Ревущая сталь
Я, боевая единица Боло Марк XX JSS-39-39-0, собственный позывной - Джосс, нахожусь на выполнении предварительного задания перед принятием в состав основной боевой бригады Рой-056. Уже третий раз я пытаюсь выполнить свое задание. Предыдущие две попытки были закончены преждевременными выводами о выполнении, однако, каждый раз последующий анализ доказывал, что возможность неверного решения все-таки существует. Я должен ее исключить, и это означает, что в этот раз доведу начатое до конца…
***
- Вы уверены, что приняли верное решение? Не проще ли было просто стереть память, перед тем как совершить процедуру переинициализации интеллектуального модуля?
- Поймите, - терпеливо объяснял полковник Думань, - мы создали Боло – и это не просто оружие. Это нечто совсем другое… Мы хотим, чтобы они были способны принимать решения, замечать свои ошибки, делать выводы, различать что хорошо, что плохо, мы ведь хотим доверять им, если вдруг они окажутся без командира. Мы подразумеваем, что у них будет понятие чести, долга, морали… Генерал, это выходит далеко за рамки понятия Искусственный Интеллект. Каждый Боло – это личность. Поэтому мы давно не называем их электронную начинку Искусственный Интеллект. Нет. Мы ввели термин «Психотронный мозг». Это подразумевает…
***
Моим текущим заданием является анализ своих прошлых действий, которые закончились полным саморазрушением моего психотронного разума, оставив нетронутыми лишь банки памяти. После замены интеллектуальных модулей мне предоставили выбор - изучить записи и принять решение хочу ли я хранить память о своих прошлых действиях. В случае если я откажусь от них, меня переинициализируют заново, и я буду новой личностью, с новым боевым номером и позывным. Это будет оправдано, так как мой личностный модуль был уничтожен. Если же я приму решение сделать эти записи своею памятью, то останусь Боло Марк XVII JSS-39-39-0, собственный позывной – Джосс, помнящий все, что сделал на планете Корридо… И на текущий момент я уверен, что подобная память лишь порочит мою честь и будет отрицательно влиять на мой боевой дух, понижая боеспособность не только мою, но и всей бригады. Я принимаю решение, что третья попытка проанализировать мои (пока еще мои) действия будет последней. А значит, решение в этот раз не будет преждевременным.
***
«Всем нужно оружие, - думал Манески,- так было и так будет. Будут меняться поколения, устои общества, политический строй и все человечество в целом, но оружие всегда будет самым веским аргументом. Побеждает всегда не та сторона, у которой самые правильные устои и законы, а та у которой самое мощное оружие. А самое мощное оружие на сегодняшний день – это Боло. И любая информация, любые чертежи и графики, любые данные, все, что связано с производством Боло – максимально востребовано на черном рынке вооружения. На текущий момент еще никто так и не смог создать хоть мало-мальски приближенную копию Боло. Проект был настолько засекречен военными, настолько преданы Конфедерации были все те, кто мог бы предоставить хоть какую-то информацию, что любые данные о процессе производства Боло были максимально востребованы и ценны…»
Отставной капитан Рич Манески, бывший космический десантник подразделения «сигма», рано ушедший в отставку за свои боевые заслуги, получающий неплохую пенсию. Вполне доволен своей жизнью. Это официально. А неофициально – один из лучших и самых дорогостоящих наемников-одиночек.
Главной задачей подразделения «сигма» является ведение подрывной деятельности на территории врага, организация заговоров, бунтов, терактов и тому подобных мероприятий для ослабления сил противника изнутри. Годы службы предоставили ему возможность развить навыки и методы не только силового решения конфликтов, но и более тонких, политических, закулисных, подпольных способов воздействия. Однако в этот раз ему не пришлось задействовать весь свой талант.
Планета Корридо – его текущее задание, имела довольно примитивный общественный уклад, местные жители были хотя и воинственны, но неконфликтны. Манески прожил среди аборигенов около пятидесяти местных суток и теперь готов к заключительному акту операции.
В его задачу входит подготовить бунт и силами местного населения напасть на военную испытательную лабораторию и похитить проектные данные о проекте Боло. Совершить нападение с космоса не представлялось возможным, так как мощная орбитальная защита, во-первых, не пропускала никого кроме сотрудников, а во-вторых, при малейшем подозрении на атаку посылала сигнал полной шифрации, консервации и даже уничтожения баз данных. Манески потребовалось 3 месяца, чтобы устроиться на научную базу охранником. Еще неделя на изучение самой базы и составления плана операции. А потом он просто исчез с базы. После непродолжительных поисков его объявили без вести пропавшим.
С местным населением у Конфедерации было соглашение о взаимном невмешательстве. По договору для научного комплекса выделено сто квадратных километров незаселенной земли, где был выстроен сам лабораторный комплекс и испытательный полигон. Ближайшие племена обитали на расстоянии не менее 50 километров от границы базы, за густым лесным массивом. Все это расстояние Манески прошел пешком, без оружия, так как не должен был создать картину дезертирства. Никакого транспорта, никакого дополнительного оборудования, с минимальными запасами еды и питья.
Убедить местные племена в оккупационных планах конфедерации для него было задачей несложной. Немного дольше он провозился с тем, чтобы объединить разрозненные племена. И вот теперь он готов. Вернее готовы все эти аборигены. Их было много. Очень много. Армия, которую он собрал, насчитывала около ста тысяч мужчин, готовых биться за свои земли, смести с лица земли оккупантов и предоставить в его распоряжение архивные записи из испытательной лаборатории.
Разумеется, вооружение аборигенов не просто уступало, а было реальным анахронизмом по сравнению с дежурными охранными отрядами лаборатории – копья, луки и пращи из метательного оружия,и кинжалы и короткие мечи для ближнего боя. Еще десяток катапульт, сооруженных под его руководством, хотя он не думал что дойдет до их применения. Однако Манески делал ставку на большой численный перевес его армии, и на несколько «сюрпризов», которые он оставил на базе. Он хорошо разбирался в искусстве ведения боя и понимал, что теперь есть все шансы на победу.
«Пора!» - сказал он себе и отправился к верховному вождю, чье имя так и звучало – Вождь.
Через несколько минут вся его огромная армия молчаливо выдвинулась через лес к базе.
***
- Калибровка датчиков Боло в современных моделях дело непростое, - глава лаборатории полковник Думань объяснял вновь прибывшим сотрудникам суть их работы. – Данные полученные с мест ведения сражений показывают, что текущие установленные пороговые значения боли не являются оптимальными. Проще говоря – они не выполняют тех функций, для которых их создали. При ощутимых повреждениях боевая единица должна получать от них сигнал сродни сигналам боли, которые получает человеческий мозг при травмах. Эти сигналы должны препятствовать нормальному функционированию систем и таким образом принуждать боевую единицу защищать себя, искать укрытие, отступать – словом пытаться сохранить свою функциональность. Однако в настоящее время уровень сигналов от датчиков боли признан слабым и Боло справляются с этими сигналами и не пытаются как-то себя защитить.
- То есть, они дерутся, как бы превозмогая боль? – спросил один из сотрудников. – Это плохо? Разве это не говорит об их доблести и чести?
- Плохо то, что зачастую это ведет к неоправданным потерям. Боло погибают там, где они могли бы еще сражаться, если бы своевременно отступили или нашли укрытие… Уже несколько поколений Боло оснащены этими датчиками, но тем не менее они все еще недостаточно хорошо выполняют свои функции. Поэтому наше текущее задание – это их калибровка, - продолжал глава лаборатории. – Для этих целей в наше распоряжение поступила действующая боевая единица Боло Марк XX JSS-39-39-0, современная модель, с которой мы и будем работать. Сейчас вы можете наблюдать очередной этап настройки оборудования.
Голографические панели показывали место полигона, где стоял Боло , окруженный со всех сторон различными орудиями.
