Доброго времени суток уважаемые читатели и критики.
Помнит кто-нибудь "Семипалатинский ядерный полигон"? Вот я решил перенести постапокалиптические события именно туда. Жду вашего мнения. Буду рад услышать критику.
Заранее спасибо всем, кто потратил свое время на прочтение книги.

Выложу краткое содержание и ссылку, чтобы читали только те, кому интересна тема.
Ссылка на книгу http://metro2033.ru/creative/texts/839114/

Рассказ разбит на три части.
В первой главе «Катастрофа» описывается непосредственно ядерный удар глазами мирных жителей. Растерянность, страх, паника охватывает людей и толкает их на необдуманные поступки. В глуши Алтайского края живет давно вышедший на пенсию и уставший от напряженной жизни, последний командир охраны «Семипалатинского ядерного полигона». Не поддавшись всеобщему замешательству, он принимает решение спасти своих внуков, гостивших у него, и семьи двух сослуживцев живущих в той же деревни. Он надеется, что они смогут пробраться в секретный бункер, расположенный глубоко под землей рядом с бывшим городом Курчатов, когда-то обслуживающим полигон. По дороге им предстает весь масштаб катастрофы. Подвергшись нападению бандитов, раненые, они все-таки добираются до места. Оказалось, что на месте развалин старого города за короткое время был восстановлен новый. Командир военного гарнизона, дислоцированного в новом Курчатове, воспользовавшись одним из входов в спасительный бункер, спускается под землю, бросив умирать на поверхности большую часть своих подчиненных. Объединив усилия, брошенные люди и добравшиеся к ним семьи, находят в степи запасной вход, позволивший им спастись от неминуемой гибели. Уже спустившись вниз, бывший командир охраны обнаруживает, что сектор, в котором они укрылись, отрезан от всего остального секретного комплекса. Так начинается новая подземная история выжившего человечества.
Название второй главы «Воспоминания» как нельзя точно отражает ее суть. Вылезший ночью на поверхность, через год после катастрофы, уже знакомый нам герой предается воспоминаниям об утраченной жизни. Пока не поднялось ядовитое солнце и работают фильтры, перед ним протекает вся его насыщенная жизнь. Всегда она проходила в борьбе и ответственности за жизнь близких людей. Почему судьба беспощадно била его? Не для того ли, чтобы закалить в бедах и вверить в его руки судьбу остатка человечества?
В третьей главе «Новая реальность» появляются новые герои. Герои своего времени. Амбициозные и бесстрашные, выросшие в окружении кромешной темноты они воспринимают мутированный жестокий мир своим, и жаждут власти. В условиях жестокой природы, которая всеми силами пытается уничтожить ненавистного ей паразита – человека, сами люди сталкиваются с не менее серьезной проблемой – выживание среди себе подобных. Происходит естественный конфликт поколений. Через двадцать лет после катастрофы волей трагического случая разрушаются барьеры между секторами. Все это время в каждом из них протекала своя жизнь, свое развитие, устанавливались законы сосуществования. Вечная борьба за выживание диктует жесткие правила игры. Хватит ли у людей разума остановить братоубийственную бойню? Смогут ли лидеры нового поколения объединить народ и всем вместе выжить как разумный вид?
Подытоживая выше написанное, хочу добавить, что все произведение насыщено сложными ситуациями, которые заставляют героев мобилизовать все свои возможности. Описываются их сомнения, размышления, страсти. Конечно же, через все события протянута нить любви, которая всегда на них влияет. И может это светлое человеческое чувство развеет мрак подземелья и позволит сделать правильный выбор?

Борис, в данном разделе выкладываются произведения (отрывки, или целиком), а не ссылки на них, и не вложенные файлы.

Так что просьба разместить отрывок текста для возможного обсуждения.

Иначе тема будет перемещена в архив.

Спасибо за предупреждение.



