Вирус

Здесь не могло произойти ничего сверх ординарного, тихая фирма на окраине, которая занимается программированием. Нет постоянного штата работников, нет охраны. Человек двадцать тихих очкариков, нанятых для разработки очередной программы, которые сопят над компьютерами. Как только работа будет закончена - с ними распрощаются. Из фирмы наружу даже нет модемной связи. И тем не менее заказ был получен и Моисей взялся за расследование.

Навести справки о фирме удалось без труда - фирма работала уже четыре года. Постоянный состав - три человека: директор, бухгалтер и уборщица. Досье-ерунда, серые, ничем не примечательные люди. А вот при выходе на клиентов фирмы Моисей получил щелчок по носу - информация для него оказалась закрытой. Ну и ладно, отсутствие информации- тоже информация, значит дело посерьезней, чем пропажа никому не нужных бумажек.

Директор был сильно озабочен, так по крайней мере можно объяснить его предложение явиться без пяти минут любого часа с девяти до пяти вечера. Шеф Моисея, получив подобное предложение, выразительно покрутил пальцем у виска, но тем не менее Моисей был на месте без пяти двенадцать - через час после приглашения. Как только Моисей зашел и представился директор выразительно глянул на часы. Проверка пунктуальности - очень вежливо. Моисей про себя решил, что как только выяснится, что вопрос не стоит выеденного яйца, он также противно посмотрит на часы и выпишет чек за отнятое время.

Но директор не собирался ничего рассказывать. Он предложил Моисею сесть к компьютеру. Как только часы на мониторе показали ровно двенадцать, появилась картинка - директор, собственной персоной. Он также противно, как и живой глянул на часы, скорее всего, это была дурная привычка. Ну скажите: будет нормальный человек, для того чтобы узнать сколько времени задирать руку с часами выше головы, при этом так дернув плечом, что худая волосатая рука обнажалась до локтя, после чего пожевав губами, качать головой? Моисею захотелось засмеяться, но тут директор на мониторе заговорил. Это была компьютерная мультипликация высокого уровня, судя по всему, директор очень достал маньяка - программиста. Голос был гнусавый, не имеющий ничего общего с голосом директора. Голос сообщил, что уже двенадцать дня, и до часа "Х" осталось двадцать три часа, что разработанная программа под контролем вируса, и чтобы вирус умер в каждой части программы, а таковых штук, необходимо заплатить.

Директор с монитора запросил за каждую часть по десять тысяч - итого двести тысяч наличными, не новыми и не крупными бумажками. Каждая из двадцати частей общей суммы должна быть запакована в металлическую фольгу. Далее давались инструкции, где должны быть расположены пакеты с деньгами. Предупреждалось, что в случае привлечения полиции, слежки за местом расположения денег, или за курьером, который их заберет, соответствующая часть программы будет уничтожена. Сообщалось, что если программисты будут отстранены от работы, то вирус в указанное время уничтожит программу. По мере поступления денег, соответствующие части программы будут освобождены от вируса. При попытке поиска и уничтожения вируса программными методами программа будет уничтожена.

Снова отвратительно задрав руку, директор с монитора извинился, что отнял слишком много времени и монитор вернулся к обычному изображению.
-Комментарии нужны? - директор снова хотел глянуть на часы, но удержался. - Надо побороть эту дурную привычку, с монитора это смотрится действительно некрасиво. Я не думаю, что этот стервец здесь что-то усугубил.
-Мне не нужно знать для кого эта программа, и что она будет делать. Но для расследования вы мне должны сказать, как долго ее будут эксплуатировать, и насколько велик будет вред от ее полного или частичного уничтожения, сейчас или при ее использовании в дальнейшем. Я имею в виду, если вирус, несмотря на выплату, все же уничтожит или повредит программу, или у его разработчика возникнет желание подоить вас еще раз - через месяц, год или еще позднее. Я хотел бы знать, что программисты могут знать об использовании программы. Если я всего этого не буду знать, я ничего не смогу сделать для вас.
-Программа будет использована всего только один раз через шесть дней в течение трех дней. Если с ней что-то произойдет, у меня будут убытки на два миллиона. Жертв и разрушений не будет, только убытки. Программисты об использовании программы не знают ничего, запросы у этого паршивца, наверное, исходят из того, как я им плачу, и какого качества работу требую. Программу соединения тех двадцати кусков, что они сделали, пишу я сам, меры против вирусов я конечно предпринимал, но здесь меня переиграли. Вирус очень сложный, обезвредить я его могу, но на это нужно время, которого нет. Что-нибудь можно сделать?
- Думаю можно. Попытаемся поймать этого чудо-программиста. Выпишите чек на двести тысяч. Если все будет в порядке, деньги вам вернут.
-Я надеюсь, что вы не ошибетесь, - директор передал чек.

-И еще одно, подготовьте комнату, в которой человек не выходя, сможет провести две недели, кровать, компьютер, кондиционер, удобства - это возможно? - судя по всему, у Моисея уже возникла кой-какая мысль.
-Да, именно такая комнатка у нас есть. Там работал и жил первый и единственный мой постоянный программист, пока у него окончательно не поехала крыша.

На протяжении последующих двух часов Моисей решал вопросы денег. Потом он притащил целый банковский мешок пятерок, десяток и двадцаток и заставил своих людей паковать деньги в пакеты из фольги. Их возмущению не было предела. Деньги были грязные, рваные, мокрые, как будто их подобрали на помойке из грязной лужи. Кроме того, Моисей заставил своих ребят одеть резиновые перчатки, в которых было жутко неудобно работать. К четырем должно было быть все готово. Пот градом катился с лиц, ведь пришлось по настоянию Моисея надеть специальные намордники, вытирать пот, или касаться незащищенных частей тела, было запрещено. Но ребята знали, если надо, значит так надо. К половине четвертого деньги были упакованы, а к четырем уложены на места, указанные вымогателем. Это были ячейки камеры хранения на вокзале, аэропорту, автовокзале с указанием шифров открытия. Моисей строго запретил любое наблюдение за ячейками, после закладки пакета сразу назад. Директору, сразу после того, как был уложен последний пакет, Моисей порекомендовал отпустить программистов до окончания рабочего дня.

-Этому парню предстоит большая работа, он проклянет день, когда взялся за нее. У меня пять человек пыхтело в течение двух часов, пока все сделали, а ему придется делать все самому, к тому же под страхом слежки.
-Так вы будете за ним следить?
-Нет, конечно. Но не из-за того, что бы он не заметил - мои ребята профессионалы в этом деле, а он программист. Просто это не нужно, поверьте мне.
-А если он удерет с деньгами и завтра вирус убьет программу?
-Если один из них не придет на работу мои ребята притащат его за уши уже через час. Ведь его фото сразу же будет у каждого полицейского. Я думаю, он не дурак и поймет, что лучше быть до конца между остальных.