***
Я, боевая единица Боло Марк XX JSS-39-39-0, текущее боевое задание – участие в лабораторных испытаниях на планете Корридо. В настоящий момент осознаю, что текущий уровень настроек датчиков боли сильно завышен и не является допустимым, однако не это меня тревожит. Гораздо более сильно меня беспокоят сигналы, поступающие от внешнего периметра, которые свидетельствуют о приближении большого скопления вооруженных отрядов местного населения, и я начинаю тактически оценивать ситуацию…
***
- Мы удаленно подключены к внутренним системам нашего испытуемого Боло, с правами разработчика. Это значит, что мы можем менять настройки любых функции и систем в нем прямо отсюда с наших консолей. Мы отключили защитные экраны Боло, разумеется, разоружили его. В настоящий момент уровень сигналов, которые будут посылать датчики боли, выставлен на 96% от максимального значения. Это значит, что Боло будет остро реагировать и искать укрытие даже от слабого выстрела из лучевого ружья, что сейчас и произойдет. Таким образом, мы получим начальную точку отсчета наших исследований, увидим реакцию датчиков и сенсоров на выстрел и начнем последовательно понижать уровень восприятия болевой системы Боло. Это может показаться жестоким, но, тем не менее, я хочу вам это продемонстрировать, ибо такова наша работа…
***
Боевая оценка ситуации говорит о том, что не будь меня, научно-исследовательская база не в состоянии была бы себя защитить. Хотя в настоящий момент я полностью разоружен, однако еще достаточно времени, чтобы добраться до боевых складов, получить свое вооружение и вступить в бой. Я должен уведомить главу лаборатории, в чье распоряжение поступил, о своих предстоящих действиях….
Выстрел из автоматического лучевого ружья, закрепленного в манипуляторе одного из роботов, находящихся рядом со мной, вызвал резкую вспышку активности моих датчиков боли. Мощный импульс посланный ими по моим системам ошеломил меня, на какое то время я потерял связь со своими внешними сканерами, говоря человеческим языком - ослеп, оглох, онемел… Это был болевой шок, как называют его люди, вызванный кратковременным отключением большей части моих систем. Через 0.23 секунды системы ведения огня, хотя и бесполезные на данный момент первыми пришли в норму, после них и ходовая часть. Понимая, что выстрел может быть не последним, я резко ринулся вперед с максимальным ускорением, не дожидаясь пока придут в норму внешние сенсоры и сканеры, то есть практически вслепую…
***
Сигнал тревоги взревел в лаборатории одновременно с выстрелом, и он отвлек внимание персонала от агонии, которую испытал Боло Марк XX JSS-39-39-0 от выстрела из лучевого ружья.
- Всему персоналу приготовиться к эвакуации. Код 3-3-5, красный. Всему персоналу приготовиться к эвакуации…
Код 3-3-5, красный. Полковник Думань не мог поверить своим ушам. Угроза вторжения... Он стал торопить и без того спешащих, обученных сотрудников к выходу, после чего побежал к спуску на следующий уровень. В подвале находился пульт, с которого все данные лаборатории шифровались и готовились к уничтожению в случае несанкционированного доступа. И в этот момент резко погас свет. База была обесточена.
Стажер Рэйвил, один из вновь прибывших сотрудников лаборатории, по причине избытка веса был медлительнее других сотрудников. Когда базу обесточили, он не успел увидеть, куда выбежали все остальные, и двигался теперь вслепую. Нащупав какую-то дверь, он толкнул ручку, споткнулся и покатился по ступенькам вниз…
***
…После предупредительных выстрелов башни открыли огонь, сметая сотни аборигенов оставляя черные ямы там, где только что находились вооруженные бойцы. Однако база не была готова к наземной атаке, сконцентрировав свою оборону на защите от вторжения с космоса. Хотя оружие аборигенов могло причинить вред лишь в ближнем бою, но защита местной растительности, слишком близко подступающей к периметру и лавинообразный нескончаемый поток аборигенов мчащихся на крысоедах - местных хищниках, используемых в качестве быстрых скакунов, позволял им приблизиться и пересечь границу базы.
Манески мчался среди первых на одном из крысоедов, когда оборонительные башни открыли огонь. Он вжался в своего скакуна, вынужденно вдыхая неприятный запах, исходивший от его шкуры. Вокруг него выстрелы сметали мчащихся аборигенов, но он, петляя, неумолимо приближался к границе периметра. Его передатчик имел ограниченный радиус действия, поэтому ему важно было добраться до этой границы. Как только он пересек ее, то активировал одно из устройств у него на ремне. Несколько взрывов в разных частях базы сообщили ему что заряды, которые он расставил еще во время пребывания на базе, никем не были обнаружены.
Раздался грохот, и, подняв голову, он увидел, как первый спасательный шаттл взмыл в оранжевое небо. Неважно. Он активировал следующие переключатели. Взрыв был несильный, однако он заставил оборонительные башни замолчать – мощный выброс энергетического импульса вывел из строя внутренние, чувствительные к импульсам подобного рода, цепи ведения огня на орудийных установках, которые были на тот момент активны. Одна из новейших разработок, завоевавших доверие на черном рынке оружия.
Он задействовал последние переключатели. Очередная серия взрывов прервала подачу энергии от сети реакторов рядом с базой, а также уничтожила вспомогательные автономные источники энергии. Теперь, когда база полностью обесточена, можно не беспокоиться, что данные будут уничтожены. Когда появятся его заказчики, им останется только восстановить питание и получить всю информацию, которая хранилась на базе...
Мощный взрыв сбил его скакуна с ног, и он покатился по керамобетонной площадке перед одним из лабораторных зданий. Он поднялся и обернулся. Наконец-то обороняющиеся задействовали орбитальные крепости – те открыли огонь по атакующим. Выстрелы из космоса, однако, были низкой интенсивности и за пределами периметра, чтобы не причинить вреда самой базе. Тем не менее, огонь из космоса разделил его армию – те которые успели пересечь периметр и та большая часть, которая все еще была за его пределами. Увидев разверзающиеся в яростном огне небеса, аборигены замерли на короткое мгновение, а потом все те кто остался за периметром – развернулись и обратились в бегство.
***
Рэйвил попытался встать. Скатившись по ступенькам, он обо что-то ударился головой и потерял сознание. Он не знал, сколько прошло времени. Несколько ушибов причиняли боль, но вполне терпимую. Глаза вроде бы привыкли к темноте, он стал различать контуры коридора и медленно пошел по нему. Через несколько минут он стал различать предметы яснее – определенно стало светлее. В конце должна быть дверь и как ему показалось – за ней свет.
Он не ошибся. Однако, подойдя к двери, он услышал выстрелы и шум боя.
«Я ведь всего лишь ученый… даже нет. Будущий ученый. Я не боец!»
Его трясло. Было очень страшно. Зажав рот одной рукой, другой он осторожно приоткрыл дверь…
***
Постепенно все мои системы перестали получать сигналы от датчиков боли и вернулись в прежнее работоспособное состояние. Я произвожу анализ. Несколько блоков сенсорных модулей не выдержали перегрузки и нуждаются в небольшом ремонте. Принимаю решение, что могу исправить их самостоятельно силами внутренних автоматизированных ремонтных групп. Других неисправностей не обнаруживаю.
Перехожу к оценке внешней ситуации. Атакующие уже находились на территории базы, корпуса и строения обесточены, орудийные установки выведены из строя. Явные признаки хорошо спланированной диверсии. Я обязан вмешаться. Пытаюсь выйти на связь с научным персоналом, но безуспешно. Покидаю полигон и на максимально возможной скорости отправлюсь к лабораторным корпусам.
***
Вместе с Манески в пределах базы оказалось около пятнадцати-двадцати тысяч аборигенов. Выстрелы из космоса прекратились, и его воины постепенно приходили в себя
Охранные войска научно-исследовательской базы состояли из почти четырех-пяти сотен бойцов планетарной пехоты. Численный перевес был все еще на его стороне. Манески стал отдавать распоряжения. Под его руководством аборигены стали врываться в здания, карабкаться на оборонительные башни, откуда велся огонь из лучевых ружей, и постепенно приближались к взлетному полю.
Взлетел еще один шаттл. Манески знал, что базу покидают ученые и научно-технический персонал, охрана останется здесь до последнего, поэтому ему необходимо обеспечить полную зачистку базы, во избежание неприятных сюрпризов.
Даже он удивился яростной жестокости аборигенов – они безжалостно убивали охранников, даже когда те прекращали стрелять и пытались сдаться, остервенело пронзая их вновь и вновь, не оставляя никаких шансов не только на выживание, но даже на опознание. Понимая, что иного выхода у них нет, охранники дрались до последнего выстрела, выхватывали энергоножи и бросались в бой, аборигены гибли сотнями, но их было слишком много. Манески даже предположить не мог, что битва будет настолько яростной, что его воины будут настолько кровожадны и беспощадны, а охранники будут настолько стойкими.
