Когда у тебя забирают все, то дают взамен свободу. Многие к ней стремятся, но только не я. Для меня очень ценно было слово – семья и та ответственность и обязательства, которое оно возлагало. Возможно, потому что я была приемным ребенком, и так стремилась быть зависимой от слов «папа» и «мама».
Но теперь я опять свободна. Опять мой дом – это улица и весь мир. И связываю себя только одним обязательством – приходить на кладбище в день всех святых. В день, когда мне подарили свободу кучка наркоманов ищущих деньги на новую дозу.

Был конец октября. Столбик термометра редко подымался выше плюс пяти. На смену освежающему морскому бризу пришел пронзительный сырой ветер, который пробирал даже тогда, когда на тебе теплая куртка и шарф, а что уж говорить о девчонке, на которой надеты джинсы с низкой талией, футболка и кофта со сломанной молнией. Единственная часть ее тела, которой в такую погоду было тепло – ноги. Плотные носки и кроссовки дарили то тепло, которое не давало девчонке в конец замерзнуть. Кутаясь в кофту, она стояла напротив трех могил с деревянными крестами. Слез уже не было. Она молча стояла и смотрела. Отсутствующий взгляд замер на фотографии красивой, еще молодой женщины с родинкой на щеке.
Но вот девчонка вздрогнула, будто очнулась ото сна, поежилась, еще сильнее захлестывая края кофты, и повернулась идти прочь. У нее еще много дел. Надо найти, где подкрепиться, так как со вчерашнего дня она ничего не ела, и желудок предательски урчал. Надо насобирать денек, чтобы, когда придут настоящие холода, ночевать не в старых доках, а хотя бы в комнатушке в придорожном кафе. День обещался быть долгим и трудным. Вдвойне трудным, так как она ненавидела этот праздник мертвых. Праздник, когда нежить вселяется в людей и те творят мерзкие вещи, за которые, почему-то, расплачиваются другие.
Девчонка забросила на плечо тряпичную сумку и вышла с кладбища, повернув в сторону пристани. Таким как она, бездомным, безработным, отверженным обществом, место только там – на старой пристани, среди забытых перекалеченных лодок, рваных сетей и заброшенных доков. Каждый раз она рисковала встретиться там с убийцами ее семьи, но каждый раз шла, так как именно там могла хоть немного подзаработать. Старая Эльза, как звали подружку местного сутенера, предлагала работу: стоять в злачных местах и попрошайничать. Под ее крыло попадали дети и страшненькие подростки, те, которые просто не привлекут покупателя.
Девчонка шла среди доков, пытаясь не думать о холоде, который мурашками бегал по спине; не обращать внимание на шорохи и стоны.
«Каждый сам за себя» - как-то сказала ей Старая Эльза и тут же пояснила, увидев непонимание в детских глазах, - «не думай, что тут ждут помощи от тебя, и ты ни от кого ее не жди. Все на что ты можешь рассчитывать, это ты, и тогда есть шанс, что в нашем мире ты выживешь»
Да, понимания улицы разнились от понимания семьи. И теперь, девочка не могла снова привыкнуть к уличным законам…
Из мыслей ее выдернула возня где-то совсем близко.
Девочка сделала, было шаг дальше, но не смола. Что-то внутри просто заставило ее остановиться и заглянуть за угол.
От огромного, серого, но с впалыми боками кота отбивался ворон. Черная птица с перебитым крылом норовила попасть клювом в глаз коту, это-то животное и останавливало. Но силы не равны и кот понимал, что следует только подождать.
-А ну, пшел! – крикнула девчонка, и пнула кота ногой.
Тот хрипло мяукнул, зашипел, но убежал.
А девочка осталась стоять и смотреть на птицу – та смотрела на нее. Большая, черная птица с неподвижными глазами, с неестественно расправленным крылом она пугала спасительницу и вместе с тем та понимала, оставлять ворона тут нельзя, просто потому что его загрызут. Идти к Эльзе с птицей тоже глупо, она посмеется, выбросит птицу, а ее посадит в грузовик, который отправляется через десять минут (как показывали ее электронные часы, купленные за полтинник на распродаже).
-Ну, что мне с тобой делать?
На этот вопрос ворон наклонил голову, словно прислушиваясь и ожидая вердикта.
