Это не штамп. Погода вообще никому ничего не обещает

Он может смотреть на это вечно, но что-то тревожит, кольнув под сердце тон-кой дрожащей иглой. Он слышит крик. Его зовут. Зовут, потому что только он может помочь.
Он бежит. Лес темнеет и наливается злобой. Черные птицы сидят на ветвях и поворачивают головы. Они знают: им будет пища.
Тьма сгущается, но он не страшится тьмы. Свет и тьма неразлучны, они брат и сестра ему, но тот, кто пришел извне, ломает устоявшийся порядок. И то, что стояло веками и срослось с этой землей, сейчас корчится от боли.
Он ускоряет бег, но не успевает, чувствуя, как далекий зов превращается в тягучий, полный страдания, стон. Кто-то мучит ее, мучит Хозяйку! Как это возможно, кто осмеливается на такое? Он бежит, зная: кто бы там ни был, чей бы облик не принял - чудовище будет наказано. Его рукой, рукой защитника.
Он видит, как святое дерево корчится, как обугленная кожа лопается, и плачущие души вьются вокруг, не зная, где найти приют. Чудовище смеется и плюет в огонь...
Но он близко! Он кричит, вызывает на бой.
Зверь выходит навстречу, у него оружие, но он боится. Страх удушливым об-лаком вьется над ним, и сталь описывает смертельный круг... Руки знают, что делать. Зверь схвачен, и бьется насмерть, но сегодня он умрет.

***

- Что случилось? - спросила Света. Она не могла видеть выражение лица брата, но слышала, как он раздраженно швырял обувь в прихожей.
- Виктор пропал!
Внутри разлился холод.
- Как... пропал? - спросила она, изо всех сил стараясь подавить вспыхнувшее в мозгу видение: извивающийся, опутанный странной светящейся паутиной Виктор ви-сит в углу комнаты, стонет и зовет на помощь, а Макс его не видит! Словно не она, а Макс был слепой!
- Позавчера он был дома, - сказал Максим. Судя по голосу, брат тоже чувствовал что-то, но он не видел того, что видела она!
- И с тех пор его нет! Мне Серега рассказал. Родители его ищут. Машины тоже нет.
Светлана чувствовала, что брат смотрит на нее.
- А вдруг он все еще там? - сказал Максим. - Может, с ним что-то случилось? Я его не нашел, но может, он все еще там?
- Он там, - сказала Света. Макс замер. Она произнесла эти слова спокойно, без всяких эмоций, словно речь шла о стуле, а не человеке.
- Откуда ты знаешь? - неуверенно проговорил он. - Это тебе привиделось!
- Машина тоже?
Макс посмотрел на сестру. Она не шутила. Мало того, его пугало выражение ее лица. Спокойное. Словно не человек пропал, а суслик.
- Но этого не может быть, Света! Виктора там не было - я каждый дом проверил! То, что ты рассказываешь - это... - "только в фильмах ужасов бывает" - хотел продолжить он, и прикусил язык. Света не смотрит фильмы!
- Это Мокошь, - сказала Света.
Макс открыл рот:
- Что? Какая Мокошь? Кто это?
- Та, что говорила со мной в лесу. Эта женщина. Она живет там.
- Там никто не живет!
- Макс, - улыбнулась она.
- Да что?! - крикнул он.
- Ты думаешь: я слепая, потому что не вижу того, что видишь ты. А если ты не видишь того, что я? Может, это ты слепой?
Она рассмеялась. Макс смотрел на нее: только сейчас он заметил, как сильно изменилась сестра. Ее лицо, обычно в маске равнодушного безразличия, менялось, становилось другим. Света чаще смеялась, больше говорила. Думая о чем-то, она тихо улыбалась, стала более спокойной и как будто счастливой. Родители радовались внезапным переменам, но не знали того, что знал Макс...
Родителям он ничего не сказал. Он сам не знал, почему. Светлана не просила молчать, но дома ничем не выдавала себя - это и было странно! Будь она помешана, думал Макс, она бы ничего не скрывала! Но Света не сказала ни слова о призрачном кольце, ни о таинственной женщине, с которой она будто бы говорила.
Сестра пугала его. Макс любил ее, как брат, очень жалел, и был в ужасе от слов Светланы, когда та произносила их с такой улыбкой. Не спорила, не психовала, а говорила уверенно, будто речь шла об обычных вещах.
Он не понимал, что происходит. Макс бывал в Мокшах не раз, еще ребенком, когда ходил за грибами. Это место не внушало страха, не имело дурной славы, там никогда ничего не случалось. По крайней мере, он об этом не слышал. Но Виктор пропал, а он видел в Мокшах его машину. В Мокшах...
- Света, - он повернулся к сестре. - Как зовут... Ту женщину?
- Мокошь.
- Мокошь... - повторил он. И Мокши. Очень похоже. Корень один. И что? И ничего. Бред. Ерунда. Не живет там никто!
А почему - нет? Не доказать - но ведь и не опровергнуть! Догадка, что увиденное Светой - не сон, не галлюцинация, все больше овладевали им. Но что делать?
Надо ехать, решил Максим. Если машина все еще там... сообщить родителям Виктора. А если нет, значит... Значит, ничего и не было, а Виктор где-то загулял.
Он прошелся по квартире, собирая вещи.
- Ты уходишь? - спросила Светлана.
- Да.
- Куда?
- По делам.
- Ты едешь искать Виктора, - она не говорила, а утверждала.
Макс не ответил. Надо взять фонарь, подумал он, шаря по полкам.
- Ты не найдешь его.
- Почему? - он повернулся к сестре. Она опять о своем!
- Я тебе уже говорила.
- Вот я и проверю.
- Макс, возьми меня с собой! - Светлана встала с дивана и пошла к нему. В квартире она ориентировалась прекрасно.
- Нет. Я один. Я быстро.
- Возьми меня, Макс! - она нашла его и обняла за плечи. - Пойми, мне очень нужно быть там! Очень нужно!
Макс отворачивался и вырывался.
- Сиди дома, Света. Свожу тебя в следующий раз...
- Максим, мне нужно быть там. Меня ждут! Пожалуйста!
- Я скоро вернусь, - упрямо сказал он, открывая дверь. "Мне надо быть твердым!" - подумал Макс.
- Если уйдешь - выброшусь в окно! - Света резко повернулась и бросилась в кухню. Схватилась за ручки оконной рамы и распахнула створки. Макс кинулся за ней:
- Ты что, Света!
Она никогда не поступала так, и Максим по-настоящему испугался.
- Уйдешь - выброшусь из окна! - повторила она. – Выброшусь!
- Ладно, пошли, одевайся. Только обещай, что больше так делать не будешь!
Света не ответила, и Максу стало еще тревожней. Может, плюнуть на все и остаться дома с сестрой? Он не хотел верить Свете, но чувствовал: с Виктором что-то случилось. Что-то нехорошее. И если он не поможет... А если позвать Сергея? Макс набрал номер приятеля, но тот не брал трубку. Некогда его искать, придется ехать одному... то есть с сестрой.
Светлана быстро собралась. Она умела одеваться едва ли не быстрее его.
- Пошли, Макс, - сказала она, и Макс захлопнул дверь.
Автобус не пришлось ждать, и через десять минут они ехали в сторону Мокш.
- Спасибо, Максим, - сестра сжала его плечо. - Прости, что я так... Мне очень надо туда.
- Зачем? - Максим посмотрел на нее. По лицу Светланы скользнула улыбка.
- Так надо. Мне надо. Поверь.
- Я не понимаю, Света. Ты извини, но иногда кажется, что ты... сходишь с ума.
Максу было нелегко сказать это, но, вопреки ожиданиям, сестра не обиделась.
- Называй, как хочешь. Там я могу видеть - вот что для меня главное! Видеть, понимаешь!? Не дома, не здесь - а там!
- А если тебе это только кажется?
- Кажется? Я чувствовала ее руку, ее тепло, слышала, как они двигаются.
- Кто двигается? - обескуражено спросил Макс.
- Те существа. Она зовет их мизгирями. Ее слуги.
Макс не знал такого слова. А, впрочем... Он вспомнил. Мизгирь - это же паук! Паук на старорусском наречии. Слово, вышедшее из обихода столетие назад. Пауки-слуги...
Они сошли с автобуса и пошли через лес. Светлана говорила без умолку, и Макс заметил, как оживилась и повеселела сестра.
- Еще когда мы приехали, я чувствовала что-то, но подумала, что это... просто от незнакомого места. Ты же знаешь: я не люблю незнакомые места, но этот лес мне сразу понравился. Он меня не пугал. Мне было хорошо. Как дома, - сказала она. - Мне отчего-то показалось: я могу гулять по этому лесу, я была уверена, что не споткнусь, не упаду... Но я еще боялась. И тогда, представляешь, вдруг увидела что-то! Я не могу сказать, что, но словно... какой-то свет... И я увидела ее, эту женщину! А потом дома и деревья! А потом она заговорила со мной, сказала, что она – Мокошь, и лес - это ее земля...
Макс понял! Это место, эти Мокши как-то влияли на нее, сводили с ума, и он имел к этому самое прямое отношение. Тогда зачем он взял ее с собой, зачем? Ответ Максим знал, от этого становилось только хуже.

Мне показалось странным, что Максим сразу не сказал родителям Виктора, что видел его машину. Ничего криминального нет в том, что он ездил туда с сестрой. И не понимаю почему он утаил информацию. Нет логики, тем более, что он переживает за него и не верит в видения сестры. И даже если в глубине души и верит, то тем более надо бросить в Мокши все силы, а не перетьса одному.

Спасибо за вдумчивое чтение. Надеюсь, в дальнейшем вы найдете ответы на ваши вопросы.