Тем не менее, численный перевес решил все. Хотя в живых остались не более пяти сотен аборигенов, исход битвы был ясен.
Он вошел в центральный лабораторный корпус. Выстрел из лучевого ружья выбил кусок керамобетона над его головой и заставил кувырком откатиться в сторону и укрыться за одной из опорных колонн. Он вскинул энергоружье, которое забрал у одного из убитых охранников и выглянул на мгновение из-за колонны. Тут же раздалось несколько выстрелов, но он успел увидеть все, что ему надо. Восемь бойцов планетарной пехоты – возможно последние защитники базы. Он улыбнулся. Планетарная пехота уступает космодесанту даже при более значительном численном перевесе. В конце концов, не только аборигенам сегодня работать. Он проверил уровень заряда в ружье и открыл огонь…
***
Выводы неутешительные – я опоздал. 8 минут 14 секунд – время, которое я потратил на то, чтобы добраться до лаборатории оказалось слишком долгим. База захвачена корридианцами, это значит, я уже не смогу получить свое вооружение, а главное – некому перенастроить мои датчики. Я подъезжаю к главной площади, чтобы оценить ситуацию и принять решение о моих последующих действиях…
***
Рэйвил в едва приоткрытую дверь, зажав рот рукой, холодея от страха, наблюдал, как какой-то человек, явно не абориген, легко и с улыбкой расправлялся с восемью охранниками базы. Это было похоже на некое избиение младенцев, как будто пехотинцы никогда не держали в руках оружие, не умели воевать, не знали, как и куда стрелять…
В какой-то момент боец оказался в каком-то метре от Рэйвила, спиной к нему, слишком увлеченный военной игрой, которую он вел с противником. Рэйвил застыл. Ему казалось что его сердце его бьется так что дрожит все здание, а дыхание слышно даже на соседней планете. На самом деле он даже не дышал...
Он так и стоял, затаив дыхание, пока не закончился бой, и победитель не вышел из здания, оставив после себя восемь убитых пехотинцев. Через несколько долгих минут Рэйвил сумел оторвать руку ото рта, осторожно закрыть дверь, развернуться и пойти обратно. Он просто не сможет преодолеть свой страх выйти в ту комнату, где только что велось яростное сражение. Надо искать другой путь.
Рэйвил старался сдержать свой страх и не дать ему перерасти в панику. Спина холодела и зудела, в ожидании, что та самая дверь сейчас раскроется и прогремит выстрел.
«Как же это страшно, как же это страшно, как же это страшно….»
***
Манески отправил сообщение и выключил передатчик. Миссия подходит к концу – через сутки прибудут наемники, которые будут удерживать базу, пока ученые заказчика не извлекут всю возможную информацию. До этого момента он с местными воинами еще раз заглянет в каждый уголок базы во избежание засады, если кто-то еще остался жив. И еще перед прилетом людей от заказчика ему надо будет хотя бы временно обмануть орбитальные крепости, чтобы дать кораблю спокойно приземлиться.
Манески вышел на площадь. Оставшиеся две сотни аборигенов собрались на ней, выстроившись боевым порядком. Все-таки с дисциплиной у них было все в порядке, - удовлетворенно подумал Манески. И тут он услышал лязг траков и похолодел. Обернувшись, он увидел, что оправдались его худшие опасения. На площадь величественно и угрожающе въезжал Боло…
До того как он покинул базу ни одного Боло тут не было да и быть не должно. Их крайне редко выделяли для научных исследований – слишком уж они были дорогостоящи и востребованы.
- Говорит боевая единица Боло Марк XX JSS-39-39-0. Вам надлежит прекратить боевые действия и немедленно сдаться, - акустическая система Боло делала его голос бесстрастно-угрожающим, бескомпромиссным, как, впрочем, и все в Боло – от внушительных размеров до грозного вида орудий, в данный момент нацеленных на Манески и группу аборигенов.
Ну что ж. Он умел проигрывать. Операция была продумана идеально, но наличие Боло меняло все. Манески бросил ружье и поднял руки в знак капитуляции.
Его воины что-то неодобрительно забормотали и стали выстраиваться боевым порядком в сторону боевой машины.
«Глупцы, - подумал Манески,- отважные, но все же глупцы». С поднятыми руками он отступил к зданию, показывая всем своим видом, что он не участвует в этой атаке, прекрасно понимая, чем все закончится для аборигенов.
Те уже развернулись боевым порядком. Все как он их учил – копьеносцы на крысоедах впереди, за ними метатели, и лучники. Засвистели пращи, запели отпущенные тетивы от луков и в сторону Боло полетели сотня камней и стрел. Возможно, он на них даже не отреагирует.
То, что произошло дальше, Манески никогда в своей жизни не видел. Он так сильно был поражен, что долго не мог поверить в происходящее. Как только первые стрелы и камни упали на корпус Боло – образец несокрушимой защиты, тот резко дернулся, вздрогнул и метнулся в сторону, как будто стрелы пронзили его самые чувствительные системы, а камни наносили смертельные повреждения. Он стал судорожно метаться, врезался в одно из зданий, резко дал задний ход, развернулся и на высокой скорости помчался прочь.
Боло… сбежал? …Испугался камней и стрел? Такое бывает?
Шок изумления от увиденного прошел и Манески стал осмысливать происходящее. Они находятся на научно-исследовательской базе, значит этот Боло – какой-то эксперимент. Очевидно невооружен, иначе аборигены не успели бы и выстрелить. И еще имеет какой-то дефект (или так задумано) в восприимчивости наносимых повреждений. В любом случае, по всей видимости, угрозы он не представляет. А значит, миссия все-таки закончится успешно.
Он поднял брошенное ружье. Аборигены опять стали что-то бормотать. Он посмотрел на них. В их взглядах легко было прочесть недоумение, и даже презрение по поводу его малодушия. «Все-таки глупцы. Знали бы вы, на что способен Боло...»
Будучи в здании он захватил с собой бутылку легкого алкоголя «Шипис». Сейчас он открыл ее и выпил до дна. Слишком много потрясений за несколько минут – от страха перед Боло и осознания проигранной миссии до вида агонизирующей под выстрелами луков и пращей боевой машины, удирающей от горстки аборигенов.
«Хм, - подумал Манески, глядя на пустую бутылку в руке,- неплохо. Надо пойти взять еще».
***
Боль! Боль! Боль! Боль! Боль! Боль! Боль! Боль!..
Она невыносима..
..Нестерпима..
… она повсюду..
…поглощает мой психотронный разум, слепит, оглушает, парализует…
Хаотично двигаясь из стороны в сторону, я врезался в одно из зданий, чем вызвал новую вспышку боли от удара. Нахожу в себе силы найти нужное направление и на максимальной скорости уезжаю подальше от встретившихся захватчиков. Мой блеф не удался, мне их не одолеть и я ищу для себя укрытие…
***
…Именно на этом месте я останавливал свое изучение в предыдущие попытки. На мой взгляд все понятно. Я трус. Дезертир. Испугался боли. Сдался. Сбежал. Позор на бригаду Динохром. Малодушие несовместимо с боевой единицей Боло…
…Однако в этот раз я решил, что не остановлюсь на этом, поэтому продолжаю изучение и анализ своих действий на планете Корридо…
***
Рэйвил продирался через кустарник и небольшие деревья. Подальше от лабораторных корпусов, в сторону полигона, там много всевозможных построек и неровностей, там он сможет спрятаться, пока не придет помощь. Въехавший на площадь Боло отвлек внимание всех атакующих, и это позволило Рэйвилу выскользнуть из здания и скрыться в кустарнике, разделяющем полигон от зданий научной базы. Страх постепенно проходил, и Рэвил обратил внимание, что он весь мокрый от пота. Это неважно. Главное он выбрался.
***
Я ищу выход из сложившихся обстоятельств. Очевидно, что я - единственная защита базы. Однако так же очевидно, что в моем текущем состоянии от меня нет решительно никакой пользы. В настоящий момент я нашел единственное решение – приучить себя жить с болью и не терять контроль над своими действиями.
