Контакт подъема
- Владимир Николаевич Сергеев? – осведомился незнакомец, сверившись с записями в блокноте.
- Так точно, - кивнул он, до сих не понимая, что этот странный человек забыл у него в комнате.
- Приятно познакомиться, Владимир Николаевич. Я прибыл сюда по поручению командования войск воздушно-космической обороны, чтобы сделать вам весьма выгодное предложение.
- И что же нашим доблестным военным нужно от обыкновенного гражданского космонавта? – скрестил руки на груди Сергеев.
- Нам нужен человек, способный перенести длительный космический перелет в условиях достаточно жесткой экономии воды, воздуха и продуктов питания. Речь идет, как вы уже, наверное, догадались, о полете на Марс.
- На Марс? Да вы шутите!
- Вовсе нет, Владимир Николаевич. В то время, пока мы с вами беседуем, на орбите, в обстановке строжайшей секретности, завершается сборка первого пилотируемого межпланетного корабля. До этого, в 2034 и 2038 годах, уже были совершены две беспилотные экспедиции с последующим возвратом корабля на Землю.
- А почему тогда это все скрывалось от граждан нашей страны? Этим же гордиться надо, черт возьми.
- Мы обнародуем всю информацию о полетах только после того, как будет совершен пилотируемый полет с высадкой на поверхность планеты. А до этого момента вся информация относительно проекта «Марс» должна быть засекречена в интересах государственной безопасности.
- Что ж, я заинтересован. Можете более подробно рассказать о корабле и экспедиции в целом?
- Разумеется, Владимир Николаевич. Космический корабль «Марс-1», что вам предстоит пилотировать, является наиболее совершенным транспортным средством, созданным когда-либо человеком.
Этот аппарат оснащен экспериментальным термоядерным ракетным двигателем, удельный импульс которого позволяет сократить время полета до шести месяцев. Основным же источником энергии является ядерный реактор, вспомогательным – две солнечные панели и радиоизотопный термоэлектрический генератор. Голосовая и видеосвязь, а так же передача телеметрии, будет осуществляться с помощью двух узконаправленных антенн. Вы должны понимать, что вся информация будет передаваться со значительной задержкой, от пяти до двадцати минут.
- А что насчет досуга и продуктов питания?
- Запасы будут комплектоваться в соответствии с вашими вкусовыми предпочтениями. Что же касается проведения свободного времени, то вы можете взять с собой плеер и электронную книгу. Выход в интернет будет возможен только на орбите Земли, то есть всего двое суток.
- Негусто, но можно и перетерпеть. И, похоже, я лечу один, да?
- Совершенно верно, Владимир Николаевич. Если бы мы отправили на Марс троих человек, то это бы увеличило стоимость проекта в несколько раз. А наше правительство, как вы понимаете, не еще пока не готово инвестировать в космическую сферу такие огромные суммы.
- Но я не сойду с ума за время полета? Вы ведь этого не допустите, верно?
- Нет, конечно же. Мы будем периодически связываться с вами, вести беседы на различные темы и делиться самыми последними новостями.
- Ладно, я с этим все понятно. Каковы мои шансы вернуться обратно в целости и сохранности на Землю?
- Шансы достаточно высокие, Владимир Николаевич. Мы несколько раз испытывали систему жизнеобеспечения и должны сказать вам, что весь положенный срок она отработает так, как надо. Особое покрытие жилого модуля защитит вас от вспышек на солнце и высокой радиации, а тройное дублирование основных узлов и агрегатов не даст вам застрять где-нибудь на полпути. К тому же, по возвращению вы получите десять миллионов рублей, звание героя России и будете навсегда освобождены от всех налогов и сборов.
- Но, определенный риск все же существует, верно?
-Разумеется, ведь до этого пилотируемые полеты на Марс не совершались. Но, я уверен, все пройдет хорошо. Итак, вы согласны?
Владимир, будучи заядлым любителем путешествий, особенно космических, безоговорочно принял предложение офицера войск космической обороны. Да, конечно, это было очень опасно, но Сергеев, совершивший за свою жизнь немало полетов, в том числе и на Луну, не привык пасовать перед трудностями.
***
Последующие восемь месяцев будущий покоритель марсианских просторов в обстановке строжайшей секретности готовился к полету. С восьми утра и до шести вечера он тщательнейшим образом изучал внешнее и внутреннее устройство корабля, рассматривал возможные технические неполадки и учился их устранять, а также обучался основам межзвездного пилотирования.
Кроме этого, Владимир проходил психологическую подготовку и осваивал специальные приемы, позволяющие не сойти с ума за время полета. В их число входила медитация, ведение дневника, а так же выполнение простых математических операций. Сейчас нельзя было точно сказать, как сильно это поможет ему во время длительного пребывания в замкнутом пространстве, но эксперты и Сергеев надеялись на лучшее. Ведь речь шла не о приятном времяпровождении в макете корабля на Земле, а о длительной экспедиции, во время которой космонавт может рассчитывать только сам на себя.
