Больная ягода

Что-то изменилось в лесу, спугнуло белку, заставило замолчать реполова. Лось остановил неспешный бег, и настороженно замерла лисица, нюхая воздух. Чутье не обмануло обитателей чащи. Некая жизнь зашевелилась в земле, корчась среди корней старого дерева. Переплетенные наподобие клетки, они мешали, не давая свободы, врезались в нервы почти бесплотного существа. Но существо знало, что скоро корни расступятся и выпустят его в наземный мир…

Рассвет. Дариан Далирский стоял возле узкого окна, наблюдая, как падает ранний снег. Тихий лес за крепостными стенами еще не потерял листву, и бурые верхушки крон быстро белели. Ноздри крупного носа князя слегка дрогнули, ощутив запах дыма, идущего из трубы замковой кухни. Дариан шагнул от окна к столу.
- Итак, закончим, - задумчиво произнес он и продиктовал, обращаясь к писцу. – Остаюсь в ожидании обещанного.
Уставший от бессонной ночи, худощавый юноша в темном одеянии тщательно вывел последние буквы и зевнул украдкой.
- Ступай, Иосиф - тихо сказал князь.
Почтительно поклонившись, юноша поспешил выйти из княжеских покоев.
Дариан просмотрел последнюю запись, а потом, присев на высокий стул, прикрыл ладонью глаза.
Он устал смертей, на которые обрекал своих неверных подданных, от кровавых ночей и воплей заговорщиков, истязаемых в пыточных камерах. От фальшивого сладострастия шлюх, в объятиях которых пытался забыться, уйти от сомнений в правильности своих поступков. Дариан лил кровь и вешал непокорных, которые противились его власти и расширению границ княжества, но не находил понимания даже у близких соратников. В глазах свитских князь видел лишь страх, и слышал только льстивые и лживые речи.
Даже собственная жена не желала разделить с ним бремя, которое он нес уже много лет. Бледная, тихая Агнежа, вечно надоедающая просьбами отпустить ее в монастырь. Отпустил бы с радостью, чтобы не слышать проповедей о милосердии и не видеть упрека в ее глазах. Но родственные связи с соседним княжеством были важнее, и пока Агнежа делит с ним трон можно не опасаться предательства от ее отца. То был единственный прочный военный союз, который удалось сохранить. И Дариан пошел на уступки, позволив супруге устроить на ее половине подобие монашеской обители. Посты, молитвы, строгие одежды, и все, что она могла пожелать, лишь бы не жаловалась и не тяготилась жизнью рядом с ним. Он не требовал присутствия Агнежи на редких, но шумных и разгульных, пирах, и давно не посещал, пропахшие ладаном, покои жены, не принуждал к любовным утехам.
Князь перелистал исписанные страницы. Он помнил всех, кто старательно водил пером под его диктовку. Теперь они мертвы, и надежно хранят секреты Дариана, лежа в земле. Скоро наступит черед и нынешнего писца, посвященного в княжескую тайну. Пора присматривать ему замену. Опасно, когда слуга долго носит в себе груз сокровенных мыслей хозяина, и неизбежно наступит время, когда он захочет поделиться ношей с кем-то еще. Допускать такое нельзя.
Дариан вернулся к первой записи в манускрипте.
«…когда черный виноград вырастет на одной лозе с зеленым, откроются тебе пути твои…».
Предсказание-загадка, полученное от оракула.
Сначала Дариан принял его, как буквальное, и побывал в предгорьях у южных границ княжества. Но виноградари разочаровали - тому, что сказано в пророчестве, никогда не бывать. Слова одного из них князь велел вписать в манускрипт.
«Такое случается, если виноград болеет, да и тогда ягоды и листья не совсем черны. А уж, чтобы черная и зеленая грозди созрели на одной лозе, это будет чудом господним».
И Дариан понял, что не там ищет разгадку – слишком прост, и потому неверен путь, по которому он пошел. Позже наступила пора сомнений - иногда предсказание казалось ему насмешкой, бессмыслицей, но князь не мог отказаться от поисков.
Дариан отложил манускрипт и поднялся, чтобы уйти в спальню. Туда ему подадут утреннюю трапезу и, после кубка крепкого вина, он вздремнет до полудня, чтобы, проснувшись, вернуться к обычным заботам.

