Цитата(Эээх @ 26.7.2012, 15:18)
Ладно, давайте проду, будем препарировать
После прочтения ваших правок многое поисправляла
. И что важно для сюжета (хотя и не очень) тетка, которую гг придушил - немая. Но это мелочи. Это станет немного важным (самую капельку) только потом.
А вот и прода
:
Я знал, что этим все кончится. Кто бы сомневался, что толпа перепуганных крестьян, обнаружив мертвую женщину, подозрительного странника и – о, великая Жизнь, что за чертовщина тут происходит – живого ребенка, решит покончить со всем, передав свои проблемы в руки храмовых служителей.
Вот уже неделю я сидел в крошечной келье, прикованный цепями к стене и терпел сырость, сквозившую от влажных покрытых мхом камней. Если бы моя временная тюрьма находилась на севере, то я бы уже умер от обморожения. Но на юге зимы были такими же теплыми, как северное лето. И хотя моя кожа стала больше похожа на бугристую долину, а ее цвет из белого приобрел туманно-серый оттенок, но я все еще был жив, а значит, жрецы от меня так просто не отстанут.
Куда дели ребенка, я не имел ни малейшего понятия. Да и после допроса с пристрастием, который я пережил с утра, мне вообще расхотелось интересоваться чьей-либо судьбой, кроме своей собственной.
Сейчас я жалел, что не поубивал всех этих чертовых крестьян. Когда я понял, что малец не заткнется, я оставил его в комнате, а сам воспользовался окном, как путем к отступлению. Но как назло, мимо постоялого двора проходили местные крестьяне, что возвращались с Праздника середины зимы, проходившего у реки вниз по дороге от поселка. Молодые парни заметили меня, карабкающегося со второго этажа на первый, и решили, что я – вор. Вполне логичное предположение. Нормальные порядочные люди не лазают по окнам в полночь. А еще они не покидают в спешке комнату с мертвой женщиной и живым ребенком.
В общем, теоретически, я мог спастись. Я с легкостью миновал удары кулаков и палиц, которыми были вооружены крестьяне. Мне даже удалось отнять у одного из них палку и наградить всех остальных тумаками. Но вскоре на подмогу паренькам и их перепуганным спутницам подоспели стражники, разбившие лагерь неподалеку от постоялого двора. Эти воины были опаснее – их оснащением занимался сам король, а он был редкостной сволочью. И оружие у стражников тоже было сволочное. На меня набросили сетку, в два счета прикрепили ее к лошади и пустили ту галопом. Я поломал пару ребер, едва не свернул шею и вывихнул сустав. Но все это мелочи по сравнению со злостью, которая теперь переполняла мое тело, едва излечившееся от предыдущих невзгод.
Почему я не наплевал на контракт с Жизнью и не насладился видом струящейся крови? Почему не оставил на этих пышущих жизнью телах глубокие раны, почему не прокусил их ожиревшие от комфорта сердца собственными зубами?
Ох, как же я был зол!
Но контракт есть контракт. Я не могу его ослушаться. Мое право – забрать жизнь, которая поддержит мое существование. Но забирать больше, чем мне необходимо, я не имею права. Стоит мне взять больше – и я жестоко за это поплачусь… Поэтому, мне остается лишь ждать приговора. А затем – казни. А затем – продолжения моей вечной жизни, наполненной поисками собственного прошлого в старинных книгах, ненавистью к Жизни и никогда не оканчивающейся дорогой.
Смерть должна существовать, пока существует Жизнь. Даже если Смерть не в восторге от этой перспективы…
За дверью в мою темницу послышались шаги. В тусклом свете масляной лампы я разглядел монаха. Это был жрец культа Жизни. Пепельноволосый мужчина с выпученными глазами и густой длинной бородой, завязанной в узел. Позади стояли два стражника – я запомнил их лица – именно они накинули на меня секу. Ловкие ребята – нужно иметь очень зоркий глаз, чтобы проследить за моими движениями во время боя.
-Доброе утро, - поздоровался жрец.
-Это у вас оно доброе, а у меня паршивое, – буркнул я.
-Я пришел не для того, чтобы вести беседы с преступником. Я пришел для того, чтобы спросить, зачем ты убил эту женщину, Сэм?
-Сэм? Узнали мое имя у владельца постоялого двора?
-Зачем ты убил ее? – настойчиво повторил мужчина, наградив меня холодным презрительным взглядом.
-Я очень хотел, чтобы вы не голодали, уважаемый жрец. Подкинул вам работенки по воскрешению, надеюсь, вы получите вознаграждение от семьи моей жертвы.
Жрец выглядел озабоченным. Он не мог понять, действительно ли я не знаю, что все его попытки воскресить ту женщину окончились неудачей, или просто прикидываюсь дураком. Я прикидывался, и поэтому предположил:
-По-вашему, истинно верующий в Жизнь человек не пошел бы на такое? Ведь я принес благо храму! Я лишь помог еще раз показать людям силу Жизни. В чем же моя вина?
Жрец нахмурился. Наконец-то, он понял, что я не дурак и просто над ним издеваюсь.
