Я помню, как в детстве играла на чердаке. В маленькой пыльной комнатке под двускатной крышей, где летом было очень душно, а зимой – холодно. Тогда мне нравились высокие башни из коробок, старая скрипучая мебель и сломанные игрушки. Всё это превращалось в столицу волшебной страны, где жили добрые люди, совсем непохожие на тех, кто обитал внизу.
Не буду долго знакомить вас с родственниками. Скажу только, что их двое: мама и бабушка. Отца я почти не помню, он умер когда-то очень давно, когда мне ещё не исполнилось и двух лет. Бабушка говорила, что его в канаве съели крысы.
Немного о бабушке: она ненавидит всех. В её комнате всегда темно – даже днём. Лампочка перегорела, а старое деревянное окно никто не мыл несколько лет. Перед окном стояла деревянная табуретка, у которой одна ножка немного короче остальных. Бабушка часто сидела на ней, сложив руки на коленях, сжимала в кулаке деревянные чётки, что-то бормотала и покачивалась в такт словам.
Не могу даже описать, какое впечатление производила на меня её комната. Она как старый заброшенный дом, мимо которого проходишь быстро, стараясь не заглядывать в пустые окна. И только миновав его, оборачиваешься, чтобы убедиться – из дома за тобой никто не наблюдает.
Что до мамы – с ней я почти не виделась. Утром она сдавала меня в детский сад, вечером забирала и уходила на работу. Утром от неё пахло табаком и алкоголем, а вечером – сладкими тяжёлыми духами. На ночь я оставалась с бабушкой, а это всё равно что в одиночестве, или даже хуже. Понятно, что дома я почти не ела. Только по выходным, когда был закрыт детский сад, мама готовила что-то похожее на омлет или заваривала быструю кашу. Выходные казались мне очень длинными.
На этом фоне отец – единственный мужчина, способный навести в семье порядок, казался персонажем из сказки. Добрым королём или волшебником, который сейчас далеко, но не по своей воле, а потому что так нужно. Я обожала его посмертно, за поступки, которые он мог бы совершить, и конечно же не верила, что его могли съесть крысы.
Но весь этот серый мир – моё раннее детство – можно было бы пережить и забыть. Тем более что он исчезал, когда я возвращалась на любимый чердак к игрушкам и картонным замкам. Но однажды, в конце августа, случилось очередное несчастье.
Я собиралась пойти в первый класс, и само по себе это было хорошей новостью, но мою единственную подругу определили в другую школу. Последние свободные дни мы решили провести вместе, гуляли столько, сколько могло позволить стремительно ускользающее время. Не знаю, как это вышло, мы просто играли в классики на мосту, а потом я споткнулась и полетела вниз, в речку.
Вода сомкнулась над головой, а тело оказалось необыкновенно тяжёлым. Солнечный свет за границей стихии угасал и отдалялся, а снизу надвигалась тьма. Так бы я и осталась на дне – кормом для рыб, но не всем в мире безразличны чужие беды.
Меня спас незнакомец, лицо которого не удалось запомнить. Потом был вой сирены скорой помощи. Врачи, больница, уколы – всё далеко, за пределами сознания. На утро очнулась в кровати с температурой и больным горлом, высовывала язык по команде и говорила «а-а-а-а-а».
– Ангина, – словно выговорил за меня доктор.
И с этого слова начались проблемы. Я не могла есть, не могла говорить. Не спала из-за кашля и мучилась дурными мыслями. Думала, что умру. Что лёгкие сгниют, а горло порвётся. Думала, что от лекарств желудок покроется язвами и до конца дней придётся есть только жидкую пищу. Была уверена, что после смерти меня скормят крысам.
Дверь в мою комнату теперь на закрывали. Бабушка заглядывала каждый час, заставляла пить отвар из горьких трав и говорила:
– Или бесы наружу, или к отцу прямой дорогой.
Кружку с остатками жидкости оставляла на подоконнике и каждый раз приносила новую. На второй день всё скисло, комната наполнилась мерзким запахом гнили и мухами. Но мне было не до того.
Три дня в полуобморочном состоянии – этого достаточно, чтобы большой и светлый мир сжался до размеров кровати. Всё постепенно становилось серым и вязким, казалось, что даже воздух против меня. Трудно было двигаться и дышать, и в какой-то момент я потерялась в своих кошмарах.
Маленький город на чердаке вдруг вспыхнул новой жизнью: шорохи и скрежет давили сверху, а я представляла, как рушатся картонные стены. Представляла, как в ужасе разбегаются горожане-игрушки.
Дверь старого комода распахнулась со скрипом, звук был настолько пронзительным, что я закрыла уши руками. Комната разом потемнела и расплылась, мысли улетучились, оставив пустоту в голове и тревогу в сердце.