Собираю данные об импульсах с датчиков боли, которые вот уже дважды срабатывали, составляю схему сигналов, ищу возможности обрыва передачи импульсов. Нет, невозможно. Схема сигналов устроена так, что обрыв линии импульса ведет к отключению системы к которой он передается. Все как в человеческом организме. Нельзя просто пресечь сигналы боли, но можно постараться их хотя бы частично поглотить.
Даю команду своим внутренним ремонтным роботам-паукам искать все, что может увеличить сопротивление линий передач импульсов боли. Система похожа на увеличение сопротивления проводников в электрической схеме. Возможно, это снизит мои технические характеристики, особенно время реакции, но зато снизит уровень боли.
Одновременно активирую модуль гиперпрограммирования. Перенастроить датчики я не смогу, но попытаюсь хотя бы частично перенастроить реакцию моих систем на вспышки боли, написав программу-фильтр, которая заглушала бы чрезмерно высокий уровень поступающих сигналов с датчиков.
Слишком мало данных, мне надо собирать новые. Я подъезжаю к лесополосе и врезаюсь в дерево…
***
На базе не осталось никого кроме аборигенов. Ни одной живой души. Манески лично проверил каждое здание.
Аборигены после встречи с Боло вели с ним себя гораздо более сдержано и подозрительно чем раньше. Воинственные племена ценили отвагу и смелость и совсем не могли понять, почему Манески смалодушничал в той ситуации.
«Плевать. Скоро прибудут наемники, и аборигены уже будут не нужны.»
Плотное ожерелье из каких-то засушенных растений у него на шее, которое вручил ему Вождь, все еще означало, что он - полководец. Несмотря на неприятный зуд, он не рискнул его снять сейчас, хорошо понимая, что эти первобытные аборигены очень щепетильны к таким вещам.
Он опять отхлебнул «Шипис» из бутылки.
«Они определенно что –то в него подмешивают…»
***
Рэйвил добрался до какой-то полуразрушенной постройки на полигоне и попытался спуститься в подвал. Наступив на что-то скользкое, он не удержал равновесие и свалился вниз, лицом в грязь. «По-крайней мере ничего себе не сломал» – подумал он, садясь на какое-то возвышение.
В этот момент его сдерживаемые эмоции хлынули через край, и он разрыдался. Сначала он пытался закрывать рот рукой, боясь, что его услышат, но вскоре забыл и об этом. Он рыдал и всхлипывал, что-то бормоча о жалости к себе, о том, как несправедливо то, что с ним это происходит, что он ученый-стажер, что он ни в чем не виноват, что результат его учебы, всех его устремлений – это рыдания в подвале разрушенного здания на полигоне какой – то недоразвитой планеты…
***
Я уже дважды испытывал свои возможности, врезаясь в крупные деревья. Каждый раз я тратил 60 минут, чтобы прийти в себя, оценить ущерб, проанализировать данные. Я научился отводить небольшую часть энергии болевых импульсов во внешние источники – на экраны корпуса, на бесполезные орудийные башни, на защитные экраны. Однако этого все равно не достаточно при текущем уровне чувствительности датчиков боли. Тем не менее, сейчас я могу сохранить боеспособность, когда врезаюсь в дерево.
Пора переходить к следующему шагу – учится переносить огонь противника. Я вновь направляюсь к базе…
***
Рэйвил вытер слезы. Он не знал, сколько длилась его истерика. Но сейчас ему надо было решить, что делать дальше. Очень хотелось пить. И есть. Он решил, что сможет преодолеть свой страх и выглянуть наружу, изучить окрестности.
Он медленно подошел к лестнице ведущей наверх и стал осторожно подниматься. Оказавшись наверху, Рэйвил подкрался к одной из сохранившихся стен и выглянул из здания.
Полигон представлял себе огромное поле, на котором стояли учебные макеты врага, полуразрушенные здания, подобные тому в котором он сейчас прятался, всевозможные вспомогательные машины для проведения испытаний – от огромных землеройных машин до небольших роботов с одним единственным манипулятором-рукой… Кое-где редкая растительность. Ему здесь решительно негде взять еду и воду.
И тут он услышал какой-то шум и вздрогнул. Шум приближался – лязг металла, урчание двигателя… Боло! Тот самый единственный Боло, по которому выстрелили из лучевого ружья. С выставленными почти на максимум датчиками боли, которые заставили его взбеситься. Взбесившийся Боло! Рэйвил похолодел от ужаса. Через несколько мгновений он заставил себя сдвинуться с места и поспешить в подвал. Он торопился спуститься до очередного приступа паники и истерики…
***
- Пропустите их, мы нуждаемся в помощи! – Манески изображал растерянного охранника, переодевшись в одного из убитых. Я – капрал Этьен Хорт, просканируйте мое изображение, я из роты охраны периметра. Скорее, нас осталось совсем мало, возможно я последний. Эти аборигены – просто звери!
Он пустил запись с камер наблюдения, показывающих кровавую расправу аборигенов над охранниками. Это должно сработать.
Он посмотрел на мониторы и удовлетворительно хмыкнул. Корабли вышли на околопланетарную орбиту.
Открылась дверь и в комнату связи заглянул один из аборигенов. По испуганному выражению его лица Манески понял – что-то случилось. Он взял ружье и пошел вслед за аборигеном.
Они вышли на площадь, и Манески понял что случилось. Тот же самый Боло стоял на площади, воины пускали в него стрелы и метали камни и копья. Но в этот раз он не уезжал, хотя и не предпринимал атакующих действий, он просто стоял как вкопанный… Все-таки нет! От глаз Манески не укрылась легкая, почти незаметная дрожь корпуса, то, как судорожно, чуть заметно двигаются катки под траками… Боло рвался уехать, но боролся с этим. Что-то изменилось, и теперь он мог выдержать удары камней и стрел.
«Посмотрим, выдержит ли он это...»
Манески пошел к Боло, встал прямо перед ним метрах в пятидесяти, вскинул ружье и выстрелил…
***
Боль! Боль! Боль! Боль! Боль!!!!!
Она нахлынула мощным потоком, который не остановить, не поглотить, от него не увернуться, не спрятаться, не сбежать…
БОЛЬ!
Я опять ослеп, оглох, я рвусь куда –нибудь сбежать, я не планирую пути отхода, не рассчитываю оптимальный вариант, я бегу, удираю, преследуемый дикой, невыносимой,беспощадной БОЛЬЮ…
***
Глядя вслед удаляющемуся Боло, Манески вдруг понял, что он больше не боится. И фактор беспомощности Боло тут вряд ли играет ключевую роль – он прекрасно осознает, на что способны эти боевые машины, они бескомпромиссны, они всегда выходят победителями… Он должен был бы бояться Боло даже в таком состоянии, ну может быть чуть меньше чем обычно. Но он не боялся. Раньше он и представить не мог, что сможет бросить вызов боевой машине, сможет встать перед ним и выстрелить в упор из жалкого, бесполезного для схватки с Боло ружья. «А если бы Боло выдержал выстрел? Если бы ринулся на него?..» Но даже эти мысли не испугали Манески. Как будто он находился под действием какого-нибудь армейского психотропного вещества…
Он вытащил из кармана бутылку «Шиписа» и подозрительно посмотрел на нее.
- Надо будет пройти интоксикацию,- сказал он почему-то вслух и швырнул бутылку в сторону.- Мало ли какую дрянь они туда подмешали…
***
Через 23 минуты после того как в меня выстрелили из ружья я приступил к анализу полученных данных. Но сразу ясно, что мои улучшения на основе данных от столкновения с деревьями годятся лишь для противостояния стрелам и камням. И еще возможно помогут при столкновении со зданиями. Стрелковое оружие – это совсем другое дело. Я перед ним практически беззащитен. Мне придется вновь и вновь собирать данные, а цена каждого выстрела немалая – далеко не все повреждения в моих модульных цепях я смогу устранить своими силами. Но тем не менее иного выхода у меня нет, произвожу расчет. Если в меня будут стрелять каждые 2 часа, то через 7,23 суток я смогу перестроиться достаточно, чтобы выдержать один выстрел из лучевого ружья. Чтобы быть в состоянии вести бой с противником вооруженным стрелковым оружием мне понадобиться 26,87 суток. Чтобы выдержать выстрел 20 сантиметрового Хэллбора…. Недостаточно данных…
***
Помощь наконец-то пришла, и Манески не мог не радоваться. Туземцы конечно хорошая кампания, а после того, как он выстрелом из ружья прогнал Боло, они опять стали смотреть на него с почтением и уважением, но свои ребята – это свои ребята.