На следующий день без пяти десять Моисей был в кабинете директора. Все программисты были на месте, и если у одного из них и была бессонная ночь, полная страхов и радости, то вида никто не показывал.
-Включите монитор, этот паршивец деньги получил, сейчас проверим, сделает ли он что-нибудь с вирусом.
-Так вы не уверены, что он его отключит? - директор был в ужасе,
- А как же деньги?
-Если честно, сейчас все равно, отключит он вирус или выставит новые требования. Давайте смотреть! - на экране уже появился директор.
-Господа я благодарю вас за ваши деньги. Я удовлетворен и исчезаю,- с этими словами фигуру директора на экране монитора начало безобразно корчить, по ней пошли фиолетовые пятна. Потом начали отваливаться куски одежды и кожи. И наконец, абсолютно голый скелет прошамкал: "Возможно, вместо меня придет кто-то другой!", после чего рассыпался в пыль. Директор в ужасе хватается за голову
-Я так и знал, он обманул меня, все напрасно, через час будут новые требования! – но Моисей спокойно отдает распоряжения:
-Поставьте на кондиционере максимальную температуру, в комнате для этого паршивца сделайте то же самое. Когда помещения прогреются, приглашайте всех программистов сюда, я им прочитаю проповедь о божьей каре. Если это не поможет, тогда будем искать другие методы, - директор презрительно хмыкнул, но просьбу Моисея выполнил.
Моисей, если нужно, мог говорить долго и убедительно. Он призывал кары господние на голову тех, кто польстился на чужое, говорил о парше и чесотке, которые поразят грешников.
В небольшой комнате, где сидело двадцать два человека, было невыносимо жарко. Кондиционер, разогрел комнату до 35 градусов. Все обливались потом, и слушали то, что молол Моисей. Внезапно один из программистов начал чесаться, да так сильно, как барбос, которого заели блохи. Очевидно, ему хотелось этого уже давно, просто больше не было сил терпеть.
-Все, кроме этого грешника, свободны, - программисты с облегчением побежали из кабинета, а Моисей показал на программиста, который мучился от чесотки
-Ребята, отнесите этого паршивца в его комнату, мы там с ним поговорим. Двое парней Моисея взяли горе-вымогателя и потащили в приготовленную комнату. Тот продолжал остервенело чесаться. Моисей и программист остались в комнате одни.
-Предлагаю выбор,- Моисей зачем-то одел резиновые перчатки,
-Вариант первый, ты молчишь как придурок и ждешь, пока директор расколет твоего вируса. У него не хватило бы времени пролезть по двадцати программам, но когда он знает, кто плохой, он снова соединит программу, но уже без твоей части. У него есть дня три-четыре, чтобы расколоть твоего вируса, после чего он состыкует твою часть. Ты все это время будешь здесь чесаться, когда мы тебя передадим полиции, ты сдерешь с себя половину кожи.
-Меня будет греть мысль, что когда я через два года выйду из тюряги, меня будет ждать двести тысяч.
-А в этом я тебя разочарую. Вот сотня по пятерке, обработанная тем же составом, что и твои двести тысяч, - Моисей распаковал пакет с деньгами. - За ту неделю, что ты здесь проведешь от них останутся только номера.

Пачка денег шлепнулась на стол. Программист завыл от обиды, минуты две чесался, затем спросил: "А какой второй вариант?"
-Мне понравился твой вирус. Ты классный специалист и не должен гнить в тюряге. Ты говоришь, где деньги, и как расколоть вирус, а потом будешь работать у меня. Ты будешь хорошо зарабатывать, и деньги не будут вызывать у тебя чесотку.
-Я согласен, только дайте мне что-нибудь от чесотки, иначе я сейчас подохну, -Моисей бросил пакет с таблетками на стол.
-По одной три раза в день, не больше, а то будет хуже чесотки. Зуд будет меньше, но чесаться будешь до тех пор, пока программа не отработает. Я хочу, чтобы у тебя осталась память, и ты не решил кинуть меня.

-Надо снизить температуру в его комнате до 25, -сказал Моисей, когда все данные от программиста были получены. Через час привезли мешок с деньгами. Директор за это время полностью уничтожил вируса и состыковал программу.
-Где вы взяли этот хлам, грязный мокрый, - директор хотел взять купюру.
-Вы, что тоже хотите чесотку? - Моисей задержал его руку,
- Это ветхие деньги, подлежащие уничтожению. Их обрабатывают составом, который содержит микробы, разрушающие целлюлозу. Через неделю от этой кучи ничего не останется. Я их сдам обратно, и банк аннулирует чек.
-Так это те микробы вызывают зуд? А я думал, вы действительно заразили его чесоткой, слава богу, я ошибся!
-Не совсем. Это химическое вещество, специально разработанное в лабораториях ЦРУ, вызывает чувствительность кожи к мочевине - составной части пота, так что потеть ему не стоит в течении недели. Противоядия против этого нет. Через неделю оно само разрушиться.
-А что же вы ему дали? - после того, что директор услышал, ему больше не захотелось расспрашивать Моисея.
- Слабительное.

Последней каплей, вызвавшей отвращение директора к методам Моисея, было то, что тот потребовал сотню из платы вымогателя.
-Он ее уже получил, только вряд ли что-нибудь, за нее купит!

Первый укол Черного Критика


Начну с того, что рассказ пробудил во мне надежду. Я искренне надеюсь, он был написан исключительно для дуэли критиков, с тайной целью обеспечить победу вашему покорному слуге - Критику Чёрному. Чем ещё можно оправдать такое количество грамматических и стилистических ошибок, мой разум придумать не в состоянии. Их настолько много, что, боюсь, придётся выложить представленное произведение ещё раз, снабдив практически каждое предложение комментариями.
Текст сырой. Предложу автору на будущее небольшое упражнение: после написания рассказа зайти в редакторе Microsoft Word во вкладку «Найти», ввести туда местоимение «что» и нажать «Выделить при чтении» => «Выделить всё». Посмотреть на результат и ужаснуться. Упражнение можно повторить ещё со словами «фирма», «был» и любым понравившимся автору метким словцом. Например, «паршивец» или «тюряга», которые повторяются по два-три раза. Повторы в «Вирусе» вообще доведены до уровня художественного абсурда. Из чего ваш покорный слуга может сделать лишь один вывод: после написания автор рассказ не видел.
При взгляде на знаки препинания невольно вспоминается Пратчетт и его Моркоу, который относился к запятым скорее с позиций артобстрела. Запятые не стоят на своих местах, и обнаруживаются совершенно неожиданно. Дефис заменяется тире, а тире – дефисом.
Но обратимся к первоисточнику:

Сверхординарного. Ворд подчеркнёт, он умный. Он и прилагательное «голубой» подчёркивает.

Заказ был получен вопреки тому, что «наружу нет модемной связи»? Про оборот со «связью наружу» я молчу. После «тем не менее» - запятая. Перед «и Моисей…» - тоже. Сложное предложение.

И уже четыре раза употреблено слово «фирма».