В качестве тренажера использовали полноразмерный жилой отсек. Внешне, равно как и в техническом плане, он не отличался от того, что был установлен на «Марс-1». Это был модуль цилиндрической формы, имевший пять метров в длину, два в высоту и три метра в ширину. В передней его части находились шлюз, пульт управления кораблем и два маленьких обзорных окна. На боковых стенах крепилось научное и медицинское оборудование, а также шкафы с личными вещами. В дальней части жилого отсека располагались каюта космонавта, туалет и контейнеры с продуктами питания. Благодаря тому, что системы модуля управлялись дистанционно, можно было симулировать различного неполадки.
Чем меньше времени оставалось до старта, тем с более серьезными испытаниями приходилось сталкиваться Владимиру. К примеру, сначала он наматывал круги на центрифуге, испытывая перегрузки в четыре единицы, а затем был вынужден в полной темноте и при пониженной температуре копаться в распределительном щитке, дабы определить, что послужило причиной отключения электроэнергии. Бывали и более экстремальные моменты, когда, например, космонавта на трое суток отправляли в жилой модуль без еды, с неисправной системой регенерации воды и повышенным содержанием углекислого газа в воздухе. Полет обещал быть крайне сложным и длительным, поэтому на Земле старались предусмотреть все возможные варианты развития событий, в том числе и те, при которых у Сергеева шанс выжить был крайне невысок.
Уже под самый конец подготовительного курса он был готов отказаться от полета – настолько сложными и выматывающими оказались испытания, которым его подвергали. Однако когда Владимир за несколько дней перед стартом перечитал старые добрые «Марсианские хроники», жажда приключений взяла свое над страхами и сомнениями. Он почувствовал, что действительно сможет стать первым человеком, который увидит красную планету своими глазами, а не на рисунках и фотографиях.
***
- Эй, ребята, а я все же лечу! – подмигнул Сергеев двоим мужчинам предпенсионного возраста в белых комбинезонах, которые пристегивали его к креслу.
Сотрудники космодрома только переглянулись и продолжили выполнять свою работу. После того, как пилот был надежно зафиксирован привязными ремнями, они молча пожали космонавту руку, буркнули что-то невразумительное и покинули тесную кабину. Люк захлопнулся, щелкнули запирающие механизмы, и Владимир остался наедине с собой. Теперь людей он увидит еще очень и очень нескоро.
Однако этот факт не очень-то и угнетал Сергеева, который был рад вновь очутиться в ставшей ему почти родной кабине многоразового космического корабля «Русь». На этот раз летел всего один член экипажа, так что места, которые обычно занимали другие кресла, были отведены под контейнеры с продовольствием и личными вещами. Это позволило не гонять до «Марса-1» целых два «Прогресса» с провиантом, а ограничиться всего лишь одним, который доставит все то, что не влезло на «Русь».
До старта было еще несколько часов, так что Владимир решил в лишний раз проверить работоспособность всех систем. Включив бортовой компьютер и переведя его в режим диагностики, он устроился как можно более удобно в достаточно жестком кресле и стал ожидать информации о состоянии корабля, насвистывая знаменитую песню «Знаете, каким он парнем был». В современных космических аппаратах, наподобие «Руси», практически не было аналоговых приборов и органов управления, за исключением, разве что, дублирующего блока. Все полетная информация выводилась на широкоформатный монитор бортовой информационной системы, а управление осуществлялось с помощью трекбола, пары джойстиков и клавиатуры.
Через пару минут на экране появился подобнейший отчет о состоянии всех корабельных систем. Как и ожидалось, все показатели соответствовали норме, что не могло не радовать, учитывая зачастившие в последнее время аварии «Русей» прямо на стартовой площадке. Дабы лишний раз перестраховаться, Сергеев включил на дублирующем блоке индикационное табло и убедился, что не горят лампы, уведомляющие о каких-либо неисправностях.
- Земля вызывает «Омск-6» (таков был позывной корабля, выбранный самим Владимиром), - раздалось в шлемофоне. – Как слышите меня? Прием.
- Слышу вас хорошо, Земля, - бодро ответил космонавт, немного подкручивая громкость. – Все системы к старту готовы.
- Отлично, «Омск-6». Проверка связи осуществлена. Конец связи.
- Конец связи, Земли.
Когда до старта оставалось меньше минуты, центр управления полетами вновь вышел на связь, чем несказанно обрадовал уже начавшего скучать Сергеева. За это время он успел вспомнить все инструкции относительно внештатных ситуаций при старте, пересчитать клавиши на основной клавиатуре и даже немного вздремнуть.
