Приветствую уважаемых форумчан.
Переделал начало, убрал пояснялки.
Буду рад адекватной критике.

Аннотация.
Исследователи прибывают на недавно открытую планету. Жизнь там не особо отличается от нашей. Нет, там не людей, но есть колесуны -- как бы разумные хищники.
Ну а потом придут бирсиры)))

Тысячи глаз жадно смотрят вперёд,
там по стеклу босая девчонка идёт.
Как не стирает она улыбку с лица,
Нужно не сдаться, и станцевать до конца.

Руки, руки, не дрожите.
Ноги, ноги, по осколкам.
Вы к ней в душу загляните,
хочется завыть ей волком.

Точёные ноги мягко и ровно ступают,
Порезаны ступни, и все это знают.
Сытые, рыхлые смотрят вельможи,
уселись они на почётной ложе.

Греют сердца им страданья других,
А больше убогих, глухих и слепых.
Они наслаждаются болью чужой,
их души питаются солёной слезой.

Руки, руки…


Глава первая

Тамратэм

Между кочек иногда поблёскивала вода, поэтому Вэн ступал осторожно, чтобы не выдать себя − вокруг стояла тишина. Не кричали птицы и не голосили лягушки. Их здесь не было никогда.
Вокруг витал запах прелой древесины и грибов. Похожая на зелёный сочный тростник, трава вымахала здесь выше человеческого роста и занимала всё видимое пространство, до самых топей. Где бы ни была группа на этой планете, кругом одна картина − царство болот и густых утренних туманов. Да ещё сейчас низко зависли тёмные свинцовые тучи, делая пейзаж уж до боли мрачным.
Проклятая планета! По навигатору её название прочиталось как Тамратэм. Вэн уже ненавидел этот мир. Тут не только вездесущая сырость и мрачность. Эта планета поглотила и транспорт, и надежды на скорое возвращение на родную планету Горана.
Жарко… Душно.
Вен осторожно, плавно, раздвинул стебли тростника и, боясь издать лишний звук, с прищуром наблюдал за группой людей на прогалине. Там, на ящиках, сидели трое учёных – двое мужчин и женщина, одетые в походные комбинезоны-хамелеоны.
Лица мужчин, осунувшиеся от усталости, заросли щетиной по самые скулы. Их спутница – светловолосая женщина со строгими чертами лица, вид имела менее измождённый.
Чуть в стороне от людей сложены экспедиционные ящики и баулы.
− Надо продолжать искать Атея, − донеслись слова женщины.
− Если мы его за две недели не нашли, то уже искать бесполезно!– воскликнул в сердцах учёный, который сидел ближе. – Тем более, у него нет навигатора.
− Да, Грет прав! – добавил второй учёный. Пора поворачивать стопы к дому, иначе эта планета погубит нас всех.
− Но Атей… − в голосе женщины было столько мольбы, что было ясно − она к пропавшему человеку неравнодушна.
Раздвинув стебли тростника чуть шире, Вэн увидел в стороне двух хмурых солдат-элитаровцев в полевой форме – стипловых комбинезонах. Они из «ткани», которая крепка с одной стороны, но эластична с другой. Конечно, пулю она не удержит, а вот от ножа или стрелы хозяина защитит.
Вот эти вояки и есть проблема Вэна и его группы. Они камень преткновения и неудачи, постигшей путешественников в этом мире. Стояли, посматривая на датчики, закреплённые на предплечье, да поглядывали вокруг, скользя взглядом по траве. В руках у них магнитно-импульсные винтовки – не чета электроимпульсному автомату Вэна. Да и элитар – не простые солдаты, а звёздный спецназ.
Где-то наблюдают за врагами Хайт с Терсом – друзья Вэна. Но их не видно – тоже прячутся. И все трое наблюдающих очень злые на элитаровцев, ведь спецназовцы отобрали у них два грави-скутера, которые в народе называются левикатами.
И их нужно забрать! Иначе можно сгинуть в этих мирах без транспорта. Стеймор не поддержал эту идею – схлестнуться с элитаром. Он и девушки ушли к пирамиде, сказали, там подождут. Струсили, конечно.
А ведь всё так хорошо начиналось у Вэна и его друзей. Четыре парня и две девушки на левикатах въехали через портал в первый мир. Жажда приключений так и бурлила в душах. Впереди планеты, на которых можно найти всевозможные артефакты и необычные виды растений.
Порталы находятся друг от друга на расстоянии восемьдесят километров. И пройдя сквозь новую пространственную воронку, попадаешь в другой мир, в котором, возможно, ещё никто из людей не был. Ведь открыли эту сеть миров всего год назад, на Санде − соседней с Гораной планете. Но там атмосферное давление в четыре раза больше стандартного, поэтому сначала поставили защитный купол. Вот тогда и началось паломничество в открытые миры, правда, за перелёт на Санду надо было заплатить десять тысяч сейро, а раскошелиться на такую сумму мог только богатый человек.
Да, неудачи начались именно здесь. Когда забрались в лес (за которым по навигатору располагался разрушенный город), на путешественников напали обезьяноподобные аборигены. Настоящие шельмы! Скакать по деревьям с луками, да к тому же стрелять, держа оружие ногой – это надо видеть. Пули быстро охладили пыл аборигенов. Но получить стрелу между рёбер никто из людей не хотел, и пока люди в спешке выбрались из леса, побили все левикаты о деревья, кроме двух – которые и забрали потом элитаровцы. Да как забрали… У Хайта остался фингал под глазом, который грозился стать чёрным либо фиолетовым, а у Стеймора опухла щека и скула.
Нет здесь законов. Надо стоять за себя самому. Транспорт надо вернуть. Без него сложно добраться домой, ведь пройти от портала к порталу в двадцати двух мирах – не шутка.
Левикатов на прогалине не было. Скорее всего, где-то среди болот, элитаровцы выискивают на них пропавших учёных. А может, пытаются высвободить из плена, выкупить у аборигенов.
Идут минуты, и донимают только крупные назойливые комары. Они садятся на лицо , шею и руки и грызут без пощады. Приходится давить их тихо, чтобы не засветиться перед врагом. Спасибо комбинезонам-хамелеонам, они делают людей невидимыми для сканеров и масс детекторов элитаровцев.
Комары как-то незаметно исчезли – заморосил дождик. Стало легче дышать, жара понемногу отступала.
Всё-таки, как ни крути, а авантюра то опасная выходит. Даже вид элитаровцев поневоле вызывает уважение. Матёрость, вот что отличает их от других людей. И это страшило.
Один из элитаровцев заметил что-то слева от Вэна. Он смотрел в траву пристально, затем, что-то тихо сказав напарнику, поднял руку.
Послышалась пара автоматных щелчков и элитаровец медленно и неуклюже опустился на колени. На его скуластом лице удивление сменилось судорогами боли. На груди появилось маленькое тёмно-красное пятно.
Его напарник мгновенно исчез в траве, словно на показательных выступлениях, выстрелив на ходу два раза. Но и он успел получить от Терса с Хайтом пуль в избытке и упал, о чём уже свидетельствовала торчащая из камыша нога.
Учёных тоже не пришлось уговаривать исчезнуть среди зелени, хотя в них никто не стрелял. Ни шума, ни криков. Всё люди делали молча, тихо.
«Атака!» − раздался в стороне крик.
− Защита! – ответил громко второй элитаровец. В этом сомнений не было так перекликаются только они. Значит поблизости, как минимум, двое опасных врагов.
«Чёрт!» − пробормотал в сердцах Вэн. Нужно сматываться. Сейчас тут начнётся отстрел простых людей спецназом.
Он двинулся к порталу, в который уже ушёл Стеймор и Лая с Инисидой. Трава высокая, но нужно пригибаться, чтобы макушка не попала в прицелы элитаровских винтовок. Не так-то просто по камышу двигаться быстро. Тут есть два варианта: либо идти вперёд, разгребая стебли руками, либо, где получается, бежать, держа руки клином перед собой, чтобы стебли не изрезали лицо.
Раздалось два громких хлопка и через несколько секунд в небе повисло два белых шара – называемые в народе «глаза смерти». Теперь элитаровцы видят, где противник. И могут обложить беглецов гранатами.
Вэн остановился, прицелился в висящий «глаз». Три пули ушло, но шар остался на месте. Ещё две пули… «Глаз» дрогнул и стал падать. А за ним и второй – Хайт с Терсом не дремлют, тоже стреляют.

Теперь вперёд… К спасительному порталу.
Но бежать не получается, только быстро идти. Потому что преодолевать такую стену травы непросто, ноги уже ватные.
Спина ныла от тяжести ранца, а лямки всё оттягивали плечи. Ремень натирал потную шею, а приклад ударял по животу. Но рюкзак бросить нельзя – в нём всё необходимое для путешествия по мирам. Без него путник пропадёт.
Благо, моросит дождик.
Всё скрыто в траве. Не видно ни друзей, ни врагов. Только мелькающие перед глазами тёмно-зелёные мокрые стебли. И тяжёлое дыхание – воздух влажный, как в парилке.
Старая пирамида, сложенная из гранитных блоков, видна издалека. Одинаковые, эти строения красуются во всех мирах и являются загадкой для учёных. Внутри каждой пирамиды расположен портал. Кто их построил и как работают эти пространственные воронки, никто толком не знает.
Свистнула пуля, шевельнув волосы на затылке. Казалось, кто-то махнул ладонью возле головы.
Вэн ещё больше пригнулся. Адреналин так и гуляет по крови, будоражит сознание. Одно радует – громада пирамиды уже рядом, загораживает небо.
Но сейчас придётся преодолеть самый опасный участок: до портала нужно пробежать метров десять по открытому пространству, которое простреливается. Вот тут то и страшно, ведь магисы – это винтовки «разумные». Когда она ловит цель, то стреляет сама. А урано-углеродной пуле преград нет – это лучший бронебой.
Кто бегал под снайперскими пулями, тот знает, что такое страх. Когда понимаешь, что в тебя сейчас целятся, а тело кажется мягким и беззащитным. И знаешь: если пуля попадёт – удар, встряхивание и боль… Если не темнота.
Но в траве ничего не высидишь. Страшно, но нужно бежать.
Вот и вход, заросший по бокам чем-то вроде плюща. По бокам две статуи человекоподобных существ, одетых в подобие рубахи, да в набедренную повязку из широкой полосы ткани, закреплённую на талии поясом. Они очень похожи на людей, только уши – точь в точь как у сказочных эльфов. Да ещё глаза. Большие. Так и говорят – мы любим ночь. В руках у изваяний необычное оружие − жезл с рифлёным шаром на конце.
Матовая гладь портала как бы живая, наэлектризованная. В ней сейчас спасение – надо быстрей исчезнуть из этого мира, где под ногами «горит земля».
Вэн не оглядывался. Вперёд, только вперёд. Прыгнул в эту гладь.
− Ух! Успел! – крикнул во всю силу лёгких.
Всё осталось позади: летящие пули, элитаровцы и страх, когда кажется, что тебя уже обнаружили и целятся, целятся.
Падение. Так всегда при переходе. Падаешь, только ветер не треплет волосы.
Когда Вэн вошёл первый раз в портал, то жутко испугался, сорвавшись в эту чёрную бездну. Дух захватывает. Кажется, что душа не успевает за телом, что-то удерживает, как в скоростном лифте. Затем всё вокруг вспыхивает яркими точками, которые начинают вытягиваться в линии. И уже перестаёшь понимать, то ли падаешь, то ли летишь вперёд. Вдалеке возникает бежевый круг, который растёт, постепенно заполняя всё видимое пространство – это конец пути: сейчас неведомая сила вытолкнет тело на другую неизвестную планету.
Этот мир встретил плохо. Темнота… и ты летишь вперёд, балансируя руками. Портал выталкивает с такой скоростью, с какой в него войдёшь.
Не удержавшись на ногах, Вэн бухнулся на колени и уткнулся руками в траву, выпустив автомат. Колкая растительность оцарапала ладони, вцепилась в ткань комбинезона. Такому жёсткому приземлению помог ещё и увесистый ранец.
После яркого света прошлого мира тут ничего не удавалось рассмотреть.
− Что там? – раздался голос Стеймора.
− С левикатами пролёт. А двоих элитаровцев наши прихлопнули! – в сердцах сказал Вэн.
− А где остальные?
− Хайт с Терсом сейчас будут, если добегут до портала, − Вэн поднялся с травы.
− Вот уроды, теперь проблем не оберёшься, − процедил Стеймор. – Элитаровцы такого не простят, они нас и на Горане потом достанут. А я вам говорил: не лезьте.
− Да, если спецназовцы таки узнают, кто мы…− Вэн горько усмехнулся.
− Ладно, не скули. Прорвёмся, − уверенно сказал Стеймор.
Вен отошел чуть в сторону. Достал из нагрудного кармана очки-визор, надел. Стало светло как днём, только овал портала мерцал тёмно-фиолетовым светом. А вокруг пирамиды простиралась долина с однообразной низкорослой травой чёрного цвета.
В этом мире свежо. Да ещё подул лёгкий ветерок – как бальзам для разгорячённого тела.
Лая и Инисида стояли по сторонам, держа портал под прицелом, готовы стрелять в любой момент. Полевые комбинезоны-хамелеоны делали их фигуры одинаковыми, и отличались дамочки лишь цветом волос да глаз. А так, почти одинаковые, словно из инкубатора. Но Вэну больше нравилась светловолосая Лая, от её голубых глаз невозможно было оторваться.
Спрятаться тут негде. Кругом лишь невысокая чёрная трава.
Поверхность портала заволновалась, затем выгнулась, и оттуда выскочил Хайт, балансируя руками, чтобы не упасть под тяжестью ранца.
− Где Терс? – спросил Стеймор, не опуская автомата.
− Готов, − Хайт сплюнул. – Полголовы снесла пуля.
− Как? – вырвалось у Лаи.
− Да просто всё, просто… − Хайт надел визор и огляделся. – Надо сматываться – сейчас сюда элитаровцы нагрянут.
− Нужно их здесь встречать, когда будут нос высовывать, сразу и валить, − рассудительно сказал Вэн.
Стеймор накинул ремень автомата на шею, положил на него руки.
− Они сейчас не сунутся. Вы − идиоты, не надо было лезть к ним.
− Так хотели левикаты вернуть! – громко возразил Хайт.
− А теперь одного из нас просто не стало… − укоризненно сказал Стеймор.
Пока шёл разговор, Лая сняла с предплечья навигатор. Экран высветил ближайшее расположение порталов, рельеф местности.
− Ну, как всегда, до следующего портала восемьдесят километров. Уровень мира − двенадцать и два, подкласс С, − сказала она.
− А этот? – спросил Хайт.
− Десять и четыре, подкласс В, − ответил Стеймор, затем развернулся. – Пошли.
Группа двинулась вперёд. Цепкая трава мешала идти, словно удерживала.
− Неинтересный мир, − Вэн на ходу сорвал пучок травы, направил на неё определитель.
− Ещё неизвестно, может, найдём что… − произнесла Инисида. –
− Смотрите! – вскрикнула Лая, указывая рукой в небо. А там быстро проносилась огромная вытянутая луна. Сквозь визоры этот необычный спутник был похож на багровое светило.
− Значит солнце тут красное, − подытожил Хайт. – Не отвлекаемся! Продолжаем движение!
− Этот спутник в длину километров тридцать будет, − Вэн не глядел под ноги − взгляд не мог оторваться от стремительно несущегося по орбите астероида-луны, который, видимо, облетал планету часа за полтора. И судьба у него печальна: из-за вытянутой формы орбита нестабильна. А значит, в скором времени он либо улетит путешествовать по солнечной системе, либо врежется в планету, и тогда на ней конец всему живому.
И тут Вэн понял… Что-то не так. Они пятнадцать минут назад потеряли Терса. А все идут, как ни в чём не бывало. Вон, Хайт идёт с Лаей впереди, о чём-то тихо болтают, Инисида вертит головой, разглядывает долину. А Вэн только что засмотрелся на маленькую луну, похожую на огурец.
− Эй вы! – громко сказал он.
Все повернулись.
− Умер один из нас!
− Конечно, мы сожалеем. И что? − голос Стеймор казался безразличным.
− Как? что… − Вэн был ошарашен.
− Он знал, на что идёт, подписывая с Корпорацией контракт, − сказал Стеймор. – Любой из нас отсюда может отчалить к ангелам или чертям.
− Ты, вместо того, чтобы за него думать, следи за тылами, − бросил Хайт, и все двинулись дальше, показав Вэну ранцы.
Вэн шёл следом, не забывая оглядываться. Ведь всё было так хорошо до прошлого мира, а теперь…
Много, много было загадок. Когда открыли первый портал на соседней с Гораной планете, люди были в недоумении. Кто мог соединить тысячи миров порталами? Тем более, все подходили по температуре и составу воздуха для людей.
Встречались аборигены, дошедшие до уровня бронзового века, но большего прогресса пока ни на одной планете люди не встретили.
Въехавшие в первый портал на левикатах, шестеро сорвиголов не сомневались, что всё будет хорошо. Пуль в избытке, энергии в накопителях транспортов хватало на полгода. Собирай себе интересные экземпляры растительности, да артефакты. Если это окажется ценным – корпорация щедро заплатит.
В принципе, если не лезть на уровни выше десятого, то можно путешествовать в относительной безопасности. Не нравится мир – ныряй обратно: так инструктировали в корпорации. Команда Вэна это и делала, до прошлого мира.
Кого только харви ни встречали в разных мирах, нарвались даже на враждебных метаморфов, но тогда обошлось. А природа: величественные горы, водопады и бездонные каньоны. Всё это вызывало азарт и интерес идти дальше и дальше. Да ещё находки, за которые корпорация заплатит и немало.
Но прошлый мир, двадцать второй – оказался роковым.
Стеймор, шедший впереди, рассмеялся, указывая рукой в низину.
− Нашёл время для смеха! – буркнула Инисида.
− А ты глянь! – продолжая смеяться, воскликнул Стеймор.
Там замерли четыре странных существа, чем-то похожие на людей. Одежды на них не было, только свисающие от живота куски ткани, прикрывающие промежность.
Вэн включил на визоре приближение. Когда их можно было разглядеть, в глаза бросились непомерно большие жёлтые глаза. На вислоухой голове не было волос. А так, почти как люди. Аборигены тоже с интересом разглядывали путешественников.
− Ну и зрение у них, − вырвалось у Лаи.
− Ага, грудь твою рассматривают, − съязвил Стеймор.
Аборигены переговорили между собой, указывая руками на людей. Затем все четверо энергично закивали. У каждого сбоку висели небольшие бочки, зауженные с одного конца. Двое ловко подхватили с земли палку, на которой привязано за ноги мёртвое животное, похожее на пантеру, только с большими клыками, взвалили добычу на плечи. Так, с ношей на плечах, они смело зашагали в сторону людей.
− Не боятся нас. Или слишком любопытные, − сказал Вэн.
− Они мне чем-то напоминают вислоухих собак, − Хайт засмеялся. Я, пожалуй, назову их чудиками.
Харви, не сговариваясь, пошли навстречу. Хайт достал видеокамеру и начал снимать. Когда до аборигенов осталось метров двадцать, те вдруг остановились. Пришлось замереть, чтобы не спугнуть вислоухих существ. Они забеспокоились, бросили бочонки и добычу.
− Аникай! – вдруг закричал один из них визгливым голосом. Затем показал рукой в сторону путешественников.
Люди стояли молча, боясь сделать лишнее движение, которое аборигены могут принять за агрессию − ведь войти в контакт не так-то просто: многие встреченные в мирах аборигены оказались пугливы, а иногда и враждебны.
− Аникай! – заверещал другой чудик, и они дружно бросились на траву и стали забираться в серые бочки. Через несколько секунд аборигенов уже не было видно.
− Ха! Вот клоуны! – воскликнул Стеймор и рассмеялся. − Они спрятались!
− Пойдём постучим в их домики? – Инисида двинулась вперёд.
− Что-то тут не то, − сказал Вэн.
Какое-то странное, нелогичное поведение аборигенов удивило. Шли без страха, а потом занырнули в бочки, которые стали ярче и отливали красноватым светом на фоне чёрной травы.
Вэн обернулся. Над горизонтом всходил слепящий красный диск, весь в рытвинах от бомбежек метеоритов. Визор сразу перестроил силу свечения, оберегая глаза. Это оказалась луна планеты, и на её фоне летели две огромные птицы, по размаху крыльев больше напоминаюшие гигантских летучих мышей.
Спрятавшиеся аборигены… Они ведь не от путешественников забрались в бочки! От птиц! Значит эти летающие твари – хищники.