Но как бы подталкивая ее к правильному решению, где-то совсем близко зашипели коты, словно тот, серый, привел подмогу. Девочка не боялась котов, но одного – двух, если же их будет с дюжину, кто знает, может быть они ее и съедят. Вот потому-то она наклонилась к птице. Секунду помедлила и аккуратно взяла ее, прижимая к себе и направилась в то место, где сегодня ночевала.
Это был крайний док. Там на соломенной подстилке осталась примятость – следы ее пребывания. Сбросив с плеча сумку, девочка аккуратно положила птицу на пол и стала ее разглядывать.
-Ну и как мне поступить? Осталось полбатона и немного «пепси», но разве на таком пайке выживешь. А с тобой…куда я пойду с тобой?
Птица, склонив голову на бок, внимательно ее слушала. А потом неуклюже сделала пару шажков назад, потом еще пару. Подняла голову вверх, снова посмотрела на девчонку. Все движения птицы были угловаты, резки, но в них чувствовался какой-то ритм. Танец. Девочка не знала, что этим хочет сказать ворон, а может сделать. Она просто молча наблюдала. Наблюдала с опаской, потому что что-то жутковатое было в этом действе и сердце начинало биться быстрее, но бежать она не собиралась. Просто уже некуда бежать.
А ворон сделав еще пару шажков, взметнулся вверх, не как будто его подняло ветром, что можно проследить за его движением, а моментально, словно ворона стерли ластиков снизу вверх. Только он был и все, лишь черная точка мелькнула перед глазами. Но в следующую секунду откуда-то сверху спрыгнул человек. Так же быстро.
Ошарашенная девчонка взвизгнув, вскочила на ноги и сделала попытку бежать. Но развернувшись к двери, она увидела его. Такой скоростью она не обладала, поэтому ноги заплелись в попытках дифференцировать сигналы мозга: вперед бежать или поворачивать назад – и девчонка рухнула на пол. Но на этом она не остановилась, а стала пятиться назад, как можно быстрее работая ногами.
-Я не причиню тебе зла, - медленно, пытаясь правильно выговаривать слова, ответил незнакомец. Тихий хриплый голос с бульканьем испугал ее еще сильнее, но все же она остановилась.
-Кто ты такой? – захлебываясь от ужаса происходящего, спросила девчонка. Она все же не могла поверить, что вместо ворона перед ней стоял незнакомец. Внутри все тряслось, она даже не делала попытки встать, так как знала, что колени подкосятся. И оставалось только уставиться на незнакомца и молится, чтобы он не оказался убийцей или каким-нибудь извращенцем.
-Я тот, кого ты спасла. И я не причиню тебе зла. Я только хочу помочь.
-Кто ты такой?
-Многие зовут меня Корней (1).
Теперь голос чуть изменился: стал глуше, но бульканье, которое рождалось у него в глотке прошло.
-Я Бенедикт. Но многие зовут меня Бенни (2).
-Я не собираюсь с тобой что-то делать, Бенедикт, я хочу тебе помочь.
В голове девочки все перемешалось. Когда она еще жила в семье, то часто читала истории про зверолюдей и иную всякую ерунду, которую пишут канадские писатели. Ей даже казалось, что она в это верит и часто себе представляла как встретится с человеком-волком или человеком-лосем. Но вот, когда реальная встреча произошла, она не могла в это поверить. Перед ней стоял человек-ворон, но все ее существо просто отрицало это. Мозг пытался сослаться на недосып, усталость, на зрительные иллюзии. Но все же перед ней стоял человек, который минуту назад был птицей. Как бы пытаясь убедить себя в обратном, девчонка посмотрела наверх. Там никого не было. Одна железная балка на высоте четырех метров. Даже если бы незнакомец сидел и ждал ее там, все равно спрыгнуть и не сломать себе ног…Такого просто не может быть!
Теперь когда возможность мыслить вернулась, то Бенни не могла не отметить, что незнакомец чертовски красив. Карие пронзительные глаза, черные вразлет брови, черные длинные волосы были не совсем гладки, а мягкой волной доходили до плеч, даже чуть ниже. За черной кофтой просматривалось мускулистое тело, и достаточно сильные ноги скрывали джинсы. Угрюмый мистический образ заканчивался армейскими черными ботинками.
Бенни поежилась. говорил незнакомец одно, зато образ выдавал совсем иные эмоции.
-И чем же вы хотите мне помочь?