Халтуришь Монк. Переписывай

- Так что ты еще видела? - спросил он, поддерживая разговор.
- Эту женщину... Еще разных зверей. И... - Света запнулась, не зная, стоит ли продолжать. Видение опутанного светящимися нитями Виктора, подвешенного в углу дома и умоляющего о помощи, было слишком страшным, чтобы о нем вспоминать.
- Кольцо, - закончила она. Максим молчал, и Света почувствовала, что он напряжен не меньше. Мокши были уже близко.
- Я одного не понимаю. Если ты все это видишь - почему не вижу я? - спросил Макс. - И почему твои собеседники исчезают именно тогда, когда прихожу я?
- Не знаю, Макс. Может, они боятся? Сначала я так растерялась, что могу видеть! Мне стало очень страшно, Макс. Сначала стало страшно, только потом я обрадовалась!
- Почему тебе стало страшно?
- Потому что я видела то, чего не видели вы...
- Вот это-то и странно.
- Ты не веришь мне, Макс? - рука Светланы взялась за его плечо.
- Погоди... Женщина - это ладно, хотя ты и не можешь объяснить, как она выглядит и откуда взялась. А Виктор-то тут при чем?
- Я его видела! Там, в том доме! Его опутало что-то. Он висел в углу, почти на потолке...
Максим вздохнул. Он всегда жалел сестру, а сейчас - особенно. Симпатичная, неглупая девчонка. Почему это место так влияет на нее?
- Я видела, Макс, я все это видела!
Она чувствовала: он не верит, но главное - не понимает, не может понять, что значит видеть после стольких лет тьмы!
Джип Виктора стоял на прежнем месте, на крыше сидела нахальная белка. Макс подошел ближе и убедился, что машина не двигалась с места. На земле не было характерных следов, двери все так же закрыты.
- Его нет? - спросила Светлана. Макс кивнул:
- Нет.
- Я ведь говорила...
- Пойдем, - сказал Максим. - Пойдем в тот дом и посмотрим, там он или нет. Тебе не страшно?
- Нет. Пойдем.
Они вошли в деревню. Макс уверенно направился к знакомому дому с полуразрушенной стеной и включил фонарь. Луч света выхватил обомшелые, затянутые паутиной стены, черепки и мусор под ногами. Никого.
- Ты видишь что-нибудь?
Света помотала головой:
- Нет. Сейчас его здесь нет.
Сестра не выглядела расстроенной, и Макса это удивило.
- Почему нет? - спросил он. – Раньше ведь был?
- Не знаю. Макс, я вижу тогда, когда приходят они. Давай подождем. Они придут, я знаю. Они ждут меня.
"Что делать? - думал Макс. - С одной стороны - быстрее ехать в город и сообщить родителям Виктора, что его машина здесь. Может, он просто заблудился? С другой - было бы неплохо доказать Светке, что все, что ей кажется - лишь фантазия. Сейчас ведь она ничего не видит!"
- Хорошо, подождем немного.
Они вышли из дома.
- Идем к колодцу, - сказала сестра.
Найдя старое бревно, они уселись. Солнце пробивалось сквозь кроны сосен, падая на землю косыми столбами света. Жужжали комары.
Макс думал о Викторе. Что же могло с ним случиться? Куда он пропал? Он подумал, что мог бы заявить о пропаже еще вчера, когда видел брошенный джип. Но, откуда знать: может, Виктор ушел куда-нибудь, а машину оставил. У богатых свои причуды, а верить в видения сестры он не хотел.
- Они идут! - прошептала Светлана. Макс отвлекся от мыслей и вздрогнул: ворот стоящего прямо перед глазами колодца раскачивался, тихонько поскрипывая во внезапно наступившей тишине. Ветер? Какой же должен быть ветер, чтобы железный ворот раскачать? Да и нет никакого ветра, совсем никакого, и ворот не трогал никто.
- Котик, - улыбаясь, сказала Светлана. Ее рука поднялась, гладя невидимого кота. Здорового, судя по высоте.
Сестра водила головой, разглядывая подходивших гостей, и улыбалась. Максу стало не по себе. Он ничего не видел, но воздух наполнился присутствием чего-то, чему он не мог дать объяснения. Внутри головы раздался странный шорох. Макс вскочил.
- Ты видишь, чувствуешь? - повернулась к нему сестра. - Она идет к нам.
- К-кто? - выдавил Макс.
- Мокошь.
- Какая...
Дуновение ветра, теплое и влажное, заставило замолчать. Ветер взялся из ни-откуда, пронесся над землей, взметая сухие хвоинки и так же бесследно сгинул, ос-тавив в воздухе медленно растворявшиеся очертания странной фигуры. Макс прикрыл рукой отвисшую челюсть.
- Здравствуй, - сестра поклонилась невидимому. - Я пришла, как ты велела.
Светлана внимательно выслушивала тишину, а Макс не знал, что делать. Он видел нечто... странное и сбежал бы отсюда быстрее, если бы не сестра. Ее он бро-сить не мог.
- Да, я знаю. Я все сделаю, как ты хочешь, - говорила Светлана. - Спасибо, спасибо за то, что ты сделала для меня! Надо ждать до пятницы... Я буду ждать!
Сестра повернулась к нему:
- Она сказала, что знает тебя. Хочешь служить ей, Макс?
Нет, это сон. Идиотский сон.
- Откуда она меня знает? - проговорил он, глядя на пустое место. Страшно. Надо убираться отсюда!
- Помнишь ту ночь? - спросила Света. - Когда мы легли спать в том доме?
- И что? - пробормотал обескураженный Макс. Что она может знать?
- Ты думаешь, это Лариса была? Нет. Ты был с берегиней. Ее послала Мокошь.
Макс невольно шагнул назад и вздрогнул, упершись спиной в дерево. Стыдливый страх пульсировал в мозгу. О чем она говорит? Как она знать может!? Какая берегиня? Какого черта!?
- Света, пошли отсюда! Быстрее! - он схватил сестру за руку, но она вырвалась.
- Я не пойду!
Движения Светланы приобрели четкость и точность. Она шаг за шагом отступала от него.
- Оставь меня здесь, Максим. Я прошу: иди домой и оставь меня здесь.
- Ты что, с ума сошла?
Светлана рассмеялась.
- Чего ты испугался? Дурачок ты, Максик! Кто меня здесь обидит? Тут везде мои друзья.
- Какие друзья? Света, ты с ума сошла!
- Называй, как хочешь, - твердо и холодно произнесла Светлана. - Я хочу остаться здесь. Навсегда!
- Ты с ума сошла! Тебе нельзя здесь оставаться! - он сделал несколько шагов, намереваясь схватить за руку, но Света отдернула ее. Макс замер. Как она...
- Здесь я вижу, Максим! В городе не могу, а здесь вижу, понимаешь! Мокошь дает мне силу видеть! Я и тебя сейчас вижу!
Она протянула руку, безошибочно ткнув пальцем Максу в нос. Он замер. Да что же это? Как? Чудо…
- Я останусь здесь. А ты езжай домой. И не бойся. Со мной ничего не случится! Мне хорошо здесь, Макс!
- Да как я уеду? - закричал Максим. - Что я маме скажу? Что тебя в лесу бросил? Ты что, не понимаешь?!
- Мне все равно, что ты скажешь, - улыбнулась она. - Мне все равно, что скажет мама или отец. Человек счастлив там, где ему хорошо. Я счастлива здесь, Макс!
Она раскинула руки, глядя на верхушки сосен.
- Ты пойдешь со мной! - он хотел схватить ее, но сестра отпрянула и побежала.
- Стой! Света! Стой! - закричал Макс, бросаясь вдогонку. Она сошла с ума! Расшибется!
Но Света, хохоча, бежала меж деревьев, перепрыгивая через сгнившие заборы и пни, и Макс - зрячий Макс! - не мог угнаться за нею.
Она бежала к озеру! Макс припустил изо всех сил, но зацепился за корень и упал, а когда вскочил - сестра исчезла.
- Света! Све-е-та-а! - во все горло заорал он. Куда она делась? Что он скажет родителям? Что слепая девчонка убежала от него в лесу?
- Све-ета! - едва не плача, возопил он.
- Сюда! - донесся крик, и Макс сорвался с места. Да, кажется, она у озера!
Он выскочил на берег и увидел Свету. Сестра раздевалась. Обувь, джинсы и блузка уже лежали на песке, теперь она снимала белье.
- Ты что? - внезапно севшим голосом проговорил Максим. - Ты что делаешь?
- Научи меня плавать, Макс, - она выпрямилась, оставляя последнюю одежду на песке. – Я так хочу научиться.
Макс замер, глядя на нее. У сестры прекрасная фигура. Сильные, плотные бедра, высокая грудь... Лара и рядом не стояла!
Она точно сошла с ума! Разве нормальная девчонка станет раздеваться догола при брате? Надо тащить ее домой! Но как?
- Научи меня плавать, - повторила она. Макс взглянул ей в глаза. Он видел их не впервой, но сейчас испугался еще больше, глядя в неподвижные серо-зеленые зрачки.
- Зачем?
- Я хочу научиться, - ответила она и вошла в воду.
- Стой! - он подбежал и схватил Светлану за руку. Смотреть на ее наготу было приятно... и страшно.
Сестра не вырывалась.
- Раздевайся. Пойдем вместе. Мне хочется поплавать, Макс. Научи меня.
Простое объяснение немного успокоило его.
- Не бойся, не утону, - улыбнувшись, сказала она. Макс скинул ботинки. Бред какой-то.
Ему случалось тут плавать пару раз. Дно озера было илистым и не слишком приятным, ноги увязали по щиколотку, но вода была чистой и теплой. Они вошли в воду по пояс, и Макс сложил ладони вместе.
- Ложись вперед, я буду держать.
Света легла. Макс держал сестру под животом, не отводя глаз от аппетитной попки.
- Греби руками. Так...
Несмотря на теплую воду, его колотило. Происходящее казалось дурацким и необъяснимым сном. Света на удивление быстро освоилась и вскоре плавала сама, обдавая застывшего Макса брызгами и хохоча. Наконец, они вышли из воды, чему Макс был чрезвычайно рад. Он подал Свете одежду, та оделась. От души отлегло.
- Только ты больше так не бегай! - сказал он.
- Договорились. А ты больше не считай меня слепой.
- Что?
- Максим, - сказала Света, застегивая блузку. - Почему ты боишься?
- Я не боюсь... - пробормотал Макс. - С чего ты взяла?
- Ты боишься, - уверенно сказала она. - Я вижу. Я чувствую. Слышу.
Макс не ответил.
- Почему ты не радуешься, а боишься? Я ведь вижу! Твоя сестра видит! Ты не рад?
- Я рад, но… не понимаю… как ты можешь видеть? Как можешь видеть здесь - и не видеть дома? Так не бывает!
- Не бывает? Будто ты знаешь жизнь! Ты ничего не знаешь! - она засмеялась и взмахнула руками. - Я счастлива, Максик! Знаешь, почему? Я знаю будущее и знаю, что буду счастлива, понимаешь!?
- Где твоя трость? - сказал Макс, не зная, что еще сказать.
- Я выкинула ее! - захохотала Света. - К черту!
Макс сжал зубы. Ей весело! А как он теперь трость отыщет?

Этот кусок мне показался переливанием из пустого в порожнее. Столько слов, но все вокруг одного и того же.
Света умная и даже офигев от внезапного прозрения, должна понимать, что одной в лесу не выжить, и что родителям надо реально что-то объяснить. А так детский сад какой-то.