Очень странная фирма. В любом бизнесе руководитель опирается на работающих на него профессионалов. Постоянно работающих, зависящих от благосостояния компании. Фрилансеров тоже нанимают, но костяк «своих» должен быть.

Пропускаем два пробела, получаем дефис вместо тире. В результате имеет загадочное «досье-ерунду» в одно слово, которое определяется как «серые, ничем не примечательные люди».

Поуважительнее бы к клиентам. Если из-за пропажи документов компания готова нанять частного сыщика, навряд ли их можно назвать «никому не нужными бумажками».

«По крайней мере» выделяется запятыми. Сказать, что человек озабочен, можно только увидев его или услышав его голос, так как это – эмоция. С точки зрения логики его предложение говорит либо о психическом расстройстве, либо о специфических обстоятельствах дела. «Озабоченность» - убрать.

Опять «тем не менее», опять запятые забыты. Повтор слова «предложение».

Если это – старая вещь, вытащенная и закромов шутки ради – посмеюсь вместе с автором. Если нет – нижайше прошу повторить правила постановки запятых в сложных предложениях и разницу между словами «зайти» и «войти».
Полагаю, моя мысль понятна, а роль отработана. Далее – просто текст с выделенными ляпами.



Моисей про себя решил, что как только выяснится, что вопрос не стоит выеденного яйца, он также противно посмотрит на часы и выпишет чек за отнятое время.

Но директор не собирался ничего рассказывать. Он предложил Моисею сесть к компьютеру. Как только часы на мониторе показали ровно двенадцать, появилась картинка - директор, собственной персоной. Он также противно, как и живой, глянул на часы, скорее всего, это была дурная привычка. Ну скажите: будет нормальный человек, для того, чтобы узнать сколько времени задирать руку с часами выше головы, при этом так дернув плечом, что худая волосатая рука обнажалась до локтя, после чего, пожевав губами, качать головой? Моисею захотелось засмеяться, но тут директор на мониторе заговорил. Это была компьютерная мультипликация высокого уровня, судя по всему, директор очень достал маньяка - программиста. Голос был гнусавый, не имеющий ничего общего с голосом директора. Голос сообщил, что уже двенадцать дня, и до часа "Х" осталось двадцать три часа, что разработанная программа под контролем вируса, и чтобы вирус умер в каждой части программы, а таковых штук (??????), необходимо заплатить.

Директор с монитора запросил за каждую часть по десять тысяч - итого двести тысяч наличными, не новыми и не крупными бумажками (Опять бумажки? Он что, в детском саду в ограбление играет? Купюрами). Каждая из двадцати частей общей суммы должна быть запакована в металлическую фольгу. Далее давались инструкции, где должны быть расположены Располагают в конкретном пространстве. Располагаются географические объекты. А деньги можно оставить)пакеты с деньгами. Предупреждалось, что в случае привлечения полиции, слежки за местом расположения денег, или за курьером, который их заберет, соответствующая часть программы будет уничтожена. Сообщалось, что если программисты будут отстранены от работы, то вирус в указанное время уничтожит программу. По мере поступления денег, соответствующие части программы будут освобождены от вируса. При попытке поиска и уничтожения вируса программными методами программа будет уничтожена.

Снова отвратительно задрав руку, директор с монитора извинился, что отнял слишком много времени и монитор вернулся к обычному изображению (На экране появилось стандартное изображение?).
-Комментарии нужны? - директор снова хотел глянуть на часы, но удержался. - Надо побороть эту дурную привычку, с монитора на экранеэто смотрится выглядит действительно некрасиво. Я не думаю, что этот стервец здесь что-то усугубил. приукрасил
-Мне не нужно знать для кого эта программа, и что она будет делать. Но для расследования вы мне должны сказать, как долго ее будут эксплуатировать, и насколько велик будет вред от ее полного или частичного уничтожения, сейчас или при ее использовании в дальнейшем. Я имею в виду, если вирус, несмотря на выплату, все же уничтожит или повредит программу, или у его разработчика возникнет желание подоить вас еще раз - через месяц, год или еще позднее. Я хотел бы знать, что программисты могут знать об использовании программы. Если я всего этого не буду знать, я ничего не смогу сделать для вас. ("Директора", "программу" и "программистов" оставим на совести автора)
-Программа будет использована всего только (Либо всего, либо только)один раз через шесть дней в течение трех дней. Если с ней что-то произойдет, у меня будут убытки на два миллиона. Жертв и разрушений не будет, только убытки. Программисты об использовании программы не знают ничего, запросы у этого паршивца, наверное, исходят из того, как я им плачу, и какого качества работу требую. (Работу требует высокого качества, а сам нанимает по двадцать фрилансеров?) Программу соединения тех двадцати кусков, что они сделали, пишу я сам, меры против вирусов я конечно предпринимал, но здесь меня переиграли. Вирус очень сложный, обезвредить я его могу, но на это нужно время, которого нет. Что-нибудь можно сделать?
- Думаю, можно. Попытаемся поймать этого чудо-программиста. Выпишите чек на двести тысяч. Если все будет в порядке, деньги вам Вам вернут.
-Я надеюсь, что вы не ошибетесь, - директор передал чек.

-И еще одно, подготовьте комнату, в которой человек, не выходя, сможет провести две недели, кровать, компьютер, кондиционер, удобства - это возможно? - судя по всему, у Моисея уже возникла кой-какая мысль. Ненужная смена фокала. До того мы смотрим на события глазами Моисея, а тут вдруг - глазами директора.
-Да, именно такая комнатка у нас есть. Там работал и жил первый и единственный мой постоянный программист, пока у него окончательно не поехала крыша.
Какое удивительное совпадение!

На протяжении последующих двух часов (канцеляризм)Моисей решал вопросы денег (остается лишь порадоваться за деньги, у которых появились свои вопросы, требующие решения). Потом он притащил целый банковский мешок пятерок, десяток и двадцаток и заставил своих людей паковать деньги в пакеты из фольги. (Значит, до этого он решал "вопросы денег". А теперь он чем занимается?)Их возмущению не было предела. Людям платят деньги не за возмущение, а за работу. Возмущение, да ещё и на откровенно пустом месте, - признак непрофессионализма).Деньги были грязные, рваные, мокрые, как будто их подобрали на помойке из грязной лужи. Кроме того, Моисей заставил своих ребят одеть резиновые перчатки, в которых было жутко неудобно работать. К четырем должно было быть все готово. Пот градом катился с лиц, ведь пришлось по настоянию Моисея надеть специальные намордники (Надеюсь, всё же маски), вытирать пот, или касаться незащищенных частей тела, было запрещено. Но ребята знали, если надо, значит так надо. Это те самые, возмущению которых не было предела?К половине четвертого деньги были упакованы, а к четырем уложены на места, указанные вымогателем. Это были ячейки камеры хранения на вокзале, аэропорту, автовокзале с указанием шифров открытия. Моисей строго запретил любое наблюдение за ячейками, после закладки пакета сразу назад Запретил наблюдение за ячейками после того, как пакеты заложили в некой задней части?. Директору, сразу после того, как был уложен последний пакет, Моисей порекомендовал отпустить программистов до окончания рабочего дня.