- Земля вызывает «Омск-6». Предстартовая готовность – шестьдесят секунд. Повторяю: предстартовая готовность – шестьдесят секунд.
- Принято, Земля, «Омск-6» к старту через шестьдесят секунд готов.
Владимира охватила эйфория, которую он обычно испытывает перед самым стартом. Ощущение невообразимого счастья появлялось только за считанные мгновения до того, как раздастся рокот могущих двигателей, которые оторвут серебристую громадину от земли и унесут ее в бескрайние космические просторы. Нечто подобное, наверняка, испытывал и персонаж Лема по фамилии Пиркс перед своим первым учебным полетом.
- Предстартовая готовность – тридцать секунд. Ключ на старт.
Дрожащей рукой Сергеев перевел ключ на приборной панели в положение «Старт». Теперь все в свои руки брала автоматика, а от космонавта уже ничего не зависело.
- Продувка, - чуть погодя раздалось из шлемофона. Именно в этот момент топливные коммуникации продувались азотом для освобождения их от паров горючего и окислителя, дабы не возникло пожара.
Лишний раз проверив подачу кислорода в скафандр и убедившись, что ручка системы аварийного спасения находится в относительной близости, Владимир стал ждать самой главной команды.
- Пуск, - невнятно буркнул центр управления.
Раздался едва слышный рокот, словно он был где-то вдали, а пол под ногами начали вибрировать. Это означало, что основные двигатели ракеты-носителя были запущены, но работали еще пока на холостом ходу.
- Зажигание! – прохрипел сакральное слово динамик шлемофона. – Контакт подъема!
Рокот усилился в разы, тряска стала ощутимой, а космонавта во всей силой вжало в кресло. В этот самый момент крепления перестали удерживать окутанную клубами дыма ракету, и она с оглушительным ревом устремилась вверх. Вращающаяся стрелка альтиметра подтверждала, что корабль оторвался от земли и сейчас стремительно набирает высоту.
- Подъем осуществлен! – выдохнул Владимир в микрофон, прежде чем у него потемнело в глазах от трех, а то и четырех единиц.
Когда зрение вновь вернулось к Сергееву, ракета уже начала осуществлять тангаж, дабы придать себе не только вертикальное, но горизонтальное ускорение. Вскоре раздался легкий толчок, ускорение ненадолго пропало, а затем вернулось вновь. Все это свидетельствовало о том, что первая ступень была сброшена. Одновременно с этим отстрелился головной обтекатель, и теперь космонавт мог наблюдать иссиня-черное небо через крохотные иллюминаторы.
Через некоторое время вторая ступень успешно разогнала корабль до первой космической скорости, а затем отсоединилась, дабы потом еще не одно десятилетие болтаться на низкой орбите. Теперь «Омск-6» мог рассчитывать только на свой двигатель, мощности которого хватало только для корректировки курса и схода с орбиты.
Сразу после отключения движков Владимир начал ощущать невообразимую легкость, что красноречиво свидетельствовало о наступлении невесомости. После того, как Сергеев отстегнул крепление шлема, то он не продолжил находиться на голове, а поплыл вверх. То же самое произошло и с толстенными рукавицами, от которых космонавт избавился в первую очередь. Теперь, когда угроза разгерметизации пропала, можно было вообще избавиться от этого душного и сковывающего движения костюма.
Еще до окончания первого витка центр управления вновь вышел на связь и передал космонавту орбитальные параметры «Марса-1», с которым «Омску» предстоит стыковаться. После ввода этих данных в бортовой вычислительный комплекс выяснилось, что на выравнивание траекторий и сближение уйдет всего шесть часов. Активировав стыковочный автопилот, Сергеев вновь передал управление компьютеру, а сам пока мог почитать «Рассказы о пилоте Пирксе».
За хорошей книгой время пролетело достаточно быстро, и космонавт даже не заметил, как пролетели эти шесть часов. После сближения «Омск-6» и «Марс-1» разделяло чисто символическое по космическим меркам расстояние в несколько сотен метров. Теперь автопилоту оставалось только выровнять стыковочный узел корабля относительно стыковочного узла «Марса» и начать процесс стыковки. На сей раз были задействованы только двигатели реактивной систему управления (РСУ), с помощью которых аппарат изменять ориентацию в пространстве.
Отвлекся от чтения Владимир только после легкого толчка и загорания на индикационной панели лампы «Контакт». Компьютер успешно выполнил ювелирную работу, сведя два стыковочных узла вместе и зафиксировав их. Теперь Сергееву оставалось только проверить герметичность прохода, а затем открыть люки и перейти в жилой отсек «Марса-1».
С нетерпением жду ваших отзывов