Я вообще поражаюсь Монку. Недавно читал раски Виктора Егорова и не мог понять - или Егоров поднялся до уровня Монка или Монк опустился до уровня Виктора

Поконкретней, плиз. А до уровня Егорова я даже пьяный в зюзю не опущусь.

В каком лесу?

Ок, в заброшеной безлюдной деревне без всех благ цивилизации. Что есть будет?

Это общее впечатление. Последняя часть ещё ничего, а остальные словно ветки в лесу наломаны и брошены..

Видите ли... если я отвечу вам на этот вопрос, то приоткрою завесу тайны. А этого не хотелось бы. Не забывайте, что роман мистический, хотя и завязывается как детектив. В начале могут возникнуть вопросы, но в конце вы получите ответы на все.

Сложно что-либо сказать. Начало - это поведение и взгляд разных людей на определенные обстоятельства и факты. Показываются характеры героев. Завязка. Приоткрывается тайна. Динамики особой нет. Но события будут нарастать постепенно.

Едва вернувшись домой, Максим побежал к Ловкачевым. Выслушав Макса, мать Виктора позвонила мужу. Ловкачев-старший прибыл незамедлительно и повез Максима в милицию.
- Едем, - сказал милицейский капитан, и Макс во второй раз за день отправился в Мокши.
Милиция обследовала машину - ее Ловкачев-старший открыл запасным брело-ком - Виктора внутри не было. Обшарили все кусты в радиусе ста метров и дошли до Мокшей.
- Это не то место, где убийство недавно было? - проговорил один из ментов.
- То самое, - ответил другой.
- Здесь кого-то убили? - тревожно спросил Ловкачев.
- Бомжа... - нехотя отозвался мент.
- Убийцу поймали? - спросил отец Виктора.
- Пока нет, - сказал капитан. - Но вы не волнуйтесь. Тела вашего сына нет, так что... Мало ли что может быть? Заблудился, может.
- Уже три дня прошло! - загорячился Ловкачев. - Лес большой, но здесь повсюду дороги, деревни...
- Раз три дня прошло, пишите заявление о пропаже. Будем искать.
- Ведь не мог он далеко от машины уйти, не мог! - теребя дорогой галстук, говорил Ловкачев. - А главное - зачем? Зачем он сюда приехал?
Макс не стал говорить, что видел машину Виктора еще вчера - боялся. Да и что это изменит? А вот зачем Виктор приехал в Мокши - Макс и сам хотел бы знать.
- Хорошо бы узнать, с кем он сюда приехал. Быть может, не один был, - сказал капитан. - Вы его друзей хорошо знаете?
- Знаю! Вот, Максим здесь.
- Так зачем, говорите, вы сюда приезжали? - капитан уже задавал Максу этот вопрос в отделении.
- Сестра хотела. Ей нравится здесь, она воздухом подышать хотела, вот мы и приехали.
- И Виктора не видели?
Макс знал о милицейских приемчиках: как бы невзначай повторять вопросы, пытаясь поймать на противоречиях. Ему было неприятно, что теперь целью подобных трюков стал он.
- Нет. Я уже говорил. Я звал его и сюда приходил. Не было его нигде.
- А ваша сестра? Может, она что-то видела?
- Она инвалид по зрению. Слепая.
- Понятно.
Конечно, говорить о странных видениях сестры он не стал. Все равно не поверят, а Светку замучают, у ней и так психика никуда...
- То есть в последний раз вы видели Виктора позавчера, когда были тут на пикнике?
- Да, именно так.
- У него телефон был? - капитан повернулся к Ловкачеву.
- Конечно. Я звонил ему сто раз - не отвечает!
- Не берет трубку? Или вне зоны действия?
- Не берет.
- Мда... - капитан пригладил волосы. - Машину можете забрать, но просьба ничего в ней не трогать, оставить все, как есть. Мало ли что... Заприте и поставьте на стоянку.
- А вы сразу посмотреть не можете?
- Основания нет привлекать криминалистов. Тела нет. Следов борьбы тоже. Ваш сын неизвестно где. Может, завтра домой придет?

Этот и следующий день Светлана была тиха и радостна, и ни разу не заговаривала о Мокшах. Максим был несказанно рад. Может, эти жуткие видения покинули ее, и она стала прежней Светой? Родители заметили перемены и считали благотворным влиянием леса.
- Может быть, вам чаще ездить туда? - сказал отец. К изумлению Макса, Светлана покачала головой:
- Нет. Сегодня не надо. Я поеду в пятницу.
- Почему в пятницу? - удивилась мать.
- Я так хочу. Пожалуйста.
- В пятницу, так в пятницу, - сказал отец. Прошло несколько дней. Виктора не нашли. Сергей рассказал Максу, что Ловкачев-старший привлек к поискам спасателей и милицию, и обещал награду тому, кто найдет сына...
- Света, ты что-нибудь видишь? - спрашивал Максим у сестры день за днем. Светлана качала головой, но теперь на ее лице не было и следа тоски и замкнутости. Черты ее, как распускавшийся цветок, расправились и похорошели, будто старая кожа отслоилась и упала с них, открывая совсем другого человека. Но Макс не знал, радоваться или нет. Он не понимал, что происходит, и ему было страшно.
Происшествие в лесу не давало покоя. Если сестра медленно сходит с ума - то он первый виноват, что не рассказал об этом родителям, и вдвойне - если отвезет Свету туда еще раз. То, что она вытворяла тогда... Ему еще повезло, что она вдруг согласилась ехать домой. Но какие гарантии, что она не убежит снова? Никаких. И еще... Пугающие ощущения, что в лесу кто-то есть, кто-то, кого Макс видеть не может - а Света разговаривает с ним. И гладит невидимых котов. Нет, туда он больше не пойдет. Разве что с милицией...
Но этот день настал.

- Макс, сегодня пятница. Отвези меня в Мокши.
Максим ждал и боялся этих слов. Он думал всю неделю и решил...
- Света, тебе лучше не ездить туда.
- Мне разрешили. И ты обещал, - твердо проговорила Света. Макс сжал зубы:
- Тебе не надо туда ездить!
- Почему? Мне там хорошо, Макс. Пожалуйста, отвези.
- Ты становишься там другой. Я боюсь... что ты сходишь с ума! - признался он.
- Я схожу с ума здесь, Максим! - Света встала и прошлась по комнате. - Если бы ты мог знать, мог чувствовать, что чувствую я! Тьма, тьма изо дня в день! Я не знаю, как раньше жила. А теперь живу, потому что знаю, что могу видеть! Хотя бы там – но могу!
- Тебе это... кажется, - неуверенно проговорил Макс.
- Макс, ты же умный, ты должен понять! Там я вижу, и я отдам все, понимаешь, все... Зачем ты живешь, Максим?
Он не знал, что сказать, но она и не слушала:
- А я знаю, зачем! Мне помогли, мне открыли мир, и я хочу жить там! - Светлана улыбнулась. - Я не останусь во тьме. Этот мир не для меня, Макс, и я в нем не останусь.
- Ты не поедешь, - сказал Макс. Он ожидал скандала и истерики, был готов держать ее за руки... но сестра сказала:
- Ты не хочешь - поеду с отцом.
- Пожалуйста, - холодно сказал он. – А если я отцу расскажу о твоих видениях? Думаешь, повезет тебя в Мокши или в больницу?
Он не умел шантажировать, Света легко читала неуверенность в его голосе и усмехнулась:
- Попробуй.
В пятницу отец приходил рано, и она это знала. Макс стал ждать. Он глядел на спокойно сидевшую в кресле сестру, не представляя, как скажет отцу, что она - сумасшедшая. Хорошо, что она не видит чувства, отражавшиеся на его лице. Нет, он не может оставить все так, как есть. Он видел, как с каждым посещением Мокш она становилась все более непредсказуемой и неадекватной... Другой. И это надо прекратить.
Щелкнул замок.
- А вот и я, - сказал отец, раздеваясь в прихожей. - Вы что, еще дома? Вы же в лес собирались.
- Он не хочет меня везти, - сказала Света.
- Это почему? У тебя, что, дела?
- Дела. И вообще... - Макс смутился. Он никогда не врал отцу.
- Ну, так я могу свозить, - сказал отец. - Сейчас поедим и поедем. А вообще можно и пешком прогуляться.
- Папа, мне надо в Мокши. Я хочу туда.
Отец почесал подбородок:
- Ну, Мокши, так Мокши. Почему нет? Максим, достань карту и покажи, как ехать.
Света улыбнулась. Макс вышел из комнаты и прошел на кухню.
- Ее нельзя туда везти, - тихо выговорил он.
- Это почему? - отец поставил сковородку на огонь.
Макс стал говорить. Сбивчиво, перескакивая с пятого на десятое, волнуясь и прислушиваясь к звукам за стеной, где сидела Света. Он рассказал почти все. Эпизод с купанием пропустил, чувствуя, что и без него фактов достаточно...
Запахло горелым.
- Черт! - отец выхватил дымящуюся сковороду с плиты и поставил на подставку. - Сгорело!
Он посмотрел на Макса. Сын выдержал взгляд, давая понять, что все это не шутка.
- Так, - отец направился в комнату. - Света, давай-ка поговорим. Макс сказал: ты что-то видела в лесу, так?
- Так.
- А что? Что ты видела?
- Какая разница? Видела и все. Макс не видел, и он мне не верит.
- Хорошо, а почему ты нам с мамой ничего не сказала
- Макс не верит - и вы бы не поверили.
- Зря так думаешь. Ведь это хорошо, если ты что-то видела. Знаешь, что, Све-та? Давай-ка прямо сейчас сходим к врачу. К окулисту. Ты не против? Посмотрим: вдруг к тебе зрение возвращается?
- Какое зрение? Она видит там, и не видит здесь - как это может быть? – нерв-но сказал Максим.
- Вот и узнаем, что да как.
Света не возражала. Они сели в машину и через полчаса были в центральной больнице. Оставив Макса с сестрой, отец сбегал в регистратуру, потом еще куда-то. Затем прибежал и потащил их за собой.
"Зав. отделением офтальмологии" - гласила табличка на дверях. Отец постучал и вошел вместе со Светой. Пробыл с минуту и вышел. Света осталась там.
Ждали недолго. Главврач вышел к ним, вывел Светлану и подошел к отцу. Лицо его ровным счетом ничего не выражало:
- Не знаю, о чем вы говорите. Реакции на свет никакой. Улучшения нет. Она не может видеть.
- Но она говорит, что...
- Говорить можно, что угодно, - сказал врач. - А я отвечаю за свой диагноз. Если сомневаетесь, можете идти к другому врачу, но вы просто потеряете время...
Обратно ехали молча.
- Папа, отвези меня в Мокши, - вдруг сказала Света. - Я тебя очень прошу! По-едем!
Отец глянул на Макса, потом на нее:
- Света, врач сказал: ты не могла ничего видеть. И Макс ничего не видел.
Он произнес это так деликатно, как только мог, но сгладить углы не получи-лось. Лицо Светы помрачнело. Она сжала губы и до самого дома не проронила ни слова. Сидевший рядом Макс видел, как она нервно перебирает пальцами.
- Почему ты нам ничего не сказал? - накинулась на Максима мать, едва узнав, что произошло.
- Я думал, ей все приснилось, - отбрыкивался Макс. Рассказывать, что было со Светой каждый раз, когда они приезжали в Мокши... Лучше уж промолчать.
- Света, что ты видела? - спрашивала мама. - С кем ты там говорила?
Дочка игнорировала вопросы. Низко опустив голову, она плакала, а когда мама принесла успокаивающее, выбила таблетки из рук.
- Оставьте меня в покое! - закричала она. - Вам всем наплевать на меня! Вы гады! Гады!
Мама замерла со стаканом в руке. Отец прибежал с кухни. Макс остановился в дверях. "Неужели так сходят с ума? - подумал он, чувствуя себя ужасно. В ее слезах была и его вина. Он обещал - и обманул. Но у него не было выхода. Пусть теперь родители решают, что со Светой. Не он.

