раны на его сердце затягивались, и наступало блаженство, чувство того, что нет ничего невозможного.
- Уходи, они все знают! - в слезах взмолилась она, затем вдруг скрылась.
Он недоуменно стоял, не решаясь войти в дом. В этот момент показалась Верония. Она вышла к нему и, подбежав, крепко обняла. Вся она дрожала и силилась не плакать. Эгонхайд пытался успокоить ее, погладив волосы.
- Верония, я пришел, мне все равно, что они знают, - спокойно сказал он, целуя ее.
- Это все Алекто! Она узнала о тебе и рассказала родителям, - воскликнула она. - Прости меня!
- В этом нет твоей вины, - Эгонхайд вновь прижал ее к себе.
- Пожалуйста, уходи сейчас же, - Верония вдруг заплакала.
Он тут же почувствовал свою вину. Ведь это из-за него она плакала, он приносил ей страдания.
- Верония, вернись в дом! - послышался голос ее отца.
Эгонхайд открыл глаза и увидел перед собой мужчину с длинными серебристыми волосами. За ним вышла мать Веронии, губы ее подрагивали от напряжения. Белокурый юноша, которого Эгонхайд уже видел раньше, стоял дальше всех и наблюдал с усмешкой. Казалось, его все это забавляло.
Эгонхайд отпустил Веронию и взглянул на них с вызовом.
- Поганый тэроносовский отпрыск! - с презрением процедил отец Веронии, подходя к нему с таким видом, словно собирался ударить его. - Тебя казнят сегодня же!
- Нет, пожалуйста, папа! Он уйдет, сейчас, отпусти его! - в ужасе вскричала Верония, подбежав к отцу.
- Мы любим друг друга, я никогда не оставлю Веронию, - заявил Эгонхайд. - Мне бы хотелось быть в мире с вами, ведь вы семья моей невесты.
- Что за бред ты несешь! - вскричал отец Веронии, бледнея. - Твое место в проклятой Диардонии. Ты не посмеешь прикоснуться своими грязными руками до моей дочери!
- Эта вражда бессмысленна, будемте же друзьями, - попытался привести его в чувство Эгонхайд.
- Он провоцирует вас, - подал голос тот самый юноша. - Хочет обмануть вас, стать в вашем доме шпионом. Не верьте ни единому его слову.
- Замолчи, Деметри! - Верония с презрением бросила на него взгляд.
- Держите его!
Эгонхайд не стал сопротивляться. Надежды его рушились.
- Со мной ничего не случится, не волнуйся за меня, - сказал он Веронии.
Она схватилась за руку отца и молила пощадить его с таким горем, что Эгонхайд не мог этого слышать без мучений. Слова ее, кажется, тронули сердце старика. Он устало прикрыл веки и ушел в дом вместе с женой, которая причитала, какую ужасную сцену они все тут устроили в честном доме. Деметри же, подошел к Эгонхайду.
- Тебе повезло, - сказал он. - Они решили вывезти тебя из границы. Может, правитель Диардонии решит казнить тебя, как предателя, ведь все уже знают о вас.
Слуги во главе с Деметри проводили его до границы. Солнце уже садилось, когда они ступили в лес. Деметри смотрел на Эгонхайда таким же взглядом, как и отец Веронии, будто он вовсе не был человеком. Он приказал своим людям разойтись, а сам остался с Эгонхайдом.
- Твои люди убили когда-то моего брата, - сказал он вдруг.
- Так же, как и мой отец погиб от рук мирдорцев, - холодно сказал Эгонхайд.
- Сегодня ты видел Веронию в последний раз.
- Я не желаю зла никому, она любит меня, ты это сам знаешь.
Деметри перестал ухмыляться, он зло взглянул на него. В этот момент Эгонхайд заметил в его руках нож, и с ужасом осознал, что он безоружен. За доли секунды он увидел перед собой смерть. Деметри сделал резкое движение, и Эгонхайд отскочил от него. Он поранил ему плечо. Хоть шла кровь, но он не чувствовал боли. Глаза Деметри безумно горели. Он с криком ринулся на Эгонхайда, повалив его на землю. Нож блеснул, и тут он почувствовал на себе тяжесть тела Деметри. Ничего не понимая, Эгонхайд оттолкнул его и заметил, что на спине его торчала стрела.
11.
Эгонхайд поднялся и начала оглядываться по сторонам.
- Деметри! - позвал он, чтобы проверить, в сознании ли его противник.