-Ты спасла мне жизнь. Я могу спасти твою.
-Что? – переспросила девочка. Горло сжали панические судороги, по всему телу прошла дрожь. Что он хотел этим сказать? Бении так и не поняла, но стало до жути страшно.
-Я только предложил. Что ты хочешь, Бенедикт? – его голос стал мягче. И с такой теплотой ее имя произносил только один мужчина – «папа»
-Я хочу увидеть свою семью, - тихо, чуть ли не плача прошептала Бенни, и страх отступил перед болью утраты. Это чувство всегда перебивало все остальное, даже инстинкты самосохранения и голода отступали. Как и в этот раз.
-Хорошо.
-Что?
-Ты можешь увидеть свою семью если захочешь. Но исполняю я лишь одно желание.
-Ты…ты сейчас серьезно?
Незнакомец повернул голову вбок, как это делал некоторое время назад ворон. И снова пронзительный немигающий взгляд уставился на девчонку.
-Разве похоже что я шучу.
-Нет.
Оба замолчали. Незнакомец стоял в дверях, скрестив руки на груди. Пока Бенни думала о чем бы загадать, то не заметила как начала любоваться этим оборотнем. И лишь поймала себя на этой мысли, смутилась и ужаснулась.
Но желать ей в действительности было нечего. Даже если она попросит денег, или новое жилье, или еще что-то, она просто не сумеет этим правильно распорядится. Страшно подумать, но на улице она уже пять лет. В четырнадцать она лишилась семьи, крова, лишилась всех документах, которые сгорели в ужасном пожаре. Там вместе со своей убитой семьей сгорела и она. Нет, на самом деле она спаслась, но ее засчитали как убитую, ведь там жило четыре человека, и найдено было четыре трупа.
И как она появится в мире, где у всех проблемы как бы лучше отутюжить брюки или как бы правильнее послать парня. Нет, даже если она и попадет в тот мир, то он ее не примет.
Здесь, в мире старой пристани, она такой же призрак, такое же мифическое существо, как и этот незнакомец. Так почему бы, черт возьми, и вправду не увидеть свою семью. Возможно, она даже сможет там остаться.
-Да, я хочу повидать свою семью.
-Хорошо.

Бенни сразу поняла куда они идут. На кладбище.
Кладбище этого города делилось на две части: старую и новую. Собственно деление проходило только по датам захоронения и не более того. Но если новое кладбище состояло в основном из мраморных плит, крестов, каких-то иных изощрений родственников, но в старом кладбище были либо могилы с деревянными или железными крестами, либо склепы. Не такие склепы, какими их рисует средневековая литература, а просто прямоугольные здания с одной дверью. И был только один скреп около старого клена. Вытянутый с готическим порталом и маленькими статуями по периметру крыши. Вот как раз около него они и остановились.
Корней осмотрелся, после чего со всего размаха выбил ногой дверь. Та глухо упала, поднимая клубы пыли, которые серебрились в дневном свете.
-Ты готова? – спросил Корней через плечо. Удивительно, как он странно смотрел через плечо: прямая шея, голова наклонена чуть в бок, а взгляд смотрел мимо девчонки.
-Да, - робко ответила Бенни. На самом деле идти-то туда не хотелось.
-Хорошо.
В одно мгновенье, как было тогда в доке, Корней превратился в ворона и сел девушке на плечо. Инстинктно она отстранила голову, боясь, как бы птица не клюнула ее. Но быстро смерилась с его присутствием около лица. А вот как теперь идти в склеп. Одно дело, когда рядом Корней был как человек, все же его присутствие успокаивало Бенни, другое дело, когда он в виде ворона. Чем он может ей помочь как птица? Нет. Когда он сидит у нее на плече, она ощущает себя одной, и паника с новой силой поднималась из глубины души.
-Не бойся, пошли. Пока я рядом, тебе нечего бояться, - проговорил ворон снова булькающим голосом.
Вот только Бенни не поняла, открывал ли ворон клюв, или все что сейчас было произнесено просто проскользило в ее сознании в виде мыслей. Словно он был внутри ее головы. Новый факт возможности этого существа оптимизму не прибавило. Но слова, как ни странно, подействовали. И Бенни шагнула вперед.