− Птицы! сзади! – заорал Вэн во всю силу лёгких.
− Вот оно что… – процедил сквозь зубы Стеймор, потом крикнул: − К бою!
Птицы ближе и всё крупнее. И зловещие… на красном фоне луны. Они были большими, очень. Но разглядеть их толком не удалось: просто тёмные силуэты.
− Думаешь, они опасны? – воскликнула Инисида, непонятно к кому обращаясь.
− А чего тогда чудики спрятались? – Вэн уже цепко держал автомат.
Летящие хищники все ближе – в них уже можно было стрелять, не тратя понапрасну пуль.
Вэн взглянул на экран оружия. Он высвечивал семьдесят пуль. Сейчас эти летящие монстры получат из пяти автоматов от души.
Массивные птицы начали снижаться, и стало видно, что каждая из них - не менее семи метров в длину.
− Бьём по ближней! Огонь!− дал команду Стеймор.
Автоматы стреляют тихо, раздаются только щелчки: пулю разгоняет электро импульс. Птица замедлилась от встречной ударной мощи − в её широкую грудь зло стучал град пуль. Ожесточаясь, птица всё равно приближалась, еще яростнее и чаще взмахивая крыльями! На ней не было оперения – сплошная шкура, как у сказочного дракона.
Непрерывный шквал огня заставил хищницу остановиться, затем она медленно стала падать. Вторая птица обогнала первую и стремительно приближалась.
− Все на землю, стреляйте! – верещал Стеймор.
Вэн не разжимал пальца на скобе, пока автомат не замолчал. Затем бросился на траву, доставая новую обойму.
Инисида и Стеймор ещё стреляли, а птица – вот она, почти рядом, и уже нацелилась на лежащего Хайта. Угрожающе щёлкал узкий длинный клюв небесной твари, чуть загнутый кверху.
Несмотря на то, что в неё всаживали пули из двух автоматов, хищница уже почти возле Хайта. Тот сначала испуганно вжался в траву, а затем вскочил и побежал в сторону.
Взмах крыла. Вэна даже обдало воздушной волной. Толстая шея чуть повернулась и… Хайт уже нанизан на клюв на лету, висит вниз головой. Его дикий крик заглушил автоматные щелчки и хлопанье огромных крыльев. Птица только покачнулась, затем полетела ровно, набирая высоту. Вэн, дрожащими пальцами, всё же вставил обойму и начал стрелять вслед, но это было бесполезно. Непрекращающийся вопль Хайта удалялся, постепенно растворяясь в ночи.
«Тварь!» − крикнул Стеймор, смотря вслед удаляющейся птице. Он сбросил ранец и, порывшись в нём, выудил поисковик.
Включив, ввёл код Хайта. Но точки, показывающей, где сейчас несчастный, так и не появилось.
− Да, − с нотой горечи в голосе сказала Лая, − далеко унесли нашего харви.
− Надо идти за ним! – воскликнула Инисида.
− Бесполезно, сказал Вэн и пошёл в сторону убитой птицы.
− Вэн, ты куда? – спросила Лая.
− Пойду погляжу, что за птичка такая, непробиваемая, − Вэн надел визор, на ходу рассматривал шевелящуюся серую тушу, лежащую метров за двадцать.
− Я с тобой, − Лая поспешила следом.
Птица ещё шевелилась. Удивительно, но шкура её осталась неповреждённой: лишь выбиты оба крупных глаза, из которых медленно вытекала бурая жидкость. Вэн на ходу достал нож из крепления на предплечье. Подойдя, с силой ударил в бок чудища, но острие ножа словно встретило сталь, разве что не зазвенело.
−Такой крепкой шкуры не бывает, − раздался сзади голос Лаи.
− А это что тогда? − Вэн развёл руками. − Мне самому это странно, хотя… При всём опыте ксенолога, я не знаю, что может встретиться во Вселенной. Не хватит ни логики, ни фантазии.
− А ну выползай! − раздался вдалеке голос Стеймора, затем он стал стучать прикладом по одной из бочек.
− Брось её, − сказала Лая, − пойдём к нашим.
Аборигены уже выбрались из бочонков, испуганно озираясь на небо. Дружно схватили свои деревянные «домики», и бормоча своё «аникай», со всех ног дали дёру. Добыча их, привязанная на палке, так и осталась лежать − чёрное на чёрной траве.
− Вен, берём эту тушку, будет нам сегодня на ужин, − сказал Стеймор, взявшись за один конец шеста. А вы, девчонки, следите за небом.
− А ты уверен, что можно есть это? – спросила Инисида, указав пальцем на «пантеру».
− Не хочешь – не ешь… − Стеймор нагнулся и ухватил шест с одной стороны. Вэн не отстал, и скоро они шагали в сторону улетавшего астероида-луны.
− Если эти птицы снова нападут, надо стрелять только им в голову, − сказала Лая.
− Уже все и сами догадались, − в голосе Стеймора слышались ехидные нотки.
− Дай доскажу… − добавила Лая. – Чтобы пули попали через глаза в мозг!
− Лая, ты сплошной интеллект! – Стеймор бы захихикал, если бы не недавняя трагедия с Хайтом..

Шли люди долго, часа два. Все уже подустали, особенно мужчины, нёсшие добычу. Женщины шагали по бокам, поглядывая на небо. За весь путь никто не проронил ни слова.
Вэна одолевали мрачные мысли. Не хотелось ни с кем разговаривать. Ведь потеряны двое из шести. Теперь их четверо, и идёт группа в лапы неизвестности.
− А вот и место для ночлега, − воскликнула Лая, указывая рукой вперёд.
Сквозь визоры, вдалеке стали различимы каменные развалины, а в центре возвышалось старинное обветшалое здание, похожее на храм. По крайней мере, это уцелевшее сооружение ассоциировалось с храмом в представлении людей. Вдали, за руинами поблёскивала гладь большого озера.
− Развалины – это хорошо. Есть, где спрятаться, − сказал Вэн. У меня уже болит плечо от этой дичи.
− Зато будет что поесть, − парировал Стеймор.
− Я боюсь идти в эти развалины, − тихо сказала Инисида. – Этот мир какой-то чёрный и страшный!
− Да чего скулишь, − оборвал её Стеймор. – В храме укроемся и переночуем.
Пока харви добрались до здания, воздух пропах дождём и озоном. Вдали изредка сверкали молнии, и в вышине, словно боги били в барабаны – так иногда грохотал гром.
Команда осторожно приблизилась к входу, который девушки держали под прицелом.
Стены храма выложены из шершавых каменных блоков. Вход украшали две витые базальтовые колонны, покрытые трещинами и явно очень древние, их капители напоминали гигантские цветы, увитые лозой. Выше, на чем-то, похожем на портик, красовались статуи человекоподобных существ. Опустившиеся на колено изваяния словно помахивали каменными крыльями за спиной.
Если на входе в «храм» и были когда-то двери, то от них не осталось и следа.
− Зверя оставим тут, − шёпотом скомандовал Стеймор.
Мужчины сбросили пантеру на траву. Лая достала из ранца масс детектор, направила на здание. Он тихо пискнул, экран ярко засветился. Лая вгляделась в него. Её лицо, подсвеченное тёмно-оранжевым светом, выглядело неестественным, каким-то нечеловеческим.
− Там два живых существа, большие…− прошептала она.
− Где они? – Стеймор скинул ранец и разминал руки, разводя их в стороны и сжимая кулаки.
− Справа на стене.
− На стене? – с удивлением переспросила Инисида.
−Лая, Инисида, прикрывайте, − тихо распорядился Стеймор и усилил на визоре чувствительность света.
Вэн вскинул автомат, прижал приклад к плечу. Не в первый раз команде приходится входить в здание или отстреливаться от всяких странных существ. Он подал знак, чуть заметно кивнув. Двое харви осторожно двинулись к входу.
Вэн подкрался к порогу. Нужно сделать ещё шаг, направить автомат в сторону правой стены. А там уже по обстоятельствам: если существа не враждебны – не трогать. А если агрессивны – пули их остановят.
Остановят?
Шальная мысль пронеслась молнией в сознании. А если они непробиваемы, как птички? Что тогда? А ничего! Эти твари расправятся с людьми.
Вэн повернулся. Стеймор невозмутим, нетерпеливо показал рукой вперёд.
Ладно, была – не была.
Внутри здания стены оказались сплошь покрыты тканью рыжей паутины, на которой сидели два крупных паука. Их продолговатые ярко-жёлтые туловища и массивные лапы слегка подрагивали. А ещё им, наверно, очень хотелось кушать. Но это были не совсем пауки! У них чётко видны головы. А у настоящих пауков головогрудь.
Вэн сразу сместился влево, давая Стеймору дорогу, на ходу выпустив несколько пуль в ближайшую тварь. Два щелчка прозвучало почти вместе, и голова паука словно взорвалась: ошмётки плоти полетели в разные стороны. Второй враг прыгнул в сторону людей, проигнорировав силу притяжения, но пули прошили его прямо в воздухе, срикошетив два раза от стен.
Так и себя можно подстрелить, − воскликнул Стеймор. – Рикошетом!
В углу что-то темнело, − Вэн не мог понять, что он увидел. Там лежало что-то чёрное, похожее на закутанную в черную ткань фигуру человека.
Это оказался большой кокон. Но больше походил на мумию фараона.
Вэн повернулся. Девушки уже вошли в здание: с удивлением разглядывали рыжую паутину и убитых тварей.
− И что же это? – раздался позади голос Стеймора. Он подошёл и присел у «мумии».
− Это, наверное, кокон, − сказал Вэн, внимательно его разглядывая. На вид он тёмно-серый.
− Думаешь, там человек? – Стеймор провёл ладонью по матовой поверхности кокона.
− Возможно. А если он ещё живой? Может, мучается там?
− По моему, ты пересмотрел фильмов, Стеймор тихо хихикнул.
Затем он достал нож и осторожно надрезал кокон у ног фигуры. Изнутри выглянула маленькая паучья голова. Рыжая. Маленькие глазки смотрели на людей. Но это длилось недолго. Паучок выскочили резво побежал – сначала по полу, а потом по стене.
Стеймор ударил ногой, раздавив стопой мелкого арахнида прямо на стене. А из кокона уже выбегали мелкие рыжие паучки, как из рога изобилия.
− Чёрт! – только и воскликнул Стеймор.
− Я боюсь пауков! – запричитала Инисида.
− Все на улицу! – крикнул Вэн, рванув к выходу. Выхватил из нагрудного кармана тепловую гранату, на ходу поворачивая чеку. Когда люди оказались снаружи – кинул гранату внутрь здания.
Хлопок. Внутри здания всё озарила вспышка, затем вход, словно рот каменного чудовища, кашлянул огнём.
− Объект простерилизован, − воскликнул Вэн.
− Бррр! – Инисида передёрнула плечами. – Жуть! С детства ненавижу пауков!
− Все наши страхи родом из детства, − сказал Вен и присел на камень, бывший когда-то частицей постройки.
− Может, когда-то меня и напугал паук – у нас водятся большие, жуткого вида, − с отвращением сказала Инисида.
− А я вот змей боюсь, − Лая вздохнула. Она так и стояла, напряжённо держа автомат. – Осо…
− А я думал, − перебил её Стеймор, − ты боишься больше всего скорпионолюдей! Ты так верещала, когда они к нам бежали! На этой планете… Как её?
− Тариса! Я никогда не забуду эту планету! – горячо сказала Лая.

Минут через десять все вошли в здание. Внутри было ещё жарковато, но свежий воздух, врываясь в щели, быстро выгонял горячий.
Вэн подошёл к кокону, разрезал его вдоль. Изнутри пахнуло запахом муксуса. Терпкий, горьковатый и очень неприятный.
Внутри оказалась груда костей − человеческих, судя по черепу. И ещё элитаровская винтовка – магис. Среди прочего лежали и когда-то очень важные для их обладателя, странника по мирам, предметы: сканер, масс детектор, и много чего ещё нужного для выживания на чужих планетах.
− Ты гляди, − сказал подошедший Стеймор, – даже ранец сожрали!
− А это что? – Вэн разворошил пальцами труху, извлёк из неё эбеновую статуэтку, напоминающую то ли слона, то ли носорога – что-то среднее. Она казалась чёрная до жути, до страха. Нетерпеливо достал определитель, направил и… не поверил своим глазам. Материал не идентифицировался. Это значило, что статуэтка сделана из материала, который человечеству неизвестен.
− Вот это да! – Воскликнул Вэн. – Определитель не знает материала этого артефакта!
− Считай, тебе повезло, − сказала Инисида. – Корпорация деньжат за неё тебе отвалит.
− Как они там без воды жили, эти паучки? – удивлённо спросила Лая.
− Да как… − ответил Вэн. – А как живут жучки в зёрнах? Им хватает влажности воздуха. Ещё есть вариант, что внутренняя часть кокона по утрам, когда прохладно, становилась влажной.
Стеймор в это время брезгливо достал из-под костей винтовку, собрал валяющиеся среди высохшей трухи испражнений обоймы и две упаковки пуль.
− Вот это для птичек в самый раз, − он погладил приклад магиса и самодовольно улыбнулся.
Отсоединив от автомата обойму, он положил его на кости.
− На, возьми. Не умеешь воевать с винтовкой, попробуй с автоматом, − сказал он, глядя на череп.
− Не кощунствуй, − укорил Вэн.
− Разбирайте мои пули, − не обращая внимания, продолжил Стеймор.
− Может… это глупо? Бросать автомат? – спросила Лая.
− Зачем мне третья нога?
− Ну, винтарь стреляет одиночными…
− У меня три автоматчика, но если ты так хочешь, неси два, а потом мне отдашь, если что.
− Ещё чего! – Лая оглянулась. – Ну, вроде, как устроились. Пора подумать и об ужине.
− Ужин в храме со скелетом, − Вэн огляделся. – Романтичненько.

− Ладно, − Стеймор всю дорогу брал на себя роль лидера. – Я с Инисидой поищу пресной воды. Вэн, а ты разделай добычу.
Долго уговаривать не пришлось. Вместе с Лаей, вбив штыри в трещины стен, они подвесили пантеру за ноги, затем Вэн снял ножом с неё шкуру. И тут его осенила мысль. Лае меньше всех везло с поиском артефактов.
Он достал из ранца вибронож, ним вырезал здоровенные клыки хищника.
− Зачем ты это делаешь? –Лая с любопытством наблюдала.
− На, возьми, − сказал Вэн, протягивая клыки. − Сделаешь себе украшение. Такого ни у одной женщины на Горане нет.
− Спасибо, − Лая была растрогана таким отношением. Она благодарно взглянула в глаза Вэну.
Как готовить мясо − вопросов не возникало, несмотря на то, что вокруг не наблюдалось ни одного, хоть даже и чахленького, деревца. На такие случаи у харви есть термо-пруты, и очень скоро куски мяса, разложенные в тепло-пакеты, тушились в собственном соку.
Ах, как вкусно сочное мясо, когда ты усталый, голодный и уже давно думал о еде, пускал слюни, смотря, как в пакете скворчит сок, пуская такие аппетитные пузыри.
За день все вымотались и неохотно тянули жребий, кому первому стоять стражу. Вэн, отказался, сказав, что и так готов сторожить первым и, обхватив автомат, присел на ранец. Только усталость давила, отяжелевшие веки всё сползали, несмотря на отчаянные усилия их поднимать.
Дежурить выпало с Инисидой. Она тихо сопела, сидя на ранце. Стеймор с Лаей развалились на тёплых подстилках, и сразу задрыхли, как говорится, без задних ног.
Вэн боялся уснуть, подвести друзей, поэтому вышел из храма и бродил среди развалин, окружавших «храм». Разглядывал всё вокруг сквозь визор, и не мог понять одного: ему казалось, что кто-то его зовёт, откуда-то издалека. Слов не было, но Вэн знал, что ему нужно идти вперёд, ближе к озеру. Что-то манит туда, к этой тёмной зеркальной глади.
Тихо шуршали под сапогами камешки, нарушая .
− Стой, − раздался в голове отчётливый голос.
Вэн замер, увидев в стороне голову огромной змеи, наблюдавшую за ним из-за камней. Но у этой громадной рептилии, по бокам головы, красовались два рога, наклонённые вперёд. Жёлтые, крупные, продолговатые глаза с вертикальными зрачками не отрывали взгляда, казалось, буравя человека. Длину тела рептилии определить сложно, оно скрыто за камнями. А может, это и не змея… какой-нибудь ящер.
− Не бойся, − раздался тот же голос.
А Вэн не то, что боялся! Тело сковал паралич. Мысли, казалось, исчезли вовсе − в сознании только эти жуткие глаза, да странные, вертикальные ноздри.
Нет! были мысли, были. «Сейчас этот монстр собирает длинное тело кольцами за камнями, готовится к броску».
Надо что-то делать! Спасаться! Защищаться! Нож… он поможет. Если удастся повредить её тело, то эта гадина отступит. Она может вцепиться зубами в голову или плечо. А затем обовьётся вокруг тела, начнёт сдавливать и при каждом выдохе сжимать, сжимать. Воздуха будет становиться всё меньше. Если это змея… Но почему рука не тянется к ножу?»