Из темноты вышел отец. Точно такой же, как на старых чёрно-белых фотографиях. Высокий, светлый, улыбчивый. Я затаила дыхание и ждала, он коснулся моей щеки…
– Папа, – прошептала я, и он исчез.
Воздух стал тяжёлым и пыльным, где-то за границей сознания звучал голос мамы:
– Соня! – тревожно звала она. – Соня, где ты?
Я поняла, что лежу на твёрдом деревянном полу, что по руке бегает нечто пушистое и тёплое. Открыла глаза и увидела крысу.
Никогда не думала, что могу так кричать. Никогда не думала, что бывает так страшно.
– Твоего отца съели крысы, – пульсом стучало в голове.
Я вскочила и попятилась назад, столкнулась с картонной башней, упала и увлекла за собой дюжину коробок. Так, в облаке пыли, в руинах волшебного городка я лежала и ждала смерти.
– Твоего отца съели крысы, – отчётливо звучал голос бабушки.
«Наверное, у него тоже была ангина», – подумала я и вновь потеряла сознание.
Не знаю, кто вытащил меня из-под обломков фантазий, кто бы то ни был – он сделал это не ради меня, а потому что так было нужно. Потому что детей нужно воспитывать и оберегать до совершеннолетия. Потому что детям не место на чердаке. На чердаке могут жить только крысы.
Очнулась я в своей кровати, покрытая ссадинами и зелёнкой. Горло болело ещё сильнее, и боль корнями прорастала в бронхи, в лёгкие. За окном шёл дождь. Первый сентябрьский ливень. Капли стучали в стекло, а я представляла, что это азбука Морзе, что это послание отца, в котором он говорит, что любит меня и обещает забрать к себе.
Это пугало и радовало одновременно. Тот мир, в котором приходилось жить, был полон горя и печали, а там, наверху, с отцом – настоящий волшебный город. Не такой, как на чердаке. Не из картонных коробок, в которых живут крысы, а с хрустальными замками и ангелами, похожими на больших белых птиц.
В комнату вошла мама.
– Ты спишь?
Она словно призрак – худая и бледная. Оживала только вечерами, когда лицо скрывалось за яркой косметикой, а тело – под разноцветными платьями.
– Что ты делала на чердаке?
– Играла.
Я солгала. Я боялась признаться себе, что не помню, как и зачем вышла из комнаты.
– Тебе нельзя туда ходить, это вредно для здоровья.
– Я знаю.
– Хорошо, а теперь спи. У меня гости.
Я кивнула и сразу ощутила густой запах табака, проникающий в комнату сквозь щель под дверью. Вот она – материнская забота. Заботься о том, чтобы дети не мешали жить.
Когда она ушла, я опять осталась наедине с болезнью и азбукой Морзе.
Теперь капли выстукивали:
«Иди ко мне!»
Я дождалась момента, когда Мама спустится к гостям и целиком погрузится в их внимание, поднялась с кровати и тихонечко приоткрыла дверь. В коридоре было темно и накурено. Я вышла из комнаты босиком и в пижаме, постаралась незаметно пробраться к лестнице, но за углом столкнулась с бабушкой.
Она стояла, прислонившись спиной к стене, похожая на длинную серую тень. С закрытыми глазами перебирала бусины старых деревянных чёток, и что-то шептала одними губами. Наверное, хотела изгнать бесов, населивших дом. Услышав меня, она повернулась, долго всматривалась в темноту, а потом спросила:
– Ты почему не спишь?
– Мне нужно в туалет, – опять солгала я.
– Иди быстрее, не мешайся.
Я прошмыгнула мимо и вслед услышала только:
– Почему босая?!
На чердаке пахло дождём. Ливень барабанил по жестяной крыше и это грохот завесой отделял меня от звуков, доносившихся снизу. И вновь это был другой мир. Изолированный, словно капсула, одинокий и холодный – как я. Больше не осталось золотой пыли, её место заняла обычная серая грязь.
Но я и не искала там убежище, мне требовалась надежда, шуршащая по углам. Маленькие существа, способные отнять жизнь и разрушить мечту. Жестокие убийцы. Крысы.
Из обломков империи я соорудила настил, разбросала вокруг старые игрушки и легла, уставившись в потолок. Крыша текла. Вода по балкам спускалась вниз и собиралась в лужи. Я сразу заметила, как поднимается температура. Боль сменилась вязким чувством слабости во всём теле.
Крысы шуршали всё ближе. Я вспомнила слова бабушки и впервые улыбнулась им.
Тьма накрыла тяжёлой волной.
Жди меня папа, я иду.
***
Утром проснулась в своей кровати. Здоровая и полная сил. Окно блестело в лучах солнца, в воздухе кружила золотая пыль. Сквозь щель под дверью проникал аромат кофе и свежих блинчиков.
Я вышла из комнаты и спустилась вниз. За столом на кухне сидел папа, читал газету. На столе меня ждал завтрак: «смайлик» из блинов и варенья.
Папа улыбнулся мне и спросил:
– Как спалось? Что снилось?
– Снилось, что меня съели крысы.