Сначала не было ничего такого, что она себе представляла раньше. Ни гробов, ни трупов, даже остатков костей или черепов не было. Просто пустая прямоугольная комната. Девушка повернула в закоулок и оказалась в темноте. Ворон на плече стал переступать с лапы на лапу сначала медленно, потом более ритмично цепляясь за одежду и царапая плечо. И тут он крикнул пронзительно, по-птичьи высоко и в клюве оказался маленький фонарик, который тот передал Бенни. Фонарик бросал странные тени на пол и стены, которые казалось сжимались. Света хватало лишь для того, чтобы освещать пространство максимум на метр. Получалось, что Бенни шла в полной темноте. И что впереди не ясно.
Каменные стены все не заканчивались. Но зато изменился воздух. Сначала он был сухой, пыльный, дышать им было трудно; теперь, напротив, воздух наполнился влажностью и запахом свежескошенной травы. А через некоторое время этот запах сменился на запах свежей земли - весенней пашней, когда чернозем готовится принять зерна.
Подул ветер холодный и пронзительный. И в тот самый миг каменные стены превратились в земляные. Они уже не были гладкими, их изрыли корни деревьев. Кое-где вылезали углы гробов. В потолке и стенах иногда проступали кости и черепа.
Бенни вскрикнула и заметалась по этому коридору. Но назад пути не было. Сзади тоже была земляная стена. Руки затряслись, так что свет затрепетал, создавая иллюзию движения. Будто бы костлявые руки и корни тянутся к ней. а может быть и вправду они к ней тянулись. Бенни завизжала и хотела бежать. Но когти больно вцепившиеся в плечо остановили ее. Бенни и забыла, что на плече у нее примостился ворон.
-Тише, - раздалось в ее мозгу.
Бенни повиновалась, но трепетание огня не остановилось. И движение вокруг нее продолжалось.
Ворон скользнул с ее плеча, замахал крыльями, и казалось, что крылья при каждом взмахе увеличиваются. Он уже махал, не будто летит, а вертикально, и все то, что пыталось подлезть сдувало. А когда поднялись пылевые столбы, ворон резко закричал. На обычное карканье это не было похоже, но и не человеческий крик. Что-то утробное, дикое, первородное и наполненное таинством. Но после этого крика стены снова стали каменными и гладкими, свет снова спокойно стал освещать путь.
А ворон снова сел на плечо девушке и опять замер.
В этот раз шли они не более пяти минут, когда показались лестницы, которые привели к реке.
Все это время они шли в молчании. Но увидев черную воду заточенную в камень, Бенни не удержалась:
-Что это за место?
-Мы уже близко, - прозвучало у нее в голове.
Ворон повернул голову вправо и Бенни пошла направо. Ей казалось, что она идет по канализационным каналам. Так это место напоминало то, что показывали про канализацию по телевизору. Вот только не было зловония, а лишь запах земли. Но запах не приторный, а будоражущий, наполняющий тревожным нетерпением.
Высокий мускулистый человек с надвинутой на лицо шляпой возник не откуда. Но так же неожиданно появился и мост через реку и фонари на противоположной стороне.
Бенни уже решила выключить неказистый фонарик, так как вокруг было светло, но ее остановил все тот же голос в голове:
-Не выключай фонарь не на секунду, лишь этот неказистый фонарик поможет тебе найти путь домой.
-Почему? – так же мысленно спросила Бенни, боясь тут подать голос.
-Знак неуемной души. Душам, которым нет покоя, нет места не в аду, не в раю. Такие души призваны скитаться среди живых, а значит ты спокойно сможешь вернуться домой. Так что не оставляй фонарик, как бы сильно тебе не хотелось, по любым причинам.
Последние слова кольнули в самое сердце девушки. Ведь она уже думала остаться вместе с «папой» и «мамой». С теми, кто ее любит, кто поймет, кто сможет утешить. И проницательность ворона испугала.
-А теперь иди. Мне туда нельзя.
-Почему? – вновь молча спросила она. То что она чувствовала коготки на плече, придавало уверенности, не той, что если бы рядом шел парень, но все же понимала, что не одна, что даже птицей, он сможет ее защитить. А тут он ее бросает.
-Я всего лишь проводник из одного мира в другой и чтобы им оставаться мне необходимо знать границы дозволенного.

---------------------
Примечания:
Бенни – banni – «отверженный» с франц.
Корней – производное от франц. Corneille – «ворон»