Вэн открыл в испуге глаза. Он находился в храме. Рогатый змей − это был всего лишь тяжёлый сон.
Лая и Стеймор спали, а вот Инисиды не было. Вэн осторожно вышел из храма. Снаружи уже светлело, если можно так сказать по отношению к этому миру. Больше подходит слово багровело. Прохлада обволокла, заставив поёжиться.
Поиски среди развалин ничего не дали. Никаких следов девушки.
− Инисида! – громко позвал Вэн, но ответа не было. Вместо этого из храма раздалось бурчание Стеймора.
− Чего разорался, болезный?
− Инисида пропала, − растерянно сказал Вэн.
− Оставь вас дежурить, − Стеймор появился на пороге с поисковиком в руках. Ввёл код Инисиды. Поисковик запищал, показывая на экране яркую точку.
− Она у озера, − удивлённо сказал Вэн.
− Ага, и мне очень интересно, что эта краля там делает, − Стеймор направился в здание. – Собираемся и идём искать!

Огромное красное солнце уже взошло. Когда смотришь на этот кровавый диск, похожий на гигантскую раскалённую сковороду − чувствуешь себя букашкой. Светило словно давит, нависает.
Из храма вышла сонная, встревоженная Лая.
− Что случилось? – спросила она, но взглянув на экран поисковика, всё поняла.
− Вэн, потащишь ранец Инисиды, распорядился Стеймор.
− А чего я, а не ты?
− А потому… Кто её проспал?
Как и везде, где они побывали на этой планете, вокруг водоёма не было ни кустов, ни деревьев. Из растительности – только колючая трава, которая сливалась с илистым берегом.
Поисковик указывал, что датчик Инисиды под водой, метрах в пятнадцати от берега.
− И что же её туда утащило? – растерянно произнесла Лая.
− Мне змей какой-то водяной во сне привиделся, − растерянно сказал Вэн, глядя на безмятежную гладь озера. – Наверное, он и забрал.
− Надо же! – Лая плакала, размазывая по лицу слёзы. − Я не могу больше! Мы все в этом чёрном мире сдохнем! Лучше возвратиться на ту болотную планету!
− Вэну приснился змей, а мне то, что элитаровцы сложили каменную стену, впритык к порталу, − задумчиво сказал Стеймор.
− И теперь, если попытаемся пройти, портал выдавит в стену, и получится фарш, − подытожил Вэн.
−А дальше, во сне, − Стеймор окинул беглым взглядом друзей, − мы остались с Лаей вдвоём, и через мир двенадцатого уровня попали домой.
− А я? – удивлённо спросил Вэн.
− О тебе не знаю, не снилось ничего. Но то, что ты уже грузнешь в землю и потихоньку к ней привыкаешь − это факт.
Вэн глянул вниз: сапоги по щиколотку утопли в вязкой грязи берега. Он вышел на траву и стал обчищать грязь с потяжелевшей обуви.
− Ну да, чёрная планета и сарказм у тебя такой же. Но я выживу, обязательно! − Вэн говорил, а сам смотрел на Лаю. Она затихла и не отрывала взгляда от воды, пытаясь что-нибудь разглядеть в тёмной глубине.
− Да кто спорит, выживешь… конечно, − с иронией сказал Стеймор.
Вэн вытряхнул содержимое ранца Инисиды на траву.
− Разбираем? – тихо спросил он.
Делили молча. В принципе, в вещах погибшей особо ценного ничего и не было. Кусок голубого металла, который светил во тьме не хуже свечки, десяток серебряных крупных монет с изображением львиной головы с обеих сторон. Вот и всё богатство. Каждому ещё досталось по обойме с сотней патронов.
Вэн со злостью зашвырнул пустой ранец подальше в воду.
− Ну, что, пока силёнки свежи, в путь? – предложил Стеймор.
Никто не ответил, и путники двинулись к новому миру − вратам двенадцатого уровня. Что там может встретиться? Они даже не представляли. Знали точно одно: простому человеку там выжить почти невозможно. Ещё было известно, что на двенадцатом уровне часто попадаются порталы с выходом на первый.
Чтобы добраться до ближайшего портала, понадобилось весь день топать по степи. Хотя у людей были подозрения, что время в мирах текло по-разному. Вэн в каждом мире подбрасывал вверх камень, засекая время, когда он упадёт на землю. Время часто разнилось так, что на одной из планет камень падал в два раза дольше, чем на первой, куда попали харви. Возможно, ещё дело в силе притяжения, но приборов её измерить нет, а физически особой разницы не чувствовалось.
Форсирование мелкой речушки, да два привала – вот и все события за день. Нет, ещё определитель Вэна подал сигнал, определив в почве артефакт. Но он был размером с человека, формой похожий на раструб старинного излучателя. Покрытый трёхметровым слоем почвы, неизвестно, сколько он там пролежал. Но и харви его тревожить не стали, поскольку, даже отрыв, не смогли бы его тащить.
Пирамида уже выросла на горизонте, осталось совсем немного, чтобы дойти до портала. Над головой безмятежное небо с белыми облаками. Казалось, что вокруг всё вымерло: ни птиц в небе, ни зверя в траве. Но люди знали: опасность может встретиться на каждом шагу. Ведь встретили в этом мире лопоухих чудиков и птичек. Это если не считать «пантеру» и громадных пауков.
Слева возвышался большой холм. Из-за него раздался громкий рык, ему вторил другой.
− О! Кажись, сейчас мы увидим ещё местных! − с сарказмом сказал Стеймор.
− Может, обойдётся, − в голосе Лаи было больше сомнения, чем надежды. – До пирамиды рукой подать.
Стеймор говорил, что в следующий мир войдут только двое. Вэн с тоской посмотрел на друзей, затем огляделся. Может, эта чёрная равнина − последнее, что он видит в жизни. Стало как-то не по себе. Неприятное чувство, что всё может сейчас прекратиться: это небо и тяжесть рюкзака на спине, красное солнце и эта неприветливая чёрная трава.
Вэн сжал рукояти оружия до боли в пальцах. В любом случае он так просто не сдастся!
На холме появилось стадо крупных животных, похожих на бегемотов, только шкура на них была ярко-красного цвета. И эта яркая шкура, рельефная от мощных мышц, отливала серебром. На головах животных красовались по три острых рога: один смотрел вверх, а два горизонтально в стороны. Бегущие «бегемоты» поднимали пыль в стаде, которая оставалась позади и медленно уплывала в сторону.
Стадо замедлилось, сбавило темп до шага. На ходу звери внимательно разглядывали людей, затем остановились, поводя мордами. Видно, втягивали ноздрями воздух
− Этих рогачей штук пятнадцать, − Вэн не отрывал взгляда от замершего стада.
Для того, чтобы добраться к порталу, надо уходить правее, избежать стычки с неизвестными, но на вид грозными животными.
− Я с магиса штук семь уложу, пока до нас добегут, а остальные ваши… − сказал Стеймор и указал рукой правее. – Обходим.
− Теперь ясно, почему лопоухие чудики бродят здесь только ночью − днём эти животные затопчут любого, − сказала Лая, с опаской поглядывая на стадо. Она старалась не отставать от мужчин, хотя было видно, что взятый группой темп для неё слишком высок.
Снова раздался грозный рык с холма, и животные пустились рысцой к путникам.
Вэн надел визор, установил десятикратное увеличение. Разглядел их страшные, все в буграх, морды. А ещё увидел ничего не выражающие, вселяющие липкий страх глаза, огромные острые зубы и выступающие клыки. Даже представилось, как они рвут мясо своими зазубренными краями.
− Стеймор, стреляй, − вскрикнул Вэн. Из автомата палить было рано, только зря тратить пули.
− Сам знаю, − процедил Стеймор свозь зубы. Он уже смотрел в экран магиса, приладив винтовку к плечу.
Щёлк… Урановая пуля своё дело знает: голова первого рогача разлетелась красными лохмотьями, тело чуть повернуло и боком завалилось под ноги бегущим сородичам. Двое зарылись мордами в землю, перекувыркнулись, поднимая ещё больше пыли. А в визор хорошо было видно, как два оторванных рога с разлетевшейся головы рогача эпично падают над этой неудержимой, несущейся массой.
Щёлк… Второму рогачу разворотило бок, его сразу сбили бегущие сзади сородичи.
Прикинув на глаз расстояние, Вэн начал стрелять короткими очередями. Лая тоже палила, автомат прыгал в её руках, и пули улетали в пустоту. От винтовки Стеймора был толк − уже четвёртый рогач остался лежать, скрытый клубящейся пылью.
И тут стадо развернулось как по команде и, отбежав метров тридцать, остановилось.
− Не стреляйте, − скомандовал Стеймор, − обходим, обходим.
Быстрые шаги, тяжёлое дыхание. Харви спешили, до пирамиды оставалось километра три, а там портал и другой мир, где будет что-нибудь другое, но не эта неудержимая рогатая масса, которая снесёт, затопчет, насадит на рога.
− У них, наверное, мягкая поступь, топота не слышно почти, когда бегут, − сбивая дыхание, сказала Лая.
− Да какая разница, они и такими лапами раздавят, − ответил Стеймор. − Прибавьте шагу.
Стадо теперь двигалось медленно, заставляя путников уходить правее. Они внимательно наблюдали за людьми.
− Странно, − Вэн остановился, огляделся. – У меня такое чувство, что эти твари нас куда-то загоняют.
− Куда? – Стеймор горько усмехнулся. – Степь да холмики кругом. Ты уже, кажись, бредить начинаешь.
− Это животины другого мира, как ты их логику можешь понять? – вставила своё слово Лая.
− О! Зашевелились! Опять бегут! – Стеймор перешёл на крик, прижал приклад винтовки к плечу.
Дрожащими пальцами Вэн быстро поменял обойму. Стеймор за это время выстрелил трижды – но только два зверя нашли свою смерть. Стадо ответило громкими рыками, которые теперь не затихали. Щелчки выстрелов в них тонули, только топот примешивался к гортанным звукам.
Сосредоточив огонь на ближайшем несущемся рогаче, Вэн не видел, что делали его друзья. Автомат – не магис с его урано-углеродными крупнокалиберными пулями. Но всё равно, град зарядов заставил зверя замедлиться, затем оступиться на переднюю ногу. Ещё два хищника неслись на Вэна, парализуя бессмысленным взглядом.
Вэн понял, что успеет остановить только одного. А второй добежит и проткнёт слабое человеческое тело длинными рогами, либо просто сшибёт – конец один. У Стеймора ситуация не лучше, сейчас его две туши снесут, как ураган сухое дерево. Лая со стороны остервенело палила, вопя своё любимое: «твари».
В тот миг, когда автомат замолчал, Вэн остался один на один с приближающимся врагом. Красная бугристая морда уже метрах в пяти, приближается, как в замедленном кино. Рой мыслей пролетает в один миг, разум выбирает единственно верную: уйти, увернуться с траектории атаки.
Вэн сгруппировался, чуть согнул ноги в коленях. Когда расстояние сократилось до двух метров, рванул влево. Но рогач оказался ловок. Он повернул голову, поддев Вэна боковым рогом.
На такой скорости рог должен был проткнуть, разорвать бок и руку. Но ничего не случилось, рогач пронёсся мимо, а рог… прошёл сквозь тело, не причинив вреда!
– Ха! – раздался изумлённый голос Стеймора. – Что за дела! Он сквозь меня прошёл! Голограмма такая, что ли?
Три рогача замедляли бег для разворота и медленно таяли в воздухе! Исчезали их бугристые зловещие морды, тела становились прозрачными.
Вэн в горячке судорожно менял обойму, сознание ещё противилось воспринять, что опасность миновала.

– Мне кто-нибудь объяснит, что тут произошло? – изумлённо вымолвила Лая.
– Я! – Стеймор поднял руку, затем ехидно добавил: – Если ты пояснишь мне.
– Это видение, которое нам кто-то навязал, – подытожил свои мысли Вэн.
– Ого! Откуда такие выводы? – голос Стеймора стал ехидным. – А пыль – это тоже галюцинация?
– Да просто всё… От нас чего-то хотят, а вот кто и зачем это сделал – загадка. Может, это разум какой, планетарный. А пыль… даже не могу понять, как она была возможна.
Вен сбросил ранец, уселся на него.
– Всё… Привал.
– Да, отдохнуть не мешает, – Лая тоже скинула ношу.
Позади Стеймора, метрах в десяти был небольшой холмик, и он начал подниматься! Медленно, его края сплывались к центру. Вэн не поверил глазам…
Стеймор замер, глядя на Лаю.
– Не шевелись, – тихо сказал Вэн. − Там что-то огромное.
Пальцы ещё дрожали, но он быстро нащупал на ранце отсек с гранатами, стал доставать тепловые из правого отделения.
– Ты тоже видишь? Это? За Лаей? – тихо спросил Стеймор.
− Нет. Эта тварь за тобой, − шепнул Вэн.
– Мальчики, готовьте гранаты, – сказала Лая, шаря в ранце.
− Они с трёх сторон! – голос Стеймора сорвался на визг.
Вен обернулся. Сзади него тоже поднялось что-то большое, назвать его животным язык не поворачивался.
Самое странное, что это чудище покрыто шерстью, которая полностью походила на траву. А шкура по виду ничем не отличалась от земли. Туша овальная, в длину около десяти метров.
Страшилище казалось горой, складки расползлись, и показалась голова на длинной шее. Белые глазки − словно бусинки на голове этой горы. Когда чёрная громадина раскрыла рот, оттуда показались редкие тупые зубы, толщиной с человеческую руку. Но всё это меркло, когда взгляд падал на толстенные ноги-тумбы, которые и два человека не сцепят в обхват.
– Эти монстры реальны или опять глюк какой? – зло спросил Стеймор, держа в руках гранаты.
– Это они нас рогачами и морочили, чтобы сюда загнать, – Лая испуганно озиралась.
Тумп! Чудище сделало шаг, затем земля задрожала от ног ещё двух живых холмов. Трава заколебалась, вибрация пошла через ноги, парализуя волю.
– Только в пасть кидайте! – крикнул Стеймор и побежал на ту чёрную массу, что была позади Вэна. А он всё ещё цеплял гранату к креплению на груди непослушными пальцами. Лая так и осталась стоять с перекошенным от страха лицом, растерянно озираясь.
Две гранаты в креплениях на груди, по одной в руке. Чека из такого материала, чтобы не повредить зубы. Её легко активировать, повернув на девяносто градусов. Что Вэн и сделал с обоими гранатами.
– Эй, ты!.. монстер! – крикнул Вэн, привлекая внимание хищника. – Хочешь горячую котлетку?
Нет, не напугаешь криком такого зверя. Зато он широко распахнул пасть и исторг чудовищный рёв, от которого заломило уши.
Первый шаг дался Вэну тяжело, словно что-то удерживало на месте.
– На, тварь! – раздался позади голос Стеймора, затем громкий хлопок сработавшей гранаты.
Вэн уже бежал, но оглянулся. Огненное облако таяло у передней ноги монстра, которого атаковал Стеймор. Голова на длинной шее пыталась достать метнувшегося в сторону Стеймора. А Лая убегала от наступающего страшилища, позабыв даже кинуть зажатую в ладони гранату ему под ноги.
Вэн остановился метрах в пяти от покачивающейся головы. Резко опустив шею, монстр атаковал. Чудовищная глотка раскрыта, но кроме редких и огромных зубов Вэн не видел ничего. Он бросился влево, швырнув снизу в пасть гранату, а вторую бросил под свисающее брюхо.
Хлоп! В спину ударила волна нестерпимого жара, словно упал голой спиной в костёр, затылку досталось меньше. Волосы затрещали, но не загорелись. Вэн отбежал метров на пять, а сзади ухнуло, словно упал большой камень метров с десяти. Вэн обернулся − монстр уже лежал на траве, бока оплывали, а голова медленно втягивалась в туловище. Стеймору не удалось закинуть гранату преследователю в пасть, но раздалось два хлопка, почти одновременно: передние ноги чудища окутало пламенем, и эта чёрная гора стала оседать, издав душераздирающий рык. Третий охотник за людьми был уже между мужчинами: резко выбрасывая вперёд голову на длинной шее, он пытался поймать беспорядочно мечущуюся из стороны в сторону Лаю.
Почти одновременно Вен и Стеймор бросились в атаку с двух сторон. Вэн не обращал внимания на боль в спине, хотя казалось, что ткань куртки тлеет.
Полетели гранаты: он бросил две под свисающее почти до земли пузо монстра, а граната Стеймора пролетела мимо увесистой головы и, издавая свист, упала в десяти метрах от Вэна. А свистят гранаты только импульсные, и это было плохо. Вэн прыгнул в сторону, бросился на землю, подальше от упавшей гранаты. Оказался ногами к ней, и прикрыл насколько мог, голову руками. Ведь эти импульсы разрушают нервы.
Граната громко щёлкнула, колючие иголки пошли по нервам, казалось, они везде: иголки бегали по спине и ногам. Даже закололо пальцы на руках.
– Ты − идиот! Хотел меня убить? – выкрикнул Вэн. Вскочил. Пытался бежать к своему ранцу, ведь там осталась ещё одна граната, но ноги не слушались, к горлу подступила тошнота. Появилось такое чувство, что сейчас сознание потухнет. Затем Вэн понял, что падает, ног он не чувствовал, как будто их и не было. Руки тоже подвели, не удержали. Зубы клацнули, когда подбородок встретился с землёй.
– Лая! Кидай! – Стеймор орал как резаный.
Вэн чувствовал, что сознание медленно уплывает, в стороне раздалось два хлопка, но они уже были еле слышны…

– Что будем делать? Не оставлять же его тут, – это голос Лаи, но слышен он был издалека.
– Не знаю… думаю, он уже не ходок, – голос Стеймора прозвучал почти рядом.
Вэн отрыл глаза, и приподнял голову. Друзья стоят рядом: видны запачканные бурой грязью голенища их ботинок. Попытался встать, опираясь на руки, и только сейчас понял, что ноги словно отсутствуют, как будто их никогда и не было.
Присев, Стеймор заглянул в глаза. И показалось, что в их глубине мелькнула и тут же угасла волна сожаления.
– Как ты?
– Ног не чувствую, и челюсть болит, спину печёт, – Вэн горько улыбнулся.
– У тебя есть ещё минут десять – двадцать уже прошло, – Стеймор встал. – Пойду принесу ранцы.
– Лая, дай воды, – сказал Вен и, уткнувшись лбом в сжатые кулаки, закрыл глаза.
Десять минут… Если они пройдут, и Вэн не будет чувствовать ног, то всё. Его оставят в этом мире, никто не будет нести его сотни, а может, тысячи километров. Да и он бы Стеймора не потащил. Потому что этот ехидный компаньон бросит, не задумываясь. А Лаю Вэн нёс бы хоть тысячу, хоть две. Чем-то она зацепила его, эта девчонка.
Лая поднесла флягу с водой. Судя по весу и бульканью, в ней было глотка три. Жадно выпив всё до капли, Вэн отшвырнул её, и вдруг ощутил боль в коленке. Ноги ожили! Словно появились сами собой. Почувствовались и ступни, просто от попытки пошевелить пальцами.
– Я ходок! Ходок! – Вэн быстро встал, боясь, что это не получится.
Но нормально пойти не удалось. Ноги гуляли в коленях. Шаги неуверенные, напоминают движения неумелого робота.
− Теперь у нас в команде есть свой робот, − с доброй улыбкой сказала Лая. Она бы так не пошутила, если бы не знала, что через несколько минут эта неуклюжесть пройдёт.
– Вот, молодец какой, – Стеймор закинул на плечи и потащил два ранца. − Пошли быстрей к порталу, пока нам не встретились ещё какие-нибудь чудища.
– Ага, нервы чуть мне не угробил, а теперь тащишь в мир двенадцатого уровня, – Вэн говорил, а сам шёл следом − другого выхода не было.
– И два, подкласс С, – уточнила Лая, а мы с таким ещё не сталкивались.
– Не нойте, через него мы попадём домой.
– Давай мой баул, я уже, вроде, в порядке, − сказал Вен.
Стеймор с радостью вернул ранец.
Как раз проходили мимо туши, которой Вен закинул в пасть гранату.
Шерсть с ближней стороны на нём обожжена, скрутилась, как человеческий волос. Пористая кожа полопалась, обнажив розовую плоть. Но крови видно не было.
– Ты смотри, – Вэн подошёл ближе, разглядывая странное животное. Если бы морду всю спрятало, бугор, да и только. Даже шерсть от травы не отличить.
– А расплывается так, – добавила Лая, – что и не видно, где земля, а где эта тварь.
До пирамиды добрались без приключений. По её бокам, как и у всех других, у входа стояли каменные изваяния большеглазых стражей. Именно по этому учёные сложили мнение, что эти существа и есть создатели переходов между мирами.
Вход в пирамиду и есть портал, его матовую гладь видно издалека. Харви входили по одному, словно в воду. Первым Стеймор, дальше Лая, Вэн – замыкающий.