-Этому парню предстоит большая работа, он проклянет день, когда взялся за нее. У меня пять человек пыхтело в течение двух часов, пока все сделали, а ему придется делать все самому, к тому же под страхом слежки.
-Так вы будете за ним следить?
-Нет, конечно. Но не из-за того, что бы он не заметил (Редкий грамматический Франкенштейн)- мои ребята профессионалы в этом деле, а он программист. Просто это не нужно, поверьте мне.
-А если он удерет с деньгами и завтра вирус убьет программу?
-Если один из них не придет на работу, мои ребята притащат его за уши уже через час. Ведь его фото сразу же будет у каждого полицейского. Я думаю, он не дурак и поймет, что лучше быть до конца между остальных. (Простите, где?)

На следующий день без пяти десять Моисей был в кабинете директора. Все программисты были на месте, и если у одного из них и была бессонная ночь, полная страхов и радости, то вида никто не показывал (Подавал?).
-Включите монитор, этот паршивец деньги получил, сейчас проверим, сделает ли он что-нибудь с вирусом. А почему это Моисей, который должен по роду профессии быть бесстрастным, вдруг так эмоционально отзывается о преступнике? Содержание текста этого никак не оправдывает, выглядит нелепо.
-Так вы не уверены, что он его отключит? - директор был в ужасе, Директор, что, вчера родился? Не знает механизмы шантажа?
- А как же деньги?
-Если честно, сейчас все равно, отключит он вирус или выставит новые требования. Давайте смотреть! - на экране уже появился директор Изображение директора.
-Господа я благодарю вас за ваши деньги. Я удовлетворен и исчезаю,- с этими словами фигуру директора на экране монитора начало безобразно корчить, по ней пошли фиолетовые пятна. Потом начали отваливаться куски одежды и кожи. И наконец, абсолютно голый скелет прошамкал: "Возможно, вместо меня придет кто-то другой!", после чего рассыпался в пыль. (Этому эпизоду Кинг наверняка бы позавидовал. Жаль, что он, эпизод, совсем из другой оперы).Директор в ужасе хватается за голову К чему здесь резкая смена времён?
-Я так и знал, он обманул меня, все напрасно, через час будут новые требования! Да, похоже, всё-таки он родился вчера. И с тех пор пребывает в ужасе. – но Моисей спокойно отдает распоряжения:
-Поставьте на кондиционере максимальную температуру, в комнате для этого паршивца сделайте то же самое. Когда помещения прогреются, приглашайте всех программистов сюда, я им прочитаю проповедь о божьей каре. Если это не поможет, тогда будем искать другие методы, - директор презрительно хмыкнул, но просьбу Моисея выполнил. (Быстро же он перестраивается с ужаса на презрение.)
Моисей, если нужно, мог говорить долго и убедительно. Он призывал кары господние на голову тех, кто польстился на чужое, говорил о парше и чесотке, которые поразят грешников.
В небольшой комнате, где сидело двадцать два человека, было невыносимо жарко. Кондиционер, разогрел комнату до 35 градусов. Все обливались потом, и слушали то, что молол Моисей. Внезапно один из программистов начал чесаться, да так сильно, как барбос, которого заели блохи (Если рассказ про крутого парня, не стоит злоупотреблять просторечиями). Очевидно, ему хотелось этого уже давно, просто больше не было сил терпеть.
-Все, кроме этого грешника, свободны, - программисты с облегчением побежали из кабинета, а Моисей показал на программиста, который мучился от чесотки
-Ребята, отнесите этого паршивца в его комнату, мы там с ним поговорим. Двое парней Моисея взяли горе-вымогателя и потащили в приготовленную комнату. Тот продолжал остервенело чесаться. Моисей и программист остались в комнате одни.
-Предлагаю выбор,- Моисей зачем-то одел резиновые перчатки,
-Вариант первый, ты молчишь как придурок и ждешь, пока директор расколет твоего вируса (Учебник по русскому языку за второй класс. Тема - падежи. Открываем, повторяем). У него не хватило бы времени пролезть по двадцати программам, но когда он знает, кто плохой (Оле-Лукойе знает, кто плохой. Взрослые крутые парни выбрали бы иное выражение), он снова соединит программу, но уже без твоей части. У него есть дня три-четыре, чтобы расколоть твоего вируса, после чего он состыкует твою часть. Ты все это время будешь здесь чесаться, когда мы тебя передадим полиции, ты сдерешь с себя половину кожи.
-Меня будет греть мысль, что когда я через два года выйду из тюряги, меня будет ждать двести тысяч. Не будет. Будут.
-А в этом я тебя разочарую. Вот сотня по пятерке, обработанная тем же составом, что и твои двести тысяч, - Моисей распаковал пакет с деньгами. - За ту неделю, что ты здесь проведешь от них останутся только номера.

Пачка денег шлепнулась на стол. Программист завыл от обиды, минуты две чесался, затем спросил: "А какой второй вариант?" Чересчур комическая последовательность действий для драматической развязки.
-Мне понравился твой вирус. Ты классный специалист и не должен гнить в тюряге. Ты говоришь, где деньги, и как расколоть вирус, а потом будешь работать у меня. Ты будешь хорошо зарабатывать, и деньги не будут вызывать у тебя чесотку.
-Я согласен, только дайте мне что-нибудь от чесотки, иначе я сейчас подохну, -Моисей бросил пакет с таблетками на стол.
-По одной три раза в день, не больше, а то будет хуже чесотки. Зуд будет меньше, но чесаться будешь до тех пор, пока программа не отработает. Я хочу, чтобы у тебя осталась память, и ты не решил кинуть меня. (Судя по этой фразе, автор перечитал/смотрел романов/фильмов про гангстеров, и теперь не всегда различает их и интеллектуальных сыщиков.)

-Надо снизить температуру в его комнате до 25, -сказал Моисей, когда все данные от программиста были получены. Через час привезли мешок с деньгами. Директор за это время полностью уничтожил вируса и состыковал программу.
-Где вы взяли этот хлам, грязный мокрый, - директор хотел взять купюру.
-Вы, что, тоже хотите чесотку? - Моисей задержал его руку,
- Это ветхие деньги, подлежащие уничтожению. Их обрабатывают составом, который содержит микробы, разрушающие целлюлозу. Через неделю от этой кучи ничего не останется. Я их сдам обратно, и банк аннулирует чек.
-Так это те микробы вызывают зуд? А я думал, вы действительно заразили его чесоткой, слава богу, я ошибся! Нет, он родился не вчера. Сегодня.
-Не совсем. Это химическое вещество, специально разработанное в лабораториях ЦРУ, вызывает чувствительность кожи к мочевине - составной части пота, так что потеть ему не стоит в течении недели. Противоядия против этого нет. Через неделю оно само разрушиться.
-А что же вы ему дали? - после того, что директор услышал, ему больше не захотелось расспрашивать Моисея.
- Слабительное.