Ужасное предложение, особенно про старую кожу.
Что-то в нем не так.
До Мокш? Тогда почему вот это потом:



Лося нет....ждем дальше

Дальше был кошмар. Родители приводили Свету в чувство. Она кричала и отбрыкивалась, швыряя все, что подворачивалось под руки, ругаясь словами, которые Макс никогда от нее не слышал.
Потом приехала "скорая". Врач констатировал нервный срыв, ввел успокаивающее и рекомендовал полный покой. А еще: показать Свету специалисту.
На следующий день родители повезли Светлану к врачу. Макс остался дома.
Доктор долго расспрашивал о том, что она видела в лесу, задавал вопросы о семье, интересах... После, встретившись с родителями в отдельном кабинете, психиатр покачал головой:
- Очень странный случай. На все вопросы, касающиеся своей жизни, семьи, знакомых ваша дочь ответила, как ответит любой нормальный человек. Но все, что касается этого леса, каких-то существ, кольца, которое она видит на пальце, а никто увидеть не мог... Тут я объяснить ничего не могу. Возможно, она видела какой-то сон, необычайно ее поразивший, и внушила себе все это.
- А это... не раздвоение личности? - спросил отец.
- Нет, - сухо и уверенно ответил врач. - Думаю, вам стоит уделять дочери больше внимания. Придумывать в таком возрасте воображаемых существ... Обычно так делают маленькие дети, обделенные вниманием. И еще...
- Да, доктор? - мать с надеждой смотрела на него.
- Она молодая совершеннолетняя девушка. Понимаете меня? Ей нужно общение с противоположным полом. Нужны чувства. Ваша дочь нуждается в любви точно так же, как любая зрячая девушка.
- Но...
- Это всего лишь совет. Никоим образом не рецепт. Просто обратите внимание. И не переживайте. В наш век психически здоровых людей почти не осталось, и фантазии вашей дочери - не самое страшное, что может произойти, это бывает.
- Но как нам относиться ко всему этому? - спросил отец. - Признать, что все это существует? Ведь расстраивать Свету, как я понял, нельзя.
- Почему бы и не признать? Не мною замечено: душевный разговор лечит не хуже лекарств. Говорите с ней, примите то, чем она готова с вами поделиться. Самое страшное для нее и для вас - опасность, что девочка замкнется. Тогда лечить будет еще труднее.
- Но она все время хочет ехать туда, в этот лес...
- Так свозите. Что в этом плохого? - сказал доктор. - Тем более, как вы сами же говорите, пребывание там ее успокаивает. Лес все же лучше, чем больница и процедуры, не правда ли? Ну, а будут проблемы - обращайтесь...
На следующий день отец повез Свету в Мокши. Мать поехать не смогла - работала, и была не в восторге от идеи, но отец ее убедил. Макса тоже взяли, хотя он ехать не хотел.
- Ты хорошо эти Мокши знаешь, - настоял отец. - Поехали.
- У меня дела, - пытался выкрутиться Максим.
- Какие дела? У тебя каникулы. И мы с тобой давно вместе не гуляли.
Пришлось ехать.
До остановки долетели быстро. Машина свернула в лес и, покачиваясь на ухабах грунтовки, двинулась к Мокшам.
Машины Виктора не было. Увезли. Отец поставил машину на той же полянке, закрыл двери, и они пошли.
Небо набухло синью. Солнце позорно бежало, прячась от толстых угрюмых туч. Верхушки сосен пошатывались, тревожно шурша, от стволов пахло смолой и влагой.
- Ох, давно я в лесу не был, - сказал отец. - Где вы пикник-то устраивали?
- Вон там, - показал Максим. - Самый нормальный дом. Остальные развалились почти все.
- Угу, - отец прошелся по деревне, оглядывая заросшие травой стены. - И чего вы сюда потащились? Нашли экзотику... Света, ты как себя чувствуешь?
- Хорошо, - ответила сестра.
- Вот и хорошо. Только вот дождь собирается.
Стало темнеть. Казалось, тучи внаглую разлеглись на самых верхушках сосен.
- Сейчас ливанет, - сказал Максим. - Пошли в дом.
- Пойдем, Света.
Но сестра остановилась. Ее подбородок приподнялся, она прислушивалась к чему-то. Потом улыбнулась. Началось, подумал Макс. Отец обернулся у дома:
- Что там такое? Идите сюда.
- Я вижу, - прошептала Света. - Она идет!
Отец подбежал к ним.
- Она снова что-то видит, - сдавленно сказал Макс.
- Что? Где? - завертел головой отец. - Света, что ты видишь?
- Мокошь идет. Ее слуги близко.
- Что?
- Здравствуй, - произнесла сестра кому-то, делая несколько шагов вперед. Над головами громыхнуло.
Отец вопросительно посмотрел на Макса. Тот отвел глаза. Смотри и слушай, ты сам этого хотел, подумал он.
- Я не смогла прийти вчера, прости. Меня не пускали... Мне все равно... Я сделаю так, как ты скажешь...
Светлана менялась на глазах. Она не двигалась, а плыла, говорила так ласково и радостно, словно встретила кого-то родного, но ни отец, ни Макс не видели никого.
Света пошла к колодцу. Пошла уверенно и прямо, отбросив трость. Отец шел рядом, заглядывая дочери в лицо. Света двигалась, безошибочно огибая деревья, и Макс видел изумленное лицо отца.
- Света, ты... видишь?!
- Да, - просто ответила она. - Когда она приходит, я вижу все. От нее идет свет, такой свет, что видно все вокруг.
- Кто она? - спросил отец. - С кем ты говорила?
- Хозяйка Судьбы. Хозяйка леса. Мокошь. Она говорит: я буду счастлива. Она здесь.
Дождь приближался. Первые капли, еще чуть слышно, упали на ковер из хвои.
- Но почему мы ее не видим, Света? - осторожно спросил отец.
Светлана покачала головой.
- Она приходит не к каждому...
Она внезапно отвернулась и заговорила:
- Конечно, я пойду! - сказала кому-то сестра. - Ты покажешь его мне? Я хочу его увидеть! Спасибо! Куда идти? Я иду!
Света так резво побежала, что Макс, хоть и ожидал чего-то подобного, сплоховал и не смог удержать сестру. Отец замер, не ожидая от слепой такой прыти.
- Ты куда? - они рванулись за ней, отстав на добрый десяток метров.
Заметно стемнело. Дождь усиливался, стуча по земле и деревьям. Фигурка Светланы мелькнула в десятке шагов от них и исчезла.
- Света!
- Света-а-а!
Они бегали кругами, но Светлана исчезла. Как сквозь землю...
- Да что же это? - ошарашено повторял отец. - Куда она пропала?
Макс молчал. Отец не понимал. А ему было страшно.
- Пойдем к озеру! - крикнул Максим. - Может быть, она там.
Они побежали к озеру, но там никого было. Заросли местами подступали к самой воде и, спрячься в них Светлана, они не заметили бы ее, но Макс знал, что там ее нет. Струи дождя поливали поверхность озера, оно стало отталкивающе-темным, как нависшее над ним небо.
Сорвав голос, измучившись и вымокнув до нитки, они вернулись в Мокши и забрались под крышу. Дождь не утихал.
- Я говорил: не надо было ехать! - сказал Макс.
- Мы найдем ее, - сказал отец. Макс не был настолько уверен. Если только она сама вернется, подумал он.
- Пошли, - коротко бросил отец. Они пошли в другую сторону, обходя Мокши по кругу. Дождь утих, но тучи уходить не собирались.
- Света-а!
Они устали и измучились. Сколько времени прошло: час, два или больше?
- Я здесь!
Света стояла у колодца и махала им рукой.
- Где ты была? - крикнул отец. Они подбежали к ней.
- Далеко, - смеясь, ответила она. Макс взглянул на сестру: ее одежда была сухой...
Отец схватил ее за руку и не отпускал.
- Едем домой!
Света не возражала.
- Где ты была? Мы везде тебя искали!
- Это другой мир. Вы его не видите, а если не видите - и войти не сможете!
Отец замолк. Переварить сказанное было непросто.
- Я снова вижу кольцо! - объявила Света. - Хозяйка сказала: подарит его навсегда, только видеть его я дома не смогу. А здесь вижу! Оно очень красивое!
Отец молча уставился на ее руку, посмотрел на Максима и промолчал. Они вернулись к машине. Света спокойно села, не отводя глаз от безымянного пальца. В зеркальце заднего вида отражалось растерянное лицо отца. Он завел мотор и резко рванул с места.
Выехали на шоссе. Макс поглядел вокруг. Странное дело. Такое впечатление, что тучи висят аккурат над Мокшами. Шоссе было сухим, небо над ним - голубым и радостным.
Машина летела вперед. Сидя рядом с сестрой, Макс думал, что скажет мама. Он не хотел, чтобы Света оказалась в психушке, но что еще делают с людьми, говорящими с пустотой? А может, ее все же вылечат?
- Может, там какая-то аномалия, излучения какие-то? - говорил сам с собой отец. Он не заметил, как пролетел на красный. Хорошо, что машин нет, запоздало подумал Макс.
- Папа, ты аккуратней.
- Черт знает что, - крутя руль, зло бормотал отец. - Но почему дома-то ничего не случается? Почему ты дома не видишь, Света?
Света молчала, любуясь кольцом.
- Она сама не знает, - сказал за нее Максим. Света подняла глаза:
- Знаю. Ее сила в этом месте, в городе она слаба. Поэтому там я вижу, а дома не могу. Но я потерплю. Она сказала подождать до пятницы. Папа, привезешь меня туда в пятницу?
Отец что-то буркнул и вцепился в руль.
- Обещай, папа!
- Посмотрим...