Ишь ты, какой боевик! Тут опасность вот в чем: продолжая закручивать пружину приключений и страха, вы можете разочаровать читателя, если все обернятся пшиком. Знаете, как промокший фейервер: шипел, плевался искрами, но не взлетел. Приготовьте заранее Большую Тайну, которая достойна финала.
Как это сделать? Для этого существует целая доктрина Journey of Hero, ставшая стандартом де-факто. Ознакомьтесь, если готовы учиться. Вкратце можно сказать, что некто Кэмпбелл провел исследования множества мифов и выявил структуру Мономифа - шаблон любой истории. Так сложилось исторически, что путешествие героя по определенным канонам, проходя ряд этапов - психологических и пространственных. Там и страх перед неведомым, и жажда нового знания, и торжество победы, и горечь разлуки... Словом, четкая схема или готовый черновик плана любого приключения. Гугл-другл вам в помощь.

Ра, я подозревал где-то в глубине души, что вы таки сенсей)))
Всё нашёл и посмотрел. Но книга уже написана)))
Бывает так, что мир, который ГГ считает обычным, превращается в необычный. И он из необычного попадает в обычный. И не в конце, а почти вначале. И тогда смотришь на правило и понимаешь, что правил то никаких нет))) Есть только рекомендации.

Глава вторая.

Двенадцатый уровень.


Падение…
Всё как всегда. Точки, превращающиеся в линии, затем бежевый круг. И тебя выталкивает из чуждого измерения в мир, где ты ещё не был и не знаешь, каков он.
Здесь шёл дождь. Крупные тёплые капли падали на кожу, стекали за воротник. Пирамида стояла на возвышенности, а перед людьми, до самого горизонта, темнел океан. Вэн посмотрел на небо, закрыл глаза. Было тихо и тепло, только капли ударяли по закрытым векам.
− Нам повезло, − раздался радостный голос Стеймора. − Тут хорошо.
Вэн нехотя открыл глаза, снял ранец.
− Если климат мягкий и тёплый, значит, по классификации он очень опасен, − возразил он.
Лая сидела на сером валуне, положив руки на колени, опустила плечи.
− Ну да… Двенадцатый уровень, а тепло.
− Надо привал устроить, − подхватил Вэн. Он смотрел на океан, представляя, как волны лижут усталые ноги.
− Стеймор, куда пойдём? – спросил Вэн, а тот замер, глядя, как Лая снимает куртку, подставляя плечи дождю. Она глубоко вдохнула влажный воздух, полный пряных запахов.
− Давай, Лая, искупайся под дождиком, − Стеймор лукаво улыбнулся. – В океане опасно, даю голову на отсечение.
− Глаза сотрёшь, − резко отозвалась Лая.
Вэн приглядел два больших листа, которые создавали внушительный навес. И казалось, что росли они прямо из земли, словно ждали, чтобы приютить путников.
− А вот и шалаш, − он поднялся, подцепил ранец, устало поплёлся в укрытие. Одежда уже промокла насквозь. Под листами почти сухо, можно уютно устроиться и переждать дождь. Вен достал из ранца пакет с протеиновым питанием, начал жевать сладковатую тягучую пластинку.
Тело быстро нагрелось, кожа покрылась испариной. Становилось жарковато и душно.
Подошла Лая, небрежно бросила ранец рядом. Сверху положила автомат. Куртка на ней расстёгнута, мужской взгляд магнитил упругий живот. Вэн постоянно на неё заглядывался, давно отметив про себя, что редко встречал на Горане таких красивых женщин.
Он отломил половину протеиновой пластины, протянул девушке.
− Спасибо, а то у меня в желудке урчит, − Лая улеглась животом на траву и вонзила ровные зубы в сладкую плитку.
− А Стеймор где? – Вэн пошарил взглядом по сторонам.
− Пошёл осмотреться, определиться с маршрутом.
Вэн пристроил под голову ранец, уставился в гладкий тёмно-зелёный лист, служивший крышей.
− Знаешь, мне кажется, что это всё не с нами происходит, − задумчиво сказала Лая. – Столько видов жизни… и все разные. Столько миров…
− Чувство реальности и вправду теряется, − ответил Вэн. – Но я мнемоник и помню весь договор с корпорацией наизусть.
− Здесь даже времени нет, сутки в мирах раз…
− Лая, мы с тобой встретимся, когда вернёмся на Горану? – перебил Вэн, пристально глядя в её голубые бездонные глаза.
− Обязательно, − девушка загадочно улыбнулась.
Усталость брала своё, наваливалась дремота. Сон подкрался незаметно, как будто выключили свет.


− Вэн! – как удар гонга прогремел в ушах испуганный женский голос и сразу крепкий толчок в плечо.
Он вскочил, Лая стояла на коленях, глядя испуганными глазами.
− Смотри, − тихо сказала она дрожащим голосом и медленно указала взглядом на свой оголённый живот.
Справа от пупка сидело зеленоватое существо, чем-то похожее на маленькую черепашку. Только у этого местного животного вообще не видно головы. Лишь выпуклый хитиновый панцирь и четыре втянутых лапки. Величиной с увесистый кулак.
− Сбей его, − спросонья Вэн не понял, что спутнице грозит опасность.
− Больно. Очень, − прошептала Лая.
Только сейчас Вэн увидел, что глаза девушки открыты необычайно широко. Он изучал в синеврате все известные формы жизни и знал, что это скорее всего ядовитый паразит-кровосос. Происходит такое сцепление его брюха с кожей, что не разорвать. И через присоску эта сволочь пьёт кровь и пускает отраву, если потревожить при «обеде».
− Сейчас будет плохо ему, − Вэн выхватил нож и попытался выковырять маленькому вампиру лапу из панциря. Если ему сделать очень больно, возможно, эта тварь и отстанет. Но острие ножа скользило по прочному хитину бестолку, не причиняя паразиту вреда.
− Не трогай! Он яд пускает! – веки Лаи часто заморгали и тело обмякло. Она потеряла сознание.
Растерянный Вэн уложил беспомощную Лаю на спину. Надо было срочно её спасать, иначе девушка может умереть. Он рукой оттянул кровососа, насколько позволяла упругость живота. Быстрым и точным движением отсёк ножом паразита вместе с кожей. В отличие от зубодробильных баллад, кровища не забрызгала лицо и всё вокруг на расстоянии трёх метров. Только тёмно-красная струйка медленно поползла вниз по животу. Вэн, бросив паразита на землю, рукояткой ножа со всей силы врезал по панцирю. Но раздался только глухой звук, не причинивший странному местному обитателю вреда. Но Вэн не отступал. И через несколько секунд зелёный кровосос закончил свою жизнь, приплюснутый между двух камней.
Пока достал аптечку, по боку Лаи пролегла тёмная широкая полоса крови, медленно сползающей вниз.
− Ты что? Её зарезал? – раздался удивлённый голос Стеймора.
Вэн обернулся и увидел ствол магиса перед глазами.
− Паразита снял, ядовитого, − он не рискнул показывать рукой, повёл глазами в сторону лежащего кровососа с куском кожи.
− Хорошо развлекаетесь, − облегчённо вымолвил Стеймор. – Я уж стрелять думал.
Вэн обработал рану антисептиком. В таком влажном и тёплом климате микробов в рану попало уже много − иммунитет с ними сам не справится.
Вэн порылся в ранце, нашёл баллончик с имитатором кожи. Равномерно обрызгал им рану. Вступив в реакцию с воздухом, полупрозрачная плёнка за несколько секунд стала прочной, но эластичной.
− Надо ей срочно вколоть нейтрализатор, − Стеймор участливо наблюдал.
Достав из аптечки инъектор, Вен вколол в бесчувственную руку два разных укола, меняя капсулы. В них такой набор нейтрализаторов и гормонов, которые поднимут на ноги почти мёртвого.
− Сейчас оклемается, − Вэн только заметил, что дождь закончился. Он уставился на Стеймора. – А где твой ранец?
− Я вдоль реки прошёлся. В скале тайник нашел, туда спрятал.
− Ах! – выдохнула Лая и резко села. – Что?
− Всё в порядке, твой враг убит, − Вэн улыбнулся, радуясь, что с девушкой всё в порядке.
Лая встала, растерянно огляделась. Она потихоньку приходила в себя: внимательно осмотрела живот.
– Тебе повезло, что этот вампир на голову не сел, а то Вэн бы тебе скальп снял! – с сарказмом сказал Стеймор.
− Спасибо, − Лая благодарно взглянула на Вэна, затем огляделась вокруг. – Куда пойдём?
− Во… тебя тормошит! − Стеймор рассмеялся.
Лая через пять секунд уже была на ногах: с ранцем на плечах и с автоматом в руках.
− Стеймор, ты определился с маршрутом? − спросила она.
Вэн потёр лоб, озадаченно смотрел на девушку. Да, выглядела спутница забавно.
− От второй капсулы одного только тестостерона идёт десятикратная выработка, − тихо произнёс он.
− Я не могу! – Стеймор не унимался. − Она нас потешит сегодня. Ей эстрогена бы столько, автомат бы пеленала!
− Лая! За мной! – Стеймор пошёл вдоль деревьев. – Ранец в тайник! Будем косить чёрных блестящих аборигенов!
Лая догнала его, шла чётко вслед.
− Блестящих? – удивился Вэн, спешно собираясь. – Подождите!

* * *


Они тихо шли гуськом за Стеймором, пробираясь сквозь свисающие длинные листья. Осторожные шаги, чтобы не хрустнула под ногой ветка, хотя всё, что здесь лежало на почве, было трухлявым из-за влажности.
Много деревьев было поваленных, наклонившихся. На их стволах, покрытых изумрудным мхом, росли растения-паразиты, похожие на земные папоротники. Повсюду свисали петли лиан, будто диковинные тёмно-зелёные змеи. Через лежащие деревья часто приходилось перелезать – такими большими были стволы.
Лес казался безопасным, страшного зверья не наблюдалось. Только иногда слышались далёкие гортанные выкрики, да щёлканье птиц. Лая всё время вздрагивала, испуганно направляя автомат на толстые лианы, ей везде мерещились удавы и прочая ползучая нечисть.
Ранцы харви оставили в маленькой пещерке, найденной Стеймором у небольшого водопада. Пришлось пройти километр вдоль вымоины в известняке, затем пять метров взбираться вверх , хватаясь за лианы, по отвесной стене. Зато багаж там никто не найдёт.
Стеймор поднял руку. Лая с Вэном подкрались, и сквозь листву открылась взорам маленькая деревня. Она казалась брошенной, вокруг стояла тишина. Десяток примитивных хижин, плетённых из веток и покрытых тростником. Посреди этой деревеньки было что-то интересное − большая голова зубастой змеи, вырезанная из дерева, разинула пасть к небу. Изо рта вертикально торчал острый язык, больше похожий на жало. Возле головы, держа копья остриём вверх, стояло два стражника. Чёрные, покрытые короткой блестящей шерстью, они не двигались, походили на истуканов. А их морды напоминали медвежьи.
− Ну и что? – шепнул Вэн. – Обыкновенный тотем.
Стеймор хищно улыбнулся, лицо его стало алчным:
− Лая, просканируй определителем.
Девушка достала плоский прибор, направила на тотем.
− Алмазы на месте зубов, природные, шестнадцать штук. Размер – двадцать сантиметров.
− Таких больших алмазов не бывает, − Вэн чуть не повысил голос. − И как мы их стащим?
− Да выкосим этих чертенят, делов то… − Стеймор усмехнулся.
− Я со Стеймором, мне алмазы нужны, − уверенно сказала Лая. – А этих чертенят я, пожалуй, назову… назову… Что-то ничего на ум не идёт.
– А что, прикольное название ты придумала, – Стеймор тихо захихикал. – Будем выкашивать аборигенов.
− Лая… ты то - понятно, под коматозом пойдёшь куда угодно, − подытожил Вэн. – Ну, а ты, Стеймор. Ведь они разумны, это убийство.
− Давай, нравам тут меня учи. Иди поспи, Лая за двоих постреляет. Да, девчушка?
− Ага, − Лая широко улыбнулась и была в этот момент похожа на идиотку.
Вэн посмотрел на замерших чёрных стражников:
− Я вам сегодня не попутчик. Вспомнилось мне, как один ведьмак рассказывал. Говорит, есть такое место, куда можно попасть в астрале, проведя нужный ритуал. Так вот, там дерево, у ствола которого стоят два безоружных человека. И не пускают к этому дереву. А я, говорит, вышел, а там десять человек и все суки с копьями.
− И к чему ты это рассказал? Я не ведьмак, − глаза Стеймора сузились.
− Да не хочу, когда умру, встретить у дерева людей с копьями, − Вэн развернулся, двинулся обратно к тайнику.
− А ты скоро умрёшь, поверь. Через час, − сказал Стеймор вдогонку.
− Ага, помечтай, − Вэн даже не обернулся.
Злость пробирала его. Отойдя подальше от деревни, Вэн шёл, не таясь. Пинал на ходу попадавшиеся лианы, листья. Сейчас его друзья перебьют аборигенов. А он? Правильно ли поступил? Но по крайней мере он в этом не участвует.
До тайника Вэн добрался быстро, взобрался по корням в пещеру. Ранцы были на месте. Он набросил свой на плечи, поправил лямки. И тут Вэн осознал, что кто-то стоит за спиной. Рой мыслей пронёсся в сознании за мгновение. Ни Лай, ни Стеймор так бы тихо не появились. Элитар! Нашли!
Вэн резко развернулся к выходу – остолбенел. Там стоял полный лысоватый мужичок. Лет сорока на вид, в таком же полевом комбинезоне, как у всех харви. Спокойный и уверенный в себе. Откуда он мог взяться?
− Ты это… из вещей Стеймора и Лаи выбери, что полегче да поценней. Забери, − сказал незнакомец.
− Почему я должен их забрать? Откуда ты знаешь? Ты кто?
− Они умрут, скоро. Откуда знаю? Я создатель этих миров, всех.
− Как создатель? Ты бог, что ли?
− Ну, можешь и так считать, − незнакомец изобразил улыбку чеширского кота.
− А почему мои друзья умрут? – выкрикнул Вэн.
− Я дал им искушение. Соблазнились… − незнакомец сказал это как-то спокойно, что вызвало злость.
− Эти чёрные аборигены их убьют?
− Ага, они заманивают таких бродяг, как вы и нанизывают на жало тотема, − толстячок улыбнулся. – У них свой бог, ему надо жертвы приносить.
Вэн медленно поднял автомат, его пальцы сжимались до боли. Стиснув зубы, он бросился вперёд, выставив автомат, чтобы вытолкнуть из пещеры этого наглеца. Пусть летит на камни, вниз головой!