Неспокойно было Олегу в последние дни. Какая-то тревога, беспокойство. «Старею», – подумал Олег, глядя на спящих внуков. Сын с невесткой улетели в Турцию отдыхать на неделю. Подкинули ему сорванцов, да он только рад. Одна отрада в жизни, Саша и Оля. Им у него нравилось. Он ходил с детьми на рыбалку, ночевал в палатке, разрешал не спать допоздна. Вот как сегодня. Они играли до самой ночи в компьютер. Баловал он их. Ну а как не баловать? Дед все-таки. Кому, как не ему.
Они тихо посапывали, лежа на раскладном диване. Совсем большие уже, хотя еще и дети. Вот Саша, в свои десять лет уже на девочек заглядывается, взрослыми темами интересуется. И не просто откуда дети берутся, это и семилетняя Оля уже давно знает, а как девочкам понравиться, чем заинтересовать, что сказать? Быстро нынче дети взрослеют, аж страшно за них. Вроде дети детьми, а сколько знают, умеют. Он подумал, что его поколение таким не было. Да оно и понятно. Сейчас столько информации вокруг: телевидение, интернет. В его детстве даже радио не у всех было. Вся информация только в газетах, которые родители покупали, да и то одну, максимум две в неделю. Кто больше знать хотел тот в библиотеку ходил. Нужную книгу можно было целый год ждать, пока она по рукам ходила прежде чем в библиотеку вернется. А сейчас любую информацию в пять секунд найти можно, и еще комментарии к ней со всего мира. А детский мозг жадно, как губка, впитывает все вокруг; и хорошее и плохое. Да, пойди, разбери, что в настоящее время хорошее, а что плохое?
«Крошка-сын к отцу пришел, и спросила кроха: - Что такое хорошо и что такое плохо?», - вспомнился Олегу детский стих Владимира Маяковского, на котором они росли. Да, раньше все проще было. Было белое, было черное. Были хорошие, естественно это мы, и плохие – это все остальные. Как просто и понятно отец того малыша объяснил сыну прописные истины, легко понятные, а главное правильные. Сейчас, когда дети задают подобные вопросы своим родителям, тем приходится не на шутку самим задуматься и, порой родители не находят, что ответить маленькому созданию. Кто кого учит? «Скорее уж они нас, а не мы их», – сам себе ответил Олег. Еще своему сыну Олег говорил по молодости: «яйца курицу не учат», древнюю как мир поговорку, а вот с внуками такого себе уже не позволяет. «Учат, еще как учат», – проворчал он тихонько, чтобы не разбудить внуков, прикрывая за собой дверь, и пошел спать.
Сон не шел. Олег проваливался в забытье, потом просыпался, снова проваливался. Беспокоило его что-то. Нехорошее предчувствие, как не раз уже бывало в его жизни. За окном гоготали гуси, хрюкала свинья, собаки жалобно выли по всей деревне. Неспокойная ночь. Животные тоже чем-то взволнованы. Как-то тяжело на душе. Так Олег промучился почти до рассвета. Не дождавшись восхода Солнца, встал, оделся, пошел проведать свое не хитрое хозяйство. Животные хоть и удивленные ранним обходом громко загоготали, захрюкали, завиляли хвостами, выпрашивая утреннюю кормежку. Олег всех накормил, напоил и пошел в летнюю кухню, готовить себе завтрак. Включил радио. Как раз примерно в это время должны были передавать местные новости и погоду.
– Командир, – послышался хриплый голос Коли около ограды. – Командир.
Уже рассвело, Солнце встало из-за горизонта, озаряя и пробуждая все вокруг. Его отблески играли на еще не высохших каплях росы. Они красиво переливались, и все вокруг казалось окрашенным в разноцветные яркие краски. Даже деревянный старый забор выглядел новым, спрятав под слой росы почерневшее местами дерево и выцветшую краску.
– Чего не спится? – Направляясь к своему давнему другу, спросил Олег. Хотя и так знал.
– Ты слышь, командир? Привет. Как поживаешь?
Этот ритуал повторялся хоть и не каждый день, но довольно часто и Олег, чтобы не обижать старого друга выполнял его сдержано.
– Ничего. Слава Богу, – отвечал он, открывая калитку и пожимая протянутую руку. – Заходи.
– Да нет. Я это…, – хриплым голосом продолжал ритуальную речь Коля. – Мне бы это.… На одну бутылку. До конца недели. – Набравшись смелости, переминаясь с ноги на ногу, попросил Коля.
Олег всегда давал. Если не у него так у кого-нибудь тот все равно деньги раздобудет, или в долг напьется, что еще хуже. А вот деньги Коля действительно всегда возвращал. Несмотря на то, что Нина, жена Коли, всю его не маленькую пенсию по хозяйски прибирала и Коли оттуда ничего не перепадало, Коля деньги имел. Продаст что-нибудь из своих прапорских запасов и долг возвращает. Бывало не в срок, но всегда.
– Эх, Коля, Коля. – Покачал головой Олег. – Может хватит?
На этот раз Коля пил уже неделю. Это все знали. Как любой алкоголик он пил периодически. Сейчас как раз был период запоя.
– Ага, я вот последнюю возьму, и все. – Пообещал Коля.
– Точно последнюю? – Больше как-то поучительно, чем вопросительно произнес Олег.
– Ага, – податливо, словно напроказничавший мальчишка кивнул Коля.
В этот момент спокойная, тихая музыка фоном звучавшая из радио прервалась, и громкий надрывный голос закричал из динамиков.
– …твою мать! Это ядерный гриб! Вы видите?! – Обращался он непонятно к кому.
Потом в динамике что-то стукнуло, брякнуло, словно микрофон упал и другой, уже спокойный голос произнес.
– Сохраняйте спокойствие. Без паники. Спуститесь в убежища…
Диктор говорил еще что-то. Коля и Олег уставились друг на друга.
– Это что, прикол такой, – сглотнув слюну, произнес Коля.
Олег, было, собирался сказать: «Не знаю», но здесь его взгляд уставился на что-то за спиной Коли и он громко, растягивая сказал:
– Твою ма-а-а-ть!
Коля обернулся. Там, на горизонте в сторону севера, где находились Алейск, Барнаул, Новосибирск, от неба отражалось яркое зарево. Это не могло быть солнце, солнце было справа. Это было неестественное зарево. Оно пульсировало, становилось ярче, заливая горизонт. Они стояли в оцепенении, не отрывая взгляда от этого завораживающего, неимоверно красивого и в то же время ужасного зрелища. В голове была пустота, ни одной мысли. Загипнотизированные, не мигая, всматривались они в горизонт. Вокруг стояла немая тишина. Все животные затихли, вся природа, до этого радуясь новому дню и приветствуя его на все голоса, резко смолкла. Сколько это продолжалось? Наверно мгновение, растянувшееся на вечность.
Тишину сначала разбили отдаленные встревоженные голоса женщин вставших как всегда на заре.
– Батюшки, да что это такое делается?!
– Люсь, ты это видела?
– Мамочки, что же делать? – Кричала, надрываясь, какая-то женщина.
Шум быстро нарастал. Животные завыли, зарычали, загоготали, заревели. Разламывая клетки и рвясь с привязи, обезумевшие, они ринулись на свободу и метались, не зная куда бежать. Кричащие вокруг люди вели себя также; бегали, метались из стороны в сторону, спрашивали друг у друга, что делать и бежали дальше, не дождавшись ответа.
«Что делать?». – Наконец красными буквами вспыхнуло в пустой голове Олега. Это потом он придумал себе и окружающим, как быстро пришел в себя, сообразил, что нужно делать, построил план действий. И лишь редко сам себе признавался, что как и все поддался панике, и лишь животный инстинкт самосохранения и сохранения потомства руководил и диктовал затуманенному страхом мозгу, что нужно делать.
– Коля, – твердым голосом, выводя из оцепенения товарища, Олег спросил. – Что там у тебя из запасов осталось?
Коля не соображая, то ли от увиденного, то ли от похмелья, пусто посмотрел на Олега.
– Ну, костюмы радиационной защиты, оружие, дозиметры, консервы там, все такое. Что-нибудь есть?
Видно было, как силится Коля, вспоминая своим пропившим мозгом, что есть у него в сарае.
– Нет, оружия нет. Да и жратвы тоже нет. Было, – виновато посмотрел он на Олега. – Да столько уже лет прошло. – Он немного помолчал, ожидая слов Олега, и продолжил, уже улыбаясь, – А вот дозиметры, костюмы и всякое такое есть.
– Сколько?
– Дозиметров пару штук. – Снова виновато ответил Коля. – А вот костюмов всяких много. – Поспешил он добавить.
«Конечно», – подумал Олег. – «Кому они нахрен нужны были». Следом пришла мысль заставившая сердце на мгновение замереть: «А вдруг они все пропали, за столько-то лет»?
– А они годные? – Опасливо спросил Олег.
– Обижаешь, – расплылся в улыбке Коля.
– Беги домой. Возьми Нину. Никуда не уходите. Все из сарая тащи в дом. – И добавил строго. – Прямиком домой, не пей, понял?
– Да я что..., ясно дело.
– Давай, а я к Сереге, потом возьму детей и к тебе.
Олег завел свой «Land Cruiser» и поехал к Сереге, дом которого был на другом конце деревне. Перед машиной все время кто-нибудь пробегал, совершенно не обращая на нее внимание. Олег, чтобы не задавить людей продвигался медленно, очень медленно, как ему казалось.
И калитка и двери в дом Сергея были открыты. Олег быстро вошел в дом. В самой большой комнате сидел Сергей со своей женой и дочерью. Перед ними было три стакана и начатая бутылка водки. Люда, жена Сергея плакала, растирая руками слезы. Сергей сидел, обхватив голову, упершись локтями в стол. На вошедшего Олега они даже не взглянули. Олег подошел, сел за стол, взял один из стаканов, налил водки и жадными глотками выпил.
– Вот и все, – не поднимая головы, сказал Сергей.
– Ванечка, Любочка, Наташенька. – Запричитала Люда. – Они ведь в Новосибирске.
– А у меня Саша с Леной в Турции, – отчужденно сказал Олег.
– Значит живы. – Продолжала причитать Люда. – А наши… наверняка … – Она не могла больше говорить, навзрыд заходясь слезами.
Далекая надежда, что сын с невесткой могут быть живы мелькнула и погасла. Если живы, то никогда им не встретиться и не узнать так ли это.
– У вас Марина осталась.
Марина в свои тридцать лет была их младшая дочь. Недалекая и некрасивая она так и не вышла замуж и сейчас сидела рядом, какая-то отчужденно, тупо смотрела в пол.
– Марина. – Плача, махнула рукой Люда.
Олег понимал. Любочка и Наташенька, их внучки. О них скорбела Люда, о них сокрушалась больше, чем о сыне. А его, слава Богу, с ним, еще спят наверняка. Вспомнив о внуках, он встрепенулся, сбрасывая с себя навеянную скорбь.
– Так Серега. Уходить надо, – твердо сказал Олег.
– Куда? – Обреченно спросил Сергей.
– На полигон.
Сергей поднял голову.
– Куда?
– Туда.
– Ты че, Олег? – Казалось не понимая о чем речь, то ли спросил, то ли сказал Сергей.
– А то. Ты ведь знаешь последствия ядерной войны. Не забыл?
Перед Сергеем встал инструктор из прошлого. Седой, но крепкий на вид профессор. Он стоял перед аудиторией, там, на полигоне, широко расставив ноги, держа руки за спиной, и диктовал под запись:
«Известно, что сценарии ядерной войны могут быть разными, поэтому мы можем только предполагать и моделировать последствия. Если рассматривать наиболее вероятные варианты ядерной войны, то в течение нескольких дней в северном полушарии будет взорвано около 40% имеющихся ядерных боеприпасов, общей мощностью примерно 5000 Мт.
1. В первые дни погибнет примерно 1 млрд. 150 млн. человек. С учетом радиоактивного заражения и гибели раненых потери составят 30 - 50% от населения Земного шара.
2. Наступит «ядерная ночь» за счет поднятых в атмосферу дыма и пыли. «Ядерная ночь» продлится примерно год. В результате потери солнечной энергии наступит «ядерная зима». Температура в СССР понизится на 15-20 °С.. Фотосинтез прекратится. В результате погибнут растения, затем животные. Земля промерзнет на глубину до 1 м., пресной воды не будет, наступит голод.
3. Произойдет изменение климата. Возрастет количество стихийных бедствий, прежде всего, бурь, ураганов, засух и наводнений.
4. Выгорят леса. Концентрация токсичных газов в городах приведет к отравлению всего живого. Изменится газовый состав атмосферы и это, несомненно, скажется на всем биологическом мире.
6. Озоновый слой либо будет уничтожен полностью, либо частично. В любом случае на его восстановления понадобится около десяти лет. В течение этого времени ультрафиолетовое излучение Солнца будет в сотни раз более интенсивным и губительным для всего живого.
Ожидается вырождение человечества. Возможно, останется какая-то часть людей, вовремя укрывшихся в специализированных или природных убежищах. Маловероятно, что эта горстка выживших сможет сберечь цивилизацию. Ведь им придется провести под землей не менее тридцати-пятидесяти лет. Скорее всего, как вид человечество не исчезнет, но возможно претерпит значительные изменения».
Сергей махнул ладонью перед собой, отгоняя тень прошлого. До него наконец-то доехало, что имел в виду Олег.
– Ты думаешь это полномасштабная ядерная война? – Зачем-то спросил он Олега.
– А бывает не полномасштабная? – Язвительно ответил Олег.
– А если это китайцы? – Продолжал спрашивать Сергей.
– И что?
– Они займут территорию Казахстана и … Сибирь, – осекся Сергей.
– Сергей! – Закричал ему в лицо Олег, схватив того за руки. – Очнись! Сегодня до конца дня вся Сибирь, где даже не бомбили, будет облучена. Завтра, послезавтра, ветер разгонит радиацию до самого Китая. Какая разница кто это сделал? Наши тоже, наверняка, не сидят, сложа руки. Кто бы это не начал, это конец. Понимаешь, конец! – Тряс Сергея за руки Олег.
– Как мы туда попадем? – Более обдуманно спросил Сергей.
– У меня есть коды к замкам в подземные бункеры. – Сергей вопросительно смотрел на Олега, но молчал. – Я ведь сам коды выставлял и двери запирал.
– Ты что, их запомнил?
– Да нет, у меня…, – начал, было, Олег. – Не важно, – махнул он рукой. – Короче под землю должны попасть.
– Олег! Столько лет прошло, там уже ничего не осталось. Ты что, не слышал? Местные даже действующие шахты вскрывали, кабели на цветмет вытягивали в лихие девяностые. Подохли от радиации уже наверняка, но это не важно. В любом случае нет нам там защиты.
– Не…ет Серега. Есть там двери, куда им не добраться. Ты уж мне поверь. Все они вскрыть не могли.
– Да там еще от полигона фон стоит.
– Какой бы он ни был от полигона, по любому меньше чем здесь будет. Там все-таки до сих пор люди живут…, жили, – поправился Олег.
– А как мы без еды, воды…, не знаю. – Он пытался подобрать слова, водя взглядом по сторонам. – Без всего короче?
– По ходу разберемся. Здесь по любому смерть. – Потом добавил. – А у меня внуки, у тебя дочь.
Последние слова убедили Сергея.
– Че делаем, командир?
Женщины непонимающе смотрели на мужчин.
– Давай так. Два часа на сборы хватит? – И немного задумчиво продолжал. – Должно хватить. Через два часа встречаемся у Коли. Он уже в курсе. Времени у нас в обрез.
Сказал и поспешил домой.
Дети спали, тихо посапывая. Утренний сон самый крепкий.
– Подъем. – На распев, стараясь вести себя как обычно, разбудил Олег детей. Те вяло потягивались, явно недоспав, открыли глаза. – Кто хочет в поход?
– Я.
– Я, – потирая глаза, ответили дети.
– Тогда быстро подъем.
Наскоро собираясь, Олег беспорядочно пихал в машину все, что могло пригодиться: документы, посуду, вещи, постель, Сашин ноутбук, запас еды. Потом пошел в гараж и оттуда насыпом кидал в машину ключи, паяльную лампу, зарядное устройство.… Для детей это было веселой игрой. Они бегали за Олегом, помогая ему и бросая в машину то, что сами сочли нужным. Оля бросала свои игрушки, детские поделки, карандаши и наивно спрашивала:
– Мы что там жить будем?
– Будем, будем, – быстро отвечал Олег, бегая от угла к углу.
– Ураааа! – Вопил Саша. – А долго?
– Пока не надоест.
– Ура! – Кричали дети и еще шустрее забрасывали машину. Вскоре машины была забита до крыши. Олег стоял рядом, и она казалось ему такой маленькой, ведь еще столько надо было взять с собой. Почему-то в мозгу всплыло: «Все с собой в могилу не заберешь». Олег стряхнул наваждение и скомандовал детям:
– Все, поехали.
Он выехал за ворота, вышел из машины и закрыл на засов ворота, как будто это имело теперь какое-то значение. Прошел по дому, прощаясь со своим холостяцким жилищем. Вышел, закрыл на замок дверь и положил ключ за косяк двери, как не раз делал, уходя из дома. Прошел по двору, заглянул в гараж. Трудно было покидать свой дом, тем более вот так, спешно, спасаясь бегством. Потом направился к калитке. Шарик жалобно скулил и мотая хвостом, умными, все понимающими глазами смотрел на хозяина. «Нет», – Олег понял, что не сможет оставить преданного пса. Он отцепил его вместе с цепочкой и вышел из калитки. Потом последний раз, уже с улицы взглянул на дом, отвернулся и решительно сел в машину.
– И Шарик с нами в поход едет? – Удивленно спросила Оля.
– Да, пусть прогуляется.
Глаза Олега встретились с сомневающимся взглядом Саши. Тот молчал, но Олег понял, что Саша уже не верит, что они едут в поход. Если наивную Олю еще можно было обмануть, то практичного Сашу уже не удастся.
К дому Коли Олег с Сергеем подъехали почти одновременно. Сергей с семьей приехали на «Уазике». Сергей был охотником, и машина у него была хоть и старенькая, но сколоченная, надежная. «Уазик» тоже был набит вещами. А вот у Коли машины не было. Но Олег уже об этом подумал. У Сергея кроме «Уазика» был старенький «Москвич». Машина не ахти какая, но все-таки на ходу.
Все собрались. Молчали. В дом уже перекочевала половина сарая Коли, и теперь в маленьких комнатах было тесно. Различных вещей было очень много, и было понятно, что все с собой взять не удастся. Пока Олег отбирал из «остатков» бывшего прапора самое необходимое, Сергей с Колей съездили за «Москвичом». Запасы у Коли хоть и были сильно истощены со временем, но еще далеко не заканчивались. Никому не нужные в мирное время костюмы радиационной и химической защиты, дозиметры, респираторы, бинокль ночного видения и т.д. сейчас оказались незаменимы. Отбирая эти вещи, Олег подумал: «Военное положение прямо…» и застыл с противогазом в руке. «А ведь это правда. Ядерный удар, это ведь первая очередь». "Погоди, погоди", – сказал он сам себе. – «За ядерным ударом последует авиационная бомбардировка, а затем наземные войска и … твою мать», – выругался про себя Олег. – «А ведь Сергей прав. Если это китайцы, надо спешить. От китайской границы до полигона рукой подать, если не встретить сопротивление. А какое там сейчас сопротивление?»
Нужные вещи не вмещались в машины и из «джипа» и «Уазика» на землю посыпались все взятые вещи. Все трое еще раз пересмотрели, и очередной раз откинули уже не казавшиеся необходимыми и занимающие много места вещи: одежду и постельное белье. Оля стояла, удивленно хлопая глазами, а завидев это, всплеснула руками.
– На чем мы спать будем?
– Найдем. Там куда мы едем есть кровати, – успокоил ее Олег.
Саша ничего не спрашивал, внимательно и напряженно наблюдая за сборами.
Сами сборы заняли много времени, намного больше, чем рассчитывал Олег. Полностью закончили погрузку только к обеду. Солнце уже стояло высоко, ярко освещая все вокруг. Дозиметры, включенные пару часов назад, начали редко потрескивать, сообщая о повышении радиоактивного фона. Если бы не это, то вокруг вроде не было ничего необычного, кроме разве что напуганных, но уже успокоившихся людей. Долго решали, взять ли с собой полевой бензиновый генератор. Он каким-то чудом уцелел. Видать задешево, Коля отдавать его не хотел, а задорого, он никому не был нужен, и теперь генератор новенький, в заводской смазке, стоял в сарае, аккуратно прикрытый брезентом. Генератор был довольно тяжелый и громоздкий. Вместо него можно было положить много разных вещей. В пользу генератора решил тот факт, что с утра не было электричества и уже к обеду все стали это ощущать; ни чайник вскипятить, ни телевизор включить, ни радио, хотя и то, и другое наверняка не работало. Но кто-нибудь обязательно через двадцать-тридцать минут подходил и проверял «А вдруг…». Не знание того, что происходит вокруг, угнетало. Наконец остатки трех семей на трех машинах двинулись в путь. Выехав на основную трассу «Барнаул-Семипалатинск» они столкнулись с довольно приличным потоком машин, причем в обе стороны. Продвигались медленно, часто почти останавливались. Вскоре проехали «Веселоярск». Здесь машин было очень много, просто весь поселок был забит автомобилями.
«Граница закрыта», – мелькнуло в голове Олега. – «Да не беда». И Олег, и Сергей знали тропы-дорожки где можно было незаметно пересечь границу Россия-Казахстан и обойдя стороной все поселки выйти на основную трассу уже недалеко от Семипалатинска. Остановились, решили разузнать, что к чему.
– Привет мужики, – Олег подошел к группе мужчин.
– Здорово, привет, – послышалось в ответ.
– Вы туда или оттуда, – Олег показал в сторону Казахстана.
– Тудааа…, – протянули мужики.
– А что, таможня не пропускает?
– Пропускает, только никто не едет, – ответили мужики.
– А что случилось?
– Лес горит. Кто утром поехал уже, возвращаются. Говорят, не доезжая до Семипалатинска шестьдесят километров, огонь бушует. Весь лес горит, сколько видно.
– А что вояки говорят?
– Ничего. У них связи нет.
– И чего делать будем? – Не отставал Олег от мужиков.
– Не знаем. Деваться некуда.
Еще поговорив о том, о сем, Олег вернулся к своим.
Все повылазили из машин и разговаривали с людьми неподалеку. Олег собрал Колю и Сергея посовещаться.
– Что делать будем?
– Хрен его знает, – выругался Сергей. – Вон мужики говорят, отрезаны мы, как в котле. В сторону Барнаула нельзя. Бомбили его, ядерный взрыв прям в городе был, да еще несколько грибов на севере видели. Выходит и Новосибирск, наверняка атаковали. В сторону Семипалатинска лес горит, ходу туда нет. Да еще неизвестно, может и его тоже уже нет.
– Ну, это вряд ли, – засомневался Олег. – Казахстан – безъядерное государство, смысла бомбить его, нет никакого. Даже армия серьезной угрозы ни для кого не представляет.
– Ага, а почему тогда лес горит?
– Не знаю, – задумался Олег. Потом добавил. – Надо у вояк поспрашивать, может что скажут.
– Где их взять, вокруг все такие же, как мы.
– Поехали на таможню, может, что узнаем.
Они сели в машины и медленно двинулись к границе. Много проехать им не удалось. В паре километров от границы пришлось остановиться. Машины, одна к одной, стояли не только по всей трассе, но и в метрах пятистах по обе стороны. Кто только мог, съехали с дороги и теперь сгрудились вдоль границы.
– Я пойду, узнаю, что к чему, а вы здесь поосторожнее, – предупредил Олег. – В такой толпе всякое ворье может крутиться.
Олег протискивался между машинами и людьми, вслушивался, о чем говорят люди. Сам не спрашивал, в разговоры не вступал, и так все ясно было. Напуганы все были. В страхе рассказывали истории одна страшнее дугой. Пугали друг друга. Казалось, специально выдумывали, изощрялись, стараясь, посильнее напугать друг друга. Послушать всех, так выходило сплошные мертвецы вокруг, включая их самих. Вокруг ад. Города уничтожены, земля плавится, реки кипят, куда ни глянь, нет спасенья. Люди, как и Олег, было, в Казахстан бросились, да и здесь путь отрезан. Пока Олег дошел до таможни самого страх обуял, не за себя, за внуков, за друзей, за человечество.
В таможню было не пробиться. Толпа стояла плотная, не протиснуться. Олег покрутился рядом, никак не пройти. Огляделся. Обошел вокруг здания. За невысокой оградой виднелся служебный вход. Недолго думая он перемахнул через ограду, подошел к двери и уверенно постучал. Через пару минут дверь отворилась. Измочаленный капитан удивленно уставился на Олега, явно не ожидал увидеть здесь чужого. Олег, недолго думая, протянул руку с открытым военным билетом под нос капитану. Прочитанное звание «генерал-майор» произвели впечатление. Капитан вытянулся, но не более.
– По какому вопросу?
– Кто начальник смены? – Сурово перебил Олег.
– Нет его. Я за него.
– Поговорить надо.
Капитан вышел на улицу и провел Олега в соседнюю дверь. В этой комнате никого не было. Из мебели шкаф, стол и два стула. А главное тихо, несмотря на шумную толпу за окном.
– Меня Олег зовут. – Протянул руку Олег.
– Сергей. – Пожал руку капитан.
– Послушай Сергей, мне информация нужна, очень нужна.
– Что интересует?
– Что творится? С кем война? Чего ожидать?
– Не знаю, – опуская взор, ответил Сергей. – Сами ничего не знаем. Мы утром на смену заступили. До сих пор никаких приказов. Все молчат. Эфир пуст, связи нет. Полковник Лебедев с майором Кузьминым на север еще в десять часов выехали, до сих пор не вернулись.
– Что с Семипалатинском? Слышал, что нет его, что лес горит. Правда, нет?
– Тебе зачем?
– Сын у меня там, – соврал Олег. – Друзья. Хотел к ним проехать.
– На той стороне, – капитан махнул в сторону Казахстана. – Еще хуже. Утром их никто не сменил, связи с городом нет. Лес горит. Где-то в сторону Павлодара взрыв был, лес загорелся. Все полыхает. С этой стороны в город не попадешь. Если надо позарез в Семипалатинск, лучше через Горняк езжай, а то и вовсе на Усть-Каменогорск.
– А вы через границу пропускаете?
– Мы та пропустим. Мы с утра с ними договорились, – капитан опять махнул в сторону Казахстанской таможни. – Будем пропускать людей. Да что толку, куда идти? У нас здесь типа буферной зоны образовалось. Ни туда ходу нет, – капитан указал на север. – Ни туда, – махнул он на юг.
«Неутешительные новости», – думал Олег, возвращаясь к своим. «Придется, как советовал капитан, восточнее забирать, но не на Усть-Каменогорск, а на Шульбу. Там Шульбинская ГЭС. Если повезет, по плотине через Иртыш переберемся. Правда, крюк большой, но делать нечего, выбор не велик. Еще вариант, западнее, на Павлодар уйти, но там, по словам капитана, где-то взрыв был. Да и все тот же горящий лес, наверняка, не пропустит в город».
От этих не радостных мыслей, уже выходя из плотно стоящих машин и подходя к месту их остановки, Олега отвлекли крики драки. Около их машин плотно столпились люди, и крики дерущихся доносились оттуда.
– Убью сука, – кричал Сергей.
– Тварь, – орал чужой голос.
– Мочи его, – поддерживал непонятно кого еще чей-то крик.
– Помогите, – сразу голосили несколько женщин.
Олег бросился в толпу, расталкивая всех на своем пути.
Коля пытался подняться на колени. Его разъяренно пинал какой-то мужик. Плача, пытаясь повиснуть на этом мужике, защищала своего мужа Нина. Мужик наотмашь ударил ее, и она отлетела, завалившись на землю. Коля воспользовался моментом и прыгнул на мужика, навалившись на него мешком. Сергей с разорванной рубашкой и окровавленным лицом дрался против троих. Видно было, что он устал и уже пропускает удары, хотя и у мужиков вид был не очень свежий. Увернувшись, Сергей нанес сильный удар одному из мужиков и тот отлетел на пару метров, упал на землю. Отплевывая кровь, он выхватил откуда-то нож и ринулся к Сергею. «Не успею», – пронеслось в голове Олега.
Оттолкнув одной рукой последнего зеваку на своем пути к дерущимся, другой, Олег выхватил свой Макаров, и дал два выстрела, один за другим, в воздух. Они прозвучали громко, и гомон сразу затих, драка прекратилась, все смотрели на него, опустив руки.
– Бросай нож, – приказал Олег мужику, наводя на него пистолет. – Руки вверх.
Мужик, скалясь, разжал руку и потянул руки вверх, нож глухо упал на землю.
– Всем разойтись, – держа мужика на мушке, взглядом обведя зевак, скомандовал Олег. Повторять не пришлось. Толпа, шумя, быстро разошлась.
– Вы тоже валите, – сказал Олег мужикам, держа пистолет в их направлении.
К этому времени Коля, Сергей и Нина уже стояли позади Олега, около своих машин.
– Ну, суки, я вас все равно достану.
– Мы еще встретимся, – тяжело дыша, озираясь, шипели мужики.
Олег дождался, пока они скроются с глаз.
– Давай по машинам, едем на Шульбу. Здесь не проедем. Да давай живее, пока эти не очухались.
Олег решил сейчас не о чем не спрашивать и, не теряя время поскорее убраться, пока не начались разборки.