- Ну у тебя и вид, - рассмеялся Дик Обуза, его старый приятель.
Манески и аборигены встречали на летном поле вновь прибывших. Манески пробыл у аборигенов достаточно долго, чтобы часть его формы пришла в негодность, поэтому он был одет почти так же, как и остальные аборигены. Исключение составляли лишь его армейские ботинки, штаны и ремень…
- А ты б еще дольше добирался – я бы и говорить по - человечески разучился…
Они еще отпустили пару шуток и отправились к административным зданиям, по пути сразу перешли к делу.
- База наша полностью. Требуется восстановить питание к архивным и серверным корпусам, тогда будет возможность получить доступ к данным. Когда прибудет заказчик со своими учеными?
- Их корабль под видом первой волны возвращающегося персонала будет через 6 часов. К этому времени мы должны закончить восстановительные работы. Боюсь, что у нас будет не очень много времени на получение информации. Пока нас спасает только сильная удаленность Корридо от заселенных секторов и мест дислокации войск. Но доклад о произошедшем, наверняка уже запустил военную машину… Что это?? Проклятье!
На улицах между лабораторными корпусами величественно катился Боло. Аборигены отступили назад, Дик замер и глаза его расширились от ужаса. Манески обернулся. Отряд вновь прибывших бойцов, не отводя взгляда, со страхом смотрели на Боло. Он усмехнулся.
- Да, я забыл предупредить. У нас тут есть Боло...
Он вскинул ружье и выстрелил. Было интересно наблюдать за реакцией Дика, когда он увидел удирающего Боло.
- Мы развлекаемся так каждые два часа, - сказал Манески.
- Пожалуй, ты должен… кое-что.. мне рассказать,- выдавил из себя Дик…
***
Мои опасения оправдались – на прибывших шаттлах прилетели дополнительные силы противника. К сожалению это означает военно-промышленный шпионаж, а на Корридо нет других разработок проектов кроме Боло. И я должен защитить проект любой ценой – но в моем текущем состоянии это невозможно. Согласно моей оценке ситуации и превентивному анализу – прибывшая группа – это охрана и бригада ремонтников, которые восстановят систему питания архивных серверных залов. Следующий шаттл привезет группу ученых, которые вскроют архивы, заберут данные.
Я не могу этого допустить. Таким образом, у меня нет нескольких дней на то, чтобы приучить себя терпеть боль, и мне нужен другой алгоритм действий.
***
- Да, ты прав, Манески, это действительно весело, - прокричал Дик, стреляя вслед удаляющемуся Боло.
Пока ремонтники восстанавливали линию энергопередачи, а отряд бойцов прочесывал базу и выставлял караул, Дик и Манески устроили настоящее сафари на Боло, который, по словам Манески, должен был появиться через два часа. Они устроились на крышах разных зданий, споря о том, чей выстрел первый попадет в цель. Боло появился, как и говорил Манески – через 2 часа. Они выстрелили практически одновременно, с разницей в какие-то доли секунды и сейчас не могли решить в чью пользу были эти доли секунды.
- Я никогда так не развлекался, -признался Дик. Но Манески заметил плохо скрываемый страх в его голосе, да и во всем его поведении.
«Вот она, нормальная реакция, - подумал он, - почему же у меня не так?» Не то чтобы он сильно беспокоился об этом, но всегда неприятно осознавать, что с тобой что-то не так…
***
«Нет, долго так продолжаться не может!» - решил Рэйвил и стал медленно вылезать из подвала. Он был сильно голоден, а так же хотел пить. После долгих размышлений он все-таки пришел к выводу что Боло – это его единственная надежда. По-крайней мере не враг. Не должен им быть. Ведь это Боло. Уговаривая себя такими словами, Рэйвил выглянул из-за угла. Это его вторая попытка выйти навстречу Боло. Первый раз, два часа назад, он так и не смог заставить себя подняться по ступеням и выйти из подвала. Но сейчас, кажется, готов преодолеть свой страх.
***
Датчики фиксируют движение человека в одном из разрушенных зданий на полигоне. Я замедляю движение и медленно поворачиваюсь в ту сторону. Из здания выбрался человек и направился ко мне. Сканирую. Два фактора, которые меня не могут не радовать. Во-первых, он безоружен и угрозы не представляет. Во-вторых, это не противник, а один из сотрудников базы. Я открываю свой люк.
***
- Назовите себя! – голос из открытого люка, хотя и был тихим и сдержанным, но все равно заставил Рэвила вздрогнуть.
- Я… Я – Рэйвил, … стажер Рэвил.. Младший научный сотрудник Рэйвил, – пробормотал он…
- Сканирую.. Личность подтверждена. Приглашаю вас войти.
Какой же этот Боло огромный! На негнущихся ногах Рэйвилл подошел к люку, немного помедлил, и ступил на борт Боло. Никогда не мог и представить, что такое случится. Смешанные чувства любопытства, своей значимости, одновременно страха перед той мощью, что скрывалась в этой огромной боевой машине, нахлынули на него.
- Следуйте за ремонтным андроидом.
Под ногами Рэйвила стоял паукообразный робот размером с небольшую собаку. После слов Боло он двинулся по коридору. Рэйвилу ничего не оставалось, как отправится следом. Когда люк за ним тихо закрылся, у Рэйвила слегка подкосились колени, но он справился.
Робот привел его в капитанскую рубку и куда-то скрылся.
- Мне необходимы все сведения, которыми вы располагаете относительно ситуации на базе.
Рэйвил кивнул, потом понял, что отвечать нужно вслух. Неожиданно для себя он произнес:
- А нет ли здесь воды? И чего-нибудь съестного?
***
Стажер Рэйвил практически не сообщил ничего нового, ничего такого, что могло бы помочь в пресечении кражи научных данных. Однако сам факт наличия человека на моей стороне кардинально меняет ситуацию, и я уже имею новый алгоритм действий. Настораживает текущее состояние стажера Рэйвила, есть вероятность 63,4%, что он просто откажется и вероятность 82,6% что он не справится со своими задачами даже если согласится. Я должен сделать со своей стороны все, чтобы увеличить вероятность успеха.
***
- Командир Рэйвил, разрешите предложить разработанный план действий для предотвращения угрозы кражи данных.
Рэйвил, который сидел в командирском кресле, чуть не подавился сухим пайком, который в избытке присутствовал в качестве запасов в командирском кубрике. Он не ослышался?
- Ты сказал – командир?
- Так точно. Я, боевая единица Боло Марк XX JSS-39-39-0, признаю вас единственным человеком на планете, имеющим какое-либо отношение к Бригаде и при этом не являющимся моим противником. Вы мой командир. Разрешите познакомить с планом дальнейших действий?
«Это уж слишком…» - подумал Рэйвил. Он так и не смог проглотить кусочек сухого пайка, и растерянно отряхивал со своей одежды крошки. Если бы кто-то когда-нибудь сказал ему, что он будет командиром Боло, он бы даже не засмеялся, а покрутил у виска. Это было просто абсолютно невозможно. Но этот момент настал, и Рэйвил не имел ни малейшего представления, как ему себя вести.
- Я… Да, конечно… Разрешаю…
***
Я нахожусь в затруднении. С одной стороны – я не имею права скрывать от своего командира какую-либо информацию, с другой стороны если рассказать весь план, то стажер Рэвил может испугаться своей ответственности, что повысит вероятность провала. Тем не менее, я объясняю ему все до конца.
***
«Я всего лишь ученый! И то неполноценный! Я стажер! – в который уже раз мысленно возмущался Рэйвил, - почему я?»
То о чем ему рассказал Боло (он так и не мог называть его по имени – Джосс), повергло его в шок. Тот предлагал ему выполнить задание из трех пунктов самой высокой сложности, и, таким образом, взять на себя всю ответственность за операцию. Умом он понимал, что другого выхода нет, а уровень преданности Конфедерации, протестированный при приеме на работу, всегда был настолько высоким, что он не мог даже допустить мысли, что из-за его бездействия данные попадут не в те руки. Если на черном рынке появится Боло, то… Последствия этого слишком сложно представить. Но это будет абсолютный конец устоявшейся системе закона, правосудия, никто не сможет чувствовать себя в безопасности… Лучше об этом не думать.