Доктор какой-то честный попался. В наше время эскулап обязательно прописал бы лекарства, причём в определённой аптеке, назначил бы осмотры платные, если не самостоятельно, то в определённом месте.
Ничего личного, только бизнес.

И ещё.
Про кольцо неоднократно уже упоминалось, но никому не пришло в голову потрогать его, ощупать безымянный палец девушки. А это очень не по-русски.

Снова до пятницы?

Не могу понять, почему ее родные такие тупые? Они что "Битву экстрасенсов" никогда не смотрели? Почему не принять на веру то, что у слепой девушки развились сверхспособности? Я бы поняла после первого раза, но когда это повторяется и выглядит вполне реально - не понимаю. Скорее надо помагать ей, стараться чтоб дар проявился не только в лесу, но и дома, а они по психушкам таскать начали. Поездка к окулисту оправдана.

Интересная мысль... Может, я упустил этот момент, с ощупыванием... Все только смотрели, да. Подумаю.

Ахаха. Милая Касторка, я тоже смотрю битву, но телевизор - это одно, а жизнь - совсем другое. Это как книгу читаешь: если нравится, прощаешь все ляпы, а в жизни не поверишь ни за что...

Так это же не ляп. И Макс и отец убедились в том, что Света в лесу реально видит, тогда почему не поверить в потусторонние силы?
Может это только я такая наивная?

В общем-то, и книга о том, что некоторые люди способны принять сверхъестественное, а некоторые будут сопротивляться этому изо всех сил, пусть даже факты будут бить им по голове. Но даже принять эти факты мало, ведь официальная наука и государство не признает чудес. На этом конфликте и построен роман.

На следующий день Свету увезли в больницу. Макс ожидал от сестры истерики и слез, но она отреагировала удивительно спокойно. Словно что-то решила внутри себя. Оставшись дома один, Макс целый час бессмысленно слонялся по квартире. Ему было жаль сестру, безумно жаль. Он видел слезы мамы и потерянный взгляд отца, на глазах которых дочь впадала в безумие. В лучшем случае это - нервный срыв, и он забудется, в худшем... Проклятые Мокши!
Макс подошел к окну и задумался. Родители верят тому, что видят, как всякий современный человек. Но и Макс видел кое-что, и чувствовал. Если он расскажет об этом - его тоже посчитают сумасшедшим? Света не боялась об этом сказать, а он… Он чувствовал себя немножко предателем.
Вращающийся ворот у колодца, странные силуэты, почти ощутимое прикосновение чего-то... И удивительное признание Светланы, когда она сказала, что знает, с кем он провел ту ночь. Он думал - с Ларисой, что и было причиной ссоры с Виктором, а оказалось... Но это же бред! Невозможно! А как еще объяснить это? Он знает, что провел ту ночь с девушкой, и это была Лара - он все помнит! А Лариса - в отказ. Конечно, она может стесняться Виктора и остальных, но Макс чувствовал, что девушка не лжет.
День прошел в унылых раздумьях. Не хотелось ни читать, ни играть в онлайн-игры, на которые запал в последнее время. Макс думал не только о сестре. О пропавшем Викторе, который, возможно, умер. Представить это Макс не мог, как не мог поверить, что Света сказала правду.
Вечером позвонили из милиции. Завтра утром Максима приглашали на беседу. Макс разволновался, но отец не придал звонку значения.
- Расскажешь, что видел, и все, - сказал он. - А про Свету лучше не говори.
- Конечно, - сказал Макс. Он и так это понимал. Незачем трепаться. Все это вызовет ненужные расспросы и сплетни. Город небольшой.
Он подъехал к зданию районного отделения со смешанным чувством страха и надежды. Если его вызвали, значит, Виктор не нашелся. Если бы что-то случилось - родители Ловкачева знали бы об этом. А они ничего не знают. Он вчера узнавал.
Максим подошел к дежурному, тот сказал, куда идти. Макс поднялся на второй этаж и оказался в обшарпанном коридоре с несколькими железными дверями. Найдя табличку с нужной фамилией, он постучал и вошел.
- Я к капитану Прохорову.
- Это я. Садитесь, - мент затушил сигарету и указал Максу на стул. В кабинете было накурено, и не терпевший табачного дыма Максим чувствовал себя некомфортно. Как они здесь сидят? Хоть бы окно открыли...
- Паспорт есть?
- Давайте.
Капитан взглянул в документы и вернул паспорт.
- Краснов Максим Леонидович, - сказал он.
- Да.
- Вы вызваны для беседы в качестве свидетеля по делу об исчезновении известного вам Ловкачева Виктора. Ваши слова будут записаны, а поэтому предупреждаю об ответственности за дачу ложных показаний. Итак. Какие у вас были отношения с Виктором Ловкачевым?
- Дружеские. Мы живем близко, в одном дворе.
- Когда вы виделись в последний раз?
- На шашлыках. Когда он нас возил в Мокши.
- Почему вы поехали именно в Мокши? Чья была инициатива?
- Моя.
- Так. Почему?
В кабинет вошел еще один мент. Невысокий, крепко сбитый, с круглым лицом и пытливыми глазами. Он сел напротив Макса, положил руки на колени и застыл, как сфинкс.
- Лес там красивый. Озеро есть, - косясь на прибывшего, ответил Максим.
- Вы знаете эти места?
- Да, в общем, знаю. В детстве жил у бабушки в Бурьяново. Это недалеко оттуда.
- Когда вы туда приехали?
- В прошлую пятницу.
- Что дальше? Рассказывайте подробно.
Макс рассказал. Менты переглянулись.
- Нам известно, вы с Ловкачевым ссорились, - сказал капитан.
- Я? Ну... - Макс все помнил, но рассказывать об этом ментам не хотелось. За-чем им это знать?
- Ссорились или нет?
- Да не ссора это была.
- А что?
- Ерунда.
- Ерунда? Хорошо. Почему вы поехали туда на следующий день?
Менты и это знали! Наверно, от родителей - они ведь были в курсе.
- Меня попросила поехать сестра.
- Зачем?
- Подышать воздухом. Ей там понравилось.
- Вы видели тогда Виктора?
- Нет. Я видел только его машину. Я кричал, но он не отзывался... Я сказал, когда видел его в последний раз. Вместе со всеми.
Прохоров поднялся со стула, затушил сигарету и остановился напротив Макса.
- Значит, тогда, в лесу, вы нам солгали. Ну, а во второй раз зачем поехали?
- Проверить.
- Что проверить?
- Там он или нет.
- Зачем?
- Ну... Волновался. Что что-то случилось.
- Волновался? А сестру зачем взяли? Воздухом подышать?
- Да, - Макс заерзал на стуле. - Она попросила. Можете ее спросить! Я даже не хотел ехать.
- Почему не хотели?
- Да какая разница? Причем здесь это?
- Гражданин Краснов, здесь вопросы задаем мы. А вы будьте любезны отвечать. Почему не хотели?
- Потому, что одному быстрее, вот почему, - раздраженно ответил Макс.
- А куда же вы так торопились?
- Да никуда...
Максу казалось: менты чего-то ждут. Какого-то слова или оговорки.
- И все-таки? Почему вы, найдя пустую машину, беспокоясь о друге, сразу не пошли к родителям Ловкачева? Или в милицию. Не рассказали то, что видели?
- А что я видел? Только машину. Виктора я не видел!
- Не видели?
- Нет. Тогда я и не знал, что его ищут. В тот, первый раз.
- Шестнадцатого? - уточнил мент.
- На следующий день после шашлыков.
- Угу, - опер что-то записал. - Продолжайте.
- На следующий день все так же и было. Я думал: машины не будет, но она была там. И тогда я испугался, что что-то произошло. Я звал Виктора - он не отзывался. Ну, мы с сестрой и ушли домой.
- Слепой сестрой, - с улыбкой сказал мент. - Понятно.
- Что вам понятно? Я ее брат! Я всегда с ней!
- Все-таки, зачем вы поехали туда еще раз?
- Вы уже спрашивали. Хотел убедиться, что джип Виктора там.
- Убедились?
- Да.
- И что дальше?
- Дальше мы поехали домой. Вернее, Свету я отвез домой, а сам пошел к родителям Вити. Все.
- Все, - протянул опер. Менты вновь переглянулись.
- Гладко. И свидетель у тебя вроде есть. Слепой, правда.
- Вы о чем? - не понял Макс. Странные выводы капитана пугали его. Они его в чем-то подозревают?
- Значит, вам больше нечего добавить?
- Нечего.
- Вот здесь распишитесь. С моих слов записано верно... Да, и не пропадайте, возможно, возникнут кое-какие вопросы. Все, можете идти.
Макс с облегчением вышел из ментовки и отдышался. Воздух улицы и свободы был сладок как никогда. Ему не приходилось бывать на допросах, и если уж было не-приятно ему, то каково же преступникам, думал он, переходя улицу. Он достал мобилу и набрал номер отца:
- Але. Все в порядке. Допросили. Да все нормально. Иду домой.

Надо перестраивать предложения.

Из милиции или полиции?
"Завтра", на мой взгляд, лишнее.

Половину выделенного можно смело убрать.

И так понятно, что Максу, а не дяде Боре.

Понятно, спрашивает мент. А Макс чего просит дать?

Режет глаз.

... Мною прочитано.
На самом деле, расписываться нужно в нескольких местах протокола. Но это несущественно.

Кстати, у вас по всему тексту подобных огрехов хватает.

Идет время. Когда я это писал, это была еще милиция...

Будем выпалывать.

Накладочка.

Не могу спорить. Это не первый мой роман, но первый детектив. Я пробовал определенный стиль, не без ошибок, конечно.
Буду рад, если прочтете следующий отрывок. Он - один из ключевых и важнейших в книге!

Почему сразу грубое "мент" ? Он, вроде, ничего плохого пока не сделал.
Вот никогда не понимала, как это "пытливые глаза" .