Быстро уехать не удалось. Пытаясь напрямую, по бездорожью, в обход всех машин выйти на трассу, которая более-менее свободная виднелась в паре километров, несколько раз застревали у всех на виду. Собственно застревал только «Москвич». Его просто выдергивали на веревке и ехали дальше. На все это уходило время и нервы. Побитые Коля и Сергей ворчали, настроение было ни к черту. Наконец выбрались на трассу, ведущую на Горняк. Проехали километров двадцать, когда солнце стало клониться на закат, и в воздухе стал чувствоваться запах гари. Вместе с гарью ветер неизбежно веял радиацией. Лежащий на панели машины дозиметр затрещал чаще. Олег, ехавший впереди всех, нашел подходящий съезд с дороги, и Коля с Сергеем следом за ним съехали с трассы. Они отъехали недалеко, метров пятьдесят. По трассе довольно часто ехали машины то в одну, то в другую сторону.
– Че там произошло? – Спросил Олег друзей вылезших из машин.
– Да когда ты ушел, – начал Сергей. – Мы закурили, стоим около машины. К нам мужик подошел, разговорились, потом еще один. Стоим, разговариваем. Вдруг я вижу, мужик какой-то так тихо дверь с Нининой стороны открывает. Я говорю: «Колян, смотри», а сам к этому мужику рванул. Да меня те двое, которые рядом были, схватили и держат. А тот, который в машину залез, вылезает и дозиметр в руках держит, он у Коли на сиденье лежал. «Смотри Беляк», говорит и показывает своим.
– А ты че? – Спросил Олег Колю.
– Я только это и помню. Меня кто-то по башке долбанул, – берясь за голову и осторожно ее ощупывая сказал Коля. – Я когда очнулся, Серега с ними уже хлестался.
– Ага, – подтвердил Сергей. – Я долго не думал. Бросил взгляд на Колю. Он на земле лежит, а над ним мужик стоит. Ну, дальше дрались, пока ты не появился.
– Понятно.
Олег быстро передал свой разговор с капитаном, свое решение ехать на Шульбинскую ГЭС и если повезет перебраться по плотине на другой берег Иртыша. Возражений не было, чему здесь возражать. Умылись, привели себя в порядок. Обработали полученные в драке раны.
– Кастет, – осмотрев голову Коли, заключил Олег. – Это братки.
Потом поели. Перед тем как двинуться дальше Олег достал переделанный под мелкокалиберный патрон газовый револьвер, в свое время попавший к нему в одной из бандитских разборок.
– Держи, – протянул он Коли. – Мало ли что.
Коля взял.
– Давно не держал, – сказал он, сжимая рукоятку пистолета, слегка покачивая им, оценивая вес. Другой рукой он взял мешочек с патронами, протянутый Олегом и положил в карман.
– Ты тоже поближе ружьишко то положи, – сказал Олег Сергею зная, что у того с собой винтовка «Сайга», хорошая, десяти зарядная, нарезная, с ней Сергей на охоту ходил; гладкоствольный дуплекс двенадцатого и шестнадцатого калибров; и еще обрез шестнадцатого калибра.
–Уже, – коротко ответил Сергей, и они двинулись дальше.
Уже темнело. Поток машин не становился меньше. Часто по обочинам, и съехав с дороги, стояли автомобили. Видно было, что люди собираются здесь ночевать. Раскладывали сиденья, ставили палатки, разводили огонь невдалеке от машин, не смотря на всю опасность такого занятия. «Скоро и нам надо ночлег искать», – подумал Олег. Но не это его беспокоило. Они не раз ночевали на природе: в лесу, на рыбалке. Детям это нравилось. «Детям…», – остановились мысли Олега. Они сидели сзади, тесно прижавшись друг к другу, зажатые со всех сторон многочисленными вещами; напуганные, напряженные. Они видели все: людей вокруг, драку, оружие. Слышали на остановках разговоры людей, сами шептались друг с другом. С момента как они выехали из дома, Олег с ними почти не разговаривал, некогда было. Даже когда вел машину, мысли были заняты совершенно другим. Они как будто все понимали, как взрослые, не докучали расспросами, не капризничали. Вот и сейчас, взглянув на них сердце Олега сжалось и мысли потекли дальше. Его волновало, что радиационный фон все время повышается и если дальше так и будет, то через пару часов придется надеть костюмы радиационной защиты. А там и ехать в них трудно и останавливаться на людях проблематично. А чтобы покурить или в туалет сходить, об этом даже думать не хотелось. Придется их все равно снимать и ловить дозу, еще, кстати, неизвестно какую. Вскоре совсем стемнело.
– Я писать хочу, – услышал Олег Олин голос и очнулся от грустных мыслей. И тут же она продолжала. – Деда, поехали домой.
– Сейчас, солнышко, – ответил Олег, показывая поворот и сбавляя ход автомобиля.
– Я домой хочу, – вдруг разревелась Оля. – Ну поехали домой. Я к маме хочу, – потоком затараторила она сквозь слезы, – я к папе хочу.
Олег припарковал машину на обочине. За ним остановились Коля и Сергей. Девочка громко рыдала, тонко повизгивая. Олег открыл дверь, взял детей на руки, прижал покрепче. Мокрое лицо девочки прижалось к его небритой щеке. Слезы лились из ее глаз, стекая по лицу Олега. Саша не плакал, но тоже крепко прижался к деду, зарывшись лицом на его груди. Олю колотила мелкая дрожь. Вылезли из машин друзья, обступили. Женщины, видя эту картину, тоже тихо заплакали. У Олега самого ком подкатил к горлу. Жаль было сына, жаль невестку, друзей, внуков, потерявших родителей, даже жену, которая не дожила до этих дней. Жаль всех окружающих. Не жаль было только себя. Чувство ответственности давало силы и не позволяло раскиснуть, зареветь как Оленька. Они стояли кругом; три женщины, двое мужчин, в центре мужчина на корточках прижимал двоих детей. Вокруг туда-сюда бегали автомобили, метались между горящим заревом, видневшимся по горизонту на востоке и черной мглой, окутывающей остальное пространство. Огоньки агонии человечества, воплотившиеся в свете фар, обреченно сновали без цели, без направления. Многие огни остановились, сами они думали, что на время, но безжалостный дым медленно, но неизбежно застилающий все вокруг, не оставлял шансов. Большинство окружающих людей этого не знали. Лишь дозиметры застрекотали в машинах Олега и Сергея, извещая о скором конце.
Как могли, взрослые взяли себя в руки, хотя и им это было не просто, потом успокоили детей. Посовещавшись, решили все-таки одеть костюмы. На детей они были большие. Дети просто утонули в них и не могли толком пошевелиться, барахтались в блестящей ткани, а в огромных стеклах шлема были видны их головы. Самому Олегу было неудобно. В костюме было жарко, неповоротливо, дышалось трудно.
По дороге попалась АЗС. Олег свернул на нее, пора было заправиться. На АЗС никого не оказалось. Света, как и нигде, не было. Они быстро нашли закопанные цистерны с бензином, посветили фонариком вокруг и обнаружили недалеко ведро с веревкой. Олег вспомнил, что продавцы, таким образом, воровали бензин мимо счетчика, и видать недавно им пользовались. А может появление чужих их спугнуло, и они сейчас сидели невдалеке и наблюдали. Недолго думая залили полные баки и еще по две канистры на машину. Пока заливали, привлекли внимание проезжающих. Дважды к ним кто-то подъезжал, но увидев людей в блестящих костюмах и одного из них с оружием, не выходили из машины, а наоборот, побыстрее уезжали.
«Вперед, вперед», – подгонял себя Олег.
В полночь добрались до границы между Россией и Казахстаном. Они медленно ползли, оставляя сбоку поднятые шлагбаумы, около которых всегда стояли люди с автоматами наперевес. Сейчас их не было. Никого не было, ни таможенников, ни пограничников. На территории пограничного кордона стояло несколько машин, остановившихся на ночлег. Около некоторых стояли фигуры, курили. Машина Олега, ехавшая впереди уже проезжала мимо последнего здания, далее следовал последний шлагбаум и выезд на трассу.
Вдруг из темноты, включив фары, наперерез выскочил грузовик, перегородив путь. Слева, заливая светом все три машины, вспыхнула еще пара фар. Олег затормозил. Из грузовика вылез тот самый мужик, который в драке с Сергеем вытащил нож. Он держал в руках укороченный автомат.
«Черт», – мелькнуло в голове Олега. – «Как это я просчитался. Ребята оказались серьезные». Потом Олег откинул свои мысли в сторону, как всегда делал в опасных ситуациях, и его наполнила решительность и сосредоточенность. «Ну, значит, и играть будем по-взрослому», – подытожил он. В зеркало заднего вида Олег увидел, что Коля и Сергей почти вплотную остановились за ним. За ними тоже стояла какая-то машина. «Значит в коробочку взяли», – решил Олег. – «Стрелять нельзя. В неповоротливых костюмах, в ярком свете, мы отличная мишень. Только себя и детей с женщинами погубим». – Олег заглушил двигатель, выключил фары. – «Было бы хорошо, если бы и Коля с Сергеем тоже выключили фары. Света было бы поменьше, а то, как на сцене, со всех сторон ярко светит, а вокруг темнота». Но они свет не выключили, не догадались. Тот мужик, что был впереди, показал дулом автомата, чтоб Олег вышел из машины. «Тааак», – думал Олег. – «Дрались четыре человека. Значит, скорее всего, это все. Если их больше, то будет неприятный сюрприз. Один спереди, второй слева, наверняка вышел из машины и теперь стоит за порогом света, возможно тоже вооружен. Третий перегородил путь назад. Где же четвертый?» – В памяти всплыла прописная истина бойца:«Если ты прочитал замысел противника, а он твой не смог, то ты выиграл». «Где четвертый?» – Повторил он сам себе вопрос. – «Они знают, что я вооружен и наверняка думают, что Коля с Сергеем тоже. Значит троих в начало и одного в конце не поставят. Четвертый, скорее всего где-то сзади, если их не больше четырех».
Выходить Олег не торопился, и мужик спереди повторил свой жест, автоматом показывая Олегу выйти из машины. Олег снял шлем, положил рядом. – «Хорошо дети спят, лишь бы не проснулись». – Взял кобуру, вынул пистолет, разрядил. Двумя пальцами держа его за дуло, медленно вытянул руку в окно и бросил пистолет на землю. Пусть думают, что он испугался, а пистолет в любом случае отберут первым делом. Взял свой нож, хороший нож, правда не заводской. На «зоне» делали, по его, Олега, спецзаказу. Сталь хорошая, рукоятка удобная, с упором. Вес рукоятки точно выверен, чтобы метать удобно было. Взял ключи от машины, кольцо брелока одел на рукоятку ножа, медленно открыл дверь, опустил ногу на подножку своего не низенького джипа. Ногу поставил так, чтобы загородить от света руку, которая опустила нож лезвием вниз в решетчатую подножку, поближе к углу, чтоб не заметно было. Нож повис, упершись в решетку выступом рукоятки. Потом Олег также медленно расстегнул костюм, вылез и сбросил его на землю. Стало намного легче. Огляделся.
– Руки, – скомандовал впереди мужик с автоматом.
Олег повиновался. Из темноты вышел второй мужик, тот, что осветил Олега слева. В руках он тоже держал автомат. Олег заметил, что позади их колонны стояли еще двое нападавших. У одного из них точно было оружие, у другого Олег не разглядел. Они держали на прицеле Колю и Сергея, которые уже вышли из машин и нелепо смотрелись в блестящих костюмах с поднятыми руками.
В этот момент мужик, который был впереди подошел к Олегу и больно ударил его прикладом по голове. Удар пришелся с правого боку, выше виска, вскользь, но искры из глаз посыпались. Олег мог бы устоять, но упал, схватившись за голову, и громко застонал, показывая как ему больно.
– Заткнись, – закричал мужик и несколько раз пнул лежащего Олега. Олег сбавил звук, чтобы не раздражать нападавшего, но продолжал тихо стонать, думая, что удары хоть и сильные, но не точные, не профессиональные. Олег себе уже предварительно набросал образ нападавших: «Бывшие военные, скорее всего воевали, вряд ли где-то далеко за границей, там подготовка попрофессиональней. Наверное в Чечне».
Таких бандитов Олегу встречалось много. Сначала парни служили и служили хорошо. Выполняли приказ Родины, убивали и насиловали врагов. Крыша, от этого всего, ехала не на шутку и, вернувшись на гражданку, бывшие бойцы уже не могли жить обыкновенной человеческой жизнью. Многие спивались, топя в стакане жуткие воспоминания, или шли в бандиты, продолжая уже свою войну. Большинство из них думали, что по существу, грань между убийством по приказу и просто убийством за деньги, небольшая, тем более что по-другому добыть эти деньги для многих оказалось гораздо сложнее. Только в первом случае ты заранее оправдан, а во втором как бы виновен. А изнасилование какой-нибудь дико орущей пленницы и изнасилование какой-нибудь пьяной девицы, для них вообще ничем не отличалось. Уродов, которые так размышляли, было не мало. Олег их ненавидел. Вот и сейчас, ломая комедию, его наполняла ненависть, она уже стучала в висках. Хотелось вскочить, прикончить этих гадов. Он так бы и сделал, если бы не дети, не женщины.
– Штык, проверь машину, – приказал мужик.
«Дети», – с ужасом пронеслось в голове Олега, – «хоть бы не выдали себя, не зашевелились», – а сам внутренне сжался, готовясь к атаке.
Штык, закидывая автомат за спину, полез в машину. «Совсем не профессионально», – подумал Олег. – «Этот, наверное, спортсмен». Еще один тип бандитов. Туповатые, но сильные и смелые. Не найдя себе другого применения, полные энергии молодые люди вынуждены были идти в бандиты. Этих Олегу было жалко. Не то чтобы он их оправдывал, просто больше винил в их жизненной несостоятельности государство, которое не позволяло достойно устроиться этим людям в жизни.
– Беляк, здесь шмоток полная тачка, больше никого нет.
Олег немного расслабился: «Он не заметил детей, приняв их просто за груду костюмов».
– Ключи на месте? – Спросил Беляк.
«Да», – решил Олег. – «Этот в спецгруппе служил. И нож профессионально держал, и оружие, и вот про ключи вспомнил».
– Нет. Ключей нет, – сказал Штык.
Беляк снова ударил ногой Олега.
– Вставай падла. Где ключи?
Олег, корчившись от боли, сквозь зубы сказал.
– Да там они, упали наверно.
– Че ты там пищишь?
– На пол, наверное, упали, – громче сказал Олег, с трудом поднимаясь на ноги.
– Посмотри под рулем, – сказал Беляк Штыку.
Тот, пошарив по полу, ничего не нашел.
– Нет здесь ничего.
– Иди, ищи, – приказал Олегу Беляк. Штык отошел в сторону. Олег, шатаясь, подошел к открытой двери и … получил сильный удар прикладом в спину. Удар пришелся по левой лопатке. Боль пронзила Олега, левая рука безжизненно повисла, и Олег упал на колени, чуть не ударившись головой о машину.
– Давай шевелись сука, – прошипел Беляк, явно испытывая удовольствие.
– Щас, щас, – сквозь стон, заискивающе, бормотал, поднимаясь с колен Олег. Он засунул голову в машину, кинул взгляд на Беляка, тот стоял метрах в трех. Штык стоял ближе, но его от Олега отделяла открытая дверь машины. Беляк держал автомат одной рукой просто за ствол, как палку. «Расслабился», – удовлетворительно заметил про себя Олег.
– Ну че ты там возишься? – Нервно спросил Беляк Олега.
– Так темно, не видно, – сказал Олег, поворачиваясь к Беляку лицом, опустив руки вниз и правую точно над рукояткой ножа, до которой было сантиметров двадцать, не больше. – У вас фонарика нет? – Наивно спросил Олег.
– Щас я тебе посвечу, – злобно сказал Беляк и пошел на Олега, замахиваясь автоматом.
«Умница», – подумал Олег, присев навстречу противнику, правой рукой вонзая нож в открытый бок в область сердца, а левой делая блок от замахнувшихся рук с автоматом. Беляк не успел набрать скорость, поэтому не навалился на Олега, а просто резко остановился, насадившись всей массой на нож. Олег оттолкнул его левой рукой. Обходить открытую дверь, значит терять секунды. Олег упал на землю, подкатился к Штыку, пропустив дверь над собой, ткнул ножом в ногу.
– Бля, – выругался Штык, резко наклоняясь над Олегом в попытке схватить раненую ногу.
Следующий удар, не вставая, Олег нанес прямо в горло. Штык рухнул прямо на Олега, заливая его теплой кровью.
Стаскивать автомат со Штыка было проблематично. Олег бросил взгляд на Беляка, его автомат лежал рядом. Олег подполз, взял этот автомат и быстро перекатился под машиной на другую сторону, в тень. Поставил автомат на одиночные выстрелы, кто его знает, сколько патронов в рожке. Можно все за раз выпалить, а у него еще двое противников.
– Че за херня? – Послышался голос бандита.
Видно они упустили момент, когда Олег расправился с их дружками. Олег на корточках перебрался за Колин «Москвич», выглянул над капотом. Один держал на прицеле Колю, Сергея и женщин, наведя на них автомат. Они все сидели на корточках, руки за голову, тесно друг к другу. «Тоже профи», – подумал Олег.
– Они мертвые! – Закричал голос на другой стороне джипа.
Дальше Олег не ждал. Он встал во весь рост, положил левую руку на крышу «Москвича». Она ныла и плохо слушалась. Прицелился и выстрелил в того, который держал на прицеле друзей. От другого его отделял джип, и у него было пару секунд, а может быть и больше. Олег метился в тело, в голову мог не попасть. Плохое освещение и непослушный упор в виде левой руки делали это почти невозможным. Может он попал, может, нет, но мужик не упал, хотя за это время и не успел бы наверно. Следом Олег выстрелил второй раз. Мужик неловко взмахнул руками, Сергей бросился к нему. «Попал, Сергей добьет», – подумал Олег. А сам упал на землю, пытаясь из-под машины разглядеть, где находится последний, четвертый. Не успел. Тот уже был справа от машин, на той же стороне где и Олег. И был рядом, прям около передней двери джипа. Между ним и Олегом было метров пять, не больше. Выстрел, пуля просвистела прямо над головой Олега. «Черт. Под «Москвич» не закатиться, это не джип», – мелькнуло в голове Олега. Слева, где были друзья, прозвучала короткая автоматная очередь. Сердце Олега очередной раз сжалось, не за себя, за друзей. Он откатился в сторону от машин, но там до стены здания было всего метров шесть, зато не так освещено. Еще выстрел. «Пистолет, не автомат», – на слух определил Олег, как будто сейчас это имело значение. Боль пронзила в области правой ягодицы. Катиться Олег перестал. – «Стрелять в поддонка нельзя». – Вдруг промахнется, а там, в машине дети. Олег бросил автомат, потянулся за ножом, который так просто заткнул за пояс и теперь чувствовал твердую сталь своим телом. Противник подходил, целился. «Метров пять, не успеть», – снова мелькнуло в голове. Олег собрал силы и еще раз, как смог, оттолкнулся в сторону, выхватывая нож. Выстрел, пуля прошла где-то рядом. Бросок, и нож застрял в руке противника. «Промахнулся», – с досадой подумал Олег. Мужик выругался, переложил пистолет в раненую руку, вырвал нож из руки, заново переложил пистолет в здоровую руку. Олег видел все это, пытался доползти до брошенного им автомата, понимая, что только ближе подползает к мужику и до оружия не успеть. Мужик поднял руку с пистолетом. До Олега было метров два. «Почти в упор, не промахнется», – обреченно подумал Олег.
Над Олегом в очередной раз раздался громкий выстрел. Мужика вместе с пистолетом откинуло назад, и он рухнул на землю. Олег огляделся. Сзади стоял Сергей с обрезом в руках.
– Все живы? – Спросил Олег, тяжело дыша.
– Все, – коротко ответил Сергей.
– А с автомата кто стрелял?
– В воздух все пули ушли. Ты в него попал, но он жив падлюка. Пытался нас застрелись, я его вовремя за руку схватил.
– А в меня вот попали, – виновато констатировал Олег.
– Вижу, – спокойно подтвердил Сергей.
Рана оказалась пустяковой, пуля прошла навылет, кость не задела. Олег даже разозлился на себя, что из-за такой мелочи ползал ели-ели и чуть не погиб. Сейчас, час спустя он уже передвигался, опираясь на палку и, несмотря на боль, шел допрашивать пленников.
Беляк, которого Олег ударил ножом, был жив. Жив был и еще один, в которого Олег попал из автомата. Обоих их перевязали, и они связанные сидели в одной из комнат. Фон был приличным, без костюмов никак нельзя. «Надо дело делать, десять минут больше, десять меньше…», – уговаривал себя Олег. Рядом шел Сергей с обрезом, на всякий случай. Оружие они собрали, три автомата и пистолет. В одном автомате патронов не было, в том, из которого все в воздух ушло. В том, из которого Олег стрелял, осталось всего два патрона. Третий был с полным рожком. В пистолете осталось четыре патрона.
Зашли в комнату. Сергей поставил фонарь на пол. Яркий фонарь, на аккумуляторе. Сергей его на рыбалку брал, хватало на сутки.
– Тебя я знаю, Беляк зовут, – начал Олег, – а тебя? – Спросил он второго.
– А тебе не все равно, – грубо ответил тот.
– Все равно, ты прав. Буду звать тебя просто «Мужик». – Тот молчал.
– Кто такие? Откуда?
– Пошел ты, – огрызнулся Беляк.
Злоба снова начала закипать в Олеге.
– Зря вы так. Я по-хорошему хотел, – как можно спокойнее сказал Олег. – Зачем за нами так далеко ехали? Из-за драки? Обиделись что ли?
– Пошел ты в жопу, – оскалился Мужик.
С этими словами не злоба, ненависть залила Олега. Давно с ним такого не было, если вообще было. Он достал нож, понимая, что зря это делает, и раз достал, то придется применить. Но остановиться отчего-то не мог. «Вышел месяц из тумана, вынул ножик из кармана», – начал он детскую считалочку, поочередно показывая ножом то на одного, то на другого пленного. – «Буду резать, буду бить, все равно тебе голить». – Выбор упал на Беляка. Олег замахнулся и всадил нож в его ногу, пронзив насквозь. Беляк завыл, корчась от боли.
– Сука…, – закричал он.
Пока Беляк выл, Олег обратился к Мужику.
– Ну что, тебя тоже немного порезать, или сразу зарезать? Я, в общем-то, не злой, но нервировать меня нельзя, – протянул Олег последнее слово. – Повторяю, откуда вы? Зачем за нами увязались?
– С Алейска мы. Бригада Беляка, может, слышал?
Олег пожал плечами. Последние годы он спокойно жил в деревне, а до этого не знал такой бригады.
– А зачем за нами поперлись? Не ближний свет, часов шесть за нами ехали.
– Заткнись Живчик, – простонал Беляк.
– Опа… Вот и выяснилось, что ты оказывается не мужик, а Живчик.
– Ты сука за эти слова…, – начал Живчик.
– Что, что за эти слова? – Перебил его Олег. – Отвечу? Да? Отвечу? Нет, сучата, я вас здесь на кусочки порежу, если вы мне все не расскажите. – Олег замахал ножом перед носом Живчика. – Откуда такое погонялово?
– Живучий я. – Он усмехнулся тяжело дыша
– Вижу я, что живучий. Я так понимаю, вы оба служили. Войска не спрашиваю, вижу, что не в стройбате. Я тоже. Я генерал-майор.
– И тоже не в стройбате я смотрю, – перебил Беляк.
– Догадливый. Так догадайся, что лучше, говорить или молчать?
– Мы все сдохнем, да и ты тоже. Днем раньше, днем позже. Или ты нам свой костюм отдашь?
Костюмы из Колиных запасов еще были, но с этими подонками Олег ими делиться не собирался.
– Пошел ты сука, – продолжал Беляк. – Я таких как ты мочил и мочить бу….
Он не договорил. Олег в приступе ярости бросил руку вперед, пригвоздив Беляка к стене пронзив горло. «Зря», – подумал Олег, – «что это я делаю? Возьми себя в руки», – Приказал он сам себе.
Олег в возбуждении не заметил реакцию своего друга Сергея на происходящее. Тот побледнел. Конечно, ему самому приходилось убивать людей, но это на войне, еще в Афгане, или как сегодня, чистая самооборона. А вот так связанного пленного, никогда. Не знал Сергей такого Олега. Слышал о нем много. Еще на полигоне, когда служил в охране. Тогда Олег был его командиром. Разные слухи ходили. И что Олег в специальном карательном отряде служил, где то за границей, и что он в КГБ убийцей был. А кто-то говорил, что ложь это все, и Олег всю жизнь где-то под Москвой секретную часть охранял. Сам Олег слухи не подтверждал, и не опровергал. Напрямую, его никто и не спрашивал. Когда же заходил разговор о былых заслугах, кто где служил, о жизни, Олег всегда вовремя останавливал себя и недоговаривал. От этого ореол таинственности вокруг него только разрастался. Но, несмотря на все это, подчиненные Олега уважали. Как бы то ни было, свое дело он знал, да и человек был хороший, что очень важно в маленьком военном городке. Образ сильного, рассудительного, справедливого командира никак не вязался с агрессивным, казалось даже напуганным и жестоким человеком, которого сейчас представлял его командир.
Олег тем временем повернулся к Живчику.
– Ты тоже так думаешь?
– Нн…нет, – явно испугано ответил тот.
– Ну, говори тогда.
– Мм…мы ввас там, около Веселоярска еще заметили. Мы часто в придорожных кафе работаем. Глаз наметан. Сразу видим, кто останавливается, у кого бабки есть, а кто лох лохом. У вас машины битком набиты, да и бабы с вами. Видно, что вы с места сорвались, а значит, и золотишко везете. – Живчик, набрав скорость, говорил быстро, часто глотал слюну, волновался.
– Ну, ну, давай не останавливайся, – поддержал его Олег.
– Мы решили вас на границе пощупать, да уж больно вы прыткие оказались, – Живчик покосился на Сергея.
– А преследовали зачем? Мало вам показалось что ли?
– Я когда дозиметр увидел, у меня в голове что-то на место встало. До этого как-то не доезжало, что творится. Взрывы, паника, казалось самый раз людишек пощипать, поживиться. А здесь на дозиметре увидел, что фон уже не шуточный, и еще в машине костюмы радиационной защиты заметил. Передо мной сразу картина встала, что скоро все перемрут, а ваши костюмы это шанс. Я пацанам растолковал, что к чему. Мол, нахрен нам барахлишко, если мы загнемся скоро? Вот и решили вас все-таки достать.
– Достали? – С ухмылкой спросил Олег.
Живчик молчал.
– Откуда оружие? – Резко, серьезным, очень серьезным тоном спросил Олег.
Живчик замялся, облизнул засохшие губы.
– Ну! – Прикрикнул на него Олег, подставляя нож к горлу Живчика.
– Здесь пост стоял, – прошептал тот. – Видать таможенники или пограничники. – Он замолчал.
– Убили? – Спросил Олег.
– Да, – выдавил из себя Живчик.
Сергей подумал, что сейчас Олег резко рванет ножом, и голова Живчика покатится по полу. Холодок уже побежал по спине, поднимаясь к затылку, когда Олег убрал руку с ножом.
– Прав Беляк, ты и так издохнешь, – сквозь зубы процедил Олег, протянул нож к веревке, связывающей руки Живчика, и перерезал ее. Потом добавил. – Только медленно и мучительно.
Затем Олег встал, и они с Сергеем покинули комнату, оставив Живчика на полу, растирающего затекшие кисти рук.
– Что с трупами делать будем? – Спросил Сергей по дороге.
– Ничего. Ехать надо. Времени нет.
– Может, ребят захороним? – Продолжал Сергей, имея в виду пограничный пост.
– Нет, Серега. Кто нас потом хоронить будет? – Уже успокоившись, мягко, но настойчиво ответил Олег.
Для всех случившееся было большим потрясением. Нет, истерики ни у кого не было, даже у детей. Наоборот, какой-то ступор и напряжение. Все молчали, даже друг на друга старались не смотреть, как будто были в чем-то виноваты. Когда Олег сказал, что они продолжают свой путь все поспешили, стараясь быстрее покинуть ужасное место.
– Как ты поведешь? – Спросил Сергей Олега, помогая надеть защитный костюм.
– Как-нибудь. Не знаю. Только ты вперед езжай. Мало ли что еще может случиться, а я толком шевелиться не могу.
– Может, детей ко мне пересадим?
– Нет Сергей, для них и так случившееся большой шок. Со мной им хоть как-то спокойнее будет.