Последней каплей, вызвавшей отвращение директора к методам Моисея, было то, что тот потребовал сотню из платы вымогателя.
-Он ее уже получил, только вряд ли что-нибудь, за нанее купит!
Какую именно сотню он имеет в виду - ту, что из ветхих денег? Если нет, то какую же? И зачем там запятая перед "за"?


Рекомендации для автора:
1) Найти работу.
2) Текст прочитать.
2) Убрать все повторы.
3) Переписать все диалоги.
4) Выучить правила пунктуации и изменения падежей.
5) Подумать над мотивами и эмоциями героев.
6)Переписать всё ещё раз.

Я закончил.

Первый укол Белого Критика

Добрая Рецензия на «Вирус».

Признавая право автора на мелкие стилистические и грамматические ошибки, укажем на явные ДОСТОИНСТВА его рассказа.
Начнем с начала – с названия.

Весьма удачен выбор названия. Короткое и емкое слово «Вирус» привлечет к рассказу внимание обширной аудитории, ранее не даже не помышлявшей о чтении.
Это в первую очередь программисты, которые не видят дальше своего монитора и сугубо специальной литературы, единственно приводящей в трепетный восторг.
Подростки – им интересно все, что несет разрушение или созидание.
Хакеры, которые заинтересуются природой вируса.
Геймеры, которых волнует любая причина, останавливающая игру на самом захватывающем месте.
Врачи – по долгу службы
Микробиологи – из чистого любопытства
Фармацевты – чтобы быть готовыми к вопросам посетителей аптеки
Любители самолечения - чтобы первыми узнать о природе вируса и придумать новый самый стопроцентно исцеляющий рецепт самолечения
Предприниматели – чтобы выяснить есть ли возможность заработать на вирусе
Рекламщики – и так ясно, зачем, будут читать
Телевизионщики - вдвойне ясней

Итак, название рассказа привлечет дополнительную аудиторию, которая даже и не снилась раскрученной Дарье Донцовой с огромными тиражами ее книг.
Не беда, если часть читателей отпадет после прочтения первой фразы, внимание уже приковано.
А сейчас посмотрим первый абзац и посмотрим, отпадет ли.

Завязка!
Беглый просмотр первого абзаца говорит о том, что аудитория, случайно привлеченная многообещающим названием, не отшатнется от прочтения. Напротив, детективная завязка сюжета и дальше не отпустит внимание читателей. А библейское имя детектива наводит на мысли о возможном блуждании героев в поисках Земли обетованной или о втором (тайном) смысле сюжета, доступном только посвященным в тайну. Всё! Читатель на крючке – будет читать и искать тайну!
Те, что впервые заглянули в книгу за последние 10лет, будут следить за сюжетом строго по прямой линии, вычерченной автором.
Для них же используется авторский прием в виде повторов одинаковых слов и сочетаний слов - был, должен быть, как только. Именно эти повторы могут помочь усвоить примитивному мозгу даже самого тупого читателя сюжет и смысл рассказа.

Для более продвинутых читателей автор закидывает удочку в виде стилистических ляпов. На первый взгляд они кажутся ошибкой конструирования предложения. Но при тщательном обдумывании этих фраз убеждаешься, что автор, намеренно интригуя, использовал такие стилистические искажения:

1….очередной программы, которые сопят над компьютерами - программы сопят? Нет ли в этом глубокого смысла происхождения программистов, люди ли они на самом деле?

2. Ну скажите: будет нормальный человек, для того чтобы узнать сколько времени задирать руку с часами выше головы, при этом так дернув плечом, что худая волосатая рука обнажалась до локтя, после чего пожевав губами, качать головой? –
почему детектив не замечает такой необычной руки, если я, читатель, заметил? Может, этот детектив видит только то, до чего ему есть доступ? А, может, он представитель тех людей, что запустили вирус в программу?

Итак, главное достигнуто – читатель не может бросить этот рассказ, не дочитав, не распутав интригу.
Заметьте, многочисленный разновозрастной читатель! А это ли не мечта любого автора – завоевать любую аудиторию. Автор блестяще справился с этой задачей.

Кульминация и рояли в кустах
С того момента, как детектив встречается с директором, детективный рассказ плавно обретает черты экшена, что не может не радовать. Иначе половозрелые недоучившиеся юнцы, с трудом одолевшие первую часть текста, могли бросить его, не дочитав. Но взяв быка за рога:
- Попытаемся поймать этого чудо-программиста. Выпишите чек на двести тысяч. Если все будет в порядке, деньги вам вернут.
-Я надеюсь, что вы не ошибетесь, - директор передал чек.

и с ходу решив финансовую проблему расследования, автор не дает заглохнуть интересу у читателя. Читатель торжествует, читатель думает, какие же лохи эти герои, такие деньги сразу отдают без всяких гарантий…да я бы с этими деньгами.
В общем, вы поняли - читатель погружен в тему и ждет, что будет дальше. Но мы не забываем, что рассказ многоплановый, что надо кинуть кость и более образованному читателю. Она есть у автора:

Программу соединения тех двадцати кусков, что они сделали, пишу я сам, меры против вирусов я конечно предпринимал, но здесь меня переиграли.

Домохозяйки и прочие, кто не в теме, а отслеживает только детективную сторону сюжета, понимают эти строчки буквально. Но программисты, те, кто раньше не читал художественную литературу, а купился на название рассказа. Они–то понимают, что соединение тех двадцати кусков – это верхний уровень программирования, с этих строк группа читателей-программистов напряженно вчитываются в текст, они чувствуют себя гениями по сравнению с детективом, не понимающим смысла верхнего уровня программирования.

Детективные узлы завязаны, экшен подержал в напряжении, теперь можно расслабиться и созерцать картину расфасовывания денег.

Говорят, есть три зрелища, на которые человек может смотреть бесконечно – на луну, огонь костра и денежные купюры. Автор учитывает психологию читателей -зрителей, и чтобы созерцание купюр не продолжалось бесконечно, добавляет отрицательных красок виде масок, неудобных перчаток, пота с лица, грязных отвратительных бумаг.
Развязка
Вот теперь должна быть классическая развязка. Либо погони, перестрелки, либо хитроумные мысленные извивы главных действующих лиц. Автору можно поаплодировать. Он плюнул на банальное развитие сюжета и вытащил, наконец-то, свой рояль из кустов. Говорите, не было рояля? Был, да еще какой! Имя детектива вспомнили? Моисей! Ну куда Моисей без Нагорной проповеди. Она есть и здесь.

Когда помещения прогреются, приглашайте всех программистов сюда, я им прочитаю проповедь о божьей каре. Если это не поможет, тогда будем искать другие методы, - директор презрительно хмыкнул, но просьбу Моисея выполнил.
Моисей, если нужно, мог говорить долго и убедительно. Он призывал кары господние на голову тех, кто польстился на чужое, говорил о парше и чесотке, которые поразят грешников.