По едва заметному мановению руки в камеру прошли стражники. Они стали по обеим сторонам от меня оголив деревянные палицы. Я вздохнул. Опять допрос… Ну что за беда? Неужели мне перебежала дорогу черная кошка?
-Итак, шутки в сторону, – серьезно произнес я, косясь на решительные лица стражников, - Я плохой парень. Убил женщину, чтобы получить вознаграждение от некоего путника по имени Рид и купить ослика. Это все. Если вам интересно кому была выгодна смерть женщины, то ответ на этот вопрос знает лишь Рид. Его приметы я уже сообщил.
-На предыдущем допросе ты это все уже говорил. Но нас интересует другое, – кивнул жрец, - Что ты сделал с этой женщиной?
-Разве не заметно по ее бездыханному трупу? Я ее убил.
После этих слов последовал удар. Один из стражников с размаху ударил меня по груди своим увесистым кием. Я поперхнулся воздухом и хрипло откашлялся, пытаясь набрать в легкие новую порцию воздуха.
-Ч-черт подери, чем вам не понравился мой ответ? – наконец-то смог выдавить я.
-Не прикидывайся дураком, - угрожающе пробасил жрец и для подтверждения своих слов скомандовал воинам вновь показать мне, на что способна простая палица в умелых руках.
Я злился. Точнее, моя злость начинала приобретать новые оттенки. Не могу сказать, что мне это не нравилось – скорее, я наслаждался тем, насколько жестоко теперь могу расправиться с этой троицей. Дело осталось за малым – освободиться от оков… Стоит мне сбросить кандалы – и я вновь увижу кровь… их кровь… Я не стану задумываться о контракте, я просто сделаю то, что хочу…О да, как же прекрасна будет моя месть…
Из сладких и кровожадных грез меня вырвал басистый голос бородатого жреца:
-Что ты сделал с ней?
-Наслал порчу? – с иронией предположил я.
-Порчу? Ты опять врешь?
-Я не вру, а даю повод для размышлений… Жрец, ты же сам видишь, что случилось с той женщиной, – я зло усмехнулся, - Ее постигла смерть. Окончательная смерть. Она уже никогда не вернется к жизни. И даже ты ничего не сможешь с этим сделать. Смирись и просто отпусти меня восвояси.
-Я велю казнить тебя, – покачал головой жрец, - чтобы ты больше не смог повторить ни с кем того, что сделал с этой несчастной женщиной…
-Я догадывался, что ты так ответишь.
-Но прежде чем мы казним тебя, расскажи, откуда у убитой была кукла?
-А это кукла? – вновь усмехнулся я.
В боку неприятно зачесалось. Поломанные ребра наконец-то срослись, приняв изначальную идеальную для моего тела форму. Так было всегда – стоило мне сломать палец, и через пару часов он восстанавливался. Стоило мне быть разрубленным на сотни частей и закопанным в разных уголках земли – и уже через месяц я вновь оживал, раскапывая голыми руками земляной вал над собой… Секрет моей вечной жизни был неизвестен никому, даже мне самому. Лишь Жизнь что-то знала об этом, но ее тихое молчание с налетом жалости – это все, что я получал на свои расспросы.
Бородатый жрец все не унимался:
-Что ты хочешь сказать?! Я уверен - это кукла. Мы еще не выяснили, какой мастерской принадлежит данная работа, но…
-Я надеюсь, вы не порезали ребенка на части, чтоб посмотреть, что у него внутри?
Жрец безразлично бросил:
-Нет, зачем нам портить чужое имущество.
Мне наскучил этот разговор. Я пожал плечами и отвернулся.
-Что ты знаешь о кукле? – настаивал на своем мой мучитель.
-Это живой ребенок, а не кукла.
-Ты опять лжешь! – жрец разозлился. А я, к собственному удивлению, наоборот все больше и больше терял интерес ко всему происходящему и гнев, еще недавно бушевавший в моем теле, испарялся…
-У кукол нет пупка. У них регулируется громкость. Регулятор находится на ухе – маленькое колесико-сережка. Зная это, легко понять, что ребенок настоящий.
-Кто ты такой, преступник? Откуда ты знаешь такие детали?
-Я просто божество, которое живет от начала времен и поэтому на земле очень мало вещей, которые были бы мне неизвестны, – отвечая так, я надеялся, что жрец рассвирепеет, прикажет воинам избить меня и, успокоившись на этом, отставит свою жертву в одиночестве дожидаться очередной казни. Но жрец повел себя иначе. В его глазах блеснул страх. Как будто он увидел перед собой нечто не поддающееся его логике, нечто потустороннее и страшное. Как будто он увидел Смерть…
Я улыбнулся. Вот ведь удивительно – никогда не думал, что кто-то поверит правде из моих уст…
Когда меня оставили в покое, я уснул. Не то чтобы мне это было необходимо. Хоть я и уставал как простые люди, но спал я обычно тогда, когда хотел отдохнуть душей и разумом, а не телом.
Как обычный человек. Где логика? Я понимаю: таинственность и все такое... Но отсутствие логики мешает мне воспринимать текст, ибо, извините, повествование похоже на бред и алогичный сон. 
, щас исправим.
Небо и земля 