Вести машину оказалось труднее, чем Олег предполагал. В просторной до этого машине казалось тесно. Сначала он сел на сиденье, прям на рану. Боль пронзила и залила половину тела. Олег замер, затаив дыхание. Боль потихоньку уходила, но совсем не прошла, осталась на том рубеже, когда от нее уже можно отвлечься, но ненадолго. Потом Олег потянулся к замку зажигания, стараясь шевелить только руками и плечами. Машина завелась. Сергей на «Уазике» объехал его и медленно поехал вперед. Олег надавил на педаль сцепления. Боль опять разлилась по правой ноге и по тазу, но остановилась в области живота. Олег включил первую передачу. Медленно хотел выжать педаль газа, но не смог. Жгучая боль легла на уже существующую, пронзила кобчик и ушла вверх по позвоночнику. Олег сжал зубы до хруста. Вцепился с силой в руль. Резко нажал на педаль газа. Машина заревела. Олега снова пронзила боль, теперь от пальцев ног до самой макушки. Казалось, все вокруг перестало существовать кроме боли, но Олег держал педали нажатыми. Потом медленно начал отпускать педаль сцепления, машина начала движение, явно с большими оборотами двигателя. Правую ногу Олег держал на педали газа, не двигал ею, понимал, что если отпустит, то уже не заставит пошевелить ею снова. До конца не отпуская педаль сцепления, Олег переключился на вторую скорость, затем на третью. Только набрав скорость и переключив на четвертую скорость, машина заработала без натуги.
Боль и еще боль. Сколько он так ехал? «Габаритные огоньки «Уазика» – это цель. Не отпускать их далеко и не приближаться», – говорил Олег сам себе. Только что-то они начали размываться. Олег понял, что теряет сознание. Он отпустил педаль газа. Боль стала меньше, несоизмеримо меньше. Сознание сразу вернулось. Олег понял, что так он далеко не уедет и показал правый поворот. Оказалось, что они проехали всего пару километров. Встал вопрос, что делать? Женщины водить машину не умели.
– А может вернуться грузовичок взять? Он вроде на ходу, – вдруг предложил Коля, имея в виду тот, который остался на пограничном посту.
– О, а это идея, – отозвался Сергей.
– Ну да, – продолжал Коля. – Перегрузим все вещи в грузовик, а ты с детьми к Сергею сядешь.
Бросать джип не хотелось. Хорошая машина, надежная. Олег задумался ненадолго, потом хлопнул себя по коленке.
– Да чего здесь думать? Другого варианта нет.
Из «Москвича» все выкинули прямо на землю, ведь его тоже придется бросить, и Сергей с Колей поехали на нем назад, за грузовиком.
Вернулись они довольно быстро, чего там было ехать? Все вещи из трех машин погрузили на грузовик. Заняло это довольно много времени. Во-первых, Олег не участвовал в погрузке, во-вторых, вещей даже для грузовика оказалось много и приходилось их укладывать плотно и аккуратно. Коля и Сергей выбились из сил, но погрузку закончили без передышки, как раз когда солнце окрасило небо рассветом. По трассе снова потянулись машины в обе стороны. На людей в блестящих костюмах все смотрели удивленно и, проехав мимо, еще долго оборачивались. Слыша треск дозиметра, снимать костюмы даже на время жутко не хотелось. Но ничего не поделаешь, человеческие потребности, от них не убежишь. И покушать надо было, и в туалет сходить. Затем двинулись в путь. За руль грузовика сел Коля, ну и конечно рядом с ним жена Нина. Все остальные поместились в «Уазике». Олег оставлял свой джип с огромной болью в сердце, хотя и говорил себе, что это всего лишь «кусок железа», но для него это был еще кусочек его самого. Пусть маленький, но, сколько этих кусков и кусочков отодрала от него жизнь за последние годы и, особенно в последние сутки. Что у него осталось? Своя жизнь? Но ее он уже не ценил. Саша и Оля. Вот единственные два куска, две половины из которых отныне состояла его дальнейшая жизнь. Он обнял их за плечи, не чувствуя через блестящую ткань тепла их тел и ему показалось, что даже заплакал. Но на самом деле его глаза были сухие, ни слезинки. На лице ни намека на слабость. Это плакала его душа, где-то глубоко, внутри своей человеческой оболочки.
К обеду, казалось, солнце пекло нещадно. Конечно в «Уазике» не было кондиционера, и Олег очередной раз вспомнил свой комфортабельный джип. Хоть он и пользовался климат. контролем редко, но сейчас кондиционер был бы в самый раз. Километров за двадцать до дамбы Шульбинской ГЭС поток машин стал таким плотным, что обогнать хотя бы одну, не представляло возможным, несмотря на медленную скорость потока. Многие машины закипали и стояли на обочине с поднятыми капотами, чем затрудняли движение. Многие останавливались, чтобы сходить в туалет и желающих было много. Потеряв стыд, свою нужду справляли здесь же на обочине не только дети, но и взрослые.
До самой дамбы добрались только после обеда второго дня пути. В общем-то, что они на дамбе, говорило только ограждение по обеим сторонам дороги в виде высоких бетонных блоков. В десяти километрах от дамбы на левом берегу Иртыша они наконец-то увидели военных. Немного в стороне от дороги была разбита какая-то военная часть: палатки защитного цвета, военные автомобили и даже полевая кухня. Между военными редко мелькали люди в костюмах радиационной защиты, с виду таких же, как Колины. Здесь же на дороге был выставлен пост. В общем-то, они никого не останавливали и не проверяли. Просто стояли по обеим сторонам два военных «Уазика» и около десятка вооруженных солдат.
– Тормози, Серега, – сказал Олег, когда они проехали мимо поста. Сергей остановился метров в пятидесяти от поста, за ним остановился и Коля. – Пойдем, Серега, поговорим. Может, чего узнаем?
Они выбрались из машины, постояли, разминая затекшие ноги и спину, и поковыляли к солдатам. Олег опирался на руку Сергея, но, несмотря на это сильно хромал, почти не наступая на правую ногу. Солдаты насторожились, поудобнее перехватили оружие. Вид двух человек в костюмах радиационной защиты вылезших из гражданского «Уазика» выглядел неуместным.
– Кто командир поста? – Еще метров в десяти, не дожидаясь команд солдат, спросил Олег.
– Ты кто такой? – Вместо ответа услышали Олег с Сергеем.
– Генерал-майор Кочетков Олег. – С этими словами Олег достал свой военный билет.
Конечно, он был сильно потрепан, старый, совсем другого государства. Естественно Российский, не Казахстанский. Но все они когда-то в одной стране жили, на одном языке говорили, а звание генерала везде вызывает уважение, не только у дружественной армии.
– Здравия желаю, – отдал честь лейтенант. – Лейтенант Балтабеков, я назначен главным поста.
– Мне нужен командир части. Как мне его найти?
Лейтенант на казахском языке переговорил с кем-то по рации, потом обратился к одному из солдат.
– Секен, проводи к полковнику.
Потом обратился к Олегу и Сергею.
– Оружие есть?
Олег достал пистолет и нож, протянул лейтенанту. Тот взял и перевел взгляд на Сергея. Сергей тем временем достал свой нож и тоже протянул.
– Извините, – сказал лейтенант и ловко обыскал сначала Олега, потом Сергея.
До полковника Олега почти донесли, Сергей и солдат Секен.
Полковник оказался сбитый, коротко стриженый казах, довольно приятной внешности. Несмотря на занятость и сложную обстановку полковник Руслан Салимханов принял Олега и Сергея радушно. Видя, что Олег ели-ели стоит на ногах, он поднялся, помог ему сесть.
– Откуда будете?
– Мы из Николаевки, уже второй день едем.
– Что там?– Спросил полковник.
Олег с Сергеем рассказали все. И про то, что по дороге видели, и про убийство пограничного поста, и про свою перестрелку с бандитами. Скрыли только куда направляются. Полковник слушал, почти не перебивал, только лицо его становилось все мрачнее и мрачнее.
– У нас медпункт есть, – сказал он, услышав о ране Олега.
– Спасибо, это дело, – поблагодарил Олег. – Успеем. Нам бы узнать, что вокруг творится.
Полковник поводил ладонью по почти лысой голове, обдумывая, что сказать.
– Не знаю, – наконец проговорил он. – Ничего не знаю. Мы уже неделю здесь стоим. Приказ был развернуть часть и ждать дальнейших указаний. Вчера ядерный гриб видели и в стороне Усть-Каменогорска, и в стороне Семипалатинска. Связи с командованием нет. В эфире отвечают только две станции. Одна километров в двадцати отсюда, другая около восьмидесяти. У них такая же история. Я еще вчера в каждый город по машине послал, до сих пор их нет. Вот вас послушал и думаю, что, скорее всего не вернутся.
– Что делать собираешься? – Так по-свойски, с участием спросил Олег.
Видать, полковнику необходимо было с кем-то поговорить и проезжающие мимо путники подходили для этого как нельзя кстати.
– Ну, если откровенно, то гиблое наше дело. У меня почти весь офицерский состав разбежался. У всех семьи, дети. В части никакой дисциплины. Остались те, кому бежать некуда. Если сейчас реально в бой, то я думаю, никто даже выстрела не сделает. Да и из чего делать? У нас патронов по двадцать на каждого. Сам понимаешь на пять минут, больше не хватит.
– Ты думаешь, наземные войска скоро войдут?
– Да ничего я не думаю. Если бы не часть, сам бы сбежал куда-нибудь.
– А семья где?
– Сын у меня. Да он в Москве живет, не добраться. Тоже не знаю, жив ли.
– Послушай Руслан, а долго ты здесь стоять собираешься?
– Продуктов на неделю хватит, а там посмотрим.
– За неделю вы столько радиации нахватаетесь, что загнетесь вскоре.
– А что прикажешь делать? У нас всего двадцать два костюма радиационной защиты. Так мы их женщинам раздали.
– Ясно, – задумчиво протянул Олег. – Так что, думаешь в Семипалатинск нельзя?
– В Семей? – Переспросил полковник название города на казахский манер. – Думаю, нет его. А если и есть, то скоро не будет.
Олег вопросительно посмотрел на Руслана, ожидая объяснений.
– Ты дамбу видел? – Продолжал Руслан. Потом махнул рукой и сам ответил. – Нет, конечно. Она итак ели держится в последние годы. Трещины в ней. Постоянно весной под угрозой разрушения, а сейчас на нее нагрузка возросла, вон какой поток машин. Я сам сегодня смотрел. Трещины увеличиваются. Никто, естественно, латать больше не будет. Сколько она еще выдержит? А ты знаешь, что будет, если она прорвет?
Олег представил картину, которую знали все живущие в городе еще во времена Советского Союза. Об этом учили в школе, проводили учения по гражданской обороне. При прорыве плотины волна будет такой силы, что ее высота пройдет на десять метров выше автомобильного моста находящегося посередине города. Буквально весь город будет сметен. Останутся только пару районов и то, если повезет.
– Знаю, – ответил Олег, стряхивая с себя наваждение катастрофы.
– Вот. Так что туда пути нет.
Они еще немного поговорили. Полковника постоянно дергали, забот у него хватало.
– Ну, мы пошли, – сказал Олег вставая.
– Счастливо, – ответил Руслан. – Удачного пути. В другое время посидели бы, бешбармак покушали. Да извините…, – он виновато развел руками.
– Спасибо за прием.
– Зайдите в палатку справа, тебе перевязку сделают.
– Спасибо, – еще раз поблагодарили Олег с Сергеем и вышли.
Туда-сюда сновали солдаты, разъезжали автомобили. Пыль и гарь стояли столбом. Олегу сделали перевязку, и они с Сергеем сели на стулья, стоящие около палатки полковника, и закурили.
– Знаешь, что я подумал? – Обратился Олег к Сергею. – Случись что-нибудь с тобой и со мной, как они выживут? – Сергей молчал. – Даже до полигона доехать проблема. Нам вот бензин вскоре опять понадобится. Да и мало ли что еще по дороге может случиться? – Сергей продолжал молчать, глубоко вдыхая и с силой выдыхая сигаретный дым. – Скоро все здесь вымрут. Как мы под землей одни проживем? Я вот думаю, может подобьем этого полковника, да с собой всю часть возьмем. Люди все же. Смотришь, все вместе и выживем.
Сергей помолчал, докурил сигарету, бросил ее под ноги, вдавил окурок ногой в землю.
– Знаешь Олег, я сомневаюсь, что мы сможем под землю залезть. А если и сможем, сколько там места? Пригодного для жилья, я имею ввиду.
– Там целый город Серега, места хватит.
– А если не сможешь ты туда попасть, или там давно все кончили?
– Я уже думал об этом. Через степь в горы уйдем. Протянем там какое-то время. Но это не вариант, сам понимаешь. Спасение только под землей.
– Не знаю Олег, не знаю, – задумчиво произнес Сергей. – До полигона с частью, конечно, идти сподручнее, но что потом будет? Вдруг правительство еще целое осталось? Ну, или, по крайней мере, какая-то централизованная власть. Нам с тобой все равно, а вот полковника за такое судить будут. Тюрьма ему светит, если он часть без приказа отсюда сорвет. Вряд ли он согласится.
– Серега, – Олег откинулся назад, разглядывая затянутое пылью и сажей небо. – А ты на дозиметр когда последний раз смотрел?
– Да я на него не смотрю. И так все понятно. Трещит скотина. – Сергей смачно сплюнул.
– Вот, вот.
– Сам решай Олег. Ты командир.
Олег вдохнул поглубже пару раз и сказал:
– Ну, тогда пошли к полковнику.
Они снова вошли в палатку. За столом помимо Руслана сидели еще двое военных: майор и капитан. Все они обернулись, глядя на Олега и Сергея.
– Извините, – сказал Олег. – Руслан, поговорить надо. Мы подождем, пока ты освободишься, здесь, рядом с палаткой.
– Постойте, – остановил Руслан. – Присядьте, мы уже заканчиваем.
– В общем решено, – обратился Руслан к подчиненным, – два поста в километре от дамбы по обеим сторонам. Грузовики не пропускать, максимум микроавтобусы, примерно не более двух тонн. Машины пускать на расстоянии не менее двадцати метров друг от друга. Все. Выполнять.
Оба офицера встали, отдали честь и вышли. Олег с Сергеем подсели поближе.
– Руслан, – начал Олег, – Мы тебе не все рассказали. – Полковник напрягся. – Мы в свое время на Семипалатинском ядерном полигоне служили. Я охрану возглавлял. Не только полигона, но и Курчатова. Ты хоть и помоложе будешь, но наверняка слышал.
– Слышал, – подтвердил Руслан, превратившись в слух.
– Я последним командиром был, мы полигон консервировали. Я, в частности. Мало кто знает, но там под землей бомбоубежище, большое, очень большое, на десять тысяч примерно. Бомбоубежище не простое, рассчитано на ядерный удар. Я точно не знаю, но примерно метров шестьдесят-семьдесят в глубину, а может и больше. Я пару входов знаю, сам коды на двери ставил.
Кто-то заглянул в палатку.
– Можно?
– Занят, – рявкнул Руслан и голова исчезла.
– Так вот, – продолжал Олег. – Мы туда направляемся. Это шанс, шанс выжить. Предлагаю сняться всей частью и с нами пойти.
– Сколько лет прошло с тех пор, – повторил Руслан сомнения Сергея. – Наверняка уже давно все взорвали. Я слышал, Курчатова больше нет, даже на полигоне шахты разворовали.
– Конечно, риск есть. Хотя я не думаю, что кто-то до бомбоубежища добрался. Это сверхсекретная информация. Насколько я знаю, при передаче документов местным властям, – Олег осекся. – Когда мы уходили отсюда, все документы, связанные с подземными коммуникациями, были вывезены, а не переданы новой администрации.
– Ну да если и так, как я могу часть сорвать. У меня приказ, находиться здесь и ждать новых указаний.
– Послушай, Руслан, ты на дозиметр поглядываешь?
Руслан усмехнулся.
– Где же его взять? Нет у нас дозиметра.
– Пришла пора удивляться Олегу с Сергеем. Они посмотрели друг на друга, затем на Руслана. Как-то не укладывалось, что у военной части могло не быть дозиметра.
– У вас есть что ли? – Осторожно спросил Руслан.
– Есть один, – также осторожно ответил Сергей.
– И что?
– Я же говорил, – снова вступил Олег. – Еще неделя такого облучения и все. А если фон повысится, то и за пару дней все передохнем.
– Не знаю, – с сомнением произнес Руслан. – Сам я бы мог. А вот люди…, пожалуй, даже если прикажу, то не все пойдут. Многие останутся, всем не объяснишь, не поймут, что идти надо.
– Остаться, значит умереть.
– Я понимаю. Я все понимаю, – снова задумался Руслан. – Дайте время подумать.
– Сколько?
– Пару часов. Пока приведите семьи. Поужинайте с нами. – Он посмотрел на часы. – Как раз через полчаса ужин. А там и решим.
После ужина Руслан сам подошел к Олегу.
– Я здесь подумал. Езжайте без нас. Задерживать вас не смею, а быстро я часть сорвать с места не смогу. Нет, я попытаюсь, но не приказом. Сегодня же попытаюсь убедить людей, но если не получится, я с ними здесь до конца останусь. Ты вот что Олег, покажи на карте, где этот вход в бункер. Ну и жди нас, скажем с утра часов в семь каждый день.
– Руслан, максимум два дня. Пойми, потом вы только смерть под землю принесете.
– Я понимаю. Значит у меня только один день на уговоры и день на дорогу.
– Да. Я надеюсь, мы завтра доберемся до полигона, и утром послезавтра я буду вас ждать. Если в семь вас не будет, извини, я больше на поверхность не поднимусь.
– Ну что ж, спасибо и на этом.
Олег показал на военной карте квадрат, в котором находился вход в бомбоубежище и они крепко пожали друг другу руки.
Слившись с общим движением машин, Сергей и Коля уверенно продвигали автомобили к полигону. Вскоре стало понятно, что запаса бензина до места не хватит. Грузовик жрал бензина без меры и пришлось останавливаться на каждой заправки, но бензина нигде не было, весь кончился. К середине ночи по дороге попалась замызганная заправка, на которой и света-то не было, но бензин на удивление был. Вскоре стало понятно почему. Молодой человек продавал бензин десятилитровыми пластиковыми канистрами, видать из-под «тосола», и за каждую канистру он хотел ни много, ни мало сто долларов. Других денег он не брал, а эта сумма ему, видать, казалась достаточной, чтобы стать богатым. Невдалеке сидели два братка с ружьями, в темноте не разглядеть с какими именно, видать, чтобы клиенты не сильно возмущались. Олег достал свою заначку в три тысячи долларов и залил все баки и собственные канистры до самых краев. Вышло двести литров, этого должно было хватить до самого полигона. Отъехав от заправки, Олег достал карту и начал на ней делать заметки.
– Что ты делаешь? – Спросил Сергей.
– Отмечаю заправки, поселки, в будущем может пригодиться.
Утром подъехали к Семипалатинску. Издалека город был цел, только фон все усиливался. Трасса на полигон хоть и проходила через Семипалатинск, но только по окраине, оставляя сам город в стороне. Расспросив местных жителей, оказалось, что дела намного хуже, чем казалось на первый взгляд. Ядерная бомба взорвалась между Павлодаром и Семипалатинском. Ударная волна достигла города, смяв окраины и разрушив большинство строений на правом берегу. Жертвы были огромные, в городе царила паника и все, кто мог, покидали разрушенный город. Люди бежали, куда глаза глядят, часть углублялась в степь, часть по дороге на юг, в другие города. В сторону полигона явно никто не направлялся, и Олегу с Сергеем пришлось вести машины навстречу потоку, состоящему и из машин, и из массы человеческих тел. Через город они ползли как улитки, любой пеший человек обгонял их машины. Часто Нина или Люда выходили из машин и, крича на людей, расталкивали их в стороны, расчищая путь автомобилям. Так метр за метром они выехали из города. Из ближайших поселков в сторону города шли люди. Зачем? Куда? Для чего? Наверное, чтобы в минуты страха быть вместе со всеми. Из-за вечной провинциальной веры в могучий город. Из-за веры, что там, в городе знают, что делать. Вскоре друзья выехали в зону поражения, конечно эпицентр удара был где-то далеко, но сюда донеслась его разрушительная мощь. Земля была выжжена. Сама дорога, металлические знаки дорожного движения и бетонные столбики ограждения слегка оплавлены. Особенно бросались в глаза согнутые металлические основания путевых знаков, с бесформенными кусками металла на конце, наверняка еще недавно представляющие собой плоский лист жести, с нанесенной на него фосфорицидной краской. Конечно же, в этой зоне не было никого и ничего. Жуткое зрелище. По оплавленной дороге, тянувшейся поперек черной земли, двигались два автомобиля, как бы затерявшиеся и оторванные от общего мира, от общей предсмертной суеты.
Как только выехали из «черной зоны» Олег просил остановиться около каждого знака, около каждого бетонного столбика, на котором были какие-то надписи. Но больше всего Олег радовался, когда бетонные столбы виднелись недалеко от дороги, метрах в ста. Таких попалось только два, но Олег, опираясь на плечи друзей, шустро торопился к ним, с явным удовольствием разглядывая на них стертую временем краску и уже видать недавно вбитые в них металлические таблички.
– Что это? – Спросил около первого попавшегося Коля.
– Это якорь, – ответил Олег, а затем пояснил. – Топографические отметки. По ним можно разобраться, где мы сейчас находимся.
После второго якоря Олег смотрел по сторонам, пытаясь по очертаниям горизонта и временами пересекающихся полевых дорог угадать почти сгинувший двадцатилетний ландшафт. Задачу затрудняла гарь, неровно, согласно воле ветров, распределившаяся в воздухе. Какое-то время на горизонте видны были очертания гор, но спустя минут десять налетевший ветер переместил их в другую сторону, смеясь над обманутыми людьми.
Наконец-то, вдалеке, замаячили постройки. У всех немного отлегло от сердца. Не то чтобы все обрадовались, радоваться было нечему, но смотреть на траву, даже сухую, зеленый кустарник и человеческие строения было все же привычней, чем на голую черную землю.
– Стой, – вдруг сказал Олег. – Давай налево, мы поворот проскочили.
Поворот оказался просто съездом на давно забытую полевую дорогу, и никто, кроме Олега, ее конечно не заметил. Они съехали и попылили. В прямом смысле слова. Сухая земля под колесами автомобиля тут же превращалась в пыль и клубилась прямо следом за машиной, поднимаясь метров пять в воздух и оставляя по пути длинный шлейф. Изредка Олег показывал, куда надо свернуть на очередном пересечении полевых дорог. Так они проехали часа два. Олег все всматривался и всматривался, но видать того, что ему было нужно, не находил.
– Разворачивай, – сказал он Сергею, когда солнце уже стало клониться на закат.
Сергей остановился. Вскоре к ним подъехал и Коля.
– Что мы ищем? – Спросил Сергей.
– Бетонный столб, диаметром около тридцати сантиметров и высотой около метра. Его должно быть видно издалека.
Все оглянулись по сторонам. Степь и степь кругом: сухая трава, выжженная солнцем, редкий низкий кустарник, да ковыль, даже как-то благородно среди редкой растительности, свесивший свои белые кисти почти до земли.
Спрашивать, не ошибся ли Олег местом, Сергей не стал, хотя и подумал об этом. Степь в зоне видимости ничем не отличалась от степи простирающейся еще на сотни километров.
– Олег, мы вряд ли на машинах найдем этот столбик. Он ведь со временем разрушиться мог, или его вовсе снесли.
– Да кому он понадобился посреди степи? – Раздраженно огрызнулся Олег.
– Ну, мало ли что? – Пожал плечами Сергей. – Я думаю надо разбить местность на квадраты, растянуться цепью и пешком обследовать все вокруг. Иначе не найдем.
Под шлемом не видно было лицо Олега, но он не спешил отвечать. Задумался, потом произнес.
– Хорошо, так и сделаем.
Он достал карту, внимательно посмотрел на нее, потом вокруг, как будто видел какие-нибудь ориентиры и сказал.
– Начнем отсюда. Ты Коля езжай обратно по дороге. Проедешь километр, остановишься. Машины будут ориентирами, чтобы не сбиться. Мы с Колей за рулем будем. Вас четверо. Ты Сергей идешь от машины к машине, остальные растянутся метрах в ста друг от друга и пойдут по параллельной прямой, ориентируясь на Сергея. – Олег поставил на листке две точки и прочертил между ними прямую линию. – Это машины и линия, по которой пойдет Сергей. – Он поставил точку на прямой линии и еще три других так, чтобы вторая прямая проходящая через них получилась перпендикулярной первой. – Таким образом, мы половину квадратного километра сразу накроем. Потом мы с Колей строго на восток проедем полкилометра, и вы точно также пойдете в обратную сторону. – Потом Олег обратился к Коли. – Коля, одну лопату брось в «Уазик». На каждой стоянки надо кучу земли накидать, как можно выше. Это ориентиром будет, что мы уже здесь были. Пройдем пять километров на восток, если ничего не найдем, вернемся на это место и пройдем три километра на запад. Не найдем и там…, там видно будет.
Никто не спорил, и началось хождение по степи. Проходили до самого вечера, пока от бессилия не свалились с ног. Пока отдыхали, наступили сумерки. Еще не было темно, но и разглядеть что-нибудь метрах в десяти стало невозможно.
– Давайте в город смотаемся, – озвучил Олег мысль, которая витала в голове у всех. – Есть одна мысль. Коль, ты здесь останься на всякий случай, а мы с Сергеем туда и обратно. Как стемнеет, часа через два заводи машину и фары в сторону города включи, чтобы мы вас в темноте нашли.
На том и порешили. Подъехали к Курчатову в полной темноте. Город был не живой, но один квартал был абсолютно цел, даже не просто цел. Среди окруживших его развалин, годами поросших травой, он выглядел совершенно новым.
– Вот те да, – удивленно протянул Олег. – Вот те и город призрак.
Они поколесили между домами по пустынному городу. Удивляли темнота и отсутствие людей. Даже автомобили стояли припаркованные на стоянках.
– Где все? – Спросил Сергей.
– Давай квартиры проверим, – предложил Олег, не слыша вопроса Сергея.
Они остановились около очередного подъезда, взяли фонарики и осторожно вошли в него. В основном двери были закрыты и на стук никто не отвечал. Но некоторые оказались открыты. В этих царил беспорядок, но обычный, ничего особенного. Хозяева явно не собирались съезжать, они просто поспешно ушли куда-то.
– Куда все подевались? – Очередной раз спросил Сергей.
– Знаешь Сергей. Здесь еще один вход под землю был. Я, в общем, из-за этого сюда и приехал…
– А что ж ты раньше молчал? – Возмущенно перебил его Сергей.
– Осторожничал, – просто, не распаляясь, ответил Олег. – Я попробую его найти. Ты не заметил ничего особенного в расположении зданий?
– Нет.
– Мне кажется, все здания построены на старом фундаменте. Нам надо штаб найти. Старый штаб, – уточнил Олег. – Помнишь там, в подвале бомбоубежище?
– Конечно.
– Из этого бомбоубежища есть вход в бункер, на нижний уровень. И я думаю, если город заново отстроили, то и бомбоубежище наверняка откопали.
– Так мы его сейчас быстро найдем.
Как и все остальное в последние дни, найти требуемое здание быстро не получалось. Часик покатались, пока не нашли одноэтажное здание на месте когда-то огромного пятиэтажного строения. Они несколько раз уже проезжали мимо, не обращая на него внимания. Просто ассоциативно искали что-нибудь большое, похожее на старый штаб. Новое строение тоже оказалось административным; кабинеты, коридоры, много дверей. Внутри пахло еще свежим ремонтом. Прямо на стене висел план эвакуации, что сильно облегчило поиск входа в бомбоубежище. Согласно этому плану Олег с Сергеем спустились по широкой лестнице и уперлись в огромную металлическую дверь, скорее всего тоже новую. Как помнили Олег с Сергеем, раньше дверь была обыкновенных размеров, хотя тоже железная. Новая дверь оказалась закрытой. Сергей прислонился к ней спиной и несколько раз сильно ударил ногой. Гулко, вверх по лестнице пробежало эхо. Потом прислушались. Никакого эффекта. Сергей снова постучал, и снова тихо.
– Вроде нет никого, – сказал Сергей, очередной раз прислушиваясь.
– А я думаю, есть. Просто боятся открыть. Видишь, с этой стороны даже замков нет. Значит изнутри закрыто.
– Чего бояться-то? – Удивленно спросил Сергей.
– А что, бояться нечего?
Сергей только недоуменно пожал плечами.
– Постучи три коротких, три длинных и снова три коротких.
– SOS что ли?
– Помнишь, – удовлетворенно протянул Олег. – SOS.
Сергей начал выбивать ногами сигнал бедствия.
Вскоре за дверью лязгнуло, и она медленно поплыла в сторону, открывая черную дыру. Сергей и Олег в нерешительности стояли, направив свет фонариков в проем. Потом шагнули и спустились еще на несколько ступенек вниз. Они оказались в небольшой комнатке, из которой в стену уходил коридор. Вдруг дверь за ними закрылась, и включился свет. От яркого света они зажмурились, и здесь же кто-то жестко скрутил им руки за спины.