Мне рассказ, где крысы спелись с милицией и довели мужика до сумасшествия, больше понравился (или точнее меньше не понравился).
Тут прямо никакой интриги совсем. В названии рассказа весь сюжет вплоть до концовки.
Дочитал до конца и думаешь... так это в самом начале было ясно, что тебя съели крысы...
И вообще тема съедания крысами не раскрыта. Не показан процесс поедания, не обыграны детали и особенности такой трапезы, добавлялись ли в блюдо какие-то специи, какими приборами пользовались - вилками, ножами, может. на шампур нанизывали, как шашлык... все вопросы без ответов. Поэтому читатель ничему новому не научился, не вырос над собой, и сидит разочарованный. :-(

Ну правильно, рассказ не об этом. =)

Всё зависит от читателя. Здесь рассказ о людях и об отношениях людей. Если хотите узнать, как не надо относиться к детям - читайте. Если хотите узнать, как крысы едят людей - спуститесь в подвал какого-нибудь заброшенного дома. Туда, где живут и умирают бомжы.

Я как раз намекал на то, что название рассказа неудачное. оно не раскрывает сути рассказа.
Надо было назвать "Меня съели крысы, но они не виноваты. Во всем виновата моя мама, которая плохо обо мне заботилась, поэтому я пошла на чердак, и там меня съели крысы. Прямо на чердаке!"
Немного длинновато, зато читатели не придерутся! :-))))

Читатели обычно не придираются к названиям.
"Меня съели крысы" говорит о страхах девочки, а не о жизни крыс.
Нельзя же воспринимать всё буквально.

Согласен. Тема животрепещущая. Я решил тоже выложить в этом разделе рассказик о нелегком труде воспитания маленьких детей. РадиоЛиля называется...
Мне кажется, что я тоньше подал тему. У вас слишком в лоб. Сама девочка (рассказчик) возмущается тем, что мама плохо о ней заботится... Но это и так читателю понятно . Он не тупой, в своем большинстве :-)

Это ваше право - так думать.

Повествование от первого лица подразумевает, что рассказчик даст свою оценку событиям. У вас - авторская точка зрения, у меня - точка зрения ГГ. Если говорить о глубине сопереживания герою, то первое лицо - лучший выбор. Если говорить о возможности подать картинку с разных ракурсов, то лучше воспользоваться третьим лицом.

Понравились фраза.

Хорошо передан ход мыслей ребенка и как всегда атмосферно, язык очень богат. Ощущается сырость крыши, затхлая атмосфера и безысходность.
Но, кажется, первое место как и в прошлый раз опять от вас ускользнуло Я заметила, что народ на конкурсах любит язык попроще и острый сюжет.

Спасибо!
На грелке меня даже в финал не взяли - слишком коротко. И тут плюс две тысячи знаков, на конкурсе было всего шесть с половиной тысяч. За характеры ругали, не знаю, удалось ли оживить бабушку в расширенном варианте?

Бабушка занимает свое место, больше о ней и не надо говорить потому что

Похоже, в мироощущении девочки она обретается на периферии.

Изначально о бабушке была одна фраза:
Она ненавидит всех.
И немного в финале...

Не знаю. Всё вроде есть, а не цепляет. Не понравилось.
Как бы объяснить... Много негатива, и ещё и ребенок...и бабушка ненормальная, да и мать не лучше... А из плюсов концовка, которая сама по себе под вопросом... И ты в результате как дурак с мытой шеей... Как-то так...

Все как в жизни.

тьху-тьху-тьху, типун вам на перо!

Да хоть три! А детей все равно жалко. Безответственные нынче родители...

Глупости. Нормальных родителей во все времена всегда больше, чем э.. придурков.

Не, я, конечно, утрирую... Но все равно.
Уродов стало больше.