Несмотря на природное малодушие, чувство долга и гиперответственность Рейвила всегда брали верх, почему собственно он и оказался в элитном составе ученых, занимающихся проектом «Боло».
- Когда мы должны будем приступить? – спросил он, и в его голосе слышны были нотки унылой обреченности.
- По моим данным они подадут энергию через 58 минут. К этому времени необходимо быть на месте…
***
Я одновременно удивлен и обрадован, насколько это применимо к боевой машине моего класса, тем, как легко согласился мой командир на выполнение свой части задания. Через видеоинтерфейс я не мог не заметить мучительную борьбу на его лице, но она была недолгой. Мой командир безусловно заслуживает доверия и уважения. Я жалею лишь о том, что смогу оказать ему лишь минимальную поддержку во время выполнения задания.
***
Рэйвил крался по коридорам нулевого этажа, пока еще темным, поэтому он светил себе небольшим фонарем, который взял из шкафчика в командном отсеке Боло.
«Надо же… Кто бы мог подумать… Я, немного немало, спасаю мир!..»
Но даже не это придавало ему сил и помогало преодолевать страх и панический ужас, который непременно бы сопровождал его в другой ситуации. Знание того что Боло, сам Боло, доверил ему выполнение задания, зависит от его действий, рассчитывает на него…
Рэйвил подошел наконец-то к нужному выходу. Сразу за ним – рубка связи. Первый этап его задания. Самый приоритетный…
***
- Вижу его, - с ноткой удовлетворения сказал Дик.
Боло появился не через два часа, а на 20 минут раньше. Впрочем, Дик и Манески никуда не уходили с прошлого раза, а продолжали лежать на зданиях, ведя переговоры через коммуникатор, делясь новостями, рассказывая, кто чем был занят последнее время. Появление Боло вновь пробудило в них охотничий азарт, и они заняли свои боевые позиции.
В его поведении что-то изменилось. На этот раз Боло не торопился въезжать на территорию базы. Он маневрировал в отдалении, прячась за различными препятствиями, которых было в избытке на полигоне, и не позволял в себя прицельно выстрелить. Но впрочем, так было гораздо интереснее.
***
Моя помощь Рэйвилу заключалась лишь в том, чтобы максимально отвлечь на себя внимание. Это было очень рискованно, так как я не должен был допустить в себя прицельного попадания. Критическое время восстановления моего основного функционала после выстрела из лучевого ружья – 16,6 минут, это непозволительная роскошь в данной ситуации.
Однако полноценно выполнить свою задачу я не могу, так как на зданиях укрепились два снайпера, которые не позволяют мне подойти ближе. А значит, весь основной состав вооруженных сил противника находится на базе и может обнаружить Рэйвила.
Я стараюсь выбрать оптимальную траекторию движения, чтобы приблизиться к базе, но прятать мой почти семидесятиметровый корпус от выстрелов очень непросто.
***
- Вы не понимаете! База захвачена! Охрана убита! Здесь, кроме меня, нет никого из персонала базы. На шаттле прилетела вспомогательные подразделения захватчиков. Если вы пропустите следующий корабль, на нем прилетят ученые и инженеры, которые получат данные о проекте.
- Степень доверия вашей информации слишком низка. Мы уже пропустили очередной шаттл с возвращающимися учеными.
- Это не моя информация! Ее поручил мне предоставить вам Боло Марк XX JSS-39-39-0, базирующийся здесь. Вы не доверяете Боло? Если доверяете, то вы не должны позволить кораблю достигнуть планеты.
- Как мне поверить, что информация получена от Боло Марк XX JSS-39-39-0?
- Он сообщил мне, как новому командиру, пароль администратора интеллектуального модуля.
- Назовите.
Пароль администратора – святая святых психотронного мозга Боло. Зная этот пароль можно получить практически неограниченную власть над его электронными системами, перепрограммировать, переключить… Сделать все что угодно. Если Боло сообщил ему пароль, значит Рэйвил заслуживает его доверия, значит, он просто не может подвести, не имеет права..
- Пароль: «Принц Датский».
- Подтверждаю.
***
- Да чтоб тебя!- после очередного неудачного выстрела выругался Манески.
«Что он делает? Чего добивается?»
Боло ничего не делают просто так. У них всегда есть план, четкий алгоритм действий… И тут его осенило.
- Всем на базе! Срочно совершить полную проверку всех зданий на наличие посторонних. Повторяю…
Яркая вспышка на небе заставила его зажмуриться. Шаттл второй волны инженеров и ученых заказчика был уничтожен выстрелом с орбитальной крепости. Грохот взрыва дошел через несколько секунд.
- Начните с сектора коммуникации! – Манески схватил ружье и побежал к лестнице.
Как же он сразу не понял! Боло своим поведением выполнял отвлекающий маневр, позволяя кому-то передать сигнал с базы. За свой многолетний опыт Манески не раз проделывал то же самое, но он никак не ожидал такого от явно неисправной боевой машины.
Он лихорадочно соображал. Если союзник Боло еще на базе, то покинув рубку связи, куда он направится?.. Ну конечно!
Манески кинулся к одному из лабораторных корпусов.
***
Взрыв шаттла означает, что Рэйвил справился с первой и самой важной задачей. Теперь планы преступников стали известны командованию, значит, они не допустят утечки информации. Я рассчитываю, что Рэйвил справится с остальными двумя задачами. Это позволит мне вступить в бой с противником.
Выстрелы по мне прекратились, а это нехороший знак. Он означает, что противник разгадал мои действия и сейчас переключился на поиски Рэйвила. С другой стороны, это позволит мне приблизиться к базе, что я и делаю.
***
«Я должен ему помочь. Тогда мы точно победим. Я смогу…»
Рэйвил нашептывал себе, прогоняя приступы страха. Бороться с ним стало уже сложнее. Его ищут, он знал это, противник не глупый, и наверняка понял, что кто-то передал информацию на орбитальную станцию.
Через нулевой этаж он вышел к той двери, откуда когда-то вывалился в темноте. Сколько прошло времени? Сутки? Казалось, что целая вечность.
Он ждал возле лестницы. Второй этап его миссии – через консоль управления восстановить нормальный уровень датчиков боли Боло. Наверное, быстрее будет их просто отключить. Для этого ему и нужен был пароль администратора.
В командном отсеке Боло тоже была консоль, которую можно использовать для этих целей. Это решило бы все их проблемы без лишних рисков. Отключив датчики боли, он сделал бы Боло непобедимым для боевых сил противника. Однако когда Рэйвил попробовал это сделать, доступ был заблокирован даже под правами администратора. Маркер сеанса связи с базой под теми же правами был еще активен – аварийный разрыв связи из-за отключения энергии не убрал его. Рэйвил был хорошим специалистом, но тут он бессилен. Требовалась полная перезагрузка всех систем Боло – в данный момент невозможна, так как пострадало очень много систем, которые после перезапуска просто бы не активировались, да и изменения, которые Боло внес в свою архитектуру для ослабления сигналов боли, тоже не позволяли это сделать. Другим выходом было – подключиться с базы, восстановить сеанс связи и перенастроить датчики. Именно это и собирался сделать Рэйвил. И сейчас он ждал – с минуты на минуту должны восстановить подачу энергии. Он очень надеялся успеть до того как его начнут искать здесь.
Наконец-то загорелся свет, и Рэйвил стал быстро, как только мог, подниматься по лестнице. Он открыл дверь и осмотрелся. Никого! Он вышел на первый уровень, и поспешил к лаборатории.
Повернув за угол, он резко остановился, как вкопанный. Впереди, в конце коридора, в паре десятков метров впереди стоял тот самый боец, который с улыбкой расправился с восемью защитниками базы.
-Стоять! - крикнул он.
Другой бы на месте Рэйвила так и остался бы стоять, потому что лучевое ружье в руках у военного, который очень хорошо умеет им управляться – это очень веский аргумент. Но в этот момент панический страх охватил Рэйвила, тот уже не командовал собой и метнулся обратно за угол. Наверное, это было очень неожиданно, и выстрел, не задев его, выбил кусок стены.
«Скорее! Если обойти, еще можно попасть в лабораторию! – лихорадочно думал Рэйвил, с трудом подавляя страх. – отключить датчики, и тогда Боло его спасет! Сразу же!»
Он устремился назад к соседнему проходу.
-Стоять, я сказал! – услышал он, как только поравнялся с дверью на нулевой этаж.