Но столкновения не было − автомат и руки провалились сквозь тело ухмыляющегося призрака. Вен сам вываливался из пещеры. Пришлось резко выбросить автомат, чтобы ухватиться за свисающие толстые корни, хорошо, хоть они в избытке расползлись сверху вдоль отвесной стены. Пальцы словно проскребли по наждачной бумаге. Но Вэн держался цепко, ведь с пятиметровой высоты можно и разбиться. А призрак присел, его глаза щурились в усмешке.
− Тяжело, с рюкзачком-то?
− Останови их, или я сам пойду деревню, − Вэн осторожно спускался, груз на спине стягивал вниз.
− Да иди, мне то что? – толстяк засмеялся, медленно исчезая.− Только глупостей не делай, а то вместо того, чтобы выбросить меня из пещеры ударом кейтан, ты, как ребёнок, толкаешься автоматом.
Голос призрака тоже таял, как и он сам. Но откуда этот ехида знает, что в бойцовском клубе, где тренировался Вэн, прямой удар ноги называют кейтан?
Внизу Вэн решительно сбросил ранец, пальцами нащупал в кармашке тепловую гранату. Он закрепил её у нагрудного кармана, а нож вставил в крепление на предплечье куртки.
«Ты иллюзия, иллюзия», − говорил Вэн сам себе, чтобы привести в порядок сознание. Ведь встретить в настоящей жизни призрака− это настоящее испытание для психики.
− Конечно, и сердце твоё стучит гулко, усталость, жара – всё мираж, − раздался сзади насмешливый голос.
Вен подобрал автомат, валявшийся в стороне.
− Ты злой, − сказал он через плечо толстяку, затем побежал, лавируя между округлых валунов, доверху поросших мхом.
− А ты глупый, − донёсся сзади насмешливый голос.
Вен не ответил, он бежал к деревне, чтобы спасти Лаю. Ведь отчасти он виноват, что вколол ей активизатор гормонов. Хотя, кто знает, какое бы она приняла решение. Но всё равно, Вен торопился спасти дорогую его сердцу девушку. Когда известняковая стена, вдоль которой Вэн бежал, сошла на нет, он вступил в лес. Здесь не побежишь, осклизлые поваленные стволы деревьев попадались часто, лианы перегораживали путь на каждом шагу. Да ещё попадаются упавшие стволы в три-пять обхватов, через которые приходится перелезать, вцепляясь пальцами в осклизлую мёртвую кору. Ковер из низкорослой травы такой густой, что казалось, идёшь по разложенным подушкам. Мох был везде, даже живые стволы пористые и зелёные до самого верха.
Пот застилал глаза, а тяжелый, наполненный влагой, тёплый воздух обжигал лёгкие.
И тут со стороны деревни донесся монотонный звук десятков голосов, похожий на песнопение.
«Улла, улла», − он постепенно, но неотвратимо усиливался.
Вэн остановился.
Пульсировало в висках, пот слепил глаза. Нарвать бы сочных листьев! Натереть лицо и шею, чтобы не выдавал жирный блеск кожи. Будет хоть какая-то маскировка, а комбинезон сам сольётся с фоном леса.
Срывая на ходу листья, Вэн разминал их пальцами и натирал соком лицо и шею. И это стало ошибкой…
Из-за ствола выступил чёрный абориген. Произошло это так быстро, что Вэн не сразу сообразил, что пора уже стрелять.
Этот блестящий полумедведь был почти на две головы выше, держал занесённую палицу над своей головой.
У него вертикальные зрачки и по-медвежьи заострённые уши. Почему-то вспомнился соседский кот, хоть эта чёрная рожа больше похожа на медвежью.
Руки от лица метнулись к автомату, но дубина, на которой чернели изогнутые шипы, уже опускалась на макушку. Инстинктивно Вэн вскинул руку вверх, закрываясь от смертоносной булавы, метнулся вправо. Рука не остановила грозное оружие, но удар смягчила. Шипы в полёте распороли кожу на щеке и вонзились в плечо. Вскрик боли, три автоматных щелчка, быстрых и негромких. Аборигена встряхнуло, он пытался поднять палицу снова, но ноги подкосились, и грузное тело завалилось набок.
В морде врага зияла дырка от пули, но его нижняя губа отвисла и подрагивала. Обнажились нижние клыки, хотя они уже не опасны.
Было нестерпимо больно, рука висела плетью, сломанная в предплечье. Плечо жгло ещё больше.
Вэн внимательно огляделся, никто больше не показывался. А от деревни шел всё тот же монотонный звук.
Вэн достал упаковку анестетика. Вкинул в рот три таблетки, разжевал. Почти безвкусные, сладковатые. И тут Вэн вздрогнул, увидев у правой ноги человеческое ухо. Чёрт! Это же его! Кривой шип на палице срезал ухо начисто. При таком ударе могло порвать и яремную вену на шее. Но тогда бы уже всё вокруг залило кровью, а Вэн валялся бы рядом с неподвижным аборигеном этой роковой планеты..
Уже пострадал, ещё не дойдя до деревни. Всё это ради Лаи, ради неё одной.
− Стоит твоя жизнь моих потерь, − обращаясь мысленно к Лае, громко сказал Вэн.
− «Ну, детки бездны, держитесь», − он высыпал в рот все таблетки, добавил, разжёвывая: −«Прячься, трава, косарь идёт».
Вэн надел ремень автомата на шею. Здоровой рукой осторожно пристроил болтающуюся плетью больную – на ствол оружия, под ремень. Решительно зашагал, цепляясь иногда ногами за лежащие лианы, малозаметные, скрытые слоем мха. Когда открылся вид на деревню, Вэн стиснул зубы. Не от боли, нет. Тело стало словно деревянным, он не чувствовал почвы под ногами, не ощущал, что слишком сильно сжимает автомат. Вэн содрогнулся от того, что увидел: Стеймор и Лая лежали в пасти тотема, сквозь рёбра нанизанные на язык-жало! Их повисшие руки и головы говорили лишь об одном – его друзей в живых уже нет. И тёмные, почти чёрные капли крови, капающие с затылка Лаи… А вокруг на коленях стояли аборигены и возносили к тотему руки. Человеко-медведей было около десятка.
«Улла, улла» − Вэн только сейчас понял, что этот звук шёл уже как фон, на который со временем не обращаешь внимания. Это действовали таблетки: нервная система становилась бесчувственной.
При виде этой картины стало понятно, что он тоже обречён. С такими травмами одному не добраться до родного дома, который за тысячи километров, не преодолеть столько опасностей по чужим мирам. Злоба за Лаю и чувство безысходности смешались в коктейль отчаяния. Вэн шагнул из укрытия, палец с силой сжался на спусковой скобе.
Аборигены среагировали моментально, им были уже знакомы тихие звуки автоматов. Чёрные туши бросились врассыпную. Кого настигали пули, тот неуклюже замедлялся, дергаясь от прошивающих кусочков смерти. Его неожиданное появление дало возможность уложить пятерых недалеко от тотема, остальные успели разбежаться, раствориться за хижинами и в кустах. Вэн всё стрелял. Листва облетала с кустов, окруживших деревню плотным кольцом, с треском разлетались щепки, когда пули попадали в плетённые из веток стены хижин.
Вэн опомнился, когда заметил, что узкий экран оружия горит красным цветом. Одиннадцать пуль осталось в магазине. Надо было кидать гранату, когда аборигены сидели у тотема, но после драки…
Он подошёл к тотему, опустился на колени. Глаза Лаи неподвижно уставились в небо, изо рта протянулась тёмная струйка крови.
− Прости меня, − он провёл ладонью по щеке девушки.
Всё…
Назад ничего вернуть нельзя. Необратимый процесс не остановить − организм, совсем недавно полный жизни и энергии, мёртв. Хоть волком вой – ничего назад не вернёшь.
Вэн словно очнулся, ведь он находится в опасном месте, нет времени предаваться забвению. Он оглядел деревню. Вокруг ни души. В стороне от хижин чернело большое затухшее кострище. И тут подсознание начало нашёптывать, что с правой стороны что-то не так, нереально. Взгляд скользнул по лицу Лаи. Один её глаз смотрел на Вэна, а второй вертикально вверх, сверлил облака. Вэн с силой закрыл глаза, а когда вновь поднял веки, всё было в порядке − взгляд девушки упирался в небо.
« Вот только с ума сходить я не буду!» − громко крикнул он. Голос гулко раскатился по всей деревне.
Вэн встал с колен, перевёл автомат на одиночный режим стрельбы. Надо в первую очередь найти оружие друзей, чтобы не нуждаться в боеприпасах. Затем зачищать тут всё, выбить эту клыкастую черноту.
Он пошёл к ближайшей хижине. Ни полога, ни дверей. Шагнул в проём. В жилище ничего нет, только плетёная перегородка из таких же прутьев, как и стены. Пол устелен какой-то мягкой пахучей травой.
Рассчитав максимальную площадь поражения, Вэн пустил две пули в перегородку. Послышался сдавленный стон, больше похожий на хрюканье.
− Ага! Попал! – злорадно воскликнул Вэн и шагнул за перегородку.
В углу сидела самка с топором в руках. Оружие примитивное, ручка кривая. Но лезвие широкое и хорошо заточено. Грудь у самки свисала почти до живота. И по ней ползла широкая дорожка алой крови, которая с бульбами воздуха выходила из дырки в горле.
− Что? Не нравится? – зло спросил Вэн. – Я вас всех…
− Болтай меньше! – рявкнула самка.
Она сказала это так быстро и без диалекта, что Вэн только открыл рот от изумления.
Самка бросилась вперёд, широко замахнувшись топором. Она сражалась за жизнь, а Вэн за месть – он уже себя похоронил.
Выстрелы не остановили врага. Всё происходило слишком быстро. Щелчки, безумные кошачьи глаза на медвежьей морде, и летящее вниз блестящее топорище, которое не остановить. Удар нацелен в ноги.
Раздался хруст, затем самка впечатала плечом Вэна в стену. Та оказалась хлипкой, угловые крепления лопнули. Стена упала, на неё спиной Вэн, а сверху его придавила тяжёлая туша самки. Благо, что она уже была мертва.
Пыхтя и чертыхаясь, Вэн выбрался из-под давящей туши, которая обильно измазала его руки и грудь кровью. В левой ноге пульсировала какая-то щекочущая боль. Взглянув на неё, Вэн сжал зубы. Почти отрублена в колене, она держалась на шкуре и сухожилиях. Да, всё, что было до этого, показалось сейчас невинной шуткой. Вэн никогда не думал, что увидеть свой окровавленный сустав – это так жутко. Но сдаваться он не собирался! Быстро снял с автомата ремень, завязал на бедре. Всё это трудно было делать одной рукой.
Кровь из раны хлестала ручьём. Он выломал сухой толстый прут из лежащей стены, вставил под ремень. И тут увидел вдалеке аборигена, который медленно шёл к нему, протянув вперёд руки.
Только бы не потерять сознание! Вэн стал быстро закручивать палкой ремень, чтобы остановить кровотечение. Затем, уперев палку в землю, чтобы не раскрутилась, одной рукой взял автомат. Абориген шёл не спеша, ещё пять-шесть шагов и он сможет достать Вэна когтями.
Первый выстрел пришёлся в блестящую грудь, абориген дёрнулся, но не остановился. Вторая пуля угодила в вытянутую морду, чёрные руки взлетели вверх, и враг опрокинулся на спину.
«Пик!» − этот звук Вэн не перепутает ни с чем – сигнал о том, что пуль больше нет.
Вэн достал нож, перерезал себе сухожилия и шкуру, отделив болтающуюся ногу. Оглядевшись, он горько усмехнулся: со всех сторон к нему приближались аборигены с протянутыми руками. В их глазах не было ни ненависти, ни злости.
Вэн сидел, готовясь подороже продать свою жизнь. Он знал, что на одной ноге ему не отбиться без автомата.
Когда первый человеко-медведь подошёл и медленно встал на колени, Вэн ударил его ножом, целя в грудь. Абориген ловко перехватил руку и, вывернув её, забрал нож. Когда четверо приблизились, они тихо, затем громче, начали своё «Улла, улла».
Вэн отчаянно сопротивлялся, но был легко поднят на руки.
«Улла, улла» и облака на небе. Сквозь них пробивается жёлтое солнце, точно такое, как на Горане. А внизу ждёт жало тотема.
Если бы не анестетик, давно бы пришла смерть от болевого шока. Вэн достал из нагрудного кармана тепловую гранату. Сжал зубами чеку и повернул гранату, чтобы фиксаторы вышли из гнёзд.
− А вот вам, − злорадно сказал Вэн и отпустил рычаг гранаты.
Адская волна огня обволокла тела через пять секунд. Когда человек теряет сознание, тело падает медленно. Но если сквозь мозг проходит пуля, тело резко проседает, словно падающий мешок. Так упали и аборигены, вмиг выронив уже обугленное тело Вэна.
Он это видел со стороны, вернее не со стороны, а видел всё вокруг! Вэн попробовал закрыть глаза, но не получилось.
Когда-то ему рассказывала одна девушка, как однажды почти умерла:
«Из моего тела как будто вылетел жёлтый лимон и стал подниматься вверх. Когда летишь, ощущаешь кайф – ни с каким человеческим не сравнить, но сильно тянут вниз грехи, горькое ощущение досады. Меня вернули. Почему − не скажу. Когда подлетела назад к телу – «лимон» стал больше и тёмно-красным».
Не верилось её словам, но глаза девушки тогда не врали, не врали. У Вэна же было всё по-другому.
Он смотрел сверху на обгорелые тела, не видя никакого лимона и не поднимаясь выше. И тут он вспомнил о толстяке.
Деревня сразу исчезла, и Вэн оказался на берегу океана, а спиной к нему, на песке сидел толстячок.
− Садись, − сказал мужчина не оборачиваясь, показал рукой на место рядом с собой.
Вэн хотел спросить, как садиться, или толстяк просто издевается. Но вместо этого он произнёс:
− Как? − он это сказал, выдохнул воздух. Не поверил сам себе! Снова находился в своём теле, и оно было в порядке: нога на месте, даже комбинезон цел. Глубокий вдох влажного морского воздуха отбросил все сомнения!
− Задницей, − толстяк обернулся, его глаза улыбались в прищуре.
Вэн присел на песок, волны немного не доставали до сапог. В гребнях волн показалось чудовище, похожее на огромного крокодила. Оно медленно подплывало к людям.
− Я должен его бояться? – Вэн спросил просто так, страха не было.
− Нет.
Монстр подплыл, вытянул морду из воды, почти коснувшись нижней челюстью ноги Вена. Круглые немигающие глаза внимательно смотрели на людей. Затем зубастый рот открылся, а на широком языке блестел алмаз, манил взгляд. Камень был очень большим.
− Возьми его, − сказал толстяк, показывая пальцем на драгоценность.
− У тебя имя есть? – спросил Вэн, взяв алмаз в руку. Чудовище медленно погрузилось в воду и исчезло.
− Таркей я, если что. Ты вот мне тоже на вопрос ответь, что стоит для тебя этот алмаз, если ты мёртв?
− Да ничто он, камень, − Вен зашвырнул алмаз в воду. – А почему тебя звать, как обычного человека? У нас на Горане много Таркеев.
− Да какая разница. Скажи, ты понял?
− Что я должен понять?
− Видишь ли, люди, видя, как вокруг них умирают, в душе своей считают, что с ними этого не случится. Поэтому часто делают глупости, а когда кишки наружу вывалятся, в глазах удивление, ведь с ними не должно такое произойти.
− Да мы, вроде не глупили, − ответил Вэн, набрал горсть песка, с силой сжал. Крупинки давили в ладонь. – Я вот думаю, живой я или нет? Песок чувствую.
− Да какая разница, что ты думаешь. Я тоже был молод и горяч, записался на войну, когда была заварушка с тертурианами. Благо, родители узнали, да не пустили. А звездолёт, где я должен был находиться, взорвали на орбите Тертура. Запомни: законы работают, и за всё надо платить.
− За что платить? – недоуменно спросил Вэн.
− Думай. Сартана.
− Что Сартана?

Вдруг стало темно, только тихое жужжание стояло в ушах.
« Гипноблок снят, идет размыкание блокирующих нейрорецептов», − раздался приятный женский голос.
Вэн с трудом раскрыл глаза. Перед лицом отъезжала дверь виртуального погружателя. В глазах двоилось, он с трудом встал из полулежащего положения. Помогая телу руками, выбрался из капсулы погружателя, которая была в углу каюты.
Вэн огляделся. Вокруг тёмно-серые стены каюты звездолёта, сбоку стол и в углу умывальник. На столе приготовленная заранее бутылка с водой. Хоть гипноблок уже не действовал, разум ещё находился там, на той тропической планете, переживая всё заново в ускоренном режиме.
Вэн схватил бутылку и, пальцем откинув крышку, жадными глотками выпил тёплую воду до дна. Затем сорвал с головы мозентер, похожий на широкий обруч. Импы – мифологические злобные существа. И вот благодаря этим импам и возможно соединение мозентера и мозга.
«Всё в порядке, – прошептал Вен. – Я лечу на Шарк…»

Глава третья.


Один на один с Вселенной.