Через два часа после отъезда Сергея с Олегом, Коля, как и договаривались, завел двигатель, чтобы не посадить аккумулятор и включил фары. Машина проработала час, и температура двигателя поползла за девяносто градусов. Без дополнительного обдува радиатора, который возможен лишь при движении автомобиля, система охлаждения грузовика не справлялась, и дальнейшая работа двигателя грозила закипанием воды и перегревом мотора. Коля выключил двигатель и всмотрелся в темноту, не видать ли вдалеке света фар, но вокруг было темно и довольно тихо. Лишь шелест сухой травы, да редкая возня, то ли полевых мышей, то ли других ночных грызунов. Дети и женщины уже спали, разложившись на земле, подстелив под себя одежду. Прошло полчаса. Коля включил зажигание. Панель приборов осветилась, и датчик температуры показал восемьдесят градусов. Потом прошло еще полчаса, следом еще час. Только часа через два двигатель остыл до пятидесяти градусов и Коля вновь его завел, чтобы включить фары, а сам все всматривался и всматривался в темноту. И вновь через час он был вынужден заглушить мотор из-за высокой температуры. Пока двигатель остывал, наступило утро. Подул свежий бодрящий ветерок, а Сергея с Олегом так и не было. Колю обуяла растерянность. Он уже давно отвык думать и принимать решения даже за самого себя, а не то чтобы еще за двух детей и трех женщин. Потом он начал нервничать, тяжело дышать, много курить. Посреди бескрайнего, ядовитого пространства, окруженный неизвестностью и безразличной судьбой, он в очередной раз задавал себе вопросы: «Куда они девались? и Что делать?». Не находя ответы в своей пустой голове, он снова и снова пытался заставить свои мозги шевелиться. Но они спали, спали уже последние двадцать лет и никак не хотели просыпаться. Между тем солнце поднималось все выше и выше, и уже озарило светом все пространство, вот только свет был не ярким, не привычным, а рассеивающим, с серым отливом пройдя через сажный фильтр, повисший в небе. Прохладный ветерок стих, уступив место теплому и продолжающему нагреваться, совсем не приятному потоку. Коля все вглядывался и вглядывался вдаль, выискивая свет фар. Его усталый мозг уже не понимал, что днем никаких фар он не увидит. Воздух стал прогреваться и двигаться. Волны теплого воздуха стали искажать пространство и чем дальше он смотрел, тем больше тонул в мерцании света поглотившим степь.