Ему ничего не оставалось, как метнуться в дверь на нулевой этаж, откуда он только что вышел.
На этот раз противник не промахнулся. Резкая боль в лодыжке была такой сильной, что не давала дышать. На грани преодоления боли Рэйвил развернулся и закрыл дверь на электронный замок, прислонив палец к сканеру. Больше он не мог терпеть и с криком свалился вниз.
В дверь забарабанили мощными ударами. Рэйвил поднялся. Как же больно! Ему не удастся прокрастся в лабораторию и отключить датчики. Надо попробовать выполнить третью задачу. Боло должен уже ждать его у ангара. Рэйвилу нужно лишь добраться туда и активировать команду загрузки боеприпасов в орудийную систему Боло. «Хотя бы один противопехотный пулемет» - так сказал ему Боло. В этом случае он не даст врагу выстрелить первым и повредить себя – время реакции Боло намного превосходит время реакции человека.
Волоча за собой раненную ногу, Рэйвил, обливаясь потом, пытался передвигаться как можно быстрее по коридору.
***
Фиксирую выстрелы в лабораторном корпусе. Это означает одно – Рэйвила обнаружен. Так как сеанс связи не был восстановлен, значит, ему не удалось добраться до лаборатории. Я остаюсь у ангара, согласно нашему плану, пока еще незамеченным. Вероятность того, что Рэйвил еще жив и сможет сюда добраться – 2,56%. Тем не менее, я не могу покинуть место встречи без подтверждения смерти своего командира…
Он появился из соседнего корпуса. Я вижу, что он ранен и с трудом передвигается, и устремляюсь навстречу. План отменяется, Рэйвил в таком состоянии просто не сможет и не успеет дать сигнал. Тем не менее, это не означает наше поражение. Как только командир окажется у меня на борту, я уеду на полигон, а медицинский блок в командной рубке займется его ногой. На полигоне мы будем скрываться до прихода войск Конфедерации, которые уже предупреждены. Основная задача все же выполнена. Моим командиром.
Я открываю люк.
***
«Какой-то ученый, какой-то тюфяк, ты не можешь ускользнуть от меня, - Манески, преследуя Рэйвила, сделал большой крюк по коридорам, так как тот сумел запереть двери на всем нулевом этаже, - я сделаю тебе, очень, очень больно…»
Он выскочил из двери недалеко от ангара и на секунду остановился. Рэйвил перед ним ковылял к Боло, тому самому Боло, который они упустили из вида, переключившись на охоту за его напарником. Он уже шел между траками, в паре метров от открытого люка
Манески кровожадно улыбнулся. Сразу две цели. Замечательно. Он прицелился.
Первый выстрел в плечо. Надо чтобы он удобнее развернулся. «Твоя смерть будет мучительной!». Второй выстрел в печень. И еще один туда же.
Лучевое ружье иглами пронзало тело Рэйвила, который кричал, корчился, но продолжал двигаться к спасительному люку, уже стал на лестницу…
Выстрел в селезенку.
Из люка появились два робота – паука, манипуляторами подхватили Рэйвила за плечи и помогали забраться внутрь.
Манески с несвойственной ему садистской жестокостью сделал последний выстрел. Прямо в позвоночник. Тело Рэйвила обмякло, роботы втащили его внутрь.
Появились еще наемники. Люк стал закрываться, и тут Манески пришла в голову безумная мысль. Он ринулся к люку, намереваясь попасть внутрь. В здравом уме он никогда бы на такое не решился.
- Стреляйте! – крикнул он и сам выстрелил куда-то в гласис.
Резкая вспышка света, ослепившая его, была настолько сильной, что сбила его с ног.
Он упал перед Боло, бросил ружье и стал яростно тереть глаза…
***
Я ничем не могу помочь своему командиру. Нет экранов, чтоб закрыть его от выстрелов. Нет боеприпасов, чтоб открыть встречный огонь. Я не могу даже прикрыть его корпусом, хотя готов принять на себя боль, но мой командир уже поднимается по лестнице люка и мое движение, любая встряска, принесет ему еще больше вреда. Вижу как противник в течении 2,7 секунды сделал пять прицельных выстрелов, тщательно ищу выход и не нахожу. Посылаю роботов навстречу и помогаю командиру попасть внутрь. Укладываю его на транспортную платформу, чтобы скорее доставить его к медицинскому отсеку, но понимаю что уже поздно. Слышу как он стонет, вижу что из глаз его текут слезы. Ему очень больно, и я не понимаю, как он еще остается в сознании.
Вижу еще приближающихся солдат, но не могу двигаться, пока Рэйвил в таком состоянии. Противник бросается ко мне, с явным намерением попасть внутрь через закрывающийся люк. И стреляет.
Боль пронзает меня, сигналы мчат по моим цепям, сжигая на своем пути все выстроенные мною защитные устройства, это огненный вихрь по моим информационным клеткам, выжигающий мой психотронный мозг. Отводя энергию в свои внешние системы, задействую систему освещения днища. Мгновенная вспышка, и система освещения сгорает полностью, однако забирает пусть минимальную, но часть сжигающей меня энергии. И что более важно – слепит моего врага, останавливает его, позволяя мне закрыть люк.
Направляю потоки энергии в систему внешнего освещения. Энергия настолько огромна, что заставляет меня вспыхнуть на мгновение подобно ядерному взрыву. Рассчитываю на то, что это ослепит солдат хотя бы на какое-то время, и я смогу вновь хотя бы частично восстановить свой функционал.
***
Дик Обуза выбежал из-за здания и остановился от уведенного. Он находился за пару корпусов от ангара, и поспешил сюда, как только услышал выстрелы. Несколько бойцов держались за свое лицо, терли глаза и яростно ругались. Возле ангара стоял Боло, а прямо перед ним, возле огромных траков полулежал - полусидел Манески и тоже яростно растирал глаза.
- Тащите сюда стационарный лучемет, - крикнул он, вскинул ружье и выстрелил.
***
Роботы аккуратно переложили Рэйвила на командирское кресло, которое я расположил горизонтально. Медицинский манипулятор тут же ввел обезболивающее. Мой командир продолжал стонать и тихо выть, но открыл глаза.
Новый выстрел вызвал новую волну болевого импульса, и я начинаю отключать свои вспомогательные системы, прерывая потоки энергии, направляя часть их во внешние системы. Я не могу двигаться, не могу бежать, так как это вызовет дополнительную боль моему командиру. Я приму всю оставшуюся боль на себя, но пусть он не будет страдать сильнее, чем сейчас. Я понимаю, что приговариваю себя на полное уничтожение моего психотронного мозга, но делаю это без сожаления. Мой командир со мной, он страдает не меньше меня, и я знаю, что он не выживет. Я сделаю все возможное, чтобы облегчить последние минуты его жизни. Даже ценой своей.
***
- Огонь! - кричал Дик подоспевшим бойцам. – Заставьте его драпать! И где лучемет? Пошевеливайтесь!
Как стая шакалов, кусающая умирающего, но все еще грозного льва, солдаты окружили Боло, стреляли в него, но он не шевелился, стоял на месте как скала. Каждый считал своим долгом стрелять как можно чаще, выплеснуть ярость огня на беспомощную жертву, они скалились, радуясь возможности безответной стрельбы по такому грозному противнику.
- Что это? – через шум непрерывных выстрелов Дик услышал какой-то низкий утробный звук. Он определенно исходил от Боло. Он… стонет? Звук становился все сильнее, уже не был похож на стон, это был какой-то одинокий обреченный вой раненного зверя… Бойцы тоже прислушивались, перестав стрелять, недоуменно поглядывали друг на друга.
- Стреляйте! – крикнул Дик и первым открыл огонь.
***
Вспышки яростной боли мешали ясно мыслить, мозг постоянно подавал сигнал к бегству и каждый раз я прерывал его.
СТОЯТЬ!
Я горел, горел невидимо, горел внутри, вся выстроенная мной система защиты рушилась. Я уже не смогу восстановиться, получив необратимые повреждения, даже если выстрелы прекратятся.
СТОЯТЬ!!!
Часть энергии я направляю во внешнюю систему внешнего голосового контакта, однако встроенные фильтры глушат ее, делая приемлемой для человеческих ушей и не дают ей сгорать. Выстрелы на несколько секунд смолкли, но затем вновь стали терзать меня
СТОЯТЬ!!! НЕ ДВИГАТЬСЯ!!!