В полдень Дариан вышел из спальни, и чуть не натолкнулся на Иосифа, согнувшегося в поклоне. Князь остановился, и молча ждал объяснений от юноши.
- Государь, там… - нерешительно начал Иосиф. - Я подумал и осмелился… вы сами должны увидеть.
- Что увидеть?
- В замок пришли двое нищих.
- По-твоему, я никогда видел бродяг? – в голосе князя почувствовалось раздражение.
- Простите, государь, - юноша словно укорял себя за наглость, но уже не мог остановиться, не досказав. – Поверьте, вы должны посмотреть.
- Ты надоедлив, однако, - Дариан поднял руку, намереваясь ударить писца, пренебрегшего уважением, но передумал. – Проводи меня к ним, я все равно собирался выйти на воздух.

К полудню потеплело, и первый снег растаял, растекшись слякотью по немощеному двору замка. Дариан шел впереди, наступая в лужи, и грязь из-под его сапог летела на длинную одежду Иосифа. Дворовые кланялись при виде хозяина, провожали взглядами.
Раньше бродяг в замок не пускали, но, в угоду набожной супруге, князь отменил запреты. А теперь и сам снизошел до того, что поддался уговорам писца и вышел к нищим. Было нечто такое в упрямой просьбе Иосифа, что заставило Дариана сделать это.
Возле кухонной пристройки князь увидел бродяжку в рваном балахоне и ее спутника, которого сначала принял за подростка.
Девушка сидела на низком деревянном чурбаке и жадно обгладывала остатки мяса с куриной кости, а подросток топтался рядом. Он первым увидел князя и, упав на колени, ткнулся лбом в осеннюю слякоть. Потом, чуть приподнявшись, что-то прошептал и подергал девушку за подол, но она отмахнулась, продолжая сосредоточенно грызть мелкие птичьи хрящики.
Дариан остановился прямо перед ней, и только тогда она подняла голову. Гнев на Иосифа и на никчемных нищих, готовый вырваться наружу, сразу исчез, едва князь увидел глаза бродяжки.
Зрачки девушки поразили его, напомнив о предсказании. Левый карий и бледно-зеленый правый. Князь схватил ее за подбородок, заставляя встать. Дариан так сильно сжал лицо нищенки, что ее губы приоткрылись, и тут же пожалел о своей грубости. Сняв с руки перчатку, он, почти нежно, отер грязь с ее щек, обнажая упругую кожу.
- Кто ты? – князь сам удивился тому, как прозвучал его голос. Мягко, словно принадлежал не ему. Но он быстро избавился от неуверенности, и повторил вопрос повелительно и жестко.
Девушка, будто не услышала и, глядя ему в глаза, сказала:
- И придут алчущие в твои земли, и будут рвать их на части, и не удержишь ты собранное…
- Не слушайте ее, государь, - вскинулся спутник нищенки. – Молвит неразумное.
- Молчи, - Дариан пнул его каблуком.
- Государь! Она…
За дерзость он пнул бродягу еще раз и еще, и тот опрокинулся на спину. Оказалось, что перед ним не подросток, а мужчина очень маленького роста. Князь наступил ему на кисть руки.
- Кто ты ей?
- Никто.
- Больше не смей к ней прикасаться, - Дариан вдавил каблук в кисть так, что нищий закричал.
Князь оставил его корчиться в грязи, и повернулся к девушке. Она по-прежнему занималась объедками, не замечая происходящего.
- Иосиф, прикажи отвести ее в мыльню, и пусть служанки княгини о ней позаботятся, - Дариан вновь посмотрел на бродягу, который уже приподнялся с земли и стоял на коленях, потирая искалеченную руку, - а этого вели гнать за ворота.

Много видимо не дописано?
В кратце хоть изло́жите историю?

Если честно я поставил бы 3 балла, по сравнению с теми рассказами на дуэле.

Интересно. А чем же все-таки закончилось?

Предполагала, что агнцем на заклание будет князь, и сделает это нищенка, к радости Агнежи и Иосифа.

А что за существо в лесу было?

Честно сказать, сначала я хотела вселить его в нищенку, как дух отмщения за невинно убитых князем, потом были и другие варианты.