Тридцатилетний капитан, красавец, душа компании и любимец женщин, балагур и заводила. Вокруг офицеры с женами. Все-таки присланная аж из Москвы комиссия не выявила в части несоответствий, и по всем многочисленным пунктам поставила отметки близкие к идеальным. Вернее не совсем поставила, ведь окончательная подпись произойдет только завтра, но все и без того уже решено. И в этом сам Коля сыграл далеко не последнюю роль. Сначала Коля сам встречал комиссию. Было это две недели назад, пятеро мужчин и две женщины. Потом, он же, организовывал их досуг. Ох, как было нелегко, раскрепостить и настроить их на нужное настроение. Сперва немного вина, потом чуть-чуть водки, следом девочки и, наконец, сегодняшнее бурное веселье. Для постороннего все было просто. Но кто знает, что в первый раз взглянув на накрытый стол этот, уже пьяный сейчас майор Огуречкин рявкнул в полный бас: «Это что такое?», указав на две бутылки сухого вина, скромно стоящие даже не в центре стола, а около края, прикрывшись салфетками. А после. Ведь на секретаршу Люсю, которую командир части держал лишь за способность воспламенить не только его, но и любого мужика в считанные секунды, соблазнились лишь два лейтенанта, Роман и Влад, которые имели самые последние голоса в комиссии.
А сам Коля, не спав ночами, подслушивая и подсматривая, все-таки узрел, что майор Огуречкин, так лихо отшивший клеящуюся к нему Люсю, по ночам прокрадывался в комнату одной из своих подчиненных. Сколько труда стоило, оставаясь незамеченным, записать на магнитофон любовные шалости и корректно передать их самому майору. И вот Коля вознагражден. Им доволен и командир, и друзья-товарищи, и вся комиссия. У него все схвачено и очередное звание, добытое в такой оригинальной борьбе, уже маячит вдали, и с каждой выпитой стопкой приближается все ближе и ближе. Картинка на время теряется. Видать, он немного перебрал. Он оглядывается вокруг. Все нормально. Все пьяные и довольные. Мужики щупают баб, те весело повизгивают и смеются. Вот какой-то солдатик открыл дверь, робко поставил на стол еще две бутылки водки и поспешил назад, за дверь, убегая от пьяного возгласа командира: «Пошел вон!». У Коли на коленях сидит женщина, длинные распущенные волосы спадают на ее лицо. Она прижимается горячими губами к его уху и с придыханием лепечет ему слова любви. Ох уж эти женщины! Но кто она...? Так близко лица не разглядеть, глаза затуманены. Коля целует ее взасос. Она отрывает его от своих губ: «Не здесь, не здесь», – лепечет она взволновано. – «Пойдем куда-нибудь». Шатаясь, они выходят из штаба, где проходит гулянка, и Коля садит женщину в стоящий рядом командирский «Уазик». Сам садится за руль и едет, едет за территорию части. Потом сворачивает с дороги в сторону и где-то останавливается. Картинка видится кусками. Вот она смеется над тем, что Коля никак не может расстегнуть лифчик, а она никак не справится с его ремнем. Потом они лежат на каком-то брезенте, совершенно голые, и Коля, переваливаясь через нее, вдруг натыкается задницей на колючку, потому что кусок брезента кончился. Потом тихое блаженство и свет. Наступило утро. Он лежит головой на ее бедрах, уткнувшись носом в живот, а она, полулежа, теребит его волосы. Он поднимает голову: «Ба!», – проносится мысль в его голове. – «Да ведь это Марина, любовница майора, начальника комиссии».
– Кто-то едет, – говорит она ему почему-то голосом его жены Нины. – Да, точно, и, похоже, не одна машина, – продолжает она говорить, но уже голосом Люды, жены его друга Сергея и… исчезает.
Коля пытается ее удержать в дивном воспоминании, но она удаляется. И сразу рой бессвязных видений, перебивающих одно другое. Крик командира, отчет комиссии летит в Колино лицо, вытянувшегося в струнку... Стыд и бегающие от него взгляды товарищей… Перевод в другую часть. Не майором, как он недавно грезил и даже не капитаном, а прапорщиком, простым завхозом.
Коля открыл глаза. Он в скафандре, но явно не в космосе. Приподнялся, посмотрел в лобовое стекло машины и все вспомнил. К нему, примерно метрах в четырехстах, приближались два автомобиля. Второго почти не было видно в облаке пыли, которое поднимал за собой первый. Коля выхватил пистолет, толкнул дверь и, падая под колесо грузовика, крикнул женщинам и детям.
– Всем под машину! Ложись!
Клуб пыли быстро приближался. Коля судорожно стаскивал с себя защитный шлем и перчатки. Все в нем кипело. Он чувствовал себя молодым и энергичным капитаном, которого так активно топил в стакане уже более двадцати лет. С ним что-то произошло за прошедшую ночь, за краткий миг сна смешанного с воспоминаниями. Исчез вечно пьяный, разжалованный прапорщик. Случилось то, что он пытался добиться от себя за последние дни. Он очнулся, очнулся ото сна, в который сам себя погрузил в обиде на жизнь. Мир перевернулся, и надо было действовать. Коля и действовал.
Машины остановились и следовавшее за ними облако пыли, поглотив их, обдало Колю на несколько секунд, скрыв от него все вокруг. Коля услышал скрип открывающихся дверей и следом серию стуков закрывающихся. Один, два, следом один громкий, это явно две двери закрыли одновременно и … Коля больше не ждал. Он выстрелил в воздух, примерно поверх голов и закричал.
– Всем стоять на месте, не двигаться, – хотя никого четко не видел.
Быстро оседающая пыль уже через мгновение открыла ему очертания людей, застывших перед ним.
– Коля, это мы, все нормально, – услышал он знакомый голос Сергея.
– Сергей, Олег с тобой? – Продолжал Коля и снова выстрелил в воздух, увидев, как тронулось с места одно из очертаний людей. – Всем стоять.
– Я здесь, – ответил Олег.
– Сергей с Олегом ко мне. Остальные на месте. – продолжал командовать Коля.
Тяжелая пыль осела, оставив лишь слабый дымок в воздухе. Два человека из шести двинулись в направлении Коли. Все были в костюмах и лиц не различить, но один из двоих хромал. Коля немного успокоился. Это явно был Олег.
Через несколько минут все дружно сидели в общем кругу рядом с машинами и смеялись, и радовались встречи, и хвалили Колю за бдительность.
– Я чуть в штаны не наложил, – сквозь смех говорил тезка Коли. – Я спокойно выхожу и вдруг выстрел. Пуля звяк около уха, я даже присел от неожиданности.
Пуля действительно попала в автомобиль, прямо в переднюю стойку и отскочила, едва не задев нового знакомого.
– А я за пистолетом потянулся, – ржал другой. – Я ведь в хвосте был. Пыль, нихрена не видно. Но вовремя подумал, что если ты меня с пистолетом увидишь, то точно всех положишь без разбору.
Подполковник Николай Прохоров, посмеявшись, поведал Коли и женщинам, откуда они взялись. И хотя Олег с Сергеем были в курсе, но все же внимательно слушали, так как подробностей не знали, некогда было разговаривать.
– Ну, если говорить коротко, мы здесь второй год. В основном конечно военные с семьями, да еще строители, многие тоже с женами и детьми. Год назад на месте старого Курчатова стали новый строить, и как видите довольно успешно. Строители местные, а вот мы в основном из России, хотя около трети тоже местные. Я сам из Саратова.
– А чего вы здесь из России делаете? – Спросил Коля.
– Не знаю Коля. Я сам зам. командира гарнизона, а не знаю. Приказ был развернуть гарнизон и охранять территорию бывшего полигона.
– А командир где?
– Командир? – Прохоров усмехнулся. – Давай по порядку. Командир, друг мой, еще с академии. Мы с ним в одной группе учились. Потом вместе в штабе округа служили, в Москве, – поднял палец Прохоров. – У Виктора дядя в министерстве обороны. Так мы за ним как за каменной стеной, сами понимаете. Вот года полтора назад сидели мы в баньке. И Егор Кузьмич, это его дядя, сказал, что мы с Виктором сюда поедем, военный город строить. Ну, еще говорил, что это большое доверие, высшая секретность и так далее. Я думаю, они там наверху уже тогда знали к чему дело идет. Этот год все просто было. Быт налаживали, в караулы ходили. Да от кого и что здесь охранять? Вокруг мыши да суслики.
Две недели назад нам сообщили, где вход в бомбоубежище, и завезли целый состав оборудования и продуктов. Короче, все для автономного выживания. Ну и приказ, конечно, все это спустить под землю и законсервировать. Вот здесь все и стало на свои места. Я так думаю, правительства наших стран решили здесь попрятаться, да только не успели. Хотя может именно сейчас в дороге, сюда спешат. За два дня до удара Витя объявил об учебной тревоге. Все в бункер спустились, часов пять собирались. Собрались далеко не все. Около половины все равно наверху остались, особенно женщины и дети. Все-таки под землей не очень комфортно, муторно, давит земля, как в могиле. Короче выяснилось, что к быстрой эвакуации мы не готовы.
В ночь, когда все случилось, меня Витя по телефону разбудил и в штаб вызвал. За последний год дело не слыханное, но по телефону он ничего не сказал. Я быстро собрался, но когда в бомбоубежище спустился, там уже человек сто собралось, и в основном офицеры. На входе дежурные стояли, поименно пропускали. Видать когда все собрались Витя и сказал: «Всем получасовая готовность. Прибыть с семьями и личными вещами. Не забудьте документы на всех». Я спросил: «А что случилось?». Он ответил: «Приказ из Москвы». «А остальные?» – Поинтересовался я. «Только присутствующие и их семьи. И еще. Полная секретность».
А ведь в городе уже около пяти тысяч человек. Мужики, конечно, загалдели и быстро разошлись. Я прибежал домой, сообщил жене. Света стала собирать спящих детей. У меня два мальчика пяти лет, близнецы. Несмотря на запрет, пока я с документами возился, Света успела позвонить подруге, сообщить ей о случившемся. Я, конечно, выругался, как мог, она огрызнулась в ответ, и мы поспешили в бомбоубежище. Видать не одна Света успела поделиться с подругой. Весь город уже шумел, как улей. Пока мы добрались до места, все бомбоубежища было забито людьми. Настоящая давка, а сверху все шли и шли новые люди. Света на руки Артема взяла, а я Никиту. Толкотня была, как на базаре. Нас со Светой в разные стороны развели, и мы потеряли друг друга из вида. Я, как и все, к входу в бункер пробирался, почти дошел, метра два оставалось. В дверях на входе Витя стоял и несколько солдат. Мне оставалось то совсем ничего, когда на моих глазах солдаты оттеснили людей и закрыли дверь. – Николай договаривал последние слова, опустив голову и теребя в пальцах сухую травинку.
– И много людей наверху осталось?
– Точно не знаю. В бомбоубежище около пятисот человек, остальные по подвалам.
– А жену нашел? – Робко спросила молчавшая до сих пор Люда.
– Нет, видать Света с Артемом успели… под землю.
Повисла тишина. Очередная трагедия за последние дни вновь заставила всех задуматься и о своем горе и о чужом.
– Мы здесь успели поговорить, – прервал молчание Олег. – Думаем все вместе вход в бункер искать. Я только два входа знаю. Один в бомбоубежище, который теперь для нас закрыт и второй где-то здесь. – Олег обвел вокруг руками. – Мы уже прикинули. Надо человек двести, чтобы за один раз весь квадрат накрыть. Они уже собираются, через час будут.
Действительно, через час колонна из пяти грузовиков привезла людей. Николай бойко командовал своими людьми по заранее обдуманному плану. Людей расставили в цепь, в тридцати метрах друг о друга, и вся живая волна дружно двинулась в поисках спасительного входа.
Олег с Сергеем на одном «Уазике» и Николай с Колей на другом ездили вдоль живой цепи, выравнивали строй, развозили воду. Несколько раз кто-нибудь останавливался в надежде, что нашел то, что нужно, но каждый раз перед Олегом оказывался кусок бетона, неизвестно откуда взявшийся посреди степи.
И вот очередной раз Сергей с Олегом увидели, как к ним направляется «Уазик» с Николаем и Колей. Они остановились рядом, вылезли из машин.
– Там кое-что нашли, – сходу сообщил Николай, – поехали, посмотрим.
Олег сначала не понял, на что показывает молодой парень. Вроде так, просто тыкнул пальцем в землю.
– Я бы тоже ничего не заметил, – увидев непонимающее лицо Олега, сказал солдат, – если бы не запнулся.
Олег присмотрелся. Из земли торчала железная арматура, длиной около метра и диаметром около двух сантиметров. Вся ржавая под цвет земли, она была согнута около основания, вернее в том месте, где выходила из земли и почти вмята в саму землю и лишь слегка своей серединой возвышалась над землей. Как раз в этом месте на ней была приварена такая же ржавая и пыльная металлическая пластина. У Олега чаще забилось сердце. Он наклонился над пластиной. На ней явно были вылиты буквы и цифры, очертания которых были видны, несмотря на ржавчину.
– Обкопайте все вокруг на полметра, – приказал Олег.
Не успели солдаты воткнуть лопаты в землю, как обнаружили еще три арматуры, так же согнутые, только слегка присыпанные землей. На одной из них тоже была металлическая пластина. Все четыре арматуры уходили в бетон, лишь слегка скрытый землей. Эти арматуры и представляли собой каркас бетонного столбика, который они искали.
– Копайте вокруг на три метра и в глубину полметра, – снова приказал Олег.
Солдаты разбили требуемое пространство на четыре квадрата и начали копать. Земля была сухая и плотная. Копать было тяжело, и солдаты меняли друг друга через пять минут. Буквально через двадцать минут лопата одного из них стукнулась обо что-то твердое. Вскоре откопали ровную металлическую поверхность размером метр на полтора, окруженную бетоном. На краю одной из длинных сторон было металлическое кольцо, представляющее собой ручку. Солдаты начали сразу дергать за кольцо, пытаясь открыть люк, но он не поддавался. Олег к тому времени приготовил провода высокого напряжения, проще «провода для прикуривания автомобиля от аккумулятора». По его указанию зачистили напильником пластины на найденных арматурах и подсоединили к ним приготовленные провода. Ничего не произошло, как ожидали вокруг. Затем Олег сам подошел и как фокусник приподнял крышку люка. Петли заржавели и Олег не смог полностью открыть люк, но и это было эффектно.
– Ну, давай открывай. Чего стали? – Довольно сказал он окружающим, которые смотрели на него, как дети на фокусника, ожидая продолжения.
Несколько человек подскочили и помогли до конца распахнуть довольно увесистую крышку. Небольшая лесенка опускалась в маленькую комнату, в которой могли поместиться несколько человек. Почти всю стену этой комнаты занимала массивная железная дверь, сливающаяся своим серым фоном со стеной. На уровне полтора метра от пола ближе к правой стороне, на двери была железная скоба, а под ней металлическое колесо, представляя собой запор, двигающийся вокруг собственной оси. Рядом с этой конструкцией, ближе к центру, в один ряд было пять небольших тумблера, похожих на ручки газовых горелок, которые можно увидеть на любой кухне. По окружности каждого из них стояли цифры от ноля до девяти. Николай, спустившийся с Олегом, присвистнул и почесал затылок.
– Прям банковский сейф.
– Хуже, – серьезно заметил Олег. – Мне нужны два добровольца, – крикнул он наверх.
– Это зачем? – Удивился Николай
Один, я дверь не открою, не смогу. А система сигнализации здесь серьезная. Дверь отпирается только, если люк закрыт. Как только я наберу код, – Олег указал на тумблеры, – в течение тридцати секунд надо открыть дверь и нажать на кнопку. Она на той стороне, на правой стене. Если не успеть, газ пойдет, и мы все здесь останемся. Так что ты наверх дуй, мало ли что. Людей без командира нельзя оставлять.
К тому времени двое крепышей уже стояли рядом, ожидая приказа. Когда за ними захлопнулся люк, Олег в свете фонарика дал инструкции, которые заключались в том, что как только он даст знак, они должны изо всех сил дернуть за ручку и отворить дверь, пропуская Олега внутрь. Взявшись за первый тумблер, Олег глубоко вздохнул. Сердце билось учащенно, мысли хаотично метались, совсем не так, как он привык в трудных ситуациях. Он всегда был хладнокровный, рассчитывал на свою реакцию, силу, ловкость. Здесь же от него ничего не зависело. Системе безопасности было абсолютно все равно, кто набрал код. Будь то хлюпик, женщина или ребенок, случайно узнавший код, или просто неуклюжий охранник, это не имело никакого значения. Капсула разобьется и в одну секунду отнимет жизнь у любого находящегося в комнате. Олегу представилось, что он ошибся в наборе кода и, повернув колесо, активировал притаившуюся смерть. Его душа воспарила и смотрит на три тела, дергающиеся в агонии. Одно его и еще два, доверивших ему свою жизнь. Он помотал головой. Что-то часто в последнее время ему видятся страхи. Сердце бухало, перекачивая вязкую кровь. Кислорода явно не хватало. «Что-то совсем здоровье сдает», – подумал Олег. Он напрягся, представив перед собой отпечатанный в городском фотоателье фрагмент секретной карты, с координатами входа, и пять цифр, ничем не отличающихся от остальных, нанесенных на карте, таких же серых и крохотных. Сколько дверей он тогда закрыл, пять, шесть, десять, больше? Он снова погрузился в воспоминания. Подземные комнаты, залы, коридоры, выходы на поверхность. «Ну, хватит», – сказал он сам себе и одним махом набрал секретный код. Потом быстро, еще раз пробежал по цифрам, проверяя, нигде ли не ошибся. В голове уже шел обратный отсчет: «двадцать девять, двадцать восемь…». Он схватил круглый запор и повернул против часовой стрелки. Колесо вращалось медленно, даже не вращалось, а поворачивалось, «двадцать семь, двадцать шесть, двадцать пять». «А ведь только пол оборота», – пронеслось в голове у Олега. Силы уходили, рана ныла. «Давай, крути», – приказал он одному из крепышей. «Двадцать четыре, двадцать три, двадцать два». У крепыша получалось в два раза быстрее, но видно было, как и ему это дается с трудом. Смазанный давно механизм, поддавался с неохотой. Смазка выполнила свою основную функцию, защитила механизм от коррозии и сохранила его работоспособным, но за многие годы стала вязкой. «Пятнадцать», –стукнуло в голове у Олега, когда крепыш затрясся от напряжения, но колесо больше не вращалось.
– Тяните, – крикнул Олег.
Оба солдат вцепились в скобу и потянули, что было сил. Дверь сразу поддалась, но открывалась медленно. Олег схватил руками за край двери и тоже потянул. Щель между дверью и косяком медленно увеличивалась. «Шесть, пять», – стучало в голове у Олега. Он бросился в щель. Она была еще маленькой. Рыча от злости, Олег одной рукой уперся в дверь, другой в косяк, вложил все силы и раздвинул щель еще чуть-чуть. Этого хватило. Он быстро поднял фонарик с пола и протиснулся внутрь, скользя лучом по правой стене. «Два», – Он увидел цифру на месте железной кнопки, которую должен был нажать, и когда цифра два превратилась в единицу, ударил по ней, что было сил и замер. В следующий момент ничего не произошло. Еще секунда, две, минута. Он стоял, упершись ладонью в холодный металл кнопки, и тяжело дышал. Рядом с ним, в проеме уже полностью открытой двери, стояли те два крепыша, без которых он бы не справился. Он улыбнулся им, повернулся спиной к стене и медленно сполз на пол.