А сейчас уже можно перейти к глобальной развязке. И она действительно глобальна и масштабна, потому что преступнику нужно сделать выбор между силами добра и зла. Обычные таблетки - вот что склонило преступника к признанию. Обычные ли? Интрига все еще сохраняется.
Это не недостаток, а достоинство рассказа, новые методы не апробированы, не разрекламированы и не отзовутся в сердцах читателей должным образом.

Пачка денег шлепнулась на стол. Программист завыл от обиды, минуты две чесался, затем спросил: "А какой второй вариант?" -Мне понравился твой вирус. Ты классный специалист и не должен гнить в тюряге. Ты говоришь, где деньги, и как расколоть вирус, а потом будешь работать у меня.
Ты будешь хорошо зарабатывать, и деньги не будут вызывать у тебя чесотку.

Чем отличается хороший рассказ от плохого. Хороший рассказ заставляет задуматься, сопереживать, быть внутри тех событий, что нарисовал автор. Мне кажется, автору удалось создать органичное произведение, адресованное широкому кругу читателей. Рассказ поднимает актуальные для нашего общества вопросы защиты информации, коррупции, власти денег вместо честности и порядочности.
Финал - развязка с намеком на продолжение истории в последнем предложении.
Зло наказано, но герой - следователь, оказывается, и не герой…
Читатель заинтригован, читатель ждет продолжения.

Второй укол Черного Критика

Аплодирую коллеге, он заставил меня посмотреть на рассказ с иной точки зрения.
Собственно, да. Начнём с названия и привлечения им читателей. Название, в принципе, выбрано неудачно, так как не отражает сути произведения. А ведь читатель ориентируется на него, и да, множество людей будут заинтересованы таким титулом. И что же? Что почувствует программист, видящий помимо «своего монитора и сугубо специальной литературы» ещё и реалистичный bash.org.ru, когда открытый текст не будет содержать ни подробного описания вируса, ни ёмкого юмора? А врачи, микробиологи, фармацевты и прочие жертвы омонимии? Я уже молчу об отчего-то не упомянутых Белым коллегой сотрудниках спецслужб, масонах и сионских мудрецах! Что они почувствуют? РАЗОЧАРОВАНИЕ. Читатель хочет получить то, что ему обещают! А обещают ему историю о вирусе. О чём эта история? О нечистоплотном программисте и умном сыщике. Вирус не описывается вообще. А если читатель не получает то, чего ждал, он закрывает книгу и тянется к следующей. Благо, выбор у него большой.
Поэтому – нет, конкурировать с Донцовой не получится. Но кто же тогда остаётся, кто окунётся в фантазию автора в полной мере? Кого не отпугнёт каскад ляпов, отвращение к которым прививается высшим образованием? Не буду строить предположений, оттолкнусь от заявлений оппонента: «Те, что впервые заглянули в книгу за последние 10лет», «половозрелые недоучившиеся юнцы», «подростки – им интересно все, что несет разрушение или созидание». А теперь задумаемся: а стоит ли им это читать? Задача литературы – нести людям культуру, не только развлекать, но и обучать и наставлять их. И, как блестяще доказал мой оппонент, автору не чуждо стремление это сделать! Ведь рассказ «поднимает актуальные для нашего общества вопросы защиты информации, коррупции, власти денег вместо честности и порядочности». Однако кроме того рассказ, к сожалению, учит неокрепшего читателя пренебрежению грамотностью, неадекватному отношению к начальству и… национальной нетерпимости. Да-да! Именно ей.
Белый критик сам указал на библейское происхождение имени главного героя и даже провёл параллель с Нагорной проповедью. Но, как известно, библейские имена в комплекте с острым умом чётко указывают на национальность их владельца. Национальность, и без того настрадавшуюся. И как же автор описывает этого персонажа? Во-первых, он неуважительно относится к проблемам других людей («пропажа никому не нужных бумажек»). Во-вторых, он неадекватно реагирует на окружающих (несколько раз называл незнакомого человека, чьи мотивы были неизвестны, паршивцем). В-третьих, явно имеет садистские наклонности (заставил подчинённых мучиться, не объяснив причины; злорадствовал, предвкушая хлопоты преступника с деньгами; после раскрытия дела и заключения сделки с преступником зачем-то решил ещё над ним поиздеваться, хотя причин для этого уже не было!). И, наконец, в конце автор указывает на то, что Моисей и его методы просто неприятны. Какой там номер у закона о неразжигании межнациональной вражды?
Но, допустим, читатель и правда непрост. «Повёлся» на стилистические ляпы, хочет разгадать загадку умело заряженных ружей… Представим его состояние, когда в конце он поймёт, что ружьё повесили случайно! Никаких скрытых смыслов нет! Это опять обманутые ожидания и отсутствие удовлетворения от прочитанного. Больше такой читатель произведениями автора не заинтересуется. Стоит оно того?
Хороший рассказ отличается от плохого тем, что он делает лучше своего читателя. Рассказ «Вирус» будет способствовать, прежде всего, понижению грамотности и повышению агрессии. А страна сейчас нуждается в тех, кто сможет достойно представлять и развивать национальную культуру! Поэтому вердикт неизменен: переписать.

Ответ на первый укол Черного Критика

Цитата:
Начну с того, что рассказ пробудил во мне надежду. Я искренне надеюсь, он был написан исключительно для дуэли критиков, с тайной целью обеспечить победу вашему покорному слуге - Критику Чёрному.
Странно звучит, не в сговоре ли автор и критик? Черный Пиар это всем PR-ам PR! Сейчас разберемся…

Цитата:
1.Повторы в «Вирусе» вообще доведены до уровня художественного абсурда. Из чего ваш покорный слуга может сделать лишь один вывод: после написания автор рассказ не видел.
Это не повод для критики и детального разбора повторов. Переход на личность автора и мелочный подсчет ошибок говорит о пристрастном отношении к рассказу и прочтению с единственной целью – не дать пробиться таланту.
В то же время, явно выполняя заказ = прижать и не пущать, Критик противоречит сам себе.
Художественный абсурд – это ли не признание неординарности мышления рассказчика? Мало кому удается свести воедино абсурд и художественность. Автору это удалось. Следовательно, записываем это не в «минус», а в «плюс».
Цитата:
после написания автор рассказ не видел.

Тоже не криминал. Вы создаете этим заявлением автору имидж преступника. А как же презумпция невиновности? Руководствуясь этим принципом, я ответственно заявляю, что Критик превысил свои полномочия, бездоказательно обвиняя автора.
Мало того, я ставлю под сомнение литературную компетенцию обвинителя.

Цитата:
после написания автор рассказ не видел.

Это выражение неверно сформулировано. Должно было быть так: «после написания автор не видел текста рассказа».
Уважаемые судьи! У меня к вам риторический вопрос – как может судить о стилистических погрешностях произведения человек, сам допускающий нестыковки в столь маленьком предложении?