Только что пережитая смерть и потрясения были также реальны, как и то, что Вэн сейчас стоял и смотрел на прозрачный стол, а тот засветился светлыми полосами, всё больше возвращая незадачливого путешественника в реальность. Жёлтые огоньки пробежали и исчезли, высветив опции и информационную карту
Над столом, на стене появился большой экран, на котором красовалось изображение белокурой девушки – электронной секретарши Вэна, на фоне экзотического побережья.
– Ты отсутствовал трое суток и четыре часа, – сказала секретарша.
– Что происходило за это время?
– Мы уже на орбите Шарка. Прибыли пять часов назад. Тэя передала просьбу, чтобы ты с ней связался, когда выйдешь из виржи. Твоя любимая недовольна.
– Мы уже на орбите? – Вэн никак не мог прийти в себя, перед глазами всё стояли человеко-медведи.
– Повторяю! Прибыли пять часов назад. И да, я – Ариадна, если ты вдруг забыл, – секретарша улыбнулась с экрана.
‒ Дай изображение системы, ‒ Вэну не терпелось увидеть это новое солнце Голор и его планеты.
Появилось голограммное изображение звёздной системы: красная звезда и семь планет. Шарк оказался вторым по счёту, океан и три материка не оставляли сомнений, что именно на этой планете и зародилась жизнь.
Вэн смотрел на противоположную стену от двери. Там жёсткая ширма, когда она отодвигается, за ней иллюминатор из крепчайшего известного стекла – пласто. Давно открыты многие прозрачные металлы и сплавы, но они не идут ни в какое сравнение с этим стеклом. Вэн открыл один раз это «окошко», когда звездолёт находился в искривлённом пространстве. Ощущение такое, что каюта просто обрывается, а дальше клубится какая-то матовая тьма. И там нет звёзд… ни одной. Стало страшно, ведь через метр от тебя что-то чуждое. Жутко от этой безграничности Вселенной, с её невообразимыми температурами, чёрными дырами и многомерными пространствами. А с другой стороны появляется гордость за величие разума: ведь родную Горану и Шарк разделяют тысяча восемьсот световых лет, а звездолёт одолел это расстояние за два месяца.
– Открой иллюминатор, – приказал Вэн, а сам ждал, что же там появится: звездная система Голор или всё та же пугающая мгла.
Ширма медленно отъехала и каюта заполнилась кровавым светом. Звезда Голор оказалась яркой, благо включились световые фильтры, иначе можно вмиг ослепнуть. Светило предстало во всей красе: красное, с багровой каёмкой по краю, которую создавала атмосфера из тяжёлых элементов. Казалось, что кто-то прибил слепящий красный шар на чёрную стену гвоздём.
– Закрывай, – сказал Вэн. – Соедини с Тэей.
На экране появилось изображение спортзала, видимая стена была сплошь в выступах, походившая на скалу. У стены стояла «бронзовая» Тэя в белых спортивных штанах и лёгкой безрукавке. Её тёмные волосы спадали на плечи, а чёлка упрямо пыталась прикрыть потный лоб. Глаза её умиляли. Хоть немного узковаты, как у всех людей с планеты Тертур, но зрачки казались изумрудами.
– Привет, любимый! Как твой виржи, не надоел? Меня он уже достал… − многозначительно сказала Тэя.
Вэн уже сидел на стуле, всё держа в руке мозентэр.
– Да как, помер я в нём. Я на эту компанию в суд подам, когда вернёмся на Горану.
– Погубит тебя виржи, это же второй реал, не забывай. Так недолго и до нервного срыва. – Она лукаво улыбнулась. − Не мог купить себе такой, чтобы там остров в океане личный был да гарем?
– Так драйва же хочется, – Вэн улыбнулся. – Ладно, пойду в душ схожу.
– Глянь распорядок, через два часа сбор и инструктаж. Завтра спуск на планету.
– Ты зайдёшь?
Девушка кивнула и улыбнулась одними глазами.
Вен отключился и набрал на мнимой фосфоресцирующей клавиатуре адрес компании «Шанс». Затем выбрал «жалоба», ввел код виртуальности, из которой только недавно выбрался.
На экране появился темноволосый мужчина лет тридцати, элегантного вида, сидящий за столом, словно диктор новостей. Стильный костюм и галстук не оставляли сомнений – перед вами добропорядочный гражданин.
− Адвокат корпорации «Шанс» к вашим услугам, − вежливо сказал мужчина.
− Я хочу подать жалобу. Вы подвергли опасности мою психику. Есть у меня опасения, что от такого виржи можно подхватить какую-нибудь фобию.
− Мммм, − как бы вам сказать поточнее, − задумчиво пробормотал адвокат. И тут его лицо на долю секунды стало насмешливым, и Вэну показалось, что адвокат − этот образец этикета, показал ему, дразнясь, язык. Это произошло так быстро, что когда Вэн опомнился, адвокат опять был серьёзен и вежлив.
− Ты что… язык мне показал? – Вэн чувствовал себя идиотом.
− Да что вы… как можно… − адвокат был невозмутим.
И тут до Вэна дошло, что Горана находится сейчас от звездолёта за тысячу восемьсот лет, а значит – прямая связь невозможна. И Вэн сейчас разговаривает с обыкновенной программой, да ещё почему-то издевающейся над ним.
− Почему? – просто спросил Вэн.
− Потому… − ответил адвокат и исчез.
Побежала строка: « Вэн Гаури, индивидуальный заказ. Родители подписали согласие на смерть участника». На экране появились родители: отец в одних коротких шортиках и мама, в коротеньком платьице сидят на краю пропасти. Они болтают ногами, словно дети, улыбаются. «Вэн! Мы тебя любим! Не балуйся там на Шарке! Береги себя!» – кричит отец и машет рукой.
‒ Ага, спасибо… Позаботились, ‒ буркнул Вэн.
Он встал и вышел в коридор, на ходу одев мозентер.
Двери на корабле открывались автоматически. Теперь Вэн был похож на древнего императора, только у того был на голове лавровый венок.
«Внимание! ‒ голос из интеркома, казалось, разносился по всему кораблю. ‒ Первая партия! Прибыть к челноку! Второй партии быть готовой к шестнадцати часам.
‒ В какой партии я и Тэя? ‒ спросил Вэн, и сразу в мозгу возникла картинка: они оба во второй партии, а значит, через пять часов он увидит другую планету своими глазами. То, о чём мечтал в детстве, юности ‒ сбудется. Грёзы о других мирах, живых существах, которых не привезли с Земли на другую планету, а необычных и загадочных, которые живут там испокон веков, и удивят людей своим видом и поведением.
По связи поступил вызов: солдат Крантон хотел поговорить. Вэн то знал, что от этого разговора не будет ничего хорошего, но дал согласие на разговор.
Появилось изображение Крантона, нагловатое лицо его презрительно ухмылялось. Взгляд у него хищный, как у человека, который знает: жертва не ускользнёт.
То, что ничего хорошего предстоящий разговор не сулил, сомнений не было: Крантон с начала полёта волочился за Тэей. Даже когда она уже была с Вэном, он не давал ей проходу. Этот солдат всегда вёл себя нагло, рассчитывая на крепкую мускулатуру и большие кулаки.
‒ Эй, ты, почка и кусок желудка, ‒ самодовольно произнёс Крантон.
‒ Ты это к чему? ‒ Вэн спросил автоматически, хотя намёк понял.
‒ Так ты горанец то липовый. На органы выращенный.
‒ Я усыновлён, и у меня есть право горанца, ‒ твёрдо сказал Вэн.
‒ Но это не давало тебе права у меня девку уводить, если бы ты своего носа не сунул, она бы была со мной…
‒ Крантон, да никто и не уводил, Тэя сама сделала выбор.
‒ Ты не понял! Я злой просто стал! ‒ глаза солдата сузились. Глянь за дверь, там её голова лежит.
‒ Испугал, ‒ сказал небрежно Вэн. ‒ Чего ты хочешь?
‒ Дуэль хочу, ‒ голос Крантона прозвучал с такой жаждой, словно он иссохшими губами просил пить. Стало понятно, что он не отступит.
‒ На звездолётах и в зданиях, принадлежащих правителю, дуэли запрещены.
‒ Ну, ты ведь в курсе, куда мы летим. Капитан проговорился, что планета Шарк ‒ штуковина опасная. И там может произойти любая катастрофа. ‒ Крантон лукаво улыбнулся. ‒ Так что давай на кулачки, я хочу тебе морду вмять в голову.
‒ Добро, ‒ Вэн понял, что конфликт неизбежен. Если не дать Крантону отпор, он будет досаждать всю экспедицию.
‒ Я знал, что ты парень умный. Давай через два часа, у твоего побратима, что убирается в зверинце. Ты ведь член бойцовского клуба. Посмотришь… как дерутся солдаты. Два на два там и сойдёмся.
‒ Идёт, только выбери себе кабана побольше в напарники, ‒ Вэн отключил связь и уже подходил к лифту. На нём спустился с третьего уровня на второй. Душ был недалеко, одни двери разъехались, и вот уже раздевалка. Скинув одежду и мозентэр, Вэн заткнул уши бирушами, чтобы не затекла вода. Палец нажал на верхнюю кнопку игло-душа. Закрыв глаза, Вэн задержал дыхание…
В тело впились тысячи тонких струек воды. Ощущение такое, будто тело сдавило со всех сторон. Первая партия воды с моющим средством, затем чистая. Минута ‒ не дышишь, не видишь, только давит и впивается колючая вода. Когда кажется, что воздух кончился и лёгкие начинают паниковать, посылая в мозг импульсы боли, давление воды исчезает, а тело словно раздаётся в стороны, бунтуя против такого давления. Зато кожа надолго сохраняет упругость и свежесть.
Когда Вэн вернулся в каюту, там уже хозяйничала Тэя. На столе стояло две чашки, в которых парил напиток навси. Бодрящий, терпкий и ароматный, с резким запахом миндаля. Его выращивали только на планете Навсина, на других деревья, дающие плоды к напитку, не росли, не подходили почва и атмосфера, да и солнце Навсины особое ‒ красное, в шесть раз больше горанского. Возле чашек приютилось четыре брикетные булочки, которые делает Пипр ‒ пищевой преобразователь.
Тэя подошла и чмокнула Вэна в губы.
‒ Я уже жду пятнадцать минут, ‒ от неё пахнуло терпкими духами. Вблизи был хорошо виден ненавязчивый перманентный татуаж на губах и бровях.
‒ Спасибо, что суетишься, ‒ Вэн взял в руки горячую чашку, отхлебнул напиток с удовольствием.
Всё время, пока он ходил в душ, из головы не выходил наглый Крантон, и предстоящий с ним кулачный бой. Хоть для Вэна это дело и привычное, но он понимал, что Крантон так просто не отстанет, ещё доставит массу проблем. Переживания обострились, когда любимая оказалась вблизи.
Тэя смотрела пристально, не отводя взгляд. И в зеленых глазах читалась тревога.
‒ Ты чего? ‒ Вэн отхлебнул напитка и неуверенно поставил чашку на стол. ‒ Крантон цеплялся?
‒ Да нет, ты знаешь, что информация по Шарку стала доступна?
‒ Откуда, я только из виржи выпал, ‒ Вэн взял девушку за плечи. ‒ Да чего ты? Я всегда мечтал попасть на другую планету.
‒ Я микробиолог, ‒ Тэя казалась растерянной. ‒ А твоё – это психология иных существ и контакт. Ты просто не видел этих колесунов.
‒ Что это ещё за название? Чёрт бы побрал этих военных с их секретностью.
Вэн подошёл к стене, и нажал на кнопку, которую выдавали еле заметные пазы. Выехала кровать, Вэн уселся, жестом приглашая последовать его примеру Тэю.
‒ Ариадна, ‒ обратился он к секретарю. ‒ Дай нам информацию о колесунах, а потом всё о планете Шарк.
Ариадна возникла посреди каюты голограммой. И на ней был точно такие спортивные штаны и топ, как на Тэе.
‒ Информация заблокирована военными, ‒ глубоким монотонным голосом процитировала секретарша. Нужен код доступа.
‒ Код научный, «сингулярность», ‒ сказал Вэн.
− Активировано, выдано сорок процентов информации.
Ариадна растворилась в воздухе, и на ее месте возникло изображение колесуна. Это грозное существо. Темно-коричневая кожа состоит из небольших пластин. Голова узкая. Нижняя челюсть сильно выступает вперед. Широкая пасть усажена длинными, острыми зубами. Ноздри похожи на змеиные. Выше - раскосые чёрные глаза без зрачков. Лоб скошен. На ушных наростах два острых шипа, идущие вверх и загнутые назад. Торс, на вид, мощный. Шесть лап, которые можно разделить на две ноги и четыре руки. Под кожей проглядываются тугие рельефные мышцы. На нижних конечностях два крупных пальца, на верхних - три. Третий палец противостоит двум (как большой у человека). На всех пальцах острые когти, на локтевых суставах рук небольшие шипы. Масштаб не соблюдался, и рядом появилось изображение человека для сравнения. Он был почти в два раза меньше этой тёмной туши.
− Информация поступила от разведчика дальнего космоса звездолёта "Надежда", − раздался голос Ариадны. − Звездная система Голор, спектральный класс – К. Шарк − вторая планета. На ней обитает множество существ. Три материка. Атмосфера и температура подходят для обитания человека. Впервые встречена форма жизни, аналогичная нашей.
Биологические процессы организмов схожи. Самая высокая по интеллекту разновидность ─ колесуны. Агрессивный вид, представляют опасность. На контакт с разведчиками не пошли. Живут небольшими группами типа прайда, подробней выяснить не удалось. Хищники, занимаются охотой. Очень быстры. Скорость движений в три раза превышает человеческую. Разведчики пробыли на Шарке три недели. От колесунов пострадало два человека. Один погиб, второй ранен.
Голограмма исчезла, стало тихо. Вэн казался задумчивым, но не о колесунах он думал, а о Крантоне. Время поединка совпало с инструктажем перед высадкой.
‒ Негусто, ‒ спохватился Вэн, чтобы не выдать, что думает совсем о другом.
‒ Меня это шипастое отродие пугает, ‒ тихо сказала Тэя. ‒ Я к ним не подойду и на километр, а тебе с этими тварями общаться!
‒ Да что ты, ‒ Вэн развёл руками. Первый раз нам выпал шанс, человечество отыскало иную жизнь. Предполагалось, что её можно встретить один раз на сто тысяч звёздных систем. Косморазведка перелопатила уже триста пятьдесят.
‒ А планета Сотро? ‒ Тэя ухмыльнулась. ‒ Что-то ты забывчив.
‒ Но на ней водородная форма жизни. Чтобы там находиться, нужны скафандры, выдерживающие двадцать атмосфер. И животные там для нашего понимания ужасны. На одного шафира взглянешь, и жить перехочешь.
Тэя передёрнула плечами.
‒ Мне его беззубая морда раз пять по ночам снилась.
‒ А на Шарке, ‒ продолжил Вэн. ‒ Почти родственная жизнь. Мы и обитатели Шарка ‒ аэробы. А на Сотро анаэробы.
‒ А лорициферы на древней Земле? У них ведь оказался водородный синтез.
‒ Так они ведь малюсенькие, ‒ Вэн усмехнулся.
‒ Одно меня радует, ‒ Тэя опустила плечи, и казалась в этот момент похожа на подростка. Если экспедиция будет интересной, про нас напишут книгу и сделают кино.
Вэн почти не слушал девушку, он мыслями был уже там, в поединке с Крантоном. Видел его увесистые кулаки и ухмыляющееся лицо.

А как Вен определил, что это ученые?


С прищуром наблюдал - это взгляд со стороны всезнающего автора. Сам человек не может сказать - с прищуром. Только прищурился.


Объяснялка для читателя. Которую надо передавать или в диалоге, или в действии.

ЗЫ Читать, конечно, весь текст я не буду. Но в принципе неплохо.

silverrat, спасибо за мнение.
Насчёт учёных - тут надо подумать, задали загадку.
С прищуром и объяснялки, я уже убрал, но тут особенность форума - исправить текст через сутки уже невозможно.
Там уже немного иная картинка.

‒ Ты меня не слушаешь, ‒ громче произнесла Тэя, и Вэн понял, что в последнюю минуту лишь видел, что девушка говорит, а сам ничего не слышал.
‒ Да, что-то устал я после виржи.
‒ Ну, я пойду тогда, ещё надо аппаратуру подготовить, ‒ Тэя встала и вышла, не обернувшись. Обычно она либо что-то говорила, либо улыбалась на прощанье.
Вэн лёг на спину, уставившись в потолок. Оттуда лился мягкий свет, хотя ламп не наблюдалось. Где-то в глубине души копошился страх. Вся эта бойцовская романтика прошла, когда он схлестнулся на улице с двумя противниками из конкурирующего клуба. Потом, повзрослев, начинаешь понимать, как это глупо ‒ из-за какой-то мелочи ввязываешься в драку… И тут ты падаешь, и печень взрывается болью, а ты не можешь вдохнуть, и только хрипишь. Проходит время, а ты всё сидишь, облокотившись на двери, и не можешь попасть домой, поскольку код от замка ушёл из памяти и мир словно исчез.
Сегодня стычка с Крантоном закончится одним из двух: или останешься на ногах, или будешь лежать, и сквозь приливы боли ловить ускользающий мир.
Вэн встал, уселся за стол и вызвал своего побратима.
На стенном экране появился Стэн, лежащий на кровати. Он казался худым в тусклом свете. Щёки, казалось, ввалились, но глаза светились жизнерадостностью. Короткие волосы он всегда красил в ярко-зелёный цвет. Суховатый, но жилистый, в спарринге всегда находил слабые места противника, работал, как говорится, точно в цель, за что носил прозвище Пуля.
‒ Привет, ‒ он помахал рукой. ‒ Как виржи? Где путешествовал?
‒ Стэн, об этом потом… У нас через час поединок, дуэльный.
‒ Кто-то прёт на наш клуб или на тебя конкретно?
‒ Больше на меня, ‒ Вэн встал. ‒ Я сейчас приду.
Он отключил связь. Достав из невидимого в стене шкафа сумку, извлёк на свет мягкие, удобные кроссовки и тонкие кожаные перчатки-битки. В принципе, удар они не смягчали, противник получал по полной, но щадились кости на руках бьющего.
Переобувшись, Вэн вышел в коридор и направился в зверинец. Миновав десяток дверей, и поднявшись на два уровня в лифте, Вэн не встретил людей, только два унылых робота-синтэта провезли мимо на автотележках горы коробок. В общем, от внешности людей они мало чем отличались, если смотреть издалека. Но вблизи их можно отличить от человека по отсутствию блеска глаз. Они были матовые эти глаза, да и не всегда поворачивались, когда робот смотрел в сторону.
Чем дальше шёл Вэн, тем коридор становился выше, а двери по бокам ‒ больше. Седьмые от поворота ‒ двери, за которыми на Шарк летели животные. Подойдя, Вэн просто позвал Стэна. Двери открылись, и в нос с радостью забрался не очень приятный запах, который можно встретить в закрытых зоопарках. Вэн вошёл в просторное помещение, у дальней стены которого были отсеки из прозрачного металла, в которых находились панчи ‒ человеко-пантеры.
Их тела походили на человеческие, только сплошь покрыты чёрной короткой шерстью. Но, несмотря на это, у панчей проглядывалась крепкая мускулатура, хоть они и находились в ограниченном пространстве уже два месяца. Интеллектом они чуть превзошли обезьян, поэтому люди иногда страдали от безумной агрессии этих существ, что вынуждало держать их взаперти. Голова тоже почти человеческая, только полу вытянутая морда отличала их от людей. Да длинноватые руки, на пальцах которых острые когти росли из всей фаланги.
Из восьми отсеков смотрели на Вэна пристальные полуовальные глаза. Поджарые чёрные тела пришли в движение, поблёскивая шерстью, многие заметались по своим клеткам.
У дальней стены находились клетки с волками и овчарками. Этих животных на Шарке люди хотели использовать против колесунов.