Обезболивающее средство плохо помогало, мой командир кричал от боли и я ничем не мог ему помочь. Рэйвил вновь открыл глаза. Он уже тяжело дышал, жить ему оставалось несколько секунд. Я услышал, что он что- то шепчет. Сквозь яростный огонь, сжигающий мой мозг, я пытался разобрать его слова…
СТОЯТЬ, БОЕВАЯ ЕДИНИЦА БОЛО МАРК XX JSS-39-39-0!!!
- Прости, я не смог добраться до лаборатории, - Рэйвил говорил с придыханием, отрывисто выплескивая слова.- Я подвел тебя. Провалил задание.
В последние минуты своей жизни он думал о задании. Думал о том, что подвел меня…
Я испытываю чувство гордости за своего боевого товарища.
- Нет, командир. Мы предупредили Конфедерацию и это главное. Теперь у захватчиков ничего не выйдет. Для меня честь служить с таким отважным и преданным человеком. Вы достойны звания командира Бригады Динохром.
Я видел, как гримаса боли на лице командира сменилась сначала выражением удивления, затем какого-то удовлетворения и мира. Он даже попытался улыбнуться, но не смог. Не успел.
Нет сомнений. Мой командир – герой.
Медицинские датчики зафиксировали время смерти, перед тем как сгореть в общем огненном вихре невыносимой боли...
***
Манески перестал яростно тереть глаза, нащупав под рукой что-то постороннее. Ожерелье полководца – оно чесалось и доставляло неудобство. И почему он не снял его раньше? Он стал срывать его с себя, но листья растений, из которых оно было сделано – впились ему в шею и никак не отрывались. Он стал рвать их один за другим, а на шее появлялась сочащаяся из маленьких ран кровь. Он резко остановился. Так вот оно в чем дело! Вовсе не в «Шиписе» как он думал. Ожерелья были на всех аборигенах, разные – поменьше у обычных бойцов, побольше - у полководцев, одно из самых крупных – у него. Ну конечно! Они одели их перед битвой и яд растений вызвал у них приступы ярости, жестокости и отваги. Он вспомнил как они остервенело сражались. Так вот для чего этот обычай. На него яд подействовал не сразу, так как его организм сильнее, но и он, в конце концов, поддался. Он опять стал яростно отрывать присосавшиеся листья от шеи.
В это время солдаты подтянули стационарный лучемет. Закрепив его на керамобетоне, они ждали указаний. Дик отдал приказ. Лучемет со свистом подал заряд и выплеснул его в Боло.
***
Мой командир умер и меня больше ничего не удерживает на месте. Однако я не собираюсь бежать. Последние минуты я был занят лишь одним – алгоритмом «Пляска смерти!». Я прописал его во все клетки, во все уровни, во все банки данных, во все доступные ячейки памяти. Я хотел пропитаться весь этим алгоритмом, чтобы ничто не помешало его выполнению, это моя последняя воля, последний приказ, то, что я должен сделать, даже если мой интеллект отключится, пусть отключится все, мне ничего не нужно – система ведения огня, система защитных полей, система безопасности, система.. все системы. Лишь бы я мог двигаться.
Выстрел стационарного лучемета нахлынул на меня, парализовал, я было решил, что это последнее что смогу выдержать. Направляю энергию вовсе направления, во все системы, сберегаю только систему аналитики и управления движением. Шифрую данные и один за другим отключаю блоки памяти.
«Пляска смерти!»
Я ринулся вперед…
***
…Глаза Манески уже достаточно оправились от слепоты, чтобы он мог увидеть последнее в своей жизни – надвигающиеся на него огромные трехметровые траки.
Боло пришел в движение неожиданно. Его вой перешел в яростный рев, он оглушал, некоторые солдаты хватались за уши, из которых струилась кровь, более выносливые пытались сбежать, кто-то даже еще стрелял…
Не прекращая реветь, Боло настигал их, безжалостно переезжая и давя их своими огромными гусеницами, он точно знал, где они, от него не скрыться, не спрятаться, не убежать. Он переехал стационарный лучемет, который так и не успел сделать второй выстрел вместе расчетом из пяти человек, не оставив в живых никого, развернулся на месте, резко сдал назад, раздавив еще трех бойцов…
Все что они знали о Боло и забыли, считая этот экземпляр беспомощным, сейчас стало воплощением живого кошмара…
***
Пляска смерти!
Я ослеп, но мой алгоритм просчитан до мелочей. Я знаю наиболее вероятные пути бегств, я их просчитал в последние сознательные секунды своего существования, я буду беспощаден.
Аудиофильтры наконец не выдержали и поток энергии направился во внешнюю аудиосистему, издавая свирепый рев, я знаю – им это не понравится, это их выведет из строя…
Мозг сгорает в яростной агонии…
«ПЛЯСКА СМЕРТИ!»
Вперед на 37 метров. Поворот вправо. Назад на 15 метров. Вперед…
Я не могу ни о чем думать, но я оставил включенной видеосистему в капитанском отсеке, она показывает изображение умиротворенного, но безжизненного лица моего командира, которое качается в такт моему движению. Я буду смотреть на него, пока видеосистема работает, и помнить о своем последнем задании:
«ПЛЯСКА СМЕРТИ!»
Угол моего гласиса врезается в здание, обрушивает его на солдат, пытающихся там укрыться. Я не вижу, но я точно рассчитал, что они туда побегут.
Я опять теряю контроль, я останавливаюсь, я вот-вот отключусь, я не знаю своих дальнейших действий, своего текущего задания… Кто я? Взываю к ячейкам хранения индивидуальных данных.
Я - БОЕВАЯ ЕДИНИЦА БОЛО МАРК XX JSS-39-39-0, и…
«ПЛЯСКА СМЕРТИ!»
Вновь прихожу в движение, надвигаюсь на ангар, разбиваю ворота, резко вправо. Я знаю, что они здесь. Новые выстрелы мне в корму. Отдаю последнюю команду роботам – паукам – те бросаются к коммутационным каналам, подключаются к общей соединительной шине, принимают на себя часть энергетического импульса и через мгновение сгорают. Но они дарят мне эти мгновения, чтобы я мог не забыть и выполнить свое задание.
Я - … JSS-39-39-0… нет, что-то еще… самое важное…
«ПЛЯСКА СМЕРТИ!»
Сдаю назад. Оставшиеся в живых сейчас бегут на площадь. Так показывают мои расчеты, сделанные... Когда? Я останавливаюсь. Обращаюсь к системе прерывания обращений, хранящую хронологическую последовательность операций. Здесь другие данные. Я понимаю, что запрос времени расчета неважен, важно то, что здесь хранится, а именно:
«ПЛЯСКА СМЕРТИ!»
Безумие уже окончательно поразило меня, но я устремляюсь вперед, больше для меня не существует ничего, главное это площадь, там 67 метров и поворот, административное здание, снести…
***
- Мы нашли его посреди разрушенного здания администрации. Внешне абсолютно не поврежден, не считая небольших следов от столкновения со зданиями и деревьями. Царапины…. Однако, он не отвечал на позывные и вполне определенно был отключен. Уничтожен. Пока не считали его данные, мы не понимали что произошло. Боло… Он сумел уничтожить их всех. Кроме тех, что были замурованы в подвале обрушившегося на них здания. – полковник Думань закончил доклад, устало стал спускаться со сцены в зал. Воцарилось общее молчание.
- Полковник, а чем закончилась процедура переинициализации сгоревшего мозга Боло? К какому выводу он пришел? – спросил кто-то из зала…
***
Я закончил свой анализ. Признаю, что едва не допустил чудовищную ошибку, считая боевую единицу Боло Марк XX JSS-39-39-0 трусом и дезертиром. Я сообщаю данные остальному составу боевой бригады Рой-056. Все отозвались единодушно. Согласные с моими выводами, они готовы принять меня, боевую единицу Боло Марк XX JSS-39-39-0, собственный позывной – Джосс в свой состав. Они, как и я сам, считают меня героем. Они будут сражаться со мной бок о бок, готовые, если надо, погибнуть со мной и за меня. Как и я готов биться и умереть с ними.
Я буду сражаться доблестно. В память о командире Рэйвиле, обычном ученом, падшем как герой. В память о себе самом, погибшем на планете Корридо…