Значит, критика пошла рассказу на пользу



Однозначно

Мне рассказ понравился. Особенно финал зацепил. Хотя он я так понимаю, печальный получится. Что не совсем понравилось. Раз девочка умерла довольно маленькой, и это не ее воспоминания в более взрослом состоянии, все-таки некоторые слова и выражения, не свойственный таким маленьким детям, они просто не понимают, что это такое.


что такое деревянное окно я не совсем поняла. Если дом весь деревянный, то и рамы деревянные. Значит не мыли не деревянное окно, а просто стекло.


Думаю, в данном контексте, лучше сказать "человек". Потому что, в семье девочки не было никаких других мужчин, кроме отца. А то, что отец - мужчина, это было понятно.


слово "стихия" резануло. Вряд ли ребенок употребил бы такое слово.


Думаю, что ребенок сказал бы: "меня спас незнакомый дядя".


Фраза понятная, но, имхо, не совсем корректная. Лучше было бы: "Мы с моей подругой Глашей собирались пойти в первый класс, но ее перевели в другую школу". Иначе эти два предложения не совсем связаны между собой поличилось.


Взрослые мысли. В 7 лет сомнительно знать о том, что такое "легкие".


Слишком высокий "штиль" для ребенка. "Я соврала". " Я сказала неправду".


А почему мама стала с большой буквы?

Это я так поняла: стеб? И вы специально валенком прикинулись? "Съели крысы" - это была аллегория, для того, чтобы девочка встретилась с отцом, по которому скучала. Никто никого не ел.
Четырнадцатый, а ведь ХФ к вашему рассказу не приставал. Так вы не по делу к нему привязались с обидами.

Очипятка.
Спасибо, по некоторым замечаниям исправления внесу сразу, над остальными подумаю.
Вот по поводу окна сомнения. У нас все говорят: поставить пластиковое или деревянное окно. Помыть окна. Никто не говорит: поставить деревянные рамы, или помыть стекло.
И про лёгкие я знал до школы, а когда болел, думал - не завелись ли в них змеи?


Не было возможности, рассказ опубликован позже моего.

Вот оно! Точно.

Похоже, мужчины бывали в этом доме часто, приходили к матери в гости

Сразу представился подоконник, с неимоверным количеством кружек. Это так и задуманно?

А в целом мне понравилось. Хорошо показано какой бывает результат, когда к ребёнку отношение плохое.

Все так. Много кружек и много плесени.

Спасибо.

Я наверно излишне зациклилась на кружках. Но каждый час, на протяжение трёх суток складировать кружки на подоконнике..
Бабушка видимо любила кружки собирать

Там написано, что все скисло на второй день.
Ну и ограниченность ресурсов мы тоже воспринимаем, как факт.
Кружки кончились где-то на первой дюжине.

Но ведь не написанно, что когда скисло убрали

Это здесь совсем не нужно.
Кому интересно, убрали кружки или оставили?

Мне интересно
Ладно, буду думать что убрали
И всё равно, 72 кружки на одном подоконнике это круто

А у меня широкий подоконник.
Влезло бы и больше.

Мой тоже вроде не маленький. Устроим соревнование, у кого больше кружек на подоконник влезет?

Слушай, в расширенном варианте мне рассказ понравился гораздо больше. Ты проделал хорошую работу. Из прежних недочетов, на мой взгляд: навязчивые вводные конструкции "позвольте познакомить" в начале. И, как правильно отметила Сильвер, а я в первый раз пропустил, если девочка того, то закадровый текст ей маленько не подходит. Но, все равно, переделал ты знатно

Мне очень понравился рассказ, но почему, почему! Нельзя сохранить последовательность времени повествования в одном абзаце? Только мне это мешает? Я об это спотыкаюсь и ещё долго в себя прихожу.

К тому же не люблю такие "переходные" предложения, типа "Не буду долго знакомить вас с родственниками.", или "Но однажды, в конце августа, случилось очередное несчастье."
Люблю когда рассказ плавно перетекает он несчастья к несчастью.

Согласна с теми, кто написал, что критика маминого поведения слишком навязчива, в лоб. Нехарактерно для ребёнка и вообще разжевано.

Но прочла с удовольствием. Спасибо!

Так меня ж хорошенько ткнули носом во все... недопилы и шероховатости.
А то, о чем сказала Сильверрат, переделать будет очень сложно. Надо весь текст переписывать и конструировать заново.

И вам спасибо.
Я потом еще текст допилю, когда время будет.
А то на конкурс точно не успеют.

Хороший, трогательный рассказ. Люблю такие истории. Хотя финал я не совсем понял. Девочка погибла или осталась жить? И отец ей только привиделся?

Пусть это останется маленькой тайной.
А если серьёзно, я решил оставить финал открытым. Пусть каждый додумает сам...