Вот и я как тот мент! Ну не логичные поступки делает ГГ.

Насчет ментов правильное замечание. Такого звания нет. Это в разговоре обозвать можно..
Пытливые - тоже как-то не принято. Своёства сверлящего взгляда изучены достаточно хорошо, но вот чтобы глаза ещё и пытали!..

Надо было: "пытливым взглядом"? Или это выражение тоже вас смущает? По сути, одно и то же.

Это давно уже не грубое, так же как и в Америке слово "коп". Поначалу воспринималось негативно, а потом менты и копы сами себя так начали называть... Прижилось.

Я разве спорю? А вы в жизни всегда поступаете логично?

Пытающий и пытливый - разные по значению слова, хоть и однокоренные...

По сути не одно и то же


Ага. Скажите ещё что и козел прижилось. Давно в ментовке не были?
Это всё же неграмотное изложение

ТО была шутка

Для себя - да. А как иначе? Я всегда могу объяснить почему я это сделала. Возможно, для других моя логика и не будет понятна Но ваш Максим даже сам себе не может объяснить почему он так поступил.

Кто бы сомневался. У вас так и записано:
"Женская логика создана для того, чтобы офигела мужская психика"

Так вы у нас шутник! ( *пометил в блокнотике )

Если бы я сам себе мог объяснить, почему поступаю определенным образом... Иногда чувствую, что мои объяснения ввели бы в ступор постороннего человека... Поэтому я и не верю психологам. Человеческая душа - потемки. (с)

Это как? Вы не ведаете, что творите?

Ведаю. Но не понимаю, зачем...

Отец и мать были на работе. Отец приходил поздно, мать собиралась навестить Свету - на весь день Макс был предоставлен самому себе.
Он тупо посмотрел новости по телевизору и сел за компьютерный стол. Надо отвлечься, сказал он себе и включил комп. Пока комп грузился, Максу пришла в голову идея. Едва не подпрыгивая от нетерпения, он набрал в поисковике: "Мокошь". Так, кажется, называла невидимую подругу Светлана.
Он не ожидал, что будет столько ссылок. Щелкнул первую и стал читать.
"...Мокош рядом с вилами упоминается в Синод. Рук. No. 954 и в Слове Злато-уста, в слове Христолюбца... Макош или Мокош упоминается в Рук. Рум. Муз. Собр. Пискарева No. 153, 98 л. и Синопсисе. Имя это вероятно заимствовано откуда-то, но нельзя указать источник заимствований. Прейс считал Мокошь Астартою; другие считают её богиней ветров и воды..."
Прочитанное внесло еще больший сумбур. Одно Макс понял четко - слово Мокошь или Мокош - древнее, корни его уходят в верования древних славян.
Он щелкнул следующую ссылку. Ух, ты...
«...Макошь упоминается автором ”Повести временных лет” (начало XII в.) под 980 г. в составе так называемого пантеона Владимира. Имя ее входит почти во все поучения против язычества XI—XIV вв. За пределами восточных славян о Макоши достоверных данных нет...»
Максу становилось все интересней. Он внимательно вчитывался в текст, стараясь запомнить и осмыслить подчас странную и противоречивую информацию...
"...Не ясна не только этимология имени Макоши, но даже его орфография. Принимая часто встречающуюся в источниках форму Мокошь, это слово связывали с глаголом ”мокнуть” или же с финским племенным названием ”мокша”, хотя у самой мордвы-мокши такого божества нет... Что же касается формы написания имени боги-ни, то и в письменных источниках, и в этнографических записях встречаются два ва-рианта: Мокошь и Макошь. Составитель Пискаревского летописца дает сразу обе формы: ”... Макош или Мокош”..."
Макс сходил на кухню, налил холодного чая и продолжил чтение. Хорошо, что есть интернет и поисковики, подумал он. В библиотеках и книжных магазинах нет поиска по именам героев, разве что по автору и названию...
Его заинтересовали ссылки на древнерусские летописи от 980 г., где Макс тоже нашел упоминание о Мокоши.
«И нача къняжити Володимер в Кыеве един. И постави кумиры на хълме въне двора теремьнаго: Перуна древяна, а главу его сьребряну, а ус злат, и Хърса, и Дажъбога, и Стрибога, и Съмаръгла, и Мокошъ».
По прошествии двух часов Макс с изумлением обнаружил, что Мокоши посвящены многочисленные и фундаментальные исследования. Макс считал, что неплохо знает историю, однако о таком славянском божестве, как Мокошь, слышал впервые.
Один из основных научных трудов о славянских богах и Мокоши в их числе принадлежал известному историку Б. А. Рыбакову.
Макс покопался в ссылках, нашел его книгу и стал читать.
«Макошь - женское божество, оно является одним из наиболее загадочных и противоречивых. Упоминания этой богини встречаются во многих источниках, но они отрывочны и кратки. Мы даже не можем ответить на вопрос о географическом диапазоне ее культа... Все говорит за то, что Макошь ... была очень важной богиней праславянского пантеона...»
Максим перевел взгляд на темнеющее небо и вздохнул. Никогда еще ему не было так интересно... до жути. Но - дальше, дальше!
"...подразумевается некая слепая сила, которая может дать одному счастливый, а другому ”худой” жребий. Синонимом жребия в древнерусском языке являлось, как мы уже знаем, слово ”кошь”..."
Дальше было еще интересней!
..."Нас должна заинтересовать несомненная близость слов, образующих жребий и имя богини. Учитывая глубокую индоевропейскую древность слова Ма (мать), можно представить себе «Макошь» как наименование «Матери счастливого жребия», богини удачи, судьбы»...
Ничего себе... Богиня удачи и судьбы! Максим вспомнил слова сестры о том, что Мокошь обещала сделать ее счастливой. Хм. Пока не сделала. Скорее, наоборот.
"...в пантеоне Владимира, созданном для воинственной дружинной среды, богиня изобилия оказалась на последнем месте, но на более раннем Збручском идоле, с его сложной теологической композицией, богиня с рогом изобилия в руке изображена на главной, лицевой грани истукана, а вооруженный Перун оттеснен на боковую грань по левую руку богини с рогом, которую мы с полным правом можем назвать Макошью..."
Следующая ссылка. Чертова реклама, тупые рекламщики! Ну, кто на литературном сайте будет покупать ваши БМВ? Макс избавился от назойливых всплывающих окон и добрался-таки до сути. Так...
"Один из дней, в который особо чтят Мокошь — это ближайшая к 8 апреля Пятница — Провещание Мокоши..." Так. Ну, это нас не касается. Хотя... Пятница! Почему Света рвалась в Мокши именно в пятницу? Совпадение или...
И вообще: он узнал о Мокоши из интернета - а Света откуда? Кроме него и родителей, сестра практически ни с кем не общалась - кто мог назвать ей это имя? Погоди, кажется, она сказала, что Мокошь сама назвала себя так. Так что же... Ничего себе! Когда Света вернется, надо расспросить ее подробней. И если все совпадет... То - что? То все это - правда? Значит, Светлана не сошла с ума, и ее встреча с древней богиней - правда? Тогда сойду с ума я.
Щелкнул замок. Вернулись родители. Глядя на их лица, Макс не стал ничего спрашивать.
- Света осталась в больнице, - сказал отец. - У нее нервный срыв.
- Ну, это ничего, - как можно миролюбивей сказал Макс. - Пройдет.
Мать вытерла платком глаза, и Макс поспешил уйти в свою комнату. Он не вы-носил женских слез.
- Максим! Тебе о ведре напоминать надо?!
"Черт. Забыл с этим интернетом. Но маме этого не объяснишь, тем паче сейчас."
- Сейчас вынесу.
Макс пошел на кухню, взял ведро и отправился к мусоропроводу. Маму лучше не нервировать лишний раз.
Вернувшись, снова засел за компьютер.
"...в поучениях против язычества Мокошь вместе с вилами-русалками ...упоминается в общем списке богов, являясь, как и во владимировом пантеоне, единственным женским божеством..."
Не столь важно. Что там еще?
"...в XIV—XVI веках в позднейших копиях древних поучений Мокошь продолжает упоминаться, но культ ее уже сильно снижен..."
А вот еще...
"...Мокошь знает тайну судеб, тайну прежних жизней и новых воплощений... требует, чтобы человек следовал предначертанному пути. Она дает свободу выбора между добром и злом, где добро - следование пути Прави, а зло - отклонение от него. Тех, кто уходит в сторону, губит себя и свою душу - Макошь карает нещадно. Они вновь воплощаются на земле, но уже не людьми..."
Мистика какая-то. Макс допил холодный чай и потер уставшие от монитора глаза. Надо спать. Достаточно сказок на ночь.
Родители давно спали, а Максим лежал и смотрел в окно. Там, в черноте ночи, под тысячелетними звездами стоял лес. В лесу пряталось нечто, носящее имя Мокошь. Оно свело с ума Свету, но с ним-то этого не случится! Всему должно быть объяснение. Всему. Ну, какие боги в век космоса и электричества?
Он ворочался и не мог заснуть. В преломленном стеклом свете луны таилась опасность. Далекий лес протягивал длинные ветвистые руки, пытаясь притащить к себе. Сердце стучало: мо-кошь, мо-кошь.
Вот ведь зараза! Макс пытался успокоиться и думать о другом или вообще не думать. Но получалось плохо. Чертова богиня поймала его в сети судьбы и, проваливаясь в сон, Макс ощущал ее далекий и страшный зов.

Ага, начинает что-то вырисовываться.

Второй отрывок.
Тут я как-то запуталась... Было холодно, было тепло... Может быть, нехватает какого-то переходного слова, типа "Перед сном он протопил печь, и когда ложился было тепло". Или "Однако, перед сном он протопил печь".



Так он мог чувсвовать, если бы это была первая сигарета утром, а он уже вторую одну за другой выкуривает, это совсем не то.

Улыбка тут как-то не к месту.

"Иногда" тут странно звучит. Может быть "время от времени"?

Может лучше "приостановился"? А то, не знаю, слишком резко как-то, так и вижу, как опер на него с размаха сзади налетает.
Откуда Авдеев знал, в каком из домов лежит труп?

Скажите, а коллеги Авдеева, один городской, а другой, который знал всё про всё... Они в скором времени понадобятся? Вы, на мой взгляд, что-то уж слишком подробно описали действующих лиц, которые тут же пропадают, и в голове всё равно ничего от них не остаётся, потому как тут же и начальник, и опер... Нагрузка на мой бедный моск...

А вообще - интересно, хорошо написано. Буду дальше читать.