Людей из города эвакуировали до самой ночи. Они были напуганы и торопились залезть под землю. Путь до самого «бункера», как окрестили новое убежище, был утомителен. Широкий коридор в три метра круто уходил вниз, пересекаемый нескончаемыми ступенями. Вдоль стены шли рельсы для вагонетки, но видать никто и никогда ею не пользовался, потому что даже внизу ее не обнаружили. Олега буквально снесли вниз и носили по огромным залам, бесконечным коридорам и комнатам. Он руководил размещением людей внизу. Наверху, за главного, остался Прохоров. Буквально с первых минут Олег заметил, что как только они открыли заветную дверь, все пошло не так. Не так должно было быть. В нише, где должны были лежать щелочные шахтерские аккумуляторы, не оказалось ничего. А ведь они предназначались, чтобы осветить людям путь до небольших армейских бензиновых генераторов. Кстати, путь должны были проделать именно на той самой вагонетки, которая под собственным весом, должна была доставить вошедших до этих самых генераторов. Генераторы, в свою очередь предназначались для расконсервирования запасного поезда-генератора, который должен был в случае выхода из строя основного, обеспечить электроэнергией весь комплекс. Таких запасных поездов-генераторов во всем подземелье было три, а главный находился как раз в той части, куда эвакуировались полковник Виктор со своими людьми. Этого конечно никто не знал, кроме Олега. Вниз спустились, освещая путь фонариками. Оставленные двадцать лет назад армейских бензиновых генераторов на месте тоже не оказалось. Олег отметил это все в голове и двинулся дальше. Поезд оказался на месте и при беглом рассмотрении все также законсервирован. Среди людей оказался машинист поезда, который недавно прибыл в город и он взялся за запуск генератора. Пройдя немного дальше, Олег обнаружил, что железнодорожные пути, соединяющие все сектора подземного города, завалены. Обрушен, оказался полностью весь туннель, так что надежда оставалась только на пешеходные коридоры.
Тем временем наладили телефонную связь между поверхностью земли и бункером, чтобы координировать действия. Военная закалка и организованность большинства людей позволила быстро наладить доставку всего необходимого из города. Быстро создали несколько групп, задействовали все костюмы радиационной защиты. Каждая группа согласно приказу доставляла в бункер продукты, бензин, керосин, вещи и так далее. Все это походило на гигантский муравейник с одним входом в подземную часть. Внутри кипела работа, организовывался быт, сверху в сторону города, простиралась тропа жизни, по которой сердце муравейника снабжалось всем необходимым. Тем временем Олег продолжал выискивать всякие странности. На удивление, электричество в сети было, но не во всей, а в одной из веток. Это обнаружилось простым и неожиданным способом. Один из людей просто включил выключатель на стене, и комната, в которой он был, озарилась обыкновенной электрической лампочкой, свисавшей на проводе с потолка. Это было как нельзя вовремя, но странно. Оказалось, что в главном распределительном электрощите были отключены почти все линии, кроме одной. Происхождение же самой электроэнергии можно было объяснить только тем, что залезшие по соседству под землю люди уже успели запустить основной поезд-генератор, который и дал напряжение по всей подземной цепи. По крайней мере, Олегу так хотелось думать. Обстановка многочисленных комнат казалась естественной, но не для Олега. Он оставлял комнаты в идеальном состоянии и закрытыми дверьми. Сейчас же двери были открыты, в комнатах царил беспорядок. Олег забеспокоился. Он переходил от одной комнаты в другую, вернее его переносили, и чем дальше он углублялся, тем более убеждался, что после закрытия бункера здесь кто-то побывал.
Ближе к вечеру Олега разыскал один из солдат.
– Олег Николаевич, вас земля вызывает.
Олега поднесли к аппарату.
– Слушаю.
– Олег, – раздался в трубке голос Николая, – здесь люди пришли, не наши. Много людей, и военные, и гражданские. Среди них много раненых. Самый главный, полковник Руслан Салимханов. Говорит, ты его знаешь.
– Руслан? – Как бы сам себя спросил Олег. – В такой суматохе он совсем позабыл про полковника Руслана и про его часть, и про свое приглашение. – Да, Николай. Я его знаю. Давай спускай всех сюда.
– Олег, а у нас места хватит на всех?
– Хватит, – раздраженно ответил Олег, а сам подумал: «Как будто к себе в дом зовет день рождения праздновать». – Это мой друг. Долго объяснять, не сейчас.
Вскоре стали спускаться люди Руслана, изможденные, наскоро перевязанные, в одежде пропитанной кровью. Сам Руслан был ранен в грудь. Повязку давно не меняли, и бинты были коричневые от запекшей крови и пыли.
– Что случилось? – Первым делом спросил Олег Руслана.
– Сам толком не знаю. Олег, Олег, – губы его дрожали. – Мы добрались, Олег, – Руслан начал заваливаться и упал бы, если бы его не подхватили.
– Врача. Сюда.
Врач был, был среди людей Руслана. Женщина подскочила. Видя, что Руслан теряет сознание, поднесла к его носу нашатырь. Он очнулся.
– Олег. Спаси людей.
– Спасу, спасу, все будет хорошо, – как ребенка стал уговаривать его Олег.
С новым пополнением пришли стоны раненых и запах крови. Уже когда на поверхности наступила глубокая ночь, полковник Прохоров последний вошел в бункер и закрыл за собой герметичную дверь.
Уставший и изможденный он присел на ступени и опустил голову на грудь. В его голове метались обрывки мыслей и образов. Он гнал их от себя, но ничего не помогало. Он попытался расслабиться, но все тело ныло. Казалось, нет сил шевелиться, но и сидеть без движения раздражало. Николай собрал силы и переполз на ступеньку ниже. Как ни странно, но это принесло облегчение. Он повторил свои действия. К нему подошел какой-то человек, на вид тоже уставший, но стоящий на ногах. Он помог Николаю подняться, и они вместе, поддерживая друг друга, поползли вниз, ко всем. Когда наконец-то бесконечная лестница оборвалась, Николай оказался в огромном зале, до потолка которого было не менее десяти метров. В нем было столько людей, как на вокзале перед прибытием поезда. Люди, люди, люди. «И все-таки очень тесно», – подумал Николай и растянулся со своим попутчиком на маленьком кусочке открытого пространства прямо около лестнице.
Олег видел, что народ тесниться в первых залах и комнатах, но он знал, есть еще помещения, есть целый город. Его несли и несли по коридорам. Он давал указания, где размещать людей и сколько. Он стремился к коридору, к тому коридору, который соединял служебные помещения по обслуживанию участка подземной дороги в этом секторе. Он знал, что там, в конце коридора, есть заветная дверь, а за ней переход в очередной отсек подземного города, по своим размерам даже немного больший, чем тот, в который они спустились. И он нашел что искал. Такая же металлическая, мощная дверь, как и на входе в бункер разделяла отсеки подземного города. Олег достал фотографию какого-то документа, посмотрел на нее внимательно и подошел к двери с намерением набрать код, но вдруг увидел, что она приоткрыта, совсем чуть-чуть. Он потянул, и она легко отворилась, даже без особых усилий. Он покачал ею влево, вправо. Еще четверть века назад его удивляло, как может так легко и бесшумно двигаться такая массивная, тяжелая дверь. Сейчас его удивило, что на входе такая же дверь поддалась с трудом, а эта работает так же, как и двадцать лет назад. Вывод напрашивался сам собой. Ее поддерживали в рабочем состоянии и, судя по всему, ею часто пользовались.