И снова вернемся к обсуждаемому рассказу:
Повторная цитата:
после написания автор рассказ не видел.

Догадываясь, что Критик имел в виду рассказ, как текст рассказа, мы уверяем, что это не наказуемо, вполне объяснимо по разным объективным причинам, и дело обвинителя заключалось в следующем – найти факты и представить их как неоспоримое доказательство.
Нет фактов, нет обвинения.

Цитата:
3. При взгляде на знаки препинания невольно вспоминается Пратчетт и его Моркоу, который относился к запятым скорее с позиций артобстрела. Запятые не стоят на своих местах, и обнаруживаются совершенно неожиданно. Дефис заменяется тире, а тире – дефисом.

Ложное и противоречивое обвинение. Обвинитель сам ссылается на всемирно известного Пратчетта. Где тут логика? Праттчету можно, а другим нельзя? Есть еще классический пример отрицания всяческих знаков препинания - всемирно известное произведение «Улисс» Джеймса Джойса.
Логика подзащитного в вольном обращении со знаками препинания абсолютно верная –авторская.
Следовательно, состава преступления снова нет.

Цитата:
4.Но обратимся к первоисточнику:

Мы тоже обратимся, справедливо ожидая, что после фразы:

При взгляде на знаки препинания невольно ……Запятые не стоят на своих местах, и обнаруживаются совершенно неожиданно.

будет предъявлен детальный пример этих самых неожиданных запятых и их нежелательных мест пребывания. Этого нет, а критик совершенно неожиданно (в чем только что обвинял автора!) цитирует стилистические ляпы. Это значит, что про запятые ему сейчас нечего сказать, так что пункт обвинения по знакам препинания
снимается повторно

Следующие два листа обвинений критик упорно цитирует огромные отрывки из рассказа и ссылаясь то на умный WORD, то на учебник грамматики переписывает по-своему эти отрывки. Критика производится бессистемно и безалаберно с перескакиванием с одной претензии на другую. Претензий три.

А) неправильная расстановка знаков препинаний
Б) неправильные фразелогические обороты
В) повтор одинаковых слов.

по пункту А – автор берет пример с известных писателей и расставляет знаки препинания, руководствуясь авторским чутьем.
по пункту Б – см. п.А
по пункту В – автор искусственно использует повторы для усиления эмоционального воздействия на читателей.

Продираясь сквозь лес цитат, с трудом находим хоть одно обвинение другого рода, кроме как вышеизложенных в предыдущих трех пунктах.

5. Цитата:
«Постоянный состав - три человека: директор, бухгалтер и уборщица.»
Очень странная фирма. В любом бизнесе руководитель опирается на работающих на него профессионалов. Постоянно работающих, зависящих от благосостояния компании. Фрилансеров тоже нанимают, но костяк «своих» должен быть.

И опять домыслы, не подтверждаемые фактами. Обвинение, построенное на домыслах, не имеет юридической силы,
потому снимается

6. Далее идет пространное цитирование авторского текста с выделенными ляпами по словам критика. Критик не удосужился отследить сюжетную линию, оценить замысел автора, способность автора закрутить интригу и написать рассказ, понятный широкому кругу читателей.
Критик смог лишь поработать рядовым корректором, случайно занявшим кресло редактора во время его отпуска. Его придирки к словам «тюряга, бумажки, паршивец» говорят об однобоком подходе к творчеству автора. С таким подходом читатели никогда не увидели бы произведений Довлатова, Сорокина, Ерофеева, Пелевина и многих других современных писателей.
Автор имеет право использовать в своих произведениях любые слова и выражения, имеющиеся в его арсенале, поэтому придирки Критика могут рассматриваться как посягательство на свободу слова. А свобода слова гарантируется конституцией нашего государства, следовательно, рассуждая логично, навязывание критиком своего видения авторского текста может рассматриваться как посягательство на конституцию – основной закон нашего государства.

Обвинения о нежелательном использовании некоторых слов необоснованны.

Цитата:
Рекомендации для автора:
1) Найти работу.
2) Текст прочитать.
2) Убрать все повторы.
3) Переписать все диалоги.
4) Выучить правила пунктуации и изменения падежей.
5) Подумать над мотивами и эмоциями героев.
6)Переписать всё ещё раз.

Разберем по пунктам рекомендации критика, ведь не зря же он так тщательно цитировал и перекраивал по-своему авторский ТЕКСТ.

Текст выделено, потому что рекомендации должны относиться именно к нему.

1. К делу не относится. Мало того – это грубое вмешательство в личную жизнь. Автор может подать в суд на моральную компенсацию.
2. Если бы «прочитать не раз и не два, найти неувязки», то еще понятно. А просто прочитать? Для чего? Может еще на скорость знаков в минуту прочесть?
Абсурдный и ненужный совет.
3.Переписать все диалоги…вот оно! Критик хочет писать сам, но чужой рукой!
Опять грубое вмешательство в творческий процесс. Это как прийти на прием к врачу и советовать ему, какие лекарства он должен выписать.
4.См выше разобранные претензии по запятым и падежам.
5. Подумать над мотивами и эмоциями героев.
А вот это очень интересно! Поскольку Критику, увлекшемуся пунктуацией, не удалось подумать самому, он предлагает сделать это автору, в тайной надежде, что тот разъяснит ему, принесет на блюдечке мотивы и эмоции героев.
6. Это предложение - грубый диктат, необоснованное и немотивированное утверждение своего превосходства, что в конечном итоге приводит к шовинизму.

Вывод:
Критика данного произведения не подкреплена фактами и доказательствами.
Критик необоснованно придирается к авторскому стилю, рубит талантливого писателя на корню. А, может, это новый Лев Толстой?
Критик вмешивается в личную жизнь автора, позволяет себе недопустимые советы, не относящиеся к литературе.
Критик не компетентен и претенциозен.

И, возвращаясь к началу… Критик и автор не в сговоре. Критик завидует автору по-черному.

Заключительное слово Белого Критика

Уважаемые судьи!