Третий отрывок.


Думаю, стоит этот запах хотя бы приблизительно описать.
Сладковатый... Кисловатый... Травяной... Пряный... Дымный... Какой-нибудь, а то - на пустом месте, запах и запах.


Слишком резкий переход.

Тут хорошо бы тоже отделить, может новую главу начать.




ненавидевшим

Лишнее пояснение, и так понятно, почему он улыбается.

Ух!!! Здорово. Интересно.

Я знал, я знал!

Этот вопрос уже задавали. Очевидно, это сообщил человек, нашедший тело. Видимо, надо пояснить этот момент.

Это проходные персонажи... Но разве плохо, что я попытался сделать их живыми?

Не представляете нагрузку на мой мозг, когда я все это писал.

В этом романе нет глав.

Спасибо. Есть стимул выкладывать дальше.

«Экспертиза показала, что бомж утоплен. Но как человек с залитыми водой легкими прошел триста метров от озера до деревни? - Нервно куря и мрачнея, Авдеев шел с работы домой. - Кто это сделал? Кому понадобилось убивать бомжа? И какой смысл тащить его труп до дома?»
Но теперь это не его дело. Он участковый. Расследовать убийство поручили старшему лейтенанту Черемисину, а ему, Авдееву, приказали содействовать и помогать. "И лучше следить за порядком на вверенном участке…" Лесовский произнес это так, словно это Авдеев укокошил бомжа. Как будто можно за каждым ходить и присматривать! "Роль участкового - содействовать и предотвращать... Бла-бла-бла..." - бред какой-то. Слава знал всех жителей Бурьяново поименно и был уверен, что среди них убийцы нет. Так он и сказал начальству. А надо было молчать. Лесовский сразу прицепился: мол, откуда такая уверенность? Для следствия нужны факты, а не домыслы! И пошло-поехало...
Авдеев не находил себе места. Странное, без видимых мотивов, убийство отче-го-то взволновало его. Участковый еще раз отправился в Мокши, осмотрел дом, где нашли тело, окрестности, прошелся вдоль озера, но ничего подозрительного не обнаружил. Все это время его не покидало чувство, что лес, и брошенные Мокши были какими-то странными, но в чем эта инаковость, объяснить себе не мог. Что-то изме-нилось вокруг, но что?
После прогулки он вернулся с тяжелым предчувствием беды. Что-то случится. Откуда эта мысль возникла, Авдеев не знал, списал на усталость, поужинал и лег спать.
Несколько дней пролетели быстро. Серьезных происшествий не было, не считая пропажи человека. Игорь Ловкачев, известный в городе бизнесмен, владелец торгового центра, заявил о пропаже сына. Виктор Ловкачев пропал в окрестностях Мокшей. Его машину обнаружили в паре сотен метров от деревни.
Лесовский поручил дело о пропаже Прохорову, капитан, в свою очередь, подошел к Авдееву.
- Что у тебя в лесу творится, Слава? То пропажи, то убийства? - Прохоров дослужился до капитана и был в управлении на хорошем счету. Лесовский часто ставил его всем в пример.
- Я, что, лесник? - беззлобно сказал Авдеев. - За лес еще отвечать.
- Лесник, не лесник, а Мокши, говорят, хорошо знаешь. Что за место?
Он рассказал. Место как место. Деревня брошена лет пятьдесят назад, во время сталинских репрессий. С тех пор никто там не живет. Озеро там рядом, лес грибной, хороший... Прохоров выслушал, кивнул и ушел.
На следующий день Авдеев узнал: поиски ничего не дали. Кроме милиции, подключили спасателей и добровольцев, но результатов не было. Само собой, Мокши прочесали вдоль и поперек, каждый дом. Ничего. А Ловкачев-старший назначил награду за любую информацию о сыне.
Следующий день у Авдеева был выходным. Слава занялся хозяйством, сходил в магазин, порубил дрова для баньки и, распаренный работой, присел покурить на крыльцо.
- Здорово, Слава, - над калиткой показалось лицо Егорыча.
- Здорово, дед.
- Как расследование?
- Откуда мне знать?
- Мог бы и сказать, по-свойски. Любопытно.
- Говорю, не знаю. Я не расследую. Я участковый, а не опер, Егорыч.
- Ну, ладно. Кстати, если баню топить надумал, заходи - у меня венички знатные, не то барахло, что Севка в городе втюхивает.
Авдеев улыбнулся.
- Спасибо, Егорыч. Зайду.
- Заходи, - голова старика исчезла.
Он докурил и вошел в дом. Да, банька - самое то сейчас. Не только грязь - дурь из головы выпаривает отлично. После нее и думается по-другому...
Авдеев прошел к шкафу и взял свежее белье, чтобы отнести в баню. Взгляд упал на потолок. Вот зараза! Ведь еще утром чистил угол от пауков - так нет, снова затянули паутиной. Медом там намазано, что ли, или мух больше? По другим углам не селятся, все норовят над кроватью!
Пауков он не боялся сызмальства. Те, похоже, платили ему той же монетой. Но Слава их не жалел, без жалости истребляя веником.
Банька стояла у речки, недалеко от дома. Как условились, Всеслав заглянул к Егорычу. Дед колол лучинки новеньким туристическим топориком.
- Хороший топорик. Где взял?
Вопрос был прост, но дед вдруг замялся.
- Чего мнешься? Украл, что ли? - засмеялся Авдеев.
- Украл! - буркнул дед. - Вот еще! У Севки купил!
- У Севы?
- У него. За пузырь.
- Хороший топорик, - повторил Авдеев. - Ну, а веники где?
- Вот. Вот, смотри, - Егорыч продемонстрировал несколько ладно сделанных веников. - Бери любой.
- Даже жалко, - сказал Слава. - Это ж произведение искусства, а не веник.
- Бери, не жалей, потом спасибо скажешь, - деду явно пришлась по душе похвала, тем более, что Авдеев брал у него веник не впервые.
- Спасибо, Егорыч, - Авдеев пошел к бане.
- Не за что...
Откуда у Севы туристический топорик, входя в предбанник, подумал Слава. Купить он его не мог. Во-первых, у каждого в Бурьяново свой топор есть, во-вторых, Сева лучше бутылку купит. А такой топорик не на одну потянет. Импортный. Украл у туристов? Может быть. И что? Заявлений о краже нет, да и не будет никто заявлять, а Сева скажет: в лесу нашел. Чего я к этому топору прикопался? И к Севе?
Заранее натопленная банька исходила жаром. Авдеев разделся и нырнул в пар. Нахлеставшись и напарившись, оделся и направился домой. И вновь вспомнил о топорике. Чего думать, раз покоя не дает? Пойду и узнаю, решил он.
Гришин жил на другом конце улицы, но идти было недалеко. Севы дома не оказалось. Авдеев подергал дверь, постучал, заглянул в окна. Нет. Точно нет.
Соседка бабка Дарья копалась в сарае, Авдеев видел лишь ее зад в просторном цветастом халате.
- Баба Даша!
- Ась? - она разогнулась. - А, Слава, здравствуй.
- Здравствуй. Сева-то где?
- Ушел. Утром еще.
- И не приходил?
- Не-е. Не приходил.
- Ну, ладно, - Авдеев собрался уходить, но бабка резво скакнула к забору:
- Слава, скажи: правда, что в Мокшах человека убили?
- Не я дело веду, баба Даша, не я! Оперуполномоченный ведет. Откуда мне знать? Вот, если приедет сюда, у него и спроси.
- Понятно. Оперомоченый.
- Ага. Он самый, - Авдеев усмехнулся и пошел назад.
К Севе Гришину он наведался вечером. Тот был дома.
- Привет, Сева.
- Здорово, начальник.
- Тамбовский волк тебе начальник.
Руки Авдеев не подал. Не потому, что недолюбливал Севу, просто знал, что хозяин ее не пожмет, и не хотел выглядеть глупо. Авдеев не любил слово "начальник", Сева это знал и при встрече обязательно называл участкового именно так. Слава не оставался в долгу, припоминая бурное прошлое Севы, лет тридцать назад отсидевшего за грабеж.
- Где все пропадаешь? Заходил к тебе - тебя нет.
- В лесу. Грибочки, ягодки... А что? Чего заходил-то?
- Слушай, Сева, - игнорируя вопрос, перешел к делу Авдеев. - Ты, кроме того бомжа, в Мокшах никого не видел?
- Нет, - покачал головой тот. - Не видал.
- А бурьяновские? Никто туда, кроме тебя, не ходит?
- Думаешь, кто-то из наших Мухомора замочил? - приподнял белесые ресницы Сева.
- А кто тебе сказал, что его убили?
Сева ухмыльнулся. Три зуба на нижней челюсти выглядели по-детски очаровательно.
- Если б сам умер, не таскали б на допросы.
Авдеев улыбнулся. Севу на мякине не проведешь - стреляный воробей. Потому и говорить с ним следует четко, как со своим. Только тогда Сева может что-то сказать. А он наверняка что-то видел или знает. Но - человек настроения и обидчивый. Чуть что не по душе - обидится, потом слова не вытянешь...
- Не думаю, что наши. Но мне надо знать. Если кто-то был, значит, следы остались. Чтоб по ложному следу не идти, понял?
- Ясен пень.
- Значит, вообще никого не видел? Ты про туристов говорил.
- Туристы давно не были.
- Сева, если что увидишь или найдешь... Ты понял меня?
- Понял, начальник.
Авдеев встал, собираясь уходить, но вдруг повернулся и спросил:
- А топорик где взял?
- Какой топорик?
- Ты знаешь, какой.
- Ты-то откуда знаешь? - усмехнулся Сева. - Егорыч раззвонил?
- Не раззвонил. Я сам спросил. Откуда?
- В лесу нашел.
- Где в лесу? На дереве рос?
Сева скривился.
- В Мокшах, - наконец, выдавил он.
- Ну, вот, а говоришь, там туристов не бывает.
- Я говорил, что не видел. Я в Мокшах сторожем не работаю. Чего тебе надо, начальник? - насупился Сева. - Топор я нашел, не украл. В лесу, что упало - то пропало. Если допросить хочешь, так вызывай в отделение. А я в своем доме, и отдыхать хочу, понял?!
- Зря ты так, Сева. Ты...
- Уходи. Недосуг мне!
"Недосуг" прозвучало издевательски и слышалось как "не до сук"... Что это он нервный такой?
- Отдыхай, Сева.
Авдеев ушел, убежденный, что Сева недоговаривает. Вот свинья! Плевать, что десятки людей носом землю роют, ищут в лесу пропавшего Ловкачева. Ну, Сева, если что узнаю... Я тебе такой отдых устрою! Без базара.