Он не отвечал. Страх сковал Эгонхайда. Вдруг, впереди него, показался странного вида человек. Высокое стройное создание бесшумно двинулось к нему. Волосы его были зеленые, как и глаза. Он был не один, за ним шел еще один такой же мужчина, с торчащими в стороны травянистыми волосами. Они были одеты в бордовые мантии с узорами и держали в руках арбалеты. Их большие глаза не были человеческими, с огромными радужками, и это напугало Эгонхайда. "Сильвруиды!" - понял он, наконец, удивленно уставившись на них.
- Я же просил, не стрелять! - ворчал на друга сильвруид.
- Тогда бы он убил вот этого человека, - сказал второй, взглянув на Эгонхайда.
Они изучали его с любопытством. Эгонхайд держался за рану на плече, которая начала уже пульсировать от боли.
- Ты ранил его, Венустус! - ахнул сильвруид, толкнув друга.
- Это не я, идиот! - он нагнулся к Эгонхайду и убрал его руку от раны. - Бедное создание!
Он накрыл его лепестком от какого-то серого цветка. Наступило некоторое облегчение, и Эгонхайд начал дышать спокойно.
- Кровь свернулась, рана оставит только шрам, но это не страшно, - сказал Венустус.
- Деметри мертв? - спросил Эгонхайд, чувствуя ком в горле.
- Нет, он парализован, - ответил Венустус, пригнувшись к телу. - Он дышит.
Он вынул из его плеча стрелу и приложил к ране горстку лепестков. Эгонхайд растерянно глядел на лежащего Деметри, спрашивая, чем он заслужил такое. Все было кончено, его обвинят в нападении, в измене, и он никогда не сможет увидеть Веронию.
- Лучше бы он убил меня, тогда бы не было так невыносимо, - невольно проговорил он.
- Что это с ним? - удивился Престанс. - Венустус, ты опять говоришь не те слова!
- Он просто в шоке. Я ничего такого не говорил! - раздраженно сказал Венустус. - Вот поэтому я не хотел опять брать тебя с собой. От тебя слышишь постоянную критику в мой адрес. Что бы я ни говорил, ни делал, так сразу дурное! Я, между прочим, очень чувствителен!
- Да, такой чувствительный сильвруид, что напал на человека, - с сарказмом сказал Престанс. - Смотри, из-за тебя человек злится!
- Не говори мне, что происходит из-за меня! Это по твоей вине мы потеряли золотые яйца, и смотри, что здесь происходит!
Эгонхайд замер. Он резко повернулся к сильвруидам, что те перестали спорить.
- Золотые яйца?! Вы знаете про них?! - спросил он громко.
- Да, такие большие, желтые и блестящие, хотя они уже должны были вылупиться...
Венустус дал Престансу подзатыльник, что тот умолк.
- Послушай, человек, ты никому не должен рассказывать о том, что видель нас, - сказал он, глядя серьезно на Эгонхайда.
- Но я знаю, о чем вы! Лев и змея, ведь так? - спросил Эгонхайд с волнением.
- Ты их видел? - удивился Венустус.
И тогда Эгонхайд впервые поделился их с Веронией тайной. Сильвруиды слушали его, и постепенно лица их становились все кислее и печальнее.
Венустус и Престанс переглянулись глазами, полными ужаса.
- Что мы скажем нашему старику? - спросил Престанс.
- Алых магов нам не одолеть, - задумчиво произнес Венустус
- Объясните мне! - потребовал Эгонхайд, чувствуя неприятный холодок, прошедший по спине.
- Сложно будет объяснить то, что мы сами толком не можем понять, вот уже много лет, - сказал ему Венустус. - Давно мы потеряли золотые яйца, в которых были заключены духи. Они принадлежали Церебрису. Нашей задачей было доставить их в Вернгард. Это темная магия, и она имеет разрушительную силу. Церебрису они очень нужны, поэтому он подослал сюда своих верных алых магов.
- Их легко опознать по красным мантиям, мерзкие создания, - исказился Престанс. - Теперь ясно, почему ваши города воюют. Это все дело рук Церебриса.
-Но вы ведь теперь можете их спрятать в Вернгарде, так ведь? - с надеждой спросил Эгонхайд.
- Они уже освободились, и вы стали их хозяевами, - Венустус отвел глаза.
- И все же, они остались в живых, это поразительно! - восторженно сказал Престанс. - Вы любите друг друга, иначе бы Леон и Серпантина превратили полмира в пепел.
- Престанс, не пугай человека!
- Но это так! Любовь имеет силу, о которой не подозревает Церебрис.