В моей последней попытке защитить произведение, поданное на суд, я не буду обращать пристальное внимание на достоинства или недостатки текста, т.к. о них уже достаточно говорилось.
Хочу обратить внимание, что публика, присутствующая в зале суда, однозначно негативно прореагировала на мои попытки использовать постулат - лучшая защита, это нападение. Но смею заметить, мало кто заметил, что в нападении был использован принцип бумеранга, обостренный до гротеска.
А теперь представьте себя на месте автора, по которому бьют из артиллерийского орудия, не дав возможности не то что ответить одиночным ударом, а даже высунуть голову из окопа. А, если все-таки умудрится выбраться на секунду, то добивают, добивают…
И, поскольку атакующих больше, то победа будет на их стороне. И уползет растерзанный непониманием автор в свою норку, и не сделает больше ни одной попытки зайти ни на одну литературную страничку.
Только вчера он, заплатив за три часа в компьютерном салоне 150 рублей из заработанных двухсот, торопливо набрал две странички текста, обрадовавшись возможности сразу узнать все про свой первый в жизни рассказ. Он пыхтел над слогами, правописанием, но потом, глядя на исчезающее оплаченное время, плюнул на грамматику (не раз вспоминая пропущенные уроки русского) и спешно дописал свой рассказ.
Упреки критика в отсутствии грамотности его совершенно не смутили, он знал за собой этот грех. Но вот призывы найти работу… Где в далекой провинции можно найти работу? Заводы повсеместно сокращаются, на занятия бизнесом нужен начальный капитал…
Что делать молодому парню без образования, сразу после школьной скамьи прошедшему армию, и живущему пока на мизерную пенсию своих престарелых родителей. Вырваться из этого порочного круга почти невозможно. Работа нашлась, и то - хлеб. За 200 рублей в день, разнорабочим на стройке тюрьмы. Старая уже мала, расширяют новую. Насмотревшись на заключенных через забор, наш автор решил ни за что в жизни не подсесть на «дурь» и не попасть за решетку, как это случилось со многим его знакомыми.
Друзья давно дразнили его писателем - фантастом за интересные и необычные байки, которые он им рассказывал. И вот удача…где-то кто-то принес ему весть, что требуется рассказ на критику. Администратор компьютерного клуба помог ему найти ссылку на сайт и выделил компьютер в самом глухом углу комнаты.
А рассказ «запинали». Нет, он не в обиде за ошибки, сам знает, что неграмотно пишет, но вот про тюрягу, бумажки…
Писал-то он так, как говорят все вокруг, никто из его знакомых деньги купюрами не называет. Бумажки они и есть бумажки, ста рублей не хватает на один поход в магазин. А то, что Моисеем героя назвал, так слышал, что тот мужик по понятиям жил, целый народ из пустыни вывел, чем не сыщик. И про национальную рознь ему не понравилось, он тут ничего такого не писал, в провинции всего две национальности – бедные и богатые.
Хотел он еще один рассказ забацать, да видно, проще пива выпить да по улицам пошататься. Хорошо бы в боулинг сходить или пейнтбол поиграть, так там цены не по его карману.

Конечно, приведенный мною пример опять на грани гротеска. Но смею вас уверить, так оно и происходит в большинстве населенных пунктов нашей необъятной станы. Молодежи, а я думаю, что автор молод, некуда податься. Компьютеры и неограниченное компьютерное время - это недосягаемая мечта 80% молодых. Случайных небольших заработков хватает лишь на то, чтобы родители не считали его нахлебником, и на пару кружек дешевого пива. Остальные развлечения не по карману. Учеба, даже если захочешь, опять же не по карману - везде платно. Пособия на бирже аж в 850 рублей в месяц хватает… да ни на что не хватает. Ладно, выучишься на курсах, получишь специальность, а работы все равно нет. Да, еще один нюанс – пока учишься от биржи, пособие идет на оплату этой учебы. Предполагается, что обучающийся питается воздухом.

Поэтому я призываю вас к человечности. За каждым произведением нужно видеть человека. Этот человек пришел на суд добровольно и вправе ожидать не смертельного приговора, а снисхождения. А после разгромной критики даже закаленный в литературных боях не устоит. Ведь при желании можно и знаменитости так раскритиковать, что «камня на камне» от произведения не останется.
Мой оппонент выявил все недостатки авторского стиля. Мне нечего добавить про грамматику - ошибки разобраны пунктуально и добросовестно. Про сленг уже довольно много сказано. Добавлю про плюсы рассказ плюсы и минусы рассказа так, как они видятся мне.

Минусы - вопиющая стилистическая неграмотность. Есть в этом и плюс. Это излечивается после тренировки, для начала – написать с десяток миниатюр и пару рассказов, проверить в текстовом редакторе, выставить их на суд только после проверки.
Повторы. Они тоже легко выявляются текстовым реактором. Если не хватает своего словарного запаса заменить повторяющиеся слова, можно использовать словарь синонимов. Опять же, чем больше будешь писать, тем шире будет словарный запас
Использование сленговых и народных выражений. Использовать можно, но редко, избегать повторов.
Слабые невыразительные диалоги. Постараться выделять диалоги абзацами. Сразу будет четко видно, кто что говорит. Проговаривать диалоги вслух, тогда замечается, живой получился диалог или искусственный.
Путаница во временах. Не путать в действиях героев причину и следствие, тогда и времена используемых глаголов будут правильными
Неубедительное поведение героев. Характер и действия главных героев должны быть прописаны боле ярко и последовательно, чем характеры вспомогательных героев. Иногда одним выражением можно выразить характер. Например, «дрожание рук» уже указывает на нерешительность, если по сюжету требуется поступок, а герой боится. Или это же указывает на болезнь, если речь идет о здоровье героя.
Оформление текста. Каждую новую мысль желательно начинать с новой строки, не лепить сплошной текст.
Сюжет. Это отдельная песня! Если четко представляешь, чем начнется и чем закончится рассказ, это очень хорошо. Если пишешь по наитию, то лучше всего не раз и не два перечесть рассказ, чтобы убрать временные нестыковки. Именно в этом случае чаще всего (по воле автора) герой запутывается в настоящем, прошлом и будущем временах.
Переписать рассказ. Хороший совет, но не в данном случае. Лучше всего отложить, и попробовать написать другой с учетом всех тех уколов, что получены по первому рассказу. А вернуться к первому никогда не поздно. Но это будет уже другой рассказ и другой уровень.

Удачи автору! Всем спасибо за участие в обсуждении!

Заключительная речь Черного Критика

Дуэль вышла интересной. Прежде всего, потому что она была первой и позволила ощутить себя первопроходцем, пытающимся нащупать верную дорожку.
Формат первого отзыва был продиктован странной уверенностью, что отзыв должен помочь автору. Отсюда и более-менее подробный разбор ошибок, который, правда, делался в два часа ночи и без удовольствия.
Сам текст удивил. Ляпы настолько бросались в глаза, что заставляли подумать, а не засланный ли это казачок, скроенный на забаву зрителям (вполне возможно, так оно и есть). Тем не менее, у рассказа действительно имелось одно большое и неоспоримое достоинство – оригинальный сюжетный ход с обнаружением вымогателя. Читателю даётся подлинная информация, которой он не обладает (про переработку старых денег), и это придаёт всему рассказу реалистичности и своеобразия. На мой взгляд, ход и вправду хорош, его стоит использовать. Ну и сам рассказ – именно переработать, а не сжечь и развеять пепел в форточку.
После первого обмена рецензиями, стало ясно, что помогать автору не обязательно – в чести и голая демагогия, демонстрирующая исключительно личность самого критика, не опирающаяся на текст. Поскольку дуэль у нас именно критиков – считаю это оправданным. Поэтому мой второй укол стал откровенно софистским. Работать над ним было интересно, хотелось подогнать стиль под стиль оппонента.
Благодарю за чудесный опыт. Раскланиваюсь.