Стэн стоял в центре, у покачивающейся на штыре груши. Врезал по ней изо всех сил с правой.
‒ Давай, иди, разогрейся, ‒ сказал он, проведя в грушу классическую двойку на уровне корпуса.
Время до поединка пролетело быстро. Но его хватило на то, чтобы разогреть тело, отжимаясь от пола и колотя руками и ногами по груше.
Крантон вышел на связь, когда подошёл к двери. На экране появилось двое солдат в лёгкой спортивке, похожей больше на кимоно.
– Открой двери и выключи камеры слежения, ‒ сказал Вэн, вынув штырь груши из крепления в полу, и утаскивая её в угол. ‒ Когда войдут, заблокируй вход.
Крантон вошёл, на ходу сжав кулаки. За ним вошёл второй солдат, совершенно лысый, которого Вэн даже не знал. По движениям было видно, что это боец… и притом опытный. Шаг лёгкий, кулаки набиты: выступающие мозоли на костяшках видны издалека.
‒ Наконец-то я до тебя добрался, ‒ злорадно выдохнул Крантон, поводя крепкими плечами. Вид у него был свирепый.
‒ Осталось только загрызть, ‒ насмешливо добавил его напарник, а сам разминал шею, покачивая головой из стороны в сторону. Затем он поочерёдно стал сжимать пальцы: раздался хруст. В детстве Вэн очень любил смотреть, как перед боем бойцы сжимают кулаки и у них трещат суставы. А когда начал заниматься в бойцовском клубе, для него было открытием, что это хрустит кожа на сильных пальцах, очень сильных.
Вэн заметил, что у Крантона подрагивают ноздри, как у норовистой лошади перед скачкоами. Да и взгляд какой-то озверевший, кровожадный. Бритоголовый же напротив, смотрел спокойно, насмешливо, с чувством превосходства.
‒ Крантон, ты чего такого нехорошего объелся? ‒ спросил Вэн. – Озверел совсем.
‒ Таким как ты позавтракал, а теперь тобой закушу, ‒ Крантон ударил кулак о ладонь. Благодаря презрительной гримасе его зубы обнажились. ‒ Начнём?
Вэн взглянул на Стэна. У того сузились глаза, когда он взглядом указал на лысого крепыша. Тактика парного поединка ‒ обрушиться вдвоём на самого опасного, а потом действовать по обстоятельствам. А опасным сегодня был лысый.
Вэн только хотел рвануть вперёд, но увидел, что Крантон уже приближается, а лысый держится позади. Сейчас Крантон врежется в Вэна, а лысый будет бить на выбор, и цель его будет не Стэн. Уже не было времени смотреть, что делает напарник, надо встретить Крантона и уходить в сторону, чтобы быть подальше от лысого. На него обрушится Стэн, если только кот может обрушиться на льва.
Вэн встал в боевую стойку: ступни поставлены шире плеч, ноги чуть согнуты в коленях, сорок пять градусов по отношению к противнику.
Всё… Теперь в ход вступают наработанные рефлексы. Мозг будет успевать давать только первоначальные команды – думать некогда, озверевшая морда Крантона близко, он уже в прыжке, пробивает прямой удар ногой. Вэн не спешил, дав себе установку поражать в первую очередь конечности врага.
Ноги плавно пошли в сторону, а локоть режущим ударом воткнулся в голень, точно стукнув в кость. Крантон выбросил руку, целясь пальцами в глаза, но получил кулаком по предплечью удар «молот». Его рука залетела за спину, словно её кто-то раскрутил.
А в стороне Стэн уже лежал на полу, пытаясь на спине отбиться ногами от наседающего лысого. Не так то просто Стэна взять. Лысый пытался пробежать по кругу и ударить лежащего,но Стэн вовремя бил в его ноги стопами и пятками.
Крантон больше не атаковал, стоял в передней стойке, выставив перед собой раскрытые ладони. Он понял, что наскоком Вэна не свалить, и теперь тянул время, ожидая помощи напарника. Вэну выжидать не было смысла, ему нужна была секунда, чтобы помочь побратиму. Глаза смотрели в глаза Крантона, видели все движения, даже еле заметные повороты ступни. Вэн в два коротких подшага приблизился, рассчитывая, что Крантон выстрелит дальней ногой, словно из лука, который символизировала полусогнутая передняя нога, но противник ждал. Тогда Вэн выбросил руки вперёд, сделав хлопок перед лицом Крантона. Он замешкался, пытаясь блокировать двумя руками непонятный удар, а в это время подошва кроссовка врезалась под чашечку его передней ноги. Крантон на мгновение потерял равновесие, а Вэн не развивал удачу. Использовав отталкивание от ноги для разгона, Вэн рванул в сторону побратима. Лысый занят попыткой добить брыкающегося Стэна. Но он увидел, что со стороны надвигается опасность, чуть повернулся, готовясь встретить атаку. Стэн вёрткий, всегда был таким. Оттолкнувшись локтями, он всадил стопой в низ голени лысого, тот на долю секунды замешкался, и опустил голову вниз. А Вэн уже бил в блестящий шар ногой в прыжке. Верх стопы врезался в лицо лысого как в футбольный мяч. Только клацнули зубы, голова подлетела невысоко, а потом её потянуло вниз падающее тяжёлое тело. Это была победа, несмотря на то, что сзади сейчас его может ударить Крантон. Теперь их двое против одного.
Вэн не останавливался, метнулся в сторону. Удар пришёлся сбоку, вернее, на него обрушился весь Крантон. На лету ногой он всадил в бедро, Вэна развернуло, и он полетел спиной на пол, беспомощно балансируя руками. Но Крантон не пытался добивать, он уже отбивался от вскочившего Стэна. Его зелёные волосы смешно подпрыгивали, когда он делал резкие удары ногами, пытаясь поразить ноги солдата.
Вэн встал не спеша. Затем пошёл на Крантона. Удар ногой в живот Крантон отбил смахивающим блоком, но в это время получил от Стена пяткой по спине. И Вэн удачно всадил боковой в челюсть. Крантон не упал ‒ грохнулся на пол, смешно подёргивая ногой.
‒ Нокаут, ‒ Стэн натянуто улыбнулся, лицо было бледным. ‒ У меня рука сломана…
‒ Дай гляну, ‒ Вэн согнулся, опершись руками на колени. ‒ Сейчас отдышусь, а то горло аж печёт.
Тут двери начали разъезжаться, в помещение вбежало три солдата в форме. В руке у последнего был пистолет-шаробой.
‒ Все на пол, мордой в пол! ‒ заорал тот, что с оружием.
Вэн взглянул на бледного Стэна.
‒ Я двери блокировал, ‒ сказал тот растерянно. ‒ Что-то тут не то, они взломали код.
Услышав за спиной грызню панчей, Стен быстро развернулся. Обеспокоенные происходящим, хищники метались по вольерам.
‒ Убирайтесь, или я сейчас зверей выпущу! ‒ крикнул Стэн.
− Ага, напугал! – насмешливо ответил солдат с оружием.
− Ну, ладно! – Стен развернулся и побежал к отсекам с животными.
Солдат вскинул руку и выстрелил из шаробоя. Раздался щелчок, и побратим сначала присел, затем упал, схватившись за ногу. Его крик боли резанул уши.
‒ Вы что творите? ‒ закричал Вэн, а к нему уже подбегал солдат с выпирающим подбородком, и бил с правой, намереваясь попасть в голову. Вэн качнул маятник, выскользнув из зоны поражения, но из-за растерянности не стал атаковать, уйдя в защиту. Подоспел второй солдат, на вид поджарый, они насели на Вэна вдвоём, пошла уже борьба. А солдат с шаробоем подошёл к поднявшемуся Стэну и выстрелил во вторую ногу. Побратим упал на руки, Вэну на долю секунды удалось взглянуть на него. Жуткое зрелище, когда стреляют в твоего друга.
Вэн отчаянно пустил в ход локти против противников, выдрал руки, выкрутив из захвата в сторону большого пальца. Локтем целясь противнику в лицо, Вэн выбросил руку вперёд, чтобы со всей силы двинуть в зубы державшему сзади, но тут в районе солнечного сплетения всё взорвалось противной жгучей болью. Тело сковало так, что не получалось сделать даже вдох, затем в затылке тупо звякнуло, словно ударили чем-то железным…

‒ Сожри его, сожри! ‒ раздался крик.
Это голос Крантона. Затем послышалось визгливое рычание озлобленных панчей.
Вэн приподнял голову, на полу маячила размазанная лужица крови. Затылок болел, а в голове стоял звон, словно тысяча комаров зависла над головой. . Всё, что сейчас вспомнилось ‒ выставленные руки при падении и удар лицом о пол. Больше ничего не приходило на ум. Вэн приподнялся на руках. Во рту солоноватый привкус, и зрение: оно не может сосредоточиться на чем-то конкретном. Трое солдат у отсека с панчами, дверь чуть приоткрыта, Крантон ширяет в панчей шестом, пытаясь разозлить. А на полу в вольере лежит неподвижно Стэн. Голова его вывернута неестественно, а значит, побратим уже мёртв.

Вэн с трудом встал на ноги, повернулся. За ним стоял круглолицый солдат, направив в живот шаробой. Бритоголовый всё ещё лежал неподвижно чуть в стороне.
− Пухх, − самодовольно выдал солдат, имитируя выстрел. Когда его лицо расплылось в улыбке, то стало похоже на тарелку. Но враг осторожен, держит руку поджатой к себе, ведь из вытянутой выбить оружие проще. Бритоголовый так и лежал вниз лицом, видно, нокаут был глубокий. Всё, что происходило, не вязалось со здравым смыслом, и было ясно, что это всё…
− Стреляй, − сказал Вэн и шагнул вперёд, ожидая встряхивания и дикой боли. Всё как во сне, после нокаута он соображал плохо. И происходящее не укладывалось в голове. Так не ведут себя люди, находясь в здравом уме.
Солдат ловко отстранился назад, не опуская шаробоя.
− Не спеши, Крантон сказал, что сам тебя рвать будет, − солдат злорадно ухмыльнулся.
Вэн понял, что если бороться за жизнь, то сейчас, пока остальные заняты у вольера с панчами. Потом будет поздно, а как это сделать? Бросаться грудью на амбразуру? Шаробой быстрей, не успеть, но лучше так, чем ждать расправы Крантона.
− Смотри, лысый ползёт, − Вэн ткнул пальцем в лежащего, а он был сзади врага, чуть в стороне.
Солдат чуть повернул голову, скосив глаза. Вэн рванулся вперёд, ударив левой рукой смахивающий блок по руке с оружием, а правую ладонь выбросил рубящим ударом в шею. Не раз он так отключал людей. И силы много не надо, просто попасть ребром ладони правильно, и человек заснул. Выстрел щёлкнул, но рука уже сбита, пуля клацнула о пол и два раза гулко отскочила от стен. А ребро ладони врезалось в шею от души, и враг вмиг обмяк, стал оседать на пол. Пистолет с грохотом упал, круглолицый воткнулся коленями в пол, и плавно стукнул по нему лбом. Вэн быстро нагнулся и схватил оружие. Пальцы с силой сжали удобную рукоять, и сразу паника в душе сменилась уверенностью и злобой. Вэн повернулся – двое солдат от вольера бежали к нему, но увидев наведённое оружие, остановились в растерянности. Крантон смотрел, повернув голову,а его рука давила на кнопку, чтобы двери вольера закрылись до конца.
− Надо платить, − сказал Вэн и пошёл вперёд. Он стрелял сходу, целясь в ноги. Нажимал спусковую скобу, сквозь щелчки раздавались крики, полные нежданной боли и отчаяния. Враги падали, как подкошенные – у шаробоя крупные пули.
Вэн прошёл мимо солдат, корчившихся от боли, подошёл к первому вольеру. Панчи старались держаться дальней стены, но было видно, что они злы. Нажал, на кнопку двери открылись. Панчи замерли, смотрели настороженно, но нападать не собирались. Они не понимали, что происходит. Но, несмотря на это, как их ни злил Крантон шестом, они не тронули лежащего Стэна. Зато когда они переводили взгляд на стонущих от боли солдат, то начинали издавать визгливые звуки, переходящие в странное рычание.
− Вы же Стена любили, − сказал Вэн, обращаясь к замершим панчам. Самец сидел в углу на невысокой скамейке, упёршись локтями в колени. Голова подана вперёд, морда чем-то похожа на человеческое лицо. Только нос плоский и широкий. Пасть, больше никак не назовёшь, тонкие поджатые губы. Вертикальные зрачки смотрели пристально. У обеих самок морды не такие жуткие, черты не грубые, да и ростом они Вэну по плечо. Самец, же напротив, выше и мощней. Под тонкой волосяной шкурой проглядываются рельефные мышцы.
Вэн развернулся и пошёл к выходу, не обращая внимания на крики Крантона и его друзей.
− Ты чего?!! Не выпускай! – прервав стон, крикнул солдат с массивной челюстью. Он вращал странно глазами, поняв, что сейчас произойдёт.
− Попробуй угощения, что готовил другим, – процедил Вэн.
Бритоголовый уже стоял на ногах, но в себя ещё не пришёл, тупо уставившись на валяющихся друзей. Его непонимающий взгляд блуждал, окровавленный рот скривился набок, то ли от боли, то ли от того, что пострадали зубы и челюсть.
Сзади раздалось рычание, затем дикий человеческий крик. Оборачиваться не хотелось: зачем видеть, как панчи когтями и зубами рвут тела. Нервы и так на тонкой грани предела, лишь боль в скуле возвращает в реальность.
Вэн подошёл к выходу, нажал на кнопку, двухстворчатые двери раскрылись. Когда он оказался в коридоре, они съехались. Крики остались там, а тут стояла тишина. И только тут стало ясно, что всё закончилось.

Там, за дверью сейчас солдаты испытают ад. И на их месте должен быть он.
Вэн обессиленно сел на пол, опёршись о стену. Кровь стучала в висках, казалось, молотками. Болела челюсть и голова. Достав из кармана браслет, надел его на руку. Оказавшись на месте, он вспыхнул жёлтым светом, раздался писк. На светящейся полосе возникли цифры – сто тридцать ударов сердца в минуту. Пульс зашкаливает серьёзно, такого никогда не было.
− Вызов командира корабля, − сказал Вэн.
Браслет изменил цвет, затем раздался грубый и громкий голос:
− Командир звездолёта на связи. Эээ, вы учёный? Что такого экстренного произошло, что меня побеспокоили?
− Извините уж, − недовольно сказал Вэн. − В зверинце шесть трупов, ещё тёпленьких.
− Как?.. Что там случилось? – капитан больше не нашёл слов.
− Стэна солдаты убили, один с шаробоем был. А я потом им в ноги пострелял, да панчей выпустил. Теперь спасайте меня от мести вояк, а то убьют.
− Вы где находитесь?
− Тут, у зоопарка сижу, отдыхаю…
Браслет потух. Вэн , закрыв глаза, прислонил затылок к прохладной стене. Так фамильярно разговаривать с капитаном он себе никогда не позволял, но сейчас было как-то всё равно.
«Внимание! – голос из интеркома разносился повсюду, казалось, отдаёт вибрацией кожа. – На корабле преступник! Двери третьей секции второго уровня заблокированы!»
«А хоть бы и так», − прошептал обречённо Вэн. Он знал, что на звездолётах преступников не судят, а просто отправляют за борт. Даже ещё шутят астронавты, это у них называется «изгнание».
Лучше уж было умереть в драке или от пули. В фильмах о фантастике часто показывается, как человек оказывается в пустоте, и у него зрелищно лопаются вены и выпучиваются глазные яблоки. Он вздувается … и всё. Даже иногда лопается, как шарик с водой.
На самом деле это будет долго, если выдохнуть воздух. Но если удастся задержать дыхание, мук будет меньше. Расширяющийся воздух начнёт разрывать лёгкие, в кровоток попадут пузырьки. Тогда быстрая смерть. Если же нет, то мягкие ткани начнут медленно увеличиваться. Насколько это больно – никто не рассказывал.
Но… ещё же есть шанс оправдаться! Виновник тот, кто задумал, а зачинщик драки и расправы Крантон со своими отморозками.
Браслет загорелся, на широкой полосе высветилось изображение Тэи.
− Вэн, ты слышал? На корабле что-то случилось! Ты где?
− Со мной всё нормально, но сейчас я занят. Поговорим потом.
− Где ты? Включи изображение!
− Я занят! – Вэн провёл пальцами по браслету, тот потускнел.
Вдали раздался гул тяжёлых шагов, и показались трое военных. Один, в полевой форме, прятался за двумя солдатами, шагающими в полной броне. В рифлёных доспехах и шлемах, с забралом из пласто – самого крепкого известного стекла. В руках автоматы-бойпарты, стреляющие грави пулями. Оружие держат у живота, даже не целятся. Идут уверенно: знают, что доспехи может пробить только дальнобойная винтовка − магис, бьющая урано-углеродными зарядами. Пробивают и грави пули, но в них есть один недостаток – дальность поражения маловата.
Вэн узнал прячущегося за солдатами – это капитан Байз. За спинами подчинённых он находился как за каменной стеной.
− Шаробой выбрось, урод, − невозмутимо сказал один из вояк, и оба наставили на Вэна, так и сидящего у стены, бойпарты.
Небрежно кинув им под ноги пистолет, Вэн посмотрел на свои руки. Пальцы в крови, уже подсохшей, на чёрных перчатках её не было видно.
Солдаты подошли ближе. Можно даже рассмотреть мелкие детали обмундирования. Вояки нависли над сидящим, похожие в этот момент на великанов. Ребята и так рослые, а в наплечниках, наколенниках и налокотниках, они в этот момент выглядели страшнее смерти с косой.
Из-за бойцов вышел капитан Байз, держа в руке оружие, похожее на игломёт, хотя это было что-то другое: на конце оружия красовался матовый диск. Массивный Байз и без доспехов был солдатам почти под стать. Большая челюсть, хмурый взгляд, который, казалось, сверлил насквозь.
− Что там? – капитан, не отводя взгляда от Вэна, пальцем указал на дверь.
− Там? – тот смотрел отрешённо, понял, что ничего хорошего ему не светит. – За дверью? Обычный ад.
− Вимпро, посмотри, − сказал капитан.
Один из вояк подошёл, открыл двери. Раздалось визгливое рычание, солдат вскинул бойпарт и тот защёлкал, плюясь грави пулями. Когда бойпарт смолк, Вимпро повернулся. Несмотря на шлем, его было слышно хорошо:
− По-моему, один есть живой, пойду проверю.
− Рассказывай, − капитан произнёс это таким тоном, что стало не по себе.
− Да нечего особо рассказывать. Бились два на два, на кулачки. А потом вломились солдаты, убили Стэна. Хотели и меня, но я выпустил панчей.
− А кто тебе давал право творить самосуд? У тебя же время было панчей выпустить, мог бы и просто уйти.
Байз направил на Вэна оружие. Оно щёлкнуло, потом тихо загудело. И тут мир словно стал другим. Такую мерзкую боль, которую вмиг ипытал Вэн, мог причинить только парализатор. Капитан с солдатом превратились в силуэты, состоящие из мелких точек, которые подобно рою пчёл, то распадались, то собирались вместе. С мышцами живота происходило что-то непонятное, казалось, кто-то переставляет клетки местами. Какая-то сила корёжила, будоражила. Это бурление в мышцах распространялось по груди и ногам. Сердце билось, как бешенное, но всё равно ускорялось ещё больше.
Вэну казалось, что он вот, вот умрёт. Не могло сердце выдержать такого бешеного ритма. В мозгу царила паника, и самое обидное, что ничего нельзя было сделать. Тело не слушалось. Стала наступать темнота, обволакивать сознание.