Эгонхайд пытался найти объяснение всему и найти выход, но у него ничего не получалось. Ему было холодно и больно, он так устал, что валился с ног. Если бы Верония была рядом! От мыслей, что они были разлучены, сердце хотело остановиться.
- Это невозможно, - мрачным голосом сказал Эгонхайд своим спасителям. - Я больше никогда не увижу Веронию. Разве вы не видите, что все ее окружение желает мне смерти. И даже в Диардонии меня ждет казнь.
- Да, там весь город гремит о том, что вы наделали, - сказал Престанс. - Эта весть доберется до самой Астридории.
- Хватит болтать! Бедный человек итак в горе! - перебил его сердито Венустус, затем повернулся к Эгонхайду. - Ты хочешь еще раз увидеть свою Веронию? Вы должны бежать в Вернгард. Леон и Серпантина последуют за вами как тени. Мы с Престансом укажем путь.
- В Вернгард? - переспросил растерянно Эгонхайд.
- Иначе Церебрис найдет способ вернуть своих созданий, тогда Аватон и Диардония перестанут существовать.
- Я не могу пересечь Аватон, меня могут убить! Разве вы не видели, что хотел со мной сделать Деметри?
- Деметри! - воскликнул вдруг Венустус.
Глаза сильвруида загорелись решительным огнем. Он потер свои руки, и Престанс вдруг схватил его за капюшон, потянув в сторону.
- Ты в своем уме?! - негодовал он. - За применение магии на человека к тебе придет повестка из Инкантиона!
- Напугал! - бесстрашно выпалил Венустус. - Посмотри на него, он любит свою Веронию больше своей жизни, разве это не трогает тебя? Его боль - моя боль, поэтому дай мне ему помочь!
- Тебя могут лишить всего статуса! - Престанс схватился за голову
- Престанс, мы итак натворили много того, за что должны были лишиться не только статуса. Давай же хоть раз не будем беспокоиться за свою шкуру и надерем зад Церебрису! - Венустус повернулся к Эгонхайду. - Прости за выражение.
- Если вы мне хотите помочь увидеться с Веронией, то я согласен рискнуть, - твердо заявил Эгонхайд.
Престанс посмотрел на лежащего Деметри, затем на Эгонхайда.
- Это сделаю я, - заявил он.
- Ты уверен? Это была моя идея, если уж придется отвечать за нее, то только мне, - Венустус изумленно глядел на друга.
- Мы оба, - возразил Престанс, проводя рукой по своим зеленым волосам, торчавшие как у ежика. - Ты ведь хотел применить транспиритус?
- Это может быть опасно, - с волнением сказал Венустус.
- Мне все равно, я хочу видеть мою Веронию, - Эгонхайд чувствовал, что если не встретиться с ней теперь, то навсегда потеряет ее.
- Ты поменяешься внешностью с Деметри, душа твоя переселится в его тело, а он в твое. Но это продлится недолго, пару часов или может даже меньше. Ты согласен пойти на такое?
Эгонхайд согласился. Он боялся, как никогда, но ничто не могло его остановить теперь. Престанс взял его руку и руку Деметри. Все произошло мгновенно, словно вспышка молнии. Эгонхайд вдруг перестал ощущать свое тело, его словно раскачивало сильно, да так, что голова шла кругом, и он ничего не видел кругом.
Очнулся он на земле. Спина болела, он встал, но тут же свалился на колени. Его вывернуло наизнанку.
- Человек, - позвали его, - Человек!
- Получилось? - донесся все еще взволнованный голос Венустуса.
- Мое имя - Эгонхайд, - прохрипел он.
- Все прошло хорошо, никто не остался без души, - сказал со смехом Престанс.
- Это ужасно... - простонал Эгонхайд, чувствуя вновь, как горлу его подкатывает рвота.
- Люди переносят транспиритацию по-разному. Кое-кто даже сходил с ума.
- Я не далек от этого, - слабо произнес Эгонхайд, вставая.
Он был в ужасе от своего голоса, который стал другим. Рана на плече доставляла боль, что он слегка горбился. Деметри теперь был в теле Эгонхайда. Было странно смотреть на себя его глазами. Черноволосый юноша, с бледным, как снег, лицом лежал неподвижно на траве.
- Хватит таращиться на него! Поспеши к Веронии, - поторопил его Венустус.
- Мы вернемся к вам, никуда не уходите, - бросил Эгонхайд на ходу.
У него оставалось мало времени, и не было плана. Только страстное желание видеть Веронию двигало им. И вот, в чужом облике, Эгонхайд пробирался сквозь лес навстречу судьбе.