Человек-то наверняка сообщил, да Авдеев-то про этот труп только что впервые услышал, и с начальником он ведь об этом не говорил.

На мой взгляд, там был избыток лишней информации, поскольку и так много новых персонажей.

Я уже писал, что добавлю информацию по этому поводу, раз уж все отмечают этот момент. Не страшно.

На мой взгляд, всегда хорошо, если персонажи живые, и у каждого есть своя жизнь. Это не избыток информации, это обогащает текст.

Знаете, что меня насторожило? Вот после пропажи парня там все обыскивали, прочесывали. И скорее всего не один день, и куча народу была
Но, мы помним, что именно в это же время отец повез в Мокши Свету с Максом, а лес был пустой, и дорога тоже. То есть события не связываются. Или я запуталась во времени?

Территория большая, искали не только в лесу, на дорогах, в соседних деревнях. И да, по времени это происходило позднее. Я ведь перескакиваю от одного персонажа к другому, это разное время. Можно писать часы, как у Штирлица - но не думаю, что это так уж необходимо.

Это я заметила Тогда у меня вопрос. Все в ближайшей деревне говорят, что туристов давно не было. Но молодые люди приезжали и вели себя достаточно громко. Почему про них никто не упомянул? Как-то вы их несостыковываете, у меня они в голове абсалютно не связываются. Или у меня сбилась хронология?

Потому что, кроме Севы, никто в Мокши не ходит. Место считается дурным, это я достаточно четко написал.
Молодежь может вести себя как угодно громко, но за пять или больше километров из леса не донесется ни звука...

Тогда не надо так котегорично овечать, что никого не было. Ответили бы, что понятия не имеют.

Это вы им скажите. Ситуаций, при которых люди говорят "никого не видели", а на самом деле видели, но не посчитали нужным сообщить... или не считали за подозреваемого... или еще по каким причинам - море. Вообще, слово "никого" у многих трактуется по-разному. И примеров тому не счесть.

Ставлю на то, что лось это реанкорнация Виктора

Тогда я - реинкарнация Будды.

На следующий день, после развода, к Авдееву подошел Черемисин.
- Привет, Слава.
- Здорово.
- Слушай, хочу к тебе в Бурьяново съездить, не подвезешь?
- Не проблема. Отвезу.
- Хочу поговорить с людьми. Может, кто-то что-то скажет... интересное.
Черемисин улыбнулся, и Авдеев вдруг понял, что этот человек не таков, каким кажется. Отчего возникло это чувство - он сказать не мог.
- Поехали.
Они сели на мотоцикл. Авдеев подал Черемисину шлем. – Надевай.
Стукнул стартер. «Ява» рванула вперед. Черемисин вцепился за спину участкового.
- Там ремень есть, - улыбнулся Слава.
- Сколько ездил на мотоциклах - никто так аккуратно не ездит, - сказал Черемисин, слезая с заднего сиденья. - Я даже не испугался.
Авдеев пожал плечами:
- Еду как еду. Куда спешить.
- Тебе не этот драндулет надо, а настоящий американский чоппер, - сказал Черемисин. - Как раз для тебя.
- Что за чоппер?
- Мотоцикл для солидных людей. Кто не торопится и знает себе цену.
- А я такой? - Авдеев закатил мотоцикл во двор и взглянул на опера.
- Такой.
- Это ты так думаешь.
Черемисин рассмеялся.
- Ну, тебе видней. Как думаешь, коллега, с кого начать, чтобы время не терять? Кто в лес часто ходит, кто мог что-то слышать?
- Гришин Сева, который труп нашел. Часто в лес ходит. Ну, да его уже допрашивали. Вон там его дом, четвертый отсюда. Сосед мой, Егорыч, иногда в лесу бывает, да он бы мне сказал, если б что видел. Вообще многие тут лесом промышляют.
- Ну, показывай.
- Пошли.
Они прошлись по поселку. Черемисин разговаривал с людьми уверенно и про-сто, как с добрыми знакомыми. Авдеев только диву давался. Даже с ним были подчас не столь откровенны, а он, поди, не один десяток лет тут прожил. Непрост опер. Умеет с людьми ладить.
Заминка вышла на Севе, чему Авдеев не удивился. Узнав, что хочет выяснить прибывший из города опер, Гришин объявил, что ничего говорить не станет, что все уже сказал на допросе. Что его все уже достали. А если кому-то непонятно, так вызывайте повесткой, а ваши беседы он в гробу видал. И захлопнул дверь.
Черемисин права качать не стал, чем еще раз удивил Авдеева. Только улыбнулся и сказал:
- Пошли дальше.
- Да, Севу понять можно. Затаскали по этому делу, - Авдеев прикурил, сломал обгоревшую спичку и бросил под ноги. - Он, конечно, не святой. Бухает по-черному, занимается черт знает чем, сидел... Ну, ты знаешь.
Черемисин кивнул.
- Жук он, конечно, еще тот. Но не убийца. Лесовский его подозревал, еще и громко об этом сказал. Севу допрашивали тогда, он услышал и обиделся... А смысл убийце бежать в милицию и кричать, что нашел труп. Сева мог век молчать - никто ведь в эти Мокши не ходит.
- Это верно, - сказал Черемисин. - А Лесовский просто дурак.
Авдеев улыбнулся:
- Ну, что, отвезти тебя обратно?
- А в гости не пригласишь? Я не тороплюсь.
- Почему нет? Пошли.
Через двадцать минут они сидели за столом. Черемисин легко согласился выпить по рюмочке, и Авдеев мигом выложил на стол дежурную закуску: лук, хлеб, вареные яйца, открыл банку тушенки.
Пока участковый хлопотал, Черемисин осмотрелся. Так он себе все и представлял. Насколько же чувствуется в доме женская рука, подумал он, оглядывая ас-кетичное убранство комнат. Ничего лишнего, все на своих местах. Вроде порядок - и в то же время пыль на подоконнике, цветы неполитые подвяли. Постель неубрана, на потолке пауки висят, а простынь в странных черных пятнах - словно в сапогах валялся...
- Где ты там? Давай, садись! - позвал Авдеев, и опер прошел в комнату.
Говорили о работе и отпусках, о новостях и просто ни о чем. Выяснилось, что Черемисин женат, имеет дочь, что в армии служил на границе с Афганом, что так же, как Слава, не голосовал за нынешнего президента, что любит книги и не любит телевизор. Авдеев и не подозревал, что у них столько общего. Хороший парень этот опер...
Заговорили о последних "висяках", в частности, об убийстве бомжа и пропаже Виктора Ловкачева.
- Не люблю я этих уродов, - неожиданно признался Авдеев. - Сынки богатых папочек. Крутые, как вареные яйца. Пальцы любят гнуть. Таких раньше мальчиками-мажорами звали. Помнишь, у Шевчука?
- Какого Шевчука?
- Певца. Вот он о них хорошо спел! Люблю его.
- А-а, ну да... А вообще как думаешь, Слава? Бомжа убили в Мокшах, и Ловкачев там же пропал. Куда он деться мог?
- Не знаю, зачем кому-то убивать Мухомора. И твоего Ловкачева - тем более. Думаю, заблудился, да и сгинул в лесу. Лесовский наехал на меня: мол, твоя терри-тория и все такое... А я же не лесник! Здесь леса, знаешь, какие? Городской запросто потеряется!
- У него телефон с навигацией был, - сказал Черемисин. - С таким потеряться сложно.
- Что за телефон такой? - удивился Авдеев. У него был обычный сотовый, куп-ленный по дешевке с рук. И то, не купил бы, если бы Лесовский плешь не проел...
- Система навигации. Спутниковая, - указав пальцем вверх, сказал опер. - Это как компас, только электронный. С таким не заблудишься - выведет куда угодно с точностью до метра.
- Ни фига себе! Представляю, сколько эта херня стоит! - Авдеев закусил лучком и потянулся за сигаретами.
- Они могут себе это позволить.
- Не говори. Нет, чтоб лесникам такие выдать...
Участковый щелкнул зажигалкой и закурил.
- Всякое бывает. Он же с компанией в Мокши ездил, молодежь, ветер в голове. Могли из-за девчонки поссориться. Но ты же, наверно, всех проверял.
- Я думаю: таких не убивают. С такими дружат. Приятелей его мы допросили. Самый любопытный, конечно, Максим Краснов. Он, кстати, ссорился с Ловкачевым накануне.
- Ну и? Постой, - Авдеев потер лоб. - А я ведь знаю этого Максима, всю семью знаю. Они часто тут бывали, к бабке своей приезжали. У них еще дочка слепая есть. А Максим этот вроде нормальный пацан, с деревенскими дружил.
- Точно, хорошая у тебя память, - сказал Черемисин, отчаянно отмахиваясь от табачного дыма. Авдеев спохватился, встал и открыл окно. Стало слышно, как в огороде стрекочут сверчки. - Этот Максим давно не мальчик, колледж заканчивает, в армию скоро. Значит, ты его знаешь?
- Да как знаю... Видел, наблюдал. Нормальный пацан, по-моему. Слушай, а эти молодые не могли... того бомжа?
- С чего ты взял, Слава?
- Телевизор смотришь? Щас такие компании "крутых" чего только не вытворяют!
- Это твои домыслы, а телевизор я не смотрю. Некогда, да и нечего там смотреть. Нет, Слава, если б они что-то такое сделали - я бы учуял! - Черемисин откинулся на спинку стула, тот предательски заскрипел. Авдеев хотел предупредить, чтоб опер сидел осторожнее - стул старенький - но передумал. А пускай грохнется! Весе-лей будет!
Но Черемисин не грохнулся. Несмотря на раскрасневшееся от спиртного лицо, взгляд его оставался твердым и цепким. Он поднялся:
- Ладно, Слава, мне пора. Спасибо за угощение.
- Не за что, - Авдеев тоже встал. - Пошли, провожу.
Они дошли до платформы.
- Вот ты ящик не смотришь, а там у каждого опера машина есть, - сказал Авдеев, - причем иномарка, а ты все пешком ходишь.
- Ну, в ящике и не такие сказки показывают, - улыбнулся Черемисин.
- Это да, - согласился Авдеев.
Вдали показалась электричка. Гудок - и состав остановился на коротенькой бетонной платформе. Несколько человек сошли. Яркий прожектор выхватил из тьмы силуэт быстро перебежавшей рельсы собаки, пахло просмоленными шпалами и горячим железом. Авдеев пожал руку Черемисину, и тот уехал.