Извините, не заинтересовали. Ощущение, что все это уже читала - и не раз. Язык невыразительный, множество штампов - как речевых, так и смысловых. Мысли героя, его действия предсказуемы и типичны. Вторичность, типичность, предсказуемость...
Даже если в дальнейшем и произойдет какой-нибудь неожиданный поворот событий, боюсь, большинство бросят читать гораздо раньше...

А скажите, пожалуйста, автор, этот отрывок взят из книги изданной?

Нет, книга не издавалась.

А что за ссылка?

Из меня критик неважный, поэтому возможна критика критики хе-хе.

грамматика заставляет меня страдать.
не смотря на всю опасность такого занятия
не раз ночевали на природе
видневшимся по горизонту



Такое ощущение, что солдаты убивали бородачей в Чечне, а выживших бородачей брали в плен и насиловали. Черный властелин style.


вот так правильно. Пунктуация.



Пунктуационный хоррор.


было не мало пишется слитно



Бандиты - бандиты режет слух, имхо



может быть, "вскинул руку, защищаясь от удара прикладом" например


омг





Классика. Крыша москвича ныла и плохо слушалась.У джипа было пару секунд.


подонок с одной д


Словно он только что почувствовал сталь. И чувствовать лучше холодную сталь, по-моему.


Может быть лучше вонзился в руку? А то в слове застрял крови не чувствуется.


Грязно выругавшись, бандит взял пистолет в онемевшую от боли руку, здоровой ухватился за ребристую рукоять ножа, и, продолжая изрыгать проклятья, по миллиметру вытащил лезвие из кровоточащей раны. Ну не понравилось мне предложение, какое-то механическое.



ноу комментс


дак все-таки придется принимать или остановиться не мог? Чувствуешь разницу?


Ну прям верный муж на грудь секретарши пялится и не может ничего с собой поделать. Как-то побурней надо реагировать на такой срыв-то.


От ножа? Ну и силища.


По правилам русского языка боль пронзила половину тела и залила половину тела. Или так и задумано?


Как это вообще возможно?


ЧТООАААААА?превратившись в слух?

И кстати, бандит, которого твоя бравая бригада отпустила, решил грузовик оставить что ли? Он дурак или водить не умеет?

Ах да, я сейчас в районе Камня-на-Оби обитаю временно(то есть в географии рассказа шарю), поэтому мне читать было уточку интереснее, но не намного

Да, с грамматикой действительно не лады. Обязательно учту вашу критику. Спасибо, что так подробно все расписали.

Голливудовщина и сталкеровщина обыкновенные. Поэтому у всех ощущение давно и прочно знакомого.
Вопрос: автор, Вы проезжали границу с Казахстаном, были в этих степях? Представляете поездку в ОЗК в 40-градусную жару? А какая там почва и растительность, птички, насекомые? Именно эти мелочи придают текстам убедительность.
А таможню с российско-казахстанской границы убрали еще два года назад. И где воздухозаборники бомбоубежища? А то там дизеля молотят, а притока нет.
Еще одна характерная вещь, о которой не знают в голливудах. Пыль и пар после взрыва конденсируются, и выпадают грязевые ливни. Ну, и там много всего еще при взрывах интересного случается.
В целом уровень текста - средний любительский. С грамматикой скверно, как уже отмечалось. А это плохой симптом. Язык - рабочий инструмент писателя. Не владеешь языком профессионально - рассчитывать не на что.

Расскажите это Поселягину и прочим.
Автор идет верной дорогой.
Добавить секса, крови и к редактору.

Не слушайте его, Автор! Провокатора! Он щас научит!

А что? Нынче очень многие так издаются.

Что-то я так и не увидел ответа на свой вопрос.

Три главы расположены на другом сайте, который специализируется только по данной теме.

Неплохо читается.
Вспоминается Доронин: "Черный полдень", "Сорок дней спустя" ( сюжет, действия ГГ и т.д.)- какие-то есть ассоциации. Хотя, тематика -то общая...
Из недостатков: как удачно заметил один из предыдущих читателей - бросается в глаза предсказуемость действий героев повести, обремененность ненужными деталями и шаблонами.
Хотя, в целом, интересно написано. Никого не слушайте, вычитайте тексты и отправляйте в издательства. Такой тематикой интересуется "Крылов".
Творческих Вам успехов, терпения и удачи!
С уважением
Штольц