* * *

Звёзды! Сейчас они не такие, как всегда. Вэн смотрел в бесконечность, понимая: что-то не так.
Космос…
Мёртвый и холодный. И как ни странно, хорошо видно млечный путь, который протянулся мало заметной светлой полосой. Таких ярких звёзд не увидишь на Земле, из-за атмосферы.
Диск планеты… Но ведь ты еще не понимаешь через что смотришь? Может, это стекло шлема скафандра? А может - экран большого иллюминатора?
«Где я?» − растерянно подумал Вэн.
Когда он поднял руку, то увидел: как блестит в лучах красного гиганта чья-то белая перчатка, очень похожая на часть принадлежности от скафандра. Он пошевелил пальцами и увидел: как там тоже задвигались чьи-то пальцы!
"О, ужас! Ведь - это моя рука! Я в космосе!"
Тело мёрзло, особенно руки, начиная с пальцев.
Чуть в стороне завис полукилометровый корабль, похожий на ската с массивным горбом, отливая ярко-красным цветом, словно аварийный фонарь. Обшивка отражала свет местного солнца, создавая вокруг звездолёта ореол.
Лоб Вэна покрылся каплями холодного пота, а стекло скафандра запотело.
Что теперь делать? Ведь он уже, можно считать, труп.
Неприятно! Страшно!
От отчаяния вырвался крик. Он остался внутри скафандра, – так можно и оглохнуть. Самообладание покидало, оставляя один на один с ужасом одиночества и холодной пустоты. Это было хуже всего: сидеть и ждать, когда ты начнёшь задыхаться. С каждым вздохом кислород уходит, и этот момент представляется всё ближе и явственней. И ты уйдёшь из этой жизни подонком в глазах других людей. Все, даже Тэя, будут вспоминать о тебе, как об убийце, ведь, скорее всего вояки скроют правду от остальных. Зачем им очернять своих солдат, когда можно свалить вину на постороннего, а затем выбросить его в космос, как ненужную собачонку.
И тут в наушниках раздался голос:
− Ты чего орёшь, как будто в скафандре сидишь? Хе, хе! Страшно, правда?
− Это ты смешно сейчас насчёт скафандра сказал!– Вэн был очень зол, и его понесло. – А солдаты твои − подонки! И ты, по ходу, тоже.
− Ах ты… урод! – казалось, капитан орёт в два уха сразу.
− Ага! Пошли за мной бот, притащи на корабль и там можешь набить мне рожу, − ехидно сказал Вэн. Хотелось хоть как-то насолить, ведь обидно вот так умереть в двадцать восемь лет.
− Давай, поскули напоследок, − голос Байза был уже невозмутим. Я послушаю тебя с удовольствием. Особенно когда начнёт заканчиваться воздух. И знай, что это моя идея выбросить тебя в скафандре.
− Ну, спасибо, с этой минуты я начну тебя проклинать.
− Канеш, страшная угроза... Ха! Но для меня вопли поверженного врага, что скоро загнётся, будут звучать как музыка. Давай! Повой там!
− Я сейчас шлем отсоединю, и вакууме ты не услышишь звуков, − твёрдо сказал Вэн.
− Ха, ха, ха! – смех капитана резанул по сердцу ножом. – В вакууме не разгерметизируешься. Никогда!
− Кэп, заберите меня, я не виноват! – отчаянно заговорил Вэн. − Твои солдаты вбежали и начали стрелять. Я всё подробно расскажу, только верните меня на корабль!
Ответа не было, в эфире стояла полная тишина. Прошло секунд десять, но ответа не было.
− Капитан! – почти выкрикнул Вэн.
Казалось, тишина стояла могильная, если задержать дыхание. Лучше бы было слышно, как работает кислородный генератор.
Глядя на звёзды, ощущая одиночество, было такое чувство, что ни одного малейшего звука, кроме дыхания, нет. Всё равно, где бы ты ни находился: в корабле или на планете, есть, пусть мизерный, шумовой фон. А тут не было ничего, и от этого можно просто сойти с ума. Да это не главное, а осознание, где ты в данный момент находишься и для чего.
Вэн глубоко вдохнул и задержал воздух. Надо решиться: отсоединить шлем и перестать переживать и мучиться ожиданием. Решительным движением он вставил два больших пальца в углубления под челюстным выступом шлема. Нажал одновременно на две кнопки. Но ничего не произошло, шлем не отсоединился – Байз сказал правду. Скафандр бережёт человека, в чуждой среде его не открыть, поэтому придётся задыхаться медленно и мучительно. А потом ледяным мертвецом скитаться между звёзд.
Бессильное отчаяние не бесконечно, в конце концов, оно сменяется чувством безысходности и наступает относительное успокоение. Уже начали мёрзнуть руки, тем более, что касаясь внутренних стенок скафандра было ясно, что астрокожа отсутствует. Её одевают, чтобы сохранить тело при возможном пробое скафандра, ведь может руку или ногу просто разорвать от внутреннего давления. Правда в космосе пролетающие камушки очень редки, хотя в кино иногда показывают для зрелищности, что и руки отрезает, и ноги. Калечит в общем быстро, летит себе астронавт такой без руки, без ноги − жалко его.
Но на деле всё не так.
Вэну вспомнилось, чему всегда учил тренер. «Выходя на бой, думай, как победить, и зная, что будет боль, не обращай на неё внимания », − наставлял он перед поединком.
«Да, как победить», прошептал Вэн. – Любая душа переживёт смерть.
Он просто будет сражаться с этой старухой с косой. Не испугается, одолеет страх. Самое страшное – это паника. А уже начались признаки клаустрофобии. Хотелось вырваться из этого герметичного кокона, в котором он задохнётся.
«Боли не будет, боли не будет», − шептал Вэн, зная, что это внушение поможет. Тогда можно будет провести время до смерти, не сойдя с ума.
− «Я любуюсь звёздами», − шёпот успокаивал, проводил в относительное спокойствие.
Но было жалко себя, очень. Неужели вот так глупо закончится жизнь? Ведь ещё ничего по настоящему ценного в жизни не сделано. Все мечты, планы, оборвутся тут, в холодной пустоте.
Корабль за это время незаметно уплыл в сторону, а с другой стороны медленно показался большой тёмный диск планеты, заслоняя звёзды. Во всех скафандрах устанавливали контролёр чувствительности света, который подчинялся голосу.
− Увеличь чувствительность в два раза, − сказал Вэн, надеясь, что контролёр работает.
По забралу прошла едва заметная волна, стало светлее, звёзды горели ярче. Стали видны два материка. Проглядывались в плотной пелене туч грозы. Они мелькали беспрестанно, что больше всего удивило. Поразило то, что хорошо проглядывался слой атмосферы по краям планеты. Видимый полюс покрыт снегом, а над ним, в верхних слоях атмосферы, плясало красно-зелёное сияние, разбрасывая извивающиеся полосы по сторонам, словно щупальца.
Вэн вздрогнул, ненароком скосив глаза: на забрале шлема показывался уровень кислорода и время его подачи – воздуха осталось на полтора часа. Времени до экзекуции всё меньше.
И тут планета с одной стороны посветлела, граница атмосферы покрылась багровыми всполохами, мутноватым светом. Через несколько секунд светлая кайма стала ослепительной, как будто к Шарку прислонили красный раскалённый серп. Глаза резануло болью, до того сузились зрачки.
Закрывшись от света руками, Вэн зажмурил глаза и скомандовал: «Сделай норму, потом затемнение в два раза!
А свет уже пробивал сквозь веки. По мере затемнения стекла, веки как бы потухли, и Вэн открыл глаза. Светило слегка слепило, уже наполовину показавшись из-за планеты. Визуально оно было небольшим, по сравнению с Шарком, который сейчас казался чем-то необъятным.
− Затемнение в два раза, − сказал Вэн. Когда забрало ещё потемнело, на светило можно было смотреть не щурясь. Вид красного солнца как-то успокоил. И тут Вэн вспомнил о родителях. Они не перенесут его потери. В этот момент стало себя жалко, как никогда.
Да, прав был толстяк из виржи, который советовал – цени жизнь.
Всё вроде как в шутку живёшь, не задумываешься об опасности, а она рядом ходит, только оступись мимо тропы жизни.
Когда Вэн шагнул в звездолёт, он не совсем осознавал, куда же на самом деле они летят. Полёт на другую планету был покрыт романтической дымкой. Теперь, пережив такой виржи и побоище в зверинце, стало ясно, что всё не так просто.
Светило уже полностью показалось из-за планеты, но Вэна уже развернуло к нему боком и стал виден спутник Шарка. Величину его трудно было угадать, но он мало чем отличался от привычных спутников таких планет. Немного испещрён метеоритами. В стороне от него звездолёт, сияет яркой точкой.
− Тэя, прощай, − прошептал Вэн, тоскливо глядя на корабль.
− Что ты там бормочешь? – раздался голос капитана Байза. – Жив ещё?

− А тебе что? Ждёшь, когда я скулить начну?
− Плохо ты меня знаешь, я твоё дело разбирал.
− Ну да. Ты моё тело разобрал в коридоре парализатором. Я думал, что оно рассыплется на клетки. А теперь ты, значит, разбираешь моё дело? – Вэн горько усмехнулся.
− Это не парализатор.
− А что же это? Клеткорассыпатор?
− Да какая тебе разница? Хочешь, я тебя обрадую?
− Наверное, тем, что я скоро в атмосферу войду и начну падать?
− Нет. Солдатики, что на вас напали, весь полёт принимали СС. Так что мы тебя через полчаса подберём.
− Ага, подбирайте быстрее, а то мне хочется на эту луну завыть.
Вздох облегчения, громкий − это мягко сказано. Говорят, будто камень с души упал, так вот бывает такое, бывает. Хотелось хлопать в ладоши и петь, но надо беречь воздух, вдруг бот задержится. Вэн повернул голову, насколько позволяло шейное полукольцо шлема. Увидел край планеты.
− Ну, здравствуй Шарк, я скоро на тебя ступлю…

Уходили минуты, может, ещё и драгоценные. Одиноко было по прежнему, но грела душу надежда: ведь кто-то к тебе приближается и скоро возьмёт на борт. Осталась одна неприятность – отсутствие астрокожи, из-за этого мёрзло тело, пока светило пряталось за планетой. Если любое космическое тело, даже размером с булавочную головку, врежется в скафандр, то пробьёт его насквозь. Раздастся свист уходящего воздуха, и через время кровь вскипит в венах. Конечно, если осколок попадёт в шлем, то не о чём будет и переживать. А если в руку или ногу − скафандр на сочленениях герметизируется в случае пробоя, и астрокожа спасает. Хотя пролетающие камушки в космосе редкость. Это только в кино: не успел космонавт полчаса в космосе побыть, как у него уже отрезана рука или нога. А то и весь в дырках, как решето.
Страшно зачесался кончик носа и Вэн беспомощно поморщился. Но это нетрудно и перетерпеть, ждать уже недолго. А ведь можно считать, что вернулся с того света, настолько было невероятным спасение. Ничто бы не позволило оправдаться, если б к счастью или сожалению те придурки не принимали СС. Гадость жуткая: поначалу заводит сознание в самое страшное «просветление», которое называют Свет Сатаны. Попавший под влияние этого адского зелья, словно выпадает из существующего мира в бездну блаженства. Но со временем приходит только остервенение, презрение и ненависть.
Нет, не только… Это билет в один конец, возврата не бывает. Начинается необъяснимое. Люди начинают убивать: без причины, но изощрённо. Делают это тихо, скрытно. И самое страшное, что изготовить СС не так уж и сложно. Поэтому, любой, кто присаживается на этот препарат, заочно приговорён законом к смерти.
Да, спасение пришло, когда, казалось, на горизонте надежд господствовала мгла. А вот Стэна… уже не вернуть.
Прошло двадцать минут, Вэн всё дрейфовал прочь от корабля. А так хотелось быстрей ступить на борт хотя бы бота, лишь бы не лететь в бесконечном одиночестве самому.
От корабля отделилась яркая точка, отливающая серебром. Сначала казалось, что она ползёт, но почему-то мимо. Светящийся объект шёл не за ним, а нырнул в атмосферу Шарка.
− Эй, на корабле! – почти выкрикнул Вэн. – Когда меня подберут? Воздуха уже мало, минут на двадцать!
− Потерпи, мы в пути, ты далеко отлетел, − раздался незнакомый голос.
− Так вы в атмосферу вошли!
− Ты видишь челнок, мы на «невидимке» идём. Через пару минут будем на месте.
Несколько минут… и этот кошмар закончится. Скоро здесь будет «невидимка» − военный штурмовой бот. И всё закончится! Этот кошмар одиночества и холода, страха и безысходности – всё будет позади.
Бота ещё не было видно, но за несколько километров от Вэна вспыхнули четыре длинные реактивные струи – «невидимка» сбавлял скорость. Ещё несколько вспышек и опять космос стал одинок. Но Вэн знал, что помощь уже рядом.
Тёмно-серая масса бота возникла словно бы из ниоткуда. Первыми проявились ощерившиеся стволами башни-близнецы преобразовательных пушек. Пилот всё же не рассчитал соотношение скоростей, и громоздкий бот ушел вперед. Его броня отливала серебром. Военные хвастались, что она способна поглотить все излучения, даже выдерживает лучи самых мощных лазеров.
Манёвры бота много времени не заняли: повернувшись боком, он ещё больше снизил скорость и Вэн медленно влетел в раскрытый зев шлюза.
− На базе, − сказал Вэн, мягко опустившись на пол – гравитация появлялась постепенно.
− Понял, − раздался голос пилота. Переборка шлюза плавно опустилась, войдя в герметичные пазы. Табло на стене светилось красным светом. Через пару минут он потускнел и загорелся зелёный. Двери кессонной камеры разошлись, и Вэн с радостью снял шлем.
В проходе появился Вирто – коллега. Его широкое лицо расплылось в улыбке. Наверное, он был самым приветливым человеком на звездолёте.
− Ну, с возвращением! – радостно сказал он и стал помогать снимать скафандр.
− Я уж и не надеялся, что уцелею, − сказал Вэн.
− Ага, знал бы ты, какой мы там бунт подняли, все учёные толпой отправились к командиру корабля. Мы ведь тебя знаем, не мог ты ничего противозаконного сделать.
− Как там Тэя? – Вэн боялся услышать плохие новости. Уже боялся, ведь столько всего навалилось на его неискушённую душу за последнее время.
− Да как, − Вирто замялся. – Поплакала, а когда узнала, что тебя подберут, Тэя третьим челноком спустилась на планету. Ты же знаешь, что тертуриане на жёстком контракте, с ними церемониться никто не будет.
Вэн поставил скафандр в нишу, и учёные прошли в десантный отсек, где не было ни души, лишь длинные ряды сидений, приютившиеся у переборок. Тёмно-красные стены из пластоса, чтобы кровь не контрастировала − вот и весь интерьер большого помещения. А в таких ботах бывает очень много солдатской крови, когда десант спускается на мятежные планеты.
Вэн вальяжно уселся, закинув ногу на ногу. Было радостно сидеть вот так, почувствовать себя свободным, а не закованным в скафандре.
− Да, не думал я, что опять увижу зелёные глаза Тэи, − Вэн выдохнул с облегчением.
− Не особо радуйся, на Шарке такой сюрприз ждать может…
− Ты о чём? Мы исследователи, а любая экспедиция таит опасность.
− Звездолёт промахнулся. Мы оказались на краю звёздной системы, в её хвосте. – Вирто казался озадаченным.
− Галактика крутится, так что точно рассчитать курс почти невозможно. Ты о чём?
− Это я знаю и без тебя, − Вирто присел. – Из этой звёздной системы шёл сигнал, чёткий.
− Откуда именно?
− С Шарка. А потом пропал, когда звездолёт приблизился. А он шёл на около световой скорости.
− Значит, внизу есть такая аппаратура, что засекла его заранее, или передатчик просто выключили. А какой он, этот сигнал?
− Для нас абракадабра, ничего не понять.
− Люди? – Вэн посмотрел с надеждой.
Вирто медленно покачал головой.
− Нет, не люди, сигнал какой-то чуждый.
Они замолчали. Вэн уставился на противоположное сиденье, размышляя. С матушки Земли люди могли расселиться по многим планетам. Их можно встретить в этом секторе галактики. До того, как погрязнуть в войнах и разрухе, земляне отправили несколько звездолётов-ковчегов с земным генофондом странствовать в поисках подходящих миров. От одного и развилась империя на семь планет, которой правила Горана. Да и что это были за миры! Там люди больше боролись за выживание. Не попадалось планет с идеально подходящими условиями для существования людей. Приходилось с трудом осваивать более-менее пригодные миры.
Мала ниша во Вселенной для людей. Звёздные системы настолько разнообразны! Бывают светила размером с небольшую планету, но могут встретиться и гиганты размером с солнечную систему. Бывают гиганты и побольше, звёздный ветер их в миллионы раз мощнее слабых, но более живучих звезд. Возле этих монстров ничто не может выжить, особенно возле жарких. А они разные: от ярко-голубых, до почти искрящихся синих.
И в этой, в основном чуждой среде, человечество ищет пригодные для себя миры. Обнаружить их трудно − расстояния между звёздами такие, что измерять можно только в световых годах. Не ценили люди матушку-Землю. В результате истощили настолько, что стало трудно на ней обитать человечеству. А когда жить невмоготу, люди становятся очень злые. Точку поставила последняя мировая война. Кто мог, бежал с покалеченной планеты. Но всего в космос ушло три звездолёта. Судьба ещё двух пока неизвестна. Может быть, настанет тот час, когда потомки землян встретятся. Что тогда будет? Сотрудничество или война за место под звёздами, которых тоже будет мало?
Хотелось думать, что сигнал с Шарка послали либо аборигены, либо люди. Потому что случилась одна странная история в освоении космоса. Это стряслось сорок лет назад. Звездолёт-разведчик «Титан» вернулся из дальнего полёта и завис на орбите Гораны. На связь вышел помощник капитана корабля. Но он сказал странные слова:
« Вы, люди, будете трепетать от страха, когда вас найдут хозяева галактики».
Больше не было сказано ни слова, а звездолёт уже падал на планету, на столицу империи – Трою.
Уничтожить такой гигант, как межзвездный корабль, нелегко. Понадобилось немало позитронных ракет, ведь у него мощное силовое поле. Надземный взрыв был таким, что от десятимиллионной столицы не осталось камня на камне, ведь на борту корабля столько антиматерии! Это самая ужасная трагедия в истории человечества. Миллионы жизней, уничтожены в один миг.
История, конечно же, странная, но тем и страшна, что абсурдна. Где-то в галактике есть сила, с которой рано или поздно придется столкнуться людям.
Легкий толчок вывел из раздумья – бот начал торможение, сравнивая скорость с кораблём. Дальняя переборка, поднявшись, открыла сгорбленного старичка - непривычно хмурого координатора. Старый человек, повидавший многое в этой жизни. За глаза учёные называли его сушкой, очень уж он был похож на сморщенный фрукт. Годков ему было за семьдесят. Говаривали, что он три раза проходил омоложение. Но из под бровей смотрели укоряющие, совсем живые и проницательные глаза.
− Вэн, − сказал координатор недовольным тоном. − Это твоя последняя выходка, больше я за тебя вступаться не буду.
− Ну, простите уж, − Вэн встал и демонстративно развёл руками. – Я не виноват.
− Ты постоянно нарушаешь дисциплину. И знаешь, впредь для тебя полёты закрыты. Кем ты там работал последнее время? Инструктором? Вот ним и будешь работать по возвращении.
− Рад бы я вернуться домой, − Вэн усмехнулся. – И поверьте: мы ещё не приземлялись на планету, а я уже налетался на две жизни.
− Да ладно, координатор, − сказал Вирто, проходя мимо, − ему и так тошно…